Заткнись и целуй меня

Оксана перехватила его в коридоре и чуть ли не за руку потащила в тир, на ходу рассказывая о результатах дактилоскопии и о содержимом вскрытого почтового ящика жертвы. — А теперь смотри, — Оксана резво залетела внутрь и, почти не целясь, поочерёдно выстрелила из трёх пистолетов, Майский едва успел нацепить наушники. — Видишь? — Убийца не Мишарин, ясно. А в лаборатории ты об этом сказать не могла? Нет, Оксан, ты, конечно, очень впечатляюще смотришься с оружием в руках, но… — Хотела совместить приятное с полезным, поговорить нужно, — Слова и пистолет ведь убедительнее, чем просто слова, кажется, так там говорилось? Под таким взглядом спорить с Оксаной не хотелось совершенно. — Тебе ведь нравится Ваня, так? Серёга едва слышно выругался и на всякий случай снова посмотрел на пистолет — Оксана демонстративно закатила глаза, однако отложила его в сторону, но сильно легче не стало. Конечно, Оксана в ярости, что он подкатывал яйца к её мужику, но ведь в том и дело, что ничего он не подкатывал! Да, он безбожно палился даже в своих собственных глазах, чего только стоили вздохи Петровича и усталые попытки Котова «да поговори ты с ним уже». Но Майский видел, как Ваня смотрел на Оксану, и совершенно точно не собирался лезть в чужие отношения, а глупая влюблённость была его собственной проблемой. — Серёж? — Нравится. Но тебе вот совершенно ни к чему мне угрожать, потому что у меня и мысли не было… — Ты ему тоже нравишься. — Я ему тоже нра… Что? — Господи, Майский, сходи потом к Вале и проверь слух, кажется, ты не отошёл после последнего задержания. Ты ему нравишься, он в тебя влюблён, он смотрит на тебя как идиот, как и ты на него, и на это просто невыносимо смотреть со стороны. Оксана выглядела уставшей и раздражённой, но не злой, да и то скорее от затянувшегося и снова зашедшего в тупик расследования, чем от влюблённости её парня — парня ведь? — в другого. — Разве он не влюблён в тебя? — Влюблён, — Оксана улыбнулась и, вот чудо-чудное, даже чуточку смутилась, Серёга и не видел её такой никогда. — Он мне тоже, ну, очень нравится. Но, во-первых, я не хочу встречаться с парнем, который будет думать о другой, то есть, о другом, неважно. А во-вторых, мне кажется, что Ваня сам ничего не делает — ни в какую сторону — потому что не может выбрать и не хочет обманывать. — И ты хочешь, чтобы я уволился и больше не мозолил ему глаза? — Конкретно сейчас я хочу понять, что он вообще в тебе, идиоте, нашёл, — прищурилась Оксана и бросила тоскливый взгляд на пистолеты, которые Майский поспешил убрать в коробку с вещдоками. — Вот оскорблениями бросаться не обязательно. Так чего ты тогда надумала? — Я тебе нравлюсь? Серёга только надеялся, что не засмущался сам, потому что такого вопроса ждал в последнюю очередь, и нервно пригладил бородку. — Ну, конечно, ты умная, ты ответственная, ты всегда готова работать до победного, чтобы найти настоящего виновного, и… — Как женщина. Майский, я тебе нравлюсь как женщина? — Да? Я имею в виду, конечно, ты красивая и добрая, и вообще, но я никогда не задумывался о тебе в таком ключе, поэтому… Оксан, чего ты от меня хочешь? — Как ты до майора дослужился? Если мы оба будем встречаться с Тихоновым, то нам всё равно придётся проводить какое-то время вместе, всем втроём. Поэтому прежде чем идти с таким к Ване, нам нужно понять, сможем ли мы с тобой мирно ужиться, а может и не только. Вот сейчас Серёга точно знал, что покраснел, и начал запинаться больше обычного. Он как-то свыкся с мыслью, что так и будет вздыхать о Ваньке издалека, наслаждаясь их пикировками и полуфлиртом, пока не отпустит, но такое уж точно никогда не приходило ему в голову. — Только не говори, что у тебя никогда не было секса втроём, что ты так заалел, — насмешливо произнесла Оксана, наслаждаясь произведённым эффектом. — Был, конечно, и не раз. Но знаешь ли, одно дело просто поразвлечься, а другое, когда тебе любимого человека разделить предлагают. Такого у меня точно не было. Я, конечно, оказывался в любовных треугольниках, но в трисамы они точно не переходили. — Да не бесись ты так, будто я постоянно в таком участвую! Но мы ведь не чужие друг другу люди, и это правда может оказаться выходом, для нас троих. По крайней мере, мы могли бы попробовать. — Так я тебе, значит, нравлюсь? Как мужчина, — Майский против воли весь приосанился, отгоняя мысли, чем закончится эта авантюра и что вообще от него останется, когда об этом узнает Галя. Вместо ответа Оксана его поцеловала — осторожно, даже немного робко, — Майский и не думал, что она так умеет, но аккуратно обнял в ответ и не попытался усилить напор. Отстранившись, она задумчиво на него посмотрела, а потом ухмыльнулась, хлопнув по груди. — С этим можно работать. Пойдём, Рогозина ждёт результаты баллистической экспертизы. Поймаем Ваню вечером? Вот только вечер не задался — пришлось уже в ночь ехать в Готымск и ночевать там, а обратно тащиться с целым пакетом улик и ещё двумя новыми подозреваемыми. Даже не повернувшийся в его сторону Ваня настроения тоже не добавил. Серёга просидел в лаборатории полчаса, и за это время Ваня так ни разу не обратился ни к нему, ни, что совсем странно, к Оксане, просто озвучивая выводы в никуда. А когда Оксана привычно подкатилась к нему вплотную и прямо через него потянулась за контейнером с образцами почвы, Ваня аж неестественно замер, хотя с тактильностью и полным отсутствием личных границ проблем у него никогда не было. Немного расслабился он лишь когда в лабораторию на пару минут заскочил Стёпа — передать последние новости и кружку с кофе, подмигнув, что Рогозина пока в допросной. Майский с Оксаной переглянулись и почти сразу вышли следом, оставляя Ваню наедине с контрабандным кофе, хотя на скомканное «ну мы это, на шухере пока постоим» он даже не обратил внимания. — Не смотри так, он со вчера такой, — Оксана обеспокоенно крутила хитро сплетенную косу и то и дело оглядывалась на дверь лаборатории. — Со мной почти не разговаривал, мрачный был, сам на себя не похож. Я не стала допытываться, всё-таки почти трое суток на ногах, даже у Вани есть пределы. Но сегодня пришёл и даже не посмотрел на меня. — Только на тебя? — Мы с утра в морг спускались, с Валей он держался как обычно, хотя Галина Николаевна заметила, что он какой-то уставший. Стёпа заходил опять же, — тут Оксана сама помрачнела и, оглянувшись, подошла чуть ближе. — Может, мне показалось, но по-моему, Ваня как раз с Даниловым утром и приехал. Серёга с трудом сдержался, чтобы не садануть кулаком по стеклу. — Знаешь что! Ладно две влюблённости, треугольники всякие бывают, но на гарем я не соглашался! Куда он там пошёл, этот Данилов? Чёрт, Галя! Ты уже закончила? — Майский чуть ли не в прыжке перехватил её у лаборатории и взял под локоть. — А я как раз только вот всё отдал на экспертизу, хотел с тобой поговорить про сестру Мишарина, которая неделю назад вернулась из Канады. Мне про неё в Готымске очень много интересного наговорили. Галя как-то очень странно на него посмотрела, кинула ещё более нечитаемый взгляд на Оксану, но всё же позволила себя увести в сторону своего кабинета. К вечеру бывший воздыхатель Мишариной наконец раскололся — Майский бы лично его придушил, если бы тот отмазался и пришлось бы снова ехать в проклятый Готымск. На крыльце у чёрного входа Серёга заприметил пытавшегося прикурить Ваню и рысью бросился в лабораторию за Оксаной, подхватив её на руки на глазах у охреневшего Андрюхи и вернувшихся из Малиновска Кость. Оксана позволила донести себя почти до двери, а потом всё же вывернулась и не столько больно, сколько обидно зарядила остроносой туфелькой по голени, но, заметив в окно Ваню, успокоилась и сразу собралась. — Так, выясняем, что случилось, предлагаем попробовать и ни в коем случае не давим, ясно? — Да ясно, конечно, чего сразу ясно-то, ну. — Серёж, не давим. — Да не давим мы, не давим, пошли уже. Ваня никак не отреагировал на их появление, но позволил Оксане взять себя под руку, а Серёге — прижаться плечом с другой стороны. — Ты как? Ванька только пожал плечами, затушил сигарету, но вырываться не стал, разглядывая, как голуби пытались поделить с воробьями выброшенную кем-то булку. — Если вы пришли рассказать про себя, то я вас по камерам видел. Совет да любовь, ребят, можно я пойду? Галина Николаевна отчёт ждёт. — Я же отключила камеры, — пробормотала Оксана, пока Серёга костерил себя, на чём свет стоит. Нужно было поговорить ещё вчера, сразу же, никуда бы Готымск не делся, а так чёрт его знает, до чего себя Ванька успел накрутить за эти сутки. — Да, и я сразу же заподозрил неладное. Слушайте, я не понимаю, почему вас так волнует моя на это реакция, но всё нормально. Это ваше дело, и… Оксана просто развернула Ваню к себе и поцеловала — гораздо увереннее, чем вчера его самого, автоматически отметил Майский. — Ты же сказала, что мы не давим. Если они и правда собирались попробовать построить что-то втроём, то первым делом Серёга собирался отучить Оксану от насилия — надо же, вслепую и прямо в солнышко. Пока Ваня пытался отдышаться, а Оксана сбивчиво, но настойчиво пересказывала свои размышления и вчерашние события, Майский сграбастал Ваню в крепкие объятия — максимум, что он мог себе позволить при посторонних, пусть их могли застукать разве что коллеги. — Подожди, то есть ты хочешь… Вы хотите… — Попробовать, — кивнула Оксана. Ваня затих, раздумывая — Серёга прекрасно выучил это его выражение лица, и надеялся только, что никому не придёт в голову выскочить сейчас на перекур. — Не представляю, как это будет работать. — Вместе и узнаем. Серёга точно почувствовал момент, когда Ванька расслабился, и с облегчением улыбнулся Оксане, прежде чем на мгновение прижаться губами к виску, сразу же отстраняясь на приличное расстояние. — Камрад, ты же понимаешь, что в нашей ситуации особенно важна честность? Что у тебя с Даниловым? Оксана снова попыталась пнуть его в голень, но на этот раз Майский был готов и отскочил в сторону. — Со Стёпой? Ничего, мы работаем вместе. Серёг, ты чего? Если я влюбился, — тут Ваня запнулся, но не смутился, — в двух людей, это не значит, что я сплю со всеми подряд или влюбляюсь в каждого встречного. — Да нет, Вань, ну ты чего, я же ничего, просто ты вроде приехал с ним с утра, и он тоже на меня весь день волком смотрит. — А, это. Просто Стёпа знает про меня и вас, и он вчера тоже видел ту запись с камер, так что предложил переночевать у него, чтобы я ничего в одиночку не надумал. Ну и чтобы не подкатил к Галине Николаевне с просьбой развести нас по разным сменам. Вы же понимаете, что если так всё перекраивать, то Стёпа мог навечно застрять в паре с Субботиным. Все трое синхронно усмехнулись: способность Лёни в любой непонятной ситуации трепаться про Березина была очаровательной, но жутко надоедливой, так что порой не выдерживал даже обычно спокойный Данилов. — Прости, что сразу не подошли вчера. Ваня дёрнул головой и чуть криво улыбнулся. — Нет, всё правильно, сперва дело. — Вот именно, сперва дело, — раздался позади них голос Гали и они, не сговариваясь, тут же рефлекторно вытянулись в струнку. Майский отошёл первым и шагнул вперёд, закрывая собой Ваню с Оксаной. — Галь, ну ты чего, мы ж всё закрыли, Карпов во всём признался, мы вышли перекурить буквально на три минутки. — Знаю я ваши три минутки, — Галя окинула их подозрительным взглядом, но, благо, никак не стала комментировать, что Оксана не курит. — Чтобы к вечеру все отчёты были у меня на столе. Свободны. Когда Серёга наконец закончил описывать свои приключения в Готымске, избегая всех эпитетов, которыми хотелось наградить и город, и местных полицейских, в наспех созданный на троих чат пришло сообщение от Оксаны с предложением собраться вечером у неё и всё спокойно обговорить. Майский против воли расплылся в довольной улыбке и даже подмигнул на прощание корпящему над своими бумагами Данилову.