Исправление ошибок

      Курт Колдуэлл был ублюдком. На интуитивном уровне Анжела чувствовала это при каждой встрече, но рационально заталкивала мысль подальше, опираясь на логику и разум. Ей хотелось справедливости, над которой каждый день работал отдел полиции Железного Озера, и удавалось не обращать внимание на подчёркнутую вежливость Курта или жестокость в глазах. Плевать на его положение — вот уж чего, а званий не шерифу города бояться. Держать в уме, но идти до конца и дальше, если придётся.       Ей пришлось.       Ей, на самом деле, было страшно. Мэтт Колдуэлл убил пятерых, периодически его застукивали с наркотиками, он вёл себя вызывающе, зная, что не пропадёт, не отсидит за решёткой и суток, — отъявленный хулиган, золотая молодёжь, ветер в голове. Ничего из списка грехов, кроме человеческих жертв, не вызывало головную боль; всё меркло по сравнению с подозрениями, павшими на его отца. Айрис умерла двадцать пять лет назад. Сколько тел найдёт полиция, если организовать поиски в горах? Сколько душераздирающих криков раздавалось в той хижине, откуда Джим увёл — где спас — Молли Парк? Как долго умирали эти знакомые и безымянные девушки? И, Боже, почему некоторые люди нуждаются в убийствах? В мирное время, имея деньги, уважение, семью?       Однако Курт бы не посмел напасть на неё, даже если она приехала к нему домой, не после взаимных обид и явного конфликта. Её возвращения ждали не только полицейские в отделе, но и Одри, и Джим-Декстер. Поэтому Анжела постучалась в дверь, а когда та распахнулась, зашла внутрь, нутром чуя неладное. По инструкции, следовало вызвать напарника, но беда маленьких городков остро ощутилась в очередной раз: один коллега заболел простудой, второй разбирался с горой отчётов, перенося тренировки на другой день, и отвечал за заключённых. С предполагаемым серийным убийцей ей нужно было разбираться самой.       Дом встретил безвкусной роскошью и гробовым молчанием. Пол под ногами не скрипел, отчего становилось ещё более жутко, но инстинкт гнал вперёд, не позволяя отступить. Если Курт заметал следы или бросился в бега, это всё упрощало. Винтовку она опознала бы моментально, и ублюдок бы снова сел в тюрьму.       Анжела толкнула очередную дверь на первом этаже. В комнате не горела лампа, но фонари с улицы освещали очертания лежащего на полу грузного тела. Ладони мгновенно вспотели.       Держа пистолет, она подошла ближе, наклонилась к седому мужчине, узнавая в нём Курта. «Не инсульт», — чётко прозвучал голос. На шее намётанным взглядом Анжела увидела красную точку, там, где проходили сосуды. Внутри всё вмиг заледенело, и дуло прислонённого к голове оружия не напугало ещё сильнее, просто было невозможно испытывать больший страх. Человек, воткнувший иглу в горло Колдуэллу, не ушёл бы, бросив жертву только из-за присутствия постороннего, и оставалось лишь надеяться, что он не подозревает, что она успела раскопать. Потому что за спиной стоял тот, кого Анжела знала очень хорошо.       Джим.       Декстер Морган.       Мясник из Бэй-Харбор.       Молли Парк осторожно выдавала информацию частями, не намекая, но когда до Анжелы дошло, о чём та подозревала, то поняла, что подкастер была права. Запрошенные с помощью Батисты записи покойного Фрэнка Ланди, по которым выходило, что Мясник вводил в шею жертве М99, затем обматывал плёнкой, разрезал щёку, расчленял и выбрасывал в море, подтвердили теорию, что серийный убийца на свободе. Вместо наркотика — кетамин; если бы удалось вовремя сделать обыск в той лесной хижине, там бы точно что-то обнаружилось. Джим не просто связывал Майами и Железное Озеро — он успел оставить следы, не смог сдержаться. Этому городу несказанно «повезло». И ей, невольно вставшей помехой, тоже. Декстер не выстрелит в неё, не тот МО, и под критерии его предпочтений она не подходила, однако надеяться, что её спокойно отпустят и он отступится, было бессмысленно.       Укол в шею подтвердил догадку. Заваливаясь вбок, Анжела успела подумать только об Одри, к которой очень хотелось вернуться. ***       — Отличная идея, Декс, — насмешливо сказала сестра. — Браво, сегодня ты повторил то, что когда-то сделал со мной.       — Я не хотел, — он чувствовал досаду и смутно — вину. Анжела не отпустила оружие даже во сне, крепко сжимала, словно понимая, кто находился рядом. Декстер аккуратно вытащил пистолет и достал из кармана телефон, раздумывая, выключить или бросить на беззвучном режиме.       — Будешь теперь вместо Гаррисона водить её к психотерапевту? Или лучше не париться и сразу заявиться втроём — чего мелочиться? Вот тот охренеет, представь!       — Деб, — он оглянулся назад, — я не могу её здесь оставить. Она очнётся раньше, чем я разделаюсь с Куртом.       — Ну, одним травмированным тобой человеком больше — одним меньше, — пожала Дебра плечами. — Руди тоже несколько раз давал мне наркотики, будет что на сеансе обсудить.       «Не попадись». К первому правилу Кода добавилось ещё одно: не позволяй никому причинить вред Гаррисону. Отступи Декстер от плана, и всё рухнет. Но Анжела не заслужила этого. К пятидесяти годам он научился понимать, что́ испытывали люди, считавшие, что умрут. Милосерднее — держать без сознания, и вместе с тем кетамин нельзя было часто давать.       Натягивая перчатки ей на руки, забирая шерстяное одеяло, ища скотч по ящикам, Декстер шёл на сделку с совестью, однако не мог избавиться от разрастающего чувства вины. ***       Издалека доносился шум ехавшей машины. Анжелу укачивало; сквозь сон она ощущала, что ноги начинали замерзать и плечевые суставы непривычно ныли. Долго вспоминать, что произошло, не пришлось — сердце бешено забилось, стоило открыть глаза и рассмотреть в полумраке мужчину, лежащего у противоположной стены кабины грузовика. Вечером, когда дома её не ждали, а сержант Логан считал, что она допрашивала Колдуэлла, их вёз неизвестно куда серийный убийца.       Одеяло, похожее на то, что лежало в комнате, укрывало её, перчатки согревали пальцы, однако кровообращение в связанных руках и ногах подводило и привычный для горожан холод не щадил. Курту было намного хуже. Брошенный на пол, он лежал в домашнем свитере и штанах, подрагивая во сне.       Анжела нащупала верёвку, попробовала распутать или стянуть. Безуспешно. Если они ехали в лесу, то без пистолета против того, кто привык десятилетиями убивать людей, ей не выстоять. На секунду появилась мысль попытаться ещё раз, чтоб избавиться от скотча и начать переговоры, когда они приедут, но и от этой идеи пришлось отказаться. Выбивать почву из-под ног того, кто не мог ответить и — как давал понять — не хотел причинять вреда, было плохо и непредсказуемо.       Хотя плохо и непредсказуемо было всё. Обычный человек, не без скелетов в шкафу, оказался полной противоположностью созданного образа. День заканчивался совсем не так, как она могла бы представить…       Джим, бывало, по вечерам подвозил её после работы. Они заезжали за пирогом к чаю для Одри, запах кофе витал по салону машины, отчего было уютно и спокойно и проблемы уходили на второй план. Анжела рассказывала о делах с работы, не углубляясь в подробности, — она доверяла человеку, с которым встречалась, но как шериф города самое значимое обсуждала только с коллегами. Дочь тоже не знала, с чем порой сталкивалась мать и почему сильно волновалась за неё, не понимала, насколько страшно и обыденно исчезла Айрис. В оцепенении перебирая их встречи, вспоминая мелочи, которые могли бы указать на чрезмерный интерес Декстера к преступлениям, Анжела не находила странностей; напротив, его беспокоило её состояние, он делился своими рассказами и умело заботился, найдя подход даже к Одри. Если это было обманом, то нецеленаправленным: до Мэтта Колдуэлла никто так же не исчезал.       Когда в первый раз всплыла правда про Джима, она списала их зародившиеся отношения на то, что Декстер-лаборант нашёл привычный круг общения. Сейчас ей больше всего на свете хотелось узнать, раскрыл ли кто в прошлой жизни его тайну и справился ли с ней, потому что она не понимала, что делать с подозрениями. Липкий страх напополам с недоумением плескался внутри, пока грузовик увозил их дальше и дальше в лес.       Айрис заслуживала отмщения. Анжела представила себе, что бы сделал Мясник: Курта разрежут на множество частей и скинут в озеро или уничтожат любым другим способом, как его сына (Мэтт также подходил под предпочтения). Будь это неизвестный ей человек, её бы полностью всё устроило, с расчётом на то, что в конце второго убийцу тоже поймают. Однако дело стало запутаннее, когда она знала, кто скрывался под маской. И Харрисон, что было бы с ним?       Анжела всегда считала, что будет испытывать особое отвращение к тем, кто убивал просто потому, что не мог не делать этого. Умом понимала, что тяга у них обоих одинаковая. Но в голове раздавался крик подруги, которую похоронили живой, будто она стояла там и смотрела, как засыпали камнями раненую Айрис, и ей было нестерпимо больно. Боль разрывала изнутри двадцать пять лет и достигла апогея в той пещере. Боль жгла сердце, воспламенялась от одного взгляда на виновника, ускользнувшего от правосудия, потому что прошло слишком много времени.       Будь что будет. При всех раскладах это оказывался не самый плохой вариант. Она потерпит и не покажет виду, что узнает похитителя. Может, потом ей станет легче. ***       Декстер притормозил у лесной хижины Курта. Шприц со снотворным, лежавший в кармане, обжигал, сидевшая рядом Деб непривычно молчала. Она появлялась, чтоб саркастически прокомментировать его действия или подбодрить, но сейчас притихла и даже не оборачивалась к нему.       — Анжела может знать о тебе гораздо больше, — наконец сказала она, прервав давящую тишину.       — Почему? — Декстер замер с маской в руках.       Он понимал, что Дебра не была призраком или Тёмным Пассажиром. Все годы она скорее выполняла роль совести и интуиции, а значит, сам Декстер подсознательно считал признаки того, что его раскрывают или уже раскрыли.       — Ты оставил слишком много следов, — пожала плечами Деб. — Полез убивать, когда не следовало. Ну, или не убил вовремя. Думаешь, след от инъекции у дилера вмиг исчезнет? Подозреваю, что, наоборот, из-за наркотиков рана хуже заживает.       — Я не использовал раньше кетамин, — возразил он. Холодок пробежался по спине, когда пришлось вылезти из кабины, и Декстер не был уверен, что только из-за погоды. — К тому же откуда всплывут данные про Мясника, которого похоронили больше десяти лет назад?       — От Молли? Из её блога?       Он пошатнулся и остановился, глядя на серый грязный бок кузова. Его машина была бы чистой. Если ему и Гаррисону придётся пропасть, как долго они будут в бегах? Анжела не ЛаГуэрта, допекавшая весь отдел, и второй раз совершать одну и ту же ошибку Декстер не будет. Аргентина казалась недостижимой. Как же сложно…       — Я спрячу сына, — ответил он. — Я его подготовил. Мы справимся, даже если будем разделены. Гаррисон выждет в горах и сможет уйти. До него не доберутся.       — Неплохой план на худшее развитие событий, — сказала Деб перед тем, как исчезнуть. Стало ещё холоднее.       Декстер откинул брезентовый навес, желая, чтоб его ожидало совсем другое, не то, о чём говорила сестра. Сперва стоило решить вопрос с Куртом, но взгляд невольно метнулся в противоположную сторону. Анжела смотрела широко раскрытыми глазами, сев у стены. Отчасти он испытал облегчение оттого, что ей не было так страшно, не как Дебре с Брайаном, но опасения больше взволновали его.       Проблема на короткий момент отошла на второй план, когда мышцы напомнили, что ему исполнилось пятьдесят лет. Колдуэлла он вытащил, как мешок, за шкирку, радуясь предусмотрительно большей введённой дозе кетамина: Курту впереди предстояло пережить спускание по лестнице в родной хижине. Нечего было так отстраивать логово для убийств. Втащив тело на стол, включив свет, поставив стул перед дверью, Декстер набрался смелости и вернулся обратно к грузовику.       Анжела не отодвинулась, но заметно вздрогнула, стоило ему наклониться и поднять на руки. Она не вырывалась, не пыталась кричать через скотч или мешать, и волна вины затопила его: это было поведение человека, выбравшего тактику не привлекать к себе внимания, что совсем не отменяло ужас, промелькнувший в глубине глаз. Возможно, её напугал факт того, что кто-то одолел Колдуэлла и находился вблизи; возможно, его способ смахивал на ритуал. Он также не хотел представлять реакцию на комнату. Гарри, готовившего его к убийствам, оттолкнул труп преступника — Анжеле может стать плохо от одного вида пластика, покрывавшего стены с полом и потолком. Она не проявляла эмоции, как Деб, однако, без сомнения, её бы это подкосило.       Во что он вляпался? Десятилетие спокойной жизни расслабили настолько, что ошибка шла за ошибкой и даже удача отвернулась. Не то чтобы серийные убийцы заслуживали везения, но ведь он приносил пользу обществу и всё равно скрывался.       Верёвку с ног пришлось снять перед лестницей. Медленно спустившись вниз, Декстер усадил Анжелу на стул и торопливо побежал наверх с включённым фонарём, запирать на замок дверь. Надо было успеть до того, как ей придёт в голову зайти в соседнюю комнату.       Он не успел.       Тихий шорох стал для ушей подобен грому. Вторая дверь снизу была распахнута, пластик шуршал при каждом шаге.       — Поздравляю в очередной долбаный раз, — Дебра выглядела расстроенной и сочувствовавшей — не ему.       Анжела увидела и Курта, и фотографию Айрис, висевшую перед положенной на стол жертвой. Радуясь инстинктивно принятому решению только сказать о Гаррисоне, не желая, чтобы что-то, связанное с сыном, находилось в чёртовом доме, Декстер осторожно подошёл ближе. Её плечи подрагивали, дыхание участилось, и он на мгновение прикинул, хватит ли времени, если ввести кетамин прямо сейчас. Но, когда она повернулась, на лице не было отвращения. Страх уступил место чему-то совершенно другому.       Одобрению?       Деб никогда не смотрела на него так. Вероятно, лишь убийство Ханны вызвало бы похожие эмоции, однако он уже никогда бы не узнал. Все два года до своей смерти сестра страдала от всплывшей правды, абсолютно не справляясь с ситуацией, и Декстер заслуженно выслушивал мучительные упрёки. Он не хотел ни говорить, ни тем более показывать родным, что делал, когда кровавая пелена вставала перед глазами. Он хотел уберечь сына, стать обманчиво нормальным. Его Тёмный Пассажир был бесконечно далек от ужинов с друзьями и девушкой. Разные части жизни пересеклись снова, и… всё обошлось?       Декстер отступил в сторону, освобождая путь Анжеле. Дождавшись, пока она выйдет, он подошёл к столу и раскрыл комплект купленных новых ножей. Ладони дрожали от потрясения, адреналин неохотно снижался, но разум был кристально чистым, словно всё изначально шло по плану. С Куртом не удастся поговорить, Гаррисона на всякий случай он отправит спрятаться, а сам будет сидеть дома и гадать, придёт ли полиция или нет, однако это случится потом. Сегодня наступала та самая ночь, и Декстер готовился прочувствовать её полностью.