Осточертело

- Всем здрасьте! - Борис в приподнятом настроении вошёл в студию. Сегодня прекрасный день. Парень впервые за последнюю неделю выспался, позавтракал и даже не пришлось идти пешком из-за задержавшегося трамвая. Навстречу выскочил Бутч. Пёс на всей скорости влетел в барабанщика, чуть не сбив того с ног. - Тише-тише, мальчик! Следом за псом в дверях появился его хозяин. Лёва, конечно, не прыгнул на Бориса и не стал вылизывать ему лицо, но тоже был рад видеть его в хорошем настроении. - Ты как раз вовремя, Борь, мы готовы репетировать. - Все уже на месте? - Бутч наконец отлип от барабанщика, убежав в комнату с инструментами, позволяя Борису скинуть куртку. - Да, только Максим чего-то опаздывает. Ты с ним не связывался? Он нам на звонки не отвечает. - Нет... - Максим всегда был пунктуален, и подобные ситуации ему не свойственны. Вслед за Лёвой Борис прошёл в главную комнату сей студии. Инструменты аккуратно стояли, чистые и готовые к работе. Звонок, как всегда, перебирал струны гитары. Интересно, он вообще с ней расстаётся? Янчик чистил свою родную флейту. А Шура что-то бурно обсуждал по телефону. Всё как обычно. Только что радостно носившийся Бутч затих возле стойки с бас-гитарами, сложив голову на лапы. Борис уселся за барабаны. Красные тарелки - всё как надо. Он сделал пару ударов. Как же приятно играть на настоящих барабанах, а не на той несчастной резинке. - Парни, - серьёзный тон Шуры привлёк к себе внимание. Все затихли. Даже Андрей перестал теребить струны. - Я до Лакмуса дозвонился. - Скоро приедет? - Ян не мог не заполнить возникшую между предложениями тишину. - В этом и проблема, Янчик. Он не приедет. - Что? - На этот раз голос подал Борис. Похоже, его прекрасный день пошёл по одному месту. - Более того, он заявил об уходе из группы... - Как? Серьёзно что ли? - Даже тихий Андрей не мог не прокомментировать это. - Бред какой-то... - Боря не мог поверить в происходящее. Ещё вчера они с Максом гуляли по городу. Барабанщик тогда подметил печальное настроение басиста, но тот списал всё на усталость. - Этого не может быть... - Сам не верю, - Шура откинул телефон на стол. - Надо поговорить с ним с глазу на глаз. Не через телефон же всё-таки такие вещи решать... - Лёва присел возле Бутча, поглаживая его по голове. Пёс тоже беспокоился. - Я поеду, - Борис вскочил из-за барабанной стойки и, не дожидаясь ответа, уверенно направился к выходу. - Погоди, Борь, мы тоже поедем, - Ян заметался по комнате в поисках своей кожанки.* - Нет. Оставайтесь здесь на случай, если он всё-таки придёт, - входная дверь громко хлопнула. Дорогу до дома Макса Борис, наверное, нашёл бы даже с закрытыми глазами. Слишком значимое место. Хотя что место? Место не представляет из себя ничего особенного, пока не заполнится чем-то важным. Квартира Макса была заполнена им самим. Большего и не требовалось, чтобы это место стало особенным для барабанщика. - Ну давай же, ответь... - Не прекращающиеся всю дорогу звонки заканчивались ничем. Никто не отвечал. Ключи от подъезда у Бориса были свои - Макс когда-то сделал. Поэтому попасть в здание было не сложно. Пролетая лестничные площадки, барабанщик совершал восхождение. К счастью, длинные ноги значительно упрощали задачу. Этаж освещён слабо, но этого хватает. Звук действует на нервы. Ещё немного и звонок сломается. Почему никто не открывает? Конечно, возможно, Макса нет дома, но где он тогда? Может, спит? Сложив руки лодочкой у дверной скважины, Борис прильнул к ним лицом. - Макс, открывай! - Не видите, никого нет дома? Прекратите шуметь! Борис обернулся. На него укорительно смотрела соседка. Типичная бабушка, председатель Скамеечной Думы. Видимо, сегодня не её смена, вот и решила отдохнуть дома, а тут он так невовремя явился. - Простите... Старушка уже хотела было вернуться в свою квартиру, но Борис решился на отчаянные меры. - Подождите! Это странно, но вы не знаете, дома ли он? - Кто "он"? Максимка что ли? - Максимка..? - Боря на секунду усмехнулся, уже предвкушая, как будет дразнить друга новым прозвищем, но тут же поправился. - Кхм-кхм, да-да, он. - Ничего здесь нет смешного! Очень вежливый и интересный человек, между прочим! Наступила пауза. Наверняка там должны были быть слова "Не то, что некоторые", но бабушка оказалась довольно тактичной. - Нет, он не дома. Совсем недавно вышел с чемоданом, в капюшоне, тихий-тихий. Знаете, я даже беспокоюсь, не случилось ли чего... - С чемоданом...? Ладно, спасибо, до свидания... Бабушка исчезла за дверями своей квартиры, а Борис сполз по стене на коврик у двери. Не знай, что там никого нет, начал бы скребстись. Пальцы снова набирают знакомый номер. Слишком много вопросов, на которые гудки в трубке просто не могут дать ответы. Куда с чемоданом? Почему "тихий-тихий"? Что случилось? За бешеным стуком сердца не слышно гудков, но слышно знакомую мелодию совсем рядом. За углом. Взгляд устремляется туда. Источник звука сам выходит на свет, демонстративно сбрасывая звонок. Это правда. Чёрный капюшон, как туча, скрывающая солнце волос. Чемодан в руке. Опущенные плечи. Из-за тени плохо видно лицо, но даже то, что на виду, говорит о плохом состоянии его обладателя. - Раз всё равно спалился... - Он первый начинает говорить. Борис медленно встал, не отрывая взгляд от появившегося, пряча телефон в карман. Словно боясь, что басист исчезнет, барабанщик медленно сокращает расстояние, останавливаясь на моменте, когда человек в капюшоне делает небольшой шаг назад. - Макс, что за фигня? Что происходит? Почему на звонки не отвечаешь? Зачем тебе чемодан? - Как много вопросов, - Макс совсем устало усмехается. От такого действия у барабанщика сердце сжимается окончательно. - На какой из них я должен отвечать? - Зачем тебе чемодан? Макс посмотрел на чемодан у себя в руке так, будто видит его впервые, крутанул вокруг своей оси. - Я уезжаю. - Но куда? - Борис решительно ничего не понимает. - В Новосиб. Борис устало потёр переносицу и тяжело выдохнул. Ничего не складывается. Он чувствует на себе пристальный взгляд. - Макс, я ничего не понимаю... Что происходит вообще? Повисло молчание. Они думали, вроде, об одном и том же, но при этом в разных ключах. Бориса из раздумий вывело движение со стороны басиста. Максим прошёл мимо, направляясь к своей квартире. Он достал из кармана куртки ключ и трижды провернул его в скважине. Дверь звучно открылась. (В квартире музыканта даже дверь музыкальна) - До вылета ещё 3 часа. Проходи, не думаю, что это подъездный разговор, - Максим приглашающе открыл дверь перед барабанщиком. В квартире, как всегда, порядок. Не к чему придраться. Всё чисто, всё на своих местах. Такая идиллия совершенно не под стать состоянию хозяина. Борис ожидал всё: полнейший разгром, переломанную мебель, снесённую стену, хантымансийских динозавров, в конце концов! Но не идеального порядка. Максим оставил чемодан на входе, разулся и пошёл на кухню. Борис услышал, как включился чайник. Барабанщик, немного постояв, тоже разулся и отправился мыть руки. В зеркале отражалось его полнейшее непонимание происходящего. Шум чайника с кухни и струение воды из открытого крана звучали в унисон, не позволяя расслышать что-либо ещё, подобраться чуть ближе к разгадке. Борис, закончив процедуры, вошёл в кухню. Чайник уже перестал шуметь, его место заняла бьющаяся о стенки кружки ложка. Хозяин квартиры стоял к гостю спиной. Даже дома он не снял капюшон. Барабанщик, не сказав ни слова, сел за стол и просто стал ждать, хотя стоило бы засыпать басиста вопросами, осталось мало времени.

Потом ведь всё намного может быть хуже

Ты выдыхаешь: у нас есть час...**

Максим наконец поворачивается. Он не спеша подходит к столу, следя, чтобы не пролилась ни одна капля, садится за стул напротив, ставя дымящуюся кружку перед гостем. Борис указывает рукой на стол перед Максимом, одним лишь взглядом задавая вопрос. - Я не хочу, - отвечает басист, предварительно дёрнувшись от неожиданного жеста в свою сторону. - Нет, Макс, так не пойдёт, - не притронувшись к своей кружке, Борис встаёт из-за стола. Максим провожает его до чайника взглядом. Ему бы показать, где что лежит, но зачем? Барабанщик и так всё это прекрасно знает. Басист нервно перебирает, сжимает и разжимает пальцы. Смотрит на все свои мозоли от струн, но думает совершенно о другом. Мысли мечутся. С одной стороны, ему невыносимо находиться здесь сейчас, хочется убежать, спрятаться, только бы не видеть кудрявое чудо перед собой, с другой - а сможет ли он без него? Где гарантия, что в один момент не сорвётся? Не вернётся, когда будет уже поздно? И что потом? Зачем вообще Борис приехал? Макс наконец-то было решился, а теперь... Барабанщик поставил кружку на стол и занял место, ещё давно негласно присвоенное ему. Макс обхватил горячую кружку ледяными пальцами, но напиток так и не попробовал. Просто поглащал тепло. Борис тоже ничего не делал. Он ждал. Максим напряженно выдохнул, видимо, разговора всё-таки не избежать. Борис расценил это как позволение действовать. - Макс? Басист поднял лицо. Наконец-то освещение позволило разглядеть его. Человек, который видел Лакмуса только на фотографиях или на сцене, сидя на последнем ряду, сказал бы, что он в полном порядке. Но Борис видел живого Макса: смеющегося над очередной шуткой Яна, злого после бессонной ночи в самолёте, напуганного неожиданным соло на барабанах, начавшимся у него за спиной во время саунда. Перед барабанщиком сейчас совершенно другой человек. Уголки губ опущены. Синяки выглядят даже немного жутко, пугая своей темнотой. Но самое печальное в этой картине - глаза. Они не горят. В них угас свет. Нет даже того малого, что заставляло барабанщика думать, что всё хорошо, на протяжении последнего месяца. - Что за дела? Ты почему сказал Шуре, что уходишь из группы? - Потому что ухожу. Борис на пару секунд застыл с открытым ртом не в силах что-либо сказать. Его переполняло возмущение. - Макс, я серьёзно! Как мы без баса-то играть будем? - Ты умеешь играть на бас-гитаре. Макс был прав. Он сам когда-то научил этому барабанщика. Борис оказался прилежным учеником и быстро разобрался, что есть что. - А на барабанах кто тогда сидеть будет? - Не один я на свете есть, найдёте другого басиста. - Нам не нужен другой, нам ты нужен... Максим с недоумением глядел в глаза Бориса, будто пытаясь понять, шутка ли это. Серьёзно? Клише будешь использовать? Думаешь, на меня это сработает? Хитрый какой. Но Борис не хитрит. Он совершенно честен, поэтому тут же добавил: - Ты мне нужен... Борис - никудышный сапёр. Это, конечно, было продемонстировано ещё компьютерной игрой, которая всегда оказывалась умнее. Но теперь он проиграл в реальности. Так и не смог разминировать снаряд. Взрыв случится буквально через секунду, а после Бориса накроет ударной волной. Бежать уже бесполезно, слишком близко он подобрался. - Я тебе нужен, Борь? Я не ослышался? - голос Максима слегка дрожал, чувствовалась какая-то смесь гнева с отчаянием. Парень встал со стула, но не подошёл ближе. Борис ничего не ответил. Вопрос риторический. Он просто наблюдал за действиями солнца в капюшоне, которое, кажется, сейчас взорвётся...

Если взорвётся чёрное солнце

Всё в этой жизни перевернётся

Привычный мир никогда не вернётся

Он не вернётся!..***

- Ты сейчас серьёзно?.. - Максим повернул взгляд к окну, яростно растирая подбородок. - 16 лет... - Снова взгляд глаза в глаза. - 16 лет, Борь, мы играем вместе. Почти всё это время я наблюдал за тобой. За тем, как ты играешь, как смеёшься, как жалуешься на эту резиновую фигню и то, как она не похожа на барабаны. Макс спародировал барабанщика. Обидно вообще-то. Но Борису всё равно. Он прекрасно понимает, что это накопившийся гнев. И, кажется, понимает, кто этому причина... - Хочешь знать, почему я ухожу из группы и улетаю в Новосиб? Чтобы быть дальше от тебя! Осточертело! Столько лет я уже страдаю, не отводя от тебя глаз, а ты просто ноль! Никакой ответной реакции! Борис встал, порываясь подойти к басисту, но тот снова сделал шаг назад. - Не подходи, Борь, - сказано уже чуть более спокойно. Макс наконец скинул капюшон и растрепал волосы. Парень прошёл мимо барабанщика и сел обратно на своё место, спрятав лицо в ладони. Боря в замешательстве. Как быть в такой ситуации? Особенно, когда он виновник торжества. Только сейчас, когда Борис невидящим взглядом смотрит в окно, до него доходит смысл всех этих слов. "Наблюдал"? "Ответной реакции"? Неужели..? Барабанщик тихо развернулся и медленно подошёл к басисту. Тот всё так же сидел, спрятав лицо. Борис аккуратно присел на корточки рядом и наблюдал за Максом. Он тяжело дышал, нервно сглатывая. Барабанщик, держа за предплечия, открывает лицо басиста, а тот и не сопротивляется. Макс лишь смотрит взглядом, в котором не осталось и капли того гнева, что пару минут назад наполнял комнату, только печаль и какая-то.. нежность..? - Я так устал, Боря... Правда. - Вижу. Повисло молчание. Совершенно не понятно, какие тут нужны слова и нужны ли они? - Не знаю, станет ли от этого легче, но... Раз я всё равно улетаю, и терять уже нечего... Борь, я люблю тебя. Вопреки ожиданиям Макса, Боря ничего не ответил. Он не сказал ни слова, только сгрёб басиста в объятия. Пару секунд Макс никак не реагировал. Он просто застыл, не понимая происходящего. Боря почувствовал крепкую хватку в ответ. А после услышал тихие всхлипы и ощутил подрагивания. - Тише-тише, Макс, всё хорошо... Всхлипы только усилились. Борис прекрасно понимал, что это разрядка. Максу это необходимо. Барабанщик мягко поглаживал его по спине через ткань футболки. Когда басист перестал дрожать, парни отстранились. Максим вытер руками глаза и щёки. Борис сел на свой стул, сжав руку басиста в своей. - Борян? - М? - Ты прости, конечно, но, - Макс замялся. - Жест можно расценить по-всякому, и... - Макс, да люблю я тебя, успокойся. И прости, пожалуйста, что заставил тебя поверить в обратное. Максим облегчённо выдохнул и легонько улыбнулся. И Борис снова увидел перед собой солнце. Оно ещё тусклое, но со временем, станет только ярче. - Макс? - Ау? - А теперь расскажи мне наконец, чем ты заслужил такую популярность у местных бабушек? Максим непонимающе выгнул бровь. - Я про соседку. Максим ещё пару секунд не шевелился, а потом его озарило, и он расхохотался. - Длинная история, но ничего особенного. - Рассказывай-рассказывай, у нас теперь много времени. Инструменты так и стояли со вчерашнего дня, поэтому подготавливать их было не за чем. Звонок продолжал играть на гитаре - а как иначе? Ян с Лёвой что-то бурно обсуждали и это не было очередным текстом песни. Шура курил. Бутч снова лежал у стойки с бас-гитарами. В комнате царило напряжение. Уже поздно ночью на вопрос Шуры в мессенджере "Ну как? Ты поговорил с Максом?" Борис ответил загадочное "Завтра расскажу всё в студии". Группа с нетерпением ждала появления барабанщика. Входная дверь хлопнула. Звонок прекратил теребить струны, Ян с Лёвой смолкли, а Шура, в спешке потушив сигарету, кинулся было ко входу, но проход ему перегородил барабанщик, вошедший в комнату. - Ну что, Борь? Не томи! Борис печально покачал головой. Группа поникла. - Что он сказал тебе? - поинтересовался Лёва. Борис скорчил недоуменное лицо, будто совсем не понимал, о чём речь. - Кто "он"? - Макс, естественно! - А, Макс?! - Борис театрально приложил ладонь ко лбу. - Я думал, вы о моём сгоревшем омлете. Вы у него спросите. Борис отошёл в сторону и из-за его спины появился улыбающийся Максим. На парня тут же запрыгнул лабрадор, повалив того на пол. - Тише-тише, Бутч! Я тоже рад тебя видеть! Лёва отозвал пса, и теперь на басиста, только что поднявшегося с помощью Бориса, накинулись уже музыканты. Хорошо хоть, что не повалили. - Макс, что это за хуйня была?? - Да так, неважно. Главное, что сейчас я здесь. Максим переглянулся с широко улыбающимся Борисом. Группа поняла, что-то между этими двумя произошло, но Макс прав - главное, что все в сборе. Лёва, наблюдая за происходящим, заметил одну интересную вещь. Борис в своём интервью для блога рассказывал, что "магическое бубубу" Макса убедило его играть в Би-2. И теперь, спустя 15 лет, уже "бубубу" (если так вообще можно назвать его голос) Бориса убедило Максима остаться в группе. Значит ли это что-то? Определённо. Лёва обязательно напишет про это песню, но не сейчас, когда его ждут для репетиции, а, может быть, поздно ночью, когда прекратится любая суета. Бортник достанет свой молескин и придаст этой истории необычный образ. Позже, когда он представит этот текст ребятам, никто не догадается, про кого это. Никто не поймёт и на концерте, когда они впервые сыграют новую песню публике. Хотя нет. Один человек всё же поймёт. Шура он такой. Он всегда всё понимает.