***
Юи огляделся в изумлении, осматривая себя и пространство. Пусто. – Ашурамару, что за дела?! Почему сейчас?! Вы что, оба хотите не дать мне спасти Мику?! – гневно кричал в пустоту Юичиро, готовый разобраться с каждым, кто встанет у него на пути. Он заметил длинную черную полосу у своих ног и недоуменно сощурился. Эта полоса вела в темноту. Оглядевшись еще раз, Юи потянулся к этой полоске, собираясь взять ее в руки, но внезапно полоса переместилась чуть вправо, образуя колечко. Ю нахмурился. –Эй, Ашурамару, сейчас не время для игр! И Юи мгновенным движением попытался схватить темную полоску, но на этот раз она переместилась в противоположную сторону в той же форме. – Грр… Ашурамару! Тихий смешок, эхом разнесшийся по пустоте. – Смешно тебе, значит?! Вот перестану с тобой дружить и посмотрим, кто посмеется! – Ю скрестил руки и отвернулся, нахмурившись и надув щеки. – Правда перестанешь со мной дружить из-за этой шутки? – очень знакомый голос… Ю распахнул глаза и раскрыл рот в немом удивлении. Он нашел силы в себе лишь на немногое: – Мика… Юи был не в силах повернуться. Он не мог видеть игру своего демона, своего воображения с его чувствами. Такую грязную и нечестную… Но очень хотелось увидеть его в последний раз, обнять, прижать к себе и сказать, что он – самое дорогое, что у него было в этой жизни… – Юи… Пожалуйста, обернись, у меня не так много времени как хотелось бы. И он не противился. Он не мог противиться такому сильному желанию. Это, наверное, первый случай, когда Ашурамару был бы сыт и больше не взял бы. Юи резко обернулся, ожидая увидеть своего привычного Мику: повзрослевшего вампира с красными глазами и в обыденном вампирском одеянии, но… На удивление, он не увидел никого. Даже по сторонам удосужился оглядеться! Внезапно перед лицом появилась та самая полоска, виляющая как хвостик кота, которая указала вниз. – Я здесь вообще-то, – досадно произнес Мика, надувшись как ребенок. И как раз-таки он и был ребенком. Ю глядел на него с приподнятыми бровями и раскрытым ртом, разглядывая малыша Мику, одеяние которого составляло черный плащ с ушками и длиннющим хвостом, той самой полоской. Он был похож на кота! Конечно, Юи не удержался от смеха… – ХАХАХАХА, ЧТО ЭТО С ТОБОЙ?! Мика цыкнул, сжав зубы. – Прекрати, дубина! – сорвался на него Микаэла, пытаясь перекричать смех. – Я вообще-то тут умираю, а ты только время тянешь! Внезапно смех начал утихать, а на место веселью пришло осознание всей ситуации. – Точно, прости, – он опустился на колено, оперевшись одной рукой о другое. – Так… Ты и вправду умер? – постепенно опечаливаясь, поинтересовался Ю. Мика поджал губы с опущенной головой, но собрался с силами и выдохнул, не теряя мысль о том, что у него крайне мало времени, чтобы проститься. – Да, – он поднял голову, – и я превращаюсь в демона, как ты мог заметить… Ю еще раз оглядел его. – И вправду. Ты похож на кота. – Юичиро погладил его по копюшону, улыбнувшись. – Я обязательно сделаю тебя своим демоном, Мика. Я найду тебя, где бы ты ни был, поэтому мы еще не прощаемся. Ю всегда обещает… Он постоянно что-то обещает, но все идет не так, как он говорит. Еще и улыбаться при этом смеет… Это же просто поддержка! Подбадривание! Но на самом деле так не будет… Никогда… Юи обещал вернуть семью к жизни, но этому не бывать… Обещал, что сможет сделать его обратно человеком, но уже не сделает… Обещал, что всегда будет рядом и спасет его, но… не спас… – Ю… Раскрой глаза хоть на секунду и оглянись вокруг, – настоятельно попросил Мика. – М? – он воспринял это слишком буквально и реально осмотрелся… – Да нет же, バカ (Baka)… – Микаэла вздохнул. – Разве ты воскресил Аканэ и остальных? Ты сделал меня человеком? Будешь ли ты рядом после моей смерти? Разве ты спас меня?… Мика не хотел делать ему больно, говорить что-то досадное, печальное и тому подобное, но по-другому Юи мозги не вправить. Он должен понять, что к чему и перестать глядеть на мир через розовые очки. Юичиро молчал, потерянно глядя на друга, будто переваривал, осознавал все то, что он сказал. – Я говорил тебе, постоянно твердил, что Гурен опасен. А ты что? Ты не послушал меня, зато я всегда соглашался с тобой. Так послушай хотя бы сейчас, Ю! – Мика старался быть как можно мягче, потому что его натура, увы, уже давно очерствела. – Не заглядывай вперед, не делай того, чего не можешь. Лучше заботься о тех, кто с тобой рядом, что происходит сейчас, – он коснулся детской мягкой ладошкой, еще не изуродованной ссадинами и мазолями от меча, его щеки. – Мика, мне очень жаль… – Не жалей мертвых, Юи. Жалей живых. Особенно тех, кто живет без любви, например, Шиноа, – Мика улыбнулся. – Я рад, что у тебя есть семья, о которой ты можешь заботиться, иначе бы ты потерял смысл жизни. – Мика… Без тебя у меня нет смысла жизни… Я не хочу жить без тебя! – он вдруг сорвался, начиная тяжело дышать. – Эй, Baka, не делай мою смерть напрасной! – Мика шлепнул его по щеке, после чего схватил за плечи, пытаясь вправить мозги этому чудику. – У тебя есть ради кого жить! Твоя семья, которую я не признаю, замечательная! И они не переживут, если с тобой что-то случится, поэтому живи, Юи, живи ради них и ради меня, если собираешься найти! – он старался отыскать ему смысл жизни, тыкал им прямо в лицо! – И не вини себя. Я сам виноват. Ты был в беде, и я спас тебя, как и должен был… – Ты был причиной жить, Мика, с самого начала… Как же я без тебя бу… – Мне тоже трудно, Ю, и я… я постепенно забываю все о себе, своей жизни, поэтому… нам пора прощаться… Глаза… Голубые глаза, которые Юи так мечтал увидеть вновь, сделав его человеком, постепенно становились снова красными… потерянными и глубокими… – Я должен был защищать… – тихо и уже будто в бреду говорил Мика, – …но я спас тебя. Прости, что не смогу защищать больше… – его руки постепенно ослабевали вместе с телом. Юи придерживал неспособного держаться на ногах Мику, еле сдерживая наступающие слезы, чтобы не разрыдаться как девчонка. Он взял его руку, стараясь как можно дольше провести с ним последние минуты, побыть с ним рядом и запомнить его навсегда, чтобы никогда не забыть ни его имя, ни голос, ни внешность… – Я все это время пытался спасти тебя… но должен был защищать, – слезы наконец наступили, и первые капли упали на рубашку Мики. – Прости, что не спас… Микаэла хмыкнул из последних сил, вглядываясь в лицо Юи как в звездное небо и разглядывая его глаза как самые настоящие звезды… Он снова умирает, глядя на небесный каскад… – …но, если ты будешь в беде, я вернусь и снова спасу тебя, как и обещал, – напоследок Мика потратил все свои оставшиеся силы, чтобы искренне улыбнуться и поддержать друга. – Не только же тебе давать обещания на ветер, так? – Так… – согласился Юи, позволяя слезам все, что угодно. – Я люблю тебя, Мика… Ты навсегда и навечно будешь моей семьей, самым дорогим членом семьи… – он прижал к себе ускользающее и испаряющееся тело нового демона. И перед тем как ощутить у себя на руках легкость, а на душе тяжесть, Юи услышал последнее: – Прощай, Юи… И он остался один… один на один с самим собой и своими мыслями… мыслями о Мике и о его утрате. Юи закрыл лицо руками, сдерживая слезы и крики в душе, изредка всхлипывая. Он не мог принять всего, что произошло… не хотел! Мысль о том, что Мики больше нет, была до безумия страшна, сильно била по сердцу и давила на плечи как самая тяжелая ноша, с которой Юи придется смириться и жить дальше. И даже если он не сдержал всех обещаний, данных Мике, то он обязательно найдет его в любом конце света и сделает своим демоном! Расскажет ему обо все, что произошло, и они снова станут семьей! И снова он оптимистичен даже сейчас… Мика бы не одобрил, но и пессимизм бы тоже убрал в сторону. Ю будет жить дальше ради своего друга, ради своей семьи. Жертва Мики не напрасна! И Юи спасет весь мир, чтобы доказать это… Теперь ему попросту нельзя умирать, пока он не победит все зло, что на него охотится. Он не смог защитить Мику… Но Юи обязательно защитит всех остальных, и больше никто не умрет. Умрет лишь только Шикама Доуджи!***
И вскоре Юи вернулся обратно в реальный мир, не представляя, что будет дальше… …не представляя, что это их не последняя встреча, что они еще обязательно встретятся, ведь Мика просто так не умрет и не станет обычным демоном. Ши больше не даст ему умереть.