Как бы тебе не хотелось остановить время, его не удержать.

      Полежав немного рядом Питер понял, что чего-то не хватает, и закинул ногу поверх живота Старка. Тот лишь сильнее прижал парня к себе.       — Если что, я все еще злюсь на тебя, — говорит Питер, утыкаясь носом в колючую щеку мужчины. Тот в ответ начинает поглаживать бедро, так по хозяйски лежавшее на нем, отчего парень чуть в миг не растерял свой серьезный настрой.       — Это интересно за что, карапуз? — Тони слышит, что в голосе Паркера нет и доли злости, парень скорее выделывается, нежели правда сердится на Старка.       — Во-первых, мы договаривались что ты не будешь звать меня карапуз, — ворчит Питер.       — Это я помню, паучок, — легко кивает Старк на слова своего протеже.       — Ты помнишь, я говорил, что мне нравится акула? — дождавшись кивка, парень продолжил. — Так вот, Мистер Старк, я имел в виду акулу из Икеи, но уж точно не самую настоящую акулу из Нью-Йоркского аквариума!       — Это всего лишь песчаная тигровая, они даже для людей не опасны! — Тони не любил оправдываться, но Питера очень любил, поэтому его желание сделать парня довольным легко можно было понять.       — Это настоящая зверюга, Мистер Старк! Вы ее вообще видели? А теперь рядом с ее аквариумом будет висеть табличка о том, что какой-то Питер Паркер полностью содержит её! Сколько там провисит эта табличка? Я уверен, всех денег мной когда-либо полученных в жизни не хватило бы и на несколько дней ее содержания!       — Кхм, — Старк немного поерзал, не желая отвечать. Разговоры про деньги он не любил. — До конца ее жизни точно хватит… Может и другим акулам достанется… И остальным животным в этом бруклинском старье.       — Ох, Тони… — Питер еще сильнее прижался к Старку, сжимая его поперек тела ногой и жарко дыша в щеку. — Я тебя правда очень сильно люблю, но ты можешь попросить их не делать никакой таблички? Пожалуйста?       — Думаю мне они не смогут отказать, — проговорил Тони. Рука, вызвавшая сотни мурашек на теле Паркера покинула бедро, опускаясь рядом с телом Старка.       — Ты обижаешься? — Питер привстал, опираясь на локоть и заглядывая в невероятно красивые карие глаза.       — Я просто все еще не могу поверить своему счастью, Пит. — Старк прикрыл глаза, позволяя Паркеру рассматривать свое расслабленное лицо не боясь быть смущенным. — Все мои бывшие пассии были бы только рады, сделай я им дорогой подарок. Так часто после очередного секса мне начинали жаловаться на то, что не хватает денег, нет машины или плохая квартира… Я так часто чувствовал, что во мне видят только деньги и популярность. Видят мою компанию, мой статус… Но не видят меня. — Тони открыл глаза и увидел легкую улыбку Питера, который не смог удержаться и чмокнул мужчину в уголок губ. — А тут ты ворчишь на меня, когда я делаю тебе даже самые маленькие подарки!       — Когда я сказал что хочу хоть раз поесть в Sottocasa Pizzeria, ты мне чуть не купил все заведение целиком! А я просто и в Бруклине редко бываю, и уж если оказываюсь там просто не имею достаточно свободного времени!!!       — Ты забыл упомянуть, что там дороговато для тебя, — непонятно зачем вставил Старк.       — А ты мне чуть просто не купил её! Тони, мне не нужны от тебя твои деньги, почему ты не понимаешь это? — негодованию парня не было предела, уж что-что, а это они они обсуждали уже много раз, даром что оба упрямые как бараны, отчего если оба стоят на своем у них не выходит.       — А почему ты, маленький любимый паучок, не можешь просто принять подарки? Если ты до сих пор думаешь, что их не заслуживаешь, то прими мои поздравления — ты ошибаешься! Ты каждую ночь патрулируешь город, каждый раз спасаешь жизни, думаешь ты не заслужил вкусно поесть? Получить самый крутой набор Лего из всех вышедших? Получить…       — Что получить, Тони? Один из лучших ресторанов в Бруклине? Личный самолет? Живую акулу? — парень почувствовал, что его рука начинает покалывать, поэтому решил переместить вес на что-то другое и сел.       — Питер, — Старк устало потер рукой глаза. — Я люблю тебя больше жизни и просто хочу сделать тебя счастливее.       — То есть сделать своей содержанкой? — Питер поднял бровь и скрестил на груди руки, в нелепой попытке защититься, не показывать как ему прията забота и внимание.       — Я раскаиваюсь. — Тони поднял руки, признавая поражение, а затем потянулся к плечам парня, утягивая того к себе на грудь. — Я правда люблю тебя Питер, я просто до чертиков не умею правильно это показывать.       — Все ты умеешь, — фыркает Паркер, утыкаясь носом в грудь мужчины.       — Да? — саркастично спрашивает Старк, — и как же я проявляю свою любовь?       — Я никогда не видел, чтобы в общей гостинной в башне Мстителей ты хоть кому-нибудь готовил кофе… А мне готовил, хоть мне и стоит сильно разбавлять его молоком, а то мои паучьи рефлексы начинают уж слишком резко реагировать на все происходящее вокруг. — Питер сказал первое, что пришло ему в голову, но ответа не последовало, что значило лишь то, что Старк ждет продолжения, — когда я возвращаюсь с патруля, ты осматриваешь меня на предмет повреждений так, как будто все эти синяки послужат причиной моей смерти. Гладишь своими руками меня по ногам, рукам… — сглотнув, Питер продолжил, — потом ворчишь минут десять, про что что я вообще не забочусь о своем здоровье и начинаешь разминать мне мышцы, — решив на словах не останавливаться парень начал гладить тело Тони, массируя вмиг нагревшуюся кожу. — Ты проявляешь такую заботу обо мне, что мне даже иногда кажется, что еще немного и ты переплюнешь Мэй. А это знаешь какая высокая планка, — парень сел на бедра к Старку и потянулся руками высоко вверх, от чего футболка обнажила плоский живот, — вот где-то там! А ты иногда и того выше, — скомкано закончил парень, потому что руки Тони, слегка шершавые легли парню на живот, оглаживая бока и переходят на поясницу, чтобы опуститься еще нижу, и сжать попу. — Я искренне верю, что ты меня любишь, Тони, — слегка смущенно сказал Питер, и заглянул Старку в глаза, — пусть ты иногда перегибаешь палку.       — Пока тебе не принадлежит какая-нибудь дорогая компания? — с улыбкой спросил Старк.       — Или что-то большое и живое, — вернул улыбку Питер. Старк слегка подтолкнул его на себя, и парень, не сдерживая счастливый взгляд, наклонился и поцеловал Тони.       В его груди разливалось невероятное тепло, хотелось прыгать и кричать от распирающего чувства счастья, и в то же время не хотелось отрываться от таких родных губ, и уж тем более не хотелось покидать таких уютных объятий.       Но через какой-то момент он все же слегка отстранился, на последок чмокнув Старка в губы, потом подумав еще и в нос, а потом снова в губы, и произнес:       — Может закажем поесть? — Питер улыбается, зная, что Старк точно согласится, ведь ели они без малого 12 часов назад.       — Лапша с курицей подойдет?       Когда Питер и Тони дождались доставки, не тратя этот час зря, а уделяя друг другу 300% своего внимания, они поели и подумав, что дело близится к полуночи, решили, что идти в лабораторию в это время было бы большой глупостью, и они остановились на игре, в шутку предложенной Питером.       — Итак, вопрос номер 47…       — Ты все с этого же сайта читаешь? — уточнил Старк, заглядывая в телефон Питера.       Заголовок страницы громко вопил о 100 вопросах, которые необходимо задать своему возлюбленному.       — Пока да, но я некоторые пропускаю, — чуть нахмурив брови отвечает Питер, все так же не отрывая взгляда от экрана телефона.       — Почему это? — Старк шутливо поднял брови, выражая недовольство принятым парнем решением. Парень, лежавший на животе рядом со Старком, всем своим видом отвлекал мужчину, видите ли ему жарко и укрываться одеялом он не будет. А такая красивая задница пусть сбивает Тони с любых мыслей, конечно, Старк ведь Железный человек!       — Просто вопросы тут… Например, хотели бы ходить на пробежку с вашей второй половинкой? — заблокировав экран телефона навскидку сказал парень вопрос из числа тех, которые он пропустил, не видя в них ничего интересного.       — И ты думаешь, что этот вопрос не интересный? — Заниматься такой ерундой Тони отчасти нравилось, тем более, они совсем недавно получили удовольствие в двойном виде — и получили оргазмы, пока ждали еду, и перекусили после этого.       — Я бы предпочел поотвечать на то, что мы еще не знаем, или не уверены, что знаем… — Питер снова разблокировал экран и уткнулся в телефон. Старк медленно водил по его телу глазами, все никак не веря, что парень рядом с ним — его любовь и его счастье.       — А про пробежку ты знаешь все?       — Тони, — Питер поднял глаза на Старка. О черт, как же Старку нравилось, когда Питер завет его так, с этим немного злым звучанием, его собственное имя возбуждало не хуже… Да блин, прекрасно возбуждало! — Мы минимум три раза в неделю ходим вместе в тренажерный зал, где проводим часа по два кряду, думаешь я сомневаюсь в том, что мы бы пошли с тобой на пробежку?       — Ладно, ладно не ворчи, — в примиряющем жесте Тони потрепал парня по волосам, вызывая у того улыбку, — а то я иногда начинаю забывать, кто из нас старый дед.       — Да ну тебя, ты не старый, — говорит Питер, затем ухмыляется и бросая взгляд из-под ресниц произносит, — ты как хорошее вино…       — Ну все, хватит, маленький льстец, — Тони по доброму улыбнулся. Питер улыбнулся в ответ, после чего наклонился и чмокнул мужчину в губы.       — Итак вопрос, какую самую сильную эмоциональную или душевную боль ты пережил? — Питер посмотрел на номер вопроса, — это не тот, который я хотел прочитать, это 48…       — Ты пропускал тяжелые вопросы? — Удивился Старк, наконец сосредоточившись на том, что Питер говорит, осознавая, что парню настолько нравилась атмосфера и компания самого Тони, что он специально не хотел портить ее, пусть и таким способом.       Питер замялся.       — Если честно, то да, зачем ворошить прошлое…       — А значит наш спор о медовом месяце десять минут назад лучше?       — Тони, любовь моя, — на выдохе говорит Питер, — спорить с тобой о том, что лучше Дубай или Мальдивы, приятнее.       — То есть вариант с моим островом мы даже не рассматриваем уже, да? — подловил парня Старк.       — Давай мы обсудим это в другой раз, когда мы наконец расскажем всем о помолвке и наших отношениях?       — Хорошо, мой любимый членистоногий, тогда вернемся к вопросу про боль… — не успел Старк продолжить как Питер его перебил.       — Вообще я хотел спросить, вот тут вот, вопрос до этого, как вы видите свой дом или квартиру мечты?       — Хороший вопрос, мы щас не в ней, да? — спросил Старк, наконец, не удержавшись и начав поглаживать Питера по спине.       — Башня Мстителей отчасти является нашим домом, но он наш, как Мстителей, героев и спасителей Земли, но никак не Питера и Тони Старков.       — Ты возьмешь мою фамилию? — Удивился Тони. Где-то в районе сердца у него сладко кольнуло, отчего Старк чуть не ойкнул, настолько неожиданно и приятно было признание Питера и то, что оно отозвалось в самой грудной клетке, дарило ощущение невероятного счастья.       — А ты мне не дашь? — С улыбкой ответил Питер.       — Дать-то я дам, — совсем уж пошло заулыбался Старк, за что и получил в ответ закатанные глаза и смущенный кашель. — Вообще я мечтаю о частном доме, — заговорил Тони, прикрывая глаза, будто представляя картинку, — где-то в пригороде, чтобы свой сад, веранда, чтобы сидеть там летом, смотреть на закат… Может быть бассейн с подогревом…       — Звучит так, как будто ты сейчас мысленно обустраиваешь дом в Sims, — замечает Питер, — на самом деле свой дом звучит чертовски здорово…       — Когда ты про что-то говоришь здорово, обычно есть какая-то маленькая деталь, из-за который ты уже мысленно отказался от этой идеи.       — Если наш дом будет на большом удалении, и вокруг ничего не будет и уж тем более никого не будет… Не будет и преступности, а кого мне тогда спасать? — спрашивает Питер после недолгого молчания.       — А ты до конца жизни хочешь всем помогать? — спрашивает Тони. В миг создается впечатление, что атмосфера, до этого уютная и ламповая, становится колючей и ледяной. Питер передергивает плечами, по спине бегут мурашки.       — Я дружелюбный сосед Человек-паук, — говорит Питер под нечитаемым взглядом Старка, — я должен помогать людям, спасать простых…       — Я понимаю твое стремление изменить мир к лучшему, но… — взгляд карих глаз становится невероятно тяжелым, будто придавливая Питера к кровати. Парню неуютно, паучье чутье начинает выть об опасности, волосы встают дыбом. — Я больше не могу. Почему ты мне не говоришь о том, что недавно произошло?       — О чем ты, Тони… — глаза Питера налились слезами, парень еле шептал, желая в ужасе отпрянуть от Старка.       Только сдвинуться с места он не мог.       — Я прекрасно знаю, что все, кто знал о том, что ты Человек-паук, забыли об этом. Я говорю о недавних событиях, о смерти тети Мэй, о том, что ты остался один… Почему ты не рассказал мне об этом?       Питер глотал ртом воздух, слезы начали катиться по его щекам, парень не находил сил ответить.       — Питер, — Тони ласково стер с щек парня, — я безумно сильно любил тебя Питер, но меня больше нет.

***

      Питер открыл глаза в темной комнатушке. Где-то за приоткрытым окном слышался вой сирен. Грудь парня быстро вздымалась и опускалась, парень не дышал, он буквально глотал воздух. Питер сел, и потер лицо руками. Ладонь оказалась мокрой от слез.       Комната была наполнена тусклым светом от бледно-сиреневого неба, отражавшего огни неспящего города. Потянувшись, парень сел, опустив ноги на холодный пол, поставил локти на колени и закрыл лицо руками. Из груди вырвался судорожный вздох и парень разрыдался.       С момента сотворения правильного заклинания Стрэнджем прошло всего несколько дней, за которые Питер так и не смог ни разу нормально поспать. Его мучали кошмары о прошлых днях, когда смело можно было сказать, что все хорошо.       Ему снилась Мэй, их поездки на природу, когда он был младше, как они вместе лежали на зеленой траве и рассматривали облака. Питер очень часто говорил что они похожи на звездолеты из Звездных войнов, на что Мэй лишь умиленно смеялась.       Недавно ему снилось как он, Нед и ЭмДжей ходили в кино. На самом деле в кино они тогда не попали, потому что сначала сели на автобус, маршрут которого изменился, и уехали в другую часть города, потом зашли в самую лучшую бургерную в мире и, поняв что могут еще успеть на последний сеанс, бежали три квартала до кинотеатра, где им сказали, что билетов нет. Остальное в том дне парне тоже прекрасно помнит — они увидели здоровую крысу, ребят окатило водой из лужи, Питер умудрился оставить телефон в бургерной из-за чего им пришлось возвращаться и еще куча всего.       Как в тот день они не смеялись никогда.       Но сегодняшний сон… Как бы сильно он не любил ребят или тетю Мэй… Уже несколько месяцев Питер держал себя в руках, не позволяя себе думать о Старке дольше пары минут. Такое ограничение пришлось ввести из-за того, что парень настолько глубоко уплывал в свои мысли, что попросту терял связь с окружающим миром, к тому же почти всегда теплые воспоминания всегда заканчивались картиной умершего Тони, намертво впечатавшейся в сознание Паркера.       Его пустой взгляд, кровь и ошметки непонятно чего по лицу и костюму… На правую сторону лица вообще было страшно смотреть…       И вот сейчас, сидя во все еще не обустроенной квартире, после невероятно реалистичного сна, сна, в котором, как в записи, Питер увидел одни из лучших выходных, проведенных вместе, парень чувствовал себя невероятно одиноко. И если раньше это чувство пустоты от потери, раздирающей его изнутри, могли заполнить близкие рядом, то сейчас…       Оторвав руки от лица Питер уставился в пол, будто со стороны наблюдая как соленые капли падают вниз, оставляя мокрые пятна. Остановиться не было никаких сил. Питер вспомнил, что по каким-то исследованиям ученых, человек испытывает эмоции всего несколько минут, а все что он чувствует потом, самообман и накручивание.       Если бы его спросили, он бы на своем примере показал, что это далеко не так. Прошло уже больше года, но время не залечило рану, ее края так и не стянулись, оставляя на своем месте шрам. Рана все еще кровоточила, доставляя неудобство и принося невероятную боль при каждом движении. И не смотря на большой промежуток времени Питер так и не научился жить с ней, с этой болью. Он не старался изо всех сил спокойнее относится ко всем упоминаниям своей любви, в какой-то момент почти получалось ловко лавировать между неудобных вопросов и обсуждений, но… Стоило получить всего несколько новых ударов судьбы, как навык, избежания боли растаял на глазах, увеличивая боль в разы.       А уж эту боль игнорировать совершенно не получалось, как не сжимай челюсть, как не впивайся ногтями в ладонь, сжимая кулаки, пытаться отвлечься на физическую боль, чтобы стало хоть на йоту легче терпеть моральную было невозможно. Каждый вдох был колоссальным усилием со стороны Питера.       Он бы с превеликим удовольствием хотел отключить эмоции и не чувствовать ничего, вместо чего продолжал сидеть, обняв себя руками за плечи, в нелепой попытке успокоиться.       Он ничего не смог сделать. Он повторил это мысленно наверно уже миллиарды раз, искренне веря в том, что он виноват в смерти Старка. Да, не полностью, но он мог бы правильно приложить свои силы, он бы мог придумать что-нибудь, он бы мог…       Спасти его.       «Я обладаю силой, и я ей не воспользовался… Я виновен в том, что не предотвратил… дядя Бен, Старк, Мэй… Все, кто находится рядом со мной, кого я люблю, все они… Какой я герой если не смог уберечь тех, кто мне дорог?!»       Мысли парня напоминали замкнутый круг, из которого не было выхода.       Питер хлюпнул носом и откинулся на кровать. Посмотрел на потолок комнаты, вспоминая как в детстве украсил его звездами, которые светятся в темноте. Когда он рассказывал об этом Тони, тот, чтобы порадовать своего любимого мальчика, купил самый лучший проектор из всех и они всю ночь лежали под невероятно красивым звездным небом.       Питер любил Старка и чувствовал, что тот любит и его тоже.       Соленая слеза скатилась из уголка глаза и оставив на щеке мокрый след утекла в ухо. Парень проигнорировал этот факт, так и разглядывая потолок. Глаза закрывать он попросту боялся. Еще один сон про Старка он попросту не выдержит.       Рыдания подкатили с новой силой и Питер свернулся клубком, пытаясь не всхлипывать чересчур громко, как часто делал после смерти Старка, чтобы не услышала Мэй.       Привычка прослеживалась и сейчас, даже тогда, когда парня никто не мог услышать, ведь он был один в комнате.       Один в квартире.       Один во всем мире.