Штука из чемодана

Чёрный автомобиль плавно затормозил у скромного двухэтажного особняка, скрывавшегося в глубине платановой аллеи. Афроамериканец в светлом костюме с квадратно-непроницаемым лицом хлопнул дверцей и долго вглядывался сквозь удлинившиеся тени деревьев в уходящую за холмы дорогу, будто опасался, что его будут преследовать. Вечерело. Оранжевые лучи, отражаясь от больших окон особняка, полосками осветили мужчину и чемодан, похожий на футляр контрабаса, который он бережно достал из багажника. Человек сдвинул шляпу на макушку бритой головы и, шагая через ступеньку, поднялся со своей ношей по узкой лестнице на второй этаж особняка. В просторном кабинете уже собралась компания супергероев. Человек-болван с огромной квадратной челюстью как раз проигрывал Трэш-вумэн, полковнику Лэймдаку и Женщине-мышке в карты. Он разозлился и стукнул здоровенным кулачищем по столу. Стол крякнул, прогибаясь, и карты с шелестом разлетелись по полу. — Сам теперь собирай, — пискнула Женщина-мышка. — И соберу. А ты чего уставился, пушистый? — набычился он на Скунсомена, читавшего какую-то книгу с изображением лохматого чёрного пса на обложке. — Поосторожнее, громила, — сказал тот, поигрывая чёрно-белым хвостом. — Фу, — Трэш-вумэн поёжилась и сморщила нос. — На меня не наступи, — раздался откуда-то голос Человека-клопа. Мужчина поставил чемодан-контрабас на пол, повесил шляпу на вешалку и сел на заботливо предложенный Доктором-пропофолом стул. Весь в чёрном, бледный доктор откашлялся и поднял руку, взывая к тишине. Все замолчали, только Человек-болван продолжал возится на полу, периодически тяжело сопя. — Итак, — начал доктор. — Не секрет, что все наши беды находятся за этой стеной, — он красноречиво показал рукой на стену, завешенную цветастым ковром, дешёвой подделкой под старинный гобелен. — Вот уже несколько лет этот человек истязает нас идиотскими приключениями в своих комиксах… — Да что тут базарить, — Человек-болван поднялся, сжимая в руке собранные карты. — Хлоп, и кирдык всем его фантазиям! — Вы забываетесь, мон шер, — подал голос Скунсомен. — Мы обязаны ему свей жизнью. Не будут читать его комиксы, и нас не будет. Впрочем, я не против, чтобы вас не стало. Дерзайте. — Слушай ты, говняшка, — Человек-болван сжал свои здоровенные кулаки. — Тебя не заставляли откачивать газы у людей-овец, чтобы бороться с глобальным потеплением. Не вынуждали слушать бред недоучки этой, Грилаты чёртовой, как её… — Греты, — пискляво поправила Женщина-мышка. — Да. Греты. Чтоб она доучилась уже, тварь. Во мне поэт пропадает. Я стихи писать хочу, а не идиотов слушать и газы откачивать! Убью гада! — Тише, тише, мой друг, — Доктор-пропофол сделал успокаивающий жест рукой. — Садитесь уже. Нечего посреди кабинета торчать. Думаете, нам всем легко? Я вот прирождённый энтомолог. У меня душа кровью обливается, когда я вынужден закачивать ви-экс для борьбы с инопланетными жуками-захватчиками! А я их расцеловать готов в каждое жвало! — Как я вас понимаю, — сказала басом Трэш-вумэн, грустно сморкнувшись в замызганный платок. — Но вас ещё не заставляли собирать мусор в мировом океане. «Великий очиститель». Триста пятьдесят серий. Я черепахам задницы подтирала и делала промывание желудка осьминогам. Да что там промывание по сравнению с колоноскопией кита! Ужас! До сих пор в себя прийти не могу. А бедный полковник? Его же бросили на спасение белых медведей в прямом смысле этого слова! Полковник Лэймдак нервно поправил на глазу чёрную повязку и скромно потупился в стол. Женщина-мышка успокаивающе положила лапку на его мозолистые руки. — Да чтоб тебя! — Человек-болван с размаху хлопнул себя по шее, чуть её не сломав по дури. Потом метко выкинул какие-то ошмётки в урну. — Ну вот, говорил ему, чтобы не кусался, — Скунсомен печально улыбнулся. — Теперь нас на одного меньше. Я не буду жаловаться. Пожалуй, я единственный, кого всё устраивает. Пятьсот серий о борьбе с пожарами в пустынях Австралии. Я даже подружился с местными кроликами. Мне будет их не хватать. — Так что делать-то? — нервно заёрзал на жалобно скрипнувшем стуле Человек-болван. — Голосую убить, — полковник поднял руку. — Не могу больше терпеть. Четыреста серий меня сбрасывали с вертолётов, жгли напалмом, расстреливали в упор из крупнокалиберных пулемётов, топили подводными лодками… Если вы хоть раз бы пережили ядерный взрыв в эпицентре, вы бы меня поняли, — он тяжело вздохнул. — Голосую, — пропищала Женщина-мышка. — Нет-нет-нет, постойте, друзья, — доктор вытер ладонью со лба проступившие капельки пота. — В этой коробке одна штука, которая решит все наши проблемы. Занзибар, прошу вас. Мужчина в светлом костюме встал, щёлкнул замками, откинул крышку чемодана, отошёл в сторону. Все сгрудились вокруг, пристально разглядывая лежащего там мальчика. Он лежал без движения: ресницы опущены, рубашка чуть смялась, на ногах полосатые носочки. — Не понял, — Чеовек-болван покрутил пальцем у виска. — Доктор, вы в своём уме? — Новейшая разработка, — Доктор-пропофол сделал вид, что не заметил выпада. — Мы называем эту модель «Геетроник». — Это по имени богини Геи что ли? — переспросил Человек-болван. — Нет. По ориентации, — терпеливо пояснил доктор. — Проще говоря, они все получаются геями. Но это нам только на руку. Занзибар! Темнокожий аккуратно поднял мальчика на руки и понёс в соседнюю комнату. На большой двуспальной кровати лежал, раскинувшись, симпатичный мужчина средних лет. Острый подбородок, слегка выпирающие скулы и длинные ресницы украшали не лишённое обаяния лицо. Он глубоко спал после укола, что доктор сделал ему час назад. Доктор подал знак, и Человек-болван грубовато подвинул мужчину на кровати. Занзибар положил мальчика рядом, потом укрыл обоих лёгким одеялом. — Должен произойти импринтинг, — прошептал доктор. — Когда оба проснутся, они влюбятся друг в друга. Пойдёмте. — И что это нам даёт? — спросил Человек-болван, когда они вернулись в кабинет. — Вечно вы не понимаете ничего, — доктор закатил глаза к потолку. — Он будет слишком занят мальчиком, чтобы придумывать свои дурацкие комиксы. — А-а-а, — протянул Человек-болван. — Я-то думал, в мальчишке бомба. — Он и есть бомба, — рассмеялся Скунсомен. — Наш креативный друг забудет обо всём на свете. Как хорошо, что он гей. Все облегчённо вздохнули, представляя себе как каждый из них будет проводить свой отпуск. Обстановка разрядилась, кто-то посмеивался, спускаясь по лестнице. Засигналило чьё-то такси, подъезжая. Занзибар надел шляпу и последовал за доктором. — Вас подвезти? — спросил он. — Если не трудно, — доктор улыбался своим мыслям. — Скажите, — Занзибар сделал неопределённый жест рукой. — А что, если он, наоборот, с новой силой примется строчить свои комиксы, только уже сделает нас геями? Вы не думали о таком повороте событий? Улыбка медленно сползла с лица доктора.