Часами ранее.
—Слушай, Блэм, у вас же с Совой какой то уговор, да? — девушка вламывается в комнату блондина именинника, который играл на приставке в своей комнате, лёжа на кровати. Вообще не ожидал никого в этот момент. Дверь была с ручкой наружу, войти внутрь была возможность. Но Блэм никого не ждал, так что лежал чуть ли ни в одной серой футболке и нижнем, и при виде девушки стало немного неловко. —Ого, да ты дрочишь, сорян —Ты ебанулась? Какая дрочка? Пиздуй сюда, о каком уговоре ты вообще говоришь? — говорить матом при Рэй, была совершенная норма между ними, сама она могла разговаривать с ним на языке «тролля». Фиолетововолосая закрывает дверь, передвигая рычаг на двери вниз, и механизм скрыл ручку снаружи. Девушка подходит к нему, деловитой походкой, а Блэм уже готов шутить. Та это знает и нагло садится на него. Парень даже откладывает свой геймпад и с каким то извращением смотрит на девушку снизу вверх. —Эй, извращуга, так, давай про ваш договор с дятлом, — она выглядела серьёзно, но с улыбкой на лице. Прижала того к подушке, которая была у Блэма для того, чтобы мягко было сидеть к стене. Тот сероглазый блондин с раздражением вздохнул. Понял, что девочки между собой много чего секретничают, и похоже, Сова проболталась на счёт уговора с фотографиями. —Мне нужны фотки Голдена! — восклицает девушка, приблизившись к его лицу досточно близко, касаясь кончиком носа его носа. Блэм молча прибывает в недоумении с распахнутыми глазами. Парень предполагал, что Рэй сохнет по этому золотоволосому двухметровому мужчине, но что бы даже так. —Ты имеешь в виду фотографии, которые я делаю для… —Да! Именно! — как-то по извращёнски она ухмыляется, немного отстраняясь. —Ты… Сумасшедшая? —Почему это? —Голден, это тебе не милый Флампти. Хотя что первый, что второй со своими тараканами, но, — парень берёт её за плечи, нервно сжимая. Блэм начинает выглядеть обеспокоенным. —Если он увидит у тебя эти фотографии, твоя голова мигом будет отсоединена от шеи, или что хуже. Он может появится внезапно прямо за твоей спиной, если что он заподозрит. Та даже моргнуть не успеешь! А добыча такого рода материала… Это ещё страшнее. Я не могу знать, запалит ли он меня. Он сделает всё молча и без прелюдий, и не на месте. Вот что самое страшное, — говоря это, Блэм постоянно оборачивался. В какой то мере он очень боится золотого, но ещё больше боится за девушку, хоть и сказал про свои последствия детальнее. Но для неё то может такая участь стать не по её вине, а по вине Блэма, что согласился на такую опасную сделку. —Ой, ну Блэм, ты же смелый и ловкий парень, чего тебе стоит? —Ты ебанутая? Ты понимаешь, что и тебе может грозить смерть? Голден ненавидит, когда его что-то интимное или сокровенное узнают через кого-то, тем более видят и отчётливо знают. За ним я сам никогда не подглядываю, даже по приколу… —Как это было один раз со мной, когда ты спалил мои кровавые шрамы на руке и по всему телу? — тут девушка помачнела, опуская парня. Блэм смотрит на неё растерянно, а потом отводит взгляд, ощущая вину за тот день, когда со своим безумием при виде крови довёл её до слёз и испугал необходимым ему лапанием для отвлечения. Тогда и от золотого влетело, который пришёл «вовремя», и увёл к Флампти разбираться ещё и с её бедами с головой. Блэму влетело очень сильно. —Давай не будем об этом, — Блэм вздыхает и с проглаживанием по рукам опускает их с её плеч. —Следить за девушкой, которую ты знаешь только второй день и уже узнать все тайны, для тебя, это нормально, а как последить за тем, кого знаешь чёрт знает сколько, для тебя это табу? —Послушай… —Видеть меня голой, в крови, для тебя это вообще нормально?! — хмуриться та, начиная даже слезиться. А от таких заявлений Блэм выпал. Такого же не было… Что она несёт? —Такого и в жизни не было! Ты была в ливчике, как кофту сняла и раны обрабатывала! — но ей это ничего не дало, только злило. Блэм опять вспомнил, что золотой забрал её к Флампти, Голд вернулся. Сам блондин думал, что они будут втроём разбираться. Но в итоге, похоже, те остались один на один.«—Я думал, вы будете втроём разбираться —Я тоже так думал, но брат сказал уйти. А сейчас, я сразу могу разобраться с тобой…»
Что делал Флампти с воспоминаниями Рэй? Для чего. Блэм задумался и молчал, приходя к одному из вариантов развития событий. Говорить он этого не стал, ибо посчитал, что будет лишь хуже, ну и не поверит. И что делать теперь? По факту его поставили в положение, из которого выбраться очень трудно. Нарушать «идиллию» друг с другом большого желания нет, но и идти на огромный риск тоже не хочется, страшно. —Хорошо, — Блэм вздыхпет, поднимая на неё взгляд и поправляет свои длинноватве волосы. —Я добуду для тебя самые сочные кадры с интимом. От согласия Рэй засияла и кинулась обнимать друга. —С меня всё, что захочешь! —Э-эй! — от внезапных объятий Блэм вздрагивает и смущается. —Да я только денежную плату беру! А у тебя то есть деньги, продолжим с этого момента. —Откуда у меня они?! —И что мне брать с тебя? Я думал, ты знаешь, что я беру только за деньги. И думал, ты идёшь ко мне с деньгами. —Но мы же друзья? —На такие риски идти из-за того, потому что друзья? Совсем ебанулась?! Девушка тяжело вздыхает и просяще смотрит на друга. Он в свою очередь смотрит на Рэй показательно-отрицательно, что делать уже ничего не будет, раз нет денег. —А если… —Что? —Я же сказала, всё, что угодно —Ну? Всё равно-нет. —А если половина моего холодильника с энергетиками? Тебе же их запрещают от высокой эмоциональный возбудимости, а так хочеться баночку туарина и жасмина, да? — она спускается рукой ниже к поясу, останавливается и прижимается к вечно прохладному нелюдю. Блэм так подумал, а ведь и правда, хочется баночек энергетиков запрятать и пить когда хочет, несмотря на его перевозбуждённость. Какой-то кайф от этого получает даже от этого. А украсть у Рэй энергетиков, больший квест, чем сфотографировать болт золотого яйцекожего брата полубога. —Хорошо, договорились, но всё равно, я согласен ещё и на своё желание, — усмехается Блэм, сначала глядя от её руки на поясе, а потом на неё самому. —Или так, или никак. Цена высокая за такие эксклюзивные кадры Сначала девушка обрадовалась вновь, но потом повалила блондина, смотря угрожающе и недовольно на него. —Ах ты еврей… —Ахах, а что то не нравится? — Блэм рассмеялся, вставая. —Голую я тебя уже видел, а секс меня не интересует Девушка приходит в смущённую ярость, но этот смех Блэма её раздражает в этой ситуации и зеленоглазая сдаётся, садясь на свои ноги, крича в потолок. —Как ты достал! —Я такой! — всё так же звонко смеётся имениник, вставая с кровати, обращаясь в форму маленького коробкоголового человечка с праздничным колпачком, хотя до этого на голове у Блэма ничего не было. Для Рэй колпак Блэма-целая загадка. То он есть, то его нет. Как бы они не бесились, он всегда мог быть на нём, а прикасаться к нему он не позволяет. Коробкоголовый уже уходит но останавливается. —Кстати, голой я тебя не видел, — говорит коробка, не поворачиваясь к девушке, которая уже смотрит на уходящего коротышку. Потом замечает, как из его боковой части выходит небольшая фотокарточка. Именинник забирает её, поворачивается и показывает фотографию, где Рэй только в лифчике, на теле ещё есть шрамы, а рука окровавлена, и то, как она обрабатывает свои расцарапанные порезы на запястье. —Вот. Я знаю, откуда у тебя тот бред в голове, но я не буду говорить тебе этого. Об этой фотографии Флампти не слова, я просто захотел показать тебе правду, — потом, Блэм смянает эту фотокарточку и в его чёрной тонкой ручке она исчезает, будто тонет в этой тьме руки. Квадратоголовой вновь направляется по своему пути к двери, переключает рычаг. —Принеси только энергетики. Мне ничего больше не нужно, я всего лишь пошутил, — сказал он это спокойно, глядя в её удивлённые глаза, которые только что увидели ту фотокарточку. Рэй вновь и вновь задаётся вопросами. Оказывается, она очень мало знает о своём друге.***
Блэм сидит очень тихо, подстраиваясь под рельеф ванны, пока Голден не зашёл в ванную. Главное, чтобы всё время глаза были открытыми, с этим он справится. Не первый раз так делает. А вот подстроиться под интерьер, было хоть и так же просто для него, рассплюнуть, с его-то способностями, но малейший минимальный шорок, совершенно маленький, мог вызвать у Голда уже большую внимательность даже к самым незначительным деталям. Замаскированный коробка слышит шаги и успокаивается, это обязательно. Ведь громкое биение сердца тоже может выдать его. Ну и благо, что Блэм ничего к нему вообще не ощущает, так что смотреть на него труда у коробки не составит. Золотой входит в пустую ванну. Где между высоким ящиком и стиральной машиной была розетка. Она всегда там была. Никто и не подозревал, что именно это место — отличное место для пряток «фотокамеры». Ещё и расположено это всё удачно, прямо на душевую кабинку, прямо здесь Блэм и вершает свои снимки глазами, оставляя в памяти всё, а потом выдаст самые сочные моменты. Может быть что интересного услышит? Голден выглядит немного измотанным, но в то же время и красивым. А голым откроется вся красота и эстетика этого подкаченного тела. Впервые сам Блэм видит всё это. Спокойного, не злого Голдена без пластырей на лице… Любопытно всё это. Не забывает и про интимности, ловя их взглядом. «Какие большие размеры… Вот чёрт… Я и подумать не мог. Нет, мог, с его пропорциями, но я не задумывался на столько… " — думает коробка, запечатляя дальше своим взглядом мокрое и блестящее тело. Фигуристое, рельефное, даже под тем «корсетом», под которым скрыта огромная дыра, под ним проглядывают немного его трещины, но это не портит самого Голдена, возможно, даже, украшает. Поднимается выше своими «объективами» и Блэм ловит маленькую грусть. Старший золотой точно сведёт с ума ещё больше его подругу, которая, он надеется, будет хранить материал как зеницу ока. А ведь и не понятно, сможет ли она с ним что-то закрутить? Если да, то будет очень рад за подругу, которая так хочет и хотела быть рядом с Голденом, быть в романтических отношениях, наслаждаться его эстетикой на полную, да и впринципе быть счастливее. Боится, что Рэй перестанет и вовсе водиться с ним, что все те бесилки уйдут из их жизни, все те глупости, шутку и прочее. Всё же ощущение, что они очень близки по душе и могут где то понять друг друга. А Если нет? То для неё это станет совершенно недосягаемыми желаниями, как странно не звучало. Тогда лишь один выход, отвлекать от разбитого сердечка, поддерживать, быть рядом и так далее. Но в обоих случаях он останется для неё лишь другом. Просто другом. Ощущение, что он начал что-то чувствовать к ней. Как бы он ненавидел людей и не питал особой жестокости к ним, Рэй была какой-то не такой. Очень странной. Безумная, будто бы она блудная дочь, которая вернулась домой несколько месяцев назад. Ощущение, будто он знает её целую вечность. Человек, с которым он ощущает себя комфортно, как с Флампти, которого он не боится, может делать с ней почти что хочет, говорить, что хочет, а она что-то да поймёт, где то пошутит, ну и она сама имеет такую привилегию. Помнит, как они дрались чисто по приколу, выдирая друг у друга волосы. Потом избили друг друга, ну и как замаялись и их разнял Грункфусс, поматерили друг друга, потом пошли на кухню, взяли пиццы, чипсов, газировки и прочего. Потом избитые побитые друг другом валялись на кровати, ели всячину и смотрели сериалы. Ну и проспали потом в позе «чёрт раскинулся». Блэм хочет вздохнуть, но не может. Даже менять мимику глаз, отверстия розетки должны быть ровными. Коробка хамелеон думал, что что-то ещё услышит интересного. Может Голд разговаривает сам с собой? Но нет. Увы. Когда вся фотосессия была окончена, Блэм вышел из ванной только спустя два часа. Каким-то немного разбитым направился в комнату Рэй, идя мимо кухни, как услышал, что Голден разговаривает с Оливией, с Совой. Решил остановиться и подслушать. —Голден, вот ты же понимаешь, почему тебя Рэй назвала «Яметекудасай»? —Предполагаю, — глаза его были прикрыты, хотя несколько минут назад он выглядел внимательным к собеседнице и глаза не были прикрыты так, как сейчас. —Когда я её душил, ещё тогда, — вспоминает золотой, держа в обоих руках красную кружку. —Может быть, если бы я на миг не «отвлёкся» на это прозвище, то сейчас бы мы её узнали только на столе за ужином, — Голден делает глоток, а Сова всё так же внимательна. —А зная перевод —Он то нормальный. Ничего пошлого —Но конкретика —Именно, — златоволосый закрыл глаза, делая глотки чая. —Такой неловкий вопрос. А если ты ей нравишься? И до этого нравился? Голден усмехается от такого вопроса бывшей своего брата, с которой, на большое удивление, ладил нормально, но были некоторые вещи, которые в ней Голден терпеть не мог. —Я думал, это я шутить не умею —Я серьезно! Вдруг ты запал девочке в душу, — она немного улыбается, поправляя свои длинные бурые волосы. —Ничего подобного, — и тут Голд уже начинает немного раздражаться и думать, как уйти от темы, да и из кухни в целом. Уже лечь хотелось. —А если… —А если, а если, давай не будешь лезть не в свою вентиляцию, хорошо? — с лица золотого постепенно сходят пластыри сами, а это означало, что Голден начинает сильно злиться и лучше бежать. Реально, лучше убежать в такой момент. И пернатая девушка это понимала, и уже начала что-то подозревать. По ней и видно. —Ой… Что-то правда я залезла немного не туда, — неловко улыбается, глядя на то, как слетает уже один пластырь с лица, а золотой хмуриться, рот постепенно становится пастью. Видя это, девушка спокойно встаёт со стула и быстрым шагом выходит из кухни, а как вышла, убегает по коридору, не замечая Блэма. —Её ли это дело… Две подружки блин, — златоволосый вздыхает и подходит к раковине, моя свою кружку, убирает её, и приклеивает свой пластырь обратно, а пасть вновь приходила в состояние рта. Сделав дело, подходит к окну и смотрит в него, облокотившись на подоконник. «Я ещё подумаю» — Голд вздыхает и потом отходит от окна, поправляя футболку. Золотой выходит из кухни, телепатией выключая свет. Глаза золотого загораются, идя по коридору прямо мимо Блэма, который в свою очередь забыл слиться со стеной от какого-страха после подслушенного разговора. Золотой его не заметил и короба внутренне был счастлив, что остался жив. Осталось только прийти к Рэй за её частью уговора.