Не отдарочки

На разлапистой еловой ветке качался одинокий золотистый шарик. Ветку приволок Вася. Грозился елку, но не успел: под праздники люди начали массово подводить итоги года радикальным образом, пытаясь оставить в уходящем году ненужное и приобрести желанное, а отделу Стаса по такому поводу приходилось разгребать бытовуху по пьяной лавочке и грабежи. Какая тут елка. Стас, впрочем, и так бы ничего приносить в общагу не стал - нафига, а, главное, зачем? Но ветку разрешил поставить. Хрен с ней, хоть и смысла ноль: игрушек все равно ни у кого не было. Стас встал на пороге кухни и скрестил руки на груди. Зыркнул на мужчину, который возился у ветки, пытаясь угадать: кто? Ваня принес бы целую коробку и какую-нибудь гирлянду впридачу. Шарик был один. - Это что? Отполированный ноготь стукнул по стеклянному боку. Игрушка закачалась сильнее. - Дух праздника, мон шер. Мир на земле, в человеках благоволение и прочий джингл беллз. - А я не про это. Кто тебя впустил? Артур нырнул за бутылку с лапником и залыбился на Стаса сквозь иголки. - Ну, вахтер меня в Ванькино лицо знает. А ключ от комнаты ты мне дал. - Что-то не припомню. - Так это неудивительно. Ты спал. Артур поправил ветку, вынырнул обратно и помахал в воздухе новеньким дубликатом ключа. Стас поджал губы. - Это не “дал” называется. - Ну, ты мне в последнее время вообще редко даешь. То у тебя работа, то персоналки, то перепил, то недопил. Начинаю себя чувствовать престарелой супругой после двадцати лет брака. Дорогой, может, я растолстела? Целлюлит? Или подожди, сиськи обвисли? Артур с озабоченной рожей провел ладонями по бокам и приподнял воображаемую грудь. - А, у меня же нет сисек. В общем, если гора не идет к Магомету, то Магомет - что? - Идет на хер. - Объявляет ей джихад. Стас фыркнул. Вот же засранец. Должен бы бесить, но такой он, конечно, пиздюк без берегов, что даже не бесит. - Это, что ли, твой джихад? Стас кивнул в сторону шарика. Артур ощерился в довольной ухмылке. Вместо ответа сделал кошачий шаг вперед. И еще один. И еще, чтобы вплотную. Игриво прикусил губу. Посмотрел Стасу в глаза, а потом медленно поехал взглядом вниз. Стас почувствовал, что кончики ушей теплеют. - А это у нас что? Твою ж мать. Стас поерзал и сплел руки плотнее, но было поздно. Коробочку со строгой лентой Артур вычислил на раз. Надо было в карман убрать, но во внутренний она не помещалась, а остальные были заняты ключами, бумажником и пузырем “Маалокса”. - Ну-ка, ну-ка. Что это тут у нас? Ну пусти, коп, я только посмотрю. Теперь потеплели щеки. Они вообще не обсуждали ни праздник, ни подарки. Наверное, было бы странно, если бы обсуждали. Два одиноких мужика, один из которых еще и вроде как не совсем настоящий - какой праздник, какие подарки? Стас и дочери-то на день рождения приносил “котлету” в конверте, а жене в последний раз что-то покупал за год до развода. Артур - не жена. Совсем. Ваня - ну, Ваня коллега и близкий друг. А с Артуром Стас пьет пиво, решает дела и трахается. Для этого в русском языке нет слова, но если бы оно и было, то этот статус все равно бы не подразумевал подарки по праздникам. Стас себе так и говорил, когда залип у витрины бутика в торговом центре. Приехал на вызов в связи с ограблением ювелирного, а на обратном пути черт дернул заглянуть в соседнюю витрину. Пижонские пиджаки, пидорские какие-то рубашки с рисунком, галстуки - и коробочки. Про браслеты Артур ему рассказал давно, а пару раз Стас их даже видел, когда Ваня надолго уходил в отключку, а Артур - в отрыв. Стас забирал своего умника из очередного клубешника - угашенного, хохочущего, - а Артур лез целоваться и лапаться, задевая браслетами кожу под футболкой. У него были всякие - кожаные полоски, каменные и стеклянные бусины, дутые цепочки. Стоя перед витриной, Стас мельком подумал, что вон тот, в углу, хорошо бы вписался: тонкие, сплетенные вместе кожаные шнурки с металлическими подвесками. Было странно, что такое продают среди пиджаков и галстуков. С другой стороны, если рубашки пидорские, чего бы не быть цацкам. Пергидрольная блондинка за кассой проехалась оценивающим взглядом по потертой кожаной куртке и застиранной футболке. - Могу я вам чем-нибудь помочь? По голосу слышалось, что она была уверена: помочь Стасу уже ничем нельзя. Стас еле сдержался, чтобы не ткнуть корочкой ей в лицо. Печать Заводского РОВД и звание капитана обычно способствовали тому, чтобы выражения лиц быстро менялись. - У вас там в витрине. Дальше последовали десять очень стремных минут, когда Стас сначала присвистнул на цену, потом выдержал издевательское “вы себе или в подарок?” и, в конце концов, терпел, пока блондинка упаковывала коробочку в оберточную бумагу и повязывала бант. Атласный, блядь. Когда Стас вышел из торговика, он был готов и сам поверить, что помочь ему уже нечем. Может, он бы просто запихал гребаную цацку куда подальше и забыл. Или даже выкинул. Дурацкая же затея, что вообще ему в голову ударило? Но сейчас, как говорится, было поздняк метаться. - Это что такое, мон шер? Вы всем отделом играли в тайного Санту? Или это бонус к оплате от очередной брошенной мужем дамочки? Артур прищурился. - Или это, наоборот, для какой-нибудь дамочки? Если бы Стас не был так занят мыслями о том, что идея была совершенно уебищной и сейчас придется позориться, он бы не упустил случая подколоть: “Ревнуешь, пупсик?”. - Это тебе. Отнекиваться было как-то совсем тупо. Стас протянул руку и разжал ладонь. Артур покосился на бант. - Мне? Оу, дарлинг. Интонации у него враз стали манерными: такие бывают у девиц, которых привозили в отделение с Ленинградского шоссе, и у парней, которые ходят в тех самых рубашках из бутика по фитнес-клубам. Артур напоказ захлопал ресницами и надул губы. - Это так мило с твоей стороны. И что там? Анальная пробка? Чтобы твой пупсик не скучал, пока ты бухаешь после работы? Черт, а ведь и правда. Если Стасу так вперлось что-то купить, можно было бы просто зайти в секс-шоп. Или даже не заходить, а сделать заказ в интернете, где никто не будет спрашивать, это себе или в подарок. - Шуточки свои в жопу себе засунь, если так уж невтерпеж. - Не пробка, значит? Терпение у Стаса, которого и так было с гулькин нос, лопнуло. - Дай сюда! Стас отвел был руку, но Артур успел цапнуть коробочку. - Э, куда, куда? Подарочки - не отдарочки. Тебя разве не научили этой жизненной максиме в детском садике? Зажал конец ленточки кончиками пальцев, театрально потянул в сторону. Отшвырнул в сторону, словно стриптизерша - лифчик. Разорвал бумагу, снял крышку. Всю пошлость с лица Артура смыло. Он посмотрел на Стаса и заморгал уже с искренним удивлением. Стас пожал плечами - ну, мол, вот так. Артур вынул браслет и повертел в руках. Уголки губ дрогнули. Поддернул рукав повыше и вытянул руку запястьем вверх. Протянул цацку Стасу. - Надень сам. - Это зачем? - Мон шер, когда даришь барышне бриллианты, положено самому застегнуть их на нежной девичьей шее. Стас усмехнулся. - Да уже давно не девушка. - Ну так и не бриллианты - и что? Не порти красивую традицию. Кожа на запястье оказалась горячей. Чужой пульс толкнулся в подушечки пальцев. Металлический замочек щелкнул. Артур поднял руку и повертел в воздухе. У жены Стас спросил бы: “Нравится?”. А тут молча смотрел. А Артур перевел взгляд с браслета на него. Как-то по-мальчишески улыбнулся. Глаза у него потеплели. - Мон шер… - начал он, но Стас перебил. - Вот молчи только, ладно? Артур поднял руки в воздух ладонями наружу. - Ладно, ладно. Оба замолчали. Стас смотрел, как на еловой ветке качается шарик. Артур смотрел на Стаса. Наверное, нужно было что-то сказать. Как-то объяснить или отшутиться. Но Стас не успел. Артур наклонился и, задевая ухо губами, спросил: - А знаешь, что по традиции делают девушки, когда им дарят бриллианты? - Молчат в тряпочку в знак благодарности? - Хорошая версия, коп, но нет. Пошли к тебе. Живот обдало горячей волной. Губы коснулись мочки. Обычно дальше Артур прикусывал зубами и смеялся в ответ на реакцию. - Там ножка у кровати с прошлого раза сломана. - Пфф. Сейчас доломаем остальные три - и будет футон. Модное дизайнерское решение в японском стиле. Стас приподнял брови. Артур сверкнул хищной улыбкой. - Время расчехлять катану, коп. - Иди на хер. - Да я-то готов, меня тут один самурай не пускает. Артур припечатал ладонью пониже спины. Стас рыкнул. Скрипнула дверь в комнату. Стукнуло изголовье кровати. Раздался хриплый мужской смех. Шарик на ветке сверкнул в свете кухонной лампы.