Слабость плотины

Дилюк шагает за Томой, легонько дергая того за рукав: - Солнце, ну прости, я не ожидал, что она обидится. Я просто пытался шутить. Управляющий обернулся, сверкнув на своего парня злыми зелёными глазами, и остановился. - А чего ты ожидал?! Она ребёнок, естественно, она обидится с такой шутки! Её даже Тарталья утешал, а Кэйя вовсе тебя материл на чем свет стоит! Скажи спасибо, что я не делаю так же, а просто уезжаю! Рангвиндр потускнел, словно в нем потух последний огонь, отпустил рукав Томы и опустил голову. - Хорошо... - красноволосый больше не пытался догнать ускорившегося Тому, а после и вовсе опустился под деревом, ежась от холода снега, который чётко чувствовался под тонким пальто. Даже мимо пробегавшие Рейзор и Беннет не решились подойти к владельцу винокурни, который изредка потирал щеку, до сих пор горящую от пощечины блондина. - Люк. Идём домой. - Рангвиндр поднял веки. Без сомнения, перед ним стоял Тома. Только теперь это не вызывало восторженного ускорения сердцебиения, лишь очередную дрожь по телу. - Прощаться? - сипло спросил Дилюк, поднимаясь и откашливаясь. - Есть. Уже вечер. - Тома, не оглядываясь, пошёл на винокурню, оставив её владельцу печально плестись позади с мыслями о том, что это прощальный ужин. Красноволосый ел медленно и неохотно, чем заставил управляющего только запереживать за состояние возлюбленного. "Я был с ним слишком жесток?" - мелькнула тревожная мысль в голове, и вдруг блондина как холодной водой окатило: Дилюка оставляло столько людей, он доверился единственному человеку - самому Томе, а тут ещё и он грозится оставить. Как тут весёлым быть? Парень поднялся, подходя к неохотно жующему Дилюку, и аккуратно обнял со спины. - Люш... В ответ лишь тишина. - Лю-юш... В этот раз в ответ прозвучало тихое шмыганье, да красноволосый стёр незаметно слезу с глаза, как в детстве, кулаком. - Люш, я не уеду, обещаю... Прости, я был слишком жесток с тобой. Я никуда не уйду и не оставлю тебя... Рангвиндр неуверенно поднял голову, взглядом недоверчиво спрашивая, правда ли это. Мягкая улыбка на губах Томы и лёгкий поцелуй в щеку окончательно сломали плотину сдержанности, и Дилюк крепко обнял возлюбленного в ответ, пряча лицо в его плече и вздрагивая от прорвавшегося плача, оставляя служанок в недоумении крутиться вокруг стола.