Пустой

Глаза с трудом разлепляются и скелет устало привстаёт на комке грязного белья, что когда-то было одеялом. В голове отдаётся тупой болью прошлая временная линия. Снова смерть, как и всегда. В не зависимости от того, что он делает его всегда ждёт смерть. Будь это убийство от рук человека, хотя даже человеком назвать это чудовище не получается, или самоубийство. Санс сбился со счёта примерно на пятидесятом перезапуске. - Санс я на работу, будь так добр поднять свою костлявую задницу и занять свой пост часового. - слышится привычный хлопок двери и скелет падает обратно на кровать. Он точно знает, что брат больше не вернётся и он устал видеть его смерть. Может это покажется эгоистичным, но душа уже не выдерживает этой боли и комик готов сдаться. Несколько десятков перезапусков до этого состояли из суицида и безэмоционального выхода перед врагом. Он даже не дерётся, не уворачивается, а просто принимает это. "Что с тобой стало? Бесчувственный кусок дерьма. Ты даже не хочешь победить, попытаться ещё раз." Голос пронзает уставшую голову, но Санс игнорирует его. А смысл? Комик уже следовал советам этого голоса из вне и последствия от этого были ужасающие. Чем больше он хочет остановить геноцид, тем сильнее это заводит убийцу и тот находит новые более болезненные способы истязания его души. Чего скелет точно понять не мог так это того самого отшибленного удовольствия, которое получает чудовище принося ему больше боли. Последние попытки борьбы закончились тем, что Папирус долго мучился перед смертью, плакал и умолял о пощаде. На глазах комика его брата втоптали в пыль и полностью раздавили. Наверное это был первый раз, когда Санс так яростно и со слезами на глазах дрался. Это позабавило чудовище... - Господи. - скелет тихо прошептал, зарываясь под подушку лишь бы не слышать пронзительных воплей за окном. Монстры молили о пощаде, убегали и умирали, а земля медленно покрывалась слоем пыли. Он готов был поклясться, что ничего не чувствовал. Раньше это вызывало злобу и обиду, желание спасти как можно больше монстров, защитить детей. Сейчас же он ничего не ощущает, вопли на улице начинали раздражать. На секунду промелькнула мысль, что как только все умрут станет гораздо тише и спокойнее. Но именно это пугало больше всего, этот пофигизм к происходящему. "Ты сходишь с ума и тебя это устраивает?" - И что, ты опять ничего не сделаешь? - в окошке появился цветочек, с паникой и отвращением смотря на обездвиженного Санса. Глаз светился как при битве, только свечение это уже становилось кровавым, словно он в любую секунду сорвётся и сам пойдёт убивать верещащих монстров. Лишь бы эти бляди заткнули свои рты и дали нормально поспать! Скелет подскочил на месте, хватаясь за душу и пытаясь отдышаться. Казалось уже высохшие слёзы покатились с новой силой, а звуки за окном утихли. О чём он только думает? Неужели это именно его мысли? - Хэй шутник, хоть бы предупредил их, как ты это делал обычно. - Фриск медленно зашла в комнату, лицо было искажено в жуткой ухмылке... Как и десятки раз до этого, было жутко, но он привык. - Чара, больная ты сука. - Санс осторожно встал, подходя почти в плотную к человеку. Кости потряхивало и со стороны могло показаться, что комик дрожит от страха... Показалось. Флауи уже смылся подальше, прекрасно зная что сейчас будет. - Довольно не вежливо с твоей стороны. - удар и вновь темнота. Сколько можно? Сколько это ещё будет продолжаться? Как можно остановить это чудовище, когда у него так мало хп. А может... Увеличить эти показатели? Нет и ещё раз нет, он не станет никого убивать, он не хочет. Душа завибрировала, начиная гаснуть... Так выглядит опустошение? Потеря эмоций и принятие действительности. Да... Наверное именно так. - Прости меня, Папирус...