Альбом

Чонгук открывает альбом и хихикает, смотря на фотографии на первом развороте. Он там совсем смешной — маленький и несуразный, с дурацкой стрижкой, накрашенный словно собирается бежать на трассу, а не давать свой первый концерт. Конечно, включи он сюда фото-память о одиннадцатом или двенадцатом годах было бы еще смешнее, но тогда он был совсем маленьким «олененком» — Чимин все еще припоминает ему это — и мысль о необходимости сохранения таких сокровенных моментов у него даже не зарождалась. Намджун рядом с ним тоже выглядит смешным. Его неповторимые дебютные прически, типичная рэперская улыбка на один бок — угадай зарычит он или рыгнет — и большие очки, закрывающие добрую часть лица. Чонгук вспоминает, как хен комплексовал, из-за чего и пытался скрыться за темными линзами, а сразу следом прибегают воспоминания как сильно он ревновал. К Джин-хену. Исключительно по-дружески. Подумать только. Все эти фото скачены из сети или украденные и распечатанные с чужих телефонов. Чонгуку немного грустно от этого, но сейчас ничего не изменишь. Дальше — две тысячи четырнадцатый, первый блонд хена, больше дурацких фотографий и та-самая-первая-драгоценная фотокарточка, сделанная на диване в гостиной старого общежития. Чон как сейчас помнит эти несколько ужасающе волнительных минут, пока хен, согласившись, держал его поперек живота и улыбался в камеру первого чонгуковского полароида. Той-самой она стала лишь несколько лет спустя, когда Чонгук все понял. Тогда это был первый снимок на новую камеру, сейчас — начало целой истории о сохранении самого ценного, не только в душе, но и в виде снимка. К тому моменту он уже твердо знал, что Намджун-хен не просто пример для подражания, нет. Он что-то большее, что-то всепоглощающее, занимающую всю свободную часть его жизни. Для себя Чонгук из две тысячи четырнадцатого он окрестил это понятием «самый-самый близкий друг» — Чонгук из две тысячи двадцать первого прижимается губами к «RM» на своих костяшках, улыбается сквозь этот маленький поцелуй и перелистывает страницы. Кадры до две тысячи девятнадцатого пролетают перед ним ярким калейдоскопом бесконечных дней, огромным количеством воспоминаний. Кажется он помнит все: тренировки и подбадривания, перелеты, громкие речи перед концертами для всей группы и тихие только для него — нежные, успокаивающие, те, в которых Чонгук всегда видел чуть больше. Он помнит, как всегда старался быть рядом, чтоб слышать больше, видеть больше, подмечать больше. Помнит как Намджун улыбался ему — только ему, честно — и говорил много и обо всем, пока Чонгук слушал-слушал-слушал, и делал первые фото в альбом. Хен верил, что макнэ делал так много снимков со всеми, ведь «нет, нужно только вдвоем, так лучше!», но около года назад Хосок раскрыл страшный секрет, что это далеко не так, и долгую неделю Чонгукк пришлось выдумывать различную ложь куда на самом деле шли все эти снимки. (он наврал тогда, и Намджун все еще не знает) А потом две тысячи девятнадцатый, длинная речь на сцене, крепкие объятья пере многотысячной толпой и… — Я люблю тебя, хен. …бесконечные поцелуи в темной гримерке. Чон перелистывает еще несколько страниц, доходя до страниц их отношений — полутемные селфи с берега Ханган, первые раскадровки квартиры, обрезанные снимки фансайтов, их отпускные совместные фотографии — кажется их делал Хосок, пока остальные забалтывали менеджера — под раскидистой кроной: на первой они вдвоем смотрят в камеру, счастливые до безобразия, а на второй целуются. Еще более счастливые. Чонгук вспоминает вкус дешевого имбирного пива, которое Намджун пробовал в тот день. Бам срывается в коридор, смешно перебирая еще совсем маленькими лапками. Его забрали всего две недели назад, и малыш смешно перебегает с ковра на ковер, когда мечется между хозяевами. Намджун смеется, стаскивая через голову спортивную кофту, пока щенок тонким лаем пересказывает ему как тяжело тянулся час, пока взрослого не было дома. За это время Чонгук успевает припрятать альбом в одну из своих коробок. Это только его память. Может быть на их десятую годовщину — или свадьбу, Чонгук ждет мировой тур по двум причинам — он поделится несколькими фото… …но пока Намджун падает на кровать рядом, прижимается к нему и целует, пока Чон нажимает на кнопку в приложении. Камера на прикроватной тумбе тихонько щелкает. Намджун смеется. Чонгук делает еще один снимок.