Off to the races.

      — Ты утверждаешь, что в тебя стреляли? — Манджиро в привычной позе стоял напротив панорамного окна и медленно курил, растягивая мимолётное удовольствие, — этого не было.       Слова Сано вызвали на лице Мэрлин шок, она, раскрыв тёмные глаза, уставилась на его оголённую спину, свесив ноги с высокой кровати.       — Как это не было? — возмутилась брюнетка, — я сама по телевизору видела, — произнесла она и поправила тёмную футболку на своём теле, от которой исходил приятный мужской запах. Кажется, теперь она узнает его из тысячи. Такое было впервые, чтобы чужой аромат нравился настолько сильно и забирался куда-то очень глубоко в лёгкие.       — Скоро для тебя привезут вещи и новый телефон, — стряхивая табак в пепельницу, процедил Сано, — убедишься.       — Хочешь сказать, что мне мало угроз окружием, чтобы я наконец-то поняла, что тебе лучше говорить только правду? — снова возмутилась девушка, легонько потряхивая ногами.       Блондин тихо вздохнул, прижимая горячий конец сигареты к тёмному стеклу и повернулся лицом к Ленар.       — Я не говорил, что ты врешь, — холодно и отстранённо ответил он, хватая свой телефон с небольшой тумбы и, кажется, кидая взгляд на время, — ты бредишь.       — Чего? — Мэрлин сказала резко, удивлённо изгибая бровь.       — Хочешь сказать, я поверил в то, что ты хотела скинуться, разбив стекло? — мужчина усмехнулся, — ты хоть и тупая дура, но не настолько, чтобы не знать, что стёкла на последних этажах — непробиваемые, — от его слов муражки разбегались по коже и брюнетка теперь уже точно не знала, что ответить.       Манджиро снова раскусил её, прямо и без лишних деталей. Перед этим он лишь сделал вид, что поверил, специально, чтобы застать тот самый момент спокойствия, дабы вновь вогнать в сильнейшую тревогу и прям, как сейчас, насмехаться, пряча свои истинные намерения где-то внутри.       — Откуда я могла это знать? — Ленар не понимала, что делать, кроме, как отрезать этот пустой и быстрый вопрос. Нужно поскорее вкрутиться из этой неудобной ситуации и лучше импровизации, здесь не подходило совершенно ничего. Брюнетка чувствала себя чёртовым клоуном, который каждым своим словом заставляет публику заливаться слезами звонкого смеха.       — Как же меня бесят, блять, эти пустые разговоры, — процедил Манджиро и резко подошел к Мэрлин, хватая её за подбородок, — если ты не скажешь мне, какого черта ты делала той ночью, я сделаю то, о чём предупреждал вчера, если ты помнишь. А ты, конечно же помнишь, — мужчина шипел, тяжелым взглядом впиваясь в её глаза. Девичьи руки начинали покрываться мелкой дрожью, он смотрел настолько по-зверки, что от этого взгляда в который раз хотелось спрятаться где-то за плотной шторой, лишь бы он отпрянул и вернулся в прежнее спокойствие.       — Ладно, я-я, расскажу, — в страхе проговорила Ленар, — только отпусти меня, — она попыталась отстраниться, но пальцы не ослабляли хватку.       — Только я замечу хоть один грамм лжи в твоих глазах, — шикнул Сано и, всё же, убрал руку. Он подошел к темному комоду и оперелся о его край, пряча руки где-то в карманах чёрных джинс.       Девушка даже не знала с чего начать. Ее взгляд бегал из угла в угол, а сама она всё ещё молчала, пытаясь подобрать нужные слова, чтобы правдивый рассказ звучал куда более понятно и просто. Растерянность не давала мыслям собраться в одну кучу, они раз за разом скрывались и за ними, новые выходили наружу, спутываясь в огромный узел. Ленар тихо вздохнула, сгорбив спину.       — Блять, — сначала получилось лишь громко выругаться, но это никак не отразилось на лице блондина, он всё так же выжидал, даже не шелохнувшись, — в общем, я даже не знаю, как говорить об этом, —Мэрлин металась из стороны в сторону, — всю жизнь меня мучают галлюцинации, обычно такая херня случается, когда я остаюсь одна, без дела, и стоит этому начаться, как любые мои попытки помешать — не работают, — девушка прикусила нижнюю губу, оглядев Манджиро, что все так же молча слушал её, — и тогда это снова случилось, — Ленар развела руками и опустила голову, — всё. Доволен?       — Ясно.       — И зачем было спрашивать? — надо же, она дрожала, распиналась, чтобы он ответил короткое: «ясно»?       — Теперь я знаю ещё один способ, как надавить на тебя, — мужчина улыбнулся, как в эту секунду его телефон завибрировал, а двери комнаты отворились. Во внутрь вошли незнакомцы с огромными коробками в руках и несколькими листами бумаги, к которым была приложена ручка.       — Вы сказали доставить прямо сюда без вашего предупреждения, — произнёс невысокий, кажется, европеец, в синем костюме, протягивая в сторону Манджиро тонкую бумагу.       Когда курьер покинул комнату, брюнетка оглядела высокие, массивные коробки. Мэрлин начала гладать, что же может находится внутри в таких огромрых количествах. Увесистые тонны порошков и таблеток начали вырисоваться в ее голове и девушка шумно вздохнула, пытаясь не думать о подобном дерьме и переключиться на что-то другое, более занимательное, чего сейчас было слишком мало.       — Я не ебу, какой у тебя размер, поэтому взял на параметры, которые были указаны на модели, — Манджиро буквально спас Мэрлин из пучины дикой неприязни. Точно, он ведь говорил о вещах и видимо их и привез довольно приветливый курьер. Хотя, ещё бы в комнату самого главы доставляли наркотики — чушь полнейшая. — Хотя, не скажу, что она выглядела как ты, задница у тебя побольше, — Сано усмехнулся, кидая в сторону девушки несколько канцелярских ножей, — разберись тут с этим, там где-то ещё телефон новый будет. Не пытайся ни с кем связаться — я твоё миленькое личико по земле размажу, — пригрозив, мужчина скрылся в дверях гардеробной. Он снова переоделся, накидывая на тело светлую футболку и тонкий, чёрный пиджак, дополняя образ несколькими золотыми цепями.       Мэрлин не заметила, как осталась совсем одна, в руках с острыми ножами и огромными коробками во весь ее рост. Внутри происходила буря: два желания бились между собой, первое — понять этот нездоровый интерес со стороны Манджиро, второе — поскорее увидеть шмотки, которые он так радушно вручил ей.       Всё же, он был очень странным, не нормальным и неадекватным, унижал, заставлял у пяток своих ползать, а после, задаривал одеждой. И пусть это было вынужденной мерой, но столько всего, зачем?              Ленар считала, что сдохнет быстрее, чем переносит это все на себе или вообще вскроет. Но была не была, делать всё же, нечего. Снова оставаться наедине со своими мыслями, не хотелось уж точно не хотелось, как и заводить неприятный разговор о том, что она снова сделала что-то не так.       Стенки первой коробки распались так же быстро, как острое лезвие разрезало плотный скотч, разрывая его на две тонкие части. Там, ровными полочками, лежали красиво упакованные коробочки разных цветов. В основном преобладал красный и чёртый — цвета знаменитых брендов с их выведенным логотипом. Далее, пакеты, плёнка для безопасноти и неприятный запах, исходящий от неё.       Весь гардероб состоял из элегантных платев, которые певица уже привыкла видеть на себе, туфель на каблуках разной высоты, юбок, брюк странного фасона и приталенных топах. Манджиро даже не поленился косметику заказать, уходовые средства и средства гигиены, — как же лицемерно-мило с его стороны.       Когда большинство упаковок были сняты, оставались ещё несколько. Девушка не спешила читать их названий, пожалуй, они лежали настолько красиво, что для начала хотелось взглянуть внутрь, а потом уже — на интригующую обертку.       В первой коробке было ровно сложенное, черное кружевное белье. Следом за ней открылась и вторая, там тоже красовался откровенный комплект и подобное показывалось каждый раз, вплоть до пятой коробки. Все они включали в себя этот эротический аромат развита, именно так выглядели тонкие, узкие трусы и прозрачные бюстгальтера с пуш-апом.       — Чёртов извращенец, — тихо цедила Мэрлин, всё же с интересом взглядывая в последний раз на, теперь уже, своё белье. Оно было действительно красивым и не смотря на тёмные оттенки цветов, нежным. Захотелось примерить один из комплектов на своём теле, оценив, насколько же Манджиро разбирался в этом и стоило ли вообще ему пытаться что-то покупать.       Ленар поднялась с кровати, резко стаскивая с себя единственный предмет одежды — футболку и подходя к высокому зеркалу. Она выбрала самый, наверное, скромный и удобный комплект из всех, что предлагал ей выбор Сано. Мэрлин атягивала на себя кружевные трусики и прозрачный лиф без косточек. Тонкая ткань нежно касалась бледной кожи тела, даже не смотря на то, что ходить давалось с трудом и при контакте ткани трусов с промежностью, возникала неприятная боль. И всё же, какое-то неудобство и теснота чувствовались очень ярко, хотя, вроде бы, раньше Мэрлин носила бельё, что было намного теснее. Видимо, она настолько привыкла к этоф ощутимой свободе, что любовь к мягким тканям на самых заветных местах — улетучилась. Девушка не понимала хорошо это или плохо, но решила оставить бельё на себе.       В огромной, последней коробке, покоилось ещё несколько маленьких, что были обёрнуты в пупырчатую пленку, которую брюнетка до жути ненавидела. От одного взгляда на неё воротило, а от прикосновений и вправду могло вырвать. Жаль, только, что желудок уже несколько дней пустовал, иногда придательски завывая и спасала только лишь теплая вода, что уже давно покинула графин довольно интересной формы.       С ненавистной плёнкой всё же пришлось справиться, Мэрлин откинула ее в сторону и обхватила руками несколько бархатных коробочек. Какие-то из них были большими, какие-то — меньше, но все они имели определённый вес, говоря, что внутри точно что-то присутствует.       И когда первая, самая широкая распахнула свой верх, брюнетка ахнула, прикладывая руку ко рту.       — Он что, блять, подарки мне делает? — тихо спросила вслух она сама себя и взяла тонкими пальцами правой руки золотое ожерелье с множеством драгоценных камней.       Оно было безумно тяжелым, что, кажется, попади на зацелованную шею, как голова бы сразу покатилась вниз. Но это не отменяло красоту украшения, не возвращало удивленные глаза на прежнее место. Пусть, Мэрлин и была богата, но никогда не позволяла себе столь изысканных изделий. Кажется, это стоило целого стояния и девушка даже и представить себе не могла, зачем это покоилось в ее руках. Она встречала такое прекрасное зрелище в первый раз и до сих пор не могла оторваться.       Остальные коробочки тоже содержали в себе многие украшения, но ни одно их них не посмело переплюнуть шок от первого, что уже мирно покоилось на дамской коже, скатываясь по острым ключицам. На стройном теле идеально возлагало чёрное платье в пол, ленты которого аккуратно обтягивали ровную спину, натягивая ткань на лебединой талии и тем самым, подчеркивая её шикарные изгибы. К низу оно становилось более свободным, в то время, как декольте обнажало грудь, но не полностью, создавая некий шарм между вызывающим и одновременно элегантным видом. На ногах лучшим образом сидели туфли на высоком, тонком каблуке, чьи ремешки уходили куда-то наверх, заканчивая на середине икры девичьей ноги.       Каким бы странным это не было, но Манджиро угадал абсолютно со всеми размерами того, что заказал для Мэрлин. Каждая ткань, до единой, легла на её стройное тело, так как брюнетка себе представляла себе это. Несколько смешанных чувств, в впиде огромной дилеммы, всплывали перед глазами, заставляя задуматься уже в миллионный раз за несколько дней.       Сейчас Сано казался каким-то двуличным. Возможно, он купил всё это для каких-то своих целей, что, вероятнее, таковым и было, но для этого можно выбрать что-то одно, а не множество штук. Вещей было так много, что обычный человек составил бы из этого гардероб на несколько лет и упал бы в обморок от представляемой потраченной суммы.       Казалось бы, Манджиро только что травил её собственными руками, а сейчас брал и своеобразно радовал.       Это, что, какие-то извинения?       — Неплохо, — его голос раздался сзади и когда Ленар повернулась, мужчина уже стоял в дверном проёме, оглядывая её с ног до головы, — я надеюсь, ты понимаешь, что я не просто так купил всё это? — он тянул, намекал на что-то через чур очевидное.       Девушка заметила, как в руках мужчина держал поднос, где уместилась тарелка с зеленым салатом, заправленным каким-то соусом, ещё одно блюдце, накрытое выпуклой крышкой и стакан, кажется, апельсинового или морковного сока.       — Естественно, с чего бы тебе просто так для меня что-то делать, — съязвив, фыркнула девушка, пока Сано медленными шагами направлялся а сторону столика, что располагался у злосчастного дивана, поставив туда поднос и отходя в сторону.       — Ешь, а то загнёшься, — мужчина проговорил холодно, настолько, что захотелось смачно влепить по его симпатичной физиономии, пока едва заметное тепло не разлилось на душе и Мэрлин не подметила, что это довольно приятный жест с его стороны.       — Надо же, завтрак в постель, — протянула она и в эффектом образе, кинулась в сторону еды. Долгое голодание брало свое, с ним не стояло ни желание сохранить своё одеяние в порядке, ни ожидаемая на это, реакция блондина.       — Пора бы тебе привыкать к другому завтраку в постель, — насколько же тупая и неуместная шутка сорвалась с его уст, — вечером мы отправимся на важную встречу, будешь играть роль моей девушки, — это заставило Ленар подавиться, — он придет в ресторан на первом этаже, этот ресторан принадлежит мне. В этот момент там не будет никого, кроме персонала, их жизнь полностью под контролем моих людей и если что-то и просочится, то уйдёт так же быстро, как я их прикончу.       — А как же это? — шумно проглотив очередную ложку ужасно вкусного блюда, брюнетка указала на свою шею и открытые части тела, каждый сантиментр которых, был усыпан яркими отметинами и укусами, с запёкшейся, бордовой кровью.       — И че? — резко ответил Манджиро, — только попробуй спиздануть лишнего, желательно просто помалкивай и смейся, как дура, чтобы отвлекать его внимание, — мужчина достал из кармана телефон, откуда раздался громкий рингтон входящего звонка. А после, он вышел, запирая дверь снаружи, пока его шаги с каждой секундой удалялись в неопределённом направлении.       Мэрлин в очередной раз шумно вздохнкла от очередного одиночества, устремляя в рот новую ложку салата. Всё же, сок оказался морковным — её любимым. Девушка считала его одним из самых полезных и пила достаточно часто, заменяя множество других, сладких, приятных на вкус напитков.       И как же он только это всё это делал, не показывая со своей стороны пока что, ни единого промаха?              Помещение и вправду было пустым. Никого, кроме равнодушных официантов и бармена, за широкой, дорогой стойкой с уймой люксового алкоголя. В помещении было прохладно, но не так, чтобы мурашки выступали на коже, скорее приятно и свежо, что можно было смело дышать полной грудью. Широкий зал освещали множество люстр, стилизированных под задумку интерьера и от картин на высоких стенах, тоже исходил свет.              Создавалось чувство баланса, не было ни единого угла, что прятался бы в тени и ни единого места, куда не попадал бы обзор того, кому это могло потребоваться. Всё в этом месте было выполнено для удобства его владельцев, для них выделялось специальное место в самом центре ресторана. Широкий стол и диваны из настоящей кожи, располагались на небольшой высоте от остальных мест, кажется, на четыре ступеньки выше. И с этого самого места как раз и велось наблюдение за тем, что происходило. Владельцы следили за каждой душой, что когда-либо бывала тут и сливала огромные бабки на одну жалкую рюмку крепкого напитка.       Четверо людей вальяжным шагом ступили на ровный пол из какого-то дорогого камня. Они прошли сквозь стеклянные двери, что распахнулись с помощью усилий работников. Персонал покорно кланялися при виде тех, кто пожаловал в это место. Братья Хайтани ухмылялась, вышагивая в новых, тёмных костюмах, больше похожих на нечто официальное, в то время, как Манджиро шел все в той же белой футболке, тех же джинсах и пиджаке, только теперь на его ногах были туфли, вместо привычной ему обуви, в которой он обычно ходил по комнате.       Мэрлин чувствала, как каждый раз, кто-то из мужчин кидал в её сторону заинтересованный взгляд, рассматривал фигуру, замирая на нижнем изгибе талии, декольте и шее, что так и не скрылась под слоем косметики или одежды. Вызванные Сано визажисты не стали закрашивать алые засосы, вероятнее, получив на это предварительный запрет. И видимо Манджиро нравилось тем самым, без слов заявлять всем, чей взгляд падал в их сторону, что Ленар — его, ведь лишь он шел рядом с ней, тяжело устремив руку на её бедре, что только и вздымалось от резкого и отработанного шага.       Изредка брюнетка посматривала в сторону Риндо и Рана, проскальзывая по их статным силуэтам, останавливаясь на ровных чертах лица, широких плечах и шее, походу, в этом была её самая сильная слабость, на которой она в очередноф раз себя ловила, не особо долго на этом зацикливаясь. Но повернись кто-нибудь из них в её сторону, приходилось быстро отвернуться, дабы не краснеть и куда хуже, не оправдываться позже.       Минув резкие ступеньки, пришедшие почти поднялись на своеобразную возвышенность, где их уже ожидал сидящий спиной мужчина в деловом костюме, что закинув одну ногу на другую, молча смотрел вперед. Но стоило каблуку Мэрлин ступить на площадь специализированного места, как незнакомец развернулся, окидывая их каким-то испуганным взглядом.       Это был человек где-то сорока лет, с редкими усами и лёгкой сединой. Он смотрел изучающе, пока в удивлении не раскрыл рот, прикладывая руку ко лбу.       — Футузама? — Мэрлин замерла.       Перед её глазами сидел последний менеджер, с кем приходилось работать уже долгие пять лет. В этот момент он выглядел не так глупо, как раньше, точнее, не так показушно-самоуверенно, будто пережиавал и подбирал слова, чтобы как можно мягче, выразить своё удивление.