Заинтересовать Чужого

Это был удивительный год, пролетевший после памятной встречи с Корво словно один месяц. Я так привык к обычной жизни, полной рутинных патрулей и расслабляющих встреч с лордом-защитником, что забыл об очень простой истине - самые страшные и неотвратимые вещи всегда случаются тогда, когда их меньше всего ждёшь. В тот день я должен был встретиться с Корво - несмотря на то, что город медленно возвращался к своему обычному ритму жизни, патрули всё ещё были усилены из-за последствий чумы, но этот удивительный наглец продолжал обходить любые кордоны и заявляться то ко мне домой, то на мой пост, то перехватывал меня практически под самым носом у патруля "верзил", ухитряясь быть незамеченным. Впрочем, учитывая его уникальные способности телепортироваться и появляться где вздумается, я уже не слишком удивлялся его неуловимости, но всё равно порой инстинктивно вздрагивал, когда в самый невозможный момент он появлялся рядом, выбирая позицию так, чтобы не быть замеченным стражей. Кажется, ему доставляла удовольствие моя злость, и я готов был поклясться, что под этой жуткой маской он усмехался моему раздражению на его наглость, но в глубине души я был рад его выкрутасам. Потому что поначалу, после восстановления справедливости, он напоминал боевую машину, работавшую вхолостую, и казалось, что он никогда не оттает, забыв, что такое обычные человеческие чувства. То, что теперь он злил меня своими выходками и даже порой в чём-то красовался, маяча за спинами патрулей, действительно радовало. Мы по-прежнему не обсуждали наши отношения, он приходил, когда ему вздумается, и уходил, не прощаясь, но с каждым днём он становился самую малость свободнее. И даже порой говорил мне о своих планах - вынужденных поездках, официальных встречах и прочих делах, которые занимали его время. Я неизменно ворчал, что простому стражнику ни к чему знать государственные тайны, но понимал, что он просто предупреждал о своём последующем отсутствии. Этот чёртов лорд-защитник был слишком идеален! В тот памятный день как раз должен был закончиться муторный и тяжёлый общий совет, созывавшийся каждый месяц в неприступной цитадели, по-прежнему служащей опорой трону, и я весь день гадал, когда встречу Корво - он часто заявлялся прямо на мой пост или перехватывал по дороге домой, реже встречал уже дома, небрежно сидя на подоконнике и игнорируя мои возмущения по поводу незаконного взлома. Он, впрочем, мог появиться даже ночью, когда я вижу десятый сон, обычно о его присутствии я узнаю только по открытому окну, он всегда совершенно бесшумен. Однако дежурство кончалось, а Корво всё не появлялся. Вместо него пришли Смотрители. Наверно, даже обладай я умениями Корво, я не смог бы от них сбежать, потому что был скован совершенно человеческим липким страхом, парализующим волю, заставляющим внутренности скручиваться в холодный металлический жгут и перехватывающим дыхание. О, я далёк был от героического образа блюстителя закона в тот момент, когда Дайрен, встретивший предводителя отряда Смотрителей, обернулся и изумлённо указал на меня, до последнего абсолютно уверенный, что это какая-то ошибка. Когда передо мной остановился высокий и чересчур худой для своего роста старший Смотритель, я отстранённо думал о том, какие странные маски они носят – несмотря на прорези для глаз, совершенно невозможно поймать его взгляд, невозможно понять, о чём думает этот человек, маски были слишком толстыми и прорези казались тёмными провалами, иронично напоминавшими глаза Чужого. Ещё четверо Смотрителей окружили меня, в спину практически упёрлась странная музыкальная шарманка, причиняющая боль последователям Чужого, а старший Смотритель вздёрнул подбородок и безэмоционально произнёс куда-то поверх моей головы: - Сержант Инри Райворд, ты обвиняешься в пособничестве культу Чужого и его приспешникам, степень твоей вины определят братья в Аббатстве обывателей. - Сделав долгую паузу, он медленно добавил понизившимся голосом: - Это может занять время. Много. Времени. Отчеканив это, он развернулся и направился прочь, и меня весьма навязчиво ткнули в спину жёстким корпусом шарманки, вынуждая следовать за ним. Я на своей шкуре убедился, что человеческая психика умеет невероятно изворотливо защищаться, у меня появилось спасительное чувство сюрреальности, спасающее от удушающей паники, при этом логическое мышление продолжало работать. Происходящее стало казаться каким-то спектаклем, хотя я прекрасно осознавал необратимость такого визита. Я знал, что это конец. Подобные обвинения невозможно было с себя снять, оставалось лишь надеяться на то, что грехи признают не слишком тяжкими, и смерть будет быстрой. Даже если каким-то чудом я сбегу, мне некуда будет идти с таким волчьим билетом как обвинение Аббатства, за пять минут я потерял всё и даже не знал, что послужило причиной моего ареста. Пустым взглядом изучая идеально сидевшую на старшем Смотрителе накидку, я несколько минут всерьёз обдумывал идею выхватить пистолет и пристрелить его на месте, пристрелить всех, кого успею - у меня даже не отобрали оружие, но старший Смотритель вдруг полуобернулся, словно угадывая мои мысли, и я понял, что от меня ждут этого суицидального нападения, ждут с мрачным предвкушением такого прямого подтверждения моей вины. Я держался достойно всю дорогу, не обращая внимания на пугливые взгляды собственного отряда, игнорируя высокомерную холодность конвоиров, не задавая ни единого вопроса, я был относительно спокоен даже тогда, когда понял, что наш путь пролегает в направлении площади Холджера и резиденции бывшего Верховного Смотрителя Кемпбелла - в конце концов, чего-то подобного я ожидал. Но, не дойдя до площади, мы свернули на широкую, пустынную улицу, которая могла вести только к одному зданию, и моё сердце непроизвольно начало пропускать удары, отчаянно, судорожно перекачивая кровь. Цитадель - так коротко называли огромное защитное сооружение, ненамного уступающее королевской опорной башне по мощи, это было самое сердце территории Смотрителей, и живым оттуда ещё не выбрался ни один пленный. Наверное, даже Корво эта крепость была бы не по зубам, какими бы сверхъестественными способностями он ни обладал. Чувствуя, как внутри противно шевелится холодный комок страха, я молча признал полное поражение. *** Я быстро потерял счёт времени - в моей железной клетке где-то в дебрях подземелий Цитадели не было даже окон, чтобы понять, день сейчас или ночь, я перестал различать своих мучителей и надсмотрщиков - их меняли каждый день, видимо, чтобы я не смог совратить кого-либо из них на тёмную сторону Чужого, и ещё я пересмотрел понятие боли - оказывается, она имела миллионы оттенков, совершенно не похожих друг на друга. Кандалы на запястьях и натянутые цепи, удерживающие руки разведёнными, скоро начали казаться продолжениями моего тела, ноги ослабли от недостатка движения. У меня хватило ума держать язык за зубами, я молчал, не пытаясь сразу покаяться во всех возможных грехах, и это определённо спасло Корво от неминуемой расправы, но самым страшным было не это. Смотрители не столько пытались меня разговорить, сколько проводили на мне опыты, цель которых была мне совершенно не ясна, но заведомо пугала до полного бессилия. Это случалось раз в день - во всяком случае, подобное было наиболее вероятно, если мои биологические часы окончательно не сбились. Ко мне в камеру заходили трое, неизменно в масках, в наглухо закрытых накидках, и силой вливали мне в глотку какое-то вязкое вещество, отдающее зелёным светом, после чего меня скручивало от боли, откровенно вело и тошнило, как после ведра крепкого самогона, у нас в отряде иногда такой доставали - отвратительно пахнущий, резкий, низкокачественный и напрочь сшибающий с ног. Кажется, я отключался ненадолго, потом Смотрители что-то измеряли непонятным прибором, я смутно замечал, как они много записывали в плотную белую папку, которая день ото дня становилась толще, и уходили, только когда убеждались, что у меня больше нет возможности спровоцировать рвоту. Я долго не мог понять, какого крыса они творят, пока однажды они не принесли вместе с ежедневной порцией этой дряни свою музыкальную шарманку, которая даже эмоций у меня не вызвала, настолько я был вымотан физически и морально. Я не боялся этой уродливой "математической музыки", как однажды назвал её Корво, я не принадлежал Чужому и не обладал его силами, мне ничем не грозила эта какофония звуков, кроме разве что чисто человеческой головной боли. В тот раз я осознал, что помимо апатии умею испытывать самый настоящий ужас, потому что когда Смотритель взялся за ручку адского устройства и начал её крутить, я почувствовал... удовольствие. Каждый звук отдавался в измученном теле волной приятной дрожи, и я выглядел настолько красноречиво потрясённым, что обычно молчавшие Смотрители рассмеялись холодным, почти механическим смехом и в тот день оставили меня в покое. В полной мере я осознал цель их опытов ещё через несколько подобных приёмов вязкой мерзости - один из Смотрителей принёс с собой безобидную небольшую коробочку шириной чуть больше ладони. Дождавшись, пока жидкость усвоится моим многострадальным организмом, он открыл коробочку, и моё сердце пропустило удар: в ней лежала руна, такая же, какую я когда-то снял с алтаря Чужого. На меня дохнуло привычным холодом, напомнившем о Корво, я даже успел прикрыть глаза, чтобы не выдать облегчения, а потом пришла адская, невыносимая боль, безжалостно выкручивающая внутренности, сжигающая в невидимом огне заживо, я забился в цепях, пытаясь отшатнуться от руны, но это возымело обратный эффект - коробочку подвинули ко мне поближе, но так, чтобы я не мог её достать, и ушли, запирая за собой дверь. За несколько часов боль притупилась, перестав ослеплять настолько сильно, мне оставалось только смотреть на руну, разглядывая воспалёнными глазами причудливый рисунок, который на ней был выгравирован, и надеяться на то, что я привыкну со временем и к этой боли. Вязкая дрянь, которой меня накачивали, тоже поначалу, казалось, выжигала внутренности не хуже кислоты, но со временем ощущения притупились - возможно, притупится и эта боль... Я не заметил, как провалился в забытье, зачарованный странным, тихим, шелестяще-скребущим звуком, который издавала руна. - Если бы ты знал заранее, что закончишь здесь свой жизненный путь, последовал бы ты за Корво Аттано с самого начала? Зрение подводило меня - стены и руна были видны чётко, но силуэт Чужого изменчиво расплывался, вызывая тупую боль в глазах и ощущение окончательно спятившего рассудка. Видимо, мой организм успел привыкнуть к воздействию руны, поэтому появление Чужого не вызвало той адской боли, которую я уже подсознательно ожидал. - Пойманный. Сломленный. Ставший жертвой эксперимента Смотрителей, закрывшийся от реальности апатией, медленно умирающий день за днём. - Лицо Чужого внезапно оказалось совсем близко, пугающе реальное и такое чёткое, что если бы мог, я бы отшатнулся, но его присутствие сковывало тело, лишая последних сил. Казалось, я даже почувствовал призрачное прикосновение пальцев к своей щеке, тень движения, которое воскресило в памяти прохладную ладонь, закрывшую мои глаза, когда Чужой показывал мне кровавый путь, которым мог бы пройти Корво. Я не ответил ему, слишком вымотанный, я просто очень устал. Плевать на то, что мистическое существо, о котором слагают легенды и по которому сходят с ума, разговаривает сейчас со мной в подземельях самой охраняемой крепости Смотрителей, плевать на тонкие пальцы, ласково поглаживающие мою щёку, плевать на пристальный взгляд первозданного мрака, изучающий меня, будто заползающий под череп своим отстранённым холодным интересом. Я пробыл в подземельях ещё не настолько долго, чтобы кидаться к Чужому с бессвязными бормотаниями, хотя с содроганием пришлось признать, что такое время вполне может когда-нибудь наступить, если я сойду с ума. - Ты хотел бы освободиться, Инри? Мои глаза расширились, апатия разбилась вдребезги, эмоции буквально хлынули в сознание, я захлебнулся вдохом, неверяще смотря в тёмные провалы глаз Чужого. Я успел смириться со смертью, я не ждал спасения - даже Корво не смог бы пробраться в главную цитадель Аббатства Смотрителей и тем более выбраться вместе с пленником, но эти слова существа, стоявшего где-то за пределами человеческих возможностей, всколыхнули во мне безумную надежду. Я шевелил губами, но не мог произнести ни звука, меня потрясла сила собственной надежды - я и не знал, что так хотел жить. Я почти забыл об этом желании... - Я расцениваю это как "да", - констатировал Чужой, отстраняясь и чуть прикрывая свои холодные глаза, полные первозданного мрака. - Ты продолжаешь историю Корво, провоцируя его удивлять меня. Я заинтересован в том, чтобы ты жил, Инри. Силуэт Чужого стёрся из реальности, буквально исчез, заставляя сомневаться, не приснилось ли мне происходящее, но я точно знал, что разговор мне не привиделся. Он не освободил меня... Стоп. Он упомянул... - Нет! - рыкнул я, рванув цепи и не замечая боли от впившихся в запястья кандалов. - Должен быть другой способ! Не приводи его сюда! Слышишь?! Мы же просто сдохнем оба!! Вдалеке послышался тревожный говор Смотрителей, и я, стиснув зубы, заткнулся, бессильно натягивая цепи. Будь проклят этот Чужой! Я, конечно, не образец геройства, и если бы Корво и впрямь мог спасти меня, я был бы только рад, но моё спасение не поможет мне освободиться от обвинения Аббатства. А ещё я всерьёз опасался того, что моё заточение могло быть вовсе не случайным. Если кто-то из Аббатства следил за нами, но знал, что поймать Корво очень сложно... Проклятье. *** - Инри! Эй, Инри! Я судорожно вынырнул из полусна, полузабытья и инстинктивно отдёрнулся прочь - прикосновения причиняли невероятную боль, я едва не лишился сознания, не готовый к такому повороту событий. - Не вздумай умереть мне прямо здесь, Инри! Мои глаза изумлённо распахнулись, когда я запоздало вслушался в шёпот и узнал интонации, которые уже давно стали для меня родными. Сон? Реальность? Обманка Чужого? Тело прошивало адской болью везде, где меня касались его пальцы, он бегло изучал меня на предмет критических ран, а отстраниться было некуда. Его присутствие действовало куда сильнее руны, которая всё ещё шипяще потрескивала совсем рядом, и я понял, что ещё немного - и просто этого не выдержу. - Руну... убери, - сиплым севшим шёпотом выдохнул я, отчаянно зажмуриваясь. Короткая, едва заметная пауза, и Корво отстраняется, что вызывает во мне непроизвольный вздох облегчения. Исчезновение давления руны вырывает у меня измученный стон, настолько легче стало дышать, хотя боль от присутствия Корво никуда не делась. Однако он больше не прикасался ко мне, вместо этого занявшись изучением браслетов от кандалов - очевидно, пытался понять, как меня без лишнего шума освободить. - Ловушка, - кратко выдохнул я, экономя дыхание. Сознание с трудом ворочалось, не желая вменяемо воспринимать реальность, происходящее казалось каким-то далёким, и мне никак не удавалось воспринимать её в нормальном режиме. - Может быть ловушкой... для тебя. - Это и есть ловушка, - рассеянно подтвердил Корво, сосредоточенно изучая замок на кандалах и пробуя подобрать к нему один из ключей, которые, видимо, стащил по дороге. - Кретин, - выдохнул я, тоскливо морщась. - Умереть захотелось?.. - Я всё ещё жив, - отозвался Корво совершенно спокойно, будто сидел на подоконнике моей квартиры, а не в самом сердце цитадели Аббатства, кишащей врагами. - А теперь помолчи. - Видимо, ни один ключ не подошёл, он передёрнул плечами, словно сбрасывая раздражение, и поднялся: - Постарайся собраться с силами. Едва он скрылся в коридоре, аккуратно прикрыв за собой металлическую решётку двери, я судорожно выдохнул, впервые понимая, что уже начал медленно сходить с ума в этой клетке. Когда угасаешь день за днём, невозможно внезапно собраться с силами, сознание измучено не меньше тела. Память отказывалась функционировать нормально, я не мог даже примерно понять, как долго я в плену, не мог оценить, как долго нет Корво, реальность для меня стала липким кошмаром непрекращающейся боли, которая то отступает, то накатывает вновь. Стоп, накатывает? - У нас не больше десяти секунд, - едва слышно, но чётко сообщил Корво, абсолютно бесшумно скользнув ко мне в камеру. Прикосновение пальцев на запястьях обожгло острой глубокой болью, но за ним последовал металлический лязг, и моя левая рука бессильно упала вдоль тела, отдавая острой болью в плече. Тело сотрясла крупная дрожь, и я рухнул на пол, практически не ощущая дополнительной боли от ещё не освобождённого вывернутого запястья. - Ты должен молчать и не двигаться, Инри, даже если тебе будет невыносимо больно. - По коридору разнеслись тревожные крики Смотрителей, сквозь шёпот Корво я разобрал искажённое эхом "он без сознания!" и властный окрик "проверь пленника!". Движения Корво не сбились ни на миллиметр, замок лязгнул, освобождая стёртое запястье, и лорд-защитник тут же приобнял меня за плечи, не давая окончательно распластаться на полу. Едва слышный шёпот звучал жёстко и тяжело: - Если ты издашь хоть звук, хоть шорох, хоть лишний вздох, нас обнаружат. Они постоянно рассылают новые патрули, и безопасных мест нет. Я слышал топот ног, к камере подбегали Смотрители, и слабо понимал, как Корво планирует выбраться хотя бы из этой камеры, если я даже встать не смогу, но лорд-защитник в очередной раз изумил меня. Он вытянул перед собой руку ладонью вверх, чуть сжал пальцы, будто подхватывая в воздухе невидимую сферу, и прошептал что-то шипяще-неразборчивое, словно научился говорить по-змеиному. В тот же миг он подхватил меня и закинул себе на плечо, что буквально вырвало из меня крик боли, но я тут же стиснул зубы, неимоверным усилием обрывая себя. Мир вокруг странно выцвел, матово размылся, и только когда Корво выметнулся в коридор прямо в лапы Смотрителям, я понял, что это означало. Он остановил время. Я ещё успел заметить застывшие фигуры двух Смотрителей в масках с обнажёнными длинными рапирами в руках, они замерли на середине движения, почти добежав до двери в камеру, от этого зрелища волосы шевелились на голове, но затем мир мигнул, и я обнаружил, что Корво телепортировался на какую-то потолочную балку, до которой почти не доставал свет от настенных факелов. Размытые очертания мира внезапно обрели чёткость и цвет, уши оглушил топот, я услышал лязг решётки в свою камеру и громкий хрипящий возглас: - Сбежал! Он освободил пленника! Поднимайте тревогу, быстро! Они не могли успеть далеко уйти!! Корво замер, и я понял, почему он говорил так категорично, когда предупреждал меня не шуметь. Балка не была слишком высоко, стоит любому Смотрителю услышать шорох, поднять голову, и он без труда различит нас, потолок не был погружён в непроницаемый мрак, всего лишь скрыт изменчивыми тенями. Если я вскрикну, дёрнусь или даже слишком резко вздохну, с нами будет покончено. Проклятье, почему близость Корво причиняет такую адскую боль?.. Корво подождал, пока патрули внизу рассредоточатся, и бесшумно побежал вперёд, периодически замирая на одному ему ведомое время, после чего продолжал перебежку, крепко прижимая меня к своему плечу одной рукой. Оглушённый болью и слишком сосредоточенный на том, чтобы не стонать, я не сразу сообразил, почему он останавливается, двигался же он совершенно бесшумно, но затем осознал, что некоторые участки потолочного перекрытия освещались лучше, чем другие. Корво просто выжидал, пока светлый участок перестанет быть в зоне видимости патрулей, и быстро пробегал до следующей тени. Вот бы так по потолочной балке можно было выбраться из всей Цитадели... Я понял, что всё-таки впал в какое-то подобие спасительного забытья, потому что часть дороги совершено не помнил. Я очнулся от резко усилившейся боли и сильного, почти обжигающего тепла прямо под собой, непонимающе дёрнулся, но мне тут же зажали рот рукой, призывая к молчанию. Это прикосновение тоже причинило боль, но я вынужден был собраться с силами и замереть, это был самый быстрый способ прекратить контакт. Я в нынешнем состоянии слабее крыс и сорвать руку с себя не мог, а Корво всё равно не отпустит, пока не убедится, что я не издам ни звука. Через несколько долгих секунд, полных кошмарной полуобморочной боли, касания прекратились, и я судорожно задышал, всеми силами давя облегчённый стон. - Ты способен понимать меня? - на сей раз Корво говорил отчётливее, но всё равно шёпотом, при этом он смотрел в сторону словно бы мимоходом, вскользь, но я сотни раз видел, как он таким беглым взглядом успевает подмечать мельчайшие детали обстановки вплоть до подозрительных царапин или брошенных, но полезных клочков бумаги. - Да, - сипло выдохнул я, морщась от боли в груди - говорить было почему-то тяжело и трудно, по горлу изнутри словно точильным камнем прошлись, и приходилось буквально заставлять себя издавать хоть какие-то звуки. - Ты будешь ждать здесь, - кратко сказал он, всё так же не поворачиваясь ко мне. Я впервые тяжело повернул голову и обвёл взглядом окружающий мир - оказалось, он уложил меня на вентиляционную прямоугольную трубу, в которой мерно гудел горячий воздух, отсюда отлично просматривался коридор внизу, заворачивающий куда-то влево. Труба была прижата вплотную к стене, и можно было не бояться, что от неосторожного движения я рухну вниз. - Цитадель поднята по тревоге, и расчистить путь я не могу, но знаю, как их отвлечь. Запомни, ты не должен издавать ни звука, этот коридор патрулируют. Смотрители без причины не смотрят наверх, но они умны. Дашь им повод хоть на секунду заподозрить, что ты здесь, и они мгновенно догадаются. - Корво отстранился, напрягся, всматриваясь в изменчивые тени плохо освещённого факелами коридора, и я понял, что он сейчас попросту исчезнет, не дожидаясь моей реакции. - Стой, - хрипло, надсадно, будто после недельной попойки. - Они... эксперимент. Ты причиняешь боль. Руны... тоже. - Было тяжело в лихорадочном тяжёлом бреду сознания находить максимально короткие слова для объяснения ситуации, но мне почти никогда не приходилось объяснять что-то Корво дважды. - Они меня травили. Теперь от Чужого... больно. Если... Я замолк, хрипло дыша, потому что Корво резко повернулся ко мне, отблески факелов внизу хищно играли на оскаленном черепе маски. Маска... В своём полубреду я даже не сразу отметил, что Корво скрывает своё лицо, что, разумеется, в кишащей Смотрителями Цитадели было совершенно логично, но почему-то пробрала дрожь, и помимо боли изнутри толкнул страх. - Я понял, - ровно ответил Корво. - Я поищу противоядие. Не надо искать, хотел я выдохнуть, я просто предупреждал насчёт себя, но не смог - воздух завяз в лёгких, и пришлось давить жуткий приступ кашля. Как Корво сбежал из тюрьмы, как? Я не в состоянии даже двигаться, а он выбрался не только невредимым, но и незамеченным, а ведь его пытали... Отмеченный Чужим, не иначе. Впрочем, я вынужден был отметить, что моё тело не настолько ослабло, как должно было, словно ему давали передышку, хотя я точно знал, что цепи с меня не снимали. Иррационально, нелогично, но мне внезапно остро захотелось, чтобы это никак не было связано с Чужим - я не хотел связываться с его силами. Я уже давно не мальчишка, мечтающий стать сильнее всех любой ценой и вершить справедливость... Сознание заторможенно воспринимало реальность, и я только сейчас понял, что Корво уже исчез, пока я думал о Чужом, но легче стало только спустя несколько минут - видимо, он выжидал совсем рядом и только потом направился вглубь территории. Я с облегчением выдохнул воздух, прикрывая глаза, и какое-то время просто лежал без движения, наслаждаясь горизонтальным положением. Корво случайно или специально выбрал самую тёплую трубу, на которой было так замечательно лежать?.. Нет, лежать нельзя, спать тоже. Я огромным усилием воли приподнялся на дрожащих от слабости руках, заставил себя сесть, зверски кусая губы от боли, и принялся растирать ноги, помогая кровообращению восстановиться. Отёкшие, гудящие, с плохо восстановившейся чувствительностью, они, тем не менее, были во вполне сносном состоянии, и вскоре я, наверное, даже смогу встать самостоятельно, разве что не на этой вентиляции - точно сверзнусь вниз, если Корво не окажется рядом. Похоже, у меня просто сбилось чувство времени, и я находился в плену не так долго, чтобы окончательно ослабнуть. От неосторожного движения руки растянутое запястье прострелило болью, вынудив меня зашипеть, зажмурившись, и тут же совсем рядом раздалось: - Я слышу тебя! Я замер, буквально закаменел, моментально забывая о боли, боясь даже вздохнуть, потому что голоса Смотрителей узнаю из тысячи. Я не мог повернуть голову, чтобы оглядеть коридор, так и застыл, уткнув голову в колени и боясь, что любое движение привлечёт ещё большее внимание. Следовало ожидать, что патруль не будет оглашать местность предупреждающими криками, Корво же предупреждал о чрезвычайной осторожности и о том, что все подняты на уши! Сердце гулко бухало в груди, болезненными толчками отдавалось в висках, отросшие волосы щекотали щёки и не давали даже боковым зрением оценить обстановку - я видел только собственные ноги, вентиляционную шахту, далеко впереди уходящую вбок, и стену с грязными пятнами застарелой факельной копоти. Страшно, страшнее мертвяков, страшнее самого Чужого... - Я точно что-то слышал... - бормотание приблизилось, сквозь гул в ушах я уловил тихие шаги, близко, очень близко, только бы он не поднял голову, только бы подумал, что показалось! Оглушающий писк крысы заставил меня вздрогнуть, но последующий окрик "ах ты тварь!" пробрал дрожью облегчения - Смотритель, раздавив крысу, недовольно фыркнул и направился прочь, бормоча что-то о грызунах и отступниках, которые за этих вредителей ответственны. Я осторожно повернул голову, почти счастливо рассматривая спину уходящего прочь Смотрителя, но тут же снова застыл, почти встречаясь глазами со вторым патрульным, который так легко в крыс не поверил и подозрительно, цепко осматривал коридор, щурясь, чтобы лучше видеть в неверном свете факелов. Поспешно зажмурившись, чтобы он не почувствовал мой взгляд, я ощутил приступ паники, а потом с внезапной холодной ясностью понял, что Смотрители практически сломали меня. Я боюсь их с фанатичной, нездоровой слепотой, боюсь и уважаю, подсознательно считая их стоящими выше других людей по праву. Я не верил в то, что смогу выбраться, не верил в то, что они не заметят меня, я боялся до чёртиков, потеряв веру даже в Корво - в Корво! - который невредимым выбрался из Затопленного квартала, лихо прокатившись на смертельно опасном вагончике с мертвецами. Они почти сломали меня, и теперь это "почти" жгло душу противоречивыми чувствами - горечью и облегчением, потому что сам факт того, насколько я жалок, вызывает отвращение, но в то же время я осознаю ситуацию, а это значит, что я не успел превратиться в лишённую воли куклу Смотрителей. И я хочу жить - это открытие тоже опаляет своей силой и горячностью, заставляя кулаки стискиваться, тревожа незажившие запястья. Смотрители давно ушли, но я долго не решался двинуться, хотя уже не столько из-за страха, сколько из-за отчаянного желания выбраться невредимым из этого проклятого места. Окончательно убедившись, что я временно остался один, я осторожно, но целеустремлённо начал растирать ноги, не позволяя себе издавать ни звука, несмотря на боль, - я просто обязан как можно быстрее оправиться, Корво не слишком мобилен с грузом на плече в виде бездыханного тела, а любая неудачная заминка может оказаться роковой в нашей ситуации. Я почти воодушевился и настроился на подвиги, когда вернулся Корво, но ещё даже не видя его, я понял, что воспрял духом напрасно: вместе с ним вернулась выворачивающая душу боль, которая сводила на нет все мои усилия заставить себя двигаться самостоятельно. Сил удивляться тому, как он соткался из воздуха рядом, слегка проминая под собой прочную поверхность вентиляционной шахты, у меня уже не было. - Те двое были настороже, - вместо приветствия произнёс он, всё так же не отводя взгляда от коридора, будто говорил сам с собой. - Тебя услышали? - Почти, - выбрал я самое короткое слово для того, чтобы обозначить произошедшее. Ему этого хватило, он едва заметно кивнул и продолжил: - Я удачно отвлёк их, впереди должно быть относительно чисто. Следующий перерыв будет на втором этаже, - он отточенным движением пробежался пальцами по поясу, пересчитывая болты, вытянул один, перезарядил арбалет, меняя сталь на сонный дротик, а я мысленно прикинул размеры Цитадели и подавил в себе желание зажмуриться. Чертовски огромная территория. Мы наверняка не сумеем... - Сколько... плен? - надеюсь, я скоро перестану так хрипеть, я бы не рискнул говорить, если бы Корво не был так спокоен - побоялся бы привлечь внимание патрулей. Корво помолчал, механическим движением зацепляя арбалет за специальный карабин на поясе, я непонимающе сдвинул брови - срок не может быть слишком большим, почему он молчит?.. - однако он всё же ответил, повернув ко мне свою устрашающую маску-череп: - Полтора месяца. Я задохнулся на миг, пытаясь осознать временные рамки. - М-месяца?.. - Нам пора, - кратко завершил разговор Корво, без предупреждения подхватывая меня и закидывая на плечо. Меня тут же замутило от боли, но сказанного я забыть не мог. Я просидел в подземельях чертовски долгий срок, за такой мышцы должны атрофироваться и разительно ослабнуть, это всегда происходит очень быстро, уж ранений я навидался за свою службу самых разных, травмы городская стража огребала в тройном размере. Не сошёл же я с ума, в самом деле! Неужели это всё-таки Чужой с его заинтересованностью в том, чтобы я жил? Возможно, я просто не заметил того, что он дал мне свои силы... Я едва не замычал протестующе, жмурясь от боли и пытаясь успокоить свои мысли. Нет, это точно не Чужой - всё, что я о нём слышал и что знаю из опыта нескольких встреч, противоречит моему предположению, он не стал бы действовать исподтишка, даже если решил бы мне помочь, а я его совершенно не интересую, так что он тут точно ни при чём. Проклятье, как сложно думать, когда невыносимо больно! Не знаю, выдержал бы я путь до второго этажа сквозь непрекращающуюся боль или сошёл бы с ума ещё в хитросплетениях подвальных коридоров, но всё решил спасительный случай - в какой-то момент адская боль во много раз усилилась, в уши врезался скрипяще-шелестящий звук костяной руны, доносящийся из-за стены, рядом с которой было потолочное перекрытие, и я, тихо вскрикнув, отключился. Пробуждение, к сожалению, тоже принесло с собой боль, но, по крайней мере, она не ослепляла своей силой, оставаясь на вполне приемлемом уровне. Я открыл глаза, болезненно щурясь, и какое-то время непонимающе изучал испещрённый полосками света потолок, до которого было буквально рукой подать, настолько он был близко. Ясно, я снова на возвышении, но почему так светло?.. - Можешь шуметь, но не слишком громко, - услышал я тихий голос Корво в стороне от себя. Сделав над собой усилие, я медленно приподнялся и с едва слышым стоном повернулся набок, оглядывая очередное обиталище. Я лежал на грубых досках, между которыми были основательные щели толщиной с ребро ладони, сквозь эти щели внизу виднелась чистая безликая комната с такими же безликими кроватями, абсолютно одинаково заправленными. Создавалось ощущение, что зал внизу необитаем и просто поддерживался в порядке и чистоте, настолько он был однообразным. По бокам комнаты горели электрические светильники, именно их свет просачивался сквозь щели в досках и расцвечивал серый потолок довольно яркими полосками. - Чердак?.. - с трудом проговорил я, ощущая, что пересохшее горло буквально горит от недостатка влаги. - Просто потолочное перекрытие над одним из спальных залов Смотрителей, - спокойно отозвался Корво. Он обнаружился далеко от меня, почти на максимально возможном расстоянии, спокойно расположившийся у стены и периодически бросающий взгляд вниз - прямо перед ним в досках зияла рваная дыра, достаточная для того, чтобы свободно спрыгнуть вниз. Должно быть, именно так он сюда и забрался снизу, хотя влезть сюда со мной в виде бездыханного груза, наверное, было непросто. - Спальных?.. - я судорожно соображал, пытаясь понять, сколько сейчас времени. - Придут же!.. - Цитадель Аббатства Обывателей поднята по высшей тревоге, - сухо ответил Корво, разглядывая меня через прорези в маске. Он, кажется, вообще её не снимал, пока находился на вражеской территории, даже если был уверен, что прямо сейчас его никто не способен заметить. - Фанатики никогда не будут спать в такое время, слишком преданы своему делу. Здесь прошёл всего один патруль за шесть часов. - Я так долго?.. - я глухо закашлялся, чувствуя, как попытка говорить рвёт горло, и Корво точным взмахом руки указал на доски рядом со мной: - Там вода, пей, если хочешь. И ты наверняка проголодался, но придётся терпеть, пока перекуси тем, что есть. Я перевёл взгляд на вычурную бутыль, когда-то содержащую в себе чрезвычайно дорогой гристольский сидр, сейчас жидкость была бесцветна - видимо, Корво просто использовал бутылку, чтобы набрать мне воды. Рядом лежала большая буханка хлеба и треугольник сыра, чуть заветрившиеся, но определённо достаточно свежие. Я смотрел на еду, на воду, но не мог сделать ни движения, чтобы взять их. Полтора месяца плена, полтора месяца! И за это время меня ни разу не кормили. Ничем, кроме той мерзостной зеленоватой отравы, которой явно было мало для того, чтобы я оставался живым. Что происходит?! - Инри? Я вцепился в доски под собой, беспомощно скребя обломанными ногтями по дереву, вгоняя в пальцы лохматые занозы и не чувствуя от них боли. - Сними маску, - хрипло потребовал я, впившись в знакомую фигуру напряжённым взглядом. - Ты всерьёз думаешь, что... - Сними маску! - это было почти рычание, хотя слишком явно были слышны нотки паники. Корво помолчал, но затем спокойно поднял руки, нажал на едва заметные пластины у висков и снял жуткий металлический череп, являя мне совершенно человеческое лицо. Не знаю, что я ожидал увидеть, но лицо Корво, собранное, напряжённое и плохо скрывавшее усталость, успокоило меня, оборвав едва не начавшуюся позорную истерику. Я шумно выдохнул, замечая его круги под глазами, плотно сжатый от напряжения рот и горизонтальную складку на лбу, словно Корво неуловимо хмурится даже сейчас, когда спокойно смотрит на меня. Похоже, даже такой сильный и неуловимый боец вымотан нашим безумным путешествием... - Извини, - выдохнул я, потянувшись к воде и чудом не опрокинув бутыль. Жадно напившись, я не удержался, плеснул себе на руку и провёл по лицу, чувствуя блаженное удовольствие от прохлады. - Я просто... Знаешь, меня не кормили, - произнёс я, отставляя почти пустой сосуд в сторону и растирая лицо. Было больно, но вместе с тем я чувствовал облегчение. Корво молчал, но взглядом окинул мою фигуру и слегка приподнял бровь, молча выказывая непонимание, поскольку я хоть и отощал, но точно не походил на пленника, которого полтора месяца морили голодом. Я фыркнул, отмечая, что говорить после того, как я напился воды, стало легче. - Именно. Меня не кормили и не поили, только травили какой-то дрянью. Я должен был ослабнуть до состояния полутрупа, но почему-то могу сидеть самостоятельно. Я... ни черта не понимаю, что происходит, и на миг показалось... - Это не галлюцинация и не ловушка, - спокойно произнёс Корво, надевая маску обратно и снова осматривая помещение внизу скользящим отстранённым взглядом. - Если у тебя есть подозрение, что Смотрители сейчас проводят над тобой эксперимент, погрузили в полусонное состояние и ловят каждое слово, просто не называй меня по имени, но эта теория не должна провоцировать тебя делать глупости. Если ты усомнишься в реальности происходящего и будешь беспечен, это может стоить нам жизни. Он был абсолютно прав, этот невозможный и неправильный лорд-защитник, мне стало заметно легче после его слов, и я принялся объедать буханку хлеба, стараясь игнорировать боль в запястьях. Впрочем, его слова о реальности тут же навевали другие вопросы, которые не было смысла сдерживать. Прожевав очередной кусок, я чётко спросил: - Зачем ты пришёл за мной? - этот вопрос был довольно жестоким, учитывая то, из какой передряги он меня вытащил, но я должен был знать ответ. В его героическом поступке почти не было никакого смысла, потому что мне больше не было места в обычной жизни, я стал изгоем, смертником, которого выдаст любой здравомыслящий городской обыватель. Меня сдадут Аббатству даже верные напарники, с которыми мы прошли огонь и воду, я был вычеркнут из жизни и не представлял себе подпольного существования, на которое теперь был обречён. Корво мог спасти моё тело, но не всю мою жизнь, и так рисковать своей шеей ради того, чтобы я жил сомнительной и безумно опасной жизнью на улицах - слишком даже для такого, как Корво. Ещё я, конечно, мог предположить, что он спас меня из романтических побуждений, но я не был идиотом: лорд-защитник никогда не позволит себе совершить такую глупость только под влиянием каких-либо эмоций, даже если предположить, что они у него есть. Мы, безусловно, могли полностью довериться друг другу, но свой титул Корво получил не просто так. - По многим причинам, - ответил Корво, ни на секунду не теряя самообладания. Совершенно непрошибаемое хладнокровие! - Но я догадываюсь о ходе твоих мыслей и сообщу, что ты хочешь услышать: в рядах Аббатства назревает внутренний заговор, угрожающий императорской власти. У них появился лидер по имени Альберт, амбициозный, дерзкий, фанатичный и жадный до власти, в данный момент идёт гонка на опережение владением информации, поскольку, по сведениям Мартина, он готовится сделать свой первый крупный ход. Альберт буквально ждёт, чтобы мы официально начали расследование заговора, что слишком явно указывает на ловушку, и было принято решение расследовать без шума. Нам не хватает ключевых подробностей его плана. - И эти подробности... здесь? В Цитадели? - Да. - Почему ты так уверен? И как ты узнал, где меня найти? - в принципе, мне было всё понятно, дальнейшее я мог достроить и сам - Корво просто превысил полномочия и заодно пошёл за мной в ловушку, хотя мог просто достать информацию и исчезнуть, что было бы проще. Тоже мне, рыцарь нашёлся. Если бы его прибили в процессе, живо пожалел бы о безрассудности! - Чужой сказал, - совершенно спокойно сообщил Корво, разглядывая пустой спальный зал внизу. Я вздрогнул, живо вспомнив прикосновение к своей щеке и отстранённое "Я заинтересован в том, чтобы ты жил, Инри", после чего пальцы сами сжались в кулаки. - Почему ты за ним следуешь? Почему поклоняешься? Он же... - "враг", чуть не сорвалось с языка, но я успел запнуться, не понимая, с каких пор стал считать Чужого врагом. Он не был другом, разумеется, но откровенной враждебности в нём точно не было, почему тогда враг? - Я никому не поклоняюсь, - в тоне Корво проскользнули металлические нотки. - Следую только собственным принципам и приказам Императрицы. Чужой дал мне силы, не спрашивая моего согласия и не требуя ничего взамен. Я предпочитаю не обращать внимания на его комментарии, но когда он предоставляет важную информацию, игнорировать неразумно. - Почему ты ему поверил? - что-то буквально толкает меня расспрашивать, я ощущаю иррациональное отторжение, думая о Чужом, и подсознательно хочется оградить Корво от его пагубного влияния. Корво поднял голову и посмотрел на меня, словно что-то решая в уме, а потом неожиданно мягко произнёс: - Я понимаю твоё беспокойство. Лживый язык подобен искре во рту. Искра мала, но от нее может вспыхнуть пожар, дотла сжигающий целые города. Лучше не проронить ни слова за всю жизнь, чем хотя бы единожды извергнуть из себя ложь. Ибо эхом отзовутся лживые слова... - ...и будет то эхо гласом Чужого, - вылетело у меня чётко, ясно, уверенно. Когда я осознал это, меня словно окатило ледяной водой с головы до ног, я вздрогнул всем телом, смотря на Корво с откровенным испугом, я бы отшатнулся, если бы позади меня не было стены. - Я... что я... Корво только вздохнул, приподнимаясь и отходя немного от пролома. Спокойно отстегнул арбалет, положил на доски, рядом аккуратно примостил пояс с болтами и мешочками для гранат, после чего снял плотный плащ и бросил на доски рядом со своим вооружением. Перед тем, как лечь, он привычными, отточенными движениями скатал рукава плаща так, чтобы удобно было положить голову. - Прекрати паниковать, - сообщил он, устраиваясь на своей импровизированной кровати так, словно делал это каждый день, даже маску не снял, хотя в ней должно быть отвратительно неудобно лежать. - Тебя пытали, травили и внушали эту ересь полтора месяца. Смирись с бардаком в голове и постарайся отдохнуть, это последняя передышка. Следующий раз будет за пределами Цитадели. - За пределами... То есть мы уже почти выбрались?! - прозвучало громче, чем следовало бы, но поблизости действительно не было патрулей Смотрителей. Корво же предупреждал, что передышка будет только на втором этаже, перед тем, как покинуть здание! - Нет, это ещё первый этаж. Но я удачно наткнулся на записку о потайной лестнице, которая поможет сократить путь. Отдыхай, у нас четыре часа. - Ты собираешься спать? - скепсис. Я сейчас не засну, даже если пригрозить дулом пистолета, настолько натянуты нервы и лихорадочно скачут мысли. - Чего и тебе советую. Не волнуйся, через четыре часа я проснусь и разбужу тебя. Я собрался и дальше его расспрашивать, но затем замолк, сжав зубами искусанную нижнюю губу с сухой запёкшейся кровью на ней. Корво устал, действительно устал, если вынужден отдыхать во время задания, я даже не знал, как долго он находится в Цитадели, сколько времени он в беспрерывном режиме неуловимой тени, сколько часов ему понадобилось на изучение маршрутов патрулей, на прохождение каждого этажа, на выяснение, что где расположено и как меня найти. И ведь мы только в относительной безопасности, нам предстоит не только выбраться из здания, но и покинуть окружающую Цитадель территорию, которую охраняли многочисленные патрули Смотрителей, а это даже при умениях Корво будет почти невозможно. Когда меня вели к моей камере, я успел немного оценить уровень защиты этого огромного комплекса и понял, что надо окончательно рехнуться, чтобы даже думать о попытке проникновения сюда. Корво нужно спокойно поспать. Мне всё равно надо было подумать - например, о том, почему я знаю наизусть все Семь запретов, которые следует помнить, чтобы защитить душу от Чужого, и страшно представить, что ещё может всплыть в моей голове, если хорошенько покопаться. Корво не был удивлён, но я-то помнил, что со мной вообще почти не разговаривали за всё время моего заключения! Ага, и не кормили. Значит ли это, что я больше не могу себе доверять? Ни себе, ни своей памяти, ни своим спонтанным действиям? Может, так и становятся Смотрителями - теряя волю, подчиняясь внезапно проявившимся постулатам, бессознательно делая так, как внушалось? Ничего не понимаю! Разумеется, я не заснул - вряд ли я вообще физически смог бы, хотя усталость в теле была неимоверная, да и боль лёгким раздражителем никуда не уходила - Корво был всё ещё достаточно близко, чтобы причинять её своим присутствием. Зато Корво заснул, его мерное дыхание вскоре практически перестало быть слышным, грудь стала вздыматься реже, тело расслабилось. Непростительная беспечность, особенно в присутствии того, кто не может быть уверен, что спонтанно не прибьёт своего спасителя в приступе рьяной борьбы с последователями Чужого. Нет, правда, что если я сейчас стащу его арбалет и выстрелю? Толкаемый неясным предчувствием, я осторожно пошевелился и, пригнувшись из-за низкого потолка, направился к Корво. Каждый шаг был очень тихим, то, что я был босиком, играло мне на руку, оставалось только терпеть усилившуюся боль по мере того, как я приближался. Я внимательно следил за его расслабленностью и дыханием, но не было никаких изменений, даже когда я присел совсем рядом, способный протянуть руку и коснуться его лица. Кажется, я недооценил его усталость... Маска раздражала, но, разумеется, снимать её я не собирался, от такого Корво точно проснётся. Я просто сидел рядом, разглядывая его, превозмогая боль и находясь на какой-то зыбкой границе восприятия реальности, когда не очень хорошо понимаешь, что делаешь. Арбалет лежал рядом, прямо возле моей руки - ещё одна грубая ошибка, он должен быть там же, где гранаты, с другой стороны Корво, у стены, чтобы я незаметно не мог до них дотянуться. Неужели он настолько мне верит? Или просто слишком устал? Я потянулся к арбалету, но не коснулся холодного металла, остановив подрагивающие пальцы в миллиметре от него. То, что я делал, было неправильно. Я нахмурился, пытаясь себя понять - что я собирался делать, взяв арбалет? Наставить на Корво и выстрелить? Я действительно собирался выстрелить? Руки упёрлись в доски совсем рядом с плечом Корво, я даже ощущал исходящее от него тепло. Меня встряхивало крупной дрожью, я действительно больше не мог себе доверять, и Корво нужно об этом знать. Я скажу ему, я должен сказать, но сначала ему надо выспаться. Тихо и осторожно я отполз от Корво и забился в самый дальний от него угол чердака, сцепив руки в замок, у меня теперь были проблемы намного важнее ослабевшего организма. Я больше не пытался копаться в себе, просто сосредоточился на полном контроле своего тела. Любое движение должно быть не в полубреду, а полностью осознанным - не хватало ещё лорду-защитнику получить от меня кинжал под рёбра сразу после того, как он меня спас. Только не Корво. *** - Инри! Эй, Инри! Сквозь сон мне на какой-то миг показалось, что я по-прежнему пленник, что спасение мне привиделось, и я отчаянно дёрнулся, почти ощущая на руках кандалы от цепей, но реальность - та, о которой я помнил, - никуда не исчезла, холодя каменной стеной спину и норовя вцепиться в ноги деревянными занозами. Корво был уже одет в плащ и полностью экипирован оружием, но без необходимости не приближался, остался у разлома досок, будто часовой на посту. - Я... заснул? - несказанное удивление в голосе. Я был уверен, что совершенно не смогу расслабиться, но, видимо, моя вымотанная нервная система считала иначе. Я слишком рьяно заставлял себя концентрироваться на реальности и перестарался, судя по всему, измотавшись вконец. Точно, я же угрожал спящему Корво! - Нам пора, - сообщил Корво, оглядывая пространство внизу так, будто умел видеть сквозь стены. - Ты не должен мне доверять, - выпалил я, пока точно был уверен в том, что себя контролирую. - И не спи рядом со мной, Пустота тебя забери! - Уже забрала, - флегматично заметил он, не впечатлённый моей пылкой речью. - И ты ошибаешься, я могу тебе доверять. Во всяком случае, пока что. - Ты не понимаешь... - я пытался подобрать слова, чтобы описать своё состояние, но он поднял голову и добавил: - Ты даже не взял арбалет, не говоря уже о том, чтобы спустить тетиву. Закрываем эту тему до тех пор, пока не выберемся отсюда. Уж поверь, я смогу приглядеть за городским стражником, - я готов был поклясться, что под маской мелькнула усмешка, уверенная, знакомая, и меня буквально накрыло спокойствием. Я идиот, согласен. Считать, что Корво способен спать настолько крепко, находясь на вражеской территории, оставить арбалет на видном месте поближе ко мне и не проснуться, когда я с грацией раненой вагонетки приземлился рядом - о да, я идиот. Он ведь и лёг недалеко от пролома досок наверняка для того, чтобы успеть перехватить меня, если я попробую сбежать в обход него. Я точно могу не опасаться натворить глупостей, пока Корво рядом. - Ты как был нахальным вором, так им и остался, - против воли усмехнулся я, тяжело приподнимаясь и борясь с противным головокружением. - Это мне за тобой присматривать надо... Корво внезапно резко взмахнул рукой и ребром ладони прочертил горизонтальную линию, будто пытаясь физически остановить мою речь. Я замолк, непонимающе глядя на него, а потом услышал звук открывающейся двери, неторопливые шаги в зале внизу, и тут же замер, переставая дышать. На сей раз я не боялся так, как раньше, Корво чертовски умеет внушать уверенность, но и глупости совершать меня не тянуло, что несказанно радовало. Пожалуй, впервые я видел, как Корво охотится, иначе это действо было трудно назвать, потому что он подобрался, будто большой хищник, завидевший добычу, и замер, изучая вошедшего сквозь щели досок. Осторожно скосив взгляд, я увидел Смотрителя, который чётким шагом подошёл к одной из кроватей и присел у сундука, бормоча что-то неразборчивое. Я пропустил момент, когда Корво спрыгнул вниз, это движение было совершенно бесшумным, но зато внезапно понял, что бормотал Смотритель - это была молитва, одна из тех, которые я теперь знал наизусть. Я вслушивался в монотонные строчки, снова думал, откуда у меня эти знания, и очнулся только тогда, когда Смотритель поднял голову от сундука, окликая: - Брат? В тот же миг я осознал, что попросту начал совершенно автоматически бормотать молитвы одновременно с ним, слово в слово, в голос, и он меня услышал, но паниковать было поздно - его шею уже захлестнул мощный захват, что заставило меня заткнуться. Смотритель беспомощно захрипел, дёрнулся и вскоре обмяк, оседая на пол. Корво внимательно огляделся, словно убеждаясь, что больше никто в ближайшее время не придёт, затем взвалил бессознательное тело себе на плечо, подошёл к пролому и на какое-то время замер, протянув вперёд свободную руку. Казалось, он вообще застыл, не шевелясь ни на дюйм, только рука чуть подрагивала, смещаясь из стороны в сторону. - Корво? - я осторожно шевельнулся, но причина промедления вскоре стала ясна - лорд-защитник соткался в воздухе прямо на краю пролома досок, вынуждая их жалобно заскрипеть от двойного веса. Видимо, ему просто нужно было сосредоточиться и прицелиться, чтобы попасть сюда телепортом без единой ошибки, поскольку помочь себе руками он не мог. Свалив незадачливого Смотрителя в стороне от пролома, он махнул мне: - Нам пора. Досюда добраться сможешь? Я кивнул, прикинув, что вытащить меня отсюда ему будет тяжело - слишком низкий потолок, толком на плечо не взвалишь и на руки не возьмёшь. Корво спрыгнул вниз, я кое-как на четвереньках добрался до пролома и вздохнул, представив адскую боль в ногах и руках, когда шлёпнусь вниз. - Боишься высоты? Он меня ещё и подначивает! - Придурок, - пробормотал я, падая и по возможности группируясь. Частично он смягчил падение и тут же подхватил, взваливая на плечо, а я зажмурился, ощущая, как всё тело пронзила адская боль. - Когда же это кончится, - едва слышно пробормотал я, борясь с дурнотой и не ощущая в себе сил пошевелить и пальцем. На сей раз Корво не ответил, уже полностью сосредоточенный на том, чтобы вовремя услышать патрули и найти самый безопасный способ выбраться из здания. *** Я плохо запомнил дальнейшую дорогу - она слилась для меня в одну нескончаемую пульсацию боли, то отступающую, когда Корво оставлял меня где-то на возвышении и отправлялся на разведку, то пронзающую насквозь, когда он нёс меня, крепко удерживая одной рукой за пояс. Я даже не замечал, когда мир мигал и менялся при телепорте, всё было в туманном мареве, но по сравнению с предыдущим путешествием до отдыха было одно существенное различие - я совершенно перестал дёргаться. Моей целью было терпеть, и я терпел, не издавая ни звука и стараясь вообще не шевелиться, чтобы не сбить Корво концентрацию, но холодный ком страха внутри рассеялся, уступая место страшной усталости и определённому упрямству. После того инцидента с арбалетом я смог снова безгранично поверить в Корво, что сильно помогало бороться с наваждениями, и никаких глупостей я больше не совершал. Я хоть и был совершенно бесполезным грузом, но, по крайней мере, не создавал дополнительных проблем, что успокаивало. Когда мои щёки обжёг холодный осенний ветер, я сначала подумал, что у меня галлюцинации, но Корво усадил меня на узкий декоративный пандус, скрываемый мрачной тенью здания, и исчез, позволяя мне во все глаза рассматривать прилегающую к Цитадели территорию. Большую часть я не видел из-за здания, всё же Корво упрятал меня в тень, но с высоты второго этажа я мог видеть несколько уровней защиты, окружавших неприступную крепость – посверкивали Стены света, возвышались копья стальных ворот, мрачно темнели прочные стены и беспрестанно ходили патрули с чуткими гончими на поводках. Только гончих нам не хватало, от меня же наверняка разит за версту после такого долгого плена! А ещё подкралась другая неожиданная проблема - осень уже давно перестала баловать тёплыми деньками, и под пронизывающим ветром я моментально замёрз, принявшись громко стучать зубами и дрожать, как осиновый лист, едва не шлёпаясь с пандуса вниз. Учитывая, что из одежды на мне были только износившиеся и грязные форменные штаны, ситуация выглядела плачевно. - Пей, - как всегда, Корво появился рядом совершенно неожиданно, даже непонятно было, откуда взялся - то ли прямо с земли, то ли с ближайшего окна. Мне в руки упала запечатанная колба с красным эликсиром Соколова, которую я из-за дрожи чуть не уронил, но Корво успел подхватить драгоценное зелье. Присев, он откупорил колбу, аккуратно влил в меня, придерживая за подбородок, и на короткое время по телу разлилось тепло, которое перебило даже постоянную боль от близости Корво. - Встань, - краткое указание. Я осторожно поднялся, умудрившись не оступиться, и Корво набросил на меня поношенный, но вполне добротный плащ, не такой хороший, как тот, что на нём, из китовой кожи, но так было куда теплее, чем в одних штанах. Без предупреждения Корво подхватил меня, снова едва не вырвав стон боли, и безумная гонка со смертью продолжилась. *** Это было самым отвратительным местом для отдыха - полуобвалившиеся стены, пронизывающий холодный ветер, горы мусора и два трупа, когда-то бывшие мертвяком и городским стражником, они явно лежали здесь очень давно и уже успели высохнуть до состояния, более близкого к скелетам. У этого места было только два плюса – полностью наглухо забаррикадированная дверь и высота четвёртого этажа. Забраться сюда было попросту невозможно, если не обладать, разумеется, способностями Корво Аттано. Небо темнело, предвещая ясную звёздную ночь, наверняка невероятно холодную, и я, едва отойдя от боли, забился в ближайший угол, пытаясь хоть немного отогреться. Серые обломки стен, казалось, пили тепло, не способные насытиться, и я начал ощущать себя одним из этих мумий у двери. Они явно сражались перед смертью - рядом с рукой стражника ещё лежал пистолет, мертвяк же в предсмертной агонии тянулся к нему, будто пытался задушить, и смотреть на это было неприятно. - П-похоже мне придёт-тся привыкать, - запинаясь от холода, пробормотал я, наблюдая, как Корво неслышимой тенью скользит по полуразваленному помещению и изучает обстановку внизу. Нас сюда загнали усиленные патрули Смотрителей, мы неосторожно попались на глаза одному на смотровой вышке, и в Цитадели поняли, что птичка ускользнула. Теперь улицы буквально кишели карающими отрядами, но Корво было значительно легче передвигаться в своей стихии, скользя по крышам, фонарям, вентиляционным шахтам и балконам, мы почти не рисковали попасться, если были достаточно осторожны, улицы были слишком многочисленны и прятаться было легко. Плохо было только то, что сейчас патрули обгоняли нас, оцепляли район, блокировали все выходы, и мы не успевали вырваться. Был ещё вариант спокойно отсидеться в месте наподобие этого, но, кажется, холод меня тут прикончит гораздо раньше Смотрителей. - Привыкать? - Корво говорил как обычно, спокойно, но я достаточно хорошо его изучил, чтобы понять, что он раздражён этой облавой. Ему не впервой быть дичью, но между намеренной облавой и общим розыском существовала большая разница. - Я в чёрном списке, - невесело фыркнул я, силясь представить себе жизнь в трущобах и терпя неудачу. Всё же я неженка, даром что городской стражник. В каком бы кошмаре ни оказывался, всегда были родные казармы и такие же, как я, товарищи по несчастью, вместе было куда проще смотреть умирающему городу в лицо. Но остаться с этим городом один на один... - Не торопись себя хоронить, опыты над тобой были полностью незаконны, - обрывая моё мысленное самобичевание, произнёс Корво, вороша обломки от комода, выуживая оттуда две мелких монетки и кидая себе в кошель. Я отстранённо задумался, зачем Корво деньги, он же чёртов лорд-защитник с целым состоянием на руках, но понял, что очень долгое время Корво был в бегах и не мог распоряжаться своими капиталами. Сейчас из-за схожести ситуации, должно быть, сработали эти старые привычки. Мне всегда было странно обнаруживать у Корво чисто человеческие черты, потому что он редко проявлял их, внимательный и собранный до невозможного идеала. И только потом до меня дошёл смысл его слов. - Ты что-то узнал об этих опытах? - вскинулся я, забыв о боли и даже о холоде. Корво расстегнул свой плащ, достал из-за пазухи плотную папку и кинул мне под ноги, справедливо рассудив, что я со своей заторможенной реакцией поймать на лету её всё равно не смогу. - Ты дьявол, Корво, - вырвалось у меня, когда я поднял папку, смутно припоминая что-то похожее у травивших меня Смотрителей. - Я боюсь спрашивать, как тебе удалось её достать... Корво промолчал, он всегда молчал, если был не в духе, происходящее внизу ему сильно не нравилось, но моё внимание уже полностью занимала папка, содержавшая ответы на все мои вопросы. Света было мало, небо темнело, и я поспешно раскрыл плотный картон, мысленно приготовившись к самому худшему. Совершенно определённо эта папка должна была быть отдана вышестоящему начальству, поскольку содержала всего понемногу - и научные формулы, и краткие описания, и цели. Времени было мало, взгляд прыгал по строчкам, выхватывая отдельные фрагменты, и чем дальше я читал, тем больше внутри шевелилось какое-то очень нехорошее предчувствие, будто я должен что-то вовремя вспомнить, но никак не мог этого сделать. "...Давно было замечено, что киты, обезумевшие от боли или попросту обессилевшие, нередко входят в состояние транса - подобный эффект отдалённо можно достигнуть большим количеством алкоголя, и было сделано предположение, что киты вырабатывают особый фермент, являющийся аналогом известных опиатов. В ходе многочисленных экспериментов и пытливых изысканий теория получила научное подтверждение в виде вещества, названного "воранин", которое открыло огромные пространства для изучения человеческого сознания. Химическая формула на данный момент не синтезируема и близка к ворвани, но..." "...действительно входит в состояние, близкое к трансу, как и сами киты, но воранин буквально подавляет человеческое сознание, блокируя восприятие реальности чрезвычайно сложным способом. Испытуемый помнит каждое слово, которое слышал в трансе, но позже способен вспомнить сказанное только интуитивно, словно подвергнутый мифическому гипнозу и не понимающий этого. Также у некоторых испытуемых была выявлена непереносимость воранина, двадцать шесть сошли с ума, восемнадцать скончались. Что было виной этому, физическое отрицание или же моральное, в данный момент проверяется на других подопытных." "...заметно усиливающийся эффект при принятии воранина на пустой желудок. Это перевело эксперимент на новое русло - воранин был переработан и снабжён достаточным количеством питательных веществ, чтобы испытуемые более не нуждались в пище и воде, это привело к поистине потрясающим результатам. Самым трудным моментом было найти питательные вещества, не вступавшие в конфликт с одурманивающим эффектом воранина, и..." "...запоминали простейшие жесты, позже откликаясь на них и вспоминая моменты забвения. Это напоминает обучение бойцовых псов, слушающихся малейшего жеста после жёсткой тренировки и изо дня в день вбиваемых в голову правил. Эксперименты потребовали огромного количества времени и испытуемых, но результат вчетверо превзошёл наши ожидания, впервые дав нам неслыханную, нежданную надежду - мы дотянулись до того, где мог властвовать лишь Чужой, который выжигал добрые помыслы и вкладывал свои грязные идеи в головы своих жертв. Впервые мы способны по-настоящему очищать сознания - не огнём, а Словом..." "...остановить проект Слова, но даже сам Хранитель Устава Альберт был впечатлён результатами этого масштабного научного изыскания. Одно Слово - и человек очищался, отрицал Чужого, становясь на праведный путь - не в этом ли самая сокровенная цель Аббатства Обывателей?" "...договорились, по мере того, как в экспериментах отпадала нужда, связывать воранин с ключевым словом "Meritum", дабы даже непосвящённый был способен очистить Словом душу еретика от скверны, но возникли..." Meritum. Удар сердца, медленный, сильный, гулкий. Meritum. Корво замирает у окна, склоняясь вниз, но это не он замер, это остановилось время - где-то внутри, там, где медленно бьётся сердце, там, где падают оковы с сознания. Meritum. Они говорили со мной - те Смотрители, что травили меня в застенках Цитадели. Они читали их священные тексты, объясняли их, словно наивному ребёнку, почти ласково, зная, что это потом не выжечь из сознания ни калёным железом, ни несгибаемой волей. Они приходили каждый раз как первый, вливали воранин и затем всегда начинали с одного-единственного слова - Meritum. Они говорили, они инструктировали изо дня в день, обсуждали тысячи вариантов, убеждали, внушали, проверяли - и оставались довольны. В эксперимент входило освобождение от кандалов, первый раз это произошло через две недели после пленения, я тогда не понимал, зачем они освободили меня, рванулся к выходу, но они остановили меня одним словом, властным и подчиняющим. Meritum! Полтора месяца плена. Молитвы, изученные наизусть. Тело, которое не ослабло, запястья, которые не были стёрты до костей. Сознание, которое не способно отличить навязанные действия от своих собственных. Папка падает из ослабевших пальцев, я поднимаюсь, больше не ёжась от пронизывающего осеннего ветра. Корво окидывает меня взглядом и снова возвращается к изучению перемещения патрулей внизу. - Впечатлился? - краткий вопрос был единственной его реакцией. Я улыбнулся непослушными губами, огляделся и направился к высохшим трупам около намертво забаррикадированной двери. Спасибо тебе, безымянный коллега, ты и понятия не имеешь, как много ты для меня сделал... Табельное оружие погибшего ложится в руку как родное, ластится, как верный пёс, и я направляю его на так и не обернувшегося Корво. Щёлкает предохранитель, и я запоздало морщусь от осознания, что порох мог отсыреть, пусть пистолет и лежал под защитой внушительного обломка крыши. Корво оборачивается как раз к тому моменту, когда прицел перестаёт вздрагивать и находит его сердце. Оставалось нажать на курок - не сиганёт же он вниз, на растерзание патрулей! - а исчезать настолько быстро не умеет даже он. Оставалось на это надеяться, во всяком случае. - Что это значит? - спокойно и холодно, будто со мной заговорил айсберг. А я знал, что должен выстрелить - и не мог, картина Корво, умирающего у меня на руках, истекающего кровью, жгла сознание не хуже необходимости спустить курок. Я буквально заставлял себя замереть, но это давалось очень, очень трудно, потому что я был должен убить последователя Чужого, его любимчика, носителя его скверны, я обязан. И не мог... - Сними маску. - Не громче шёпота, но он, похоже, прочитал по губам, потому что после паузы потянулся к вискам, и вскоре жуткий череп был брошен на пыльный пол, открывая лицо Корво, полностью сосредоточенное, взгляд напряжённо изучал меня, и было ясно, что Корво с огромной скоростью продумывает все возможные причины моего поведения и ещё быстрее делает выводы. Видя его лицо, мне стало немного легче, я смог немного опустить пистолет, но едва я на один крохотный момент расслабился, пистолет снова дёрнулся и палец едва не нажал на курок. Он же силён. Чертовски силён. Он сам дьявол, он даже время умеет останавливать, он должен что-то сделать, должен! - Останови меня, - это вырвалось откуда-то из самых глубин души, отчаянное желание остановить этот кошмар, потому что долго я не смогу себя удерживать, это требовало небывалой концентрации воли. - Ты не успеешь выстрелить, - предельно собранно и отстранённо замечает Корво, теперь, не моргая, смотря мне в глаза. Пистолет в моих руках дрогнул, я отчаянно сжал зубы, но опустить его не смог, сил хватало только на то, чтобы не нажимать на курок. - Ты не понимаешь! - сиплый крик. - Я даже голыми руками буду пытаться тебя убить! Я уничтожу тебя и не смогу себя остановить! Они превратили меня... превратили... - я так крепко закусил губу, что почувствовал металлический привкус и тёплую струйку, стекающую к подбородку. - Ты читал это? - Поверхностно. Не было времени, - лишённый эмоций напряжённый ответ. Я поморщился, чувствуя, что к горлу подступает отчаяние. - Кодовое слово, Корво. Одно проклятое кодовое слово, и их внушения вступили в силу. - Я на миг зажмурился, изо всех сил пытаясь отпустить пистолет, но он лежал в руке как влитой и мышцы, казалось, не уставали совершенно. - Ты должен остановить меня, Корво, а потом уничтожить Цитадель. Ты слышишь? - голос не дрожал, впервые набирая силу, перекрывая даже завывания ветра. - Это твой долг, дьявол тебя побери! Вопрос времени, когда эти выродки доберутся до короны, ты обязан остановить этот эксперимент, делающий людей марионетками Смотрителей! Он молчал, а я чувствовал, как у меня иссякают силы, и только его взгляд не позволял мне сдаваться, его воля всегда восхищала меня до глубины души, в чём-то оставшейся совсем мальчишеской. Корво. Лорд-защитник Корво Аттано... - Останови меня, - голос упал до шёпота, но пистолет даже не дрогнул. - Не заставляй меня стрелять. Я не хочу... так. Мне никогда не надо было объяснять Корво что-то дважды, он всегда схватывал на лету, понимая больше, чем я пытался сказать, и выводы он тоже делал молниеносно. - Сконцентрируйся, - что-то решив для себя, чётко проговорил Корво. - Не давай себе нажать на курок, даже если то, что ты услышишь, лишит тебя самообладания. - Небольшая пауза и уверенное: - Я могу попробовать выбить из тебя внушение. Если бы не его предупреждение, я бы выстрелил, попросту на миг потеряв спасительную концентрацию мыслей, но обошлось, только дуло пистолета едва заметно дёрнулось. - Как? - я запрещал себе надеяться, концентрируясь на пальцах и на холодном курке пистолета, который нельзя было нажимать. - Будет больно. Запредельно больно. Ты можешь не выдержать и погибнуть, Инри. - Он предельно серьёзен сейчас, лорд-защитник империи, он не вдавался в подробности, только сообщил о последствиях, но меня не пугают его слова. Я всё равно уже успел приготовиться к чему-то подобному. - Лучше боль, чем марионетка. - Это было правдой, я испытывал отчаянный ужас только при одной мысли, что полностью потеряю волю и начну убивать во благо Аббатства, начиная с того, кто стоит передо мной и не проявляет ни малейшего беспокойства, только безграничное напряжённое внимание. - Ты будешь... - Быстрее же, Корво! - я сжал зубы, буквально заставляя тело себе повиноваться, и курок остался нетронутым. - Меня не хватит надолго! Корво просто протянул ко мне руку и прошипел что-то неразделимое, с тягучей "хаа" и пронзительной "эсс", а потом попросту растворился в воздухе. Я резко развернулся, предполагая обнаружить его за моей спиной, но вместо этого... - Нет!!! Он... вползал в меня. За один удар сердца он ядовитым туманом разлился по венам, ватными тисками сдавил голову, он въедался в меня, перехватывая контроль над телом, словно отбирая игрушку у неразумного ребёнка. Я отчаянным инстинктивным жестом направил дуло пистолета на себя, но уже его воля остановила руку, отщёлкнула затвор, вынула единственную пулю и не слишком ловко, но довольно точно швырнула её вниз с четвёртого этажа. А потом запоздало пришла боль - сила Чужого не просто была рядом, она жила во мне, дышала моими лёгкими, двигала моими пальцами, смотрела моими глазами, и я кричал бы, обезумевше кричал, но воля поселившегося во мне сознания не позволяла прорваться из горла ни единому звуку. Эта боль жгла сознание, раздирая его на части, силясь сломать пополам, я бился внутри подчинившего меня разума Корво, я кричал, совершенно сошедший с ума от боли, но его воля не давала ни малейшего шанса избежать этого кошмара. Как долго моё сознание билось в судорогах боли прежде, чем отключиться, я не знал. *** Это пробуждение было самым замечательным из всех, которые у меня только были за последние полтора месяца. Да какие полтора, за полжизни, пожалуй, или даже за всю сразу - мне было невероятно тепло, а ещё мне не было больно. Удивительно, как быстро я ухитрился привыкнуть к постоянной боли и как волшебно ощущается тело без неё... Я лежал на кровати, пыльной, старой, но вполне приличной, и был укутан одеялом до самого носа. Ярко горела настольная лампа, уютно гудела небольшая печка совсем рядом со мной, свежий ветер от распахнутых дверей на балкон постоянно пытался остудить её и раз за разом терпел поражение. Прислонившись к косяку одной из створок, Корво смотрел на пасмурное дневное небо и курил, не обращая внимания на то, что из-за порывов ветра дым иногда обдавал лицо, норовя запутаться в жёстких прядях волос. Его силуэт был таким чётким, что казалось, коснусь пальцем и порежусь о кромку, а он даже не почувствует прикосновения. Мне не больно. Не больно от его присутствия. Он совершенно невероятный человек, этот Корво Аттано. - Я ведь не сплю, да? - я фыркнул, пошевелившись и обнаружив, что сильно ослабел, но в остальном был в полном порядке. - Как ты узнал, что эта твоя чертовщина поможет? Корво задержал в себе дым дольше положенного и резко выдохнул, почти выплюнул из лёгких, а я отстранённо подумал, что никогда не видел, чтобы он курил. Наоборот, он постоянно высмеивал меня за эту нездоровую привычку и шутил про расшатанные нервы... Нервы. - Корво? Недокуренная сигарета отправляется в недолгий полёт вниз с балкона. - Я не знал. - Корво бросил почти пустую пачку сигарет на стол, где лежала его маска, сделал шаг на балкон и без предупреждения исчез, оставляя меня в одиночестве. Я растянулся на кровати и прикрыл глаза, пытаясь упорядочить взвившиеся мысли. Получается, Корво попросту едва не убил меня, даже не зная, что это поможет, однако ситуация не изобиловала вариантами, можно было сколько угодно оглушать меня, но это было бы лишь отсрочкой, никак не решением. Корво в ответ на атаку обстоятельств моментально контратаковал в ответ, стремительно, жёстко, поставив мою жизнь на грань, пытаясь вышибить клин клином, и это сработало, но... он не знал, что сработает. Он мог меня убить своим воздействием. И никогда бы себе этого не простил, как не смог простить смерть Джессамины. Получается, я ему очень дорог, хмыкнул я про себя, закидывая руки за голову и чувствуя, как заныли запястья, но по сравнению с пережитой болью это был сущий пустяк. Настолько дорог... приятно, чёрт побери. Это, разумеется, не оправдывало его глупой и самоубийственной выходки забирать меня из подземелий, попавшись в расставленную ловушку, но думать о его хоть какой-то привязанности ко мне было просто до безумия приятно. Кажется, я снова задремал, потому что шаги и шорох рядом буквально вкрались в реальность, и я не сразу сообразил, что в комнате уже не один. Разлепив глаза и обнаружив, что сгустились сумерки, я сел на кровати и пронаблюдал одно из обыденных занятий, на миг вернувших меня в прошлое - Корво сидел за столом боком, закинув ногу на ногу, и точными движениями разбирал свой мини-арбалет, раскладывая запчасти на столешнице. Он очень любил эту смертоносную игрушку и всегда содержал в идеальном порядке, смазанной и чистой, но точно никогда не приводил её в порядок, если была хоть малейшая возможность нападения. - Мы уже в безопасности? Тот скосил на меня взгляд и вернулся к своему занятию, маску он так и не надел, что, честно говоря, меня порядком радовало. - Нет, но из оцепления выскользнули. Ты очень долго не приходил в себя. - Где мы? - я спустил ноги с кровати, для пробы осторожно привстал, почувствовал, что слабость не настолько сильная, и рискнул подойти к распахнутым дверям балкона. Сразу обнаружилось, что рядом с печкой было куда теплее, но мне хотелось сориентироваться на местности. Зияющие выбитыми окнами дома, сладковато-тошнотворный тонкий трупный запах, сырость, мрачные остовы труб... - Затопленный квартал?! - Идеальное место, чтобы оторваться от Смотрителей, - хмыкнул он, с характерным щелчком подсоединяя к остову арбалета вычищенное крепление для болтов. - Рядом территория Дауда, они сюда под страхом смерти не сунутся. - А сам Дауд к нам не сунется? - скептически осведомился я, про себя отмечая, что Корво знает, где логово самого отъявленного головореза и наёмника империи, но при этом Дауд ещё не посажен за решётку. Какого чёрта? - А сам Дауд о нас не знает, - фыркнул тот, добавляя к остову арбалета крепление для тетивы. - Затопленный квартал больше не блокируется городской стражей так рьяно, и я просто проскользнул по касательной. - И что теперь? Покатаемся на вагончике для трупов? - стоять у балкона было холодно, и я отошёл поближе к теплу, мельком оглядывая свои безнадёжно растрёпанные и изодранные штаны. Хоть казённая форма и не грела, но сейчас так хотелось полностью одеться, всё же не так мёрз бы... - А хочется повторить мой подвиг? - короткая насмешливая улыбка. Такой Корво был привычен, знаком до последней буквы и успокаивал, но у меня перед глазами всё ещё стоял чёткий до резкости силуэт и опустошённая пачка сигарет, смятая сильными пальцами. - Хочется выжить, а не показушничать, - отрезал я, пожалуй, перестаравшись с раздражительной интонацией, но он лишь фыркнул: - Так и скажи, что струсил. - Усмешка пропала, последняя деталь арбалета встала на место, масляная тряпка и специальный растворитель убраны в небольшой мешочек, который Корво, поднявшись, повесил на пояс ближе к спине как наименее нужный в бою. - Нам не придётся щекотать нервы, охрана действительно значительно ослаблена, так что выберемся без приключений. Я вздохнул, запуская пальцы в свои безнадёжно слипшиеся, спутанные волосы, и подвёл итог: - Будет за мной должок, Корво. Отсутствие маски имело совершенно неоспоримые преимущества - я успел заметить и коротко сжавшиеся губы, и на миг сузившиеся в жёстком прищуре глаза. - Пораскинь мозгами, - голос был ровный и совершенно обыденный. - Если бы не я, Смотрители никогда не забрали бы тебя. Они не хватают первых встречных, несмотря на расползающиеся слухи и жуткие россказни о самоуправстве. Скорее всего, кто-то заметил мой исчезающий силуэт рядом с тобой, после чего твой плен стал делом времени. Во мне так ярко полыхнула злость, что я удивился, как вокруг меня не вспыхнул воздух, рассыпая искры по пыльному полу комнаты. Сделав резкий шаг к Корво, я смял пальцами ворот его плаща и рванул на себя, концентрируя на этом движении все силы своего ослабленного тела. - Я сказал, что за мной должок, Корво Аттано, - зло отчеканил я ему в лицо, улавливая в тёмных глазах и дрогнувших крыльях носа удивление. - С выбором того, кто будет появляться и исчезать возле меня, и последствиями своего выбора я как-нибудь разберусь сам! Он молчал, не делая попытки отстраниться, но он был удивлён, я почти физически это чувствовал, а ещё от него веяло до одури долгожданным коктейлем потустороннего холода и человеческого тепла. Хотелось просто уронить голову ему на плечо и постоять так, привыкая к этому забытому ощущению, приходя в себя и наконец-то веря, что сумасшествие закончилось. Осознав, что мысли начали принимать какой-то неправильный оборот, я отпустил его плащ и отошёл к балкону, позволяя холодному ветру остужать голову. Пауза, и из-за спины слышится совершенно спокойное: - Договорились. - Я не вижу его улыбку, но чувствую в тоне, тонкую, неуловимую и самую малость насмешливую. Не могу сдержать ответного хмыканья и прикрываю глаза, чуть расслабляясь. Ну и придурок же он, ей-богу. - Последний рывок выдержишь? - осведомляется он как ни в чём не бывало. Я бросил взгляд через плечо, скептически сдвинув брови: - Рывок куда? Вокруг Затопленного квартала пара миль карантинной зоны, даже без строгой охраны добираться до цивилизации пару дней придётся! - Не так далеко одно из моих убежищ, там сможем отдохнуть и отоспаться. Я так и не успел изучить досконально те материалы Смотрителей, - его взгляд становится напряжённее, а я непроизвольно вздрагиваю, машинально уверяя себя, что это из-за порыва холодного ветра. Meritum. Ключевое слово всё ещё опаляет сознание, заставляя взметнуться в памяти сотни монотонных голосов Смотрителей, но власти оно надо мной уже не имеет, сила Чужого буквально выжгла и уничтожила контроль над разумом. Нет, не Чужого, а Корво, это его воля держала меня, не давая скатиться в чёрную бездну безраздельной боли. Стряхнув неприятные воспоминания, я пожал плечами: - Если найдёшь что-нибудь потеплее этого подобия штанов, выдержу. - Есть только это, - он кивнул на видавший виды стул в стороне от печки, и я тут же стал счастливым обладателем пыльной, но почти новой толстовки и с удовольствием завернулся в знакомый поношенный плащ. - Думаю, теперь путешествие будет легче, - хмыкнул Корво, подошёл ко мне и взвалил на плечо, от чего я рефлекторно дёрнулся, но тут же затих, чтобы он, не приведи Чужой, меня не уронил. - О да, - мрачно пробормотал я, наблюдая, как движется пол, сменяясь решётчатым основанием балкона. - Теперь это ещё и унизительно. - Раньше ты не возражал, - только уйма времени знакомства с этим ненормальным человеком позволила мне различить в тоне насмешку. Я тут же протестующе вскинул голову: - Раньше я ничего не соображал! - Только не дёргайся, - осадил меня Корво, и мир в подтверждение его слов мигнул, сменяясь какой-то железной балкой. Балкон остался внизу, высота до земли заметно увеличилась, и дёргаться мне решительно расхотелось. - Раскомандовался, - пробурчал я без должного запала, оглядывая унылый пейзаж Затопленного квартала. Прошло так много времени с тех пор, как порядок в городе стал восстанавливаться, но стража физически не могла навести порядок во всех уголках Дануолла одновременно, и Затопленный квартал всё ещё оставался наглухо закрытым - сюда по-прежнему было слишком опасно соваться даже парой-тройкой отрядов, если не больше. Но один человек, тем более обладающий умениями Корво, вполне может проскочить совершенно незамеченным. - Я по статусу имею право тобой командовать, - беспечный тон, у Корво даже дыхание не сбилось, хотя подо мной проплывала черепица ближайшей крыши в весьма резвом темпе. Точно дьявол какой-то, а не человек. - Что-то я не вижу тут в Затопленном квартале хоть кого-то, кого волнует твой статус. А нет, вон слева и далеко внизу кто-то бредёт походкой плакальщика, хочешь спросить у него? - язвить было легко, я буквально наслаждался перепалкой, это отвлекало от подозрительно шаткой черепицы и непомерной высоты. Прыжок, ненормально высокий, аж дух захватило, и новая крыша. Лучше уж трепаться, чем концентрироваться на этом... - И у воров, по которым виселица плачет, нет особых статусов! - Так поймай меня и запри в камере, - насмешливое фырканье. Мне, болтаясь у него на плече, делать больше нечего, как его ловить! - Вот только приземлись у меня, - пробормотал я, наблюдая, как мелькает далеко внизу земля при очередном его прыжке. - И что ты сделаешь? - кажется, ему действительно любопытно, в тоне неподдельный интерес. - За задницу ущипну! - что ещё оставалось в моём плачевном положении перекинутого через плечо груза? Корво чуть дёрнулся, я услышал тщательно задавливаемый, но всё равно слышный смех, фыркнул сам и почти не успел испугаться, когда нога Корво неудачно соскользнула с пошатнувшейся черепицы. Прыжок получается вполсилы, и под нами распахивается высота слишком большая, чтобы надеяться на особые умения Корво... Один короткий миг над бездной, в который я отчаянно понимаю, что безумно, до одури хочу жить, и мир мигает, сменяясь быстро приближающейся грязной решёткой, в которую я впечатываюсь всем телом, не удержанный своим спасителем на плече. Боль простреливает ослепляющим зигзагом, но, дёрнувшись и рефлекторно выгнувшись, я понимаю, что ничего себе не сломал, только заработал очередные ушибы. Встряхнув головой, чтобы отойти от шока, я поморщился и приподнялся, обнаруживая себя на слегка покосившемся балконе, дверь к которому была наглухо забита толстенными досками. Корво приземлился удачнее, он успел сгруппироваться, хотя ему пришлось опереться о решётку одной рукой, дыхание сбито - видимо, ему непросто далось это мгновенное решение за секунду до смертельного падения вниз. Я побледнел, осознавая, что слишком отвлёк его своей трепотнёй, и из-за этого он ошибся, я едва не угробил нас обоих в очередной раз. - Я кретин, - признал я, закусывая губу. - Больше не издам ни звука. Извини... Корво медленно садится, опираясь о проржавевшие перила балкона, смотрит на меня сквозь прорези в маске, затем так же медленно нажимает пальцами на пластины у висков и снимает металлический череп. Его плечи вздрагивают - раз, другой, губы плотно сжимаются - и вот он уже смеётся, открыто, низко, немного хрипло. Я успеваю недоумённо моргнуть пару раз, а потом меня тоже пробирает смех, и спустя пару секунд мы хохочем прямо посреди Затопленного квартала как два безумца, высмеивая и нашу перепалку, и такую глупую несостоявшуюся смерть, и то, что мы выбрались, и то, что валяемся, как два идиота, на покосившемся проржавевшем балконе, который чудом под нашим весом не падает вниз. Перила позади спины Корво не выдерживают, жалобно скрипят и ломаются, что вызывает у нас ещё больший приступ хохота, и я чувствую, как меня наконец-то покидает то опасное напряжение, которое незаметно подводило меня к критической черте срыва. Именно в этот момент, посреди опаснейшего из районов, на богами забытом балконе ещё более забытого дома я наконец-то поверил, что мы живы. Остаток пути прошёл спокойно, и хотя я не терзался чувством вины из-за своей неудачной выходки, всё равно молчал, поскольку смех смехом, а рисковать шеей лишний раз совершенно не хотелось. Вместо этого я искренне восхищался умением Корво передвигаться на большой высоте без единого лишнего движения, он выбирал маршрут словно играючи, не боясь ни тонких перекрытий, ни проржавевших балок, хотя некоторые заведомо избегал, сочтя недостаточно прочными. Однако дорога несколько затянулась, и усталость начала брать своё, так что я даже ухитрился слегка задремать на его плече, игнорируя и неудобное положение, и периодическое встряхивание от приземлений после прыжков. Очнулся только тогда, когда ритм движения изменился - слишком резкие паузы полной неподвижности и совершенно никакой встряски. Осторожно подняв голову, я тут же зажмурился, чтобы рефлекторно не дёрнуться - мы были на просто неприличной высоте, отчего слегка замутило. Местность уже была не такой унылой, но вместо разглядывания окрестностей я просто мысленно перебрал в памяти самые высокие здания Дануолла в непосредственной близости от Затопленного квартала и сделал вывод, что мы в пределах центрального Радшора, у гостиницы "Гранд Ройал", которая давно не функционировала и по слухам была почти полностью приведена в негодность. Подо мной мелькнул очередной не слишком заметный выступ стены, затем узкая кромка вентиляционной шахты, низкий порог оконной рамы, и Корво, наконец, остановился. - Прибыли, - сообщил он, аккуратно снимая меня с плеча и ставя на ноги. Разумеется, я чуть не рухнул на пол, и ему пришлось вести меня до кресла, чтобы я пришёл в себя после крайне неудобного путешествия сложенным пополам. Определённо это был один из привилегированных номеров, которые стоят баснословных денег, но учитывая плачевное состояние гостиницы, я был не удивлён, что незаконного постояльца не заметили, здесь на четверть мили вряд ли осталась ещё хоть одна живая душа. Комната была очень просторной, очевидно спальня, с собственным камином, просторной кроватью и дорогой мебелью из тёмного дерева. Неоспоримым преимуществом была покосившаяся входная дверь, за которой в щель рядом с косяком был виден обломок каменной плиты, намертво блокирующий все возможные подступы, но я скептически осмотрел стены, зиявшие весьма приличными трещинами, и спросил: - Ты уверен, что это здание не рухнет во сне нам на головы? Корво определённо бывал в этом убежище достаточно часто, во всяком случае жесты, какими он бросал маску на низкий комод, а плащ - на второе кресло, были почти машинальными. Что ж, весь район давно закрыт на карантин, а первые этажи этой гостиницы, как я слышал, были полностью разрушены, превратившись в непроходимый лес ломаных каменных плит и рухнувших внутренних стен, так что Корво тут явно чувствовал себя в безопасности. К тому же, кроме него на такую высоту никто добраться просто не сможет. - Я изучал его строительные чертежи, - ответил он, присев перед вычурным буфетом и инспектируя его содержимое. - Здание устоит, даже если в одной из несущих стен прогрызть дыру в пару этажей. Строилось на совесть, - он подхватил с одной из полок порядком усохшую, но ещё относительно живую грушу и принялся жевать, теряя к буфету интерес. - Располагайся, - кивнул он куда-то в центр комнаты, подходя к окну и осматривая окрестности, эта привычка контролировать все возможные ходы и выходы, похоже, была совершенно неискоренима. Есть я не хотел, особо осматриваться тоже, а шевелиться было невероятно лень. - Кажется, я усну прямо тут, - пробормотал я, давя непрошенный зевок. Корво обернулся и хмыкнул: - А если я скажу, что здесь есть работающая ванная с горячей водой? - Врёшь же, - изумлённо произнёс я, на миг теряя всю сонливость. - Тут два этажа в месиво обломков превратились, как могли уцелеть трубы? - Банальное везение, - пожал плечами Корво, снова бросая взгляд на пейзаж внизу за окном. - Основной трубопровод шёл в северной части здания, тот давний взрыв был у южного входа и не задел их, хотя наверняка завалил знатно. В здание невозможно нормально войти, но пострадало оно меньше, чем кажется. - Я попал в рай, - констатировал я, находя в себе силы подняться и проинспектировать неприметную дверь справа от заваленного входа в спальню. Ванна оказалась весьма пристойная, с вычурными ножками, выполненными в форме львиных лап, и горячая вода действительно наличествовала, что привело меня в состояние, близкое к эйфории. Общее впечатление портил только внушительный обломок каменной лестницы, торчавший из стены напротив, но ради горячей воды и простого куска хозяйственного мыла, примостившегося на бортике, я готов был с этим смириться. Все ссадины разом заныли, когда я погрузился в наполненную ванную, но я даже застонал от удовольствия, запретив себе думать, что с моей жизнью будет дальше. Прямо сейчас мне было просто запредельно хорошо. - Эй, ты там утонул? Чёрт, я потерял счёт времени, увлёкшись блаженствованием в горячей воде, придётся вылезать, пока не уснул прямо тут. - Дай хоть человеком себя почувствовать! - повысил голос я, с сожалением поднимаясь и спуская воду. Тут даже нашлись полотенца, хоть и не слишком чистые, но мне грех было жаловаться, я наконец-то смыл с себя жуткую грязь подземелий и последствия сумасшедшего путешествия по крышам всего Дануолла. Завернувшись в полотенца, я вышел, приготовившись замёрзнуть, но в комнате было на удивление тепло - оказалось, Корво затопил камин, я и не заметил, что тут был запас поленьев. Хорошо он тут обустроился, ничего не скажешь. - Не заметят? - я бросил взгляд на окна - одно было наглухо заколочено, но второе и то, через которое мы сюда попали, вполне себе пропускали свет через чудом уцелевшие стёкла, да и дым наверняка будет виден. - А ты бы волновался о свете и дыме в заброшенном и давно всеми покинутом здании? - ответил он вопросом на вопрос, подкидывая ещё поленьев в разгоравшееся пламя. - Просто не маячь в оконных проёмах. - Ванну принимать будешь? - мне ещё одежду замачивать, напяливать пропыленные и измазанные в грязи штаны я не стал, наскоро застирал только нижнее бельё, и теперь мокрая ткань неприятно холодила кожу, вынуждая меня подойти поближе к камину. - Буду, - отозвался тот, поднимаясь. - Последи за огнём. И отдай полотенце, - он точным движением уцепил то, что было наброшено мне на плечи, и тут же стало холоднее. Хорошо хоть с бёдер не стащил! - Ещё и раздевают, - недовольно буркнул я, пододвигаясь поближе к огню. Корво, кажется, вообще не умел смущаться и вёл себя всегда так естественно, словно напрочь забывал о моём неоднозначном к нему отношении. Меня это категорически устраивало, я действительно был рад, что его вообще не волновало моё тогдашнее признание, но иногда это всё же раздражало, лишний раз напоминая о том, что близкие отношения его не интересуют. И как только ради меня в пекло сунулся, такой незаинтересованный... Корво давно плескался в ванной, а я всё грелся у огня, как-то совершенно выпав из реальности и не думая о том, что должно по логике последовать дальше. Разумеется, соображал я уже плохо, а потому пропустил момент, когда Корво вышел из ванной в одном, мать его, полотенце, что заставило меня скрипнуть зубами и поспешно подняться, кидая очередное полено в порядком разошедшийся огонь. - Я спать, - категорически заявил я, направляясь к кровати, которая, к счастью, была поистине королевской и не вызывала ужаса при мысли, что придётся на ней уживаться вдвоём. Правда, для того, чтобы дойти до неё, пришлось по широкой дуге обойти Корво и отвести от него взгляд, но этот лорд-защитник не идиот, сам всё сообразит, если захочет, так что я был хотя бы избавлен от глупых вопросов по поводу своего поведения. Корво предсказуемо ничего не сказал, и я спокойно устроился на одной половине кровати, бросая мокрое полотенце на изящную тумбочку. Поначалу я думал, что Корво сначала подождёт, пока я засну, но он только удостоверился, что поленьев хватит надолго, и преспокойно устроился на своей половине кровати, быстро проваливаясь в сон. Хотя пёс его знает, спит ли он на самом деле, в тот раз он тоже делал вид, что спит, не отличить ни по дыханию, ни по расслабленности... Но всё равно его мерное дыхание успокаивало, и я тоже быстро отключился. *** Спал я паршиво - какое-то время ворочался в полубреду, полном окриков Смотрителей, потом заснул, но страшно замёрз, а когда мне потеплело, то почему-то проснулся, слепо моргая в полумраке. Ночь только-только вступила в свои права, и почти прогоревший камин давал слишком мало света, чтобы сориентироваться, но одно я понял точно - потеплеть мне могло только в одном случае, и этот случай сейчас преспокойно дышал куда-то мне в шею, машинально прижимая к себе за бёдра. Вот только этого мне не хватало для полного счастья! Я понятия не имел, кто был инициатором этой милой позы, но мне категорически не улыбалось усугублять своё и без того паршивое эмоциональное состояние, поэтому я очень-очень осторожно попытался отодвинуться. К счастью, Корво не обладал рефлексами во сне хватать всё, что движется, и я смог успешно высвободиться из его объятий, но вздохнуть спокойно я не успел - одна рука упёрлась в кровать рядом с моим плечом, отрезая путь к дальнейшему отступлению, а сам Корво навис надо мной, недовольно щуря сонные глаза. - Долго ты собираешься от меня шарахаться? - осведомился он с определённой долей иронии. Пряди его волос, пахнувшие простым хозяйственным мылом, почти доставали до моего лица, спутавшиеся и всё ещё немного влажные, я смотрел на них как зачарованный и понимал, что меня заклинило на вопросе, заданном Корво. Это он сейчас о чём спросил? Он хоть соображает, кому говорит, или во сне треплется? Мой тяжёлый мыслительный процесс был прерван вздохом, Корво лёг рядом и властно притянул меня обратно, натягивая одеяло посильнее на нас обоих. - Спи уже, - всё так же недовольно, но уже более сонно проговорил он, щедро делясь теплом своего тела и чуть будоража привычным дополнительным ощущением потустороннего холода. - В городской страже служат одни тугодумы... Я понял, что попросту слишком устал, чтобы разбираться, что нашло на Корво и что всё это значит, поэтому плюнул на всё и прижался плотнее, закрывая глаза. Завтра разбираться буду, а сейчас мне просто жизненно необходимо выспаться. Дальнейшую ночь я спал без сновидений. *** Проснулся я ещё до рассвета, в теплоте, но один, что заставило меня какое-то время поразмышлять, что из прошлой ночи мне приснилось, а что было на самом деле. Меня хватило секунд на десять, после чего я выкинул из головы дурацкие переживания и сел на кровати, оглядывая спальню. Корво обнаружился на подоконнике, в одних кожаных штанах и добротных сапогах на толстой подошве, он сидел боком, одну ногу согнув и почти уперев в оконную раму, а вторую свободно спустил вниз, едва касаясь ей пола. Взгляд неотрывно скользил по строчкам на листках, которые я вспомнил с содроганием - та самая папка, в которой описывался проект Слова. Скудный свет едва занявшейся зари его не беспокоил, и судя по тому, что его пальцы то и дело перелистывали сшитые аккуратной бечёвкой бумаги, он различал буквы так же легко, как при ярком дневном свете. Я просто не мог не скользнуть взглядом по его обнажённой груди, крепким плечам, по-военному прямой спине, движения его пальцев были скупы и абсолютно точны, и даже если бы листы не были скреплены, я был уверен, что ни один бы не сдвинулся на лишний миллиметр в сторону из общей пачки при чтении. - Впечатлился? - я вернул ему его же слова, запуская пальцы в свои встрёпанные волосы, наталкиваясь на колтун и мысленно страстно пожелав как можно быстрее их обрезать. Никогда не понимал, как Корво терпит длину волос больше, чем сантиметр, мешают же! Хотя если бегать в маске и капюшоне, чему там мешать... - Вдохновился, - на полном серьёзе ответил он, не отвлекаясь от чтения ни на секунду. Видимо, осознав, что вопросы всё равно последуют, он после паузы объяснился сам: - Если правильно воспользоваться ситуацией, можно расколоть Аббатство, ослабить его влияние и объявить все действия Альберта неправомерными. В сложившейся политической ситуации даже те, кто способен доказать обратное, окажутся в слишком невыгодном положении, чтобы открыто сопротивляться. - Он бросил на меня взгляд, значение которого было трудно понять в полумраке, но тон был даже в чём-то предвкушающим: - Это бесценные бумаги, Инри. - Рад, что страдал за правое дело, - фыркнул я беззлобно. Заметив, что Корво сдвинул брови, хмурясь, я вскинул руку: - Даже не начинай! Хоть раз услышу что-то о твоей вине во всём этом, будешь обречён возвращать каждый кошелёк, который своровал, пока мотался по Дануоллу в своей кошмарной маске. И я не шучу, чёрт побери! - повысил голос я, слыша его смех. - Ты умеешь угрожать, - всё ещё фыркая, произнёс он, перелистнув очередную страницу - кажется, параллельно с разговором он ухитрялся не отвлекаться от чтения. Я вспомнил, как пригрозил ущипнуть его за задницу, и тоже не сдержал смешка, сползая, наконец, с кровати. - В твоём роскошном логове есть сменная одежда? - поинтересовался я, вспомнив, что вчера так и не замочил своё грязное тряпьё, а без одеяла в нижнем белье было откровенно холодно. Корво снова поднял голову, медленно окинул меня взглядом, и я непонимающе моргнул, думая, что мне просто видится. Это он к чему? - Думаю, подойдёт, - вынес он вердикт, снова утыкаясь в бумаги, - мы примерно одной комплекции. Посмотри в нижнем ящике комода. Вздохнув, я прошагал к комоду, принявшись разбирать стопки слегка завалявшейся, но чистой одежды. Вечно я думаю дьявол знает о чём, а Корво на самом деле просто прикидывал размер одежды... Я ведь прекрасно справлялся с собой до этого времени, так что надо прекратить раскисать от любого лишнего взгляда. Подходящие штаны я нашёл почти сразу, а вот с верхней одеждой пришлось повозиться - размах плеч у этого красавца был побольше моих, и то, что на нём сидело как влитое, на мне висело как на скелете, совершенно не грея из-за этого. И это при том, что фигурой я тоже не был обижен, в городскую стражу если и берут хлюпиков, то быстро делают из них сносных бойцов! Бормоча ругательства, я, наконец, выудил замечательный узкий рыбацкий свитер грубой вязки, от которого в обречённом ожидании зачесалось всё тело ещё до того, как я его надел, но зато он был сказочно тёплым. - Да ты мазохист, - прокомментировал Корво со смешком, очевидно, наблюдая за моими действиями. Я передёрнул плечами, пытаясь унять зуд, и скептически покосился на Корво: - Холоднокровным не понять! - сидит полуголый на сквозняке, будто змей или ящер, нагло игнорируя ледяной ветер... - Ещё и неженка, - подначил меня Корво, бросил папку на подоконник и соскользнул с него в комнату, тоже подходя к комоду. Двигался он с той самой ленивой грацией, которая бывает только у отдыхающих хищников, ровные шаги, мерное дыхание, уверенный разворот плеч... Мне пришлось одёргивать себя, чтобы не смотреть слишком прямо, и я отошёл в сторону от греха подальше. Если б мог, давно бы придушил в себе эти ненужные эмоции, но я жил с ними настолько долго, что успел перепробовать абсолютно всё, и ничего не помогало. Помогло бы, наверное, никогда больше не видеться с Корво, но такое очевидно идиотское решение я принимать не собирался. Покопавшись в объёмном ящике, Корво вытащил на свет более изящный белый пуловер с тёмно-синей вышивкой вдоль рукавов, и хотя на вид он был менее тёплым, чем тот, который на мне, от него точно не будет так зверски чесаться спина. - Держи, - он выпрямился, сделал два шага, протягивая пуловер, и я понял, что мой взгляд опять прикован к его широкой груди, машинально скользя вдоль застарелых шрамов. Один из них точно был от пули, уже почти потерявшийся на фоне мощного пресса, но я помню, как вытаскивал из него окровавленный кусочек металла и костерил про себя его беспечность, хотя даже не знал его имени... Резко выхватив пуловер, я решительно направился в ванную - холодный душ мне сейчас точно не помешает, но на моём запястье внезапно сомкнулись сильные пальцы, останавливая совершенно неотвратимо, с таким же эффектом я мог налететь на стену. Резко развернувшись, я удивлённо посмотрел на него и тут же растерялся, потому что заметил, как в глазах у Корво мелькнуло... что-то вроде терпения. - Ты от меня шарахаешься, Инри. - Это не было вопросом, просто спокойное утверждение, и сейчас Корво словно ждал объяснений моему поведению. Я молча смотрел на него, категорически не понимая, чего он от меня ждёт, а потом меня разобрала злость. Не мог он не понимать, точно не мог, я же совершенно не умею притворяться, так зачем тыкать меня носом в собственную позорную слабость? Я яростно посмотрел на него, надеясь, что он прочитает в моём взгляде весь список ругательств, которыми я про себя наградил его интеллект. - Кретин, - я ограничился вслух только одним нелестным эпитетом, вырывая руку из его захвата, и направился в ванную. Только схвати меня за руку ещё раз, только схвати... Схватил - на полпути в ванную, я предвкушающе закусил губу, и когда он меня развернул, резко, почти по-боевому, я использовал этот разворот, чтобы как следует влепить ему кулаком в челюсть. Удар планировался быть быстрым, резким, неожиданным, но этот чёртов неуловимый дьявол успел в самый последний момент отклониться всем корпусом, после чего перехватил на отлёте второе моё запястье и безжалостно вывернул, лишая меня наступательной силы. Я зашипел от прострелившей руку боли, запястья у меня ещё не успели зажить, а он уже чувствительно приложил меня спиной об стену, из-за чего я едва не прокусил себе язык. - Ты!! - яростно вскинул я голову, но тут же судорожно втянул в себя воздух, почти решив, что окончательно рехнулся, потому что дыхание Корво сначала смешалось с моим, а потом он поцеловал меня, резко, до боли впиваясь в мои губы, властно раздвигая мои зубы языком, пользуясь моим замешательством и буквально заставляя меня подчиниться. Я дёрнулся раз, другой, отчаянно вжимаясь в стену, но отступать было некуда - Корво буквально брал меня этим поцелуем, вынуждая беспомощно прикрыть глаза и признать поражение. Когда он прервался, у меня в ушах стоял шум, голову вело, и я совсем не мог отдышаться, не готовый к такому неожиданному повороту событий. Он всё ещё крепко держал мои руки и всем телом прижимал к стене, я ошалело смотрел ему в глаза, изумлённый, шокированный его выходкой, и впервые в жизни осознавал, что у меня отнялся дар речи. - Что за..? - всё же вырвалось у меня, я запнулся, но Корво не дал мне закончить несостоявшуюся фразу новым поцелуем, не менее властным, но уже более медленным, глубоким, буквально лишающим сил. Обречённо застонав, я ответил, подался вперёд, насколько позволяли скованные запястья, меня словно окатило волной расплавленного металла, и стало совершенно плевать на все вопросы и непонимание. Мне было мало, я тянулся к Корво, жадно пытаясь перехватить инициативу, он тут же оставил в покое одно моё запястье и запустил пальцы в мои отросшие волосы, сминая, притягивая, управляя поцелуем, совершенно лишая воли властными массирующими прикосновениями к затылку. Меня охватывало волнами желания от макушки до самых пальцев ног, я был совершенно не способен соображать, когда меня так целовал Корво, я мог только жадно отвечать, не отдавая себе отчёта в бессознательных коротких стонах. Я немного очнулся только когда Корво дал мне передышку, я судорожно глотал воздух и чувствовал его сбитое дыхание у своего плеча, он по-прежнему прижимал меня к стене и не отстранился ни на йоту. Только сейчас я сообразил, что совершенно собственнически прижимаю его к себе за бёдра, открыто лаская пальцами ягодицы, и вздрогнул, осознав, что зашёл слишком далеко. Воспалённому и одурманенному сознанию потребовалось немалое усилие, чтобы заставить руки убраться с таких соблазнительных бёдер, но моё отступление возымело совершенно не ту реакцию, которую я ожидал. - Кто из нас ещё кретин, - раздражённо выдохнул Корво мне на ухо, и шею тут же прошило болью от собственнического укуса, заставившего меня резко и беззвучно хватануть ртом воздух, запрокидывая голову. К чёрту разум, к дьяволу вопросы, к Чужому вменяемые мысли, я буквально сходил с ума от близости Корво и больше не собирался пытаться себя сдерживать. Отдав ему на растерзание свою шею, я получил взамен ровную широкую спину, которая так плавно прогибается, если сильно провести пальцами вдоль позвоночника, и напрягается, если неосторожно царапнуть обломанными, отросшими за плен ногтями. Подчинившись властному движению колена, раздвинувшему мои бёдра, я смог осуществить давнее наваждение и запустить пальцы под эти обтягивающие кожаные штаны, массируя ягодицы и притягивая его бёдра ещё ближе. Я буквально упивался его властностью и собственной безнаказанностью, в своих довольно свободных штанах уже было тесно, и я неосознанно ёрзал, чтобы колено Корво хоть немного облегчило эту проблему, хотя, разумеется, это только распаляло ещё больше. Резкое движение вверх, и с меня сдёрнули кусачий свитер, отбрасывая далеко в сторону. - Отвратительный выбор, - прокомментировал мой гардероб Корво, тут же прихватывая зубами кожу рядом с ключицей и ставя ещё один собственнический засос. - Непрактичный выбор, - парировал я, безуспешно пытаясь стащить с него чересчур обтягивающие штаны, которые моим усилиям подчиняться отказывались. Плюнув на это бесперспективное занятие, я обхватил пальцами его член прямо сквозь одежду, и спину буквально продрало дрожью от сдержанного рыка Корво в ответ. Не теряя инициативы, он властно потянул меня к кровати, глубоко поцеловал, обжигая дыханием, и буквально швырнул на смятые одеяла, немедленно перехватывая запястья. Дьявол, хватка у него просто стальная... - Корво! - протестующе, возмущённо, с желанием, но он не обращает на мой возглас внимания, исследуя шею с той стороны, где ещё не оставил своей метки, мне остаётся только выгибаться под его сильным телом и смело, почти безрассудно дразнить его своим коленом, раз руки выведены из игры. Мой расчёт оказывается верен - Корво изменяет выдержка, о, это совершенно сногсшибательное событие, хотя за него мне пришлось поплатиться ещё одной заметной собственнической меткой на шее, вырвавшей у меня короткий стон. В два рывка он сдёргивает с себя мешающие штаны, ещё быстрее расправляется с моими, и от одних его пальцев, обхвативших ствол, я шиплю, выгибаясь болезненной дугой. - Корво... я не... - формировать мысли было каким-то запредельным, нереальным умением, я тут же забыл, как собирался закончить фразу, но откровенным чудом смог передать её смысл: - Быстрее!.. Корво тут же впился в мои губы поцелуем, и на какой-то миг мы жадно сплелись телами, выгибаясь, вжимаясь друг в друга, сходя с ума от близости и жадно желая большего. Плевать на реальность, плевать на всё, я хотел Корво до помутнения рассудка прямо здесь и сейчас, и если он немедленно не начнёт действовать... Он разорвал поцелуй, быстрым движением языка начав облизывать свои пальцы, но я дёрнул их на себя и начал облизывать сам, жадным и полным желания взглядом смотря Корво прямо в глаза. Это было очень опрометчивым действием с моей стороны, потому что в потемневших от желания глазах Корво страсть полыхнула насколько ярко, будто в костёр плеснули ворвани, но у меня давно отказал инстинкт самосохранения. Это было больно - два пальца сразу, безжалостная растяжка, я сжал зубы, пытаясь бороться с инстинктивным отторжением, и только бешеное желание продолжать не позволило мне вывернуться из крепких объятий. У нас не было смазки, слюна была отвратительным её заменителем, слишком быстро высыхала, так что спешка даже была оправдана, но разумные доводы сейчас не имели значения. Я шипел ругательства, пытаясь привыкнуть как можно быстрее, насаживался на его пальцы, а он выцеловывал на моей коже груди и живота одному ему ведомые узоры, жадно прикусывая, всюду оставляя свои следы, непроизвольно отвлекая этим от боли. Когда его дыхание оказалось в опасной близости от моего члена, буквально каменного от желания, я не выдержал и рыкнул: - Корво, мать твою!.. Он выпрямился, хищный, сильный, сумасшедше притягательный и люто, бешено желанный, а потом одним резким толчком вошёл на всю длину, вырывая у меня непроизвольный крик, всё же это оказалось больнее, чем я думал. Он даже не дал мне привыкнуть к распирающему болезненному ощущению, сразу же начал двигаться, безжалостно не давая отстраниться, и меня, несмотря на боль, буквально накрыло острым, животным желанием. Корво с его совершенно непробиваемым самоконтролем сейчас не сдерживался, просто не был на это способен, он сходил с ума от желания, он желал меня, и это кружило, пьянило голову. Шумно выдохнуть - и толчки самую малость сбились, выгнуться в его руках и получить жаркий, обжигающий поцелуй в ключицу, простонать его имя - и особенно глубокий, резкий толчок провоцирует белую вспышку, вырывая бессвязные приказы продолжать. Я буквально бился в его руках, пытаясь насадиться глубже, подчинялся его движениям, ловил его хриплые стоны и после очередной ослепительной вспышки не выдержал первым, срываясь, вцепляясь в его плечи, выгибаясь до адской боли в позвоночнике и выстанывая его имя. Последовало ещё четыре толчка, глубоких, сильных, вбивавшихся в уже становившееся податливым тело, и он сорвался следом, однозначно оставив мне синяки на бёдрах и едва не прокусив губу в жадном, слепом поцелуе. Это было просто слишком. Я мог только дышать, в голове царила небезызвестная пустота, не восстановившееся после плена тело ломило от чрезмерных нагрузок, глаза буквально закрывались от желания немедленно уснуть. Практически не соображая, я потянулся к Корво, нагло обнял за талию, медленно лизнул его шею и удовлетворённо провалился в сон, тело отчаянно нуждалось в отдыхе. *** Пробуждение, честно говоря, было не из приятных - тело по-прежнему ломило, ныли потянутые запястья, засосы отдавались болезненной пульсацией, а про задницу я даже думать не хотел, Корво определённо не был нежным, но вместе с тем было удивительно хорошо вот так лежать под ворохом одеял и удовлетворённо вспоминать прошедшую ночь. Настроение не портило даже то, что Корво рядом не оказалось, я опять был в кровати один, только на сей раз подоконник был пуст. Наверное, мне стоило озаботиться целой уймой мыслей о том, что произошло, почему и зачем, но мне было откровенно лень забивать себе голову. Блаженно потянувшись и зашипев от прострелившей тело боли, я кое-как сполз с кровати и, поминая Корво недобрым словом, потащился в ванную. Хорошо, что его сейчас не было, моё выступление боком и по стеночке наверняка его позабавило бы, а мне было вовсе не до смеха... Горячая ванна несколько примирила моё тело с несправедливой действительностью, и вернулся я в комнату уже более-менее ровно, после чего мельком осмотрелся. Маска на комоде - значит, Корво поблизости, практически рядом, нет арбалета - определённая разведка, несмотря на то, что ушёл недалеко, одежда аккуратно сложена - уходил без малейшей спешки, нигде нет ни свитера грубой вязки, ни какого-либо другого... вот нахал. Значит, я полуголым ходить должен? Я высунулся в окно, тут же жмурясь от солнца - утро вступило в свои права, раскрашивая горизонт во все оттенки красного, а когда проморгался, практически сразу же наткнулся взглядом на знакомый силуэт. Прямо под окном влево проходила вентиляционная шахта, тянулась вплотную к дому метра на четыре и затем резко уходила вниз, Корво сидел как раз на этом изгибе, согнув одну ногу в колене и опираясь о него запястьем, взгляд расслабленно и лениво изучал окрестности. - Я тебя сейчас вниз спихну, - пообещал я, стараясь на этот обещанный "вниз" не смотреть. Корво повернул голову и изогнул брови: - Зачем? - в уголках губ пряталась подначивающая усмешка. - Чтоб не красовался тут на самом краю, - недовольно заявил я, щурясь от солнца. - До земли лететь никакого телепорта не хватит, в курсе? Корво несколько секунд смотрел на меня и затем осведомился с усмешкой: - Спихнуть вниз, чтобы я не сорвался самостоятельно? - он поднялся и пошёл по вентиляции ко мне, изумительно соблюдая равновесие. Зря я, наверно, волнуюсь, что сорвётся, ему же не привыкать так ходить... Подойдя к окну, он склонился - вентиляция была выше уровня пола, и усмехнулся: - Ты непоследователен, Инри. - Пальцы коснулись моего подбородка, и поцелуй мгновенно лишил меня способности внятно говорить. На сей раз поцелуй был мягким, хотя властная нотка провоцировала потянуться вперёд, поддаться, желать углубить контакт, и я бездумно попытался это сделать, но Корво с каждым моим движением вперёд чуть отстранялся, дразня меня короткими прикосновениями. Я легко взобрался на подоконник, но Корво этого было мало, он буквально вытянул меня на вентиляцию и хрипловато рассмеялся, когда я опомнился и инстинктивно прижался к стене. - Попался, - фыркнул он, снова целуя, я из чувства противоречия попытался его отпихнуть, но мгновенно вспомнил, на какой мы высоте, и поспешно вцепился в его плащ обратно, чтобы ни в коем случае не пошатнуть его равновесие. - Ты совершеннейший псих, - заявляю я, судорожно пытаясь вспомнить, когда успел отойти от окна на целых два шага. - Пусти меня обратно! В ответ Корво вжал меня в шершавую стену дома - какого дьявола он попрятал все свитера, холодно же! - и поцеловал по-настоящему, не дразня, крепко и глубоко, будто насыщая какую-то свою внутреннюю потребность. Будучи не слишком адекватным после поцелуя, я временно лишился способности думать головой, перестал опасаться высоты, был беспрепятственно уведён в комнату и только тогда более-менее встряхнулся. Потерев ладонью лоб, я всё же решил задать один самый общий вопрос: - Что это вообще было? - не то чтобы я собирался устраивать разборки, но вот определиться с дальнейшей линией поведения хотелось бы. - А ты с первого раза не понял? - за эту покусывающую иронию ему захотелось чем-нибудь треснуть по лохматой голове, и я нахмурился: - Не заговаривай мне зубы! Корво несколько секунд изучал мой воинственный вид, после чего без улыбки произнёс: - Ты слепой, нелогичный и безнадёжный тугодум, который не видит дальше своего шарахающегося носа. Может, я и тугодум, но что я должен был увидеть - свои собственные фантазии? Отношение Корво ко мне за последний год совершенно не поменялось! - А ещё ты совершенно не умеешь анализировать и делать выводы. Ты безнадёжен, Инри, - он смеялся надо мной и совершенно не скрывал этого, а я озадаченно смотрел на него, хоть и прекрасно знал, что этим веселю его ещё больше. Перемена в его поведении точно внезапна, он словно разом переосознал своё отношение, пока спасал меня из плена... Плен. Он сначала потерял меня, а потом, едва вытащив, чуть не убил своими руками. Могло ли это быть катализатором? Я смотрел в его насмешливые глаза и внезапно понял, что мне совершенно всё равно, чем он руководствовался и какого дьявола он сократил дистанцию между нами только сейчас. Всё, что я хотел знать, это степень осознанности, с которой он действовал, и раз он был в здравом уме, то мне плевать, что я там пропустил и чего не заметил. Я даже был согласен и дальше ни черта не замечать, потому что Корво не собирался делать вид, что это не он отымел меня вчера до потери сознания, оставив на мне больше меток, чем Смотрители за всё время плена. - Когда-нибудь я надеру тебе задницу, - вздохнул я, подошёл вплотную и поцеловал, с наслаждением сильно прикусывая его нижнюю губу, я не собирался осторожничать, но ему это никогда не было нужно. Ровно секунду он позволил мне думать, что я подчинил его, ровно секунду он поддавался властным движениям моего языка и разрешал углубить поцелуй, но потом я почувствовал, как меня с силой прижали вплотную к его телу, а его губы буквально вырвали из меня стон, ответив дерзко и властно на мою попытку доминировать. Я знал, что человек, который безнаказанно творит в городе, что вздумается, и всегда поступает так, как хочет, не потерпит над собой контроля, однако я не ожидал, что не буду против этой властности - она выключала все мои внутренние предохранители и позволяла совершенно не сдерживаться. Борьба за лидерство возбуждала, провоцировала и доставляла огромное удовольствие, даже если мы оба знали, кто возьмёт верх... Чёрт, я слишком увлёкся, позволил мозгам отключиться и теперь уже успел стащить с него плащ, жадно кусая мочку его уха. И это после совершенно сумасшедшей ночи с моей пятой точкой в главной роли! - Второго раунда я не выдержу, - пробормотал я, усилием воли заставляя себя хотя бы не прижиматься к нему так активно, но он жарко очертил языком мою ушную раковину и низко, резонирующе произнёс: - Выдержишь. У меня от одного его такого голоса в штанах стало вдвое теснее, и я смог только шумно выдохнуть, выгибаясь от скользящих по спине сильных пальцев. Таким тоном Корво мог допросы устраивать, хватило бы одной минуты, чтобы вызнать все сокровенные тайны, включая те, которых и в помине не было... - Тогда на тебе слишком много одежды, - заметил я, отстёгивая и сдёргивая с него перевязь костяных амулетов, они в ответ кольнули пальцы потусторонним холодом. Связанный с Чужим, еретик, преступник, вор - мне было плевать, я любил Корво Аттано и желал так, что в глазах темнело от его дерзких, дурманящих разум поцелуев. - Что-то ты не торопишься её снять, - парировал он, толкая меня к кровати, и больше на разговоры у нас не было ни времени, ни дыхания. В то утро я впервые в жизни от наслаждения безнадёжно сорвал голос. *** Гостеприимное убежище мы покинули только через два дня, потому что Корво всё же перестарался, напрочь лишив меня возможности нормально ходить, что знатно меня раздражало. Не стесняясь в ругательствах, я послал Корво за эликсиром Соколова, мне было без разницы, где он будет его искать, тот даже не сопротивлялся, быстро оделся, понасмешничал насчёт принцессы в башне, увернулся от метко пущенной в лоб подушки и исчез, оставляя меня в заточении. Позже, когда я восстановился, мне пришлось пережить ещё одно путешествие по заброшенным районам Дануолла, смирившись с мыслью возвращения в Цитадель, и единственной хорошей новостью в этом было то, что нам и не придётся пробираться непосредственно на саму враждебную территорию. У Корво было время подумать над стратегией, и хотя он не посвятил меня в детали, я знал, что он планирует разоблачить Альберта и освободить пленных, намеренно создав вокруг этого небывалый шум, что, впрочем, было мне только на руку. Единственной проблемой был я - о возвращении в клетку, даже временном, речи не шло, а незаметно прибиться к пленникам будет трудно, весь район будет кишеть городской стражей. Каждого пленного перед тем, как отпустить, будут заносить в отдельную ведомость, запись в которой мне понадобится для полного снятия обвинений, так что мне придётся как следует постараться, чтобы влиться в толпу без подозрений. Корво прекрасно знал территорию Цитадели и все прилегающие улицы, так как тщательно изучил планы перед моим спасением, и вопрос довольно быстро решился - до поры до времени я должен буду ждать в полуразрушенном пустом доме на краю небольшой площади, располагавшейся рядом с главными воротами территории Цитадели, а когда поднимется суматоха с пленными, присоединюсь к ним до того, как их уведут на перепись. Разумеется, меня могли заметить выходящим из дома, но на этот счёт можно было разыграть целый ворох сценариев, который оправдал бы такое странное поведение. Корво долго подбирался к этой площади, я даже на миг пожалел, что нахожусь в полном сознании, потому что быть свидетелем немалого риска было тем ещё испытанием для моих истрёпанных нервов. Из-за близости к Цитадели Смотрители встречались чаще крыс, и мало того, что они могли внезапно посмотреть вверх, так ещё и периодически включали свои музыкальные шарманки просто для профилактики, когда обходили территорию. Прав был Корво, Смотрители не дураки и прекрасно знают, с кем имеют дело... Нас спасало только то, что у главных ворот Цитадели нас никто всерьёз не ждал - даже для того, кто вытащил заключённого из самого неприступного здания после Башни Дануолла, вернуться добровольно в осиное гнездо было чересчур нагло и совершенно бессмысленно. Я лишний раз получил подтверждение тому, что шарманки Смотрителей действительно работают против тех, кто имеет отношение к Чужому, потому что Корво откровенно избегал шарманщиков, а если попадал в зону слышимости, то немедленно старался перебраться подальше, не позволяя им невольно подойти слишком близко. Сам я, к счастью, на музыку не реагировал никак, не было ни боли, ни удовольствия, и это меня невероятно радовало. Корво очень долго сидел на крыше дома, соседнего с тем, который был им выбран для долговременной засады, но, как назло, расстояние до нужного нам выбитого окна было слишком большим, чтобы преодолеть за один рывок. Рисковать быть замеченным даже в качестве едва заметной тени было бесспорным самоубийством, и поэтому Корво выжидал очень долго, напряжённо запоминая маршруты патрулей и почти не двигаясь с места. Я, по традиции болтавшийся у него на плече, вообще старался притвориться продолжением его плаща и даже почти не дышать, потому что рядом с Цитаделью ошибаться было просто смертельно опасно. Корво дождался одному ему известного момента, пошевелился впервые за долгое время, и я различил какую-то шипящую фразу, сказанную на открытом выдохе. Уши немедленно заложило, мир почти без перехода выцвел до тёмно-серого, а Корво сорвался с места, после точного высокого прыжка объявляясь прямо на площади, открытый всем возможным патрулям. Такие вещи запоминаются на всю жизнь - странно колеблющийся серый воздух, ватная тишина в ушах, небольшое давление у висков и полная, ирреальная неподвижность всего мира. Как и тогда в моей камере, Корво остановил время, патрули Смотрителей замерли, словно кто-то повернул невидимый рубильник течения жизни, однако у меня была всего секунда на то, чтобы запомнить эту картину, потому что Корво сорвался на громкий, тяжёлый, но очень быстрый бег, а потом мир мигнул, скрывая нас от возможных бдительных взглядов в тёмной каменной коробке разграбленного дома. Интересно, если он умеет так потрясающе останавливать время, почему мы из Цитадели не вышли вразвалку через парадный вход мимо истуканов-Смотрителей? Ответ на мой мысленный дурацкий вопрос тут же нашёлся - Корво на короткий миг прислонился к холодной стене свободным плечом, будто пережидал сильный упадок сил, и я в очередной раз понял, что не зря пошёл в городскую стражу, тугодумам там самое место. Хорошо ещё не додумался у самого Корво спросить, звучало бы как издевательство. Я едва заметно шевельнулся, привлекая его внимание и обозначая, что хотел бы встать на ноги, но он только сильнее прижал меня к плечу, и я затих. В плане безопасности я безгранично доверял Корво и выполнил бы любой его приказ, потому что жить мне хотелось больше, чем строить из себя бывалого вояку. Корво внезапно метнулся в сторону, прячась в крошечном закутке с разломанной ванной, и я даже сначала совершенно не понял, зачем он это сделал - патрули Смотрителей не инспектировали заброшенные дома, но затем мой слух уловил едва-едва слышный шорох откуда-то из глубины дома. Шорох медленно приблизился, остановился прямо за стеной нашего закутка, затем наступило полное затишье, и только после целой минуты ожидания невидимый враг направился прочь, я почти сразу перестал различать его шаги, но Корво выждал довольно много времени, прежде чем пошевелился сам. Аккуратно ссадив меня прямо на пол закутка, он едва слышно выдохнул мне на ухо: - Замри. - Даже почти неразличимый шёпот у него вышел тяжёлым, повелительным приказом, но я не собирался дёргаться, прекрасно понимая, что рядом с Цитаделью любое живое существо было крайне опасным в любом случае. Корво исчез, и потянулись минуты ожидания, напомнившие наш побег из Цитадели, когда он оставлял меня в относительной безопасности и уходил на разведку, но на сей раз мне не пришлось ждать слишком долго. - Можешь подниматься, в доме больше никого нет, - тихо, но различимо произнёс Корво, объявляясь в дверном проёме с ношей на плече. Щурясь из-за плохого освещения, я смог отметить только грязное платье, в которое был одет несостоявшийся враг, и узкие женские ступни с въевшейся в них пылью. - Кто это? - я был крайне удивлён тем, что это оказался не Смотритель. Корво направился к лестнице в глубине здания, я старался следовать за ним максимально бесшумно, но мы были уже далеко от окон и входа, лёгкий шорох патрули на улицах вряд ли услышат. - Сумасшедшая выжившая, - ответил он, осматриваясь на втором этаже. - Заболела чумой, но болезнь ещё не успела сделать её неуклюжей и неосторожной. - Как она выжила рядом с Цитаделью? - я поднимался по лестнице и параллельно пытался понять, почему мне дом кажется знакомым, на миг даже показалось, что это тоже влияние плена у Смотрителей, хотя это, пожалуй, было бы уже слишком даже для их внушения. - И как она вообще попала в этот дом, если площадь патрулируют? Корво на миг замер, словно вспомнив что-то важное, и затем вздохнул: - У всех близлежащих домов должен быть общий подвал. Я забыл об этом, - он толкнул тонко скрипнувшую дверь комнаты на втором этаже и зашёл, нисколько не тяготясь весом женщины на своём плече. - Мы тоже могли бы проникнуть сюда без риска попасться патрулям на площади. - Не попались же, - пробормотал я, заходя следом, и смутное чувство, что я здесь уже был, усилилось многократно. Комната была раньше детской спальней, сейчас же сумасшедшая женщина устроила тут целое логово - в угол заботливо натасканы консервы, с двух детских кроваток сняты матрасы и соединены на полу в один, рядом валялась разномастная поношенная одежда и белели тусклыми пятнами листки бумаги, разбросанные по всему полу. Мебели, помимо проржавевших остовов детских кроватей и видавшей виды рассохшейся тумбочки, больше не было, жильцы, видимо, всё забрали, когда покидали своё убежище. - Я жил здесь, - сообщил я, наконец-то вспомнив, почему комнаты кажутся мне знакомыми. - Это когда-то был дом Люсинды, сестры моей матери, - пояснил я, осторожно проходясь по крепкому деревянному полу и держась подальше от окон. Корво глянул на меня через прорези своей маски, и я добавил: - Из-за тяжёлых родов мать надолго слегла, и Люсинда заботилась о нас с сестрой. Я жил здесь до пяти лет, - я даже невольно усмехнулся, удивляясь, как не вспомнил этого раньше, но, впрочем, дом серьёзно пострадал и изменился, а сама Люсинда с мужем давно переехала в Тивию. Корво уложил свою ношу на пол, поднял голову, рассматривая потолок, и затем спокойно спросил: - Здесь же есть чердак, верно? Я быстро перебрал расплывчатые детские воспоминания. - Пародия на чердак, наклон крыши слишком пологий. Там вечно была свалка из старых вещей моего двоюродного деда. Корво, ничего не говоря, направился к лестнице и поднялся наверх, пришлось пойти следом. Чердак, как и комнаты, тоже был почти пустой, только в беспорядке валялись старые рыбацкие сети, плотная непромокаемая ткань, из которой шьют палатки, и два сундука, распахнутые настежь, я ещё с детства помнил, что в большинстве своём там были только старые письма, написанные совершенно неразборчивым почерком, выцветшие открытки и сломанные осыпавшиеся перья для письма. Мы с Ланой часто играли здесь, представляя, что в сундуках находились настоящие сокровища, и отвоёвывали друг у друга чердак, порой устраивая настоящие потасовки старыми спальными валиками, которые когда-то лежали у стен. Люсинда на нас всегда ругалась, потому что после игр на чердаке мы возвращались чумазые и в синяках от слишком активной возни на твёрдом полу. Корво сразу же направился к одному из сундуков, вытащил оттуда все письма, провёл рукой по дну, а потом нажал на один из углов, и раздался громкий щелчок, заставивший на миг меня занервничать по поводу патрулей Смотрителей на улице. Корво, тем временем, вытянул у сундука пластину двойного дна, и я внезапно почувствовал, что привычный холод, исходящий от Корво, усилился, а в уши начал осторожно вползать невероятно знакомый скребуще-шуршащий звук костяной руны, который раньше причинял неимоверную боль. Корво несколько секунд разглядывал руну у себя на ладони и задумчиво проговорил, искоса глянув на меня: - Жил здесь, говоришь? Я молчал, наблюдая, как пальцы Корво охватывают гладкую костяную поверхность, и странная татуировка на тыльной стороне его ладони вспыхивает белым, будто впитывая силу руны. Спустя секунду шелестящий звук начисто исчезает, а костяная поделка бесследно растворяется в воздухе, словно её никогда и не было. И как я сразу не почувствовал эту руну, когда мы пришли сюда? В прошлый раз алтарь я безошибочно почуял едва ли не за четверть мили! Или я просто привык с детства к ощущению именно этой руны? - По крайней мере, отчасти понятно, почему ты замечаешь моё присутствие, - сделал вывод Корво, теряя к чердаку интерес и спускаясь обратно в детскую. Я невесело фыркнул: - К счастью, этого было недостаточно, чтобы я съехал с катушек. Руны ведь сводят людей с ума? - Не всех, - спокойно ответил он, двигаясь по своему обыкновению абсолютно бесшумно, - и не всегда. Возможно, в то время ты был слишком мал, чтобы действие руны стало разрушительным, или же ты просто достаточно устойчив к влиянию рун в целом. - Корво едва заметно пожал плечами, показывая, что гадать бессмысленно, вариантов может быть невероятно много, а правды мы никогда не узнаем. Он взвалил себе на плечо сумасшедшую женщину, и только сейчас я заметил, что она ещё жива, Корво просто придушил её. - Она же больна! - непроизвольно вылетело у меня, я чуть не сказал это в голос, забыв о шёпоте. Корво не отреагировал, и я запоздало добавил растерянным тоном: - Ты... пока ты был в бегах, ты вообще никого не убивал? - даже я был убийцей, пусть и по приказу, но на моей совести немало смертей, потому что больных чумой нужно было останавливать до того, как они разнесут заразу по всему городу. И это не считая разнообразных стычек с бандитами и прочими психами, которыми полнился Дануолл в эти смутные времена. - Убивал, - спокойно ответил Корво, присев перед запасом еды сумасшедшей и мельком перебирая банки консервов, будто хотел убедиться, что их можно есть. - Из ненамеренных смертей - двоих, наёмники Дауда. Они, как и я, умели перемещаться по крышам, и я просто не успел их вовремя подхватить после того, как они потеряли сознание. - А остальных? - я второй раз намеренно пропустил мимо ушей информацию о Дауде, хотя, безусловно, расспрошу Корво позже как следует. - Самодисциплина, - самую малость жёстче произнёс Корво, оставляя запас еды в покое и выпрямляясь. - Таким, как я, обладающим нечеловеческими способностями, легко сорваться, если не следовать собственным ограничивающим принципам без исключений. - Он повернулся ко мне и мрачно усмехнулся: - Я не святой, Инри, и мне приходилось немало убивать в своей жизни. Но если есть возможность, я предпочитаю не увеличивать счёт погибших, или буду ничем не лучше адмирала Хэвлока. Посчитав тему исчерпанной, он бесшумно вышел из комнаты, оставляя меня в одиночестве, и вскоре я перестал чувствовать его присутствие поблизости. Корво, как всегда, ушёл не прощаясь, ему предстояло вернуться к императрице и организовать разоблачение Альберта в кратчайшие сроки, а мне оставалось только ждать, не обнаруживая своего присутствия. *** Ждать пришлось четыре дня, за это время я досконально изучил дом, не подходя к окнам, сжевал почти все консервы и откровенно порадовался, что в ванной уцелел один кран, иначе жажда стала бы большой проблемой. Одет я был на сей раз очень тепло, но перед путешествием сюда как следует измазался в грязи для того, чтобы достоверно играть пленника, и теперь страстно мечтал о горячей ванной. От скуки я даже исследовал листки бумаги, которые были раскиданы по всему дому - это оказались записки той самой сумасшедшей женщины, торопливые, обрывочные и, честно говоря, внушающие некоторую оторопь. "Этот дом говорит со мной, да-да, говорит со мной, он слышит мои мысли и отвечает мне", - примерно в таком духе были написаны почти все её мемуары, и лишь некоторые записи отличались от остальных. "Дом говорит со мной во сне, его рассказы удивительны, он знает о других мирах, да, совсем других, не таких, как этот грязный, порочный город... Дом показал мне высокие соборы, воздвигнутые камень за камнем, он показал изгнание нечестивой нежити священным знаком Молота, он показал силу единства, которой полнилась та реальность. Ведь когда предстанет Строитель пред тобою и воздвигнет тебе крепость, войдешь ли ты в нее и закроешь ли врата, или возведёшь себе твердыню собственную? Клади камень на камень, укладывай врага на врага, пока не закончатся труды твои во славу Строителя!" Я быстро бросил чтение этих сумасшедших записок, потому что становилось по-настоящему не по себе от этих слов, написанных воспалённым, больным сознанием. Так и самому рехнуться недолго! Больше заняться в доме было решительно нечем, я сидел тише крыс и старался даже не двигаться лишний раз, потому что мимо окон периодически проходили патрули Смотрителей, а бесшумностью Корво я не обладал, равно как и его неуловимостью. Бездействие сначала провоцировало думать о всякой ерунде, а потом навело на меня бесконечную сонливость, и я лишний раз порадовался, что хотя бы одет тепло, поскольку иначе мог бы незаметно замёрзнуть насмерть. Я чуть не проспал начало светопреставления, очнулся уже тогда, когда снаружи раздавались уверенные команды горластых капитанов оцепить территорию, это было прикрытие, прибытие основных сил я пропустил. Быстро скинув памятный рыбацкий свитер и толстые рейтузы, я остался в родных неимоверно грязных штанах, которые так и не застирал тогда, что сейчас и пригодилось, от пленных меня теперь было не отличить. Холодный воздух тут же вцепился в голую спину, жадно воруя тепло, и я поёжился, осторожно прокрадываясь к окну. Пленных вывели часа через полтора, за это время я успел основательно закоченеть и проклясть Аббатство со всей возможной фантазией в моей плачевной ситуации. Зато, не считая опасности схлопотать болезнь лёгких и умереть, я не столкнулся ни с единой трудностью - помня указания Корво, я дождался, когда стоящий рядом с моим домом стражник отойдёт за угол отлить, убедился, что этой стороной площади патрули стражи особо не интересуются, и выскользнул, стараясь двигаться не слишком быстро. Корво, объясняя мне прописные истины обмана, советовал не двигаться к центру площади, а направиться к соседней улице между домами, что я и пытался сделать, неуклюже переставляя заледеневшие ноги. - Эй, ты! Я дёрнулся, мне даже не пришлось играть, движения из-за холода были скованными и медленными. Меня догонял тот самый стражник, угрюмый плотный мужчина с выцветшими до серости глазами. Он окинул меня взглядом, в котором смешались брезгливость и жалость, после чего ткнул пальцем в сторону остальных пленных: - Тебе туда, капитан Ханри должен задать каждому несколько вопросов. Как зовут-то тебя, помнишь? - Инри, - угрюмо ответил я. Недавно сорванный голос был очень кстати, теперь я говорил хоть и внятно, но всё ещё словно надломленно. - Шестое северное подразделение, второй отряд. - Ты из стражи? - неподдельное удивление, взгляд бывалого солдата меняется на более живой, брезгливость пропадает, сменяясь сочувствием. - Кажется, кто-то из шестого северного был на том конце площади, там разберёшься. Запишут тебя без очереди. - Я благодарно кивнул, медленно направившись в указанном направлении, и услышал краем уха бормотание позади: - Я всегда говорил, что этим типам в масках нельзя доверять, сколько бы они ни говорили о благой миссии... Этого момента я всегда немного опасался, когда мы с Корво продумывали детали плана, но ему я своих опасений не озвучил, понадеявшись, что всё обойдётся. Я действительно был никудышным актёром, а ведь мне придётся лгать тем, кому доверял спину каждый день и с кем выпита не одна кружка крепкого перебродившего пива. Я вообще толком лгать не умел... То, что всё обойдётся, я понял, ещё только заметив издалека Дайрена с Ренардом, которые, судя по бурной жестикуляции, переходящей в оскорбительную, затеяли очередную перепалку и насели друг на друга, пытаясь отстоять свою правоту. Кажется, я действительно временами соображаю ужасающе медленно... Мне ведь не придётся играть ни капли, потому что я успел похоронить эту жизнь, я успел распрощаться с сослуживцами, зная, что из Аббатства мне не выбраться, а теперь я мог вернуться, сделав всего несколько шагов по вымощенной холодными булыжниками мостовой. - Сигареты не найдётся? - негромко спросил я, оборвав тираду Ренарда о каком-то гениальном плане нападения, у которого якобы не было стратегически уязвимых мест. - Иди откуда пришёл, - беззлобно послал меня Ренард, едва взглянув, а вот Дайрен задержал на мне взгляд подольше, сдвинул брови, и... - Инри?! - поймав мою улыбку, он крикнул во всё горло: - Эй, бездельники, Инри живой!! В следующий миг меня облапали сразу в восемь рук, наперебой принялись расспрашивать о том, что со мной творилось в плену, кто-то набросил мне на плечи долгожданную тёплую форменную куртку, и я судорожно выдохнул, чувствуя, как с губ не желает сходить усталая, но абсолютно искренняя улыбка. - Тащите меня в казармы, - распорядился я, дружески пихая плечом довольного Дайрена, отдавшего мне куртку. - Не поверите, всё это время мечтал нормально пожрать! Может, я и был слишком мягким для городской стражи, слишком долго не отпускал детские мечты о защите людей, чести и отваге, но сейчас, шагая в оживлённой и отпускающей грубоватые шуточки компании, я знал, что нахожусь на своём месте. Реальность была вовсе не такой романтической и героической, как мне когда-то представлялось, она была жёсткой и порой откровенно враждебной, но мне было куда вернуться и ради чего патрулировать улицы мрачного города Дануолла. Надо будет признаться Корво, что я должен ему дважды - он спас мою жизнь во всех смыслах этого слова. *** Когда я узнал, какой район нужно проверить на предмет оставшихся возможных больных чумой, я буквально напросился на дополнительное дежурство, не способный отказаться от какой-то ностальгической потребности. Два месяца пролетели как неделя, я отказался отлёживаться и капитан не проявил ко мне ни капли снисхождения, так что я быстро забыл о Смотрителях, Аббатстве, цепях и ломавшем волю воранине. В эти два месяца я почти не встречался с Корво - тот предупреждал, что будет занят, к тому же я остался в списке подозреваемых у Аббатства, что оставалось серьёзной угрозой даже несмотря на смутное время и полный бардак у Смотрителей. И вот я стою перед гостиницей "Гранд Ройал", машинально отмечая, что стены первого этажа восстановили весьма условно, больше для вида, чем для прочности - владелец этого роскошного здания, видимо, очень хотел побыстрее начать получать прибыль от постояльцев, поскольку гостиница была приведена в относительно божеский вид за рекордные сроки, едва с района сняли строгий карантин. Корво оказался прав, когда говорил, что здание почти не пострадало в целом, просто было непригодно к жизни из-за разрушенных двух первых этажей. Под предлогом проверки я беспрепятственно прошёл внутрь и заранее про себя посмеивался, зная, что меня интересует только один номер на самом верху здания. Портье сказал, что номер занят, но я не собирался там задерживаться, просто... проведать. Заодно и гостиницу проверю, всё равно капитан с меня отчёт потребует. Дверь мне открыл холёный и высокомерный мужчина лет тридцати, худой, с вытянутым лицом и аккуратной модной причёской, когда волосы зачёсываются без пробора назад и укладываются ровной волной. Никогда не понимал этих заморочек, которыми страдают аристократы, я с удовольствием обрезал свои космы и не страдал вопросами укладки, достаточно было регулярно мыться, чтобы потом не пришлось вытравливать паразитов. - Сержант городской стражи Инри Райворд, плановая проверка здания на предмет очагов болезни, - нудно проговорил я набившую оскомину фразу, решительно отстраняя аристократа с дороги и входя. - Вы совсем совесть потеряли! - возмутился он, вздёргивая подбородок и раздражённо то сжимая, то разжимая кулаки. - Поддержание порядка не должно поощрять безнаказанность, которая в последнее время становится нормой для распоясавшихся представителей городской стражи! Я отключился от его возмущённой болтовни, с удовольствием проходя по гостиной - эта комната была нам с Корво недоступна, так как была перегорожена рухнувшей частью крыши. Толкнув новую тяжёлую деревянную дверь, недавно повешенную на уцелевшие петли, я оказался в спальне, где огляделся уже с куда большим любопытством. Тут на удивление почти ничего не изменилось, те же кровать, комод, буфет, два чудесных, но всё ещё довольно пыльных кресла, пустой камин, и хотя я замечал повсюду вещи постояльца, перед глазами всё равно стояла картина сгущающихся сумерек, ярко пылающего в камине огня и Корво, выходящего из ванной в одном полотенце. Я даже поймал то ощущение безопасности и неопределённости в будущем, странный коктейль, который сопровождал меня тогда, такой же странный, как сочетание жара и холода, исходящее от Корво. Недовольный постоялец прошёл за мной в спальню и теперь, нахохлившись, молчал, осознав, что я его не слушаю, а я уже распахнул окно, почти не опасаясь знакомой высоты. Вентиляционная шахта никуда не делась, тоже вызывая определённые воспоминания, которые так легко было перебирать сейчас, когда все опасности благополучно закончились. - Meritum, - чётко услышал я позади себя уверенный и абсолютно отстранённый от реальности голос. Я содрогнулся всем телом, мир потемнел на миг, виски сдавило болью, в сознании взвились сотни голосов Смотрителей, сливающихся в мощный невыносимый гул, но я судорожно вздохнул раз, другой, и давление схлынуло. Резко развернувшись и инстинктивно хватаясь за пистолет, я вздрогнул снова и застыл, потому что посреди комнаты стоял тот самый постоялец-аристократ, но его глаза были черны как ночное небо, как сама Пустота, чьим созданием он являлся. Не может быть... Не может быть! - Становишься сентиментальным, Инри. Так предсказуемо и так... по-человечески. - Он скрестил руки на груди, и я закусил губу, окончательно поверив в то, что мне это всё не снится. - Чужой, - выдохнул я, медленно заставляя себя отпустить рукоять пистолета, в которую я вцепился до ноющей боли в пальцах. Получается, постоялец мне привиделся, или Чужой просто только что захватил его тело? - Ты смог получить его - всего, без остатка, и даже не понял ценности этого дара, слишком простой, чтобы раздумывать, и достаточно наивный, чтобы принять как должное. Что ты чувствовал, когда стоял напротив Корво и боролся с желанием нажать на курок? Кому ты молился, тщетно пытаясь заставить себя остановиться и не убивать того, кто рискнул абсолютно всем, включая свою жизнь, ради одного призрачного шанса вытащить тебя живым? Спасительная злость придала мне сил, и я смог немного сбросить инстинктивное оцепенение в его присутствии. - Никому, - ответил я, пытаясь отвести взгляд от тьмы в его глазах. - Просто хотел, чтобы Корво меня остановил. Чужой склонил голову к своему плечу, будто вслушиваясь в каждое слово, которое я произнёс, и учитывая любой тончайший оттенок голоса, который мог бы сказать больше, чем слова. Я не пытался прервать небольшую паузу, я не хотел иметь с Чужим ничего общего и искренне надеялся, что после моего ответа он просто исчезнет. Чужой вновь поднял голову и медленно, отстранённо сказал: - Они все сдались. Я непонимающе приподнял брови, а тот направился ко мне медленными, плавными, какими-то потусторонними шагами, на которые человек точно не был способен, его движения словно ускользали от внимания, но, тем не менее, он подходил всё ближе. - Они сдались, - повторил он, смотря мне прямо в глаза своим пугающе чёрным взглядом. - Все, кто был подчинён Смотрителями в проекте Слова, сломались, убивая любимых, сворачивая шеи детям, всаживая меч в спину родным отцам. Сдавались и те, кто никогда не слышал моего имени, и те, кто истово молился, зачарованно слушая истории, которые им нашёптывали костяные руны. - Ровный отстранённый голос пробирал ледяной дрожью несмотря на то, что был полон потустороннего абсолютного спокойствия. - Стоило прозвучать ключевому слову, и поражение становилось лишь вопросом времени. Я пропустил момент, когда он подошёл слишком близко, попытался инстинктивно отступить, но позади меня было только окно, и пришлось остаться на месте. Чужой плавно протянул руку и внезапно коснулся двумя пальцами моей шеи - прямо сквозь поднятый воротник форменной куртки он безошибочно надавил на самую болезненную метку, которую оставил мне тогда Корво. От неё уже ничего не осталось за два месяца, но я довольно долго старательно прятал этот засос, чтобы не вызывать лишних вопросов, и точно помнил, где она была расположена. - Возможно, я поспешил с выводами, - проговорил Чужой и неожиданно улыбнулся едва заметной предвкушающей улыбкой: - Ты можешь быть интересен мне, Инри Райворд. В шоке наблюдая, как в глазах аристократа рассеивается тьма, уступая место живому человеческому взгляду, совершенно ничего не понимающему, я судорожно втянул воздух сквозь сжатые зубы и от души выругался, сделав резкий шаг в сторону, чтобы увеличить дистанцию. Аббатство загрызи этого Чужого, я не хочу быть втянут в его непонятные и смертельно опасные игры, хватает уже того, что Корво благодаря ему постоянно рискует своей шеей! Только интереса Чужого мне не хватало! Твёрдо решив не поддаваться на провокации этого опасного потустороннего существа, я покинул номер, игнорируя растерянное бормотание аристократа. Меня ждал патруль, и, несмотря ни на что, я собирался поддерживать порядок в Дануолле, а Чужой пусть без меня играет в потусторонние мрачные игры с рунами, амулетами, алтарями и своими сумасшедшими последователями. Я знал, что всем, связанным в моей жизни с лордом-защитником, я обязан Чужому, но, кажется, я начинал понимать отношение Корво - вмешательство Чужого ничего не меняло, я не собирался ему поклоняться или жаждать его нечеловеческих способностей. Всё, что мне оставалось, это искренне надеяться, что Чужой найдёт себе кого-нибудь поинтереснее моей персоны и оставит меня, наконец, в покое.