Угасание.

Слишком яркий свет. И стены. И запах больницы. Он давит на меня. Бог знает, я ненавижу все это. Стараюсь не вдыхать глубоко. Раз – маленькая порция воздуха. Два – выдох. В этой больнице лежит мой друг. Хотя… друг ли?.. И вот я стою в проходе и мну белый халат, пахнущий лекарствами. Сейчас я должен зайти в палату и попрощаться с ним. Это последний раз, когда я его увижу. Ко мне подходит доктор и говорит идти за ним. Я пытаюсь сделать шаг, но словно прирос к этому месту. Надо заставить себя. Сделать. Шаг. Внутри что-то словно трескается и переворачивается, когда я вхожу в палату и смотрю на тебя. Фрэнк. Я подбегаю к постели, но ноги подкашиваются, и я обрушиваюсь на вовремя подставленный стул. Врач выходит, тихо закрыв дверь, но я его не замечаю. Лишь смотрю на многочисленные уколы от капельницы на твоих руках и на сплетения вен. Ты такой бледный. И сильно похудевший. Но просто смотришь на меня и улыбаешься, а у меня глаза застилает от слез. Ничего не вижу перед собой. Я теряю второго дорогого мне человека от той же самой болезни. *** Все началось с жалоб на головные боли. Никто особо не вникал – любишь по барабанам долбить, люби и голову лечить. Потом Фрэнк мучился от головокружения, часто запинался, ухудшилось зрение. Во время репетиций ошибался, барабаны вовсе не попадали в общую кассу. Только тогда Майк решил отправить его к врачу. Тре упирался, говорил, что все нормально. Но упрямый Дернт добился своего и даже сам сходил с Райтом к доктору. Они пришли совершенно разбитые, испуганные, с красными глазами. Фрэнк, как слепой щенок, уткнулся носом мне в куртку. А я стоял и без слов понимал все. Меня била дрожь. Я стал жить рядом с ним. С каждым днем ему становилось все хуже. Он почти не видел, ходил с тростью. Из-за боли сжимался в клубок и поскуливал. Единственное облегчение для него было, когда он засыпал. Я просто сидел рядом и смотрел на его лицо. Тогда оно разглаживалось, дыхание становилось ровным. Я боялся нарушить его спокойствие. Боялся снова вытащить его в этот океан боли. Потом он вовсе перестал спать. Выглядел, как ходячий труп. Он плакал, когда я не видел. Писал письма самому себе, потом разрывал их и все сначала. Каждые полчаса мне названивали Майк и Джейсон. Я не отвечал. Вытащил батарею, а карту разломал пополам. Потом госпитализация. И с этого момента я жил, как в тумане. *** Из воспоминаний меня выводят твои горячие, не смотря на болезнь, руки. -Тебе пора. – сжимаешь мои ладони крепче и отпускаешь. Нет. Не сейчас. За окном идет дождь. Вода скатывается по стеклу и омывает стены. Я могу вечно смотреть на нее, лишь бы не видеть, как ты страдаешь. POV Фрэнк. Я не хочу уходить от него. И снова по телу проходит волна боли, как разряд тока. Ты замечаешь. Боже, как больно… Нет, не плачь, умоляю. Так еще больнее. Тело снова простреливает яркая вспышка. Сознание мутнеет и размывается. Свет становится ярче, и я смотрю на потолок. Лампочки словно включают и выключают. Завораживает. А умирать не так уж и страшно… POV Билли Джо. Твою мать, лучше бы я умер. Оказался бы на его месте. Сзади щелкает дверь, и как сквозь воду доносится голос доктора: -Время закончилось. Я встаю и поправляю халат, прощально смотря на твое бледное лицо. -Разбуди меня, когда закончится сентябрь. Ты поднимаешь на меня глаза. Черт, твои невероятные глаза. Они сейчас горят еще ярче. Я наклоняюсь к твоим губам и легко целую, совершенно не ожидая ответной реакции. Но ты подаешься вперед. Кровь ударяет мне в мозг и по телу проносится волна ни с чем не сравнимого чувства. Доктор начинает возмущаться и взмахивать руками, но появившийся рядом медбрат успокаивает его. И тут твое тело ослабевает, и ты разрываешь поцелуй. -Фрэнк?.. Фрэнк! *** Я сижу у себя дома. Эдди обнимает меня за плечи. Передо мной стоит чашка уже холодного кофе и пустая чашка Майка. Он сидит и смотрит в стену. В комнате висит гробовая тишина. Лишь в глубине квартиры сиротливо тикают часы. Теперь я понимаю, что значит перегореть. Именно это со мной и произошло. Я перегорел. Во мне что-то угасло. Душа? Человечность? Все разом стало безразлично. Я ничего не делал. Ни о чем не думал. Ничего не хотел. Ни-че-го.