Старосты

Низкое небо Хайленда закрыли тяжелые тучи, не предвещавшие редким путникам заброшенной каменистой дороги ничего хорошего. Угрюмое небо грозило скорым дождем, а ветер, пронизывающий до костей, не располагал к длительным прогулкам. По замшелому булыжнику щелкала колесами одинокая конная повозка, запряженная старым тяжеловозом. Возничий хмурился, недоверчиво озираясь по сторонам. Пассажиры сидели молча и смотрели в разные стороны. Оба они испытывали сильную неловкость. Мужчина средних лет с каштановыми волосами и аккуратно подстриженной бородкой, сдвинув густые брови, изучал окружающий пейзаж, глядя в окно экипажа. Его молодая спутница уставилась взглядом в пол, прикусив губу. В любой другой компании Альбус Дамблдор чувствовал бы себя свободно и непринужденно, кроме компании собственной дочери. Известный во всем мире волшебник, блестящий преподаватель, молодой ученый и крупный игрок на политической арене - все это можно было сказать о нем. Но совершенно точно, нельзя было назвать Альбуса образцовым отцом. Он не видел свою дочь лет десять, может быть больше, нарочно избегая встречи с ней. Девушка напоминала ему о том, что хотелось оставить в прошлом раз и навсегда. После смерти ее матери, он постарался избавиться от всех обязательств перед дочерью как можно быстрее. "В целом", - думал Альбус, - "Он сделал все достойно: обеспечил девочку лучшей опекуншей во всем волшебном мире - старой польской девой госпожой Вроной. В свое время она воспитала множество достойных волшебников. Ежемесячно отчислял им средства, достаточные для проживания, скрыл их от посторонних глаз в маленькой деревушке на окраине восточной Европы и, самое главное - избавил от своего присутствия на долгие годы. Теперь, кажется, возмездие за малодушие настигло Дамблдора. Повозка сильнее обычного подскочила на ухабе и, от неожиданности, пассажирам пришлось нарушить свое молчание. Их взгляды встретились, и Альбус воспользовался возможностью завести разговор: - Я думаю, тебе понравится школа. Спутница несколько секунд внимательно смотрела на него, будто ожидая подвоха, а затем ответила: - В Польше остались все, кто был мне дорог. Альбус глубоко вздохнул, и принялся снова изучать окрестности, как будто не ожидал другого ответа. Следующие слова он растянул задумчиво и уныло, уже не глядя на спутницу: - В Польше уже никого не осталось... Не найдя ответа, спутница только опустила голову еще ниже, а Альбус продолжил: -...Сколько месяцев ваш клуб милосердия блуждает по развалинам, останавливаясь на сон в опустевших домах? Разве ты хочешь провести свою жизнь, постоянно скрываясь? - Когда - нибудь война закончится - возразила Венера. - Польша - не лучшее место, чтобы дожидаться ее оконяания. На волшебников началась настоящая охота, особенно, на таких...как мы...Я позабочусь о тебе, здесь ты будешь в безопасности. Альбус хорошо знал, о чем говорит. Двадцатый век стал неспокойным временем для магов, привыкших жить в тайне от неволшебного сообщества. Осторожность оправдала себя и теперь. Погруженный в пучину революций и войн мир, стал искать новые ресурсы для своей борьбы в волшебной силе. Политики то шантажировали, то пытались подкупить магов, чтобы склонить с их помощью чашу весов в свою пользу. Словно мир вновь скатился в средневековье, где короли назначали себе придворных волшебников. Апогея ситуация достигла в конце тридцатых годов. По всей Европе магов, стремившихся спрятаться от мира, преследовали за отказ сотрудничать с третьим рейхом. Были и те, кто согласились. Возможно, они воображали себя новыми властителями мира. А свое право они решили подкрепить невиданной доселе военной мощью, объединившей маггловскую технику и темные искусства. В волшебном мире их презирали и называли предателями крови. Эти волшебники помогали нацистам с успехом отыскивать волшебников в бегах, пытать их, и убивать за отказ сотрудничать. Конкурентов, способных дать отпор, становилось все меньше. В мире лишенном магии они будут полубогами. Не многие решались выступать против. Самым известным среди них стал Гриндельвальд. Когда - то и он надеялся получить от союза с магглами большую выгоду. Но его затею постигло разочарование. Об истинных причинах Альбус мог только догадываться. Он достал из кармана часы, посмотрел на них, затем внимательно окинул взглядом пейзаж за окном. - Мы подъезжаем. Знаешь, я все равно, уверен, что тебе понравится Хогвартс. Никто не остается к нему равнодушным - бросил он, не рассчитывая на ответ. Повозка остановилась настолько резко, что оба пассажира вновь вцепились в обшарпанную лавку. - Дальше, в этот ваш чертов замок я не поеду, уж извольте, сэр - послышалось хриплое ворчание извозчика. Вернув себе устойчивое положение, Альбус открыл дверцу и спустился первым, подав руку дочери. Она шагнула из повозки на каменистую землю, и на ее губах застыл звук "о". Сельская дорога обрывалась помпезным, каменным мостом, перекинутым через широкое озеро. На противоположном берегу, будто чудовище с горящими глазами, сквозь туман, над черными водами, проступали очертания замка. Он был сложен крайне негармонично, словно каждая из его несчетных башен надстраивалась в момент острой нужды. Сложно было представить, на чем вообще держалась вся конструкция. Ни один инженер мира в горячем бреду не смог бы себе вообразить такую нелепость. Замок пугал и отталкивал. Мисс Дамблдор невольно сделала несколько шагов вперёд, будто завороженная, рассматривая его многочисленные темные окна. - Тебе не приходилось видеть таких больших сооружений раньше? - Альбус усмехнулся - Хогвартс произведет на тебя неизгладимое впечатление! - повторил он. Девушка покачала головой. Альбус Дамблдор захлопнул дверцу и уверенным шагом двинулся вперед так, будто сам вид замка придавал ему сил. Дочь молча последовала за ним. - Мы прибыли сюда за день до возвращения учеников, потому что я хочу лично показать тебе школу. И...у меня для есть особое поручение… - Альбус нахмурился и замолчал, не закончив: по мосту навстречу шел мужчина в черном струящемся одеянии, он немного прихрамывал и опирался на трость. - А... вот и епископ Джон спешит поприветствовать нас, - процедил он сквозь зубы. Хозяин местных храмов поравнялся с Дамблдорами. - Доброго дня, епископ! - Альбус, это должно быть, Венера? Девушка слегка поклонилась новому знакомому. - Господь среди нас, епископ Джон. - Рад нашему знакомству, - продолжил епископ, - ваш отец рассказывал мне о вас. Ваши таланты придутся нам теперь как никогда кстати - тяжело вздохнув, закончил он. - У нас нет другого выхода, и вы об этом знаете, епископ. Решение принимает совет, а не церковная община - процедил сквозь зубы Дамблдор. - Разумеется, Альбус. - О чем вы? - поинтересовалась Венера. - Хогвартс в этом году станет убежищем для пострадавших в войне…- задумчиво ответил ей отец. Епископ тяжело вздохнул. - Кажется, это пустой разговор, Альбус, - устало заметил блюститель местных церквей. Дамблдор едва заметно кивнул головой епископу Джону и они поспешили разойтись. Венера не оставляла попыток выпросить у отца хоть что -то, пока они шли по мосту, но тот был непреклонен. Альбус провел ее сквозь огромные дубовые двери к широкой лестнице. Пустой, без своих учеников, замок казался пристанищем монстра, поджидающего жертву в темных коридорах. Венеру не покидало ощущение, будто за ней кто - то наблюдает. - Ученики пиезжают вечером первого сентября, и первокурсники проходят распределение в большом зале - тем временем непринужденно и бодро рапортовал Альбус. Всего в нашей школе четыре факультета и семь курсов. Ты будешь учиться на пятом курсе факультета, который я возглавляю. Думаю, твоих знаний для этого будет вполне достаточно. - Почему я не могу просто пройти аттестацию и не посещать школу? - непринужденно поинтересовалась Венера. - Возраст совершеннолетия волшебников в нашей стране - шестнадцать лет, до этого все решения за тебя принимаю я. Я считаю, что тебе недостает знаний, не только магических, но и знаний, об особенностях...устройства нашего мира. Кроме того, по нашим законам несовершеннолетний не может использовать магию...не считая времени обучения, разумеется - последовал ответ от отца. Проделав маршрут, который Венера, как не старалась, не могла запомнить, минув множество тупиков и пройдя бесконечное число лестниц, они, внезапно, остановились у портрета полной женщины в старомодном платье. Венера вопросительно посмотрела на отца. Должно быть, в разговоре он потерял внимание и завел их в очередной тупик. Но, вопреки всему, Альбус растерянным не выглядел. - Познакомься с леди Агнесс богемской. В своем время она пожертвовала этой школе приличные средства, которые мы употребили на пользу наших учеников, разумеется. Теперь ее портрет украшает вход в гостиную факультета Гриффиндор. Профессор откашлялся и громко отчетливо, будто диктор на радио, произнес: - Лакричные улитки! - Что? - не выдержала Венера, не понимая, смеяться ей или сердиться. Но, прямо у нее на глазах, женщина на портрете отступила в сторону, открывая за собой проход. - Я люблю улиток из лакрицы. Это пароль от спален моего факультета. - невозмутимо пояснил Дамблдор. - Это чтобы твои ученики знали, чем тебя перед экзаменом задобрить? - фыркнула Венера. - Я не единственный преподаватель, который делает ученикам такие непрозрачные намеки - улыбнулся Дамблдор, пропуская Венеру вперед. Проход вел в небольшую комнату с камином. Венера огляделась вокруг и место показалась ей неожиданно приятным. В гостиной дружелюбно потрескивали огонь, а ее руки сильно замерзли, и дорожная мантия, которую она поспешила скинуть на спинку ближайшего кресла, насквозь промокла от влажного морского воздуха. Альбус пригласил ее присесть и сам сел напротив. - Прежде, чем я оставлю тебя здесь, мне нужно кое - что с тобой обсудить. Во - первых... Альбус протянул ей продолговатую коробочку из темного дерева. Венера быстро открыла ее и нахмурилась. В коробке лежало некое подобие прутины, которой пастух погоняет стадо. Впрочем, совершенно не годный, ввиду своих маленьких размеров. - Что это? - с нескрываемой досадой в голосе спросила девушка. - Волшебная палочка - спокойно ответил Альбус. Венера подняла брови и даже немного усмехнулась, рассматривая странный предмет. - У нас таким не пользуются - заметила она, и попробовала взмахнуть ей. Усы Альбуса моментально окрасились в ярко зеленый цвет, - немного светлее, чем я ожидала - улыбнувшись заметила девушка. - В Британии мы используем вербальную магию, - огрызнулся волшебник, возвращая усам привычный цвет, - это значит, что тебе нужно произносить волшебные формулы, чтобы получить желаемый эффект. Девушка усмехнулась и произнесла: - Пусть волосы моего отца станут синими! В тот же момент волосы Дамблдора приобрели голубой оттенок. - Ну и глупость! - Венера покачала головой и вернула палочку в футляр, - Это многое усложняет. - Нет, это позволяет подчинить твою магию и направить ее в нужное русло. - Больше смахивает на попытку ограничить мое волшебство, - девушка покачала головой так, будто услышала совершенную нелепицу. - У меня есть к тебе еще одна просьба, - оборвал ее Дамблдор, - в этом году Хогвартс откроет у себя в стенах приют для волшебников, мигрирующих на Запад. Это будет пристанище для каждого из них всего на несколько дней, но многие скрывались и были в пути не один месяц. Они нуждаются в посильной медицинской помощи. Для этого я выписал из Лондона миссис Линдоу - превосходную целительницу, которая прибудет завтра на поезде вместе со студентами... Венера наклонилась ближе к отцу, ее глаза загорелись. - ...Она организует здесь госпиталь, но толковых помощников из наших учеников не выйдет. Я знаю, что на родине вы с Вроной служили в корпусе милосердия… - Мы называемся "Дочери милосердия", - нетерпеливо поправила его Венера. - Это не важно, - оборвал ее Альбус, - я хочу, чтобы ты ей помогала...у вас будут добровольцы из студентов, но не думаю, что они способны отличить хромого от слепого. В глазах у Венеры читалось нескрываемое возбуждение. Было видно, что предложение ее заинтересовало. - Это нужно прежде всего затем, - поспешил спустить ее с небес на землю Дамблдор, - чтобы ты была у меня под присмотром. Взгляды здешних жителей весьма разнообразны... ты в этом сама скоро убедишься. Особенно, когда они узнают, что ты моя дочь, каждый захочет воспользоваться этим по-своему. - Надо же, а я уж было на минуту подумала, что ты всерьёз переживаешь за мою честь...но тебя больше беспокоит то, что осталось от твоей собственной, конечно - съязвила девушка. Альбус Дамблдор тяжело вздохнул: - Я вижу, что ты не относишься к моим словам серьезно...но этого не имеет значения...что ты можешь поделать, оказавшись так далеко от своего дома...? В груди у Венеры вдруг зародилось неприятное чувство беспомощности. Он прав. В этом замке у нее нет ни одного знакомого. Ни одного союзника. И она ничего не сможет поделать с идеями, пришедшими в голову ее отцу. Декан факультета Гриффиндор встал с кресла и поспешил покинуть комнату, оставив дочь в полном одиночестве.