***
— Олли, сладкий, ты ничего не забыл? — Йоонас входил в гримёрную с двумя инструментами и искал глазами басиста. — Чёрт возьми! — Матела поспешил забрать свой бас, который оставил рядом с барабанной установкой Томми, — Спасибо. — Как думаешь, он вернётся к тебе ещё раз? — с издёвкой спросил блондин, намекая на летнее приключение бас-гитары. — Ха-ха! — Олли предпочёл не отвечать на вопрос, а вместо этого убрал инструмент в чехол.***
Это был один из концертов их рождественского тура. Блайнд Ченнел посещали несколько городов Финляндии, чтобы исполнить свои песни. Уже в который раз их радовал sold out на концертах. Зал был горячий, шумный, и это ещё больше распаляло участников группы, позволяя вытворять всё, что им вздумается. Йоэль и Алекси уже не стеснялись своего медленного танца во время исполнения Sharks love blood, с каждым разом выполняя несложные танцевальные па всё более раскрепощённо. А роза, появившаяся на сцене на одном из концертов, свела зал с ума. Сначала Йоэль, взявший тонкий стебель цветка в зубы, заставил визжать добрую часть зрительниц и тех, кто смотрел концерт в прямом эфире. А после и Йоонас с Олли подкинули угля в топку, передав цветок друг другу без помощи рук. Только зубы и губы. Да уж, этот тур выдастся безумно жарким.***
После концерта участники группы и команды Блайнд Ченнел отправились в бар в гостинице, где они остановились, чтобы отпраздновать и немного расслабиться. С крепким алкоголем они все были на «ты», поэтому одним стаканом никто не ограничился. В самом разгаре веселья Олли решил опробовать свои навыки в смешивании коктейлей. При первой же попытке взболтать ингредиенты, вся жидкость выплескалась, заливая джинсы парня. Сам же он лишь посмеялся и шатнулся, чуть не упав на диванчик. Предыдущие напитки уже крепко ударили в голову басиста, туманя разум и притупляя чувство координации в пространстве. За всем этим весельем наблюдал Йоонас, тоже выпивший, но ещё находившийся в адекватном состоянии. Как бы это парадоксально не звучало, но он не хотел пить очень много. Он не хотел терять рассудок, хотя бы сегодня. Видя, что новоиспечённого бармена уже едва держат ноги, Йоонас подлетел к нему, сказал дежурную весёлую фразу, поддержал за талию и усадил на диван. — Олли, ты не хочешь свежим воздухом подышать? — поинтересовался кудрявый, всё ещё держа правую руку на талии басиста. — Было бы… неплохо… — едва связывая слова, ответил тот. Порко понял, что воздух тут уже не поможет. Он видел, что взгляд Олли расфокусирован, зрачки увеличены от действия алкоголя. Гитарист помог ему встать, но они тут же чуть не полетели обратно. Йоонас повёл парня к лифту, крепко держа за талию. А левая рука Матела расположилась на плече его спасителя. Зайдя в лифт, Порко оставил Олли, предварительно убедившись, что тот опёрся на стену лифта и не будет падать хотя бы те две секунды, пока Йоонас закрывает двери и нажимает кнопку нужного этажа. Вернувшись к басисту, он так же прислонился спиной к зеркальному покрытию рядом с Олли и уставился прямо перед собой. Матела слегка съехал по стене и уронил свою голову на плечо Порко, по телу которого тут же пробежала волна мурашек. Отросшие волнистые волосы слегка щекотали шею. Плечом он чувствовал, какая у Олли горячая кожа. Он замер, чтобы не спугнуть, продлить этот момент касания дольше. Как бы часто они не обнимались у всех на виду, не прислонялись друг к другу щеками, когда пели в один микрофон на концерте, не трепали друг друга по волосам, Йоонасу всегда было мало. Он обожал, когда Олли утыкался носом в его шею. В такие моменты он чувствовал не только прилив нежности к другу, но и адскую волну возбуждения. Он давно знал, что Олли ему не просто друг. Давно уже нет. Но сказать об этом не решался, ведь не мог даже предположить, какой может оказаться реакция Олли. Они стояли так, пока лифт не остановился на их этаже. Йоонас нехотя снова подхватил Олли за талию, а тот постарался выпрямиться и убрал голову с крепкого плеча. Они дошли до номера, Матела старался как можно реже путаться в собственных ногах, но те его мало слушались. Как только эти двое зашли внутрь, басист тут же упал на кровать. Ему понравилось чувствовать горизонтальную поверхность. Уже не нужно было думать о собственной координации, и он мог сосредоточить мысли на более приятных вещах. Йоонас же сразу открыл окно, чтобы впустить в комнату свежий декабрьский воздух. Он вернулся к другу и сел рядом с ним на кровать. — Спасибо, что вернулся за моим басом, — неожиданно сказал Олли, слегка заплетаясь языком. — Не за что, Золушка, — пошутил Порко, — Только туфельку больше не теряй. Он улыбнулся и взглянул на парня. Тот лежал с прикрытыми глазами, запрокинутой назад головой и вытянутыми в стороны руками. Его волосы волнами рассыпались во все стороны, что делало его ещё привлекательней. Лунный свет падал на его лицо и туловище, позволяя Йоонасу рассмотреть того во всей красе. — Жарко, — вдруг сказал Матела и начал расстёгивать пуговицы своей чёрной рубашки с коротким рукавом одну за другой. Но пальцы его очень плохо слушались. И еле справившись с двумя верхними, он принялся расстёгивать третью, но никак не мог просунуть эту злосчастную пуговицу в это злосчастное отверстие. Йоонас лишь усмехнулся, аккуратно убрал пальцы басиста и сам принялся расстёгивать пуговицы. От прикосновения шершавых подушечек пальцев Олли напряжëнно выдохнул, но тот не заметил этого. У него самого мысли витали сейчас лишь вокруг этой рубашки. Как давно он хотел снять её с Матела, как сильно его возбуждали эти короткие рукава, подчёркивающие крепкую мускулатуру парня. Расправившись с последней пуговицей, Йоонас машинально коснулся обнажённой груди ладонью, но тут же отдёрнул её. Однако резкий вздох, сорвавшийся с губ Олли на этот раз не скрылся от кудрявого. Он с любопытством взглянул на парня, но тот всё ещё лежал с закрытыми глазами и раскинутыми в стороны руками, отдаваясь лишь тактильным ощущениям. Сам не осознавая своих действий, Йоонас снова коснулся подушечками пальцев груди Олли, на этот раз совсем легонько. Но реакция того не заставила себя ждать. Олли судорожно втянул носом воздух и замер, ожидая, когда ещё одна волна мурашек пробежится по нему с головы до кончиков пальцев ног. Его сердце сейчас колотилось с бешеной скоростью, и Порко чувствовал это, едва касаясь кожи груди кончиками пальцев. Он провёл ими от ключиц до торса, заставляя его рубашку распахиваться всё сильней, открывая вид на подтянутое тело. Олли очень медленно выдыхал через нос, чувствуя, как мышцы его пресса сократились, а в животе образовался тугой узел. По телу хлынула горячая кровь, концентрируясь в щеках и половом органе. Он уже чувствовал, что в чёрных джинсах становится тесно. Всё остальное тело не переставало покрываться мурашками. Это лёгкое касание пальцев Йоонаса уже сводило с ума. Тому также способствовал алкоголь, но в большей степени всё же прикосновения. Не сосчитать, сколько раз он представлял его руки на своём теле, его губы на своих. Каждый раз, каждый грёбаный концерт, когда Йоонас облачался в свой сценический костюм, Матела был готов скулить от того, как сильно гитарист его заводит. Эти пиджаки на голое тело, эта чёртова перчатка в сеточку на левой руке, эта чёрная подводка на глазах, делающая взгляд завораживающим, чертовски сексуальным, лишающим рассудка. Всем своим видом Йоонас заставлял его таять. Ему хотелось прикоснуться, наконец, к его татуированной груди, вид на которую открывался прекрасный. Больше всего Олли любил обниматься с Йоонасом и трепать его блондинистые кудри. Каждый раз хотелось зарыться в них пальцами и не выпускать. Йоонас заворожённо смотрел на парня, вздрагивающего от каждого его ненавязчивого прикосновения. Не решаясь на большее, он лишь водил ладонью вверх и вниз, но теперь уже касаясь по-настоящему. Рубашка совсем распахнулась и полностью открыла вид на грудь и торс парня. Когда указательный палец гитариста случайно коснулся соска младшего, тот рефлекторно выгнулся в спине, а с его губ сормался резкий вздох, они так и остались слегка приоткрытыми. В джинсах стало совсем тесно. Разумеется, это не скрылось от глаз Йоонаса, который уже сам не терпел избавиться от своих брюк. От одного только вида лежащего перед ним Олли, Порко чувствовал, как внизу собирается всё его желание. Убрав руку и услышав разочарованный вздох, Йоонас наклонился и легонько коснулся приоткрытых губ своими. Поняв, что ему ответили, гитарист снова прильнул к мягким губам, но уже чуть настойчивее, чувствуя вкус коктейля, который пытался смешать Матела. Одной рукой Йоонас упирался в матрас, а другой приподнял Олли за шею, на что тот, не сопротивляясь, подался вперёд, позволяя углубить поцелуй и проникнуть языку Йоонаса в свой рот. Зарывшись в волосы на затылке Олли, Йоонас чувствовал, что уже не может терпеть свои тесные, как никогда, брюки, но всё ещё не решался перейти к большему. Вместо этого он разорвал поцелуй и стал медленно прикасаться губами к шее Олли, перемещаясь к ключицам и груди. Почувствовав, как язык Йоонаса прошёлся по затвердевшему соску, басист снова прогнулся в спине, а с его губ сорвался тихий утробный стон. Этот звук стал для Йоонаса стартовым выстрелом. Оставив дорожку из поцелуев от соска до пупка, кудрявый отстранился, взглянул на парня, который всё ещё лежал с закрытыми глазами, полностью отдаваясь ощущениям, тихо спросил: — Олли, я могу…? — Давай уже… — не дослушав вопрос, умолял тот. И Йоонас не стал дальше медлить. Пальцы быстро разделались с пряжкой на ремне, пуговицей и молнией на джинсах. Спустив штаны вниз и сняв их полностью, Йоонас вернулся к паху парня. На нём всё ещё были чёрные боксеры. Но крепкий стояк это никак не помогало скрыть. Коснувшись члена рукой через тонкую ткань, Порко снова ощутил, как тесно ему в собственных брюках. Расстегнув ремень и сняв их с себя, Йоонас понял, что желание стало ещё сильней. Но сначала он аккуратно залез пальцами под резинку боксеров Олли, вызывая у того очередную волну мурашек, а затем аккуратно стянул их, высвобождая налитый кровью и требующий внимания орган наружу. Йоонас только провёл одними подушечками пальцев по всей длине, выбивая из томный вздох, а затем сомкнул колечко из двух пальцев и стал двигаться вверх-вниз, заставляя тихие издавать тихие, но отчётливые стоны. Спустя несколько движений, блондин, не убирая руки с органа, наклонился и сомкнул свои губы на головке, из которой сочился предэякулят. Проведя губами по стволу, Порко услышал резкий и громкий гортанный стон. Он почувствовал, как Матела качнул бёдрами ему навстречу, и продолжил ласкать возбуждённый член, не забывая иногда проходиться по нему языком. Левой рукой Олли зарылся в блондинистые кудри и стал направлять, показывая тем самым своё желание и открывая для Порко всё больше возможностей. Йоонас не собирался давать Олли разрядку просто так. Не так быстро. Резко оторвавшись от него, Йоонас устроился у того между ног, раздвигая их в стороны и открывая вид на узкое колечко мышц. От такого неожиданного действия Матела даже открыл глаза, приподнялся на локтях и взглянул на него, непонимающе. Вид, представший перед глазами, обескуражил, заставил потерять последние остатки рассудка. — Спокойно, расслабься… — проговорил Йоонас, поднимаясь к лицу Олли и целуя в губы, а потом заставил его снова лечь на спину и прикрыть глаза. Не разрывая поцелуй, Йоонас коснулся подушечками пальцев входа парня, и тот непроизвольно сдвинул ноги вместе. — Тише, — прошептал ему на ушко старший, прихватив губами мочку. Олли снова вздрогнул, но раздвинул ноги и согнул их в коленях, чтобы Йоонасу было удобней. Снова вернувшись к губам, Йоонас ещё раз коснулся узкого колечка мышц. На этот раз Матела чуть дёрнулся, но продолжил лежать. Поглаживая, но не проникая внутрь, Порко давал тому привыкнуть к новому ощущению. Почувствовав, что Олли полностью расслабился, Порко вошёл внутрь одной фалангой. Разорвав поцелуй, Олли втянул носом воздух и зажмурился. Ощущения были крайне непривычные. Но он бы не сказал, что испытал острую боль, лишь дискомфорт. Но вскоре стало даже приятно, поэтому он снова расслабился, позволяя Йоонасу начать двигаться, только уже всем пальцем целиком. Глухо промычав, Олли прогнулся в пояснице, прижимаясь всё ещё стоящим и требующим разрядки органом к животу Порко, выбивая уже из того резкий вздох. Продолжая свои действия, Йоонас видел, как Матела двигал своими бёдрами навстречу. Спустя какое-то время, он добавил второй палец, растягивая парня для себя, и слушая уже совсем нескромные стоны. Звук голоса Олли сводил с ума. Йоонас исследовал губами тело под собой, иногда оставляя розовые отметки на шее, плечах, груди или торсе. Когда три пальца достаточно хорошо двигались внутри, Порко решил, что пора бы ему уже вооружиться смазкой. Лубрикант лежал в сумке, поэтому Йоонас ненадолго отстранился от разгорячённого тела, покрывшегося мелкой испариной. Матела недовольно промычал, когда перестал чувствовать ласки старшего на себе. — Сладкий, не волнуйся, я сейчас, — ласково ответил Йоонас, ускоряя поиски лубриканта. Наконец, найдя нужный тюбик, Йоонас вернулся на своё место, снял с себя боксеры, выпуская на волю так сильно изнывающий член, надевая на него презерватив и хорошенько смазывая. Как только головка коснулась колечка мышц, Олли прогнулся в спине, шумно выдохнул и ещё больше запрокинул голову назад. Йоонас опёрся руками в матрас по обе стороны от него. Видя разгорячённого парня, требующего его внимания, Йоонас понял, что уже не сможет остановиться. Головка вошла легко, срывая несдержанный стон с губ Олли. Йоонас вышел и снова вошёл, но уже чуть глубже, срывая новый стон. Порко двигался неспеша, не входя на всю длину, давая Олли привыкнуть. Но тот уже давно был готов. Чувствовать Йоонаса внутри было превосходней, чем во всех его самых смелых фантазиях. Олли уже давно не пытался сдерживать стенания. Он отдавался удовольствию полностью, двигая бёдрами навстречу, стараясь самостоятельно насаживаться глубже. Ему необходимо было почувствовать Йоонаса в себе полностью. — Йоон… — простонал Матела, открывая глаза и моляще смотря на него. — Я тебя понял, сладкий, — ответил ему Порко и стал входить глубже и чаще, заставляя Олли срывать голос от удовольствия. Тот чувствовал, что совсем скоро наступит разрядка, поэтому потянулся рукой к своему члену, но Йоонас успел перехватить её. Он прикоснулся губами к тыльной стороне ладони, а потом сплёл пальцы в замок, отводя руку за голову. Со второй он сделал то же самое. Матела был обездвижен, но, как оказалось, так всë ощущалось в разы сильней и приятней. Их языки соединились в страстном танце. Йоонас вошёл на всю длину, и, когда Олли громко простонал, он прикусил его нижнюю губу. До одури пошло. Это действие возымело нужный эффект. Олли помогал парню, насаживаясь под нужным углом, и уже севшим голосом повторял: — Да… Йоон… Ещё… Эти слова заставляли Порко двигаться ещё активней. Он чувствовал, как близок к разрядке. Но так же видел, что и Олли осталось немного. Он и сам уже, не сдерживаясь, стонал. Их голоса слились в один сплошной поток до невозможности пошлых звуков. Несколько толчков, и Матела почувствовал, что его накрывает мощная волна эйфории: — Йоон.! — вскрикнул он и в ту же секунду излился, пачкая их животы. Ещё пара глубоких толчков в сжавшемся от оргазма парне заставили Йоонаса так же громко простонать и кончить, не выходя из него. Тепло, расходящееся волнами по телу, не давало нормально отдышаться. Выйдя, Йоонас обессиленно упал на Олли, утыкаясь носом в его грудь и вдыхая его запах. Пальцы руки Матела уже путали кудрявые пряди. — Мы завтра пожалеем? — первым отдышавшись, спросил Олли. — Я никогда не буду сожалеть об этой ночи… — тихо ответил парень, подтягиваясь на руках так, чтобы их глаза были на одном уровне. Взглянув во всё ещё расширенные зрачки, Йоонас продолжил: — Олли, ты представить себе не можешь, как долго я этого ждал. — Могу, — прошептал тот и поцеловал горячие истерзанные губы. — Олли, блять… — простонал, оторвавшись, Йоонас, но тут же был вовлечён в новый поцелуй.