Crazy in love

Стоя в одном кружевном, белом боди, Мия открыла гардеробную. От большого и разнообразного выбора одежды, а её ладонь пробежалась по дорогим и качественным тканям. Увидев красное платье без рукавов, ниже колена, с широким поясом, решила надеть именно его. Похожее когда-то носила её мама: «— Мама, ты такая красивая! — сказала маленькая девочка лет пяти. Женщина в красном платье стояла перед зеркалом, но когда услышала голос дочки повернулась к ней. Улыбнувшись, села на корточки, и обняла Мию. — Спасибо, моя дорогая. — Мамочка, а когда я вырасту, стану такой же как ты? — мило спросила девчонка. — Нет, ты будешь намного лучше и красивее меня…» Воспоминания прервали мужские руки. Подойдя сзади к брюнетке, Виктор обнял её. — Оно будет замечательно на тебе смотреться. Но без него ты просто великолепна, — ухмыльнулся Ван Арт, прижимая полуголую Мию к себе. — Убери свои руки! — крикнула на брюнета Мия, откидывая от себя его руки. — То, что я согласилась пойти с тобой в галерею, не значит, что отдалась! И вообще, кто разрешил тебе сюда входить?! Нельзя было постучаться?! — зло кинула ему. — Не мог лешить себя такого удовольствия. — Какого? — Лицезреть настоящую Венеру, а не жалкое подобие, нарисованное Ботичелли, — с восхищением, смотря в глаза проговорил Виктор. — Интересно, скольким девушкам ты говорил это? — Ты первая. И последняя. Другой такой нет и не будет, — начал расхваливать её Ван Арт. — Хватит! Дай мне спокойно одеться. — Одевайся. Что тебе мешает?! — с притворным непониманием спросил он. — Ты и твоя физиономия. — И, как же я тебе мешаю? — томно прошептал ей в ушко брюнет. — Всем. Виктор поймал её за запястья, прижал к стене, склоняясь ближе к лицу, так, что между ними оставалось несколько миллиметров. Кареглазая сопротивляется, пытаясь оттолкнуть от себя, но у неё не выходит, слишком-то близко и сильно прижался к ней Ван Арт. Секунда, и он припал к её губам. С огнём, страстью и желанием. Миллер ничего не оставалось, как ответить на этот поцелуй. Их языки сплетались в горячем танго. Воздуха не хватало, а отрываться от столь желанных губ ему не хотелось. Одной рукой он продолжал держать запястья, а другой спустился вниз по талии, сжимая оголённое бедро. И только когда он смог остановиться, почувствовал на щеке жжение. Пощёчина отчётливо виднелась на его правой стороне лица. — Кто разрешил тебе ко мне прикасаться?! Думаешь, что всё позволено?! — рассердилась девушка. — Мне не требуется чьё-то разрешение. Потому что, я сам себе хозяин. И ты теперь моя, — собственнически заявил Виктор. — Я никогда не была, и не стану твоей. Теперь это уже принципиально, — твёрдо и гопдо сказала она ему, перед тем как пойти в ванную. — Посмотрим. *** На улице стояла тёплая и солнечная погода для конца сентября. Ван Арт ждал девушку во дворе, облокотившись на капот автомобиля. Внешне он был спокоен. А внутри бушевал торнадо. Ещё ни разу такого не происходило с ним. Чтобы девушка, и так вела себя, говорила, что не станет его… А пощёчина –стала ударом по мужскому самолюбию. Миллер не являлась из тех, кого он встречал до этого. Она манила своей непокорностью, гордостью и красотой, до которой нельзя прикасаться. И эта мания возрастала с каждым её движением, словом и взглядом. Брюнет мечтал увидеть связанную, беззащитную, нагую Мию в своей «красной комнате». По нежной, белоснежной коже, словно фарфор, хотелось прийтись плёткой. Как загорится её попка красным светом, когда он отшлепает её на скамье. То, как она сидит на коленях перед ним, а он издаёт приказы, которые Мия молча выполняет. Как будет владеть ею, брать и желать. Всё это были его развратные фантазии, и когда-то он воплотит их в реальность. Бурные мысли прерываются с появлением девушки. Выйдя из дома она направлялась в сторону машины. На ней надето красное платье, красный, шифоновый платок, чёрные лодочки на шпильке и чёрный, лаковый клатч. — Ты очень красивая, — серьёзно, без капли фальши сказал Ван Арт. Не удостоив мужчину и взглядом, Миллер молча хотела открыть дверь, но Виктор опередил её. Помогая ей сесть в машину. Но, и этот жест брюнетка проигнорировала. Ехали в тишине. Мия не хотела говорить, а Виктор не знал, что и сказать. Достав из сумочки чёрные солнцезащитные очки, брюнетка надела их. Увидев действия Мии, Ван Арт не отрывая взгляда от дороги, снял с её лица аксессуар. — Что ты делаешь? — возмутилась кареглазая. — Хочу любоваться твоими прекрасными глазами. — Хм, глаза — как глаза. Ничего особенного, — безразлично проговорила Миллер. — Они не такие, как у других. В них я увидел своё отражение. Но, помимо него ещё: доброту, нежность и ночное, звёздное, безграничное небо. Именно они так запали мне в душу, после нашей первой встречи. Будто два чёрных бриллианта, но не пустые стекляшки, а намного больше. — И, что же это «намного больше»? — с сомнением спросила она. — Живое, настоящее сердце. Которое умеет по-настоящему любить и ненавидеть. И, в то же время приносить невыносимую боль, — с грустью в голосе ответил брюнет. — Чем? — Словами. Больше всего меня ранят твои слова. Ты говоришь, что я не умею любить, что я такой, как и все мужчины, не умею любить. Но это не так. Я докажу тебе. И, когда это случится, ты признаешь свою ошибку, окунаясь с головой в любовь. Мия задумалась над его словами. Неужели, она так его зацепила. Он правда любит? Разве безчувственный человек может так говорить?! Говорить так красиво и искренне… Впрочем, любое действие может оказаться «пылью в глаза». А, когда внимание притупится, он ударит. Ударит по самому больному, по хрупкому сердцу. *** Они прогуливались по помещению. Оценивая картины известных художников. Иногда вели дискуссии. Ван Арт держал её за руку, а она и не вырывалась, что очень странно. Обратив внимание на картину, которая висела в конце зала, восхищённо Мия проговорила: — Это же Тим Томпсон, «Парусник»! — подойдя ближе к картине, начала рассматривать. — Верно. Произведения английского мариниста легко узнать по строгим геометрическим формам парусников, развивающимся над морскими просторами. На полотнах живописца можно встретить и корабли XIX века, и современные яхты. — Это подлинник? — задержав дыхание спросила кареглазая. — Да. Чем она тебя задела? — задал вопрос Виктор. — Ну… Я всегда мечтала увидеть море. Никогда не была там из-за… Семейных обстоятельств. А, эта картина вызвала во мне большой интерес и любопытство. И желание, я вновь вспомнила свою мечту. Захотелось вдохнуть морской бриз, окунуться в солёную воду, побегать по песку мокрыми ступнями, оставляя за собой следы, — мечтательно произнесла девушка. — Знаешь, однажды твоя мечта исполнится. Я в этом уверен. А, пока… — Виктор! Как я рад тебя видеть, — перебил его мужчина в светлом костюме. — Здравствуй, Ксандр, — они обменялись рукопожатиями. — Познакомься, это Мия. Мия, Ксандр — мой друг. — Очень приятно познакомиться, — сказал Ксандр, смотря на Мию. — Виктор о тебе много рассказывал. — Взаимно. Надеюсь только хорошее, — мило улыбнувшись, оветила ему. — Несомненно. Как тебе выставка? — спросил он уже у брюнета. — Как всегда на высоте. Только вот… Меня заинтересовала одна картина, которую я хочу приобрести. — И, что за картина? — «Парусник», — ответил Виктор, улыбаясь Мие. — Что ж, это можно устроить. Нужно только заполнить кое-какие бумаги. Опешив, Миллер ухватилась за рукав пиджака Ван Арта, говоря ему: — Что ты делаешь? Это же дорого! — Ну и что? Эта картина заставила тебя улыбнуться, поэтому я хочу её купить. Считай это подарком. — Но… — Кхм, я ещё здесь, — напомнил о себе друг Ван Арта. — Как София? — перевёл тему Виктор. — Хорошо. Я скоро стану отцом, — улыбнувшись, сказал Ксандр. — Поздравляю. Пусть малыш будет здоровым. — Спасибо. Может… Встретимся как-нибудь? Я с Софией, ты с Мией, если никто не против, — его взгляд метался между Мией и Виктором. — Никто не против, да, Мия? — Да. Да, конечно. *** Миллер сидела на кровати и смотрела на картину. Ван Арт отдал много денег, лишь потому, что она улыбнулась. Потому что, морские просторы — её мечта. Он хотел порадовать. И у него это получилось. Для неё этот поступок был показательный. Виктор наплевав на ужасное отношение к себе, сделал подарок. Не смотря на крики, истерики, пощёчины и многое другое. — Над чем задумалась? — спросил только что неожиданно появившейся мужчина, прерывая мысли. — Да так… Слушай… Я так и не поблагодарила тебя. Спасибо. Большое спасибо. Для меня это много значит, — искренне улыбнулась ему, смотря в глаза такого же цвета. — Лучшая благодарность от тебя — это улыбка. Я рад, что смог поднять настроение, — улыбнулся он в ответ. — У меня есть предложение. — Какое? — Хочешь я тебе почитаю? — Я люблю книги. Но, никогда бы не подумала, что кто-то мне будет читать в двадцать лет, — засмеялась брюнетка. — Тут нет ничего такого. Ну так что? — Я не против. А, что за книга? — с любопытством поинтересовалась Миллер. — А, какая твоя любимая? — «Гордость и предубеждение». Он кивнул и вышел из спальни. Вернулся через несколько минут уже с книгой в руках. Укутав Мию в одеяло, сёл рядом, кладя её голову себе на грудь. — Подозрительно. — Что? — Ты не сопротивляешься, — довольно произнёс брюнет. — Ну… Ты же не делаешь ничего такого… — Чего «такого»? — Ты не целуешь меня против моей воли, показал себя сегодня с другой стороны, не принуждаешь меня к… — Прежде, чем ты договоришь. Хочу подметить, я никогда не принуждал тебя к тому, о чём ты подумала. И не собираюсь. — Да?! А как же знакомство в клубе?! Или сегодняшняя выходка в гардеробной?! — напала Миллер на Ван Арта. — Приношу свои извинения, за тот поступок в клубе. Я всего лишь хотел познакомиться с ангелом. — Это можно сделать по-другому. А не распускать руки! — Ладно, ладно. Признаю: повёл себя не красиво. — А, что на счёт гардеробной? — Всё, что я желал — это почувствовать вкус твоих губ. Поцеловать ту, которая мне не безразлична. — Я должна тебе верить? — Это твоё дело. Верить мне или нет — решать тебе. Но, всё, что я делаю и говорю — правда. Да, по началу я хотел только твоё тело, когда впервые увидел. А, потом… Ты меня околдовала. Я влюбился. И, это происходит со мной только второй раз в жизни. Не знаю, как ты это делаешь, но от тебя исходит свет. Яркий луч, который осветит мой мрак. И, возможно, будет со мной на протяжении нескольких лет… — А, кто была та, что ты любил? Почему вы расстались? Взгляд потемнел и поник. Скулы заострились, а пальцы сжимали книгу с силой. Губы сомкнулись в тонкую линию, вспоминая Аллегру. — Я… Обещал тебе почитать. Не хорошо заставлять девушку ждать, — перевёл он тему, не желая рассказывать и вспоминать своё прошлое. — Прости, если задела. Я… — Всё в порядке, Мия. Весь оставшийся вечер Виктор читал ей. Своим бархатным, неземным голосом, убаюкивая её. Безусловно, ей было интересно слушать чтение любимой книги в его исполнении. И она не заметила, как сама прижалась у нему, обнимая за торс.