Crazy in love

— Артур, нам нужно поговорить. Это… Это касается нас… — после произнесённых слов в динамик телефона, Мия закусила губу. Каким бы он ни был хорошим человеком и другом, нельзя заставить себя полюбить его. Потому что, как бывает всегда — наше сердце живёт отдельно, властвуя над нами и нашим разумом. Тем более, он не заслуживает такого отношения к себе. *** Вечерело. Лёгкий весенний ветерок колыхал ветви деревьев, на которых уже созрели нежные бутоны, готовые распуститься через пару недель. Солнце снижалось до линии горизонта, образовывая золотисто-оранжевый закат. — Здравствуй, — поздоровалась Миллер, садясь на лавочку рядом с мужчиной. — Здравствуй… — сухо и безэмоционально прошептал он ей в ответ, даже не взглянув. — Слышал ты взяла больничный… — Да. Ничего серьёзного. Простуда, — неловко опустив голову, сказала Мия. — Выздоравливай. — Спасибо… Просидев около пяти минут в тишине, брюнетка решилась начать разговор. — Прости… Ты замечательный человек. Хороший и верный друг. Я поступила ужасно по отношению к тебе. Знаю, мне стоило всё рассказать раньше, но… Я не думала, что снова смогу себе позволить любить, — вздохнув, повернула голову в его сторону, ожидая ответа. — Друг… Знаешь, в глубине души я и не надеялся на что-то большее. Потому что, каждый раз, когда ты на меня смотришь, твои глаза… Они обычные. В них нет ничего. Ни искры, ни огня, ни любви. Я не осуждаю тебя. И держать возле себя не буду. Больно — это не то, что твоя женщина выбрала другого. Боль — это, то, что она от тебя это скрывала. Скрывала, что любит твоего лучшего друга. Что у них когда-то были отношения, — эмоционально проговорил он, поднимаясь с места. — Почему? Почему ни ты, ни Виктор не сказали мне сразу?! Разве я бы не понял?! — Кто тебе… — Ксандр. — Послушай, — поднявшись с места, подошла к нему, беря за руку, смотря в глаза. — Я пыталась. Честно, я хотела тебя полюбить. До последнего. Но… Не смогла. Всё это время перед глазами был только он и ты это знаешь. Знаешь как я страдала. Как мучалась. И… Кто бы мог подумать, что судьба нас всё-таки сведёт… Укоризненно посмотрев на неё, ответил: — Я злюсь не по этому. Я уже говорил. Дело в другом. Я доверял вам обоим, и что в итоге? Вы умолчали… Для чего? — Прости… — шёпот смешанный с сожалением и горечью. Пошагав взад-вперёд, Артур размышлял, обдумывая свой ответ, своё решение. — Я всё ещё люблю тебя… А, любовь, как известно, сильнее обиды, — стоя спиной к ней, сказал он будто не ей, а в пустоту. — Будьте счастливы… — это были его последние слова перед тем, как уйти. Он уходил, а она продолжала смотреть ему в спину, так и не осмелевшись сказать важные слова. Глаза наполнились пеленой, дуновение ветра пыталось развеять их, но всё, что получилось, это растрепать чёрные, как ночь локоны. Нам часто приходится делать выбор. Это касается как и какой-либо мелочи, так и жизненно-важных решений. И, выбирая один путь, нам приходится отказаться от другого. Но, насколько тот другой был важен? Однако бывает, что эти пути неожиданно тесно переплетаются. И вот только тогда, остаётся лишь наблюдать… *** — Вик! Я приехала, — крикнула Миллер с прихожей, проходя в дом. Увидев Ван Арта в гостиной на диване с книгой в руках, девушка улыбнулась. Подойдя к нему сзади, положила руки на плечи, разминая. — Правильно говорить: «я дома», а не «я приехала», — заявил он, поглаживая её руку, не отрываясь от книги. — Ну… Мы ведь не живём ещё вместе. Да и потом, я не хочу навязываться. Вдруг, я надоем тебе со временем? Что тогда? — спросила девушка, склоняя голову на бок, мило заглядывая на Виктора. — Абсурд. Ты не можешь мне надоесть. Наоборот, я хочу просыпаться каждый день и видеть твои заспанные глазки, засыпать, в твоих объятиях, наблюдать, как ты торопливо собираешься в университет, пытаясь, как можно скорее накраситься, — он улыбнуться и захлопнув книгу, отложил её. Его руки потянулись к Мии, перекидывая через спинку дивана. Та неожиданно ойкнула. Ван Арт прижал её к своей груди, зарывшись в волосы, вдыхая её аромат. — Чтобы спокойными и тихими вечерами сидеть с тобой вот так в обнимку и ни о чём не думать… — Надо запечатлеть этот момент в памяти… Когда ты успел стать таким романтиком? Где же властный, серьёзный мужчина с наклонностями БДСМ? — Да он и сейчас есть… Просто ты, каким-то образом, открыла во мне вторую часть меня. Более, настоящую, живую, — поцеловав её в висок, скулу и шею, перекинул её ноги через свои. — Я поговорила с Артуром… Нет, не так. Он отпустил меня, — отведя взгляд в сторону камина, вздохнула. — Что-то не так? — Он сказал, что злится на нас не потому, что мы вместе, а потому, что умолчали об этом… О наших чувствах, отношениях… — Я поговорю с ним. — Он не заслуживает этого. Как же я была глупа и наивна, когда надеялась, что с новыми отношениями я забуду старые. И теперь из-за меня он страдает. Порой мне кажется, что всё могло быть намного проще, если бы я не появилась ни в твоей жизни, ни в его. — Не говори так! Мы через многое прошли, наши чувства не угасли, а стали только сильнее. Ты научила меня любить… Собственно, я могу с уверенностью сказать, что до тебя я вообще не любил. И я рад, что в моей жизни появился луч света. — А… Как же Аллегра? — С Аллегрой было по-другому. Да, я даже хотел на ней жениться, но сейчас понимаю, что то, что я испытывал к ней — меркнет, в сравнении с моими чувствами к тебе. Нас притягивает друг к другу, ты не заметила? — хитро улыбнувшись, его рука переместилась на её бедро. — Да, особенно в начале. Когда ты впервые привёз меня сюда. Мне очень хотелось дождаться момента, чтобы врезать тебе по твоей наглой физиономии, — засмеялась она, утыкаясь ему в плечо. — Ты же говорила, что уже испытывала ко мне что-то. — Испытывала. Но факт остаётся фактом. Если бы, ты на меня не поставил и не выиграл… — Миллер залезла к нему на колени, лицом к лицу, смотрела и улыбалась. — Ты всю жизнь будешь мне об этом напоминать?! Поверь, я уже пожалел об этом, — двусмысленно намекнул Ван Арт, улыбаясь. — Ах, вот как! — крикнула она, хватая с дивана подушку, ударила его ею. — Ты хочешь повторить ту ночь в спальне? — Нет, — ответив незамедлительно, положила мягкий предмет на место. Засмеявшись, брюнет положил свои руки ей на талию, медленно скользя вверх к шее, затем к лицу. — Вот так бы всегда. Тебе очень идёт послушание… Аа-й! — он гладил её щёчку с нежностью и улыбкой, и тут она резко укусила его за палец. — Когда ты перестанешь кусать меня?! — Никогда. И вообще, может, я так проявляю свою любовь, — брюнетка слезла с его колен и обижено посмотрела на него исподлобья. — Я обиделась. — В таком случае, ты можешь меня наказать, — прошептал ей на ушко, закидывая руку на плечи. Игриво посмотрев на него, положила руку на его бедро, поглаживая, ответила: — Ты ещё не ответил за свои прошлые косяки, поэтому ты и так наказан, — мило улыбнувшись, резко убрала руку, когда она почти добралась до паха, поднявшись с дивана, напоследок сказала: — Через пять минут жду тебя в «красной комнате», — не оборачиваясь, направилась на второй этаж. — Советую не опаздывать, не зли свою госпожу. — Что? — он прищурился, смотря на неё. — Что слышал. У тебя пять… А нет, уже четыре минуты. *** Войдя в комнату он увидел брюнетку с распущенными, кудрявыми волосами, стоящую к нему спиной. На ней было винно-красное кружевное бельё, которое так сочеталось с интерьером и дизайном комнаты, благодаря которому можно было увидеть, насколько белоснежна её кожа. В её руке находилась чёрная плётка. Медленно обернувшись, её бордовые губы расплылись в усмешке. — Ты опоздал. На минуту, — стук каблуков раздался в полной тишине. Подойдя к нему вплотную, посмотрела в глаза. — Ты был прав. Нас действительно безумно тянет друг к другу, хочется нам того и или нет, — обойдя его по кругу, стала за спиной, проходясь ноготками по спине, облачённую в чёрную рубашку. — Разденься, — приказной шёпот опалил своим дыханием его шею. Он выполнил её приказ беспрекословно. Снимая с себя рубашку, брюки и бельё. — Что мне следует делать дальше, моя госпожа? — Молчи! — первый удар плетью пришёлся по его ягодице. — Я же ни о чём тебя не спрашивала… Мой плохой мальчик, — её рука огладила его плечи, руки и торс. На его лице не отражались эмоции. Однако в душе бушевал ураган. Он в роли нижнего. В его же комнате. Слушается и выполняет её приказы. Если бы, ему раньше кто-то об этом сказал — не поверил, рассмеялся. Но, не сейчас. Сейчас главная — она. Она властвует над ним, над его сердцем, а он покоряется. Покоряется впервые. Второй шлепок прилетел по бедру, третий чуть выше. Его лицо оставалось спокойным и непоколебимым. — Прикоснись ко мне. Так, как хочешь ты… — томно прошептала она. Мужские руки нежно и медленно, пытаясь насладиться, очерчивали фигуру. Заскользнув за её спину, расстегнул кружевное бюстье. Ладони коснулись груди, сжимая, гладя соски. — Мм-хаа… — Миллер прикрыла свои веки. Он ласкал её грудь, но потом резко отстранился, будто играя. Ухмыльнувшись, пальцы стянули трусики. — Твоим телом можно наслаждаться вечно, госпожа моего сердца… — шептал он ей, сжимая бёдра. Её стоны и его ласки, касания, от которых всё тело становилось ватным и теряло над собой контроль. — Ляг на кровать, — выдохнула она ему в шею. Выполнив очередной приказ, Ван Арт ожидал следующих действий. Брюнетка забралась сверху. Расположившись «валетом», приносили друг другу удовольствие, наслаждение. Пока она проходидась языком по его члену, он вырисовывал своё имя на её лоне, сжимая клитор, собирая соки. Положив руки ей на талию, Виктор резко перевернул её на спину, подминая под себя. — Ты плохо себя ведешь… Плюс одно новое наказание… — Если, твои наказания будут такими, я готов быть плохим каждый день… Неспешные поцелуи обрушились на тело девушки. Такой любви стены этой комнаты ещё не вмдели. Они пропитывали её. Их блики, теги отражались на стене, добавляя страсти. — Аааа-ахх… Он вошёл в неё. Не так, как раньше. Всё было предельно медленно и чувственно. Воссоединяясь их тела покрылись мурашками, а каждая клеточка тела наполненна этим огнём. — А-ах… Притупив его внимание французским поцелуем, перевернула его, садясь сверху. Теперь главной снова была она. Добавляя немного остроты и грубости, закатывала глаза, откидываясь назад. Пока руки мужчины сжимали ягодицы. *** Лёжа у него на плече, Мия выводила пальцем какие-то узоры на груди. — Это было прекрасно… — Потому что, рядом ты, — Виктор погладил её по плечу. — Кстати, у меня кое-что есть для тебя. Поднявшись с кровати, накинул заранее подготовленный халат и вышел из комнаты. Вернулся уже с небольшой бархатной коробочкой в руках. Натянув покрывало по самую грудь, Миллер села. Ван Арт сёл рядом и открыл чёрную коробочку. На подушечке красовалось шикарное, дорогое колье из белых и чёрных бриллиантов. Оно не было маленьким и большим. Чёрные камни представляли собой цветы, а белые листы. — Это колье моей матери… — задумчиво глядя на украшение, проговорил он. — Жаклин? — Да. Отец подарил ей его перед свадьбой… Теперь я хочу, чтобы оно принадлежало не менее прекрасной и дорогой мне женщине… Он взял его и поднёс к её шее. Взявшись за длинные волосы, девушка приподняла их, оголяя шею, помогая ему застегнуть драгоценность. — Но оно очень дорогое… Дорогое твоему сердцу… — Теперь моё сердце — ты, — взяв её за лицо обеими руками, поцеловал. — Я хочу его видеть на тебе как можно чаще. С каждым днём, с каждой близостью их тел их притягивало всё ближе. Любовь усиливалась, а всё остальное уже не имело смысла и значения…