Вечером у меня была целая куча дел. Я хотела сделать домашнее задание на завтрашние пары, убраться в квартире и всё-таки подготовиться к контрольной по молекулярной физике, которую я буду переписывать. Идти на свидание с преподавателем мне было жутко неловко, тем более, что я, даже не подозревая, кем является Кай, грузила его своими проблемами, просила советы и обсуждала всё, что приходило мне на ум. И некоторые темы были и вовсе неприличными, о таком мне было стыдно говорить даже с теми подругами, которых я знала со школы.
Когда я уже поднялась с кровати, чтобы пойти убираться, Игнат Викторович со своего небезызвестного фейка прислал сообщение.
Кай: Вы обещали скинуть адрес
Сразу после нашего сегодняшнего разговора, я убедила себя в том, что он пошутил про встречу, чтобы меня смутить, но теперь, глядя на экран, где высвечивалось его сообщение, я понимала, что Игнат был серьёзен.
Кай: Если будете игнорировать больше двух часов, я узнаю через деканат, а потом приеду и буду стоять под окнами
Несмотря на всю абсурдность ситуации, сообщений от него я ждала, рефлекторно поворачивалась в сторону телефона, как только приходило уведомление, и улыбалась, когда видела, что сообщение именно от него. Признаться, мне будет без него тоскливо, ведь я уже привыкла не спать допоздна и читать по половине книжки в день, чтобы потом поговорить о ней. Отвыкнуть от него будет чертовски сложно.
«И петь серенады?»
Кай: Маргарита, если для того, чтобы вы вышли, нужно спеть, то я готов
«Что вы ещё умеете, кроме как петь?»
Кай: Много чего, но об этом мы поговорим при личной встрече
«Не думаю, что это хорошая идея, давайте оставим всё так, как оно есть. У вас на меня компромата больше, чем у меня на вас, так что я никому ничего не скажу. Вика тоже ничего не узнает»
Кай: Поздно. Надо было сказать мне об этом сегодня вместо того, чтобы лезть целоваться. Я жду адрес
Больше аргументов у меня не было. С одной стороны, он прав, я сама виновата, что не обозначила границы наших отношений в универе, а с другой…
Кто-то из нас поймёт, что общение в интернете отличается от реального, что на самом деле всё не так романтично и гладко. И что-то подсказывало мне, что этим кем-то будет он…
Игнат ведёт у меня уже полтора года, и за это время мы видели его в разных состояниях: уставшего, не выспавшегося, заболевшего, расстроенного, в хорошем и плохом настроениях. Он всегда оставался спокойным человеком, тем, кого я узнала в переписке, а я… Я не смогу показать ему ту сторону, которую открыла Каю, не так быстро. А не всем парнями нравится затянутость, кто-то сразу теряет интерес, как только понимает, что девушка «неприступная», и с ней придётся долго возиться.
Впрочем, один вечер, и это закончится.
Кай: Даю вам последний шанс
«Это не повлияет на наши отношения в стенах университета?»
Кай: Ни в коем случае. Я не смешиваю работу и личную жизнь
Этот ответ меня удовлетворил. Я написала адрес и пошла собираться, чтобы к одиннадцати часам уже быть готовой. Ровно в одиннадцать пришло сообщение.
Кай: Жду у подъезда
Накинув на плечи чёрную толстовку, я вышла из квартиры. Не думаю, что наши посиделки затянутся надолго, ведь завтра первой парой стояла молекулярная физика, к восьми утра после бессонной ночи ехать на пару ему точно не захочется, так что максимум часик, а потом можно будет смело удалять фейковую страницу, ведь больше она мне не пригодится.
Когда массивная дверь закрылась на магнитный замок, я, сложив руки на груди, повернулась к дороге, ища взглядом преподавателя. Вот только его нигде не было, скамейка у подъезда пустовала, даже звуков посторонних слышно не было: ни шагов, ни голосов, ни сигнализаций. Ещё раз воровато оглядевшись, заправила прядь волос за ухо и достала телефон, а в следующую секунду чуть не выронила его из ладони, когда открылась дверь машины, что стояла правее на парковке перед подъездом, там, куда не доставал свет от лампочки над дверью.
Мне понадобилось мгновение, чтобы шагнуть назад, запуская ладонь в карман, и крепко сжать ключи в кулаке, готовясь защищаться, но обороняться мне не пришлось. Спустя несколько секунд я узнала в вышедшем из машины человеке Игната Викторовича и выпрямилась, облегчённо выдыхая.
— Доброй ночи, — кивнула я ему, расслабляя кулак, но преподаватель, кажется, мои манипуляции заметил. — Я думала, вы на такси…
— Доброй, — Игнат нахмурился, глядя на меня, но промолчал, лишь обошёл машину и, остановившись со стороны переднего пассажирского сидения, открыл для меня дверь, — садитесь.
— У нас разве не пешая прогулка? — не поняла я, подходя на несколько шагов ближе, чтобы он меня слышал. Игнат Викторович выглядел как всегда потрясающе, но оделся слишком легко, чёрный лонгслив не выглядел тёплым.
— Ночью на улице холодно, — серьёзно ответил и повторил, указывая взглядом на сидение, — садитесь, — и мне даже подали руку, когда я садилась в машину, а потом и закрыли дверь. Лицо моё вытянулось ещё больше, так за мной никто никогда не ухаживал, получать внимание такого рода было непривычно, обычно парни, которые ко мне «подкатывали», себя изучением этикета не утруждали, поэтому и сливались непосредственно мной через несколько дней после знакомства.
— В чём дело, Маргарита? — спросил Игнат, когда снова обошёл машину и сел за руль, — у вас такое лицо, как будто я что-то сверхъестественное делаю.
— Весьма неожиданное поведение, я к такому не привыкла, — созналась, пристёгиваясь, он ведь знает, так зачем спрашивать.
— Не так ли должен поступать настоящий мужчина? Или вы уже изменили своё мнение, — я тяжело вздохнула, улавливая запах его парфюма, ненавязчивый, но сильный аромат с древесными нотками мне понравился.
— Вы перечитали весь наш диалог? — ехидно поинтересовалась, как-то вживую общаться у меня не получалось, было неловко даже просто смотреть на него. Волнение давало о себе знать.
— Конечно, прочитал, и даже выписал самое важное, — также ехидно ответил преподаватель. Если это действительно так, то это плохо: писала я много всего, и о своих глупых мечтах, которые в большинстве своём не вяжутся с реально возможным.
— О, так это не всё, чем вы меня сегодня удивите?
— Далеко не всё. Куда поедем?
— Мне обещали прогулку по ночному городу, — напомнила и, складывая пальцы домиком на коленях, посмотрела на него исподлобья, но едва Игнат поймал мой взгляд, я отвернулась. Он молча вывернул руль и направил машину в сторону шоссе, а решила спросить: — так… Почему вы подсунули мне именно ту задачу, которую не решили? Нравится наблюдать за беспомощностью симпатичного вам человека? — приложив руку к груди, я похлопала ресничками, не упустив возможность ответить его же словами, которые были сказаны сегодня в универе, — это между прочим подло.
— Это единственная подлость, которую я себе позволю в вашем отношении, Маргарита. К тому же я имел на это полное право, а пытаться списать перед носом у преподавателя как минимум некрасиво.
— Ну вы же не смотрите никогда. Если бы вы знали, что мы справимся, то сделали бы замечание!
— Вы не дети, чтобы вам делали замечания. Это должно быть на вашей совести, которой у вас нет…
— Да что вы… А у вас совесть есть? — было досадно от того, что из переписки у меня не было козырей против него, Игнат максимально лояльный и сочувствующий человек, хотя и характер намного жёстче моего, а вот у него… У него просто куча того, за что меня можно упрекнуть и высмеять.
— Есть… — безапелляционно заявили мне, когда мы остановились на светофоре, — вы чего-то ждёте, Маргарита? — я повернулась к окну, сильнее запахивая толстовку на груди.
«Хочу романтики, хочу кататься на машине ночью, целоваться на каждом светофоре, хочу смотреть на звёзды. Очень жаль, что большинство парней воспринимают романтику как очередную бесполезную хрень, почти всем надо ебаться, а, если за первые несколько дней знакомства, девушка их посылает — она шлюха…»
Кай: Был печальный опыт? Или тебя что-то вдохновило на этот монолог?
«Представляешь, парень написал, предложил познакомиться. Вроде всё нормально, а потом начал просить фотки, предлагает встретиться постоянно, а я не готова пока, он не вызывает доверия. Ну я ему снова написала, что пока рано, а он меня оскорбил, сказал, что с таким поведением я себе никогда никого не найду»
Кай: Пф, ты достойна намного большего, чем это ничтожество. От таких неадекватов стоит держаться подальше…
— Нет, вам показалось, — протараторила, накрывая губы ладонью, мне было неловко, но вот Игнат, видимо, неудобств не испытывал, он расслабленно вёл машину, изредка поглядывая на меня.
— Чего бы вам хотелось? Пицца, роллы?
— Думаю, можно остановиться на кофе… И каком-нибудь десерте.
— С шоколадом? — я неосознанно усмехнулась, он помнит даже такую мелочь, о которой я упоминала один раз в начале общения. Угукнув в ответ, перевела взгляд на его красивые, с проступающими венами руки, а потом и на профиль, на плотно сжатые губы, всегда приподнятый подбородок, на прямой острый нос и нахмуренные брови… — вы упоминали, что начали читать «Молодую Элиту», — напомнил преподаватель, заворачивая к кофейне, — не хотите поделиться впечатлениями? — отказывать я не стала. Это поможет воссоздать уже знакомую атмосферу и расслабиться, привыкнуть к живому общению с этим человеком.
Говорила я долго, мне было много чего сказать об этой книге, а Игнат внимательно слушал. Когда мы остановились, преподаватель нехотя остановил мой словесный поток и попросил подождать его в машине, чтобы я не моталась по улице, потому что уже похолодало. Покивав на его слова, расслабилась в кресле, наблюдая за тем, как он заходит в здание, и тяжело вздохнула, безумно трудно быть общительной и дружелюбной с тем, к кому ещё не привыкла. Всё-таки общение виртуальное сильно отличается от реального.
Спустя десять минут преподаватель вернулся с двумя стаканчиками кофе на подставке и бумажным пакетом со сладостями, и снова завёл машину, а я продолжила рассказывать о содержании книги и о финале, бурно жестикулируя, спокойно высказывать своё мнение я не могла.
— Единственное, что мне понравилось, так это обложка и язык книги! Но и тут, наверное, стоит отдать должное переводчикам… Короче, мне не понравилось, герои мутные и непонятные, никакого развития, концовка вообще сомнительная. В нескольких словах, к прочтению не рекомендую!
Когда я закончила, мы уже остановились в каком-то тёмном дворе, где не было ни людей, ни фонарей, ни шума.
— Вы говорили, что не перевариваете любовные романы, — напомнила, оглядывая дорогу, на которую светили фары, больше ничего не было видно.
— Для разнообразия можно и такое почитать… И послушать, мне очень интересно о том, что ты думаешь, — Игнат, припарковавшись, расстегнул ремень безопасности и, открыв дверь, хитро спросил: — пойдём?
Я не поняла куда, но вышла из машины следом, чтобы подойти к открытому багажнику и, следуя примеру Игната, сесть на край и запрокинуть голову, глядя на звёзды. Луны видно не было, зато небо… Чистое без облаков, оно пестрило множеством звёзд, не позволяя отвернуться, притягивая внимание и завораживая своей красотой, вызывая улыбку.
— Очень красиво, — восхищённо выдохнула, поворачиваясь к Игнату, который смотрел вовсе не на звёзды… Встретившись с ним взглядом, я заправила прядь волос за ухо и поинтересовалась: — Мы уже перешли на «ты»?
— Мы целовались уже трижды, мне кажется, что уже пора бы… — я задумалась, первый раз его поцеловала я, второй — он меня, а третий…
— А когда был третий? — Игнат подался ко мне, осторожно прижимаясь к губам в невинном поцелуе, и тут же отстранился, скользнув пальцами по щеке, — второй мне понравился больше, более чувственный… — тихо поделилась впечатлениями, но преподаватель только пожал плечами.
— Если хочешь, можем повторить второй, — и снова наклонился, но я накрыла его губы ладонью, мягко отстраняясь.
— Достаточно…
— Неприятно?
— Нет, — приятно, если бы он знал, насколько, но ещё один поцелуй, и наша «беседа» не продолжится, и до утра мы будем целоваться, он на такое явно способен, а я, уверена, поддамся искушению, — просто вы на сегодня свой лимит исчерпали.
— Жаль, — грустно протянул он, — я только вошёл в раж…
Я только смущённо улыбнулась, сильнее запахивая кофту.
— Холодно? — поинтересовался Игнат и, тут же, не дожидаясь моего ответа, встал на ноги и полез на заднее сидение машины, чтобы через несколько секунд накинуть мне на плечи свою куртку.
— Спасибо, но не стоило, — преподаватель снова оказался слишком близко, снова перевёл взгляд с глаз на губы… — А почему вы решили уйти в преподавание… физики? — спросила сбивчиво, когда он уже начал наклоняться, — вы хороший преподаватель и объясняете понятно, точнее, доступно, но именно физика… — Игнат обиженно улыбнулся, но от меня отстранился, снова садясь рядом. — Вы же гуманитарий! У вас такое глубокое мышление, вы так чувствуете героев. Мне казалось, у вас творческая профессия, думала, может, вы писатель… Редактор или журналист.
— На жизнь написанием книг не заработаешь, журналистика… — он задумался, поднимая голову к небу, — слишком дорого обошлось бы обучение, сама профессия не всегда безопасная, я сейчас в самом выгодном положении.
— А в универе много зарабатывают? — непонимающе спросила я, спустя мгновение поняла, что вопрос неприличный и почти интимный, — я просто хочу привести в сравнение… Вы, работая по своей профессии, имеете больше, чем если бы работали там, где хотите?
— Достаточно… Преподавание — это просто подработка, для души, а основная работа у меня другая…
— Но вы о ней не расскажете… — взяв стакан из подставки, сделала глоток кофе, а Игнат достал из бумажного пакета круассан с шоколадом и, осторожно, чтобы не касаться пальцами, завернул его в салфетку и протянул мне.
— Только при более тесном знакомстве.
— Насколько тесном? — преподаватель задумался, наблюдая за тем, как я откусываю кусок от круассана, и шёпотом выдал:
— После пяти свиданий.
— На этом наше общение не закончится? — я приподняла бровь, с замиранием сердца ожидая ответ…
— Я бы этого не хотел, — прозвучало тихо, но искренне, — мне интересно с тобой… Но если я не нравлюсь тебе как мужчина, то мы могли бы остаться друзьями. Если тебя и такой вариант не устраивает, я пойму.
— Мне нужно подумать, — он только кивнул, беря в руку свой стакан и переводя тему на меня:
— А ты… Явно несамостоятельно приняла решение пойти на медицинскую кибернетику, из тебя получился бы хороший филолог.
— Я хотела на психолога пойти, но они мало получают, на эти деньги не проживёшь, поэтому я решила, что так будет лучше. Всё-таки деньги это главное в профессии, как ни крути.
— Тебе не близка физика, — сделал Игнат вывод, совершенно правильный, но я лишь фыркнула, мало ли что мне не близко!
— Ничего страшного, главное образование получить, а дальше как-нибудь да разберусь!
Я осторожно прислонилась плечом к плечу преподавателя, растерянно отводя взгляд, находиться с ним наедине было уютно, это был всё тот же человек, с которым я переписывалась до ночи и делилась переживаниями…
— Мне нравится твоя решитель…- преподаватель мигом затих, замолчал на полуслове и, кажется, дышать перестал, когда я неловко положила голову ему на плечо, но, спустя несколько секунд, прижался щекой к макушке и поцеловал, зарываясь носом в волосы и вдыхая запах.
— Сколько вам лет?
— Двадцать восемь. Тебе нравятся ещё старше? — Игнат хитро усмехнулся, я и про свои вкусы ему поведала, начиная от внешности и возраста, заканчивая чертами характера.
— Вы же знаете, что старше не по возрасту, а по мышлению, — улыбнулась я и озвучила свои мысли: — знаете, мне не раз говорили, что мужчинам, которые выбирают девушек сильно моложе, просто сверстницы не дают, — он улыбнулся, несильно мотая головой. Такая спокойная реакция дала понять, что к нему это не относится.
— По общению ты старше, — пожал он плечами, — явно больше двадцати. Нет этого юношеского максимализма, рассуждаешь ты трезво, не ищешь виноватого, а пытаешься решить проблему, — на этом перечисление моих качеств закончилось, а Игнат подвёл итог: — в двух словах, рассуждаешь не как ребёнок. Детство рано закончилось? — я только угукнула, переводя тему.
— По-вашему, двадцать лет — это ещё ребёнок?
— Мне тоже было двадцать лет, я тоже общался со многими людьми, и с уверенностью могу сказать, что далеко не у всех есть мозги в двадцать… А у многих и к тридцати их нет… Так что случилось? — всё не унимался Игнат, — ты и в переписке не сильно рассказывала о прошлом.
— Ничего особенного… — я потёрлась носом о его плечо, закусила губу, думая, можно ли сказать о том, что беспокоит уже давно? — просто… папа рано начал болеть. Это очень грустно, когда ребёнок понимает, что его родители не всесильны, с детства приходилось мотаться по больницам, слушать жалобы на здоровье и брать на себя ответственность за оценки в школе, решать проблемы самостоятельно, чтобы никого не расстраивать. Терпеть…
— Поэтому тебе сложно довериться другому человеку?
— Я привыкла существовать сама, не полагаясь ни на кого. Я всегда готовлюсь к худшему, зная, что мне никто не поможет… — я, сцепив пальцы в замок, не смогла сдержать тяжёлого вздоха, — но ты создал впечатление надёжного человека, и я благодарна за то время, что на меня потратил. Ты мне очень помог, — просто поддержкой, он никогда не переводил тему на себя или на что-то другое, лишь бы не обсуждать мою проблему, он всегда утешал и убеждал меня в том, что моё решение будет правильным в любом случае только потому, что так решила я. Но сейчас Игнат молчал. Понял, что к ужасному литературному вкусу в придачу идёт букет из детских травм, и теперь хочет слиться? Пригласил на прогулку, а я поведала о своём относительно нелёгком детстве…
Преподаватель осторожно обнял меня за плечи, поцеловал в макушку и зарылся пальцами правой руки в волосы.
— Я тебя понимаю, могу представить, как тебе было тяжело. Знаю, как долго ты будешь открываться, но я готов ждать, — я судорожно выдохнула, прижимаясь к нему ближе.
— У вас случайно не синдром спасателя?
— Не наблюдал за собой такого, — тихо ответил Игнат, — я спасаю только дорогих мне людей, тех, в ком я уверен…
— Вы, наверное, ещё и друг хороший, — высказала предположение, но преподаватель только усмехнулся:
— Относительно, Игорь бы так не сказал.
— Игнат В…
— Остановимся на имени, по отчеству будешь меня в университете называть, — кивнув, тихо произнесла:
— Мне с тобой так уютно…
***
Рассвета мы не дождались. Когда я начала клевать носом, Игнат ласково привлёк меня к себе и, поцеловав в висок, напомнил:
— Уже поздно, а нам утром на пары. Я отвезу тебя домой.
— Мы обычно в этом время и идём спать, — пожала я плечами, понимая его намёк, потягиваясь и обходя машину, чтобы сесть на переднее сидение. Когда Игнат убрал пустые кружки и пакет и закрыл багажник, он тоже сел в машину.
— Если хочешь, можешь отдохнуть, я завтра пропуск тебе не поставлю.
— Нет, спасибо, мне одной воспитательной беседы с куратором хватило… Она, как обычно, появится как гром средь ясного неба, и начнёт ругаться… Так что я пойду. Не одному тебе мучиться от недосыпа, — Игнат ласково сжал мою ладонь, а я уставилась в окно. Машин на дорогах было мало, фонари проливали тёплый уютный свет, а тихая музыка убаюкивала, говорить не хотелось. Сейчас тишина не смущала и не тяготила, не хотелось её заполнить разговором.
Когда Игнат остановился напротив моего подъезда, я повернулась к нему, чтобы попрощаться, но не успела, он уже вышел из машины, чтобы обойти её и открыть мне дверь.
— Когда ты дашь мне ответ? Могу я надеяться на дружбу?
— Мы с вами целовались уже трижды, а вы до сих пор надеетесь только на дружбу? — поинтересовалась, наивно хлопая ресничками, но его губы уже растянулись в широкой улыбке, — и вам будет нормально? Общаться с человеком, который нравится, или вам важен сам факт наличия отношений?
— Мы это уже обсуждали, — мягко напомнил он, — для меня отношения это большая ответственность.
Да, обсуждали, мы и тогда просидели до ночи, обсуждая понятия верности, обязанностей в отношениях и возложенной ответственности, тогда я была полностью с ним солидарна.
— Вы писали, что к ней не готовы…
— Если у моего будущего партнёра такое же суждение об ответственности, верности и обязательствах, то я готов рискнуть.
— У меня достаточно друзей… А парня нет. Может, стоит попробовать… Вы мне нравитесь, правда, ваши книжные вкусы мне не совсем близки, но я готова с этим мириться, — пожала плечами, доставая из кармана ключи, — такой ответ вас устраивает?
— Вполне.
— Тогда до встречи на паре, — я, поднявшись на носочки, поцеловала его в губы, задерживаясь и не отстраняясь, чтобы Игнат сам взял на себя инициативу, но он с тихим стоном отстранился, заглядывая мне в глаза:
— А как же лимит?
— Ну, если так подумать, то уже за полночь, а значит, наступил новый день, и счётчик обновился.
— Логично, — кивнул преподаватель и наклонился ко мне, чтобы накрыть губы поцелуем. Во дворе запищала сигнализация, и я вздрогнула, испуганно глядя на Игната, который недовольно цокнул, едва слуха коснулись мужские голоса.
— Напишешь, когда зайдёшь в квартиру?
— Хорошо…
— До встречи, — он напоследок коснулся губами макушки и отпустил меня, непрерывно наблюдая за тем, как я открываю дверь в подъезд.
Когда я зашла в квартиру, то сразу же оповестила об этом Игната, а потом, не переодеваясь и не умываясь, повалилась на кровать. Сердце бешено стучало в груди, а на губах непроизвольно растянулась улыбка, стоило вспомнить его взгляд, улыбку, поцелуи…
Кай: Спокойной ночи
***
Утро было как обычно тяжёлым. Подъём в шесть утра, долгие сборы, повторение темы по механике на коллоквиум, быстрый перекус и утренняя толкотня в маршрутке — и всё это ради того, чтобы не опоздать на первую пару по молекулярной физике.
Когда я зашла в кабинет, преподавателя ещё не было, но Вика, тоже сонная и рассеянная, уже сидела за нашей партой. Я медленно прошла к ней и села рядом, а она только кивнула, приветствуя. Понемногу стали подтягиваться и остальные одногруппники, и к началу пары все уже сидели на местах.
Игнат Викторович на занятие явился через десять минут после его начала, чем несказанно порадовал большую часть группы, давая им ещё немного времени, чтобы подремать.
— Итак, — начал преподаватель, заходя в аудиторию, — ваши контрольные работы я проверил, — когда только успел? — вам раздать их или будете довольствоваться просто оценкой?
— Да называйте уже, смысл нам пустые листы обратно раздавать! — раздалось с третей парты от Николая, — кто захочет посмотреть, тот сам подойдёт…
Игнат кивнул и, достав из папки список фамилий, начал называть оценки.
— У вас, Николай, тройка, с минусом правда, но в ведомость единица пойдёт. У Маргариты и Виктории пять с минусом. Единственная пятёрка у Софьи. Работа выполнена на отлично…
Николай сильно удивился, когда услышал о своей оценке, как и другие одногруппники, которые сдали почти пустые листы, они-то не знают, что ведомость ещё вчера заполнили и сдали, а нули поставили только тем, кто вообще на парах не был с начала семестра.
— Ничего себе, — протянула Вика, — ты переписала её, что ли?
— Ну да, он мне вчера после пары задачку другую дал, я списала быстро, и всё.
— Итак, сегодня мы продолжаем тему прошлой пары. К доске кто-нибудь хочет? — и посмотрел на меня, а я, подперев щеку ладонью, улыбнулась ему и едва заметно помотала головой, — Иван, пожалуйста.
Пока невыспавшийся Иван плелся к доске, преподаватель отвлёкся на телефон, а через мгновение мне пришло сообщение.
Кай: После пары останься, пожалуйста
Игнат, мазнув по мне взглядом, вернулся к доске, чтобы помочь бедному ничего не знающему Ивану, а я, выпрямившись, попыталась спрятать улыбку. Мне определённо нравилось то, что происходило. Написав в ответ «хорошо», удобнее устроилась на парте, исподлобья наблюдая за преподавателем, этот семестр обещает быть весёлым…
