Я постараюсь понять твою психологию поведения

      — Я на грани увольнения.       Солнце клонило к закату, и улицы наполнились народом. Обычно вечером становится меньше народа, чем днём, потому что многие освобождаются с работы и идут домой. Но это позже, до этого улицы наполняются так, что протиснуться даже нельзя. Однако это время суток всё равно являлось любимым для Модесты. Можно было забраться повыше, на холмик, и наблюдать за суетой жителей, а также прелестным закатом, что каждый раз становится только красивее и красивее.       — Этот тиран как обычно придирался к тебе из-за любой мелочи? Не понимаю, чем ты ему не угодила, — вскинула руки девушка и тут же дёрнула подругу, заставляя поднять на себя взгляд. — Ты не должна это всё терпеть, Дес. Учитывая те гроши, за которые ты работаешь, причём достаточно хорошо, можно было бы сразу уволиться. Не унижайся перед этим… — шатенка замолчала в поисках цензурного слова и вместе с этим отвела взгляд. — Придурком!       — Ты сама знаешь, что будет трудно найти другую работу, на которую меня примут, несмотря на возраст. Да и деньги мне нужны, — она устало посмотрела на Эмилию. — Но я признаю, человек он мерзкий. Нанимает помоложе, чтобы приставать к ним.       Модеста взяла подругу за руку и повела в сторону подъёма на холм, где был чудесный сад, созданный Изабеллой Мадригаль. Её дар она считала красивым, даже очень, но он приносит больше эстетическое удовольствие, нежели действительно помогает кому-то. Хотя она как-то видела, как Изабелла делала подъемник из лиан и качели. В принципе Вайн всё равно на дары семьи Мадригаль. Даже если бы они не приносили пользу, она бы не обращала на них внимания, ведь у неё и так проблем по горло.       Но если говорить о семье Мадригаль как о личностях, то тут Модеста крайне заинтересована в них. Как она успела понять, у каждого в их семье есть свои комплексы. Безусловно, они есть у всех, но вот комплексы Мадригалей пускают корни у бывшей главы семейства, Абуэлы. И всё бы хорошо, но вот только было в этом что-то странное, что очень хотелось узнать. Занятный факт, даже при смене главы комплексы и привычки помогать другим никуда не делись. Оно и к лучшему, наверное.       Если подумать, то Изабелла до сих пор не может избавиться от привычки угодить всем, хоть и пытается жить себе в удовольствие. Луиза презирает себя за бездействие, ведь её сила может пригодиться простым жителям. И это даже не всё, оно и понятно. Модеста часто поглядывала на людей, окружающих её. Взаимодействие с ними, конечно, не всегда приносило удовольствие и ей больше нравилось быть в тени, наблюдать.       — Но… Модеста, это ещё одна причина уволиться! Не волнуйся, с работой я помогу. Я сделаю всё, лишь бы ты ушла от того придурка. Как ты только терпишь его приставания?! — Эмилия послушно последовала за брюнеткой, но через десяток шагов остановилась и развернула подругу к себе. — Дес, пойми, я за тебя волнуюсь. Ты всегда можешь попросить у меня помощи. Мы знакомы уже достаточно давно, но ты до сих пор…       — Эмилия, прекрати, я понимаю, что ты волнуешься. Обещаю, когда будет надо, я обращусь к тебе.       Шатенка недоверчиво посмотрела в карие глаза подруги и обречённо вздохнула — Модеста как обычно отмахнулась от неё как от мухи. Эмилия честно пыталась вытянуть что-то из своей подруги, но та за те четыре года, которые они знакомы, практически никогда не велась.       На фоне их молчания Модеста уловила радостные голоса жителей. А их причина была уже в поле её зрения. Это был Камило Мадригаль — ещё один закомплексованный ребёнок в их семье. Только вот он действительно хорошо прятал своих тараканов в голове. Признаться честно, Модеста наблюдала за ним достаточно долго и всё, что она смогла узнать из сокровенного, так это то, что он не знает своё место в этом мире. Типичный персонаж какого-нибудь подросткового романа. И несмотря на все предубеждения, Вайн надеялась, что кто-нибудь поможет парнишке осознать себя, ведь ему уже стукнуло восемнадцать.       — Кстати, как там у тебя с сюжетом книги? Ты говорила что-то про эмоциональные терзания главного героя в прошлый раз, — Харамилло решила сменить тему разговора, ведь нагнетать обстановку и дальше смысла не было.       — Я всё ещё не могу нормально описать его переживания. Они кажутся какими-то фальшивыми и наигранными. Как бы ты себя вела, если бы узнала об измене своего парня? — брюнетка перевела взгляд на подругу, и они возобновили путь к саду.       — Это самое ужасное, что может произойти с человеком! Конечно, я бы сильно расстроилась и разозлилась. Да не только, там бы такой спектр эмоций был… Это действительно сложно описать. Мне самой не изменяли, а у тебя вообще отношений не было.       — Спрашивать у других смысла нет, потому что так можно затронуть старые раны. Как сложно, — Модеста опустила взгляд на каменную кладку и погрузилась в свои мысли, ничего не замечая вокруг себя. В том числе и свои подругу, которая начала о чём-то радостно рассказывать.       Психология людей очень сложная, но Вайн нужно было как-то справиться с этой трудностью, ведь не зря же она выбрала профессию писателя? Но она и сама разочаруется в себе, если не сможет создать себе хорошую карьеру. Наблюдение за другими приносило ей удовольствие. Она получала знания, которые позже применит в очередном своём произведении, коих пока что немного.       — Дес, осто… — договорить Эмилия не успела, да и помочь не смогла. Модеста уже врезалась в какого-то прохожего. И, что странно, тело его начало ощутимо меняться. — …рожно.       Вайн, не возвращаясь в реальный мир из своих размышлений, отстранённо бросила что-то вроде извинений. Подумаешь, не убила же кого-то. Она спокойно прошла дальше, ведь лестница к саду была уже близко.       — М-Модеста! Подожди, — воскликнула шатенка, с извинением смотря на парня, чья личность была не безызвестна, в которого врезалась её подруга. — Может сегодня пойдёшь домой и отдохнёшь? Ты уже на реальность не обращаешь внимания, это плохой знак. Когда ты в последний раз вообще спала? У тебя жуткие синяки под глазами.       — Бессонница мучает последнее время, ничего серьёзного. Ты права, мне стоит как следует отдохнуть, завтра снова на работу, — она смотрит на шатенку виновато, но правдивости в её словах последняя не слышит. Беспрекословно, Эмилия закроет на это глаза в этот раз, но в следующий — тщательно проследит за состоянием подруги и при необходимости подсыплет снотворного.       Так они и разошлись, не дойдя до назначенного места. Модеста повернула налево, направляясь к своему дому через торговый квартал. Прилавки уже закрывались, и продавцы уходили домой, к своей семье. На лицах многих девушка читала радость и облегчение вперемешку с усталостью. И ведь действительно, ей бы надо отдохнуть, как и посоветовала ей подруга, но Вайн лишь сворачивает в сторону леса, направляясь к своему излюбленному месту.       Где-то в кустах что-то зашуршало, и Модеста сразу поняла по характерному шипению, что это змея. Можно было бы подумать, что она с криком убежит, куда глаза глядят, но она лишь посмотрела на животное, которое переползало в другие кусты. Многие змеи Колумбии были ядовиты, но главное было не провоцировать их и не в коем случае не показывать страх. Именно поэтому Модеста замерла в ожидании до тех пор, пока змея полностью не исчезла из виду. С облегчением вздохнув, она продолжила свой путь тихими шагами, стараясь не навлечь гнев местной фауны. Мир животных был также интересен ей, но он был не менее опасен.       Перед ней открылся вид на небольшую поляну. Её украшали множество цветов и прочая растительность. Однако под одним деревом ничего не росло, потому что именно то место обычно и занимает Вайн, когда приходит сюда.       Девушка привычно села под корни дерева и вытащила из своей сумки блокнот и перо с чернилами. Даже если нет настроения, надо продолжить работу над своим романом. Срок сдачи уже достаточно близок — через месяц. Тот персонал маленького книжного магазина, который принял сотрудничество с юной писательницей, конечно, с дружелюбием относится к ней, но наглеть она себе не позволяла.       Текст всё никак не складывался, поведение героя всё ещё казалось фальшивым и наигранным. Что же в действительности чувствует человек, которому изменила любовь? Как говорила Эмилия, это огромный спектр чувств.       Модеста запрокинула голову и посмотрела на темнеющее небо. Краем глаза она увидела довольно забавно растянувшегося на ветке ленивца, что позабавило Вайн. Обычно они очень медленные и сонные, но вот в другой среде, такая как вода, они будто теряют всю свою медлительность.       Если привести подобную аналогию с эмоциями людей? Живёт себе человек спокойно, никого не трогает, размеренно думает, иногда глупит. Но стоит ему попасть в критическую ситуацию, так мысли начинают бушевать. Представим, что критическая ситуация — это вода. При попадании в воду люди ведут себя по-разному: некоторые парятся за жизнь, ибо не умеют плавать; другие свободно передвигаются в воде, как на суше. Вернёмся к критической ситуации. Некоторые не будут знать, что им делать, проще говоря, у них будет паника. Другие, более закалённые, будут полностью погружены в действие.       Так что же с эмоциями главного героя? Измена в данном случае — критическая ситуация. Главный герой узнал о том, что его девушка с другим. Действие происходит в настоящем времени. Модеста задумалась над историей главного героя, в которой до этого не было отношений и подобных эмоциональных встрясок. Значит, что герой не подготовлен к такому роду событий. Следовательно, он будет паниковать. Как утопающий в море паникует и волнуется за свою жизнь, так и главный герой. Вот он, спектр эмоций. Утопающий буквально воспроизводит все события, которые происходили до этого. Мог ли он что-то изменить, если бы поступил по-другому? Непонимание, злость, отрицание — ненависть. Вот то, что искала Модеста — ненависть. Она включает в себя все чувства понемногу.       С пришедшим вдохновением юная писательница начала записывать все свои мысли на шершавые листы блокнота. Её почерк скакал то вверх, то вниз, но в целом был разборчивым. Модеста была рада, что в её произведении настало продвижение. Честно говоря, она уже немного отчаялась, что ничего не получится.       Луна уже достаточно высоко поднялась на небе, и Вайн бы до сих пор сидела за написанием сюжета, вот только листы в блокноте закончились. Писательница расстроенно вздохнула и закрыла толстый талмуд её заметок. Этой ночью она как обычно не выспится.       Она сложила свои вещи в темно-коричневую сумку цвета её длинной юбки, что была по голень, и направилась домой, надеясь не разбудить родителей. Ночная деревня выглядела жутковато: только у некоторых домов можно было увидеть горящую керосиновую лампу, но в целом кругом была сплошная темень.       Модеста подошла к своему дому, остановилась на пару секунд у двери, но всё же тихонько зашла, надеясь на солидарность половиц. К её счастью, она без лишнего шума прошла к своей комнате на чердаке и с облегчением выдохнула. Завтра, а точнее уже сегодня, стоит зайти в книжный магазин, где также продают различные блокноты. А сейчас стоило выделить немного времени на сон. На тревожный, чуткий сон, который вскоре прервётся голосом матери.       — Модеста, уже полдень, почему ты до сих пор в кровати? — голос, не предвещающий ничего хорошего, разнёсся по комнате вместе с хлопком двери.       Девушка резко подскочила с кровати, стукаясь о приниженный к стенам потолок головой. Как она могла проспать? Она точно помнила, как перед сном ставила будильник на восемь утра. Неужто сказался недосып, и её чуткий сон как ветром сдуло…       Модеста в панике схватила свою любимую блузку молочного цвета из полупрозрачной ткани, на передней части которой была красивая вышивка цветов, что и закрывали тело писательницы; и юбку в пол. Она даже не удосужилась поесть — сразу выбежала из дома, захватив только сумку.       День начался не самым лучшим образом, но могло быть и хуже. От её дома до работы было около трёх минут ходьбы, но бегом — одна. Благо, днём на улице не так много народа, нежели в час-пик.       Вот она уже у входа в кафе, где работает официанткой, вот она видит своего злого работодателя, который лишь пар из ноздрей не пускает.       — Модеста Вайн, ты уже давно переходила границы в трудовых отношениях. Сегодня была последняя капля. Ты уволена! — брызжа слюной, орал потный мужчина, активно жестикулируя.       Нет, девушка не была удивлена. Всё давно клонило к её увольнению. И это из-за того, что она не надевает короткую юбку и не даёт себя лапать. Действительно, это она во всём виновата.

Во всём виновата…

      — Габриэль, вам не кажется, что отношения работодатель-работник нарушаете тут только вы? Несомненно, дресс-код есть в каждом заведении, но при подписывании нашего договора я не видела уточнения носить откровенную одежду и заигрывать с начальником. За услугами подобного рода обращайтесь в публичный дом, а не к официанткам собственного кафе, — Модеста с ухмылкой посмотрела на недоумевающего мужчину, и пока он не начал вновь орать на неё, продолжила: — Я требую свою зарплату за прошедший месяц. После её получения вы меня больше не увидите.       Габриэль со злостью посмотрел на злорадствующую писательницу и быстрым шагом скрылся внутри помещения, из которого вышел всё той же походкой минуты через две.       — Проваливай, продажная, неблагодарная девчонка! Ты ещё пожалеешь о сделанном и вернёшься на коленях передо мной, потому что твои жалкие книжонки не принесут должного заработка! — с этими словами он кинул в неё скреплённую пачку денег, которую Модеста успела поймать.       Диалог был закончен, и Вайн направилась дальше по улице под настороженные взгляды прохожих, что стали свидетелями данной ситуации. Думается ей, что слухи быстро разлетятся по деревне, в частности и до её родителей.       Быть в центре внимания никогда не было её целью, но сейчас она так и замечала шепчущихся о ней людей. Неимоверно раздражало поведение этого придурка Габриэля. Хотя в этом есть и свои плюсы: теперь её бывшего работодателя будут презирать всей деревней. И поделом ему, нечего было прижимать официанток в подсобке.       Раз уж этот день освободился от назойливой работы, Модеста может заняться насущными проблемами. Она сходит за покупками в книжный магазин, как и хотела. Да и поискать работу стоит. Бюджет у неё не резиновый, и материалы для работы не бесконечные.       Вайн подошла к маленькому магазинчику и поздоровалась с бабушкой, что заведовала им. Что странно, сейчас в помещении будто чего-то не хватало, но вот чего?       — Добрый день, бабушка Офелия, — Модеста мило улыбнулась женщине и подошла ближе к прилавку. Заведующая магазинчиком была поистине прекрасным человеком. Её вид всегда отгонял плохие мысли и вызывал лишь хорошие эмоции. Если бы Вайн не встретила её пару лет назад, ей было бы в разы сложнее продвигаться к своей мечте.       — Модеста, как давно я не видела тебя. Ты пришла, чтобы отдать новое произведение?       — Нет, но скоро отдам. Мой блокнот закончился, так как вчера я исписала его своими заметками о сюжете. Не волнуйтесь, к концу срока произведение уже будет у вас на переписи.       Писательница заметила, что вид бабушки как-то потускнел, будто она вспомнила что-то очень плохое. Но и здоровье у неё было не самое лучшее, всё же женщина уже в возрасте, и ей бы отдыхать, а не работать целый день.       — Нет, у меня всё хорошо, в отличие от тебя, дитя. Я полагаю, у тебя случилось что-то плохое? — ответила женщина на вопрос о её самочувствии. И в который раз Вайн поражалась проницательности этой доброй старушки. Солгать не выйдет — та спокойно распознает ложь. И не важно, насколько хорошо Модеста научилась врать за столькие годы, эта женщина неведомым образом отличала правду.       — Ничего серьёзного, меня просто уволили. К этому давно всё клонило, поэтому я не удивлена.       — Вот как… Этот мальчишка Габриэль никогда мне не нравился, — женщина устало вздохнула и посмотрела на стеллажи с товаром. — Вон на той полке новые блокноты, которые присылает твоя любимая компания. Привезли даже те самые темно-фиолетовые чернила, которые ты так восхваляла в прошлый раз, — старушка подмигнула Модесте и присела на шаткий табурет за прилавком.       — Правда? Это же замечательно! — воскликнула Вайн и с нетерпением подошла к полке с чернилами, где нашла те самые, которые не появлялись в продаже около четырех месяцев. — Кстати, бабушка Офелия, у вас как-то тихо сегодня, не могу понять, почему.       Старушка горько вздохнула и посмотрела в окно, где резвились дети и, кажется, там была семейка Мадригаль…       — Калиста неделю назад уехала из Энканто, теперь магазинчик полностью на мне, — поникшее настроение бабушки продолжалось недолго, ведь её голову посетила чудесная идея. — Модеста, раз тебе сейчас негде работать, может, будешь тут? Мне очень не хватает рабочих рук, понимаешь, возрастное.       Вайн казалось, что сегодняшний день будет нести самое плохое, но как же она ошибалась. Это предложение было лучшим, что произошло сегодня. Почему она раньше не предлагала свою кандидатуру на рабочее место в этом книжном магазинчике? Потому что бюджет бизнеса не вывозил двух сотрудников. Безусловно, девушка была рада тому, что ей не пришлось бродить по деревне в поисках новой работы, но переезд внучки Офелии сильно огорчал.       — Как жаль… Но я рада, что Калиста уехала из этой деревушки навстречу к своей мечте. Надеюсь, у неё всё получится, — с улыбкой на лице сказала Модеста. — В таком случае, завтра обсудим все нюансы, сейчас мне уже пора. До завтра, бабушка Офелия.       Услышав тёплые пожелания в свою сторону, писательница вышла из магазинчика с новыми покупками. Теперь ей ничто не препятствует к продолжению истории.       — Луиза, помоги, пожалуйста, загнать ослов, — послышалось где-то совсем рядом, и Модеста обратила внимание на представшую перед ней картину.       — Да, конечно! — уверенно воскликнула названная, но в голосе читалось что-то ещё. Как же это назвать… усталость.       Да, если присмотреться к виду Луизы Мадригаль, то можно заметить значительные мелочи: похрамывающая походка, небольшие мешки под глазами и тремор рук. Модеста не сказала бы, что такое состояние является нормальным, но и подходить, чтобы помочь, она не собиралась. Ей было достаточно того, чтобы просто наблюдать за поведением.       — Луиза, ты неважно выглядишь, тебе стоит отдохнуть. Не забывай заботиться о себе, — Мирабель подбежала к своей сестре и взглянула на неё с упрёком. И только старшая хотела возразить, как та увеличила напор: — Тебе нужно расслабиться, иначе позже ты будешь не в силах оказать помощь.       Теперь аргумент был более весомым и действенным. Модеста с интересом наблюдала всю эту ситуацию, подмечала различные мелочи, которые совершают Мадригали, но ей действительно нужно было идти.       Домой она никогда не рвалась, но именно сегодня ей что-то подсказывало, что стоит вернуться пораньше. Вайн быстрым шагом направилась к своему дому, стараясь ни на что не отвлекаться. И в принципе это хорошо выходило, и она уже через десять минут оказалась дома, но теперь она думала, что лучше бы осталась ночевать в лесу на ветке возле ленивца.       — Утром ты слишком быстро убежала, и я не смогла с тобой ни о чём поговорить. Теперь, когда настал вечер, у нас есть неограниченное количество времени. Учитывая то, что завтра тебе никуда не надо, — уже на пороге её встретила подозрительно спокойная мать, но всё же в её тоне Вайн уловила угрозу.       Женщина скрестила на груди руки и облокотилась о дверной проём кухни. Её поза говорила о не самых хороших намерениях, но убежать сейчас Модеста никак не могла. Да и незачем было, разговор её настигнет в любом случае.       — Ещё сегодня утром я думала, что у меня одна причина ругать тебя, чего я делать не люблю. Я много раз говорила тебе, что девушка должна вести себя вежливо, да и у нас был уговор: ты занимаешься своей карьерой, но обеспечиваешь себя сама и прилично себя ведешь, а я не упрекаю тебя ни в чём. Лорена видела вчера как ты столкнулась с Камило Мадригалем и неосторожно бросила ему одно лишь «прости». Ты даже не посмотрела на него! — мать возмущённо смотрела на Вайн в ожидании хоть какой-нибудь реакции. — Помимо этого, сегодня ты устроила скандал со своим работодателем на людях. Не так я тебя воспитывала, Модеста.       Писательница знала, что новости в их маленькой деревне расползаются со скоростью света и, несомненно, она знала, что новость о её эпичном увольнении дойдёт до матери не позже заката. Но вот первое… Да, она вспомнила, что врезалась в кого-то вчерашним вечером, и она действительно не придала этому значения. Наткнуться на Мадригаля? Это надо ещё постараться. Теперь понятны все эти взгляды ещё до того, как она добежала до своей уже бывшей работы.       — Это я устроила скандал? Это он начал его! Разорался на всю улицу, ну я и отстаивала свою правоту, — Вайн зло посмотрела на мать и попятилась к двери. — Ах, да, я же должна вести себя прилежно и ничего не возражать против. Я должна радоваться малейшему проявлению внимания от мужчин. И всё равно, если это внимание — пустышка! — слёзы были готовы вырваться наружу, но девушка стойко их сдерживала. Перед тем, как выбежать из дома, она услышала последние слова матери:       — Наш договор сокращается на год.       Модеста не любила ссориться с родителями, делала это очень редко. Но когда конфликты действительно происходили, дом шатался от криков. И к счастью, в этот раз она отделалась малой кровью. Хотя как сказать, лишиться одного года в её ситуации было неприемлемо. Значит у неё осталось три года, чтобы воплотить свою мечту в реальность.       И пока Вайн погрузилась в свои мрачные мысли, она направлялась в сторону леса. Как жаль, что сейчас начинался час-пик и все расходились по домам, а дорога к лесу шла рядом с торговым районом.       Девушка сильно задумалась и не заметила камень под своими ногами, о который и споткнулась после. И не видать бы ей красивого лица, если бы перед ней не стоял кто-то. В такой толпе не удивительно, что она упала на другого человека, только вот кем бы он не являлся, стоило как следует извиниться, иначе не избежать повторной ссоры с матерью.       — Прошу прощения за то, что налетела на вас. Вы не ушиблись? — она медленно подняла взгляд на пострадавшего, но что сразу ей бросилось в глаза, так это жёлтая руана, а как только она посмотрела выше, наткнулась на смеющиеся зелёные глаза.       — У тебя традиция такая — сшибать красивых парней с ног? — он усмехнулся с глупого выражения лица девушки, но та, опомнившись, вернула себе самообладание.       — О чём ты? Я сшибала с ног только тебя, — и был тут язвительный подтекст, который не сразу уловил парень. Не дожидаясь реакции, Модеста повторила извинения и направилась в сторону торгового района.       — А… Подожди, ты только что назвала меня некрасивым? — он последовал за Вайн.       — Назови мне свой типаж, и я предстану перед тобой в другом виде. Нравятся качки? — на этих словах он перевоплотился в какого-то мускулистого мужчину. — Или высокие и брутальные парни с бородой? — смешно подвигал усами.       — Что тебе от меня нужно? Я уже извинилась за то, что налетела на тебя, прошу оставить меня в покое, — писательнице очень не хотелось, чтобы хоть кто-то раскрыл место, где она может отдохнуть, а потому цель отвязаться от Мадригаля была актуальной на данный момент.       — А, да, точно, извинения. Ну тогда до встречи! — и всё казалось слишком простым для такого типа людей как Камило, но сейчас Модеста была не в духе разбирать поведение этого парня.       В тишине и спокойствии она дошла до поляны, но странное чувство не покидало её.       И лучше бы она продолжила диалог с надоедливым парнем, чем наткнулась на мать ягуара с её детьми…