Дискуссия о гастрономических преимуществах жизни в Анк-Морпорке

Сумерки медленно окутывали небольшую деревушку возле гигантского двуединого города. Ничего особенного, такое случается каждые сутки... ...но не каждые сутки на утесе возле деревушки сидели два человека. Один в очках, второй без. Один иностранец, второй местный. Один темноволосый, второй рыжий... — Знаешь, нам нужно приходить сюда почаще. Двацветок поболтал ногами и взглянул вниз. В нескольких метрах под подошвами его ботинок шумела быстрая, холодная речка. По ее краям росли одуванчики. — Я даже не знал, что тут есть такие красивые места. — проговорил он, бросая в воду камешек. Сидевший неподалеку Ринсвинд отозвался: — Ага. Повернувшись к нему, клерк спросил: — Не хочешь спуститься вниз? — Разве получится? — Ну-у... Там есть тропинка. — Двацветок задумчиво поерошил свои жесткие темные волосы. Эта привычка появилась у него только недавно, но из-за нее клерк почти постоянно выглядел так, словно расчески от него убегали. — Может, нарвем листьев одуванчиков. Из них, кажется, можно делать салат. Хочешь салата? Ринсвинд со слегка виноватым видом улыбнулся: — Не думаю. Потом как-нибудь вернемся. — Как скажешь. — Двацветок тоже улыбнулся в ответ, но намного более жизнерадостно. Видимо, он тоже не пылал особой страстью к салатам. — Ты когда-нибудь вообще ел такое? — вдруг вопросил волшебник, индифферентно разглядывая уже розовеющее небо. — Нет. Ни разу. — У вас там что, не растут одуванчики? — Если честно, то там вообще ничего толком не растет. — Двацветок тоже улегся на сочную зеленую траву рядом с другом. — Даже пшеница. Слишком много камней и металла... Единственное, что выращивают, так это рис. А он, как ты знаешь... не особо разнообразен. — В Университете, когда мне было примерно шестнадцать, я почему-то вечно брал себе рис. Скучная штука. Никакого вкуса, если не приправить. — Вот именно. А специй у нас почти нет. — Двацветок вздохнул. Чтобы слегка поднять его настроение, Ринсвинд осторожно спросил: — Ты поэтому так удивился, когда в первый раз покупал продукты в Анк-Морпорке? Глаза Цветка восторженно зажглись — точь-в-точь как в тот день, когда он чуть не сошел с ума от счастья при виде свежего салата. — Да... — Он снова вздохнул, но на это раз мечтательно и влюбленно. — У вас даже... даже голубику можно купить. И масло, что на хлеб мажут, такое желтое... И даже... Краем уха вслушиваясь в то, как Двацветок восторженно описывает все прелести здоровой экономики, Ринсвинд пытался разглядеть в облаках хоть какую-то форму. По неясной причине они все были похожи то ли на клубнику, то ли на форель. Возможно, так сказывалось направление разговора. По крайней мере, вокруг было свежо. Даже, кажется, слишком свежо... — ...так хорошо. Эй, ты там не уснул? — Смешок Двацветка вернул волшебника в реальный мир. — Я не буду нести тебя на руках. — Все в порядке. — Ринсвинд признательно улыбнулся такой заботе. Заботливо тронув его за руку, Двацветок вдруг воскликнул: — Да ты же замерз! Почему ты молчал?! Если не забыл, мы здесь, чтобы отдохнуть. Только после его слов волшебник понял, что действительно замерз. — Я... ээ... не заметил... — проговорил он, чувствуя себя полным идиотом. К тому же еще и дрожащим. — Пойдем. — Двацветок деловито поднялся, и Ринсвинду ничего не оставалось делать, кроме как последовать за ним. — Сделаю тебе чая. В сумерках желтая, как то самое сливочное масло, рубашка Двацветка была какого-то несуществующего, призрачного цвета. Висевшие на воротнике круглые очки отражали странное, светло-фиолетовое небо — но недолго, потому что Цветок прямо на ходу снял их и нацепил себе на нос. — Если бы я был в очках, я бы быстрее заметил, что ты мерзнешь. В следующий раз напомни мне их надеть. — Двацветок хитро улыбнулся, беря волшебника за руку. — Ты же не хочешь простудиться в такое время? Ринсвинд кивнул, зная, что оба они в курсе — делать этого он не собирается. Ему слишком нравилось вот так в прохладном воздухе добираться домой — желтый свет свечей и ламп из окон прекрасно оттенял то, насколько синим было все вокруг. И ему слишком нравилось разглядывать лицо Двацветка без очков — так оно выглядело раза в три лучше. Запрокинув голову, волшебник улыбнулся небу. Небо не отреагировало, но Ринсвинду было совершенно плевать, потому что сейчас он в первый раз за несколько лет был абсолютно счастлив. Настолько, насколько вообще может быть счастлив человек.