Свитер

      Роман сидел около печки, кутаясь в прохудившийся плед и едва не стучал зубами от холода. Нет, в Погорень не пришла зима, а в печке всё ещё были дрова. Просто святая душа по имени Света прошлым вечером постирала всю одежду Романа, а ночью на майский город спустился декабрьский ебун и заморозил всё, что сохло на улице к чертям собачьим. А так как вещей на смену ни у кого не было, Роману пришлось спасаться первыми попавшимися на глаза средствами.       Марко, ушедший вечером на вылазку в район Малой Обители, задерживался. Франко уже недели полторы к ним не приходил, а радио включать даже не хотелось. Там еще с октября ничего не менялось. Ожесточённые бои, самоизоляция, пропажа людей, горы трупов, кровь, вакханалия, сбитые самолёты гуманитарной помощи...       Борис чем-то гремел на плотницком станке, вероятно, мастеря фильтры... Хотя чем они помогут в заморозках - вопрос хороший. — Марко не пришёл еще? — В который раз спрашивает Роман у Светы, которая всё утро бегала по этажам в обострившемся режиме Золушки, убирая и вытирая всё, что можно убрать и вытереть. — Нет... Может решил переждать морозы в гараже? — Вот бурю он там пережидать не согласился в полумёртвом состоянии, а небольшие заморозки побежал, ага. — Нервно отозвался мужчина, откидываясь на подушку и сжимаясь в комок для сохранения тепла. Света, помня насколько отсутствие Марко рядом бьёт по адекватности Романа, благоразумно молчит в ответ.       Но вот хлопает входная дверь, раздаётся уже знакомое "Я дома!" и Роман с облегчением вздыхает, не отказываясь при этом от промывки мозгов другу на тему безопасности и ответственности.       И трёх минут не проходит, как Марко спускается в спальню, стягивая с рук заледеневшие перчатки и на ходу закидывая их на печку. — О... А ты чего тут? — Марко, не знающий о результатах Светиной доброты, был крайне удивлён сидящему на кровати другу. — Греюсь. Где ты шлялся? — Ой не начинай, Рома... Меня задержали обстоятельства. Чуть богу душу не отдал, благо, сил хватило ноги унести. — Роман прикрывает глаза и сдерживается от комментариев. — Так... Ты замёрз что ли? — Света постирала одежду... А на улице не высушить, всё замёрзло. — Марко несколько секунд обдумывал услышанное. — А другая одежда? — Нету. Мы мою толстовку отдали тому раненному... — Марко вздыхает и снимает куртку. Потом стягивает с себя свой синий свитер, проживший с ним всю войну, зашитый и перешитый тысячу раз, но всё ещё тёплый, и кидает его Роману. — Надевай. — Снова натягивает и застёгивает куртку, заваливается своему сожителю за спину и утыкается лицом в подушку. — Я спать.       Роман несколько секунд смотрит на брошенную ему вещь, всё еще тёплую и всё ещё пахнущую дешёвым парфюмом, который Марко пролил на себя, когда помогал Борису снимать полки из под потолка. Кто ж знал, что там будет стоять этот бутылёк.       Натянув на себя свитер и зажмурившись от разлившегося по телу тепла, мужчина выпрямляет плед и накидывает его часть на спящего друга. Ноги всё еще мёрзли, и хотя свитер дотягивался до середины бедра, этого было мало. То ли Марко покупал оверсайз, то ли время само сделало из свитера модель размером побольше. — Ледышка. — Ворчит Марко, ощутив ледяные ступни сожителя на своих ногах. — Лежи уж, согрею. Я, знаешь ли, тоже горячий мужчина... — Роман хихикнул, вспомнив как говорил Марко примерно то же самое в их первый раз, и расслабился под чужой рукой. — От твоего свитера пахнет как на фармацевтическом заводе... Надеюсь, после войны ты больше никогда такие духи не купишь. — Теперь будь уверен, обязательно куплю. — Я тебя брошу. — Пихается ногой Роман и усмехается в ворот. Марко не отвечает, от чего боец тяжко вздыхает и поворачивается лицом к собеседнику. — Обиделся? — Рома, я спать хочу. Будь человеком - заткнись. — Не открывая глаз бурчит добытчик и вновь замолкает. Боец улыбается и приближается лицом к лицу друга. — Рома. Я всё чувствую. — Не всё... — Хитро тянет мужчина и прижимается губами к губам Марко, опрокидывая того на спину и наваливаясь верхом. Тот со стоном отчаяния открывает глаза и смотрит на довольное лицо любовника. В бедро добытчика упиралась заинтересованность Романа, сам Роман как-то совсем неестественно игриво себя вёл... — Либо ты успокаиваешься, либо окажешься в коленно-локтевой лицом в подушке, Рома. — Мужчина замирает сидя верхом на Марко и облизывает пересохшие губы. — Наездником не хочешь? — Я спать хочу. Это учитывается? — Нет. — Роман сам скатывается с мужчины и призывно выгибает спину. Марко, матеря сквозь зубы всю свою жизнь, всё-таки поднимается и вытягивает из внутреннего кармана куртки презервативы. — Учитывая, что Света затеяла уборку, тебе придётся быть максимально тихим сегодня. Она и без нашей помощи найдёт причину сюда зайти. — Шепчет Марко, растирая смазку из упаковки по сжавшемуся колечку мышц любовника. — Сейчас мне так плевать на это, Марко... — Едва слышно отзывается мужчина, едва ощутимо вздрогнув от холода. Марко тоже было плевать. Было у него подозрение, что и Света и Борис пару раз натыкались на их парочку в не лучших ситуациях, и искренне надеялся, что сейчас им хватит сознательности не заходить в комнату...       Роман, несмотря на относительно недавнюю их совместную ночь был неожиданно узким, от чего и Марко, и сам Роман на пару мгновений замерли, решая нужна ли им дополнительная подготовка. И прежде, чем добытчик открыл рот для вопроса, боец сам подался назад, насаживаясь на ствол любовника и матерясь сквозь закушенную подушку. — Куда ты постоянно торопишься, псих? — Шипит Марко, чувствуя, как Роман сжимается вокруг него, и успокаивающе гладит друга по напряжённой спине. — Ну тише, хороший мой... — Давай. — Марко не нужно повторять дважды, поэтому весьма грубо схватив любовника за бёдра, тот начал активно вколачиваться в столь гостеприимное тело. И как бы Роман не пытался сдерживаться, подушка не могла заглушить его стонов, но, быть честными, он особо и не пытался ею пользоваться, выгибаясь и постоянно запрокидывая голову. Марко, у которого по итогу сдали нервы от такой картины, потянул любовника за волосы, заставляя подняться с локтей и опираться только на колени, и весьма грубо обхватил рукой открытое его взору горло, чувствуя, как нервно ходит под пальцами чужой кадык, при сглатывании вязкой слюны мужчиной.       В какой-то момент осознав, что Роман некоторое время не издаёт никаких звуков, Марко ослабил хватку и повернул к себе лицо мужчины, слегка сбавив темп. Тот, затуманенным взглядом скользил по комнате, вряд ли осознавая происходящее и расслабленно откинувшись на своего любовника. — Роман? — Тот прикрывает глаза и сильнее разводит ноги, а Марко, поняв намёк, вновь наращивает темп и невесомо касается губами щеки любовника. — Не бойся. Я позабочусь о тебе.       Оттянув ворот своего свитера от шеи Романа, Марко оставляет на ней новый засос, довольно улыбаясь результату и вновь сжимает пальцы на чужой шее. Пожалуй, этот синий свитер Роману шёл... Хотя скорее всего Марко возбуждал не факт одежды, а мысль о том, что на его любовнике именно его, Марко, свитер... Роман с трудом делает вдох и легко прогибается в пояснице, заставляя Марко вынырнуть из собственных мыслей.       Обхватив второй рукой член любовника, добытчик перевёл взгляд на осколок зеркала, висящий на стене, пытаясь поймать в отражении взгляд Романа. Тот смотрел примерно в ту же сторону, хотя Марко вообще не был уверен, что Роман именно "смотрит". Скорее блуждает невидящим взглядом по обстановке комнаты, на скорости один сантиметр в тысячелетие... — Рома, я скоро. — В принципе, чувствуя, что и сам Роман "скоро", Марко не беспокоился о разнице во времени. Больше его тревожило вот такое "никакое" состояние любовника. И хотя тот не показывал недовольства или сопротивления, Марко не совсем понимал, что вообще произошло и из-за чего такой заведённый и игривый Роман превратился в растаявшую мороженку.       Волна оргазма накрыла их одновременно. Марко упал на спину, утягивая на себя Романа и ожидая очередного "Я в душ и спать", но тот молчал, не шевелился и какое-то время даже дышал с лёгкой дрожью. Роман бездумно смотрел в потолок, а Марко мягко поглаживая любовника по груди и шее, смягчая ощущения грубой хватки, думал, как бы вытянуть из под них плед и укрыться хотя бы затем, чтобы не смущать сожителей, если те надумают спуститься. Саму ситуацию они с Романом при необходимости им объяснить как-то сумеют, а вот такую картинку... — Рома, давай вытру тебя и укрою... — Роман реагировать не спешил, медленно повернув голову и смотря на любовника расширенными зрачками. Поняв, что он вряд ли был услышан, Марко предпринял попытку подняться, придерживая любовника на себе. Тот не оказывал сопротивления, хотя и содействия тоже.        Медленно выйдя из мужчины и стянув презерватив, Марко оглянулся в поиске упаковки салфеток. Дотянувшись до прикроватной полочки и взяв искомое, мужчина вздохнул, укладывая любовника на подушку.       Когда Света спустилась в комнату, оба мужчины спали, лёжа в обнимку и не реагируя на скрип пола под шагами женщины, на шумящую этажом выше дрель Бориса и хлопающие на сквозняке двери. Вздохнув и глядя на веник в своих руках, она какое-то время неуверенно помялась в дверях и вышла, не слыша облегчённый вздох мужчин за спиной. — Ты в порядке? — Поняв, что Роман вернулся к своей адекватности, спросил Марко, обеспокоенно вглядываясь в лицо любовника. — Более чем. Мне было... Хорошо... — Кивает боец и вздыхает. — В душ бы... Но я после него замёрзну. Давай спать, Марко... Ты, наверное устал. — Да неужели... — Бурчит добытчик в ответ и наконец-то со спокойной душой закрывает глаза. Роман после секса крайне немногословен, да и в принципе молчалив. Романтики в нём ни на грамм, но сейчас Марко было так на это плевать, что он сам себе поражался. — Спокойной ночи, Рома. Сегодня твоя очередь выходить за добычей. — Собеседник угукнул, не считая необходимость в другом ответе весомой и со спокойной душой уснул.