Проклятие бодрит, благословение расслабляет

      Не смотря на обычную пустынную и жаркую Вархию, на временном перевале у территории драконокровных было посвежее, да и позеленее. Но дикая земля все еще оставалась дикой и непреступной. Тем не менее, даже в относительно спокойное время, великого вождя не отпускали обязательства. Так как он был довольно мягким вождем, бывало его дергали по пустякам, но не отправить помощников и как-либо не поддержать немощных — не выходило.       Армия справлялась хорошо с охранностью и недоступностью древнего чудища от странствующих зевак, но и в то же время, в результате совсем не хватало рабочей силы и Дюрахану требовалось разгружать проблемы государства практически в одиночку. Конечно же, Лаирей составила ему компанию, да и еще помогала, хоть и со своим немногочисленным племенем ей хватало своих забот. Можно даже было сказать, что ей было жалко глядеть на «замученного» птицекровку, очень ответственно подходя к своей обязанности, как наказывал тому отец.       Именно благодаря этим двумя причинам: отвратительной, но такой привычной погоде и нахождение в опасной близости официальной резиденции — Дюрахану и Лаирей было советовано перебраться на более безопасную территорию, а такой являлось отдаленное племя драконокровок, которые были как рады своей предводительнице и Великому Вождю.       Те так погрузились в работу после своего стремительного прибытия, что им было сложно заметить еще что-либо, кроме письмен и документов, требующих незамедлительного решения, или кого-либо, что прибывшему вождю каменночешуйчатых пришлось окликивать их дважды. Когда те, наконец, обратили внимание, Эсуммар начал:  — Простите, что отвлекаю вас… На наших землях объявились чужаки. Мы бы приняли и сами решение насчет них, но и хотелось бы услышать вашего мнения. Так же, мы установили примерное их нахождение на данный момент, — И передав небольшую карту, того региона, где они были обнаружены, были отмечены их группки. Наблюдая за переменившейся эмоцией на мордашке птицекровки, видимо, рассуждая что лучше с этим сделать, в итоге тот продолжил.  — Они кому-нибудь навредили? — Это была одна из первопричин, чтобы уже решать что делать с чужаками.  — Нет…  — Они звероподобны…? — Это была вторая причина, чтобы быть более дружелюбным к незнакомцам.  — Да… — Отвечал тот с некоторой неприязнью, но на мордашке зверюшки не проглядывалась ни одна эмоция. Виднелись лишь два холодно-желтых глаза из черепа.  — Тогда, нам бы стоило удостоить им скромный прием. Думаю, мы смогли бы их принять, если бы убедились в их благочестивости. Я сам с этим разберусь, вы свободны, — Лаирей была все так же молчалива, но чувствовался некий протест с ее стороны.       Когда вождь удалился, им было позволено чуть расслабиться и уже не так формально выглядеть, и в тот момент, когда Дюрахан собирался что-то сказать по этому поводу, драконокровка опередила его, выглядя не очень приветливо, так и собираясь съязвить на милость вождя.  — Не думаешь, что принимать каждого звероподобного в наши края не очень уместно? Я понимаю все твое благородство и желание помочь, но так в скором будущем и нам места не хватит…  — Не говори так, у нас еще много пространства, при том, что мы живем практически в пустыне, которая так же в большей частности не заселена или заселена, но у нас в те точки нет доступа, — Пока вождь старался переубедить девушку, та как всегда стояла на своем и пока не собиралась прислушаться к его решению, как к выгодному, но это совершенно не мешало птичке продолжить, — Так же, я думаю, это будет скорее всего выгодно. Нам не хватает рабочих сил, а если удастся установить положительный контакт с ними, то думаю, что довольна будешь и ты.       Лаирей теперь имела меньше причин сопротивляться, но в любом случае не могла дать какого-либо четкого отказа, ведь мысль о новых помощниках, новой силе во благо государству, многочисленным племенам, привлекала ее. Такое многого стоило. Сдаваясь и лишь тяжело вздохнув, проговорила:  — И как мы собираемся устанавливать этот контакт, если практически все заняты и мы даже никого не можем отправить на их поиски. — Но заметив легкую улыбку на морде Дюрахана и то, как он встрепенул ушками, она, кажется, быстро уловила суть, теперь уже, несколько нервно, даже с небольшим страхом поглядывала на звероподобного.  — У нас есть их примерное расположение… Так что, мы могли бы сами отправиться на их поиски. И не смотри на меня так, я думаю это могло бы стать для нас небольшой передышкой. При том, мы идем не отдыхать, а в довольно длинный путь для установления дружеских отношений с новой расой, — И повертев заветной бумажкой в когтистой лапе, Зефирная Принцесса уже не могла сбежать, не особо горев желанием двигаться по огненной пустыни.  — Хорошо, ты выиграл. Только нам стоит получше приготовиться, — Принимая поражение в этой нечестной «перепалке», все же она заметила, как птицекровка оживился, подустав корячиться над письменами, хоть и на самом деле, они сегодня не слишком много их разобрали. Оглядывая небольшую палатку и понимая, что здесь имеются не все вещи, которые могли бы пригодиться, Дюрахан уже замешкался и стал собирать то, что было.  — За один день мы точно не доберемся, так что… Можно еще парочку документов взять с собой. Теперь ты не злишься? — И издав, даже несколько издевательский, но на самом деле игривый, смешок, Лаирей ничего не сказала против. Только сама наконец двинулась со своего места, повторяя действия парня. Так как они уже сюда пришли с вещами, несколько было проще. Пожитки их были таковыми: Те самые заветные бумаги, палатка, керосиновая лампа, которой придется освещать холодную тьму, и, конечно же, карта с расположением чужаков.       Проблемой в итоге стала провизия, которой не только им сейчас было проблематично на этой «базе» найти, но из-за климата, живущим здесь драконокровкам, трудом и потом требовалось ее добывать. Так что двоим следовало потрудиться, но девушка не особо волновалась насчет этого. Наконец их статус где-то пригодится. В конечном итоге, так и вышло — они получили без промедлений, хоть и в итоге, все же в урезанном варианте.       Тем не менее, поход был отложен на следующий день, все же время близилось к вечеру, а там и к ночи. В ночь идти не очень хорошая идея, ограниченные запасы следовало бы экономить, да и было это не безопасно. Даже не смотря на их готовность защитить себя, не стоило попусту тратить силы.        В эту ночь было особо неспокойно, песчаная метель бушевала, а ведь среди немногочисленных деревьев, она была редкой гостьей. Что-то изменилось.       Но на утро и следа вихрю не было. Видимо, это был лишь неприятный сон. Как оказалось, один на двоих. Однако, не долго думая об этом, надеясь, что это лишь дурные мысли, хоть они и оба верили в предзнаменования, те быстро решили пару дел о своем отбытии и наконец быв готовыми, Дюрахан оглядел Лаирей, спрашивая:  — Ты правда думаешь, что идти по жаре в шубе довольно хорошая идея? — С его перьями и пушком было легче пережить сорокаградусную жару, а вот девушке… «Ей стоило бы просто что-то закрытое надеть, чем продолжать видом поддерживать статус», — Тебе там не перед кем красоваться.  — Моя шуба не такая теплая, чтобы в ней спариться. Ну, и настолько же, она довольно хорошо закрывает открытые участки кожи, — Заметив удивленный взгляд птички, а в особенности, как распушились перышки, она сама легко приулыбнулась, — Прочитала мысли, да?       Но оставляя вопрос без ответа, та первая вышла из палатки, как будто именно Лаирей устроила весь поиск звероподобных чужаков, а тут Дюрахан отнекивался. Очухиваясь, вождь быстро поспешил за ней, прихватывая свои вещи.       Вне палатки сразу же ощущался теплый воздух, но не настолько, чтобы начинать задыхаться. Все же, это было заселенное место, что не скажешь о выжженной пустыни, где наверняка будет непродохнуть. Оставляя некоторых помощников из жителей, в ком была уверена сама Зефирная Принцесса, за «главных», присматривая как за племенем, так и в неком роде, за страной, оба главнокомандующих наконец отправились в недолгое путешествие через дикоземелье.       Начальный путь, пробирающийся через одинокие пальмочки, и занимающий где-то в общем полчаса, казался настолько простым из-за благоприятных условий, что казалось все пройдет так гладко, как никто из них и не представлял. Вопреки этому, за ними уже следовала негативная энергия, мастерки прячась за малейшими тенями от кустиков и камешков или же в порывах легкого и теплого ветерка.       Когда постепенно пустел горизонт, становилось ясно, что территория драконокровок кончалась и начиналась безжизненная пустыня. Это огромное пространство можно было бы использовать для жилья, если бы был придуман способ оживить почву в долгосрочной перспективе, иначе тут просто не выжить без какой-либо провизии. Но Дюрахан быстро мотнул головой, стараясь пока отодвинуть подальше свои обязательства. «Опять я думаю только о том, как бы расширить место проживания и сделать так, чтобы жизнь каждому племени хоть немного давалась легче в этом месте.».       Обратно переключая свой взор на небольшую карту, все же заучив где располагались границы государства, Великий Вождь быстро понял, что эта местность недалеко от Родона. Все же краем уха слыша о том, что происходит в соседней иностранной стране, он не был удивлен, что у них начали появляться перебежчики. И если это будут всего лишь беженцы, не проявляющие особой угрозы, они запросто смогут установить контакт и дать им шанс на проживание. «И как бы сказала Лаирей: Тут играет не меньшую роль и моя меркантильность, желание найти выгоду для государства в любой ситуации. Вот такого моя ноша Вождя».       Вновь задумавшись, тем не менее следуя верному маршруту, птицекровка сам начал ощущать, как воздух нагрелся, а солнце стало прижигать к итак раскаленному песку. Наступил день, так быстро прошло утро за их сборами и покидания оживленной местности. Наконец остановившись, затормаживая шедшую сзади Лаирей, Дюрахан поставил на камни рюкзак и найдя там заранее положенный платок, обмотав вокруг мордочки, смастерил тот что-то наподобие шейлы. И глянув на девушку, заметив как-будто в ней какое-то помутнее или исказившеюся энергию, все же наконец спросил:  — Не думаешь чем-нибудь прикрыться голову? Если мне уже начало припекать, мне страшно подумать что у тебя творится на голове. — Вновь одевая рюкзак и подойдя к Лаирей, успевая притронуться лапой ее макушки, та стремительно отодвинулась, так же быстро отвечая ему.  — Со мной все в порядке. Думаешь наследие дракона позволило бы мне так легко сгореть на каком-то солнце, — Говоря себе же в противоречие и широко улыбнувшись, блеснув клычками, Дюрахан не знал чем мог бы переубедить ее, так что отстать все же пришлось, неловко улыбнувшись в ответ, «И снова, когда ей станет хуже от своего же отмахивания, придется ей помогать», но он не видел в этом чего-то сложного. Даже ощущал себя приятно, но не очень правильно, что только в экстренных ситуациях драконокровка позволяет ему о ней позаботиться.       Продолжая свой путь снова в молчании, лишь слыша как ветер перебирал песок по земле, иногда усиливаясь и уже пускал в воздух небольшие камешки. Становилось еще жарче, а места и времени на перевал не наблюдалось, так что пока требовалось идти, если даже из-за пекла не хотелось перебирать ногами. Как будто все стереотипы о том, что аристократ не знал ручного труда — являлись правдой. Только вот, все еще являясь воинами — они легко рушили эти стереотипы.       Проходя пустыню, наконец ландшафт поменялся на какой-то другой, но ничуть не более дружелюбный. Вместо песка и камней, теперь горизонт наполнялся руинами древней цивилизации. Дюрахану казалось, что такие руины в основном остались только в Вархии, потому что никто из иностранных правителей не желал сохранять остатки прошлого, а побыстрее населить территорию своим мировоззрением и культурой.       Проходя меж огромных глыб, шатких колонн и разрушенного наследия, становилось труднее дышать. Даже тень совершенно не спасала, солнечный свет отражался от песка прямо в камни, от чего те раскалялись до высокой температуры, как и сама земля. Неимоверно опаляло жаром и закрытая одежда не предвещала нагревание, все быстрее стремясь к «солнечному удару».       Птицекровка наконец остановился, делая передышку лишь на то, чтобы поглядеть на карту и в даль, давая возможность Лаирей его обогнать, как будто та сама догадывалась куда ей идти. Вождь вновь убедился, что те держат путь в нужное направление и сделав пару шагов, что-то замигало на горизонте. Приглядевшись, с помощью острого взгляда, в конечном итоге парень рассмотрел зелень и что-то блестящее, убеждаясь, что это не просто мираж. Догадываясь, что это мог быть оазис, встрепенувшись, пошевелив ушками под платком, его радость быстро улетучилась, заметив, что драконокровка все же без сил остановилась у небольшой разрушенной стены.       Постепенно приближаясь к девушке, та от усталости невольно опустила руку на раскаленный камень, что стало ошибкой. Тихо вскрикнув и отдернув кипящую ладонь, Дюрахан чуть ли не прибежал к ней, сразу стараясь посмотреть на «ранение», как та резко ударила его по тянущейся лапе и зырнула на него. Вождь сразу ощутил гнетущую силу, но не такую, какую он всегда ощущал от кипящей силы дракона.  — Не смей меня трогать, прекрати ко мне лезть со своей жалостью. Думаешь, раз я так предана своему статусу, то я настолько же и беспомощна?! — Говорив все это с такой резкостью и грубостью, так и пуская в него «яд», Лаирей в таком же быстром темпе отошла на расстояние, видимо и сама приметив оазис в далеке.       Лишь птицекровка остался в неведении, не зная как реагировать на такое поведение девушки, которая так себя никогда не вела, даже когда была зла… Он просто был в шоке. Сейчас его не волновала жара, а лишь странная реакция Лаирей… И в то же время струящаяся и гнетущая сила окружавшая ее, не подобная ни одному из шаманов или колдунов, с которыми он когда-либо встречался. Все продолжая раздумывать об этом, ноги его наконец повели к тому самому оазису.       Немного погодя, вождь следом за драконокровкой подобрался к оживленному участку в совершенно полой пустыне, как заметил, что Лаирей была снова в хорошем расположении духа, успев скинуть шубку, ополоснуть в прохладной воде руки и ноги, издавая звуки наслаждения. «Может, ей всего лишь нужно было выплеснуть свое негодование, что я сам втянул ее в эту авантюру?», но раз все было в порядке, то можно было и отбросить подозрения. Лишь на время.       Пока не решаясь приблизиться к девушке, невольно он стал свидетелем того, как та начала стягивать с себя верхнее красное платье, оставляя легкое черное и, несколько замедлившись, держась руками за пояс, Лаирей тихо и хитро произнесла, понимая, что у нее на лице красовалась ухмылка:  — Хочешь лицезреть что будет дальше? Так нравится подглядывать за невинными девушками? — И издав смешок, Дюрахан быстро весь распушился и раскраснелся уже не из-за жара, ничего не ответив, лишь хмыкнув, развернулся, заметив недалеко стоящие разрушенные стены, решил скрыться на время за ними.  — Как закончишь, то я у руин, — И ничуть не желая поворачиваться, все же он уважал личное пространство Лаирей, просто следовал к тем самым руинам, вновь выходя из приятного уголка прямо в раскаленный пустырь, однако потерпеть немного он был готов.       Зато, после всего у Дюрахана появилось время обдумать поведение Зефирной Принцессы, хоть и изначально он не собирался возвращаться к этому, его разум не отпускал произошедшее. Здесь точно что-то было не так, она никогда не разговаривала так резко с ним, даже если случались «жаркие» дебаты. Она бы наверняка выразилась помягче, но не менее колко. А это было простой всплеск эмоции без какой-либо тактичности. И только сейчас вспомнив, как гадкая сила окружала девушку, теперь уже с опаской относившись к этой проблеме, подозревая, что тут замешано еще что-то или даже кто-то… Его резко окликнула драконокровка, чуть ли не пугая за то, что он потерял бдительность.  — Эй, птичка, я зову тебя уже минуту, как добиралась сюда, — Быстро кинув взгляд, понимая, что она оделась не до конца, так и оставшись в легком платье, ведь ей и впрямь тут не перед кем было красоваться, пока молчал, — Можешь теперь и ты искупаться, если есть такое желание…  — Хорошо, — Замолчав на пару секунд, выбираясь из теплой тени, сделал пару шагов от своего укрытия по направлению к пальмам и воде, птицекровка продолжил, — И можно мы обойдемся без этих глупых прозвищ… Будет проще, если ты будешь называть меня по имени.  — Ну что ты… Я помню, как раньше ты не был против, — она проговорила с задором. Дюрахан подчеркнул, что это «раньше» было в подростковом возрасте, когда он и впрямь был не против «глупых прозвищ»… Но из-за того, что Лаирей так и не послушалась его просьбы, в нем начало кипеть что-то тяжкое и угнетающее, ощущавшееся как что-то нормальное, но совершенно мерзкое. Остановившись уже на половине пройденного пути и полностью повернувшись к советчице, четко и решительно выдал, как будто так и надо.  — Как моей поданной, тебе бы следовало поубавить пыл и беспрекословно внимать моим указам. Или же ты уже не так предана свому вождю? Может, мне вообще из-за твоего наследия не стоило выбирать в «приближенные»? — Как и в прошлый раз, только уже самому выказывая свое мерзкое нутро. Однако, эти слова были не его. Лаирей лишь замолчала, холодно теперь уже смотря на него.       После сказанного, вернувшись к живому оазису, Дюрахан не мог точно вспомнить, что именно наговорил девушке… Но точно помнил всю решимость и пылкость момента. Это было слишком странно и в тоже время совершенно обычно. Ему не хотелось за свои слова извиниться, хоть и видел последствия того, как драконокровка совершенно не обращала на него внимания, успев найти камень на который можно было спокойно присесть, так же собрала свои вещи. Теперь ему было больно от своих действий.       Совершенно не зная что делать, но все же попробовать стоило с ней как-то «помириться», собираясь с духом и оставляя свои вещи на песке, стянул платок и кинув на рюкзак, медленно подбираясь к Лаирей и садясь рядом, та несколько отодвинулась от него, но кажется, внимательно его слушала. Подбирая слова так, Дюрахан все же начал, волнуясь, что он все испортил неаккуратными словами:  — Не знаю как загладить свою вину, я попробую тебе все объяснить… Я был не в себе видимо из-за усталости и жары, это вышло случайно. Тем не менее, я хочу чтобы ты знала, и ты это сама знаешь, что ты на самом деле не просто моя советчица, ты так же моя лучшая подруга, — «Даже скорее всего, такая близкая, единственная…», — И ты не обязана слушаться меня только потому, что я твой вождь… Для нас это не играет никакой роли, у нас совершенно другие доверительные отношения. Ведь так?       Не дожидаясь от нее ответа, но зная, что она уловила каждое слово, ведь буквально они сидели плечом к плечу, птицекровка аккуратно поместил свою лапу на предплечье девушки, понимая, что та может в любой момент взбеситься и это уже не от него зависит. Но она лишь покорно опустила голову ему на плечо и прикрыв глаза, умиротворенно вздохнула. Атмосфера вокруг как будто замолкла, лишь слабый ветерок колышил длинные листья пальмы. Вот только, продлилось это лишь пару минут, после Лаирей отодвинулась, подняв голову к небу, там же поглядев на тени от деревьев и камней, оценив сколько у них времени, теперь уже говорить начала она.  — Думаю нам стоит сделать перерыв. Если мы отправимся сейчас, то точно не доберемся до какого-либо племени, чтобы укрыться там. Так что… Нам следует подготовиться к ночи. А для начала — поесть, — Окончательно встав с камня и посмотрев на вещи, после на сидящего парня, уже с упреком проговаривая, — Ты бы тоже встал и что-нибудь сделал…       Вставая вслед за ней, девушка устремилась обходить оазис и, немного обдумав, скорее всего она искала сухую траву или ветки, чтобы хоть немного, но разогреть еду. Может солнце могло бы это сделать вместо огня, выходить в пустыню на данный момент у них совершенно не было желания. Дюрахан, немного постояв, оглядел их вещи. К нему в голову пришла хорошая идея, собрать палатку. С ней особо проблем не должно было быть, так что он рассчитывал после помочь Лаирей с поисками или же уже с приготовлением пищи.       Время пролетело незаметно за сборкой незамысловатой палатки, но ее требовалось установить крепко, ведь даже с деревьями здесь, не факт что ветер будет менее сильным чем во всей остальной пустыне. При этом, во время своего «строительства», постепенно, он начал слышать приятный запах пищи, невольно встрепенув ушками, уже ожидая, как после окончания работы полакомится, ибо за трудом начал проявляться голод. Как говорил его отец, «Кто не работает, тот не ест». Вроде, это была какая-то древняя пословица, но точно описывала его нынешнее состояние. Не сделает палатку, Лаирей не угостит его едой.       Через пару минут все же закончив и перенеся туда свои и девушки вещи, день уже успел смениться на вечер, так что доделывал он в полумраке, он даже несколько гордившись своей работой, что палатку точно не сдует даже сильными порывами ветра. Отходя от «укрытия» и пройдя пару шагов, Вождь оказался на импровизированной кухне, поскорее приблизившись к теплому костерку. На нем было не так много еды, хоть и было замечено некое разнообразие, «Значит, она нашла тут еще фрукты или овощи…».       Спокойно поужинав и потушив костер, добираясь до палатки уже во мраке, ощущая подступающий холод, они побыстрее забрались в свое небольшое укрытие. Тем не менее, им места хватало сполна. Лаирей нащупала заправленную керосиновую лампу, зажигая небольшой огонек на пальце и поднося его к лампе, чтобы она загорелась, освещая тускло их убежище. Оглядев друг друга, все же первой подала голос именно Лаирей:  — Ну так что, нам завтра рано отправляться… Можно было бы уже и прилечь? — Довольно неловко спрашивая, та начала рукой теребить складку на легком платье, как будто она хотела еще что-то сказать, совершенно не двигаясь. Дюрахану была совершенна не понятна такая заминка, ведь он был согласен с ней, от чего немного наклонив голову в сторону. От такого зрелища, Лаирей не сдержав улыбки, все же рассмеялась, умиляясь такому движению, — Прости, но сейчас так мило выглядишь. Прямо как птенец.       Быстро выпрямившись, уже несколько недовольно глядев на драконокровку, она снова проигнорировала его просьбу не называть его и не давать ему глупых прозвищ, даже наедине. Не дай бог, чтобы кто-то подхватил еще из детей в племени. Так что скрестив лапы на груди, уже укоризненно смотрев на нее, Лаирей теперь уже не понимала его реакции, но после заявила:  — Только не говори, что мы снова начинаем эту тему. Мои прозвища или ласкательные-уменьшительные никак не оскорбляют тебя, так в чем проблема? — Драматично положив руку на лоб, это начало вызывать у нее головную боль. Она теперь просто хотела лечь спать и не продолжать тему, а вот птицекровка ее прервал.  — Может и для тебя они никак меня не оскорбляют… Но для начала, ты бы спросила моего мнения. И да, я его уже дал. Мне не нравятся эти детские прозвища, сколько раз я должен повторить? — Приятная обстановка резко сменилась на тягостную и мучительную, — Видимо мои слова были правдой о твоем отношении ко мне. Тебе так не терпится заиметь авторитет, что не пытаешься даже скрыть свою предвзятость к Великому Вождю.  — А может проблема в тебе и твоем желании казаться выше других? Твои решения влияют на жителей государства и если мне вспомнить, то многие из них оказали довольно негативный эффект… Что, теперь уже некому тебе подсказать верное решение или защитить от проблем? Ой, точно, ведь этим занимался твой ныне покойный папочка, гниющий уже в песке, — Прикрыв рот от притворного недоумения, теперь уже Дюрахан начал вскипать, переставая себя сдерживать. Это перешло все грани. Лишь немного приподнявшись и даже так, уже возвышаясь над девушкой, он процедил.  — Знаешь, я тоже многое что могу вспомнить из твоей ничтожной жизни. К примеру, как ты не смогла защитить братца своего. Так страшно стало за свою жизнь, что решила бросить малыша на произвол судьбы? Да так, что у всех появилось подозрение, что ты просто скормила будущего наследника племени… Вот до чего довела твоя жажда заиметь авторитет, — И не успев еще что-то вставить, услышав рык девушки и то, как в ней вскипела драконья кровь, сужая зрачки, та мигом кинулась на Дюрахана, а тот ловко ее схватил за кисти, грубо вжав в простынь, от чего драконокровка взвыла от боли.       На секунду замешкавшись, испугавшись, что мог сделать больнее чем надо, ослабляя хват, Лаирей быстро уловила ослабление и вырвавшись, спешно укусила его за лапу, впиваясь острейшими клыками, вызывая стон боли у птицекровки. Вновь ловя ее и крепко прижимая к земле, нервно оглядывая палатку и заметив в рюкзаке Лаирей что-то похожее на веревку, быстро сообразив, связал девушку за руки, при этом обхватывая ее ноги своими, не давая ей барахтаться.       Тяжело дыша, он ощущал, как проклятие струилось, сея между ними раздор. Теперь он был уверен, что здесь замешана сильная магия. Но и мысли не было, откуда та могла взяться. Стараясь придумать не то, что вообще можно было сделать с этим, а скорее с тем, как успокоить и освободить. драконокровку. Прикрыв глаза на время и обдумывая все то, что он когда-либо читал… Мысль его невольно навела на давний обряд по изгнанию темного духа из тела жертвы. Сразу ощутив на себе теплый румяц, обряд представлял из себя интимную связь с этим человеком. Вновь открывая глаза и наблюдая за мученичми девушками, как кровь дракона сыграла с ней злую шутку, сильнее проявляя порчу… Он задумался, что это не такая плохая идея. Дюрахан был готов сделать что угодно, лишь бы избавиться Лаирей от страданий.       Приняв решение, что он все же это сделает, даже не знал с чего начать. Жаль, вождь не додумался тогда прочесть какие именно шаги стоило было для начала сделать, нежели в стеснение убрать подальше эти бумажки вульгарного содержания. Просто пока рассматривая девушку, гневно посылающая ему оскорбления, решил начать с малого. С некоторыми волнением, он прошептал, чтобы Лаирей не слишком на него злилась:  — Прости, но все, что я сейчас буду делать должно пойти тебе во благо. Я буду очень аккуратен… — И одной лапой крепко ее держа за кисти, чтобы она не особо шевелилась, другую лапу он перевел ей на пояс, начиная его расслаблять и развязывать, пока драконокровка не переставала принимать попытки выбраться во второй раз из хватки Дюрахана.       Развязав пояс, но не особо спешив забираться к ней под одежду, для начала, он просто огладил ее тело, где в конце, рука задержалась на ее груди. Медленно отодвигая ткани черного легкого платья и ткань белого нижнего белье, тяжело вздохнув, разглядывая обнаженную грудь, ему казалось, что он зря все это начал и Лаирей в конце концов его прибьет. Аккуратно проводя когтистой лапой по теплой и мягкой коже, он хотел не только ей помочь, но и сделать все, чтобы ей этот процесс был приятен.       Стараясь охладить свой разум, наминая грудь, стараясь не повредить мягкие ткани, медленно проходясь по коже и задевая подушечкой большого пальца сосок, птицекровка заметил, как девушка несколько подуспокоилась и ее лицо окрасилось красным румянцем, то ли запыхавшись от своих попыток выбраться, то ли от возбуждения. Он внимательно следил за ее состоянием, ощущая даже вину за ее состояние. И все же, эти печальные мысли помогли ему не заводиться, сосредоточившись лишь на том, чтобы помочь. Но это «счастье» продлилось не долго, ведь ему пришлось отвлечься, снова слыша то, как Лаирей чуть ли не плевалась в него болезненными колкостями. Стараясь ее не слушать и самому не разозлиться, вновь поддавшись проклятию, потихоньку он начал ее дальше раздевать.       Теперь окончательно залившись краской, которая виднелась даже иза перьев, тяжело вздохнув, жалея, что вообще подумал об этом способе. Ему было жутко стыдно перед Принцессой, но останавливаться было поздно. Он расположил ее легкое платье по бокам, как халатец, теперь в тупую разглядывая ее идеальное, имеющие мышцы и округлости, нагое тело. Тихо шикнув и стараясь как-то отогнать свои плотские мысли, на здравую голову начал действовать альфа. «Я не собираюсь ее «связывать» или метить… Да даже если бы и сделал, это было бы бессмысленно. Она не смогла бы иметь детей от меня…», но вновь резко помотав головой, ему нужно было думать совершенно не об этом.       Думая, что могло бы еще помочь ей без проникновения, потупив пару секунду, в голову ему пришла одна, но довольно увлекательная, идея. Оглядев палатку и обратив внимание на крепок посаженную палку, быстро схватив ее за кисти и крепко их сжимая и стягивая веревку, приблизив ее руки к палке, теперь примотал их к ней, завязывая как надо, чтобы не развязалось само по себе. Лишь бы только она не смогла ее порвать. Рассчитывая что такой шанс мал, вернувшись к ее телу и раздвинув ноги, он решил для начала посмотреть за реакцией.       Теперь у него было свободно две лапы, так что одно он придерживал ее бедра, а другой все так же аккуратно проводя лапой по коже, проходясь пальцами по коротким волоскам на лобке, спускаясь ниже и проходясь большим пальцем по клитору, другими оглаживал половые губы, не смея с такими когтями даже соваться внутрь. Только легко прикоснувшись, даже не надавливая, он слышал резкий писк и увидел, как Лаирей прикусила губу, злобно на него смотрев, после выкрикнула:  — Дюрахан…! Ты… Извращенец, насильник, быстро меня отпустил! — То, как медленно тяжелая сила все же сходила на нет, он решил, что его действия наконец помогают и вследствие чего, наконец начиная массировать клитор, заставляя издать девушку еще несколько вздохов и писков, теперь уже точно наслаждения, она все равно продолжала бороться. Сам же Дюрахан старался не заглядываться на ее половые органы, хоть и уже ощущал, как его член начал шевелиться, как будто улавливая каждый звук и изображение.       Снова слыша лишь трепетание, намериваясь продолжить, теперь уже обе лапы покоялись на плечах, а он сам наклонившись и открывая клюв, медленно проводя языком меж половых губ снизу-вверх, останавливаясь на клиторе и проделывая круговые движения, птицекровка ощущал то, как подрагивали бедра Лаирей, видимо, постепенно приближаясь к оргазму. Не прекращая делать приятно и ощущать мерзкую силу, ему казалось, что этого не достаточно. Пока лишь продолжая и еще немного придвинувшись, пару раз проводя языком меж, аккуратно просовывая его внутрь влагалища, начиная вылизывать стенки, уже не скрывая от самого себя, что возбудился, тяжело дышав и прикрывая глаза, сам требуша перышками и ушками, пальчиками переминая ей бедра, старался максимально доставить удовольствие и надеялся на положительный эффект «обряда».       Однако, вскоре его язык устал проводить такие махинации, его альфа уже нетерпел присунуть кое-кому, воспринимая человека перед ним омегой. Дюрахан не сомневался, что если бы у Лаирей и была бы динамика, то она точно была бы альфой. Даже не обращая на отвратительные мысли динамики, у него и впрямь уже начинал побаливать член, лишь бы поскорее к нему притронуться. Вынимая язык и отодвигаясь, облизываясь и стирая слюну с клюва, все так же томно дышав и разглядывая такую же возбужденную, разгорячившуюся драконовкровку, член только сильнее стянуло в узких штанах. Хорошенько подумав, понимая, что проклятие так и не ушло, но слабее точно стало… Нужно было что-то сильнее. Пересмотрев все «за» и «против», немного помешкав, поглядев на то, как девушка пока была в неком трансе, принимая легкие попытки побега, увидев то, как зрачки начали обратно расширяться, рассчитывал что ей станет легче.       Быстро стягивая с себя пальто и украшения, которые были не к месту, но ему казалось, что он должен соответствовать Лаирей, там же и кафтан, принявшись после за штаны и обмотаную на поясе сараши, так же теперь оставаясь голым перед ней, наконец освободив свой двадцатисантиметровый член. Драконокровка наконец подняла голову и с недовольством глянув на него, резко переходят в шоке и смущаясь, видя огромный и ребристый птичий член, она сразу начала мешкаться.  — Даже не смей его в меня вставлять! Ты разорвешь меня! — Начиная кричать, Дюрахан лишь старался ее утихомирить, ведь если она будет дергаться, то, возможно, только навредит ей. А так как слушать она не хотела, пришлось вжать ее в положенную ткань, применя силу, но во благо.       Пристроившись и проведя членом по мокрой промежности, как от смазки, так и от слюны, ему стоило немного поторопиться, так как второй «компонент» скоро высохнет. Он не хотел слишком делать ей больно, но возможности растянуть ее у него не было. Аккуратно нащупав вход, ему потребовалось немного усилий, чтобы проникнуть в нее, несколько расширяя стенки. Вероятнее всего, она не девственница, хоть они и никогда не обсуждали свои сексуальные жизни, чему он даже был рад. Меньше шансов на то, что он причинит ей вред. Тем не менее, он оставался абсолютно нежным и внимал ее каждому вздоху, движению, следя за ее состоянием.       Не спеша, постепенно входя, понимал, что не войдет в нее полностью или же впрямь разорвет ее, он услышал резкий стон и небольшой рык, как видимо, в ней вновь «проснулась» кипящая кровь. Ему совершенно не было дела до своего наслаждения, а лишь побыстрее избавить девушку от мучений. Медленно входя, даже с убеждениями об обратном, ему слишком нравилось горячее нутро. Двигаясь, доставляя неимоверное удовольствие как себе, так и девушке, постепенно начиная ускоряться, издавая тихие вздохи и поддаваясь альфе, не планируя ранить Лаирей, но очень хотев куда-нибудь впить когти, опустив лапы на простынь, начал ее терзать.       Сам чуть ли не начиная издавать животные звуки, все меньше и меньше себя контролируя перед беспомощной Лаирей, толкаясь глубже и глубже в нее, ловко проходясь неровным членом по стенкам. Тем не менее, его, а точнее его альфу, не устраивала эта поза и все же выходя на некоторое время их тела, уже с некоторой дикостью осматривая ее и думая как лучше расположить. В итоге хватая ее за бедро и стараясь перевернуть ее, пока повернув на бок и привстав, смещая кисти привязанные к балке, теперь драконовкровка оказалась на животе, от чего у нее оставалось еще меньше шансов как-то двинуться, Дюрахан убирая длинную косу со спины и задирая платье, прижимая ее и пристраиваясь, теперь уже резко в нее вошел, лишь надеясь на то, что те пару движений растянули ее достаточно, продолжил в таком же резком и очень уж вульгарном темпе, ведь они оба прекрасно слышали шлепки и хлюпающие звуки от смазки.       Склонясь над Зефирной Принцессой, даже ухмыльнувшись от своего нынешнего положения, устал просто в нее вдалбливаться, вслушиваясь в рычание и смешивающиеся оскорбления со стонами, пялив на качающуюся голову, подняв взгляд чуть выше, смотря уже на рога, ни о чем совершенно не думая, обеими лапами схватившись за них и несколько потянув ее на себя, услышав резкий вздох неожиданности, продолжая быстро двигаться, доставляя куда больше наслаждения бугристым членом. Вождь уже ощущал, как всего-ничего и он кончит. Благо он не был в гоне, так что он не смог бы «связать» ее в любом случае.       Только вот, с громким треском веревки, сдерживающей разгоряченную Лаирей, та резко приподнялась, двигаясь назад, чуть ли не уткнувшись рогами в мордашку птицекровки, он так же отпустил лапы и отодвинулся, выскальзывая из нее. Спустя чтуь меньше секунду, парень тут же оказался прижатым к твердой земле, так же провыв от неприятного ощущения, как на него с припрыжкой уселась на бедра девушка, обхватая кисти лап и заводя их ему за голову, наклоняясь над ним, сверкая горящими острыми глазами в полутьме и усмехаясь, она одержала победу. Теперь, роль ведущей была ее. Альфа не такого ожидал, но казалось, что даже его динамика не была против такого поворота событий. Частички силы витали в воздухе, он почти смог. Осталось совсем немного.  — Не волнуйся, я закончу то, что ты начал… Но только уже в своей манере, — И одну руку переместив на пересечение плечья и шеи, крепко сжимая, более не отвлекаясь, ловко усаживаясь на вставший член, сначала подразнив того легкими движениями, после хихикнув, сразу с медленного перешла на быстрей, даже дикий.       Дюрахан сам не медлил, но то, что сейчас творила она… Для него это было слишком быстро, что переходило в некоторый дискомфорт. Ощущая спиной под покрывалом маленькие камушки, и то, как грубо накачивала Лаирей его член, издавая стоны со скулежом, иногда шипя, он не спешил бороться с ней. Глядя на то, как бешено она скакала на нем, точно упиваясь данной ей на некоторое время властью, он все же позволил играть. И, если по секрету, то ему и самому нравилась вся та грубость, которую принесло наследие дракона, текущие в жилах драконокровки. Тяжело дышав, иногда задыхаясь, все же несколько барахтаясь, просто стараясь уменьшить темп девушки, та с криком уселась практически полностью на ее член. С некоторым шоком глядев на нее, потом уже на ее живот, а точнее на нижнюю часть живота, где теперь выпирал небольшой бугорок, такое зрелище вывело его на конец. Резко кончая и довольно бурно, так же резко опуская голову и прикрывая глаза, откидываясь без сил, ощущая, как горела вся нижняя часть его тела, невольно тот пробурчал:  — Ты меня убила… Я думаю, что мой член будет болеть неделю…  — Эй, как не культурно! Я считала тебя достойным вождем, а ты здесь сквернословишь, — Уловив игривость в ее словах и ощутив легкой шлепок по плечу, девушка облокотилась на него, выцеловывая мордочку в клюв, щеки, лоб, куда доходили ее губы.       Пока Лаирей отвлеклась на несвойственные ей нежности, стараясь напрячь свое чувство энергии, не заметив какой-либо гнетущий силы, он приулыбнулся, понимая, что «обряд» сработал. Все же, чтение древних письмен не было глупой затеей. Он спас их от перегрызанию друг другу глоток. После расслабившись, позволив себе теперь отпустить все тревоги, просто лежав в обнимку с драконокровкой, как та отвлеклась от своего занятия и неловко спросила:  — Подожди… Дюрахан, только не смей мне говорить, что я реально оттрахала твой член… — В ответ последовал лишь тихий смешок, приоткрывая глаза, он заметил довольно наигранный шок на ее лице.