Жарко. Невыносимо жарко, парень ногами спихивает с себя одеяло в сторону, но тут же мерзкий холодок пробегает по взмокшему телу. Чону, хныкая, кутается во влажную ткань обратно, утыкаясь почти всем лицом в подушку. Таблетка парацетамола помогла сбить температуру, но взамен, кажется, с Чону семь потов сошло. Невыносимо хочется в душ, но Джонни запретил ему приближаться к ванной, пока тот более-менее не поправится. Температура-то хоть и спала, а вот головная боль никак не хотела уходить: Чону казалось, будто обезьянка в голове била не в тарелки, а увесистыми такими молоточками прямо ему по мозгам.
Он знал, что этот медосмотр ничем хорошим не мог кончиться. Сколько бы раз он не бывал в больницах, обязательно возвращался домой, подцепив какую-нибудь заразу. Вот и сейчас пропускает универ второй день, отлеживаясь дома с простудой. Нет, хорошее, конечно, в тот день было…Определенно хорошее. Чону улыбается. С того дня прошла неделя, и он каждую ночь во сне слышит теплое трусишка на ухо и держит в своих руках чужую горячую ладонь. Парень поворачивает голову набок, притираясь щекой к влажной наволочке и тихо стонет. Однако в реальности почему-то мало что изменилось. Остались их взгляды, прикосновения на грани личного пространства, отправляющие орды мурашек по телу, ну, на этом и все. Ни приглашения на свидание, никаких прогулок и предложений «посмотреть нетфликс». Чону совсем сбит с толку настолько нерешительным поведением парня. Еще с утра, провалявшись сутки в горячке, юноша для себя решает: как только он поправится – зовет Лукаса на свидание. Возможно, даже стащит ключи от пижонского Шевроле Камаро Джонни (того самого, от которого у Тэена подгибаются коленки, да) и они с Лукасом прокатятся в другой город или даже просто за город, например, к берегу моря. Но, видимо, парацетамол хорошо сбивает не только температуру, но и уверенность в себе, так как, отоспавшись от жаркого марева, Чону ощущает, что вряд ли уже найдет в себе такие силы, чтобы осуществить задуманное. Больше всего сбивает неуверенность самого Лукаса.
— Мх, черт… — Чону снова вздыхает и растирает заспанное лицо ладонями, вдруг вздрагивая от трели дверного звонка. Он тянется к телефону на тумбочке, чтобы проверить время, Джонни обещал вернуться не раньше полуночи, а больше никого парень не ждал. Кто-то упорно пытался выдавить кнопку звонка, трель которого раздражала и без того больную голову.
Чону пришлось закутаться в плед, что валялся около кровати, скрывая под флисовой тканью свою помятую пижаму в виде растянутой футболки и спальных шорт, и прошлепать босиком в прихожую. Еще раз потерев краем пледа влажный лоб и не удосужившись взглянуть в глазок, трижды щелкнул замком и потянул дверь на себя, тут же замирая кроликом на пороге. Потому что по ту сторону двери стоял Лукас. Стоял и улыбался так солнечно, что Чону на пару секунд забыл о своей головной боли. Едва парень напротив хотел что-то сказать, как его пропихнули в квартиру, Чону только и успел отскочить в сторону, и пространство заполнили шум и гомон. Вслед за Лукасом ввалились Тэен, Марк и Джэхен с пакетами наперевес. Последним прошел Хендери, вежливо прикрывая за собой дверь.
— Ребенок, как ты? — первым на Чону навалился Тэен, сгребая его в крепкие объятия и потираясь сразу же щекой о его лоб. — Температуры вроде нет, как чувствуешь себя? Что болит? Ел? Лекарства принимал? — сыплет вопросами старший, даже не давая парню ответить. — Вижу, что ничего ты не делаешь и не лечишься даже, наверное.
— Ён, ты не даешь ему даже рта открыть, — Джэхен легонько тянет его за край футболки назад от болеющего.
— Да ты такой же бестолковый, вечно с вами как с детьми нянькаться надо, где б вы уже были без хена, — прилетает Джэхену ни за что, и тот понимающе закрывает рот, предусмотрительно ретируясь в комнату, которая отвечала за роль гостиной, подальше от ворчания старшего. Тэен, перехватывая свои пакеты удобнее, уходит в сторону кухни.
Чону переводит ошеломленный взгляд с кухни на оставшихся у порога гостей и сильнее кутается в плед, закрываясь от любопытных взглядов. Он обменивается смущенным взглядом с Лукасом, пока Марк не тянет преувеличенно заинтересованное:
— Ваау, это что, плойка? Пятая? Можно? — Чону лишь растерянно кивает на новый ряд вопросов, а Марк уже утягивает за собой в комнату Хендери, оставляя парней наедине в прихожей.
Лукас ступает ближе к нему, а Чону опускает взгляд на свои босые ступни. Черт возьми, ситуация – «лучше» не придумаешь. Стоять перед парнем, который тебе нравится, растрепанным, красным и потным. Идеально, спасибо, Вселенная, Чону мечтал о такой встрече.
— Как ты себя чувствуешь? Тебя не было два дня на учебе, — тихо интересуется парень, поднимая ладонь и мягко зачесывая влажные рыжие пряди со лба Чону назад. Обезьяна в его голове, что нещадно лупила молотками по мозгам, ловит инфаркт, Чону, кажется, вместе с ней.
— Простыл немного, но, думаю, завтра уже буду в порядке. Немного голова болит…
— Где же ты успел простыть, м? — чужие пальцы приятно зарываются в прядки за ушами, мягко поглаживая. Чону чуть льнет к прикосновению, прикрывая на мгновение глаза, готовый мурчать огромным рыжим котом.
— Да хилый он, всегда с больницы что-нибудь да принесет, — привычное ворчание с кухни становится ближе, и Чону открывает глаза, встречаясь с насмешливым взглядом Тэена за спиной Лукаса. — Кстати, а где Детка? Заметил, что парковочное место пустует.
— На ней Джонни уехал, цитирую: «Солнце, клерки требуют исполнения супружеского долга в виде партийки в бильярд, раньше полуночи не жди», — Чону передразнивает голос мужчины, кривляясь и поправляя невидимые очки на переносице, на что Тэен издает сдавленный смешок, а чужая ладонь исчезает с головы Чону. Он переводит вопросительный взгляд на парня, но Лукас на него уже не смотрит, убрав руки в карманы джинсов.
Ким чуть хмурится и повторяет свои слова мысленно, тут же чертыхаясь про себя. Звучит достаточно двусмысленно, если не знать, кем они с Джонни приходятся друг другу. А Лукас определенно еще не в курсе. И явно воспринял его слова по-своему. Он мысленно стонет: прекрасно, хуже ситуацию, видимо, уже не сделать.
Из гостиной раздается визг тормозов и звук удара чего-то крупного и металлического, что наверняка теперь всмятку, они втроем крупно вздрагивают. Слышится приглушенный мат Марка и смех Джэхена. Тэен закатывает глаза и стягивает со своего плеча кухонный полотенчик, скручивая его в тугой жгут и направляясь к источнику шума.
— Зачем ты их привел? — усталый, но беззлобный вздох срывается с губ Чону.
— Да я вообще не хотел с ними идти.
— О… — Чону надеется, что он не выглядит так открыто разочарованным. Хотя, признаться, увидев первым на пороге Лукаса, он решил, что именно его инициативой было проведать Чону. Похоже, он ошибся. Как глупо. Он обнимает себя и кутается сильнее в плед, будто пытаясь с ним слиться, неловко переступает с ноги на ногу и отводит взгляд, желая зацепиться хоть за что-нибудь, лишь бы не встретиться с парнем напротив. Кусает губы, чувствуя, как накатывает вновь головная боль, будто эта обезьянка теперь лупит его за глупые мысли.
Из комнаты раздается смачный шлепок ладони о лоб. Лукас готов дать руку на отсечение, что это был Марк. Этот звук отрезвляет парня, и он спешит исправить ситуацию:
— Нет. Нет, то есть я хотел прийти, — он тянется и берет Чону за руку, мягко сжимая аккуратные пальцы в своих ладонях. — Я не знал твоего адреса, и, как видишь, ошибкой было спрашивать его при всех. Марк предложил пойти всем вместе, а ты знаешь, от него и его затей трудно отделаться, а Тэена мы встретили уже в магазине у твоего дома, — оба парня давят смешки, когда слышат из комнаты шлепок полотенцем о чье-то бедро и тонкий взвизг.
— Я хотел прийти, правда. Только без всех. Один.
Лукас, желая скрыть неловкость, трет шею, краснея ушами, а Чону смущенно ступает ближе, обвивая его руками за талию, и утыкается лицом в плечо. Крепкие руки приобнимают его за спину, одной поглаживая чуть выше поясницы, а второй ведя выше и вновь зарываясь в волосы на затылке.
— Чону.
— Мм?
— Давай приляжем? Айщ… — Чону так резко вскинул голову на столь неожиданное предложение, что саданул макушкой по чужому подбородку. Лукас, тихо шипя ругательства, чуть отстранился и потер ушибленное место, жмуря один глаз, но не отпуская парня из объятий одной рукой. — В смысле, ну… ты очень горячий, — на непонимающий и смущенный взгляд он спешит оправдаться. — То есть, ты не горячий, а … Нет, да, нет, ты привлекательный парень, я бы определенно мог назвать тебя горячим, но сейчас, это …
Его блеяние прерывает вновь возникший в прихожей Тэен, ловким толчком крепкого бедра отпихнув Лукаса в объятия Марка, что увязался за ним следом.
— Ребенок, ты горишь? Кажется, жар снова поднялся, у тебя все лицо красное, — старший обхватывает его щеки прохладными ладонями и чуть поднимает на себя чужое лицо, внимательно всматриваясь. Затем прикасается губами ко лбу и недовольно выдыхает, — живо в кровать. Я приготовлю тебе что-нибудь. Нельзя принимать лекарства на пустой желудок.
Чону, кажется, готов провалиться под землю от смущения и одновременно подпрыгнуть до небес. Лукас. Считает. Его. Горячим. Еще раз: г о р я ч и м. Ладно, хорошо, видимо, Вселенная не такая уж стерва и решила его пожалеть. Смущение уже не лижет, а будто бы кусает его за щеки, Чону ощущает, как скулы печет и наверняка его лицо сейчас напоминает спелый томат.
— Но не могу же я оставить вас одних у себя в гостях, это как-то негостеприимно…
— Ничего, Лукас посидит с тобой, — давит лыбу Марк, повисая на шее упомянутого парня, за что получает тычок под ребра от него же. — Мы с Хендери сообразим тройничок с приставкой, а Джэхен составит компанию хену на кухне.
— Я вообще-то тоже твой хен, мелкий засранец, — в дверной проем протискивается Джэхен и отвешивает легкий подзатыльник младшему.
— Чону, знаешь, как можно сбить температуру? Я слышал, что физическая активность отлично помогает в этом, — Марк усмехается, поигрывая бровями, но осекается, услышав предостерегающий звон посуды с кухни.
— Бро, если ты сейчас же не вернешься, мой Скорпион надерет зад твоей Китане, и ты уже не отвертишься от написания конспектов за меня целую неделю, — ситуацию спасает, как ни странно, веселый смех Хендери из комнаты и звуки эпичной битвы из колонок. Марк толкает Лукаса в сторону краснеющего Чону и почти бьется плечом о косяк, и сносит диванный пуфик, желая скорее взять в руки геймпад.
Чону и правда ощущает, что ему снова становится хуже, поэтому решает молча уйти в свою комнату, забывая, что Лукас пойдет за ним следом. Влажная пижама неприятно липнет к телу, парень с тихим стоном недовольства заваливается на кровать и уже собирается стянуть с себя футболку, схватившись за ее низ и задрав до ребер, как слышит покашливание у дверей спальни.
— Кхм…
— Ох, черт, Лукас! — Чону резко одергивает ткань вниз, оттягивая бедную тряпку чуть ли не до коленей, смотрит на не менее смущённого парня напротив. — Я… мне нужно переодеться, слишком жарко и липнет к телу… — он морщит свой милый носик, оттягивая ворот футболки, а Лукас слишком задерживается взглядом на открывшемся виде на острые косточки ключиц.
— Да, извини. Я помогу, не против? В каком шкафу чистые вещи? — он делает шаг в сторону массивного шифоньера.
— Третья полка сверху, вторая дверца, — он откидывается на подушки, прикрывая глаза и трет ладонью влажный лоб, вдруг замирая на миг, вспомнив, ч т о лежит на соседней полке.
— Лукас!
Парень, испуганный возгласом, отшатывается от шифоньера, дверцу которого только-только успел приоткрыть, и бросает удивленный взгляд на хозяина спальни.
— Не нужно. Там… там бардак, мне станет неудобно, если ты такое увидишь, — судорожно придумывает отговорку Чону, отмахиваясь и натягивая на лицо непринужденную улыбку. — Ерунда. Переоденусь позже, все равно, кажется, сейчас снова пропотею, —он неловко смеется и перебирает пальцами край футболки.
— Лучше было бы, конечно, сменить одежду, но как пожелаешь, — Лукас давит смешок, наблюдая за странным поведением одногруппника.
Дождавшись, когда тот устроится удобнее на подушках, он укрывает его одеялом и присаживается рядом, внимательно всматриваясь в чужие красные щеки, чуть хмурясь.
— Знаешь, хен, кажется, прав, — он вдруг склоняется и целует замершего юношу в лоб, на пару секунд задерживаясь губами на коже. — У тебя точно жар, нужно принять лекарство, и тебе стоит вздремнуть. Мы скоро уйдем, чтобы тебя не беспокоить.
— Нет, — Чону схватился за чужую ладонь, что упиралась в матрас, и чуть потянул к себе, просяще заламывая брови, — побудь еще немного… Расскажи, что нового в универе? — он подтягивает чужую руку ближе к лицу и решается потереться щекой о тыльную сторону ладони.
Чону решается. Когда, если не сейчас, он сможет еще побыть немного капризным и сделать то, чего ему так давно хотелось? Сейчас он решается, что может откинуть все смущение и неловкость и, наконец, вести себя открыто по отношению к этому парню. Во всем этом определенно виновата простуда. Да, он с легкостью спишет это все на повышенную температуру, возможно, потом притворится, что не ничего не помнит, чтобы не смущать их обоих, но сейчас… Сейчас Чону решается действовать.
Взгляд Лукаса смягчается, и весь парень как-то даже расслабляется от этого действия. Видимо, чужая решимость через их сцепленные ладони перетекла и Лукасу тоже. Он улыбается чуть ярче обычного и вовсе забирается на чужую постель, укладываясь рядом на бок, лицом к лицу, не забыв заботливо поправить и подтянуть одеяло на парне, укрывая чуть ли не до носа.
— Нам с Юци дали доклад на двоих, нужно будет подготовить на следующей неделе.
— Мм… — Чону опускает взгляд, ощущая невольный укол ревности по отношению к этой девушке, потому что ей едва ли не первой удалось подружиться с Лукасом, когда тот только перевелся. Они были странно близки, будто знали друг друга с детства, Чону немного завидовал такой их связи, ведь самому все никак не удавалось настолько приблизиться к Вонгу.
Лукас давит довольную улыбку, наблюдая за сменой чужих эмоций на очаровательном лице и позволяет себе утешительный поцелуй в висок.
— Я выкупил нам доклад, — тихо проговорил в чужое ушко и, не удержавшись, снова оставил поцелуй на виске. Честно говоря, Чону уже плохо понимает, от чего голова плывет больше: от поднявшейся температуры или легких прикосновений губ.
— Это как?
— Это любой заказ в Баскин Роббинс в обмен на тему доклада, — парень жмет плечами, тихо посмеиваясь, — я подумал, что тебе не помешают дополнительные баллы, чтобы восстановить свои пропуски.
Чону в ответ что-то невнятно бормочет, подлезая ближе к теплому боку и утыкаясь в шею парня натертым до красноты носом, тихонько выдыхая. Как же приятна такая ненавязчивая забота. Если бы не слабость во всем теле, Чону бы точно затискал парня до треска костей, но пока мог позволить себе только несмело опустить руку на чужой бок, приобнимая.
И знал бы Чону, как сердце лежащего рядом парня точно так же обмирает от каждого осторожного движения. Знал бы он, насколько сильно Лукас желает и тянется к нему в ответ.
***
— Сколько ты его уже избегаешь? — Джэхен проходит на кухню к другу и удобно устраивается у барной стойки, подпирая щеку кулаком. Тэен под его взглядом суетится на чужой кухне, но заметно не чувствует дискомфорта, отлично ориентируясь, будто на своей.
— Я его не избегаю, — звучит недовольное в ответ. — Просто так совпадает, что мы не пересекаемся.
— Ага, поэтому ты сверкаешь пятками, как только завидишь его авто у универа, мы поняли.
Тэен игнорирует его последнее высказывание, продолжая нарезать овощи и тофу, лишь отвлекаясь на помешивание каши в кастрюле.
— Слушай, ты ведь мне так и не дорассказал, чем у вас там всё закончилось тогда, — Джэхен пытается аккуратно подвести его к теме, которую друг ловко избегал уже которую неделю и каждый раз обещал “потом”.
— Да чем закончилось, — невесело усмехается парень и поворачивается к Джэ. — Я ушел утром, — он пожимает плечами на непонимающий взгляд друга и вновь отворачивается к плите. Снимает с огня кастрюлю и принимается набирать рисовую кашу в миску.
— Как ушел? — громко переспрашивает Джэхен, но тут же осекается и понижает тон голоса. — В смысле, просто ушел? Тэен... — предосуждение в голосе друга становится последней каплей, и Тэен резко разворачивается к нему.
— А что мне следовало сделать? Меньше всего на утро мне хотелось услышать, что это было оши... — он резко замолкает, заслышав шаги по направлению к кухне.
На кухню вползает Марк и принимается шуршать по пакетам, доставая и передавая в руки подошедшему хвостиком Хендери пакетики с чипсами. Тэен раздраженно передергивает плечами, не хватало, чтобы еще и мелкие услышали эту историю. Но быстро успокаивается и берет себя в руки, стоит взглянуть на Джэхена.
— Почему при простуде все варят рисовую кашу? — вскидывает бровь Марк, тыча пальцем в разваренные зерна в кастрюле. — Это типа чтобы впитать влагу?
— Чего?
— Ну, например, можно спасти утопленный телефон, если опустить его в миску с рисом. Рис высосет всю влагу. При болезни так же? Рис заберет всю влагу изнутри, и человек перестанет так потеть? Поэтому не гречневая или там, ячменная, бобовая каша?
Все уставились на Марка, и в кухне повисает тишина.
— Иди, пожалуйста, домой, — морщится Тэен, отворачиваясь вновь к плите. Марк возмущенно открывает рот, но его вовремя утаскивает за руку с кухни Хендери.
Джэхен беззлобно смеется, качая головой, привыкший к несуразным вопросам младшего, и вновь возвращает внимание другу. Тот сосредоточенно нарезает что-то, а со второй на плите уже кипящей кастрюли начал расползаться знакомый аромат. Парень спрыгивает с барного стула и подходит ближе, его взгляд падает на ровные кубики соевого сыра.
— Это...тофу?.. — брови сами непроизвольно ползут вверх, а с губ срывается удивленная интонация. — Ты готовишь мисо-суп? Мисо-суп по семейному рецепту твоего брата? Для него?
— Для них, — поправляет парня Тэен. — Он вернется наверняка подвыпившим, как обычно с таких посиделок, — Тэен отворачивается, желая скрыть от друга алеющие скулы. — И ты видел их холодильник? Чону пока не в состоянии готовить, а Со будет готов съесть ту мышь, что там повесилась. Не морить же больного ребенка голодом... — тихонько хмыкает себе под нос и оборачивается, услышав смешок около уха. — Что?
— Ничего. Абсолютно ничего, — произносит последнее по слогам Джэхен выходит с кухни, не показывая улыбки, что неконтролируемо расползалась на лице.
***
Возможно, проходит час или меньше, Лукас не мог бы назвать точного времени, сколько они проболтали про универ. Комната Чону в светлых тонах, аккуратная и чистая, по-своему уютная и мягкая, впрочем, Лукас соврет, если скажет, что Чону подошел бы совсем другой интерьер. Особую атмосферу создают фотографии, развешенные то тут, то там, причудливо приколотые прищепками к нитке вдоль стены, в рамках. Пока парень рядом отвлекается на сообщения в групповом чате, Лукас жадно рассматривает каждое фото. Вот, например, селфи Чону с Тэеном, Чону, видимо, тогда был с темными волосами, что даже отливали, кажется, немного синим. Хён же вообще красноволосый. Лукас улыбается, представляя, что красились парни не в салоне, а по-домашнему в ванной, явно веселясь. На фотографии, что висит рядом, неизвестный мужчина и Тэен, Лукас приглядывается и замечает у того розовые прядки, что еле заметны под панамой. Фото в рамке на столе выглядит довольно старым, по сравнению с другими, оно коллективное, и Лукас даже узнает большинство ребят с универа: Джено, Марк, Хэчан, Джисон, с ними и Тэен, и снова этот мужчина. Совместный поход в кинотеатр? На концерт? Парень ощущает мягкую зависть: он тоже хочет быть с ними на этих фото, тоже хочет совместное сэлфи с Чону, которое тот заботливо прищепкой прицепит к остальным. Лукас переводит взгляд дальше и замечает еще одну коллективную фотографию, судя по лицам, сделанную не так давно. Видимо, ребята выбирались на природу. Парень тихо посмеивается, отмечая Джэхена с розовыми волосами, Чону на фото блондин, а Тэен носит светлые прядки в темных волосах. Очевидно, эта троица любит экспериментировать с цветом волос.
Лукас переводит взгляд на парня под боком и что-то невообразимо теплое сворачивается комочком прямо под сердцем, урча. Чону теперь рыженький. Теплый. Парень не удерживается и чуть склоняет голову, зарываясь кончиком носа в мандариновые прядки.
Чону под ним смущенно пищит, но не сдвигается.
— Извини, я старосте отвечу и ...
— Не торопись.
Лениво рассматривает стену, и взгляд задерживается на двух фотографиях. По сути одинаковые, лишь на одной Чону блондин, а на второй - рыжий, как сейчас. Но привлекает внимание Лукаса не это, а мужчина рядом с ним. Его много. Он есть почти на каждой фотографии. И судя по тому, что не единожды висит его совместное фотом с Тэен-хеном, явно кто-то близкий Чону. Мужчина, явно старше, но проводит с их компанией-второкурсников много времени. Это и есть тот самый Джонни? Который зовет Чону “солнце”? Они совсем не похожи на родственников, мелькает мысль на периферии. Комок под сердцем, что урчал, замолкает и проваливается куда-то в желудок. Лукас чуть морщит нос от неприятного ощущения, но придвигается лишь ближе к парню, желая вернуть урчание на место. Должен ли он спросить об этом сейчас? Не сильно ли нагло с его стороны вторгаться в круг близких людей Чону? Хочет ли он вообще знать ответ на этот вопрос? Чону выглядит таким счастливым рядом с этим Джонни. Комок в желудке будто разрастается и становится плотнее.
— ..кас.
— Лука-ас, — он чуть вздрагивает от легкого щипка за бок и опускает взгляд на Чону. Тот улыбается мягко и кивает на стену.
— Здорово получилось, правда? Люблю фотографии — воспоминания, которые можно сохранить не только в памяти, всегда можно окунуться в прошлое, лишь взглянув на снимок. Это...удивительно, — ярко улыбается парнишка, а мозг Вонга явно коротит.
И правда “солнце”
— Да, здорово — он заторможенно кивает.
— Я так люблю эти моменты. Это мы с Тэен-хеном только познакомились, —он указывает рукой на их совместное сэлфи. — Это хен повел нас после церемонии поступления в кино. О, а это мы отмечали в загородном домике окончание первого курса, — Чону смеется, явно вспоминая что-то забавное с той встречи. — Это мы с хеном в Америке, а эту сделали совсем недавно, — Чону как раз указывает на фотографии, над которыми уже успел загрузиться Лукас, и он решает воспользоваться моментом.
— Я почти всех знаю на этих фотографиях, но этот хен... Мы не знакомы, он..? — Лукас не знает, как продолжить свой вопрос.
— Это Джонни-хен! Я обязательно вас познакомлю. Мог бы и раньше, но всё как-то не получалось, у хена сейчас завал на работе, расширение компании, всё такое.
— Вы с ним …
— Он мой опекун, — просто и легко отвечает Чону, а чертов комок в желудке Лукаса буквально испаряется от одного лишь слова. — Мы потом об этом поговорим, ты не против?
— Конечно, как тебе будет удобно, — Лукас снова переводит задумчивый взгляд на фото.
— И нам обязательно нужно сделать как можно больше фотографий!
— Что? — парень снова теряется, боясь ошибиться, что понял неправильно.
— Ну, совместных фото... — Чону краснеет ушами и смущенно поднимает на него глаза. — Очень хочу, чтобы твои фото тоже у меня висели, вместе со всеми. Вместе со … мной, — добавляет он тише, окончательно смутившись своего порыва.
Лукас вроде как его услышал, а вроде, по ощущениям, как оглох от всех эмоций внутри себя, что взорвались и рассыпались внутри подобно конфетти из хлопушки. Вероятно, из-за того, что его голова набита этими конфетти, он не особо успевает подумать над своими следующими действиями. Лишь аккуратно подцепляет пальцем подбородок парня и склоняется головой ниже, мягко прижимаясь губами к чужим.
Всё.
На этом моменте Лукас кончается как человек.
Чону, кстати, тоже.
Замирает лишь на секунду, а после отвечает, льнет ближе и шумно выдыхает через нос. Ладно, томительное ожидание явно того стоило. Хотя больше Чону не даст ему сомневаться так долго.
Отталкиваясь свободной рукой о матрас, Лукас приподнимается и подминает парня под себя, вновь возвращаясь к мягким губам. Ловит нетерпеливый выдох и чуть улыбается. Чону не остается в стороне, обнимает за шею, притягивая ближе, но вдруг отстраняется, тихо шмыгая носом.
— Стой, я не хочу тебя заразить... — он облизывает пересохшие от горячего дыхания губы, взгляд Лукаса прослеживает за движением его языка.
— Ничего, говорят, дураки не болеют, — раздается довольное у двери, и оба парня замирают, синхронно поворачивая головы в сторону голоса.
В щель приоткрывшейся двери виднелось довольное донельзя лицо Марка, что стоял на четвереньках, на него сверху облокотился не менее веселый от происходящего Хендери. Оба парня подхихикивали и издавали противные чмокающие звуки, дразня пару на постели. Однако вдруг Хендери замер, прислушиваясь к чему-то за дверью, а после быстро ретировался из поля зрения, пока Марк продолжал кривляться. Потом Чону заметил лишь светлую макушку своего хена, и он готов поклясться, что услышал звук рассекающего воздух полотенца, прежде чем Марк немужественно взвизгнул и тоже исчез за дверью. С полминуты была тишина, а затем в спальню зашел Джэхен, одаривая замерших парней теплой улыбкой.
— Ён приготовил рисовую кашу, а еще тебе нужно выпить эти таблетки до еды, — он поставил на прикроватную тумбочку тарелку и подвинул ближе блистер с таблетками, — а эти обязательно после. Лукас, проконтролируй, — подмигнул он Вонгу и направился к двери, из-за которой уже выглядывал Тэен.
— Мы пошли домой. Я там ужин приготовил, оставил на плите, чтоб не остыло. Лукас, не засиживайся долго, Джонни не любит чужих в доме.
— Хен, он не чужой, — недовольно засопел Чону.
— Да, солнце, я в курсе. Для нас. Но не для него, сам знаешь, какой он вернется. Я предупредил, — он указал пальцем на студента и, дождавшись понятливого кивка, скрылся за дверью с Джэхеном.
— Хен, а ты не дождешься Джонни? Ты давно уже к нам не заглядывал, когда он дома. Думаю, он будет рад тебя видеть! — крикнул Чону в коридор.
С пару минут стояла тишина, а после Чону услышал не менее неожиданный ответ:
— Нет, — раздалось из-за двери напряженным голосом.
— Звони, если что понадобится! — послышалось перед хлопком входной двери.
— Такой момент испортили... — Чону откинулся головой на подушки, зарываясь лицом в одну из них, пряча красные щеки.
— Еще нагоним, — раздалось насмешливое рядом. — Надо поесть, солнце, — Лукас специально выделил интонацией обращение, на что его шутливо лягнули коленкой под одеялом. — И таблетки.
Как только Чону поел и принял лекарства, Лукас позаботился о том, чтобы укутать его всего в одеяло, еще и пледом укрыл сверху, подняв тот с пола.
— Морозит... — тихо пожаловались откуда-то из теплого кокона, и Лукасу стоило неимоверных усилий сдержать себя, чтобы не начать его тискать.
— Сейчас станет полегче, только таблетки переварятся. И тебе бы поспать, — добавил, наблюдая за зевающим парнем.
— Останешься еще на немножко?
— Конечно, — удержаться все же невозможно, и Вонг наваливается всем телом, обвивая парня под одеялом руками и ногами. — Сейчас тебя согреем, — мягко рассмеялся с красного лица напротив.
— Приятно, но тяжело... — прокряхтели из кокона.
— Мм, есть идея получше, — Лукас принялся распутывать явно недовольный этим действием кокон, судя по протестующему мычанию из него. После быстро стянул с себя толстовку и надел ее на Чону. — Потрясающий вид... — негромко произнес, вновь нависнув над парнем. Вид и правда был завораживающий: Чону лежал под ним, в его одежде, взъерошенные рыжие волосы и мокрые прядки, прилипшие ко лбу, красные щеки и маняще приоткрытые губы. Он не может отказать себе в удовольствии и вновь наклоняется, легко чмокая пару раз сухие и горячие от температуры губы, сразу же отстраняясь и опять закутывая парня в одеяло и плед. Для надежности еще и капюшон толстовки натянул на рыжую макушку. — А теперь спать.
***
Чону успевает лишь ощутить тепло под боком и сильную руку поперек живота, как Лукас его прижимает к себе, обнимая и тихо рассказывая истории ни о чем, под которые болеющий парень проваливается в дрему.
Из сна его выдергивает шуршание в прихожей, а после звук шагов по кухне. Он выбирается из постели, вновь кутаясь в плед, и идет на звук.
— Лукас?
Видимо, Чону еще не отошел от сна, потому что за окном темно и Лукас, очевидно, давно ушел домой. На кухне он застает лишь Джонни, что одиноким изваянием застыл напротив плиты. Он бросает взгляд на настенные часы - половина первого ночи.
— Кто? — мужчина к нему оборачивается, но его взгляд такой потерянный, что Чону растерянно отступает чуть назад. Он не пьян, возможно, даже вовсе не пил с коллегами, Чону не чувствует шлейф алкоголя в воздухе. Но его глаза... Что-то в Чону обрывается на мгновение, потому что в чужих он наблюдает излом. Чону совсем ничего не понимает.
— Как посид...
— Тэен заходил? — перебил его Джонни и вновь повернулся к плите.
— Мгм, ребята приходили проведать меня, и он приготовил нам ужин, — губы парня тронула теплая улыбка. — Хен, пойдем спать? Хен..?
— Конечно, ложись. Я скоро тоже лягу.
Чону еще с минуту наблюдает за мужчиной, что оставался неподвижным, решив разобраться с этим утром, парень вернулся в спальню. Заснуть получилось не сразу — перед глазами стоял Джонни, неотрывно глядящий на кастрюлю с мисо-супом.
