***
Находясь рядом с Гермионой хотелось вытолкнуть все дурные мысли, но он не знал «как» до одного момента. Взгляд зацепился за сумку, в которой Драко привез пару книг для своего исследования. Он помнил, что разрешил Грейнджер помогать в этом деле. — Грейнджер, может, нам с тобой надо немного мозги напрячь? — после его неожиданного вопроса она выбралась из его объятий, опираясь о кровать локтями. — О чём ты? — О моём проекте, — глаза гриффиндорки в эту же секунду загорелись. Малфою хотелось смеяться. Мерлин, она иногда была так похожа на ребенка, которому сказали собираться в магазин за сладостями. — Я привёз книги, в которых есть хоть что-то, что сможет помочь в создании струн. — Напомни ещё раз, каких характеристик струн ты хочешь добиться? — Изначально я хотел создать зелье для увеличения магообъёмности струн, но после нескольких экспериментов и теории понял, что проще создать струны, которые будут удерживать всю магию и не терять ее даже после игры. Я нашел струны, которые удерживают в себе восемьдесят пять процентов магии, но при этом они забирают все эти проценты как только спортсмен начинает пользоваться магией во время игры. А ты понимаешь, какое это истощение. Восемьдесят пять процентов — хороший результат, но я хочу, чтобы волшебник мог сам распределять свою магию во время игры. — А почему бы нам не попробовать создать парные струны? — вопрос Гермионы заинтересовал Драко. — Я часто замечала, что в паре один игрок использует больше магии, чем другой. Можно попробовать создать связь между струнами напарников, чтобы они использовали магию друг друга. — Грейнджер, это гениально! — Малфой тут же достал блокнот с ручкой, записывая идею, — Если на них наложить привязывающее заклинание и невербальной магией в нужный момент активировать, то игрок, у которого осталось мало сил после использования магии в игре сможет восполнить их за счет своего напарника, не навредив ему, потому что это будет не прямой выброс! Мерлин, это гениально! Слизеринец быстро поцеловал свою девушку и принялся искать всю литературу, которая находилась в комнате по данной теме. — Мы должны найти заклинание привязывания, которое можно будет применить на струны без каких-либо дефектов для них, — озвучила свои мысли Гермиона. И это было логично. Магические струны были устроены сложно, любое неверное заклинание, наложенное на них, могло привести к повреждениям в любой момент. Чаще всего это были самые ответственные моменты. — Давай так: кто из нас быстрее найдет нужную информацию, тот загадывает желание проигравшему, — Малфой с хитрецой в глазах посмотрел на девушку. Гриффиндорцы не любили проигрывать, он это знал. И кто бы не говорил, что Грейнджер должна была попасть на Слизерин, все же качества факультета львов в ней были. И иногда ими можно было воспользоваться, в хороших целях, конечно же. На секунду в глазах Гермионы промелькнуло сомнение: а стоит ли поддаваться такому искушению? Но уверенность в своих навыках поиска информации и понимание, что спор никому не навредит, сделали свое дело. Грейнджер протянула свою руку, давая согласие. Малфой ее пожал. Разбить было некому, поэтому они просто опустили руки, давая друг другу понять, что все будет честно. Уже через минуту слизеринец и гриффиндорка были погружены в мир знаний, не обращая внимания ни на что вокруг себя. Каждым из них двигало желание показать свои умственные способности. Они прекрасно знали, что оба умны, но азарт победы и ребячество все равно заставили их участвовать в этом глупом споре. Грейнджер искала наиболее мягкие связывающие заклинания, которые давали как можно меньше побочных эффектов, но таких было мало. И в теории было очень сложно сказать, как они будут взаимодействовать со струнами-гибридами. Малфой же искал причину, почему струны забирали так много магии сразу, а не по частям, как нужно теннисистам. Он искал ошибку создателей, ведь если она будет найдена, то можно будет сократить поиск нужного связывающего заклинания и нужное доработать до желаемого результата. Их схемы отличались, но Малфой был в выигрыше, потому что это был его проект, он знал особенности и тонкости, он знал, что нужно искать. Оба напарника это понимали, но не хотели признавать. Гермиона считала, что может приспособиться к любой ситуации и найти то, что ей нужно. Вот и сейчас, ей попалось наиболее подходящее по параметрам связывающие заклинание, как вдруг… — Нашёл! — Что? — Нашёл причину, почему те струны забирают максимально возможную магию сразу! В них нет никакого предохранителя. То есть они как самый обычный стакан, в который сразу заливается вода. А нам нужно, чтобы это вода заливалась постепенно, для этого можно взять воронку. И если смотреть на эту аналогию, то нам просто нужная такая же воронка в струнах для магии! — Гермиона проиграла в споре, но ей не было обидно, ни чуть, она лишь по-доброму завидовала гениальности своего парня. — Это так просто. — Мне кажется, что производители струн проверили свой продукт на безопасность в использовании, но никак не пробовали во время игры. Если мы создадим такой предохранитель, то нам останется найти нужное связывающие заклинание и доработать его. Мерлин, мы почти у цели! — глаза Драко горели. Грейнджер видела, насколько сильно он любит свой проект, насколько сильно он им горит. Как только ликование прошло, Гермиона увидела хитрость в его взгляде. Она прекрасно поняла, что слизеринец уже обдумывает желание для нее. — Насколько сильно ты любишь полёты на метле? — Ни на сколько, — буркнула она. Ее нелюбовью к полётам пользовались все, кому не лень. Девушка надеялась, что Малфой станет исключением, но нет. Он тоже решил попробовать ее переубедить в этом. — Даже не пытайся, Драко Малфой. Даже Блейз с Тео пытались, получили пару жалящих в задницы, — Драко лишь рассмеялся. — О, я помню. Я столько мата на итальянском услышал, ты и не представляешь. Все, кто пытались тебя прокатить, хотели показать скорость и дать тебе почувствовать адреналин от полётов. Я же хочу тебе просто показать окрестности школы с высоты. Поверь мне, это захватит тебя настолько, что ты забудешь о метле и полёте вообще, — Гермиона сомневалась. Многие так говорили, но никому не удавалось по-настоящему показать всю прелесть полётов, о которой она так много слышала. — Хорошо. Это будет последний раз, когда я кому-то дам надежду переубедить себя. — Не волнуйся, я использую этот шанс правильно. — Но и у меня для тебя есть желание, — Малфой с вопросом в глазах посмотрел на девушку. Получалось не честно, но ему было интересно, что она придумала. В конце концов он имел право отказаться, потому что выиграл. — На фуршет перед соревнованиями надень зелёный галстук, — несколько секунд он пытался понять смысл желания. А потом до него дошло… она придет в зеленом наряде, у него будет атрибут одежды такого же цвета, это будет означать, что они пришли вместе. — Ты уверена? — Драко был уверен, что правильно понял ее намек. — Да, я уверена. Я не хочу больше скрываться и врать друзьям. Они не заслуживают этого, и еще меня бесят девицы, у которых челюсть до ног падает, — последние слова она сказала чуть тише. Грейнджер ревновала. Это заставило Малфоя улыбнуться, но ему хотелось смеяться. Она очень мило ревновала. Слизеринец притянул гриффиндорку к себе в объятия и стал перебирать ее вьющиеся локоны. — Они для меня серая масса, я их даже не замечаю вокруг себя. — Конечно, за семь лет можно к такому привыкнуть, — фыркнула она. Теперь парень не смог сдержать свой смех. — Грейнджер, я никого не вижу, потому что перед моими глазами только ты. Даже среди всей толпы этих «фанаток» я буду видеть тебя. Никто и ничто не сможет затмить тебя, — Малфой наклонился и оставил легкий поцелуй на макушке девушки, от которого ее губы разъехались в улыбке. — Завтра вечером жди меня у своего окна, только одевайся потеплее. — Ты мастер портить моменты, Драко Малфой, — по комнате прокатился смех пары. Да, он умеет портить моменты и поднимать настроение Гермионе Грейнджер. Перед тем, как Гермиона собиралась покинуть комнату, слизеринец отдал свою зип-кофту, которую купил себе в Австралии. Нужно было сказать «спасибо» Блейзу, потому что именно он открыл ему мир маггловских вещей. В порыве гнева она забыла взять с собой мантию, а ходить по Хогвартсу в одной футболке зимой было не лучшей идеей. Малфой прекрасно помнил про согревающие чары, но видеть на Грейнджер свою вещь было куда приятнее… черт, он окончательно и бесповоротно влюбился в эту девушку.***
Когда его метла поднялась на уровень одной из маленьких башен Хогвартса, в которой жили гриффиндорцы, то Драко смог наконец-то увидеть каштановую кудрявую макушку. Но было странно то, что ее голова была сильно наклонена вниз. Это насторожило Малфоя и он, оглядываясь по сторонам, подлетел ближе. Хотя, он подлетел к окну, наплевав на всех. Картина, которую он увидел, заставила его выдохнуть и улыбнуться. Гермиона лежала на кровати вместе с книгой, ручкой и тетрадкой. В ее уши были воткнуты странные веревки, которые она так любила носить с собой и называла «наушниками». Сама же девушка была накрыта сверху его черной кофтой на молнии, которую он вчера отдал ей. Девушке ужасно шёл черный цвет. Правая нога была в полусогнутом состоянии, а колено даже выходило за край кровати. Левая же нога лежала на деревянном бортике кровати, оставляя красный след, который еще будет болеть из-за неудобной позы. Гриффиндорка так старалась помочь Драко и изучить как можно больше информации про предохранители для магических струн, что не заметила, как уснула. Она мило посапывала, поправляя во сне руку, чтобы было удобнее лежать на книгах. Кажется, девушка улыбалась во сне. Ей определенно снилось что-то приятное. Драко не стал расстраиваться, что их полёт на метле пошёл гиппогрифу под хвост. Парень аккуратно перелез с метлы в окно, а затем в комнату. Он убрал все тетради и книги Грейнджер на ее стол, наушники положил в ящик, а саму гриффиндорку аккуратно отлеветировал, чтобы расстелить кровать и укрыть одеялом, а не кофтой Малфоя. Когда покрывало коснулось плеч девушки, она улыбнулась сквозь сон, притянула его к себе поближе и свернулась калачиком. На лице Драко расцвела самая детская и счастливая улыбка. Он наклонился, аккуратно поцеловал ее в лоб, чтобы не разбудить. Слизеринец уже собирался хватать свою метлу и лететь обратно, как спохватился, чтобы написать ей записку. Он знал, что после пробуждения девушка посмотрит на время и поймет, что опоздала. Града ее извинений было бы не избежать. Как только точка в последнем предложении была поставлена, он схватил метлу, еще раз бросил теплый взгляд на Гермиону и улетел, оставив после себя лишь:«Не сердись на себя, а лучше выспись. Покатаемся в следующий раз.
Твой белобрысый слизеринский слизняк».
***
Конечно, Гермиона злилась на себя и свое желание поспать в самый ненужный момент. Но она ничего не могла с этим поделать. Уже было слишком поздно и темно для полётов. Самое время готовиться ко сну. «Или готовиться к сбитому режиму», — пронеслись мысли в голове девушки, когда она окончательно смогла выбраться из кровати. Записка Драко дала ей объяснения, почему учебники и плеер с наушниками были убраны, а она сама находилась в кровати. Гермиона решила повременить с дальнейшим исследованием различных магических предохранителей, а все уроки были сделаны. Но заняться было совершенно нечем. Идей было ноль. Ровно до одного момента. Сегодня была суббота, на дворе январь. Грейнджер еще не воспользовалась своей возможностью покидать пределы Хогвартса на двадцать четыре часа. Одной уходить куда-то совершенно не хотелось. Поэтому девушка отправила срочный патронус Пэнси с предложением прогуляться по маггловскому Лондону. Она молилась Мерлину и Моргане, что слизеринка не потратила свой шанс в этом месяце. Удача была на стороне Грейнджер. Паркинсон с радостью согласилась на прогулку и передала, что через час будет ждать гриффиндорку возле входа в кабинет директора. Девушка готова была пищать от счастья. Она быстро написала письмо Малфою (где бОльшую часть письма занимало слово «прости»), чтобы он не переживал и не думал, что Гермиона пропала. Гриффиндорка нашла у себя в шкафу самые обычные джинсы и черный свитер. Сегодня хотелось самого обычного комфорта, без какой-либо помпезности. Волосы были собраны в высокий хвост. Когда девушка уже была готова выходить из комнаты, как ее настиг самолетик. Она была уверена, что он был от Драко.«Хорошо проведите время. Но от моей метлы ты никуда не убежишь».
Гермиона рассмеялась. О, это не была ошибка. Он определенно знал, что пишет, может быть, даже думал, что же такого двусмысленного написать. Но уже через секунду Грейнджер заметила несколько крупных купюр, которые были вложены в послание.***
Девушки определенно имели ментальную связь. Потому что именно в этот вечер Пэнси тоже решила пренебречь модой, отдав свой голос комфорту. На ней были самые обычные брюки и легкая рубашка. Удивительно, что даже такие простые вещи так шикарно выглядели на слизеринке. — Сегодня никакого шоппинга, — заявила Паркинсон после приветствия. Гермиона чуть не сказала, что Малфой так не считает, но вовремя замолчала. Пэнс еще не знает об их отношениях. Все друзья ей были одинаково дороги, исключения она не собиралась делать никому. — Согласна. Лишь кафе с красивым видом. — Грейнджер, обижаешь. Ресторан, — несмотря ни на что Пэнс оставалась слизеринкой из чистокровной семьи, которая привыкла к роскоши и богатству. Гермиона никогда не нуждалась в деньгах, но не любила лишний раз их тратить. В сумке лежали купюры, присланные Малфоем, но она не собиралась их тратить. Оставлять в комнате столь крупную сумму было ненадежно. — Пэнс, — но после грозного взгляда, который она бросила в сторону гриффиндорки, девушка замолчала. Спорить совершенно не хотелось. Но Гермиона знала, что подруга услышала ее, и они снова пойдут в небольшое кафе, которое так любили подруги. Каждый раз, ища что-то новое, они возвращались к любимому. Директор и деканы факультетов были очень удивлены столь позднему визиту учениц с уведомлением о том, что они покидают Хогвартс. Они никак не могли запретить это девушкам, так как никаких правил не было нарушено. Гермиона и Пэнси лишь в сотый раз прослушали наставления от Макгонагалл и направились к выходу. Паркинсон всякий раз передразнивала профессора. И этот не был исключением.***
Любимый столик в небольшом кафе с видом на огни Лондона встречал девушек. Все тот же кудрявый официант с потрепанным синим блокнотом брал у них заказ. Даже не то, чтобы брал; он прекрасно знал, что черноволосая девушка закажет себе американо и чизкейк, а девушка с кудрями предпочтёт чай и карбонару. Все было привычным и комфортным. Сегодня не хотелось испытывать ничего нового, хотелось еще раз вернуться в родную атмосферу. — И что же заставило тебя оторваться от любимых книг в вечер субботы? — Я уже засыпаю, сидя с ними. Решила, что нужен перерыв. — И правильно решила. Кстати, как ваш разговор с Малфоем вчера прошел? После того, как ты ушла он светился от счастья, как самый яркий люмос. Вопрос подруги выбил немного почву из-под ног. Она не знала, можно ли говорить о проекте Драко с его друзьями. А вообще, знали ли они? Это было загадкой для Гермионы. — Мы поговорили с ним. Я извинилась за то, что накричала, он объяснил причину своей пропажи, потом… — Что он тебе рассказал? — вопрос Паркинсон немного удивил Гермиону. — Ну, про Малфой-Мэнор, родителей… — Охренеть, Грейнджер, ты ему пиздец как дорога, — Пэнси очень редко материлась, только в особенно эмоциональные моменты. Что ж, видимо, это был один из них. — Ты ему не говорила о своих чувствах? — Что? Я, не… — Скажи ему как можно скорее, потому что это взаимно, — резко выпалила Пэнси. Грейнджер хотелось сквозь землю провалиться от стыда за то, что она врет. — Почему? — Потому что он сказал тебе правду своего отъезда. Всем знакомым он говорит о похоронах дальней тётки, тебе же он сказал истинную причину. Ты близка для него, Гермиона. — Но почему ты решила, что это взаимно? Может быть я для него просто хороший друг, которому он решил довериться? — О, милая моя, я этого хорька знаю с четырех лет. Он не смотрит на нас, его друзей, таким взглядом, как на тебя. Может быть я не должна была тебе этого говорить, но уже сказала. Всё взаимно, Гермиона, — Пэнси прикоснулась к тыльной стороне руки Гермионы своими пальцами. Грейнджер позволила. Ей ужасно хотелось сказать, что она знает, что она видит это все, что они уже вместе. Но ей приходилось изображать шок и ложную надежду, что чувства будут взаимны. Черт, не нужно было идти с Пэнси в Лондон, потому что когда подруга узнает правду, никому из них поблажки не будет, ни при каких обстоятельствах. Гермиона не хотела рушить дружбу с Паркинсон, но получалось все совершенно наоборот. Вот же черт…