Любовь под луной

Чонгук чуть не захлебнулся рыбным супом. Чимин пошло улыбнулся. Юнги стал хлопать Чона по спине. Молодёжь засмеялась, заражая смехом остальных. Хосок ухмыльнулся и продолжил трапезу. Гону прочистил горло и уставился на омегу: — Дорогой мой... а откуда ты это знаешь? — поинтересовался мужчина. — Ну, когда я только проснулся, рядом со мной оказался Чимин, так я и узнал про вас. Речь зашла про клыки. Он сказал, что они такие длинные только у альф, а ещё, что они увеличиваются, когда те рядом с омегой, или когда вылизывают её. — Кхм... Мин? Почему твой муж развращает детей! — Я не ребёнок, мне 18! — возмущённо пробормотал Тэхён. — Дитя дитём. Тэхён, родной ты наш. Ты поймёшь, и, может, тебе даже кто-то это продемонстрирует, но пока рано, — успокоил юношу Гону. — Почему? — Эм... ну... — Это интимный процесс между альфой и омегой, — наконец, Чонгук пришёл в себя и смог заговорить. Он смотрел прямо на омегу и, казалось, что сейчас сожрёт его своим взглядом. Тэхён согнулся над тарелкой и продолжал есть. Все потихоньку расходились. Ким тоже отправился в хижину. В домике Минов сидели Хосок, Чонгук, Чимин, Юнги и Гону. — Как это понимать? Почему? Я спрашиваю, почему камень принял его? — раздражённо рычал вожак. — Спокойно, Чонгук. Тут вопрос в другом. Его родители. — Что с ними, почему такая тишина была за столом? — Ну, понимаешь... Твой папа... — начал из далека мужчина. — Расскажи, я вообще ничего не знаю, — Чонгук был расстроен тем фактом, что оказался в неведении. — Ты же прекрасно знаешь легенду про белого и черного волка. — Ну, конечно, я знаю то, что давным-давно на Земле была пара чёрного и белого оборотней. Чёрный был силён, мудр, храбр. А белый — нежный, красивый, как лис, влюблял в свои небесные глаза всех, был чист душой и очень добр. Они составляли идеальную гармонию. На Земле рождались и белые, и чёрные оборотни помимо других, но потом... Они оказались под угрозой истребления, и, в конце концов, их существование прекратилось. Последний чёрный волк — это я. А белый... погиб ещё детёнышем, около тринадцати лет назад. — Да, но понимаешь... Ты тогда был ещё юн. Зимой, тринадцать лет назад была битва между родителями Тэхёна и Восточными волками... У них было два сына: волчонок и человек... — Что ты хочешь этим сказать? — альфа бесцеремонно перебил мужчину. — У Тэхёна был брат. Нам неизвестно, кто из них волк, а кто — человек. — Погоди... но ни тот, ни тот им быть не может. Его брат — редкостная мразь! Если бы он даже и был оборотнем, то превратился бы в него! Да и Тэхён, ты посмотри на него, он шугается нас, как огня. — Да... Однако тогда в той битве, когда их родителей растерзали, твой отец схватил за шкирку волчонка и посадил на себя ребёнка. Он отнёс мальчишек к одному шаману. Шаман тот волчонка затуманил, отдал местным жителям. — Что значит «затуманил»? — вновь прервал рассказ Гону вожак стаи. — Его способность превращаться вернётся в нужный момент, но до этого момента он обычный человек. — Ты думаешь, что Тэхён или Тэин оборотни? — Да. И если это Тэин, то мы лишились в ту ночь последнего белого волка. — Но если это Тэхён? — вклинился в разговор между альфой и Гону Юнги. — Юнги, не говори ерунды. Даже если бы он им был, то хоть что-то внутри него должно ёкнуть, и омега перестал бы нас бояться! — раздражённо отмахнулся от слов члена своей стаи вожак. — Тоже верно, ладно, давайте пока наблюдать, — согласился Юнги. Ребята разошлись спать. Тэхён проснулся от тяжести на своих ногах. Когда удалось сфокусировать взгляд после сна, Тэхён увидел на себе Чимина. — Ты чего? — спросил его юноша. — Доброе утро! — отозвался Чимин. — Доброе. — Утро! — вдруг раздалось громкое приветствие. — Чего кричишь! Мин упал рядом с Тэхёном на ложу и повернулся лицом к омеге. — Ты меня не испугался! Это успех, — прокомментировал парень реакцию Тэхёна. — Ну вчера я понял, что мне ничего от вас не угрожает, а значит, и бояться нечего. Так ведь? — Конечно! Сегодня, кстати, у тебя будет задание! — заверил его Чимин и объявил о планах на день для омеги. — Какое? — встрепенулся от услышанного Тэхён. — Да Чонгук заставил. Сказал, раз ты тут живёшь, то должен что-то делать. Я ему хотел зад надрать, но не догнал. Ты должен будешь помочь Хосоку. — А с чем? — Да так, травки какой-то набрать, но он ещё подробнее объяснит. Ладно, я пошёл. Твоя одежда на спинке стула. Тэхён проводил взглядом друга и задумчиво почесал голову. Омега встал и пошёл к тазику с водой. Умыв лицо после сна, Тэ переоделся в штаны и рубашку, которая слегка открывала его ключицы. От одежды пахло очень приятно, но Ким не мог распознать запах, он его чувствовал 100 процентов, но только где и от кого, понять не мог. Выйдя из домика, тот наткнулся на дядю Гону и других оборотней. Тэхён стал уже нормально воспринимать волков и не боялся их на каждом шагу. До хижины Хосока было идти минут семь. Погода была просто отличная. Солнце пробивалось в самую гущу леса и освещало лицо омеги. Белокурые волосы спадали на глаза, как чёлка, придавая милоты. Дом лекаря был осажен какими-то растениями, из окон раздавался приятный запах. Тропинка встречала и вела прямо к двери. Ступни в лёгких плетёных ботинках шагали по камню. Тэхён постучался и услышал положительный отклик. — Тэхён~а, ты пришёл? — послышалось за дверью. — Да, мне сказали, что вам нужна помощь, — отозвался юноша. Чон так и замер с какими-то баночками в руках. Голова медленно повернулась в сторону омеги, брови поднялись на неописуемую высоту. — Ты чего? Мы на «ты»! Тэхён, ты не пугай меня так. Мне двадцать, а не сорок! — пожурил Тэ лекарь. — Ну ладно... А можно вопрос? — Можно, конечно. — А сколько в среднем живут оборотни? — спросил Ким. — Ну, мы же не бессмертные, мы живём около трёхсот лет, — пожал плечами Хосок. — Ого! Так много! — А люди? — Ну, когда им исполняется девяносто, некоторые уже умирают... — Как жаль. Мы же можем остаться в том возрасте, который мы предпочитаем, — вздохнул лекарь. — А дядя Гону? — поинтересовался омега. — Он не захотел оставаться слишком молодым. Сейчас он выглядит как семидесятилетний старик, но ему уже сто три года. — Ого! Я всегда узнаю о вас что-то новое. Так с чем нужна была помощь? — А, это... Мне нужно сделать один отвар, а запас цветов закончился. Можешь нарвать мне когтебоя, ну, корзиночку... — почесав затылок, спросил Хосок у юноши. — Хорошо, — согласился Тэ. — Вот корзина. Когтебой растёт прямо на опушке, почти около речки. — Да без проблем. Хосок отдал корзину в руки омеги, а сам стал дальше заниматься своими лекарствами. Тэхён вышел из домика и пошёл в сторону речки. Воздух был свежий. Ким дышал полной грудью, ему становилось больно от мысли, что скоро ему придётся покинуть это место. Тут очень хорошо. Люди-оборотни приветливые и уж тем более не те страшные монстры, о которых рассказывают в деревне. Под свои мысли он даже не заметил, как оказался около берега. Только вчера вроде был тут с Чимином и Чонгуком, а сейчас один. Тэхёна резко осенило, что он не знает, как выглядит когтебой. Омега уже решил развернуться, как вдруг часть травы засветилась нежно-жёлтым; сияние шло от камня. Тэхён не мог поверить своим глазам. — Э-э-т-о-о... ко-о-г-т-е-е-б-о-о-й... — будто прошелестел камень, подсказывая Тэхёну. Ким готов был поклясться, что у него не глюки, и что он слышит, как камень с ним говорит. Омега подошёл и прикоснулся ладошкой к холодному валуну. Некая пульсация волнами раздавалась по всему телу. — Спасибо, Камень... Я благодарен тебе. Ким стал собирать траву, которая до сих пор светилась. За несколько минут корзина была почти доверху наполнена. Травы было ещё много, поэтому Тэхён старался её складывать очень аккуратно. Прошёл час, а Тэхён только-только положил последнюю травинку. Пока он собирал когтебой, то увидел ещё одну корзинку — она валялась за деревьями. Омега решил использовать её. Закончив сбор травы, омега подошёл к берегу и присел, опустив ноги в прохладный ручей. Сзади слышались шаги. Они были человеческими, и Тэхён понял, что это оборотень. — Не боишься? — тихо спросил вожак. — Нет... это был не зверь, так что я понял, что это кто-то из стаи. Чонгук присел рядом. Они пребывали в компании друг друга в тишине, смотря куда-то в даль. Стало так спокойно, будто так и надо. Альфа посмотрел на омегу, тот выглядел уставшим и голодным. — Тэхён, ты ел? — через некоторое время отозвался Чонгук. — Я... Нет, я думал приду, и тогда... — начал было объясняться парень, но вдруг смолк, когда вожак подтолкнул в руки омеги плетёнку с чем-то ароматным. — Держи. Перед омегой оказалась целая корзина ежевики. Тэхён, когда ему было пятнадцать, всегда ел её по пути на речку, а потом куст ежевики кто-то выкопал. Взгляд юноши заблестел от счастья. Как только во рту оказалась сладкая ягода, то глаза открылись широко-широко. — Чонгук! Это очень вкусно! — воскликнул парень. — Хаха, я знал, что понравится. В стае все её любят. Омега сразу отдёрнул руку от корзины и посмотрел на воду... Стая... Он не принадлежит ей. — Ты чего? Ешь, — альфа снова подтолкнул корзинку в сторону Тэ. — Нет... Не могу. — Почему? — Я же ведь не стая, я не могу есть. У тебя там дети, омеги, а я... — А ты тоже омега, и ты живёшь в моей стае, так что открыл рот и ешь ежевику, а то я буду насильно тебя кормить, — одёрнул юношу вожак. — Ясно... Тогда ладно. А мне точно можно? — переспросил Тэхён. — Точно. Тэхён еще раз посмотрел в эти чёрные глаза, а потом взял ягодку. Чонгук лишь улыбнулся и тоже позволил себе съесть одну. Он посмотрел на Тэхёна: сидит один, не жалуется, не скулит. У него нет ни кого: родителей нет, альфа нет, семьи нет... — Тэхён, а ты будешь участвовать в белой ночи? — вдруг поинтересовался Чонгук. — В чём? — недоумённо похлопал глазами омега. — О-о, а тебе Чимин не рассказывал? — Нет... — Ну, у нас каждый год есть такая традиция проводить Белую ночь — это когда камень определяет самую идеальную пару. Если омега и альфа вместе или нравятся друг другу, то они могут проверить, подходят ли они друг другу. Если в одного омегу влюблены двое альф, то именно в эту ночь они соревнуются, и тот, кто выиграл, становится наиболее подходящей парой для омеги, — пояснил вожак. — Ого! А раньше, чем эта ночь, соревноваться нельзя? — Нет. — А если омега и альфа не любят друг друга, а камень их выбрал... — снова спросил омега. — Такое бывало, и буквально через день они уже обожали друг друга. Камень не ошибается. — Ясно... — Так ты пойдёшь? — Нет, — помотал головой Тэ. — Почему? — Ну, я хочу, чтобы меня полюбили не как идеальную пару в будущем, а чтобы альфа понимал, что готов быть со мной, пускай я и неидеальный экземпляр. Чтобы он сам решил, хочет ли он этого или нет. Чтобы не оправдывал камень в своём решении. И если я не прав, чтобы не обижался и не винил камень. Чтобы просто полюбили по-простому. Но такого не будет, — огорчённо вздохнул юноша. — Почему? — вновь переспросил вожак. — Я понял, что не хочу парня-человека, а из твоей стаи ты не разрешишь, чтобы кто-то взял меня в мужья. Чонгук сейчас чётко понимал, что не разрешит! Что не допустит, чтобы кто-то касался этой нежной кожи, чтобы кто-то вдыхал и прижимал к себе Тэхёна. Чтобы кто-то смотрел в эти кристальные глаза, такие чистые и нежные. Он уже занят... где-то глубоко внутри в душе, но Чонгук ревнует. — Да, не разрешу, — мотнул головой альфа. — Вот и я об этом. Тогда уйду... — Ну да... Стоп! Куда? Тэхён, подожди! Пока Чонгук сидел в прострации, омега взял травки и неспеша направился в сторону общины. Чонгук подорвался с мета побежал за ним следом, потом понял, что забыл ежевику, вернулся за корзиной и бросился догонять омегу. — Куда уйдёшь? — нагнав парня, спросил вожак. — Не знаю... Если тут мне не видать мужа, то пойду дальше в лес, например, к северной границе. Чонгук готов был рычать. Он не отпустит Тэхёна. Альфа внутри него рвал и метал. — Ну, в северный лес нельзя. — Почему? — омега мелком взглянул на Чона. — Потому что я так сказал. Я членов своей стаи не пускаю в другие. Тэхён резко остановился и впился взглядом в глаза Чонгука, которые уверенно смотрели в ответ. Не может быть... Тэхёну послышалось, но разве может послышаться такое, от чего душа замирает?