На пути к лучшему миру

Невилл устало выдохнул. Несмотря на то, что все экзамены были сданы, он все никак не мог расслабиться. Последний месяц выдался самым странным и напряженным в его жизни, а в особенности последние две недели. Исчезновение двух директоров, страх допросов и Амбридж, последнее собрание ОД и то, что произошло после… Он до сих пор с содроганием вспоминал тот жуткий разговор, который состоялся в гостиной факультета. Нет, ничего еще не закончилось, и он прекрасно это знал. Рон все эти две недели не разговаривал с Гермионой, хотя Невилл понимал — она была не виновата, потому что сыворотку правды ей подмешали против ее воли. Он слышал, как она тихо плакала, стараясь скрыть это от всех и ему каждый раз становилось не по себе. Все было каким-то неправильным, каким-то нереальным, словно бы вовсе не должно было происходить, но тем не менее, это случилось. До них дошли слухи, что Хагрида и Перси Уизли по приказу Министра отправили в Азкабан до официального суда по подозрению в их пособничестве Дамблдору, и только внезапная пропажа бывшего генерального инспектора не спасла, а лишь отсрочила рассмотрение дел участников ОД. Невилл с ужасом думал о том, что это последний год, что, возможно, после ухода Дамблдора все станет только хуже и им с Гермионой и Роном больше не позволят вернуться в Хогвартц. Он представлял, что станет с его бедной бабушкой, когда ей придет письмо о том, что из-за членства Невилла в ОД, а значит, и участии в заговоре против Министерства, ему больше не удастся вернуться в Хогвартц. В газетах вышли разгромные статьи, «обличающие» планы директора. И информация о том, что Дамблдор собирал армию в стенах школы, и про Тайное Оружие, убившее Амбридж, и про то, что Гермиона Грейнджер «сдала» почти всех, и про Перси Уизли, бывшего младшего помощника Министра, оказавшегося «шпионом». Теперь половина школы смотрела на них, чуть ли не как на преступников и от этих взглядов и шепота ему хотелось убежать хоть куда-нибудь и спрятаться как можно дальше. Он не знал, что будет в будущем и даже уже не смел надеяться на то, что все хоть когда-нибудь сможет наладиться. Поэтому, даже покинув большой зал, он был не в силах успокоиться. Наоборот, ощущение этого теплого, такого чистого и радостного летнего дня совершенно не соответсвовало тому, что он чувствовал. Мир вокруг него разваливался. Все, к чему он привык и за что держался последние годы, все это рушилось и крошилось, утекая песком сквозь пальцы. Лучшие друзья не разговаривали друг с другом и даже не желали сидеть рядом, единственный, кто мог бы еще их спасти — исчез без следа, а его собственное будущее было теперь таким неустойчиво шатким, что ему сложно было представить, каким именно образом все сможет встать на свои места. Невилл с тоской посмотрел на свою руку. Последним, что еще хоть как-то помогало ему держаться, было знание о том, что он все еще на стороне Гарри Поттера. Тот не связывался с ним последние две с половиной недели, поэтому он начал немного беспокоиться. Ему очень хотелось увидеться с ним и поговорить до начала летних каникул, рассказать обо всем и услышать какой-нибудь странный ответ за гранью добра и зла, предлагающий какой-то третий, совершенно безумный вариант, не подходящий больше никому, кроме самого Гарри Поттера. Казалось, уж кого-кого, а его-то все это никоим образом не касалось. Он умудрялся безболезненно существовать между Малфоем, Амбридж, Гермионой и Невиллом, и при этом — ни разу не попасться. Эта практически мифическая неуязвимость Гарри Поттера на фоне всего того ужаса, что творился вокруг, казалась чем-то вроде единственно верного пути. Невилл уже научился не задавать вопросов и делать то, что ему говорили. Он привык к тому, что Поттер проникал в его сознание и существовал в нем, как в своем собственном, он сам не мог поверить в то, что научился убивать… и даже пытать живых существ. В основном, пауков, которые даже не были до конца живыми в том месте, куда приводил его новый Темный лорд… но это было то, на что он даже никогда не рассчитывал. Невилл прислонился к прохладной стене. В коридоре толпились ученики разных курсов, обсуждавшие экзамены, свои оценки и планы на летние каникулы. Вздохнул. День клонился к закату, однако ему не хотелось возвращаться в гостиную, чтобы не видеть Рона и… Гермиону. Однако стоило ему только закрыть глаза, как он вдруг ощутил резкую, хоть и уже ставшую почти привычной головную боль и услышал голос, жесткий и требовательный. «Однажды ты поклялся мне в верности, Невилл Долгопупс, и теперь ты мне нужен. Я жду тебя у Черного озера, иди прямо сейчас, с собой можешь взять только палочку. И никому — ни слова о том, куда ты идешь!» Это закончилось быстро, но все равно было слишком тяжело, слишком больно… Он несколько минут стоял, со страхом переводя дыхание. Гарри Поттер злился и больше того, он требовал. Сам не зная почему, но Невилл понял, что варианта не явиться у него попросту нет. Забежав в гостиную и бросив там сумку, он с одной-единственной палочкой поспешил к озеру. Тот, мрачный и растрепанный, уже ждал его. Завидев слизеринца, он вздрогнул, потому что встретился глазами с тем самым холодным и каким-то нечеловеческим взглядом, который бывал иногда у его друга. Юный Властитель стоял перед ним, в суровой задумчивости, что означало, что он сейчас говорит со своей змеей. — Что… что-то случилось, Гарри? — Невилл с опаской приблизился к нему. — Случилось, — прошипел тот, — Реддл сделал ход! — Ты имеешь ввиду… Тот… — Том Реддл! Мерзкий кусок дерьма, решивший… решивший добраться до пророчества… — Какого пророчества? — В общем… — он сделал паузу и нахмурился, — есть некое пророчество, крайне важное. Можно сказать, что важнее него, черт побери, нет ничего! Оно о нас с Реддлом и о… нашей общей судьбе, скажем так. И оно настоящее, в отличие от того бреда, который предсказывает эта полоумная Трелони! Я видел, что он пытает Блэка в Отделе Тайн и мне срочно нужно туда. И тебе я приказываю отправиться со мной! — П-приказываешь? — Невилл нервно сглотнул и сделал шаг назад. — Да, приказываю! — рявкнул он. — Это дело… это дело жизни и смерти… Когда я предлагал тебе помощь, я предупреждал тебя о том, что однажды потребую от тебя нечто подобное и ты согласился! Разве вы в вашем Отряде не готовились к тому, чтобы столкнуться с настоящей опасностью? — Да, конечно… Ты прав, — он поднял голову, — я… я пообещал тебе! — Уверен, ты сможешь, — жестко ответил Гарри, — а теперь мне нужен план. Надо добраться до Министерства — я понятия не имею, где именно оно находится, поэтому на метле не вариант. Есть еще камины, но, насколько я помню, просто так ими не воспользоваться без ведома директора… или заместителя. Этот был бы очень простой вариант, горсть летучего пороха и все, но для этого нужно пробраться в кабинете Дамблдора, МакГонагалл или Амбридж, который, к слову, опечатан. Положение почти безвыходное. Есть идеи, как из него выйти? — Э… — Невилл задумался, — я только хотел предложить камин… — Трансгрессировать мы, к сожалению, пока не умеем. Есть еще на изнанке Хогвартца один шкаф, но, боюсь, там мы можем застрять на две недели. Я уже передумал все варианты… — Фестралы… — он сам поразился тому, что вдруг вспомнил о них, — Полумна говорила, что они очень быстрые и умные, если им сказать, куда тебе надо, то они доставят! Прямо как совы! — Да? — Гарри с сомнением поднял бровь, но потом смутно припомнил, что Хагрид что-то говорил о том, будто бы даже Дамблдор иногда их использует. И к тому же фестралы всегда возили повозки до Хогвартца и поэтому… — Решено! Спасибо, Невилл, я отчего-то так и думал, что ты что-нибудь в таком роде предложишь. Ты так часто общаешься с Лавгуд, что иногда начинаешь думать примерно, как она, это интересно… Что ж, тогда надо спешить, у меня очень мало времени! — Но как ты их найдешь? Они же приходят только на запах сырого мяса… — Да от меня за милю несет смертью и дрянной древней магией, я еще удивлен, как по мою душу драконы вперемешку с дементорами каждый день не слетаются! — он вдруг жутко расхохотался и Невиллу от этого смеха стало не по себе. — А ты что, совсем не боишься Сам знаешь кого? И-и Пожирателей? — Я?! Да я настолько уже с катушек съехал, что никого не боюсь! — с какой-то пугающей истеричной горячностью воскликнул Гарри. — Я узнаю все, что мне нужно, и наконец-то убью этого урода, чего бы мне это ни стоило! Хватит! Я устал… Я устал жить в постоянном страхе и ожидании, когда он придет за мной и убьет меня! Я сам приду… я приду и прокляну его, я причиню ему столько боли, я заставлю Лорда Воландеморта бояться Гарри Поттера! А теперь идем! И с этими словами он, не оборачиваясь, побрел вверх по тропе, ведущей к Запретному лесу. Чем дальше они шли, тем темнее становилось. Даже яркие лучи заходящего солнца уже не могли пробиться сквозь плотную пелену ветвей, поэтому в какой-то момент им даже пришлось зажечь свет. От влажной прелой травы воздух становился густым и плотным, почти как на болотах. Невилл случайно наступил на ветку, и она хрустнула под ногой, спугнув какую-то мелкую птицу. Вздрогнув, он огляделся. Глаза Гарри Поттера ярко мерцали во мраке за стеклами очков, словно два маленьких призрачных огонька. — Долго еще идти? — Нет, они рядом. Ты разве не чувствуешь? — Нет… А я должен что-то чувствовать? Тот странно на него посмотрел, но ничего больше не сказал. Вдруг Невилл почувствовал легкое прохладное дуновение, пришедшее откуда-то из темного коридора чащи, открывшегося перед ним. Это было совсем не так, как с Хагридом, потому что теперь они были одни… Точнее, он был один. С его спутником все было в порядке. Он, казалось, не замечал всего того, что творилось вокруг, и лишь внимательно вглядывался в сгусток мрака. Словно бы он и вовсе никогда не принадлежал миру людей и просто вышел однажды из какой-нибудь такой же щели, а теперь вернулся и ждал себе подобных. Невилл знал, что Поттер иногда начинает превращаться в нечто странное, но до сих пор так и не смог к этому привыкнуть. Наконец, они услышали мягкие шаги и вскоре из тьмы показались сначала жутковатые, словно сияющие изнутри морды, а затем и все остальное. — Они прекрасны… — на бледном лице Гарри застыло блаженно-мечтательное выражение, и он припал к одному из фестралов с тихим вздохом, — ты пришел, Тенебрус… — Ты их… позвал? — прошептал Невилл. — Но… как? Они же приходят только на запах крови, или если громко кричать… — Нет, — Поттер помотал лохматой головой, гладя фестала по холке, — я… Я чувствую их, а они чувствуют меня. Я захотел, чтобы они пришли. Это как… как-то, что ты называешь Выручай-комнатой, это существа, принадлежащие другому миру, это чистая сила, чистая магия… Я не знаю, как тебе это объяснить… — Да ты просто сам почти фестрал, — буркнул он, с опаской глядя на них. — Как же это я про них забыл, — протянул Гарри и вдруг поморщился, трогая лоб, — ладно, мы и так уже кучу времени тут потеряли! Невилл, надеюсь, ты умудришься не свалиться с него? — Не знаю, а мы… мы что, правда полетим? — он нервно сглотнул, оглядывая высокого коня, который топтался рядом с ним. — А у нас есть другие варианты? — Нет, — вздохнул Невилл, — никаких. Но… я не знаю, как залезть… — Да черт бы тебя побрал! — Гарри раздраженно закатил глаза и, посмотрев на фестралов, сделал знак рукой. К ужасу его спутника, они спокойно опустились на землю. — К-как ты это сделал?! Хагрид сказал, что он так долго их приручал… — Полезай уже! — он нахмурился. — Это существа, рожденные древней магией, а с таким я обращаться умею! Неужели ты думаешь, что после дракона я не справлюсь с конями Смерти? Не обижай меня. Долгопупс с опасливым восхищением разглядывал Поттера, который, быстро взгромоздившись на Тенебруса, сидел на нем так, будто бы это было чем-то совершенно для него обыденным, и выглядел при этом на удивление…гармонично. — Тебе придется остаться тут, Зевс, — обратился тот к кому-то внизу и только сейчас Невилл заметил змея, скользнувшего в темных кустах. — Почему ты не берешь его с собой? — удивился он, устраиваясь в основании крыльев. — Опасно. У нас хотя бы есть ноги, а вот… В общем, не знаю, он не бессмертный! Не хочу, чтобы его убило… — А мы? Мы тоже не бессмертные! — Мы хотя бы волшебники с ногами и палочками, которые, к тому же, целый год готовились к этой встрече. Да какой там год…. Всю чертову жизнь! Так, ты готов? — Э… д-да! — Отлично! Итак… отвезите нас к Министерству Магии, к… главному входу, или что у них там… Некоторое время фестралы не двигались. Невилл уж было подумал, что они на самом деле даже не собирались никуда лететь, но потом вдруг конь под ним резко распахнул свои огромные черные крылья и, присев, взмыл в воздух с такой скоростью, что его наездник чуть было не свалился. Через несколько мгновений они уже оказались над верхушками деревьев Запретного леса. Последние кроваво-алые лучи солнца, почти полностью утонувшего в водах Черного озера, осветили их и Невилл зажмурился, крепче вцепившись в черную шелковую гриву. — С-страшно! — завопил он, чувствуя, как под ним движутся крылья. — Это лучше, чем метла, — заметил Гарри, — уж поверь. На метле я в жизни так быстро не летал… Вокруг них постепенно сгущались сиренево-лиловые сумерки, а ветер становился все холоднее. Фестралы летели плавно, почти не шевеля крыльями, но и этого было достаточно. На такой высоте уже сложно было разглядеть что-то внизу, поэтому Невилл туда и не смотрел. Он разглядывал показавшееся из-за облаков звездное небо и думал о том, куда и зачем они летят. Отступать было слишком поздно, но с каждой минутой тень страха, душившая его все время, становилась лишь сильнее. Он с ужасом думал о том, что они летят в Министерство, где прямо сейчас находится Тот, кого нельзя называть, и от этих мыслей его начинало неприятно тошнить. «Но я не готов! Я тренировался, у меня получались заклинания, но я не готов использовать их так! Прямо сейчас…» Гарри наконец смог немного успокоиться и прийти в себя. Фестралы действовали на него, как прохладная чистая вода на открытую рану, поэтому вскоре он практически полностью лег на спину Тенебруса, чувствуя, как постепенно утихает боль во лбу. Даже перспектива встречи с врагом уже не пугала его так сильно, наоборот, в нем утвердилось какое-то удивительно спокойное чувство и отрешенное ощущение необходимости этого действия. Воландеморт пытался убить его в конце прошлого года, а в этом, по всей видимости, настала очередь Гарри. Поэтому, завидев мириады огней ночного Лондона, он лишь коротко улыбнулся, предвкушая, что этой ночью все закончится. Фестралы приземлились в узком переулке, где рядом с мусорным баком стояла разбитая телефонная будка. Гарри уже был знаком с прелестной привычкой волшебного мира прятаться в самых непривлекательных местах, поэтому не очень-то удивился, осознав, что это и есть вход в Министерство Магии. — Спасибо… — шепнул он прямо на ухо коню, соскальзывая с его спины. Невилл явно чувствовал себя не так уверенно. Он был бледный, с посиневшими от ледяного ветра губами и не сгибающимися пальцами. — Ты как? — Н-нормально, — пробормотал тот, мотая головой. — Ты знаешь, как войти в Министерство? — Э… не уверен, что помню… Мы лишь однажды были тут с бабушкой, очень давно… — Ну ты явно знаешь о том, как устроен мир волшебников больше, чем я! Если бы я мог трансгрессировать прямо туда, я бы с огромным удовольствием это сделал! — Ладно, хорошо! — почти раздраженно произнес тот, подняв руку. — Пойдем! — Сразу бы так… — закатив глаза, Гарри вошел вслед за ним в покосившуюся телефонную будку и закрыл дверь. Невилл уже набирал какие-то цифры, беззвучно шевеля губами. Через некоторое время у него получилось вспомнить нужный код и тут же раздался прохладный женский голос: — Добро пожаловать в Министерство Магии. Назовите, пожалуйста, ваше имя и цель посещения. Они переглянулись. — Гарри Поттер и Невилл Долгопупс, нам необходимо в Отдел Тайн, — чуть помедлив, произнес он. — Благодарю вас. Посетители, возьмите, пожалуйста, значки и прикрепите их к мантии спереди. Не глядя на свой значок, вывалившийся из углубления для возврата, Гарри схватил его и прицепил на мантию. — Уважаемые посетители, вам необходимо пройти досмотр и зарегистрировать ваши палочки у дежурного колдуна, чей пост находится в дальнем конце атриума. — Отлично, пропусти нас уже! — шрам снова адски заболел, и он скривился, закрывая его рукой. После этих слов пол будки дернулся и они, словно на лифте, заскользили куда-то вниз, в кромешную темноту. — Что с тобой? — Невилл испуганно на него посмотрел. — Воландеморт пытает Блэка и… и у меня болит шрам! — Что?! — А из-за кого, как ты думаешь, я стал легилиментом, а?! — Я думал… — Не думай! Там, внизу, я понятия не имею, что творится! Если надо — просто убивай! Только… только Люциуса не трогай, пожалуйста. — Ты про… ты имеешь ввиду Люциуса Малфоя? — Да! Если там Воландеморт, то наверняка и Пожиратели. Вероятно, они нападут на нас, если мы с ними пересечемся, так что убивай кого угодно, Беллатрису, Долохова, всех, кроме Малфоя и Снейпа! — Снейпа?! — Да! — Он что, тоже Пожиратель Смерти?! — в голосе Долгопупса послышался плохо скрываемый ужас. — Да… Но он не… Точнее, он двойной агент и работает на Дамблдора на самом деле! Только никому ни слова об этом, понял? — И что же мне делать?! — Ну… по ситуации, — честно ответил Гарри в ответ на его полный растерянности взгляд, — ты же хотел стать Гарри Поттером — вот, посмотри, как я живу! Помни одно, что либо ты убьешь врага, либо он тебя, понял? — А у меня есть выбор? — Уже нет. С негромким звоном телефонная будка распахнулась, и они очутились в огромном пустом атриуме. Вдоль стен располагались камины, а под потолком плавно скользили в воздухе какие-то золотые символы, но свет был приглушен, как и бывает во всех учреждениях после окончания рабочего дня. — Министерство Магии желает вам приятного вечера, — произнес женский голос. — Ну да, точно, сейчас же практически ночь… Кстати, так странно, что в Министерство можно попасть в любое время суток и здесь никого нет… Ну или же Реддл уже всех убрал, — Гарри огляделся. — Что-то мне все это не нравится, — поежился Невилл. — О, а я, можно подумать, прямо-таки в восторге! — зло оскалился он. — Ты знаешь, как добраться до Отдела Тайн? — Нет, но… тут вроде бы должен быть специальный лифт… А, вот он! Они пересекли зал и в самом конце, неподалеку от огромного фонтана, посреди которого стояли величественные статуи волшебников, гоблина, кентавра и домовика, обнаружили кнопку рядом с дверьми. Послышался звон, способный, кажется, перебудить всю охрану, и вскоре с грохотом двери и блестящие металлические решетки распахнулись, открывая их взорам пустующую кабину. — Итак… «Отдел Тайн», — Гарри ткнул в кнопку с номером девять и решетки тут же с лязгом захлопнулись. — Если нас до сих пор не поймали, то значит, что в Министерстве нет никого. — Вот это-то меня и пугает. Это же Министерство! Здесь всегда куча людей… — Ну Реддл же не дурак, в конце концов! Сунуться в самое сердце волшебного правительства и оставить хоть одного охранника в живых? Это как-то глупо, согласись. — Это жестоко, — пробормотал Невилл, — неужели… неужели ты поступил бы так же? — Не знаю. Возможно нет… Скорее, я бы оглушил их, а затем постирал всем память, потому что убийство кучи людей выглядело бы подозрительно и могло бы легко меня обнаружить… Если только у него нет цели заявить о себе во всеуслышанье! Наконец, лифт остановился и все тот же прохладный женский голос произнес: «Отдел Тайн», и решетки разошли в стороны. Выйдя в коридор, Гарри почувствовал, как по телу пробежали мурашки. Он был здесь… Он уже бессчётное множество раз был здесь во сне…. — Что такое? — его спутник посмотрел на него и поежился. — У тебя лицо такое… — Какое? — тихо прошипел он, медленно к нему оборачиваясь. — Ж-жуткое… — почти беззвучно прошептал тот. На это Поттер лишь рассмеялся и изумрудные глаза вспыхнули каким-то неприятным, злым огнем. — Я был здесь много раз, Невилл. В теле своего врага, которого я пришел убить. Я видел этот коридор, эту дверь, но я тогда еще не знал, что именно за ней скрывается, но теперь… Знаешь, мне чертовски страшно, но я рад! Я практически счастлив, потому что сегодня, вероятно, это все закончится! Идем, живо! Долгопупсу ничего не оставалось, кроме как последовать за Мальчиком, который выжил, к высокой лакированной двери, черневшей в конце коридора. Гарри чувствовал нетерпение. Он очень боялся, что опоздает и не найдет пророчества. Отчего-то он знал, что это очень важно, что он должен узнать его, во что бы то ни стало. За время полета с фестралами в нем проснулась холодная решимость идти до конца. Воландеморт не подозревал о том, что он придет, не был к этому готов, поэтому у него был шанс. Один шанс из тысячи, но он был и Гарри готов был им воспользоваться. Магия палочки приятным теплом разливалась по руке, заглушая боль в шраме. Еще немного… Дверь открывалась за дверью. Он слышал сбивчивое напуганное дыхание Невилла за спиной и сейчас это раздражало. Они шли сквозь странные темные залы, в которых находились всевозможные странные вещи, назначения которых Гарри не знал и не понимал. Он полностью сосредоточился на своих воспоминаниях, сравнивая то, что видел во сне, с тем, что происходило в реальности. — А ты точно знаешь, куда идти? — Да… Точнее, нет, но я узнаю тот зал, который нам нужен. Очередная дверь распахнулась, и они оказались в огромном, казавшимся бесконечным помещении, чем-то напоминавшем амфитеатр. Посреди него, в самом центре, куда спускались черные мраморные ступени, стояла странная каменная арка. Посмотрев на нее, Гарри вдруг услышал странный шепот… — Ты что-то сказал? — он развернулся к Невиллу. — Нет… — прошептал тот. — Ясно… — Гарри закусил губу, — что ж, показалось. Идем дальше. Было уже две двери… Осталась третья. В конце зала находилось еще несколько дверей, две из которых были заперты. Больше всего он боялся, что изначально выбрал не ту дверь и теперь им придется возвращаться и плутать в Отделе Тайн до тех пор, пока их не найдут, но он тут же мотнул головой, прогоняя эти мысли. «Если есть пророчество обо мне и Реддле, то я должен его услышать. А если должен, то… То значит, я доберусь до него, так или иначе. Поэтому… пусть будет эта» Он потянул за ручку одной из черных дверей и как только она открылась, внутри него все болезненно сжалось. До боли знакомый брильянтовый свет, мягкими бликами расходящийся в пространстве… Не обращая внимания ни на что, он схватил Невилла за руку и потащил вперед, к последней двери, за которой, он знал, находился зал Пророчеств. Последняя дверь бесшумно распахнулась, открыв перед ними уходящие в никуда готические своды и бесконечные стеллажи с маленькими светящимися шариками. Гарри на мгновение остановился и облегченно выдохнул. — Здесь… Оно здесь. Сердце в груди бешено колотилось, а голова кружилось от напряжения. Вокруг все было тихо, и он надеялся, что, возможно, его пророчество все еще здесь и им удастся улизнуть прежде, чем хоть кто-нибудь их обнаружит. «Найти его, посмотреть… Узнать, может, даже забирать не придется… И все, я лишь узнаю, и мы тут же отправимся обратно!» По стенам и кое-где по стеллажам располагались тяжелые металлические канделябры с синим пламенем, похожим во мраке на призрачные огоньки. В зале было очень холодно, поэтому вскоре Гарри почувствовал, как его пальцы медленно коченеют. — Морозилка… — пробормотал он, высматривая цифры на стеллажах, — нам нужно сюда. Ряд девяносто седьмой. Они двинулись вдоль рядом, пристально вглядываясь в выгравированные числа. Тьма обступала их, как густой сироп, в котором ничего не было видно, но Гарри опасался зажигать свет на палочке и запретил Невиллу это делать. — Как ты можешь что-то видеть? — прошептал тот, почти вжавшись ему в руку. — Нормально… Плохо, конечно, но я вижу… Зря что ли у меня глаза светятся? Так, восемьдесят пять… Шесть… Семь… Еще некоторое время они шли вперед, пока не нашли нужный ряд. — Девяносто семь. Оно где-то в конце, я помню… Идем. И дыши потише… Он боялся идти вперед, потому что во сне видел там Сириуса Блэка и… Тома Реддла. Нервно сглотнув, Гарри закрыл глаза. «Все в порядке, никого рядом нет! Заберёшь пророчество и смоешься, делов-то! Ты уже избежал смерти в прошлом году, может, и на этот раз все обойдется… в конце концов у тебя будто есть выбор!» Они дошли почти до самого конца ряда, и он облегченно выдохнул. Никого. Их окружала лишь гулкая, пыльная тишина… И вдруг голос, такой знакомый и раздраженно-разочарованный, прозвучал в его голове. — Может, он уже мертв… Невозможно столько держаться… — Что? Что такое, снова… шрам? — прошептал Невилл над ухом. — Нет… — прохрипел Гарри, — Реддл, урод, опять… Я слышу то, что он говорит. Этот ублюдок близко, но не здесь… Так, надо найти пророчество. Ищи его! И они принялись разглядывать полки, на которых покоились пыльные светящиеся стеклянные шарики с пожелтевшими бумажками, приклеенными к ним. — Нашел! — тихо произнес Долгопупс. — Отлично… Приблизившись к тому месту, где стоял его друг, он прочитал: «С. П. Т.- А. П. В. Б. Д. Темный Лорд и (?)Гарри Поттер» — А почему здесь знак вопроса напротив моего имени? Они что… не уверены, что это я? — Не знаю… Может, лучше не трогать? Вдруг это опасно… — Невилл был практически на пределе. — И все это будет зря?! У меня нет времени, Невилл! От того, узнаю я его или нет, зависит все! Поэтому… Повинуясь какому-то глубинному внутреннему порыву, он схватил шарик, который, к его удивлению, оказался очень и очень горячим. Гарри закрыл глаза, ожидая, что сейчас вот-вот что-нибудь произойдет, но… ничего не случилось. Он стоял в кромешной тьме, слушая сбивчивое дыхание Долгопупса, в полном недоумении и растерянности. — Черт возьми! Что с этим тупым сраным пророчеством?! — прошипел он. — Как… как его увидеть? Может, его надо разбить? — Т-ты что! Нельзя разбивать пророчество! — Почему? — Гарри нахмурился, вглядываясь в стеклянный шарик. — Звучит вполне логично… Если ничего не произошло после того, как я до него дотронулся, то, быть может, его надо просто… Разбить? В нем какой-то серебряный свет… — Не смей! — за их спинами вдруг раздался взволнованный мужской голос, до ужаса знакомый. — А вот и ты… — мрачно протянул Гарри, оборачиваясь к Люциусу Малфою. Тот стоял в окружении людей, смутно ему знакомых. Увидев Беллатрису, Невилл напрягся и сжал палочку, но Гарри сделал ему знак рукой, приказывая не вмешиваться. — Отдай мне пророчество, Поттер, медленно и без всяких глупостей, — губы отца Драко вытянулись в нервной ухмылке. — Не могу, — тот усмехнулся в ответ, — самому интересно. Лучше подскажи, как его узнать. Кажется, его нужно разбить… — Не смей! — Давай лучше заберем его и убьем мальчишку! — женщина, все еще очень красивая, хоть и сильно постаревшая за годы, проведенные в Азкабане, жадно посмотрела на них. — Нельзя! Лорд сам хочет убить его, мы здесь лишь для того, чтобы забрать пророчество! — зашипел на нее Малфой. — Я отдам пророчество, — вдруг заявил Гарри, глядя Люциусу прямо в глаза, — но лишь после того, как сам его узнаю. Кстати… Почему вы не попытались остановить меня раньше, если… если все это время были здесь? — А ты еще не понял? Темный Лорд все давно спланировал, Гарри Поттер. Правда, он рассчитывал, что ты прибежишь сюда сразу же, как только тебе приснится, как ты идешь по Отделу Тайн… — Мне очень обидно, что Том обо мне такого мнения. Что стоит только показать какую-нибудь чушь во сне, как я сразу за ней бегу… Реддл меня разочаровал. Или лучше называть его Воландемортом? Хотя нет, много чести, обойдется. — Дай я заберу его у этого гаденыша, Люциус! — Не сейчас, Беллатриса, ты можешь его разбить! — Не вмешивайся, Лестрейндж! Гарри и Малфой закричали практически одновременно и недоуменно уставились друг на друга. — Ночь впереди, — продолжал Поттер, пытаясь сделать так, чтобы его голос не дрожал, — долгая ночь и если уж вашему хозяину так нужно пророчество — я отдам, только перед этим вы мне расскажите все. — Что ты хочешь услышать? — Планы вашего… лорда и то, что вам известно о пророчестве. — Ну что ж… — холодно протянул Люциус, — Темный Лорд хотел, чтобы ты пришел сюда и достал его, потому что до него могут дотронуться лишь те, о ком оно. — Так что же он сам не явился? — съязвил Гарри. — Решил, что проще гонять вас? Как вы можете так унижаться перед этим уродом, я не понимаю… Ладно, черт с ним, с вашим хозяином. Я хотел достать пророчество для себя, в первую очередь. О чем там говорится? — О тебе и Темном Лорде. Неужели ты никогда не думал, почему именно тебя он выбрал, чтобы убить? Почему из всех — именно ты? — Ты хочешь сказать, что пророчество… о том, почему именно я?! — внезапно для всех возмутился Гарри. — Что? — Малфой моргнул. — Ты думаешь, я ни разу не задавался этим вопросом? Конечно, об этом я только и думал с тех пор, как узнал о том, что я — волшебник! Но какая разница?! Какая, черт побери, разница, я это или нет?! Разве… черт… разве в пророчестве не говорится о том, каким способом я убью Реддла? Разве… разве оно не об оружии? Не о том… как… Черт! — Это пророчество, из-за которого Темный Лорд стал считать тебя своим врагом. Это великая честь, Гарри Поттер… — Обосраться можно… — его отчаянию и разочарованию не было предела. Он был свято уверен в том, что в пророчестве будет говориться о чем-то вроде тайного оружия, которое можно использовать, чтобы победить врага и именно поэтому оно так было важно для Воландеморта. А теперь, услышав слова Люциуса, он вдруг ощутил себя таким… идиотом. — Я пытался добраться до этой сраной стекляшки, я думал, что уже обнаружу здесь труп Блэка… Кстати, где он? — Его здесь нет, — усмехнулся Малфой, — это была уловка, чтобы заманить тебя сюда. — Блэк? Он-то здесь причем, придурок этот… — Разве это не твой любимый и обожаемый крестный? — Нет! Я его ненавижу, — честно ответил Гарри, — мне даже понравилось, как Реддл его пытал… Но я здесь по другой причине! Я… да, я пришел сюда из-за этого, но… Но черт бы вас всех побрал, вы что, хотите сказать, что я сам приперся сюда только ради того, чтобы узнать пророчество, в котором объясняется, почему Реддл пытался убить меня?! — Ну раз тебе оно уже и не нужно, то отдай его мне, — Люциус вновь протянул руку, — отдай его и я обещаю, что мы вас не тронем. — Да забирай! Пусть ваш сраный лорд подавится им! — с этими словами он размахнулся и с силой кинул стеклянный шарик прямо под ноги Малфою. Беллатриса даже не успела взмахнуть палочкой, чтобы поймать его — стекло разлетелось вдребезги прежде, чем хоть кто-то успел пошевелиться. В тот же момент огромная серебристая, словно призрак, фигура Сибиллы Трелони взмыла в воздух и низким, потусторонним голом произнесла: — Грядёт тот, у кого хватит могущества победить Тёмного Лорда… рождённый теми, кто трижды бросал ему вызов, рождённый на исходе седьмого месяца… и Тёмный Лорд отметит его как равного себе, но не будет знать всей его силы… И один из них должен погибнуть от руки другого, ибо ни один не может жить спокойно, пока жив другой… тот, кто достаточно могуществен, чтобы победить Тёмного Лорда, родится на исходе седьмого месяца… — Нет! — тут же заорал Малфой, выхватывая палочку. — И РАДИ ЭТОГО Я СЮДА ПРИТАЩИЛСЯ?! — взревел Гарри. — ДА ИДИТЕ ВЫ ВСЕ К ЧЕРТУ, УРОДЫ СРАНЫЕ! — Я убью тебя! — взвизгнула Беллатриса и в него тут же полетело проклятие. — Протего! — Невилл отбил его, закрывая Гарри. — Беги! — А ты?! — Я убью… — Редукто! — он направил палочку на стеллаж, и целая полка с пророчествами взорвалась, обрушивая на Пожирателей лавину осколков. — Мурус игнис! И стена пламени, вырвавшаяся из его палочки, взвилась меж стеллажей, разделив их. Прежде, чем те начали прорываться, они с Невиллом кинулись бежать. Большего разочарования, страха и стыда, смешанного с бессилием, он в жизни не испытывал. Слова пророчества оказались совершенно не теми, которые он ожидал услышать, в них не было подсказок о том, как победить Воландеморта, лишь какие-то неясные туманные слова о том, что ни один из них не может жить, пока жив другой. — Это же и так очевидно! — орал Гарри, слыша крики Пожирателей за спиной. — ЭТО ЖЕ ОЧЕВИДНО! — Что?! — Я… черт… Я и так об этом знал! Я догадывался! Не будь я могущественным, пытался бы Реддл меня убить, а?! Если бы я был обычным, если бы не был избранным, он бы убил моих родителей, пытаясь добраться до меня?! Я понял это давным-давно, и это последнее, что я хотел увидеть в пророчестве! Я думал, там будет что-то важное! А там… Черт, прости, Невилл, возможно, нас убьют сегодня… — Нет! Я не согласен! Ты же Гарри Поттер, ты… про тебя пророчество, ты можешь убить Темного лорда! — Одного! А не всю армию его прислужников одновременно! — Вот вы где, детишки! — смех, звонкий и переливчатый, раздался где-то за ними. Гарри оглянулся и увидел, как Беллатриса догоняет их. — Авада Кедавра! — Гарри вдруг остановился и направил на нее палочку, но промахнулся. — Бежим, Невилл! — Не пытайтесь сопротивляться, я все равно вас достану! — она лишь расхохоталась, увидев бледное и мокрое от пота лицо Долгопупса. В этот момент еще трое Пожирателей выбежали из-за стеллажей и внутренне Гарри порадовался, что среди них нет Люциуса. — Протего! — ему не оставалось ничего больше, кроме как защищаться и отбивать заклятия, летевшие в него. До двери было еще далеко. Зал был огромный, слишком огромный, а их уже почти окружили… — Гарри! — он вдруг услышал чей-то знакомый голос, донесшийся откуда-то со стороны. — Бегите, мы их задержим! Из ниоткуда в зале появились Сириус, Люпин, Тонкс, Грюм и Кингсли, и принялись стрелять в Пожирателей. Беллатрисе пришлось обернуться и отражать заклятия Блэка, поэтому Гарри смог схватить Невилла за мантию и потащить за собой. — Пусти! Я хочу отомстить! — Без нас разберутся! Идем! Впервые он был действительно рад появлению членов Ордена Феникса. Однако оглянувшись, он понял, что рано радоваться — двенадцать Пожирателей против пяти членов Ордена — итог был неутешителен. — Нет! Сириус! — раздался вопль Люпина и Гарри увидел, как прогремела ярко-зеленая вспышка и его крестный отец рухнул на пол под безумный, истерический смех Беллатрисы. — Хватайте мальчишку! — Не так быстро! — Грюм преградил Малфою дорогу, а Люпин кинулся наперерез Лестрейндж, но тут вдруг один из Пожирателей, выбежавший им навстречу, послал проклятие. — Римус! — Тонкс обернулась, но было уже поздно. Римус Люпин был мертв, также, как и его лучший друг. — НЕТ! НЕТ! НЕТ! РИМУС! — она рванула к нему, но тут Кингсли, оценив ситуацию, схватил ее за руку и крикнул: — Уходим! — Погоди… Не так бы… — Авада Кедавра! — Гарри послал проклятие в Пожирателя, нападение которого только что отразил Невилл и схватился за ручку двери. Наконец-то они почти выбрались… Распахнув ее, он ворвался внутрь и побежал, не оглядываясь, слыша только вопль друга позади себя. — Не уйдешь, Долгопупс! — взвизгнула Лестрейндж, прорываясь за ними и захлопывая дверь. — Ты… ты пытала моих родителей, тварь! Круцио! — заорал он срывающимся голосом и ведьму тут же сбило с ног. Беллатриса упала на пол, вопя от боли. Невилл рыдал, направив на нее палочку. — ТЫ ПОЧТИ УБИЛА ИХ! ТЫ ПЫТАЛА ИХ! ТЫ… — Убей… убей меня… — она вдруг истерически расхохоталась, глядя ему прямо в глаза, — или ты думаешь… думаешь… что я буду молить… такую жалкую тварь… как ты … — Убей ее! Убей, ну же! — Гарри закричал на него. — Как я учил тебя! Я приказываю тебе, убей Беллатрису Лестрейндж! — Я-я… я не м… — Да черт бы тебя побрал, Долгопупс! Авада Кедавра! Вспышка зеленого света и женщина на полу обмякла, перестав дышать. Ее огромные черные глаза были широко распахнуты, а рот открыт в крике боли. Невилл не шевелился, глядя на нее и, кажется, не дышал. — Я выполнил свое обещание, Невилл… — холодно произнес Гарри, — она мертва… Лестрейндж… мертва. Почему ты не убил ее? Она же… — Я …. — тот посмотрел на него странным, опустошенным взглядом, — я … я … я н-не смог… Я… она что, правда… — Мертва? Да! Как и чуть ли не половина Ордена Феникса! Черт возьми, я такой идиот! Я такой тупица! Как я сразу не понял, что это чертова ловушка! И все из-за пророчества, которое оказалось всего лишь пересказом моей жизни! Я и без него почти обо всем догадался! Я думал… я думал там будет сказано, как уничтожить Темного лорда, как убить того, кто почти бессмертен! Я ради этого нас сюда притащил… Невилл, прости меня! Я… я такой дурак! — он схватил его за плечи и тряхнул. — Если… если мы выберемся отсюда живыми, то я сделаю для тебя все, что угодно! Клянусь! — Ты чудовище… ты чудовище, Гарри Поттер! Ты убийца! — вдруг заорал Невилл, отталкивая его. — Что… — Почему ты разговаривал с Малфоем?! Почему?! Почему ты… — Потому что он отец моего лучшего друга! Я не могу его убить! Но я убил Лестрейндж, которая свела с ума твоих родителей и чуть тебя не убила! Разве этого недостаточно?! — Зачем?! Зачем ты всех их убил?! Ты… ты убил их! — А что тебя удивляет?! Разве ты не к этому готовился?! Разве не для этого был создан ваш сраный Отряд Дамблдора?! — Я не хочу убивать! — Невилл вдруг зарыдал. — Т-ты чудовище, Поттер! Т-ты хуже… Ты хуже В-волан… — Заткнись! Заткнись, прошу тебя! Идем… Нам надо уйти отсюда прежде… Ну, чего ты стоишь?! — Я… я не хочу с тобой идти… — Предпочтешь вернуться туда, где Пожиратели изничтожают Орден Феникса, так вами обожаемый?! Что ж, ну так я тебя не держу! Вали отсюда! Вали к чертовой матери, Долгопупс! С этими словами Гарри развернулся и поспешил в конец зала, к следующей двери, как вдруг услышал, что сзади что-то зазвенело. На мгновение обернувшись, он увидел, как Пожиратель с окровавленным виском взорвал предыдущую дверь и, перешагнув через тело Беллатрисы, послал проклятие в Невилла. Тот отразил его и оно попало в странный, по виду хрустальный предмет, паривший в воздухе и отбрасывавший бриллиантовые блики. На мгновение Гарри остановился, но вдруг осознал, что не хочет никого спасать. Хватит с него. Он и так сделал для этого гриффиндорца слишком много и не получил взамен ни капли благодарности и покорности… Поэтому он даже не оглянулся, когда услышал истошный, болезненный вопль того, кого уже начал считать своим другом.