Исправляя ошибки прошлого

      Прислонившись лбом к стеклу, я бездумно наблюдала за сменяющимся пейзажем за окном. А если быть точнее — за мерцающими огнями уличных фонарей, пока такси на приличной скорости везло нас в сторону моего дома.       Мозг упорно пытался переварить этот день, который, к слову, начался довольно неплохо, но усталость не давала ему нормально функционировать, и единственным моим желанием было забраться под одеяло, предварительно смыв с себя всю косметику, а заодно и воспоминания о бездонных голубых глазах, в которых сегодня горела ярость и ревность. Вряд ли его желание защитить меня было оправдано благими намерениями. Ему просто неприятно, что в коем-то веке предпочтение отдано не ему. Пусть мы с Кристофером просто друзья, я не стану препятствовать тому, что Нильсен сам напридумывал в своей голове. Пусть варится в своих мыслях и домыслах, если ему будет так угодно.       — Напиши, как будешь дома, — говорю я Кристоферу, перед тем, как выйти из такси, и он слегка улыбнувшись кивает, морщась от ссадины на лице. — И прости за Алекса, — я тяжело вздыхаю.       — Не заморачивайся, — качает головой Крис, — все нормально. Хорошенько отдохни и даже не думай об этом.       Поджав губы, я выхожу из машины, заходя в дом, замечая Аннет, задремавшую на диване с книгой в руках. Устало улыбнувшись, я накрываю тетушку пледом, тихо поднимаясь на второй этаж, заходя в детскую.       Адам уже видит десятый сон, обнимая свою любимую игрушку в виде синего жирафа, и мило причмокивает губками во сне. Смотря на эту несуразную игрушку в его руках, я сразу вспоминаю, как цепко он схватил ее своими пальчиками в одном из магазинов Лондона, и тете ничего не оставалось, как приобрести ее любимому внуку, у которого раньше особого интереса к игрушкам не было, и этим он, пожалуй, очень сильно отличался от своих сверстников. Теперь же с Виви, а именно так нарекли жирафа, мы ели, спали, играли, гуляли и, честно говоря, я даже боялась представить, что будет, когда однажды игрушка придет в негодность. А с учетом того, как часто перепадало игрушечному зверьку грязи с дороги и каши во время кормления, жизнь его не должна быть долгой.       Любуясь сыном, я понимала, что вот он — мой мужчина, ради которого я готова горы свернуть. Мужчина, который будет любить меня любой, будет дарить мне самые нежные поцелуи в щеку, заливисто смеяться и ласково называть мамочкой. Если уж за что и быть благодарной Нильсену, так это за Адама.       И именно ему я посвящаю все свое воскресенье. Мы завтракаем, обедаем и ужинаем вместе, много гуляем, покупаем сладкую вату, а после, развалившись в гостиной, смотрим мультики, пока этот сладкий комочек не засыпает у меня под боком.       Аннет весь день не трогает меня, лишь спрашивает утром как все прошло, на что я только махнула рукой, скорчив недовольную рожицу, которую Адам тут же повторил, отчего я не смогла сдержать улыбки, удивляясь тому, насколько дети способны впитывать все как губка.       Ева звонит мне уже поздно вечером. Ей нечего сказать, она просто тяжело вздыхает и говорит, что Нильсен редкостный идиот, но просит не держать на него зла, говорит, что в целом он славный, просто с придурью в голове.       А я не знаю, что чувствую. Раньше я думала, что отлично знаю Александра, но теперь во мне роятся сомнения. А знала ли я его вообще? Он всегда казался мне рассудительным и не по годам зрелым, но теперь я вижу в нем импульсивность и непонятное мне чувство собственничества.       Раньше мне казалось, что, увидев его, я, пожалуй, смогу простить и, возможно, дать ему второй шанс, но, встретившись со взглядом небесно-голубых глаз, я почувствовала лишь обиду и тоску. Его причины были серьезны, но то, что он не поделился ими со мной, наталкивает меня на мысль, а была ли я действительно дорога ему, ведь лично я считала его своей родной душой, а по итогу это была игра в одни ворота.       Теперь у меня есть Адам, и я несу за него ответственность, и я не могу впустить в свою жизнь того, кто завтра может просто испариться. Я повзрослела ровно в тот момент, когда мне положили на грудь этот отекший комочек счастья и поздравили с рождением здорового мальчика. Теперь благополучие сына — моя главная задача, и я не могу впускать в его жизнь всех подряд.       Понедельник начинает отсчет новой недели, а будильник напоминает о том, что занятия начнутся через два часа, и мне пора бы оторвать себя от кровати и произвести хотя бы жалкие поползновения в сторону ванной комнаты. Радует только тот факт, что уже в субботу мы идем покупать машину, и совсем скоро я смогу поспать на полчасика дольше и больше не придется потеть в душном автобусе, который ползет в сторону учебного заведения со скоростью улитки.       Проходя мимо парковки, я встречаю братьев Кадоганов, которые облепляют меня с двух сторон. Вид Кристофера удручает и, пожалуй, собирает сегодня максимальное количество взглядов, пока мы идем в сторону нужного нам корпуса — на скуле алеет наливающийся синяк, а чуть ниже видна разбитая губа. Пожалуй, таким его данное учебное заведение еще не видело.       — Не знал, что мой братишка такой рыцарь и защитник женской чести, — улыбается Эдвард, которого эта ситуация похоже веселит.       — Ой, вот не делай из меня морального урода, — фыркает Крис и тут же морщится от боли в губе. — За честь такой прекрасной дамы и лицо подставить не грех.       — Мордобой не выход, — покачала головой я, — но я все равно благодарна тебе, — я подхватила Кристофера под локоть, прижавшись к его предплечью головой. — Ты настоящий друг, — Крис не смог сдержать улыбки, а вот Эдвард как-то странно ухмыльнулся на последнем слове и покачал головой.       — Вам стоит поговорить, — произнес Кристофер, когда мы почти подошли к корпусу и, подняв голову, я увидела Нильсена, стоявшего возле главного входа в здание и смотрящего словно куда-то в пустоту. Завидев нас, он оттолкнулся от стены, на которую до этого опирался плечом, и подошел ближе к нам.       — Что тебе нужно, Алекс? — тихо спросила я, не отпуская предплечья друга и чувствуя, как оно слегка напряглось.       — Можем обсудить вчерашнее? — он попытался заглянуть мне в глаза, и я с вызовом во взгляде воззрилась на него.       — А есть что обсуждать? Просто будь в следующий раз аккуратней с алкоголем.       — Агата…       — Мне кажется, в прошлый раз мы все предельно ясно обсудили. У меня все прекрасно, у тебя, вроде как, тоже. Живи полной жизнью и не вторгайся в мою зону комфорта, ладно? И по-хорошему, тебе бы извиниться перед Кристофером, — швед тяжелым взглядом посмотрел на рыжего парня, но ни единого слова не выдал, а лишь слегка сжал челюсти. — Нам пора на занятия, думаю, как и тебе, — на этих словах я потянула близнецов в здание, оставляя растерянного шведа где-то позади.       — Это было… неплохо, — усмехнулся Крис. — Даже не представляю, каких усилий тебе стоило сказать это.       — О, поверь, если бы ты знал всю историю досконально, ты бы мне еще и аплодировал, — грустно улыбнулась я. — Ладно, я забираю твоего брата на высшую математику, и, если получится, встретимся на обеденном перерыве, — улыбнувшись друг другу, мы разошлись в разные стороны, а я со вторым близнецом потопала в сторону нужной аудитории.       — Похоже Нильсен и вправду растерян, — хмыкает Эдвард, заходя в аудиторию, и я даже спиной чувствую взгляды, направленные на мою скромную персону, ведь свидетелями вчерашнего инцидента стала добрая половина учащихся данного колледжа.       — Он должен понимать, что не имеет права на такую импульсивность. Он в целом не имеет никаких прав касательно меня. И должен следить за тем, что говорит.       — О ваших отношениях уже слагают легенды, а это только утро, — покачал головой Кадоган, садясь во втором ряду.       — Такой популярности врагу не пожелаешь, — вздохнула я, понимая, что быть обычной среднестатистической студенткой у меня вряд ли теперь получится.

***

      — Привет, как ты? — на большой перемене я раньше всех оказываюсь в столовой, сдав вводный тест и со спокойной душой выйдя из душной аудитории. Ева подсаживается ко мне в столовой, разворачиваясь корпусом в мою сторону.       — Смотря, что ты имеешь в виду, — вздохнув, уточняю я, ковыряясь вилкой в салате. — Слава Богу мне вчера не прилетело, не то, что Алексу с Кристофером, но сегодня моя персона, пожалуй, в списке самых обсуждаемых личностей.       — Не знаю, что на Алекса вчера нашло, — потерла переносицу брюнетка. — Он хоть извинился?       — Нет, — покачала головой я. — Жалкие попытки поговорить были, но знаешь, нам обоим стоит остыть. Лично со своей стороны я все ему сказала, дополнить нечего. И если честно, мне просто интересно: он бы на всех парней так реагировал или ему чисто Кристофер не по душе пришелся?       — Все же это тебя задело, — поджав губы произносит Скай, грустно выдыхая.       — Он исчез из моей жизни, оставив меня с тысячей вопросов в голове. Ему было нелегко, а каково было мне? Он даже не объяснился нормально, — я со злостью отодвигаю от себя злосчастный салат, поворачиваясь к приятельнице. — А теперь весь из себя правильный парень ограждает меня от ненужных ухажеров и охраняет мою честь. Даже если бы я собралась продолжить ночь с Кристофером, это никоим образом не касалось бы Нильсена.       — Думаю, он делал это из лучших побуждений.       — Или из-за собственного эгоизма, — я отпила из рядом стоящего стакана сок. — Последние два года мне казалось, что я прощу ему все, как только увижу, но, увидев, поняла, что моя обида хлещет через край. И, нет, пока я не готова пойти ему навстречу. Мне даже дышать рядом с ним тяжело.       — Это твой выбор. Отговаривать или вклиниваться между вами не буду. Но все-таки, если сможешь, поговори с ним, хорошо?       — Ладно, — вздохнула я, — но только не сейчас.       Раздался звонок, и студенты огромной толпой нахлынули в столовую, а на мою макушку легла крепкая мужская ладонь, изрядно потрепав волосы.       Откинув голову на спинку стула, я с видом злого хомяка воззрилась на подошедшего Кристофера, который с моего злого взгляда и сморщенного носика лишь рассмеялся.       — Харрис, не куксись, морщинки появятся, — на это я лишь показала ему язык. — Мы собираемся пообедать на улице, ты с нами?       — Я хоть и закончила, но чисто за компанию посидеть могу, — улыбнулась я, краем глаза заметив заходящих в столовую Нильсена и Линд. — Я пойду, — обратилась я к Еве. — Думаю, всем за этим столом будет не очень комфортно, если я останусь, — покачав головой, Ева все же согласно кивнула. Ни к чему сейчас нагнетать обстановку.       На улице сегодня было солнечно. Последние солнечные деньки царили в Лос-Анджелесе по прогнозам метеорологов, ибо дальше по сводкам уже начинались проливные дожди, что предвещало сырость, серость — мерзость одним словом. Эта погода напоминала мне о днях моей беременности, которая была для меня лишь одним серым пятном с проглядывающим сквозь облака маленьким лучиком света, который позже сделал ее невероятно яркой, став смыслом жизни, оставив все печали позади. Именно появление Адама не дало мне уйти в депрессию, вся я была сосредоточена в этом маленьком голубоглазом мальчике.       — Харрис, ресторан или барбекю? — сходу спрашивает меня Эдвард, и я на секунду зависаю, но все же отвечаю.       — Барбекю, — наверное, я просто слишком люблю мясо и свежий воздух, чтобы выбрать первый вариант.       — Вот и отлично, — улыбается Кристофер, севший рядом со мной на траве. На все это я лишь вопросительно выгибаю бровь.       — Кристофер тебе наверное еще не рассказал о нашем Дне Рождения в эти выходные, — улыбается Эд, а Кристофер получает ощутимый тычок по ребрам.       — Ты мне когда сказать собирался? — шиплю я, — в пятницу?       — Скорее, в воскресенье утром, чтобы точно не отвертелась.       — Мы просто не могли решить, где отмечать, но ты решила все наши разногласия, — подмигнул одногруппник, — ждем вас всех в нашем загородном доме в это воскресенье. Даже если будет дождь, у нас есть навес. О времени сообщим чуть позже.       — Я точно вам не помешаю? — тихо спросила я.       — Скорее, украсишь собой компанию из этих неотесанных мужланов, — ухмыляется Эдвард и в него летит яблоко, точно отправленное в цель собственным братом-близнецом.       А я понимаю, что мне вновь придется отпрашиваться у Аннет.

***

      К празднику парни подходят со всей ответственностью. Даже закупки не перекладывают на плечи прислуги, а самостоятельно отправляются в магазин под моим женским надзором и списком, собственно, тоже составленным мной. Поэтому я с важным видом и листком в руках сейчас вышагиваю по супермаркету, разглядывая этикетки и сроки годности, отчего оба близнеца уже готовы закипеть.       — Если хотите салат с протухшим тунцом, то вперед, — шиплю я, на что сзади слышатся два тяжелых вздоха: — Не нойте, мы почти уже все.       В отделе с алкоголем парни уже становятся более оптимистичными, а в глазах загорается огонек, стоит им начать скользить по названиям на бутылках. И, к слову, алкоголь они пьют не абы какой: дешевое вино им в руки точно не попадет, а полуразбавленный коньяк так и останется стоять на полке.       Ожидая, пока парни сделают выбор, я пропускаю к стеллажам других покупателей, отходя немного в сторону и тут же случайно толкаю кого-то, слыша позади знакомое шипение и голос.       — Ну и где же нам еще встретиться? — ухмыляется Скай, а за ее спиной появляются Рейчел и Алекс.       Вот говорил мне Кристофер: давай в супермаркет поближе к загородному дому заедем, нет же, мне приспичило в тот, что рядом с колледжем.       — Скай, — протягивает Крис, отправляя в корзину несколько бутылок вина. — И ты тут, — он улыбается девушке, замечая за ее спиной двух не особо довольных друзей, но предпочитает не акцентировать на них внимание, ограничиваясь кивком головы.       — И я тут, — улыбкой на улыбку отвечает Скай, беря в руки бутылку из нашей тележки и разглядывая этикетку. — Значит, решил споить нашу малышку?       — Культурно выпить, прошу заметить! — из-за моей спины нарисовался Эдвард, который в противовес своим словам стоял с двумя бутылками хорошего коньяка в руках.       — А это, я полагаю, для того, чтобы беседа светская велась легче, — слегка ироничным тоном произнес Алекс, получая мой гневный взгляд в ту же секунду.       — Именно. Вот, сразу видно — знающий человек. Но и вы, гляжу, сюда тоже не за лимонадом пришли, — Эд, кивнул в сторону тележки, на которую оперался Нильсен, сложив руки на груди.       — День Рождения Рейчел послезавтра, — кивает на подругу Скай. — Собственно, как и ваш, насколько я помню.       — Как много чести, — прикладывает руку к груди Кристофер.       — Не паясничай, — закатывает глаза Ева. — И не смейте обижать мою девочку…       — Я помню, какой у тебя сильный удар, не переживай, — цокнул Кристофер. — Ладно, прошу нас извинить, нам нужно еще в пару мест, так что вынуждены откланяться и забрать столь прекрасную юную особу с собой.       — Как великодушно, что вы обо мне вспомнили, — сощурила глаза я, — Рейчел заранее, с Днем Рождения, — девушка слегка улыбается и кивает головой в знак благодарности, после чего переводит внимание на Нильсена, который смотрит на нас каким-то нечитаемым взглядом, думая о чём-то своем. Сам он выглядит напряженным и одним своим видом показывает, что данная встреча не приносит ему должного комфорта и радости,-Увидимся завтра в колледже, — проведя ладонью по предплечью Евы говорю я и иду в сторону кассы, иначе взгляд Александра прожжет во мне дырку, не иначе. На улице Кадоганы быстренько разбираются с пакетами, загружая их в багажник, а я наблюдаю за этим со стороны, ибо девушка и не должна таскать тяжелые пакеты по словам Кристофера. Бутылки звенят стукаясь друг о друга, отчего мимо проходящие люди невольно обращают на нас внимание. И если я слегка краснею, то парни вполне спокойны. Порой я забываю сколько мне лет, и что алкоголь в моем возрасте это уже нечто нормальное.       — Напомни, в какие еще несколько мест нам нужно? — спросила я, уже пристегиваясь ремнем безопасности в машине. Ибо по моим планам следующей точкой назначения должен был стать мой дом, а уж куда ребята и целый багажник продуктов после этого отправятся — не мое дело.       — Ни в какие. Просто эта аура, исходящая от Нильсена, слишком давила на меня, — заводя мотор, произнес Кристофер с легкой ухмылкой.       — О, значит я не одна это почувствовала, — вздохнула я, — Вы с Евой, похоже, довольно неплохо друг друга знаете? — Это довольно сильно бросилось в глаза. Сомневаюсь, что просто знакомый запомнит дату твоего рождения.       — До этого года я был участником студсовета, но дела в фирме отца занимают довольно времени, пришлось отказаться. А Скай — заместитель главы студсовета, что не очень афиширует, но всегда не против поучаствовать в студенческой жизни. Один из Дней Рождения мы отмечали в клубе неподалеку от студенческого городка и как-то так получилось, что мы встретили там их компанию, ну, и видимо у Евы эта дата отложилась в голове. У нее кстати довольно хорошая память.       — А еще и энергии в ней хоть отбавляй, — кивнула я.       — Именно, — согласился Эдвард. — Ее бы в нужное русло, — усмехнулся Кристофер, — Но в этом ее обаяние, я считаю.       — А что у них с Сэмом? Понимаю, что дело не мое, просто заметила эти странные взгляды еще в клубе.       — Я, признаться, всей истории не знаю, — задумчиво начал Крис: — Но точно скажу, что смотрит он на нее так с первого курса, и ситуация от года в год не меняется. Словно они боятся перейти эту черту братско-сестринских отношений и стать кем-то большим друг для друга. Она даже Линд терпит, хотя ту вряд ли назовешь ее подругой, да и дружит она с ней только потому, что Сэм дружит с Нильсеном, а Нильсен знаком с Рейчел еще с пеленок, — эти слова друга очень удивили меня, ибо мне казалось, что Ева и Рейчел довольно близки. Хотя, возможно стоило просто приглядеться.       — Похоже, я ей не очень нравлюсь, — вздохнула я, вспоминая какими равнодушными взглядами порой на меня смотрела подруга Нильсена.       — Конечно, не нравишься, — отозвался с заднего сидения Эдвард.       — Нильсен с тебя глаз не сводит и кулаками машет, а ее воспринимает как сестру и не более, — кивнул в знак согласия с братом Кристофер.       — Ей нравится Александр? — я обернулась в сторону Эдварда.       — Нравится — слабо сказано. Бытует мнение, что она влюблена в него всю свою сознательную жизнь. Она даже переехала сюда вслед за ним.       — Тогда все понятно, — киваю я, а внутри вновь начинает шевелиться червячок обиды. Стоит ли говорить, что в течение года наших отношений я не знала о Рейчел и даже не подозревала, что у Алекса есть лучшая подруга. Вокруг него всегда крутились девушки, но он не одаривал их нужным вниманием, а английскими друзьями были исключительно парни, с каждым из которых я была знакома.       — Увидимся в воскресенье, — помахали мне на прощание парни, когда мы подъехали к моему дому. — Заедем за тобой в три, будь готова, — на этих словах машина тронулась с места, а я зашла в дом, вдыхая аромат корицы, исходящий с кухни.       Дома было хорошо, дома было уютно. Адам носился по первому этажу, снося все на своем пути, Аннет пекла печенье, между делом расспрашивая меня о молодом человеке, что сидел за рулем машины, надеясь, что Кристофер, как минимум, оказывает мне знаки симпатии.       Я не могла не думать о том, что сказали мне парни. Казалось странным то, что Алекс умалчивал о Рейчел, учитывая стаж их дружбы. Боялся ревности или просто считал меня недостаточно серьезным своим увлечением? Вопросы, десятки вопросов роились в голове. И ответы на них мне мог дать только сам Александр.       Суббота пролетела как одно мгновение. Покупка машины, а после восстановление моих азов вождения полностью вымотали нас, поэтому сил хватило только на звонок в доставку и вечернюю ванну с Адамом. Пока укладывала ребенка, естественно, уснула сама и к утру проснулась с больной спиной и шеей, ибо спать в детской кроватке — то еще удовольствие. Но лень моя была слишком сильна, чтобы, проснувшись ночью, уйти в свою кровать, и я, поудобнее обняв сына, продолжила дальше спать. Жаловаться собственно не на что, сама виновата.       Утро, помимо боли в спине, встретило меня непонятными тянущими болями внизу живота с правой стороны, да и в целом каким-то общим недомоганием. Отнеся это все к приближающимся критическим дням, я продолжила утренние заботы о сыне, который, словно чувствуя мое скорое отсутствие, требовал повышенного внимания.       Не выдержав, я все-таки выпила обезболивающее и проверила наличие гигиенических женских принадлежностей в сумочке. До приезда ребят оставалось не так много времени, а мне нужно было еще подобрать одежду и нанести легкий макияж. Эдвард сразу предупредил о свободном стиле, и что в основном обитать мы будем на улице, поэтому светлые бриджи и легкая полупрозрачная блуза как нельзя кстати попались мне под руку при ревизии шкафа с одеждой. Мозгом то я осознавала, что обязательно посажу пятно, но ходить в темной одежде, когда на улице слепит такое яркое солнце, было бы диким упущением. Кажется, метеорологи в этот раз просчитались.       — Веди себя хорошо и слушайся бабушку, — я поцеловала сына в макушку. — Я постараюсь вернуться пораньше. Хорошо? — мальчик, сжимающий в своих объятиях игрушечного жирафа, кивает, немного обиженно надув губы. — Хэй, Адам, ну мы же договаривались, что мама отлучится ненадолго, — совесть съедала меня изнутри. Неприятное чувство, что я меняю ребенка на друзей, словно кошка, скреблось изнутри. Адам порой казался мне старше своих лет, с ним всегда можно было договориться, задобрить и на самом-то деле, его истерики были настолько редки, что этот маленький парень словно понимал, что он единственный мужчина в семье и вести ему себя стоит соответственно.       — Не переживай, — улыбнулась Аннет, присаживаясь на корточки рядом с насупившимся ребенком. — Мы найдем, чем себя занять.       — Будет капризничать, звони, — видя входящий от Кристофера на телефоне, улыбнулась я, целуя сладкую щечку сына и скрываясь за дверью.

***

      — С Днем Рождения, — пропела я, заваливаясь в машину и расставляя руки для объятий, которые моментально получила, а в нос ударил приятный аромат мужского одеколона. — Ой, а надухарился-то, — протянула я, пристегиваясь.       — Еще скажи, что одеколон мой не нравится, — усмехнулся рыжий, и машина тронулась с места. — Ребята уже приступили к барбекю, ждут только нас. Эд своей слюной скоро затопит весь район, если мы не поторопимся.       Близнецы — это не только двойное счастье для родителей, но и двойное количество подарков и обьятий. Эдвард, который в самом начале довольно равнодушно меня принял, оттаивал, и я чувствовала, что он сможет стать мне не только хорошим одногруппником, но и другом. Помимо меня присутствовали еще Джейкоб и Зак, которых я знала пока что поверхностно, но мнение о них складывалось хорошее.       Находиться в полностью мужской компании вне стен колледжа было непривычно и странно для меня. Учитывая, что я училась в частной школе для девочек и дружила всегда только с ними, проводить время в компании парней для меня было ново. Но парни как-то сразу приняли меня, не было каких-то похабных шуточек или неприятного флирта, они просто вели себя как привыкли, знали о каких темах лучше поговорить друг с другом наедине.Вообщем делали все, чтобы я не чувствовала себя одинокой или чужой. Возможно, это была какая-то личная просьба Кристофера, но в любом случае я должна отдать им должное, они правда не наседали и заставляли расслабиться в своей компании.       Но больше всего меня покорил тот факт, что меня просто отправили отдыхать на качельки, пока парни сами нарезали зелень и овощи, готовили мясо. Прислуга в доме была распущена, так что аристократические ручки сами взялись за нож, избавляя меня от этой участи.       — Пытаются произвести на тебя впечатление, — улыбнулся Зак, присаживаясь рядом со мной, наблюдая за тем, как Кристофер ловко режет лук. — Даже не подумал бы, что Крис так хорош в этом. В любом случае, ты хорошо на него влияешь, Агата, — парень отпил вино из бокала, что держал в руках.       — Прекрати ее смущать, — вздохнул англичанин, а я вновь почувствовала неприятную, пока что еле ощутимую, но колющую боль. Слегка поморщившись, я провела рукой по низу живота.       — Все хорошо? — спросил Эдвард, снимая с мангала очередную партию мяса.       — Да, — натянув улыбку произнесла я. — Не обращай внимания.       — Точно? — теперь уже в мою сторону повернул голову Кристофер.В его взгляде проскользнуло волнение. Порой,я чувствовала себя цыпленком, а рыжий друг выступал в качестве курицы-наседки, которая беспрестанно заботилась о своем дитя       — Да-да, — кивнула я, слегка снизив громкость голоса. — Женская физиология и все такое.       — Оу, — закусил губу парень, возвращаясь к своему делу и кажется, немного смущаясь. В то время как Зак даже виду не подал продолжая отпивать виски из своего стакана, что был у него в руках.       А у меня внутри закрался червячок сомнения, что это не предвестник критических дней, ибо боль сменила свой характер. Стараясь отвлечь себя от недомогания, я огляделась.       Загородный дом Кадоганов находился на возвышенности и имел довольно обширную территорию, которая ненароком кричала о достатке своих владельцев. Бассейн, яркие цветущие клумбы, зона отдыха и небольшой фонтан в глубине сада делали это место невероятно подходящим как и для активного отдыха, так и для ленивых выходных в кругу семьи.       Сказать, что сегодня меня кормили как на убой, это ничего не сказать. Мясо подкладывалось со всех сторон, а салаты и закуски словно сами находили путь к моей тарелке.       Я ела небольшими порциями, стараясь поддерживать разговоры ребят, но, откровенно говоря, последние полтора часа хотелось выпить обезболивающие и завалиться на ближайший диван в позе эмбриона.       — Я отойду на минутку в уборную, — тихо сказала я Крису, беря в руки свою сумочку и скрываясь в доме, не замечая, как парни обеспокоенно переглянулись между собой, и Кристофер встал со стула следом за мной. На протяжении последнего часа он уже несколько раз спрашивал меня о самочувствии, и даже предлагал прилечь в одной из комнат.       Открыв воду на полную мощность, я сунула в нее ладони и приложила их к своему стремительно бледнеющему лицу, с которого по вискам скатывались мелкие капельки холодного пота. Похоже, придется пораньше покинуть парней и отправиться домой, ибо сил терпеть уже не осталось. Еще и подкатывающая тошнота обещала мне в скором времени эпичное избавление от съеденного.       — Хэй, как ты? — я вздрогнула, когда, выйдя из ванной комнаты, столкнулась с Кристофером, привалившимся плечом к стене.       — Живот сильно болит, — поморщилась я. — Пожалуй, поеду домой, — оттолкнувшись от опоры, Кадоган подошел ближе ко мне, прикладывая руку сначала ко лбу, потом к щекам.       — Ты слишком бледная, — констатировал он. — И на ногах еле стоишь. Поехали, отвезу тебя в больницу.       — Не нужно, — вяло улыбнулась я, сжимая зубы от накатывающего приступа. — Ты выпил. Продолжайте отмечать.Я вызову такси.       — Не дури, — вздохнул Крис, приобнимая меня за плечи. —Я не так много выпил. Пойдем, — вяло сопротивляясь, я все-таки следую за другом, который что-то говорит парням и ведет меня к своему автомобилю. Ребята порываются с нами,сразу окружают нас, видя мою уже слишком неестественную бледность, но рыжий останавливает их знаком руки, прося остаться в доме. И все могло закончиться довольно неплохо, если бы прямо перед средством передвижения я просто не начала оседать в руках Кадогана, а земля под ногами не стала казаться мягким покрывалом.       Следующим, что увидела был белый больничный потолок.       Неприятный писк, раздражающе приводит меня в себя и, с трудом открыв глаза, я обнаруживаю себя в больнице. Голова тяжелая, глаза словно налиты свинцом, а тело затекло от долгого лежания в одной позе. С огромным трудом поворачивая голову в сторону, я фокусирую взгляд, и мои глаза расширяются от паники, захлестывающей с ног до головы. Мой ребенок спокойно играет с Кристофером и своим любимым жирафиком, лепеча что-то на своем детском еще не совсем понятном нам языке.       — Очнулась? — спрашивает рыжий, замечая шевеления сбоку, а Адам сразу же подрывается с диванчика для посетителей, подбегая к моей кровати в попытке залезть. — Эй, ковбой, притормози, маме нужно отдохнуть, ты сделаешь ей больно, если сейчас залезешь на кровать, — друг пододвигает стул к кровати, садясь на него и забирая ребенка к себе на колени. — Как ты? — Адам прикасается к моей щеке ладошкой, и я, слегка улыбаясь, прикрываю глаза.       — Все тело ломит, но, в целом, неплохо. Крис… — начинаю я, но рыжий перебивает.       — Поговорим об этом позже. Хорошо? Тебе вырезали аппендицит. Пришлось позвонить твоей тете. Она сейчас вернулась домой за некоторыми твоими вещами. Хотела и Адама с собой взять, но я предложил посидеть с ним.       — И он так спокойно с тобой остался?       — Ну, я сделал комплимент его очаровательной игрушке, сводил в кафетерий попить горячего шоколада и купил пирожные, так что мы уже почти друзья.       — Надо же, — протянула я. — Он редко так легко идет к незнакомым людям. До недавнего времени почти весь его социум состоял из двух людей.       — Думаю, теперь мы можем это изменить, — улыбнулся Кристофер. — В колледж твоя тетя позвонила, так что можешь не беспокоиться. Кстати, еще звонила Ева, не знаю откуда она узнала, но я сказал им приезжать завтра. Сегодня тебе явно не нужна эта толпа.       — Спасибо, — немного вымученно, но все же улыбнулась я. — Чтобы я без тебя делала? Прости, что испортила праздник.       — Харрис, не говори глупостей. Мы успели вовремя и это главное. В следующий раз если что-то заболит, говори сразу, хорошо?       — Хорошо.       Кристофер так легко принял факт наличия у меня сына и, кажется, даже не обижался на тот факт, что я решила скрыть это от него. Пожалуй, если бы не его внимательность, я бы просто упала в обморок на территории особняка и неизвестно насколько удачным было бы это падение и как бы повел себя мой аппендицит.       Друг дожидается тетушку и, попрощавшись, удаляется из палаты под заинтересованные взгляды тети, которая, кажется, от него в восторге.       — Я немного знакома с их отцом, — произносит Аннет. — Но даже и подумать не могла, что у Геральда такие воспитанные и взрослые сыновья. Обязательно присмотрись к этому мальчику. Даже Адаму он понравился, а твой ребенок никогда не ошибается в людях.       — Этот ребенок просто продался за пирожные, — улыбаюсь я, — но он действительно очень хороший человек.       Крис внимательный, хороший слушатель, прекрасный собеседник, всегда готов прийти на помощь, он вежлив, воспитан и, кажется, любит детей. Он полностью подходит под мой типаж идеального парня. Но вот только сердце рядом с ним не екает, рядом с ним оно спокойно. Кадоган вселяет в меня спокойствие и ощущение уюта, я чувствую себя нужной и важной, но на этом все. Я бы правда хотела полюбить его, проявить симпатию, но мое сердце не готово я и трезво осознаю это.Я даже до конца не осознаю,что теперь чувствую к Александру,так как я могу дать шанс чему-то новому? Я не отпустила прошлые отношения, сколько бы не храбрилась перед Нильсеном и остальными. И даже моя обида, моя резкость в отношение шведа, это следствие того,что я не остыла,что где-то внутри еще тлеет уголек,который что-то чувствует, который не дает мне поставить точку в этой истории длинной в три года.