Подводные камни

«Кажется у меня теперь тоже феноменальные способности всё портить». С момента возвращения они молчали уже поболее часа. Мальчишка читал в комнате, Робу пришлось занять диван в гостиной. Мужчина пытался поспать, однако каждый раз погружаясь в дремоту его вырывали в реальность воспоминания. — Вам грустно? Голос поблизости. Роб решил не открывать глаза. — Лучше не оставаться одному, когда грустно. — Что за вздор. — Вы выглядели подавленным, когда говорили о поездке. Вам не хочется уезжать. «Этот… неугомонный сопляк! Я погорячился решив, что с ним неплохо проводить время» скрестил руки удобнее растягиваясь по поверхности, в попытке расслабится. Ничего не получается. — Бред. Просто усталость сказывается. — Такая внезапная, ага. — Мы уже всё обсудили. — Раздраженно. — Почему вы разозлились, когда я предложил помощь? Уайт не ответил ему. Полежав так ещё немного, со стоящим над душой Роджерсом, мужчина лишь в конец разозлился. — Может поэтому, ваши отношения с невестой и складываются именно так? Совсем не похоже, что вы с ней семья. — Советую держать ваше ценное мнение при себе, Роджерс. — Процедил. — Вы ничего не знаете о моей жизни. — А о ней вообще хоть кто-нибудь знает? Вы же сами строите стены от всего мира. «Тц…» Роб резко поднялся, едва ни сбив юношу, буквально пронесся по комнате ураганом, схватил своё пальто и ушел. «Ещё один, кто решил меня побесить. Будто Джесс и прочего недостаточно» Уайт направлялся к станции, пересечь город было быстрее всего на поезде. Идею телепортов ему пришлось отмести, чтобы не отследили перемещение, и в общем, он не был уверен осталась ли другая площадка рабочей. Кто знает, где бы он приземлился, будь она в плохом состоянии. По счастью, станция находилась не так далеко от Веона, он даже успел сесть на нужный транспорт. Поезд двигался быстро, пейзаж за окном то и дело сменялся одним на другой, по мере приближения к конечной цели, в памяти всё ярче, словно всполохи огня, разгорались картины прошлого. С каждой секундой на душе становилось тяжелее. Сердце чаще забилось, Роб машинально коснулся внутреннего кармана пальто, прикрыл глаза нащупав в нём продолговатый предмет, глубоко вдохнул воздух. «В тот день…». Я занимался своими делами в тот день. На удивление, настроение было не так паршиво, как обычно. По крайней мере, до одного момента… когда послышались громкие, быстрые шаги внизу, в разных уголках квартиры, затем выше, вверх по лестнице, и крики. — Роб! Роб!? Робин! Паршивец, где ты!? «Да что опять?» нехотя отложил свою книгу, дверь в комнату распахнулась. — Чего? — Недовольно. Высокий, коренастый мужчина, в два раза больше и старше. Мой отец. Он буквально выдернул меня из кровати, хватая за шиворот толкнул к двери. — Ты почему, дрянь, на уроки не уходишь!? Мне звонили из университета, тебя отчисляют. Быстро собрался, сейчас же пойдешь к директору, и чтоб всё уладил. Книга выпала от резкого рывка, а я сам почти впечатался в дверь, из-за того, что споткнулся. Я разозлился, оскалился, сжимая кулаки, злобно уставился на отца. — Хватит крысится, шевелись. — Ещё толчок, уже третий, теперь на лестнице. Мы спустись вниз. — И так неизвестно на что похож уже, так вообще тварь какая-то. — Ненавижу тебя! Я крикнул с обиды и злости, тут же получая в ответ пощечину. Удар оказался болезненным, щека запылала. Не скажу, что это было незаслуженно, но это был первый раз когда меня ударил отец, и первый раз когда я сказал, что ненавижу его… я отпрянул к двери, хватая куртку с вешалки. — Холодно на улице, надень другую. — В этой пойду. — Я не собираюсь тебя лечить, оденься. Отец схватил меня за плечо, буквально срывая её силой. — Отвали! Ты её порвешь! — Ты не пойдешь так на улицу. — Отвали от меня! — Неблагодарный поросёнок. Я работаю, как проклятый, зашиваюсь, чтобы обеспечить тебя. Делаю всё, чтобы ты ни в чем не нуждался… — Я НЕ ПРОСИЛ! — Сорвался на крик. — Я этого не просил! Мне удалось вывернуться из его рук, конечно, куртка пострадала, послышался треск… на глаза навернулись слёзы, я продолжил кричать. — Ты… — ЗАТКНИСЬ! — Отчаяние. — Ты… ты правда считаешь, мне нужно всё то, что ты делаешь!? Нужны вещи!? Да тебя никогда дома нет! Тебя нет рядом, когда ты мне нужен! Никогда нет! Ты… даже не знал, что у меня проблемы, до сегодняшнего момента. Потому как никогда не интересовался мной! Мне не нужно… всё, что ты делаешь, мне не нужно! И маме не нужно было. Мы всегда… я... я просто... хотел быть с вами. Но вы постоянно ссорились! А теперь, теперь её нет! МАМЫ НЕТ! И тебя… я всё время один… думаешь мне нужно всё это!? Голос сломался, я отер рукавом глаза. Отец был шокирован услышанным. Хорошо помню его лицо… тот взгляд, полный боли, когда он слушал меня, он уже больше не злился, ему было искренне жаль… но... я так испугался. Банально испугался того, что я натворил, того, что высказал ему, его реакции. В итоге, я просто сбежал. — Почему я не хожу на уроки… разве тебе не плевать, почему!? Важно лишь что я пропустил их! Я бежал. Отец пытался вернуть меня, поговорить, что-то исправить… помню, как он зовет меня. Не знаю почему я был так напуган и просто нёсся, и нёсся, очень долго, не останавливаясь. В какой-то момент мне удалось скрыться. Всё ещё помню его голос. — Роб! Робин! Робин! Стой, Роб! Прости! Сын… *** Жилой квартал. Довольно старенькое, потрепанное здание. Оно видело и лучшие времена. Коврик у двери уже мхом порос за столько лет. Дверь находилась на первом этаже, это был один из тех домов, где у каждой семьи был свой, отдельный вход. Помедлив немного, Уайт открыл её. Та со скрипом отворилась. Внутри тёмное, затхлое помещение радушно приняло его в свои объятья. Пыль кругом, на полу, в воздухе. Он прикрыл дверь, подсвечивая себе сферой энергии путь. Под ногами поскрипывают старые половицы. Небольшая квартирка. На первом этаже гостиная, кухня, спальня, на втором, вторая комната и ванная. Роб прошел вдоль стены, косясь на рамки, будто боясь увидеть в них призраков прошлого. Стекла на фотографиях оказались заляпаны пылью «так даже лучше» подумалось ему. Сложнее всего оказалось подняться на верх, в сознании снова всплывали картины последней ссоры с отцом. А вот и заветная дверь, он неуверенно шагнул внутрь. Всё прибрано по своим местам. Вещи, книги, заправлена кровать… единственное что, всё это под слоем пыли. «Давно я здесь не был, однако… надо зайти как-нибудь на досуге, прибраться хоть». Подошел к столу, внимание привлекло нечто напоминающее ящичек. «Справочник редких минералов» усмехнулся «так это та книга». Вернув находку на место, осмотрелся, в поисках настоящих коробок. «Может, в шкафу?» в шкафу кстати было значительно лучше, чем снаружи. «Н-да. Сколько барахла… не помню, чтоб и половину из этого носил когда-либо. За то помню, часто выглядел как оборванец. Бунтовал… если б мы только смогли раньше друг друга понять, может, сейчас всё было бы совершенно иначе. Хм, а вот и коробка». Потихоньку, не спеша, он заботливо складывал вещи. Маленькие, уже давно совсем не подходящие ему по размеру. Даже усмехнулся этому факту. «Нужно было хоть окно открыть, дышать совсем не чем, и жарко» Роб закашлялся разгоняя пыль перед собой, вдруг случайно задел что-то. Звук битого стекла рассёк тишину. «Чёрт!» спешно поднял упавший предмет, совсем позабыв, не хотел ведь ничего видеть. Сфера энергии услужливо подсветила фото в разбитой рамке. Внутри что-то ёкнуло, заставляя сердце сжаться, забиться чаще, отдаваясь пульсацией во всё тело. Он опустился на постель переводя дыхание «спокойно, спокойно. Успокойся... просто положи её, Роб, и пойдем. Вот так… отлично». С трудом сделал глубокий вдох прикрывая глаза. В тот же момент послышались приближающиеся шаги «чёрт, дурак, неужели я не запер…». — Что это? До боли знакомый голос, само собой, в дверях появился Роджерс. Его вопрос резанул словно нож по сердцу. Язык не поворачивается ответить, Роб чувствует подкативший ком к горлу, чувствует, голос предательски дрогнет, сломается, произнеси он хоть звук. Он спешно погасил сферу, возвращая рамку с фотографией на место – прикроватную тумбочку. — Я пошел следом, когда вы ушли. Извините, что помешал... правда… — Замялся. — хотел держаться поодаль. Но вас долго не было, я забеспокоится. — Это мой… дом. И комната. Моя... комната. Шепот и тяжелое дыхание, каждое слово даётся ему огромным трудом. Роб упер локти в колени, привалился лбом к сложенным ладоням. Руки затряслись, он уже отвернулся, не смотрел на снимок, вообще не смотрел, но картина всё ещё стояла у него перед глазами. «Ваш… дом?» парень обернулся по сторонам. Темно, затхло, пыль кругом, не похоже, что здесь кто-либо живет. Джерри сделал пару шагов вперед, обеспокоенно глядя на сгорбившегося собеседника, сел на корточки рядом с ним. — Что случилось? — Мнх… — Сглотнул. — всё нормально. Переутомился. Просто дай мне минуту. — Давайте на улицу вы… — Иди. — Резко. Мальчишка осторожно наклонился в бок, ближе, желая разглядеть, в чём дело, вдруг тот поранился, или ему не хорошо? Половица вдруг скрипнула от чего Уайт интуитивно отвернулся в другую сторону, но получилось с точностью до наоборот. Они случайно встретились взглядом. Всего на мгновение, но Джерри увидел, его полные боли и страха серебряные глаза, раскрасневшееся лицо, капельки слёз, сорвавшиеся с губ. — Иди. — Шепот. — Я подойду, позже. Парень не понимает, что происходит, не знает, что, или кто, так сильно сумело расстроить мужчину. От чего вдруг на сердце так беспокойно, и он сам, глядя на Роба, тоже, уже почти плачет. Юноша резко поднялся, обнимая его голову, прижал к себе, поглаживая по волосам. Тот не отстранился. Джерри начал ощущать, как он подрагивает в его руках. — Это я вас так огорчил? — Обеспокоенно. — Можете не отвечать, что случилось, всё в порядке. Я понимаю, не моё дело... простите пожалуйста. — Здесь… случился я. Еле произнёс тот вновь замолкая, подавляя эмоции, с трудом заставляя себя продолжать диалог, раз уж сам начал говорить о случившемся. — Вы? Что вы… — Задумался. — могли сделать такого? — О-о… я мог… — Голос предательски дрожит, ломается, от чего Роб практически шепчет — Н-нет, да ладно? Вы же, вы… рассудительный? Умный. Ну, может, почти всегда. Вы точно не сделали бы ничего страшного, я уверен. — Я разрушил свою семью. Это достаточно страшно? — В смысле? Они… родители разве… — Их нет. — Резко. Джерри замялся, сглотнул, ещё крепче, но бережно, прижимая Роба к себе. — Я не знал… мне... мне очень жаль. — Не может подобрать слов. — Но, почему в том обязательно ваша вина? — Потому что, я не всегда был таким «рассудительным, умным». — Горько усмехнулся. — Это произошло много лет назад. После того как… умерла мама, жизнь с отцом всё больше стала походить на ад. Я был чуть старше тебя. Мы никогда с ним особо не ладили. Всё из-за его работы, он пропадал на ней сутками. В тот день… в тот день мы впервые так сильно поссорились. В тот день, я впервые высказал ему обо всем, о чем очень долго молчал. Нависла небольшая пауза, Роб опять замолчал, он обнял мальчишку в ответ, крепко, чтоб тот больше не смог извернуться и увидеть его лица. — Так это же... хорошо? Вы наконец смогли поговорить. Я вот, так и не смог поговорить со своими родителями… думаю, это очень храбрый поступок… — ВОВСЕ НЕТ! — Громко. Голос сломался. — Я струсил. Просто… просто вывалил на него всю свою боль и… и сбежал. Испугался. Он столько искал меня... очень долго искал, хотел помирится. А я испугался… я… я просто не знал как… Всхлип, вжался в мальчишку, уже не в силах сдержать ни эмоции, ни слёзы. Сердце сжалось, глаза Джерри тоже наполнились слезами. На макушку Роба опустилось несколько солёных капель. — Не знал, как т-теперь… смотреть ему в глаза. Но самое... самое страшное, это был наш последний разговор… и в нём я сказал ему: «ненавижу тебя». У меня было достаточно времени. Достаточно, чтобы исправить всё! А я даже не извинился. Футболка у юноши уже вымокла вся, Джерри всё ещё обнимает собеседника, бережно поглаживая по голове. Ровные мягкие волосы скользят в тонких, бледных, прохладных пальцах. «Не плачь, пожалуйста, не плачь» парень ожидал многого, но только не таких вот историй. Ему стало слишком больно за Уайта, за осознание, какого это, жить с тем, что твои последние слова близкому были "я тебя ненавижу" за невозможность просить прощение, ведь его больше не у кого просить. «Ты даже не представляешь, что я натворил. Это лишь малая доля истории… поверь, я не умный. Не рассудительный. Прямо сейчас... банальный страх, показать свою слабость, будто оно и так не видно!? Он… не даёт мне разжать руки». — Думаю, он давно простил. Он очень любил. Раз всё время искал, хотел помирится. — Шепотом, бережно. — Так что, пожалуйста, не плачь… я прошу… не нужно себя винить. — Н-но, — Непонимание. — почему...? «Почему ты так говоришь? Не винить себя... я не ждал понимания… мой поступок, за который я сам себя ненавижу… разве его можно, хоть чем-нибудь оправдать?». Он не мог перестать не винить себя в произошедшем, но от чего-то, слова юноши звучали так успокаивающе. — Потому что, мне больно. Больно, от того, что я вижу как больно тебе. Роб поднял голову, и утонул, растворился в лазурных волнах, в его грустной, доброй улыбке, нежном голосе. Истерика резко прервалась. Парень коснулся его пораненной щеки. Маленькая, ласковая, прохладная и мягкая ладошка дотронулась до него, тонкие пальцы бережно отёрли влажный след под покрасневшим веком. — Пожалуйста… Вдруг Роб подался вперед, почти целуя его в губы, лазурные глаза слегка расширились от удивления. «Нет… нет. Нельзя» еле сдержавшись одёрнул себя, тут же резко отстранился. — Прости. Я... я не в себе, не обращай внимания. Нужно скорее возвращаться обратно, в Веон. Здесь с делами уже покончено. В общем… кхм, спасибо... что пришел. — Рад помочь. — Зайдем только в чистку по пути, нужно занести коробку. — Может, возьмем ещё что-то на память, фотографию? У вас же нет фото в университете, я знаю, нет. — В другой раз. Сейчас его даже положить не куда. — Я понесу. В ветровке большие карманы, мне не сложно, правда. Уайт вздохнул поднимая ящик с пола, ему не слишком хотелось оглашать истинную причину того, почему, он не хочет забирать снимок. Вот только, юноша не отстал бы, пришлось себя пересилить. — Кхм… не думаю, что готов забрать её сейчас. — Вы будете рады. Вот увидите, всегда приятно иметь что-то хорошее в память о близких. — Наверно… — Помедлив, Роб протянул ему ту самую рамку, с тумбочки. — тогда, вот её. Осторожнее, стекло разбилось. — Угу.