мальчишка

ей было пятнадцать, когда она впервые увидела, как мама, прощаясь с отцом, плачет. картина, мягко говоря, пугающая, а если говорить еще более конкретно, то терзающая душу, ведь отец уходит, чтобы не вернуться. фартук на матери висит-болтается, но ассоциаций с ёлочными игрушками не выходит, в последнее время у сьюзен вообще ни черта не выходит. в какой-то мере можно обвинить положение в стране, которое слишком шаткое для того, чтобы мечтать о принцах, поступлении в университет или хотя бы о том, что милый папенька вернется домой живым и невредимым. наверное, именно поэтому сьюзи (боже, ее ведь никто так не называет, за исключением старшего брата, но он это только когда расстроен, а расстроен он нынче постоянно) теперь читает чуть меньше про математику и чрезмерно больше про еще вчерашние глупости: "как понравится мальчику". она не совсем понимает, зачем ей нужен мальчик, если за окном гремят военные снаряды, тут и с настоящим мужчиной под боком бывает страшно. брат (тот, что старше, эдмунду до подобного дела нет) поглядывает в начале со смешинкой в глазах, потому что "девчонки такие странные", а затем немного с печалью, потому что "я всегда думал, что моя сестра не такая". сьюзен злится больше обычного, ибо что, черт возьми, значит "не такая"? питер конфузится, молчит, прожигает стенку в их совместной комнате взглядом, очевидно надеясь, на то, что сестре надоест ждать ответов, и она уйдет сама (слегка расстроенная, но все же не будет задавать лишних вопросов). однако этой девочке семнадцать, и она больше не ведётся на те уловки, что срабатывали на ней, когда они оба едва ли вошли в пубертатный период. он почти проклинает ее за то, насколько у нее пронзительный взгляд и за то, что она пробирается к нему под кожу, а еще он слегка злится на маменьку, ведь именно от нее сьюзен достались эти чертовски красивые губы и греховные в своей привлекательности ключицы. — сьюзи, ты не из тех, кто бегает за мальчишками. он говорит тихо, будто боясь, что кто-то услышит и расскажет всем о том, что он произнёс вслух. ее глаза очаровательно закатываются, а руки тянутся вверх, к нему, ведь он сдался первым и уже встал для того, чтобы покинуть комнату. он обнимает ее в ответ, наоборот протягивая руки вниз, а затем его уши покрываются мурашками, а щеки пылают, как после бега на длинные дистанции. — но я ведь с самого детства бегаю за тобой, пит, а ты — мальчишка. не в бровь, а в глаз, сьюзи.