Выбор за тобой

Рука скользит по кубикам пресса под широкой футболкой, омега отвечает на поцелуй, тихо постанывая в губы. Чонгук сильнее вжимает его в стену, пахом трется о живот, чуть прикусывает нижнюю губу. Тонкие пальчики цепляют резинку спортивных штанов и проникают под ткань, гладят возбужденный член альфы через боксеры. Чон разрывает поцелуй и утыкается носом в шею омеги, вдыхает полной грудью. Сладкий запах сливок заводит, пробуждает инстинкты. Омега второй рукой сжимает его пепельные пряди на затылке, ближе прижимает лицо к своей шее, дышит часто. — Чонгук-и, пошли наверх, — шепчет парень, сильнее сжимая член альфы. — Как скажешь, милый, — хрипло отвечает Чон, лижет чужую шею. Алкоголь и сексуальное желание — замечательный коктейль, который приводит к одноразовому сексу на вечеринках. Этот омега, Вихён, учится в том же университете, что и Чонгук, только на два курса младше, и он давно давал намеки, что не против. Альфа сегодня тоже не против, омега неплохо его завёл за вечер, крутя своей красивой задницей перед носом. Чон отстраняется, берет омегу за руку и тянет за собой. Они выходят из-под лестницы, где решили уединиться. Народа в доме Сокджина очень много, и несмотря на то, что уже три часа ночи, все продолжают пить и веселиться, поют очень громко, пытаясь перекричать оглушительную музыку. Пара поднимается на второй этаж, омега обнимает Чона за талию, ближе жмется. Его светлые волосы уже растрепаны, на шее пара засосов, глаза блестят от возбуждения и алкоголя. Он смазливо-красив, Чонгук же любит красоту более необычную, более резкую и яркую, да и ростом омега по плечо. Зато его можно трахнуть на весу, с ухмылкой думает Чонгук, и открывает первую попавшуюся дверь. Чон теряется и застывает, приоткрыв рот. На постели два обнаженных тела. Парень-омега стоит раком, прогнув спину, плечами лежит на постели и стонет так громко, что кажется, сейчас скончается от наслаждения. Альфа крепкими руками сжимает его талию, стоя сзади на коленях, его ноги широко расставлены. Ягодицы напряжены, кожа блестит в приглушенном свете. Мышцы напрягаются больше при каждом резком, сильном толчке, которые звонкими шлепками разносятся по комнате. Он двигается очень быстро, трахает, не останавливаясь, член каждый раз скрывается полностью между ягодиц омеги. Черные волосы облепили лоб, влажный язык блестит между губ, когда альфа облизывается. Он поворачивает голову, влажные губы растягиваются в усмешке, а хриплый голос пускает мурашки по рукам. — Привет, Чон, — выдыхает Тэхён, не прекращая движений бедрами. — Присоединишься? Чонгук медленно моргает, фыркает и закрывает дверь. За руку тянет омегу к следующей комнате, которая, к счастью, свободна. Нездоровое возбуждение щекочет внутри, где-то внизу живота, напрягает член. И это очень не нравится Чону. Ему не нравится, что когда он трахает Вихёна в такой же коленно-локтевой, перед глазами не его тело, а то, которое он видел в соседней комнате. И это не про омегу под Кимом. Задница под его пальцами упругая, но Чонгук любит другие. Более сочные, более мягкие. И опять вспышками под закрытыми веками другие ягодицы, что двигались так быстро, мышцы на них напрягались от резких толчков. И кожа эта соблазнительно блестела, плоский живот и широкие плечи, руки крепкие сжимали так властно чужое тело. Какого хрена?! Чонгук рычит сквозь зубы, пальцами проминает грубо плоть омеги и начинает двигаться резче. Тот срывается на звонкие стоны, Чонгук раздраженно смахивает пепельную челку со лба движением головы. Бесит, сука, и не отпускает образ трахающегося Тэхёна, словно отпечатался на сетчатке, въелся в сознание. Чон кончает, громко выдыхая, проклиная про себя Кима, который ухмыляется и предлагает присоединиться. Почему происходит этот пиздец? ______________________ Чонгук познакомился с Ким Тэхёном почти год назад. Тэхён учился в Европе два года по обмену, но на последний курс решил вернуться в Корею. Чон про него только слышал от Ким Сокджина, тот был его двоюродным братом. Джин окончил универ, Чонгук перевелся на последний курс, и в их компании появился Тэхён. Все его знали раньше, кроме Чона и Чимина, которые в этой компании сами чуть больше года. На одной вечеринке начали общаться с альфами со старшего курса, а именно Намджуном, Юнги, Хосоком и Джином, а потом стали одной дружной компанией, которая не прочь побухать и позажимать омег. У Джина, Нама и Хосока были девушки-омеги, их отношения были довольно серьезными, Юнги, Чимин и Чонгук все еще предпочитали связи, которые не обременяют постоянством. Чон решил, что ему не нужно что-то серьезное, пока он учится. Студенческая жизнь должна быть приятной и доставлять удовольствие. А уже потом, когда встанешь на ноги, найдешь отличную работу, можно задуматься об омеге, семье и детях. Поэтому Чонгук сверкал белозубой улыбкой, щурил соблазнительно глаза и наслаждался молодостью. Появление брата Сокджина было неожиданным, но Чон ничего не имел против, он легко сходится с новыми людьми, тем более если тот альфа брат любимого друга. Тэхён учился в другом универе, также на последнем курсе, поэтому пересекались они только на общих сборищах и тусовках. Но знакомство не задалось. С первой встречи Тэхён не понравился Чонгуку, и он не мог объяснить почему, до сих пор не может. Альфа перед ним был одного роста с Чоном, длинные крепкие ноги, широкие плечи и сильная шея. Лукавый разрез глаз, радужка коньячного цвета, резные скулы и соблазнительные, пухлые губы. Улыбка была ленивой и дружелюбной, красивые глаза смотрели внимательно и будто оценивающе, а ладонь в ответ на рукопожатие сжимала крепко и уверенно. Чон пробубнил «Привет» и отвернулся, чем вызвал удивленный взгляд у Тэхёна. Сильный, привлекательный альфа с приятным ароматом мускатного ореха раздражал своим присутствием каждый раз, когда они собирались в одной компании. Чонгук следил за Кимом напряженным взглядом, пытаясь понять, чем его так бесит Тэхён, но так и не смог разобраться в себе. Ким такое отношение заметил быстро, но на неприязнь никак не отвечал. Улыбался лукаво или усмехался, подкалывал, что Чонгук стерпеть не мог и всегда отвечал. Казалось, Тэхёна забавляет такое общение, ни разу он не выражал злости или раздражения, только ухмылялся и прожигал своими невероятными глазами, Чон физически на теле ощущал этот внимательный, тяжелый взгляд. Естественно, все заметили их такие отношения, но ничего не говорили. Сокджин один раз спросил Чона в чем дело, но младший ответил, что все нормально, у него к Киму никаких претензий. Джин фыркнул и тему замял, а Чонгук спрашивал себя, почему если претензий никаких нет, то Тэхён так напрягает? Предположение выдвинул Чимин, когда тоже спросил почему у них с Кимом такие натянутые отношения, которые разбавляются совместными подъёбами. Чон пытался объяснить, но так и не смог, потому что сам не знал, просто сказал, что Ким его раздражает. Пак усмехнулся и выдвинул теорию, что альфа Чонгука чувствует в альфе Тэхёна конкурента. Ведь в компании теперь два любимца омег, а Ким перехватил часть поклонниц Чона. В этом был смысл. Новое, красивое лицо в компании не могло не привлечь омег. Они флиртовали, оказывали знаки внимания и усаживались на колени теперь не только к Чону, но и к Киму. Тот на это соблазнительно усмехался, прижимая омег к себе еще сильнее, а те плавились еще больше. Может, в этом и была проблема. Чонгук не мог сказать, что ему стало не хватать омег, их в универе полно, но оставил эту теорию как основную, продолжая следить за длинными пальцами, крепкой шеей и натыкаться на пристальный взгляд коньячных глаз. Прошел почти год, но их отношения и общение не поменялись. Они все так же были в одной компании, Тэхён со всеми нашел общий язык, был веселым и ярким, стал неотъемлемой частью их дружной семерки. Чимин вынес еще одно предположение, что они с Кимом слишком похожи. Пусть не внешне, хотя оба красавцы и отбоя не знают от омег, а на уровне силы их альф. Похожи поведением и повадками. И опять же все сходится на конкуренции альф, только не с омегами, а по силе. Чон покивал, задумался. Только понять не мог. Почему если все это так, то только он так и не может сблизиться с Тэхёном хотя бы как с близким знакомым, хотя бы нормально общаться в компании? Они либо не обращали друг на друга внимания при общении, либо стебали друг друга, чем их друзья уже открыто забавлялись. Ведь Тэхён неприязни к нему не проявлял, и Чонгук уверен, что если бы он начал нормально общаться с альфой, тот бы спокойно ответил тем же, у Кима так же не было проблем с тем, чтобы найти с любым общий язык. Но ответов не было, Чон бесился, сам не понимая почему, но продолжал незаметно следить за Тэхёном, который эти взгляды замечал и каждый раз лениво улыбался. ___________________________ Чонгук выходит на большой балкон, на который ведет дверь в коридоре второго этажа. На нем только черные спортивные штаны и белая майка, которая обтягивает его торс. В руке пачка сигарет и зажигалка, он закрывает дверь и оборачивается. Возле стены стоит Тэхён, опираясь на нее спиной, в длинных пальцах тлеет сигарета. Ким в одних джинсах, верхняя пуговица расстегнута и открывает самый край темно-серых боксеров. Чон скользит взглядом по его крепкому телу и широкой груди, скрипит зубами и достает сигарету из пачки. Тэхён с усмешкой наблюдает за ним, рассматривает. Черный рукав тату полностью открыт, чернила забивают кожу красивыми узорами. Пепельные волосы растрепаны, пирсинг в брови и нижней губе заставляет облизаться, провести кончиком языка по правому уголку губ. Аромат кофе после секса насыщенный и терпкий, Ким вдыхает поглубже и тихо говорит:  — Что, Чон, тоже предпочитаешь омег-парней? Чонгук делает затяжку и переводит взгляд на Тэхёна, стараясь не рассматривать его полуобнаженное тело, ведь не так давно он видел его полностью обнаженным, а это бесит. Бесит то, что это как-то его волнует.  — А что, Ким, раз мы трахались в соседних комнатах, это делает нас близкими друзьями, и мы можем с тобой болтать на личные темы? Тэхён тихо смеется и рукой проводит по черным волосам, убирает непослушные, чуть вьющиеся, пряди со лба. Чон опять отвернулся, чтобы не пялиться на то, как напрягаются от движений руки и пресс альфы.  — Видимо, нет, — улыбается Ким и делает еще одну затяжку. — Неплохо ты там поработал, его стоны, думаю, слышали на первом этаже. Я уж точно. Чонгук дергает бровью и поворачивает голову к Тэхёну. — Ты там трахался или слушал, как это делал я? — Ты и сам все видел, — низким голосом говорит Ким, и делает последнюю затяжку, выпускает дым между губ. — Просто я уже кончил, и даже заслушался. Тэхён усмехается, не сводя взгляда с черных глаз, и щелчком пальцев отправляет окурок в полет. Альфа медленно подходит к Чонгуку, который не отводит взгляда, и тихо говорит: — Пойду продолжу, надеюсь, он отдохнул. Рука поднимается на уровне груди, длинный палец нажимает на сосок Чона, чуть цепляет, на что Чонгук дергается и скрипит зубами.  — Новый пирсинг, Чон? — влажный язык лижет нижнюю губу. — Это заводит. Надеюсь, ты мне его как-нибудь покажешь. Ты же меня хорошо рассмотрел. — Было бы на что смотреть, — Чон медленно растягивает губы в усмешке, перехватывает пальцы Кима и с силой сжимает. — Еще раз ко мне прикоснешься, я сломаю тебе эту руку. — Какой ты страшный, злой альфа, — шепчет Тэхён, не обращая внимания на боль в пальцах. — Так и продолжишь держать меня за ручку? Чонгук медленно разжимает свои пальцы, делает затяжку, не отводя взгляда от Кима. Дым скользит между его губ, когда он говорит: — Пойду подержусь за кое-что другое. Окурок улетает вниз, Чонгук ухмыляется и выходит с балкона. ______________________________ Чон понимает, что не может находиться теперь с Кимом в одной компании. Не может видеть это лицо, улыбку, руки и слышать глубокий голос. Потому что в голове всегда на повторе то, что он видел в той спальне. День, сука, и ночь, а сложнее, когда Тэхён рядом, ведь он знает, что скрывается под этой одеждой. Бесит то, что он волнует, этот образ щекоткой проходится внизу живота, голос, как в тот раз, пускает мурашки по коже. Поэтому Чонгук решил избегать Кима, хотя бы какое-то время, пока не отпустит. Он отказывался от тусовок, не приходил на посиделки самой компании. А сам себе боялся признаться, что Тэхён его возбуждает, что он хочет этого альфу. Хочет альфу. Альфа хочет альфу. Эти мысли не давали покоя, потому что такого быть не должно. С самого детства всем объясняют, да и объяснять не надо, все и так знают, что есть альфы и омеги. Они создают пары, хотят друг друга, их инстинктами притягивает. Потом появляются семьи и дети, все идеально, все прекрасно. Но как один альфа может хотеть другого в голове не укладывалось. Так просто не бывает. Альфу не могут притягивать феромоны альфы, не может заводить запах другого альфы, не может возбуждать другой альфа. Чонгук уже начал бояться, что с ним что-то не так, потому что раньше такого не было. Никогда в своей жизни он не смотрел на альф как на сексуальный объект. У него были только омеги, много омег, их он хотел, они его заводили. Их сладкие или свежие ароматы, течки и смазка, их более хрупкие тела. Да, он предпочитал омег-парней, давно у него не было девушек, но это же ничего не значит. Член на омег у него до сих пор стоит, значит, он их хочет, все в порядке. Но откуда этот интерес к Тэхёну, откуда это желание потрогать его, поцеловать эти губы, шею облизать? А Ким уж точно не пахнет как сладкий омега, его аромат муската сильный и яркий, но он заводит. Почему Тэхён привлекает, было непонятно, Чонгук просто не знал. Но стал задумываться, а не по этой ли причине Ким ему не нравился все время? Может, именно потому, что волновал его альфу? Как и почему непонятно, но отрицать этого нельзя. Чонгук идет в клуб с сокурсником, цепляет там омегу и трахает его в кабинке туалета. Все прекрасно, он возбужден и хочет секса, он берет это тело. Но, сука, снова в голове тот образ, кожа медового оттенка и нихрена не хрупкое тело омеги. А когда парень кончил, Чонгук поставил его на колени, чтобы тот довел его до оргазма своим ртом. Но в голове губы на члене более пухлые, глаза не с зелеными линзами, а коньячного цвета смотрят снизу вверх, пока Чонгук толкается в горячий рот все быстрее и быстрее. Чон идет домой пешком, сжимает в пальцах сигарету, курит нервно, глубоко затягиваясь. Все опять не так, и как выгнать Кима из своей головы, Чонгук не представляет. Нет, он же возбуждается, и запах этот сладкий, который еще несет на себе его кожа, был приятен, возбуждал. Да, так и должно быть, ведь это природа, это инстинкты, тут все в порядке. Тогда откуда эта навязчивая идея о Тэхёне? Откуда это желание? Чонгук уже всерьез начал переживать, понимая очень ясно, что с ним точно не все в порядке. Так быть не должно, и он не знал ни одной пары альфа/альфа. Знал случаи, когда омеги встречались с омегами, придерживаясь убеждений, что альфы — грубые животные, которые хотят только трахаться и чтобы их удовлетворяли в гон. Типа, настоящие чувства могут быть только у омег, альфы на них не способны. Такие пары были и у них в универе, Чонгук на них внимания не обращал, это их дело. Но альфа и альфа… Чон терялся, бесился, раздражался. Винил Тэхёна, потому что тот стал именно тем, кто вызвал внутри столько сомнений. Но это было глупо. Одно дело, если бы Ким был похож чем-то на омегу. Мягкими чертами, невысоким ростом или хрупким телосложением. Или его аромат был бы со сладкими или свежими нотками. Но нет же. Тэхён был полностью альфой, как и Чонгук, начиная от терпкого аромата, заканчивая крепким телом и точно не смазливеньким лицом. Его феромоны не уступали по силе феромонам Чона, и Чонгук поймал себя на мысли в их последнюю встречу, что ему интересна эта сила по двум причинам. Первая, ее хочется подавить и подмять Кима под себя, взять контроль и доминировать. Вторая, хочется наоборот поддаться, сдаться во власть этих сильных рук, почувствовать возбужденный взгляд на своём теле, как в той комнате, когда коньячные глаза сверкали от желания. Чонгук не знал, что делать, но и видеть Кима он не хотел. Если Тэхён поймет, что Чон смотрит на него как-то не так, то издевок не избежать. Ведь это ненормально, альфе хотеть другого альфу. __________________________ Джин орет в трубку, что если он не явится к нему через полчаса, то может вообще больше ему на глаза не появляться. Он ему больше не друг, не брат, не товарищ, если не поддержит в сложной жизненной ситуации. Чонгук вздыхает, выслушивая уже не слишком трезвую тираду друга, и обещает быть через двадцать девять минут. Быстро собирается, надевает кроссовки, черные спортивки и тонкое белое худи. Сверху тяжёлая кожанка черного цвета, пепельные пряди зачесаны назад, открывая черные выбритые виски. Он берет ключи, карточки и телефон, закрывает дверь своей квартиры и выходит из дома на улицу, где его уже ждет такси. Чон вышел из машины возле дома Джина, в котором был уже сотни раз, и не был последние три недели, пропуская все сборища и пьянки. Сейчас в доме тишина, не орет музыка на всю улицу, не горит свет практически в каждой комнате. И в одной из этих комнат Чонгук увидел то, что полностью выбило его из колеи нормальной жизни. Альфа вздыхает и идет по дорожке, дергает за ручку двери, но та закрыта. Он нажимает на кнопку звонка и ждет, засунув руки в карманы куртки. Дверь открывается и на пороге Тэхён. Он удивленно поднимает брови, рассматривая альфу перед собой, а Чонгук теряется, смотря в эти невероятные глаза, которые во сне всегда прожигают взглядом. — А ты какого хрена здесь делаешь? — хрипло спрашивает Чонгук. — Я? — фыркает Ким. — Я в доме моего брата. А ты зачем пришел? — Джин мне позвонил. — Ясно, — Тэхён поджимает губы и отходит, запуская Чона в дом. Тот разувается, кожанка летит на небольшой диванчик, он проводит рукой по волосам под пристальным взглядом Кима. — Ну, и где наш «больной»? — спрашивает Чонгук, смотря на Тэхёна. — Там, — альфа указывает большим пальцем в сторону гостиной. — Матерится и пьет. — Прикольно. Чонгук идет вглубь дома, Ким за ним. Ситуация и проблема банальны, Джина бросила его девушка. Как объяснил по телефону старший Ким, его Лиса хочет уже жить вместе и замуж, омега готова, а Сокджин тупит и не зовет, поэтому она его бросила. В гостиной на столике три бутылки водки, одна почти пуста, и две бутылки пепси. Три стопки, одна налита, видимо, ждет Чонгука. Чон вздохнул и сел в одно из кресел. В другое, напротив, опустился Тэхён. Сокджин сидел на диване, широко расставив ноги. Локтями упирался в колени, голова опущена. Он поднимает взгляд и смотрит на Чона, пьяно улыбается. — Ооо, Гук приехал. Друг, я в тебе и не сомневался. Выпьем. Выпили. Альфы смотрят на старшего, который облизывает губы и морщится. — Юнги и Чимин мне больше не друзья, — выдает пьяный Ким. — Они даже трубку не взяли. Я их уже проклял в сообщениях. Наму и Хосоку даже звонить не буду, эти подкаблучники будут втирать мне, что я должен первым идти мириться. Их омеги по-любому им уже мозги промыли. Только вы, мои заядлые холостяки, меня поддержите. Потому что я! Звонить! Не буду! Пьяный рык заставляет сжать губы, чтобы сдержать улыбку, парни переглянулись. Чонгук кидал взгляды на Кима, тот сегодня выглядел по-другому. Не было усмешек и привычного издевательского блеска в глазах. Он вообще на Чона не смотрел, полностью сосредоточился на брате. — Да пошла она… Джин опять наливает, но разливает водку мимо. Тэхён перехватывает бутылку и сам разливает, снова выпивают. Алкоголь обжигает, Чон выдыхает, запивает колой, чтобы перебить горечь. — Вот жили же нормально, — продолжает Джин. — Встречались, все серьезно, а ей свадьбу подавай. Стабильность и семью. А еще рано, ясно?! Да, я ее люблю, но жениться еще не хочу. А теперь вообще не буду! — Да брось, — усмехается Тэхён. — Оба успокоитесь и помиритесь. — Да-да, я уверен, — покивал Чонгук. — Вы так давно вместе, отличная пара. — Точно, — кивнул Чон. Джин сначала посмотрел на одного, потом на другого. Затем пьяно усмехнулся и сказал: — Да неужели? Так если в отношениях так все отлично, какого хрена вы оба еще не в них? Гуляете как хотите, вот и я теперь буду. Вот ты, Чонгук, почему себе омегу не найдешь? Их вокруг тебя толпы. Чон хлопает глазами, пока Джин щурит один глаз и смотрит на него. Он переводит взгляд на Тэхёна, тот также смотрит и ждет ответа. — Хм, потому что я еще не встретил омегу, с которым хотел бы быть всегда вместе. — Ммммм, — тянет Джин, и переводит взгляд на брата. — А ты? — Такая же херня, — медленно кивает Ким и облизывает губы. — А я нашел, — развел руки в стороны, — но видимо, ей мало того, что я даю. Я хуевый и ее не люблю, это ее слова, а она найдет лучше, чем я. Пусть пиздует. Запомните, парни, омеги — зло. Такие милые и приятно пахнут, а потом сожмут яйца в кулаке, что и пискнуть не успеешь… Тирады продолжались, парни слушали и кивали, понимая, что другу надо высказаться, а алкоголь отлично развязывал язык. Пили все, потому что Сокджин еще успевал следить, чтобы парни не пропускали. В итоге через два часа Джин вырубается на диване, а младшие альфы уже изрядно запьянели. Они вдвоем практически несут старшего в его комнату и укладывают спать. Спускаются на первый этаж, Ким выдыхает и говорит: — Ты можешь ехать, я с ним останусь. — Почему это я? — фыркает Чонгук. — Уезжай, я буду здесь. — Он мой брат. — А мой друг. Они оба щурят глаза и смотрят друг на друга раздраженными взглядами. — Какого хрена ты вечно споришь? — шипит Ким. — А ты? — Блять, как же ты меня бесишь, — кидает Тэхён и уходит в сторону гостиной. Чонгук кусает губу и смотрит туда, где скрылась широкая спина. Уезжать не хочется. Хочется еще выпить, в организм попало и надо еще. И сам себе подвыпивший Чон может признаться, что хочет остаться с Тэхёном. Он его три недели не видел, а сейчас хочется еще посмотреть на него. Чонгук хмыкает, качает головой и идет в гостиную. Ким притягивал, а выпитый алкоголь стирал сомнения. Тэхён сидел в своем кресле и наливал себе, Чон сел на место Джина, подставил стопку. Ким без вопросов налил и сразу выпил, жмуря глаза и запивая колой. Чонгук повторяет за ним. В гостиной напряженная тишина, парни откинулись на спинки, сверлят друг друга взглядами, сканируют с головы до ног. — Куда пропал? — спрашивает Ким. Чон усмехнулся. — Что, соскучился? — Конечно, — улыбнулся лениво Тэхён. — Мне тебя очень не хватало. Хриплый, глубокий голос заставил облизать губы. Глаза в глаза, напряжение можно было рукой в воздухе потрогать. — Дела, — кинул Чон. Ким хмыкнул и снова налил. — О тебе постоянно спрашивает тот омега, — продолжает Тэхён, — Вихён, по-моему. Скучает сильно. Чонгук кривит губы, опять вспоминая ту встречу и те пять секунд, которые внутри все перевернули. — Не мои проблемы, — отвечает Чон и выпивает. Ким смеется и щурит глаза. — Ты смотри, упустишь парня, он уже ко мне подкатывает. — А что, не справляешься с наплывом омег, Ким? — усмехается Чон. От прямого взгляда коньячных глаз чуть сбивается дыхание, Ким всё также притягивает, а пьяный мозг сопротивляться не хочет. Это ужасно и очень интересно. — Просто я не заинтересован, — равнодушно отвечает Тэхён. — В омегах? — выпаливает Чон, поздно понимая, что ляпнул. Взгляд становится более давящим, Ким усмехается и отвечает: — Нет, Чонгук, в Вихёне. «Блять, что ты несешь, Чон?» Эта мысль пролетает в голове, Чонгук отводит взгляд и наливает сам себе. Еще не хватало, чтобы Ким догадался о том, о чем думает его ненормальный мозг. Водка постепенно заканчивается, они выходят покурить, сами не могут объяснить, почему не расходятся. Подъебывают друг друга, иногда шутят, Ким рассказывает что произошло за эти три недели. Они ни разу так плотно не общались один на один, и Чонгук понимает, что если бы не алкоголь, который ему изрядно стирает границы, его бы сейчас здесь не было. Уже поздний вечер, на улице полностью стемнело. В гостиной включен диско шар, который закреплен в углу под потолком (Джин был уверен, что он необходим для вечеринок), негромко играет музыка. Парни лежат на мягком ковре и смотрят вверх, следят за разноцветными огнями, которые медленно скользят по потолку и стенам. Больше пить не хочется, да и не лезет, тело расслабленно, как и сознание. — Блять, у меня уже голова кружится, — шепчет Чонгук и жмурит глаза. Тэхён усмехается и говорит: — Чонгук, ответь честно. Почему я тебе так не нравлюсь? Чон поворачивает голову и смотрит на профиль альфы, у которого закрыты глаза. Губы приоткрыты, и Чонгук облизывает свои, отворачиваясь. Он ждал этого вопроса, когда-то он должен был прозвучать. Но проблема в том, что Чон не знал, что ответить. Ведь его вывод был совсем ненормальным. — Не знаю, — фыркает Чонгук, — ты просто бесишь. Чимин предположил, что мой альфа чувствует твою силу и видит конкурента. Ну, или что мы слишком похожи. — Чимин? — усмехнулся альфа. — А больше он ничего не предположил? — Нет, а что? — Да так, ничего, — пробормотал Ким. Они недолго помолчали, Тэхён вновь заговорил: — У меня тоже есть предположение. Чонгук напрягся, не моргая смотря в потолок. Он чувствовал на своем лице прожигающий взгляд, когда Ким повернул голову и посмотрел на него. — Неужели? — Ага. Я думаю, что нравлюсь тебе. Стало внутри очень тревожно от того, что Чонгук мог быть так очевиден. Неужели это было ясно? Чон поворачивает голову и смотрит в ответ, чуть кривит губы. — Ты меня бесишь, потому что нравишься? Интересная теория. — Именно так, — взгляд бегает по лицу Чона, останавливается на губах. — Тебя ко мне тянет, ты хочешь меня. Этот шепот ускоряет пульс, Чон прикладывает все усилия, чтобы его лицо оставалось бесстрастным. — Что за бред, Ким? — голос хрипит, Чонгук облизывает пересохшие губы. — Ты ничего не перепутал? Я альфа, ты тоже, с какого хуя я должен хотеть тебя? Тэхён снова чуть улыбается, дергая уголками губ. Он медленно приподнимается, его глаза внимательно следят за лицом напротив. Между их лицами не больше десяти сантиметров, Ким чуть нависает сверху и шепчет, обдавая губы горячим воздухом: — То есть, если я сейчас поцелую тебя, ты оттолкнешь меня? Возможно, ударишь и уйдешь? От мысли о том, чтобы поцеловаться с Тэхёном, вспотели руки. Что он делает? О чем думает, когда переводит взгляд на соблазнительные губы, которые не раз видел в фантазиях и снах. Есть одно желание — поддаться Тэхёну, сделать то, о чем он думает уже столько времени и, возможно, наконец успокоиться. Это же должно помочь? Ему же может не понравиться. — А ты попробуй, — тихо отвечает Чон. — Рискни. Ким фыркает и медленно наклоняется, будто дает возможность остановить это. Но Чон смотрит ему в глаза и не двигается. Мягкое касание, просто губы на губах, Ким словно ждет реакции. Ничего не дождавшись в ответ, Тэхён скользит языком по губам, Чонгук приоткрывает рот и впускает язык внутрь. Это невероятно, это замечательно. Тэхён целует с напором и глубоко, и Чон впервые не ведет в поцелуе. Альфа еще больше заводится, когда Ким, не прерывая поцелуя, садится ему на живот, корпусом полностью ложится сверху. Он целует и легко кусает, даже чуть урчит в губы Чону. Длинные пальцы гладят щеки, двигаются вверх, по выбритым вискам, и сжимают пепельные пряди на макушке. Чонгук глубже пихает язык в чужой рот и обеими ладонями сжимает задницу Кима. И, блять, она просто охрененная даже через джинсовую ткань. Тэхён прерывает поцелуй, поднимает голову и смотрит в черные глаза, но не отодвигается, остаётся на месте. — Тебя не смущает, что ты, альфа, сидишь на альфе и целуешь альфу? — шепчет Чон, смотрит на покрасневшие губы. — Меня — нет, а тебя? — Меня — да. — Мне остановиться? — Нет… Ким слегка улыбается и вновь целует. Уже медленно и неглубоко, будто пробует на вкус. А вкус очень необычный. Алкоголь смешивается с кофе и мускатом на их языках, и это очень странно. Нет сладости и свежести, только их терпкие вкусы, а это невероятно заводит. Как и то, что их ароматы становятся тяжелее, смешиваются, окружают их. Альфа внутри Чонгука чувствует другого альфу, сильного и доминирующего в данный момент, заставляет сильнее сжать пальцами ягодицы, прикусить губу, показать свою силу в ответ. Это так непривычно, внутри все дрожит от желания подавить и одновременно поддаться. — Как же я давно этого хотел, — хрипло шепчет Тэхён, лижет пирсинг в губе, языком проходится по щеке. — Что? — растерянно выдыхает Чонгук, пытаясь проморгаться от застилающего глаза возбуждения. — Какой же ты идиот, Чонгук, — усмехается Ким, и поднимает голову. — Я давно хочу тебя, и прекрасно понимал, что ты испытываешь то же самое в ответ. Твои тяжелые взгляды и альфьи замашки, которыми ты пытался меня оттолкнуть, ясно об этом говорили. Алкоголь развязывает язык, да и нет смысла молчать, если Ким сидит на нем и явно чувствует своей задницей начинающий вставать член. — Я сам это понял не так давно, — Чон облизал губы. — После того, как увидел тебя… в тот раз. — Я же говорю — идиот, — хмыкнул Ким и шикнул, когда его ягодицы сжали до боли. — Видел бы ты тогда свой взгляд. Мне захотелось выгнать омегу, а тебя разложить на кровати. Хочешь быть на его месте? — А ты хочешь оказаться на месте Вихёна и стонать так же громко? — Чон дернул бровью. — Потому что я явно не его задницу трахал в своей голове. Они смотрели друг на друга с усмешкой, сверлили взглядом. Никто не хотел сдаваться, и хотели оба. Бессмысленно отрицать, что они хотят друг друга, иначе бы не целовались минуту назад. Тэхён прищурил глаза и сказал: — Разберемся на месте. — На каком… месте? — Что ты выбираешь, Чон? Продолжить то, что мы начали? Или разойтись по домам? Я знаю, чего я хочу. Хочу тебя, давно и сильно. Жалеть о том, что будет, не собираюсь, потому что моему альфе ты нравишься в той же степени, в какой и вызываешь желание сдаться либо подавить. Выбор за тобой. Мысли одна за другой мелькали в голове, опьяненный мозг пытался сделать вывод и правильный выбор. Тэхён говорил все правильно, только вот Чон не уверен, что не пожалеет, когда протрезвеет. Потому что трезвым он точно сейчас бы не лежал под Кимом. Он отпустил контроль и принятые рамки, в которые всегда впихивают их жизнь, и прошептал: — Мы продолжим. Ведь Тэхён сам хочет этого, правильно? Он ясно это сказал, и Чонгук сейчас не хочет отказываться от того, о чем думал последние недели. Он снова хочет увидеть это тело, прикоснуться к нему в этот раз. Ким улыбается и встает на ноги. Они заходят в комнату на первом этаже, Тэхён подталкивает Чонгука к двери, которая ведет в ванную. У Чона в голове туман от возбуждения и ожидания, он понимает, что сейчас может произойти в этой спальне, но совершенно не чувствует желания остановиться. Будто внутри все сдалось, плюнув и сказав: «Мы наконец это сделаем и успокоимся». Таков вывод и план. Тэхён раздевает Чона, смотрит в глаза, словно все еще ждет, что тот сбежит. Чонгук отвечает на это усмешкой, следит за красивым лицом, подмечает, как блестят коньячные глаза. Ким стягивает с Чона боксеры, медленно рассматривает тело альфы. Гладит широкими ладонями, от этих уверенных касаний Чонгук напрягается и вздрагивает. — Расслабься, альфа, — усмехается Тэхён, и смотрит в глаза. — Я очень давно хотел увидеть это тело, ты красив, Гук-и. В руках тебя хочется сжать. Пальцы гладят тату, пресс, горячие губы накрывают сосок, в который вставлена штанга, посасывают. — Я же говорил, что ты мне его покажешь. Самоуверенная ухмылка бесит, Чон открывает рот, но его сразу целуют, языком затыкают, Чонгук отвечает. Он тянет футболку Кима вверх, прерывает поцелуй. Тэхён сам избавляется от остальной одежды и тянет Чона в душевую кабинку. Вода падает сверху, капли отскакивают от широкой спины, когда Чон прижимает альфу к стенке и целует с напором. Все как-то не так, как обычно. И дело не в том, что они оба альфы. Все медленнее, они словно изучают и привыкают. Это не как с омегами, возбудил и трахнул. Они будто почву прощупывают, думают, кто же сдастся. Тэхён разворачивает Чона, отрывается от его губ, смотрит в покрасневшее лицо. Они оба часто дышат, их члены в полном возбуждении. Все не так, Чон это понимает, и это заводит еще сильнее. Рядом не омега, сладкий и стонущий, рядом такой же сильный альфа, смотрит с жадностью, пытается подавить, но Чон усмехается, его запах усиливается. — Тэээ, я тебе не омега, — шепчет Чонгук, облизывая губы. — Уж точно не потеку от одного твоего взгляда. — Ты уверен? — с усмешкой дернул бровью Ким. Он опускается на колени и ладонь сжимает на основании члена, Чон шипит и смотрит вниз. Блестящий язык размазывает по головке слюну и смазку, губы посасывают и скользят по толстому стволу. Дыхание ускоряется, Чонгук не может это контролировать. Сколько раз он это видел, представлял, и да, просто мечтал об этом? Десятки. И он видит эти губы на своем члене, снизу на него смотрят затуманенные желанием глаза. Тэхён начинает быстрее двигать головой, помогает себе рукой у основания. Пальцы вплетаются в черные пряди, Чон рычит, нажимает на затылок и бедрами толкается в горячий рот. Ким давится и выпускает член изо рта. Поднимает взгляд, видит усмешку на зацелованных губах, говорит раздраженно: — Ты охренел? — голос хрипит. — Тебе отсасывать сложнее, чем омеге. — Ты сам на колени опустился, — шепчет Чонгук. — Так что, продолжай. Альфа доволен, внутри скалится и хочет трахнуть этот рот. Сдерживаться нет ни сил, ни желания, возбуждение достигает пика, когда они от поцелуев и касаний пошли дальше. Ким фыркает и снова берет в рот твердый член. Он пытается расслабить горло и дышать через нос, потому что Чонгук отклонился от стены, обе ладони сжимают его волосы на затылке, а бедра двигаются, загоняют член быстрее. Тэхён убирает руку, два раза чувствует, как головка упирается ему в стенку горла, и отклоняет голову. Чонгук рычит сквозь зубы, Ким поднимает взгляд, и эти черные глаза, которые сейчас сверкают от желания и подавляют, пускают дрожь по плечам. — Ещё, Тэхён, — выдыхает Чон, облизывая губы. — Ещё немного… Чонгук откидывает голову, дышит сквозь зубы и мычит, когда Ким втягивает щеки. Нажимает на голову, толкается бедрами, и этот горячий рот так идеально принимает его член. Мышцы напрягаются, Чон срывается и стонет, когда Тэхён резко отклоняется, быстро двигает рукой по твёрдой плоти, доводит до пика. Густая сперма пачкает его руку, пальцы до боли сжимают волосы, а Ким взгляда не может оторвать от Чона, который выдыхает и опускает голову. Он лениво облизывает пирсинг в губе и открывает глаза. Пепельные волосы намокли и облепили лоб, и от этого вида Тэхён чувствует, как его член напрягается еще больше, хочет разрядки. Он встает на ноги и выходит из душевой кабинки. Чонгук моргает, не понимая, что происходит. Но когда Ким возвращается и держит в руке пачку презервативов и смазку, взгляд становится напряженнее, он смотрит, как Тэхён медленно приближается к нему. — Вот уж хрен тебе, — усмехается Чон, смотрит исподлобья. — Да? — усмехается Тэхён. — Мы уже закончили? Уже удовлетворил свой интерес? Чонгук молчит, потому что нет. Нет, не удовлетворил, но неправильность всего происходящего вновь вызывает сомнения. Ким вновь целует, распаляет, заводит. Чонгук гладит его тело, такое крепкое и сильное, и мычит, когда горячий язык лижет его шею, проводит по пахучей железе, зубы прикусывают кожу. — Я хочу тебя, Чонгук, — снова поцелуй, снова его волосы сжимают в кулаке. — Хватит сопротивляться и сомневаться, ты тоже хочешь. Иначе бы здесь не стоял. Чонгук лбом упирается в кафельную плитку, чувствует, как пальцы скользят между его ягодиц. — У тебя шикарная задница, Гук-и, — выдыхает Тэхён ему в шею, языком лижет мокрую кожу. — Чувствую себя омегой, — шепчет Чон. — Ты не омега, это точно. Ты лучше, сексуальнее, сильнее, ты мне колени подгибаешь. Как же много раз я об этом фантазировал, ты просто не представляешь. Презерватив надевается на палец, смазка размазывается по сжимающемуся колечку мышц. — Расставь ноги шире и расслабься, — шепчет Ким, языком проводит по мелким гвоздикам в ухе. Один палец проникает медленно и целиком, Чонгук тихо стонет и выдыхает резко. — Ким… — Проясним все и сразу. Будет больно, пока ты не привыкнешь и не растянешься достаточно. А потом будет охуенно хорошо, — палец гладит изнутри, обводит тугие стенки. — Хочешь? — Ты так говоришь, будто уже… — дыхание сбивается, когда палец в латексе начинает входить и выходить, медленно и целиком. — Да, я уже трахался с альфой, — отвечает Ким, вытаскивает палец, и добавляет второй, осторожно вводит. — В Европе был один… Но я уверен, что с тобой будет в сотни раз лучше. Пальцы начинают двигаться быстрее, хлюпая смазкой. Это больно и неприятно, но когда Тэхён рычит в ухо: — Мне остановиться? Слышит в ответ: — Нееет… Чонгук хочет этого альфу, и он получит его целиком. Возбуждение слишком сильное, как и желание, поэтому отступать Чон не собирается. И они продолжают уже в спальне, Чонгук готов, когда три пальца скользят в нем, а он стонет от стимуляции простаты, за шею притягивает к себе Кима и целует грубо. Чон лежит на спине, широко расставив ноги. Тэхён на нем, пальцы скользят внутри, а Ким не отрывается от его тела. Лижет, кусает, губами посасывает соски. Чонгук уплывает, никогда в жизни его телу не уделялось столько внимания. Он изнывает от желания, рычит нетерпеливо, его запах такой удушающий, Чон сам это чувствует. А Тэхён лишь больше заводится, рычит в ответ и шею вылизывает. — Блять, почему так хорошо? — выдыхает Чон и чуть выгибается от стимуляции простаты. — Потому что мы нравимся друг другу, Чон. А наши альфы не только хотят порвать друг друга, но и трахнуть. Тэхён опять целует, и Чонгук обожает уже эти поцелуи. Они терпкие и вкусные, они такие настоящие и грубые. Не приторные с омегами, и в губы не стонут томно, а рычат и урчат. И это, сука, возбуждает еще больше. — Это неправильно, — Чон облизывает губы. — С нами что-то не так. — Может быть, — усмехается Ким, нависая сверху. — Но так похуй, потому что я дико хочу тебя. Использованный презерватив улетает на пол, когда пальцы выходят из Чона. Тэхён встает на колени, опускает бедра и раскатывает латекс по члену, который до болезненного твердый. Чон напрягается, когда Ким за бедра тянет его на себя, его лодыжки ложатся на широкие плечи альфы. Чонгук смотрит в глаза Тэхёну, когда тот одной рукой подставляет головку к разработанному входу, второй обхватывает член Чона. Ким толкается вперед, а Чонгук шипит сквозь зубы и в пальцах сжимает простыню от тянущей боли внутри, от чувства сильной заполненности, от непривычности ощущений. — Тэхён… Шепот — стон слетает с губ, Чон жмурит глаза, дышит часто. — Расслабься, потерпи, — выдыхает Тэхён, сжимая плотнее член альфы и толкается до упора. — Блять, ты невероятный. Мне хорошо, Гук, и тебе будет очень хорошо… Какого хрена они делают? Какого хрена творят? Почему этого так хочется? Что с ними? Эти вопросы пролетают в голове, пока Тэхён осторожно скользит внутри, ждет. Но потом терпение заканчивается у них обоих. Чонгук хрипло стонет уже от удовольствия, когда Ким начинает каждым толчком попадать по простате. Трение становится приятным, и хочется ещё. Тэхён обеими ладонями сжимает лодыжки Чона, чуть приподнимает бедра и начинает двигаться быстрее, резче. И это… Это по-другому, это срывает тормоза, Чонгук выгибается в пояснице, принимая в себя жесткие толчки. Тэхён с него глаз не сводит, наблюдает за распахнутыми в стонах и вздохах губами, заводится больше и больше от сильного, накачанного тела, которое дрожит от каждого толчка. Чонгук этот взгляд встречает, отвечает и снова видит Тэхёна, такого распаленного и сексуального, видит альфу, который берет его быстро и нетерпеливо. — С ума сводишь, — шепчет Тэхён, губами мажет по лодыжке, пальцы сильнее сжимает и прикусывает кожу. — Прекрасный кофейный мальчик. — Какого… — выдох, — хрена? Еще раз назовешь меня так… Звонкий шлепок кожи о кожу от жесткого толчка не дает закончить. Тэхён ухмыляется, разводит ноги Чона в стороны и ложится на него, смотрит в упор. — И что ты сделаешь, Чон? Будешь стонать еще громче? — Сук… Его затыкают жестким поцелуем, член входит по основание с каждым резким толчком. Чонгук кусает за губу, Тэхён рычит, Чон рычит в ответ. Они ранят зубами губы друг друга, но не остановиться, не сдержаться. Возбуждение плавит разум, как и сильное тело рядом. Их яркие ароматы такие сильные, что душат, когда смешиваются. Каждый из них чувствует феромоны другого, которые хотят подавить, Чонгук теряется от того, что не он в сексе доминирует, начинает скалиться, когда Тэхён нависает над ним, не прекращая движений бедрами. — Успокойся, Чонгук, — шепчет Ким, облизывая губы. — Все хорошо… — Я сейчас задохнусь… — И это прекрасно, правда? Тэхён лижет шею, ухо, подбородок, расслабляет. — Тебе когда-нибудь говорили, что ты очень вкусный, Чонгук? — хриплый шепот пускает мурашки по плечам, а член внутри скользит плавно и медленно, но до упора, иначе Чон сорвется. — Ты так хорош, что я готов вылизывать тебя… везде. С первой встречи хочу в тебя клыки запустить. — Ты ненормальный, — выдыхает Чонгук. Ким поднимает голову, смотрит с усмешкой и шепчет: — Ты тоже. Это успокоило, расслабило, а желание кончить скручивает пах. Оба на пределе, когда Ким снова ускоряется, вбивается с силой в альфу, который до боли сжимает темные пряди на макушке Тэхёна. Чон прижимает его к себе и впервые лижет чужую шею, забирает терпкий вкус муската на язык. Он ощущается непривычно, но так заводит, что мазки языка становятся жадными и нетерпеливыми. — Мммм, да, вот так, Чонгук, — задыхаясь от быстрого темпа. — Давай, и ты попробуй меня. — Блять, Тэ, поцелуй меня. Глубокий поцелуй, глубокие толчки срывают крышу, Чон рычит в губы «Быстрее» и Тэхён в несколько движений доводит его до оргазма. Рык глушится поцелуем, Ким в руке сжимает пепельные пряди и не отрывая своих губ от губ Чонгука кончает в презерватив, чувствуя сильное давление на свой член. Они оба дрожат и буквально задыхаются от их смешанных ароматов, которые заполнили каждый квадратный сантиметр комнаты. Тэхён осторожно выходит из Чона и выдыхает, смотрит в прикрытые чёрные глаза, шепчет хрипло: — Очень жаль, что ты об этом будешь жалеть. __________________________ Новый день встретил привычной болью в голове от похмелья и непривычной болью в заднице. Чонгук медленно разлепил глаза и смотрел в потолок. Перед глазами мелькает калейдоскоп картинок с ночи, в ушах стоны, рычание и хриплое дыхание. И да, он жалеет. Зачем все это было? Зачем повелся на желание? Почему не остановил себя? Но тело и мозг хотели Тэхёна и не хотели сопротивляться. Чон получил того, кого так сильно хотел, а сейчас задумываться об этом совершенно не хотелось. Они это сделали, ничего не изменить. Чонгук осматривает комнату и не удивляется, что находится здесь один. Он и не ожидал увидеть Тэхёна. Поднимается с кровати и идет в ванную комнату, чистит зубы и умывается, возвращается в спальню. На краю кровати аккуратно сложена его одежда, а не валяется на кафеле в ванной. На полу нет использованных презервативов и упаковок от них, а смазка не лежит на кровати, как вчера. Все убрано и выглядит так, будто Чонгук просто пришел, разделся и лег спать. К сожалению, это не так. Чон вздохнул и начал одеваться. Вчера он первым пошел в душ, затем Ким, и Чон уже не помнит, как тот возвращался в спальню, потому что уснул. Скорей всего, Тэхён все убрал и ушел в другую комнату, или вообще домой. Навряд ли он спал с Чонгуком. Внутри давит неправильность произошедшего и воспоминания о том, как же было охуенно. Чон тряхнул головой, не собираясь сейчас думать об этом. Может, потом. Может, никогда. Он смотрит на себя в зеркало, видит два маленьких засоса на шее сбоку, и стискивает зубы. Еще одно напоминание, что это был не сон, а альфа оказывается любитель не только текущих задниц омег, но и больших членов альф. По крайней мере, одного члена. Чонгук скривил губы и вышел из комнаты, больше на себя смотреть не хотелось. Сокджин и Тэхён сидели на кухне, пахло свежесваренным кофе. Джин пьёт чай и выглядит ужасно, лицо опухшее, видно, что похмелье его хорошенько потрепало. А вот Тэхён выглядит прекрасно и пьет кофе, глубоко вдыхая аромат напитка и не сводя взгляда с вошедшего Чона. В коньячных глазах будто ожидание, он внимательно следит за альфой, который открыл холодильник и достал бутылку минералки. — Ну как, Джин, твои дела? — спросил Чонгук и сделал несколько глотков. Он как мог игнорировал Кима и контролировал эмоции на лице, хотя с сердцем так не получалось. Оно застучало сильнее при виде этого альфы, а один взгляд на эти губы будто с размаху кинул туда, где эти губы целовали и ласкали. Тэхён повел носом, принюхиваясь, и посмотрел на Чона тяжелым взглядом. Блять, его аромат отзывается на воспоминания, он возбуждается. Чонгук отворачивается и закручивает крышку на бутылке. — Все просто супер, — выдыхает старший, прикрыв глаза. — Будет. Если я переживу этот день. Надо уходить, крутится в голове у Чона. Он быстро кивает и смотрит на Джина. — Ну, тогда я пойду, у меня еще дела. — Да-да, иди, — покивал Джин, — спасибо, что пришел. — Ага, всегда пожалуйста, — фыркнул Чонгук. — Пока. Альфа быстро выходит с кухни и не видит, как Тэхён провожает его напряженным и раздраженным взглядом. Чон обувается, хватает свою кожанку и выходит из дома. Идет в сторону остановки, а в голове на повторе: «Зачем он это сделал?» __________________________ Чонгук опять избегал компанию, а точнее, Тэхёна. Он говорил, что у него завал на учебе или он приболел, а друзья реально уже злились, потому что Чона видели только Джин и Ким, да Чимин в универе. Но Чон не мог. И проблема заключалась не в том, что он жалеет. Хотя он думал, что это будет основная причина того, что он не хочет видеть Тэхёна. Но все было наоборот. Он хотел, и не только видеть. Хотел опять Кима, хотел обнимать и быть так близко, как только возможно. Воспоминания не отпускали и бесили ужасно, потому что какого хрена он, альфа, опять хочет оказаться в руках другого альфы и, если нужно, зад подставить. Тэхёна хотелось трахнуть, хотелось отдаться, хотелось целовать и шею эту опять облизать. Омеги в универе стали не такими привлекательными, их ароматы слишком приторными, а тела хрупкими, задницы не аппетитными. Чонгук был в шоке сам от себя, в равной степени хотел пойти и трахнуть какого-нибудь омегу в клубе, или позвонить Киму, договориться о встрече. Но в клуб не шел, что уже о чем-то, да говорило. Но и Тэхёну не звонил, потому что не понимал нужно ли это Киму. Альфа точно не намекал ни на что серьезное, и Чон тоже. Да и не был Чонгук первым альфой у Тэхёна, эта мысль бесила и вызывала чувство ревности. Может, Ким вообще не задумывается об этом, и уже на вечеринке трахает очередного омегу. А видеть, как Ким тащит наверх омегу Чону совершенно не хочется. Хотя, он может сделать то же самое. Но не делает, сидит дома и чувствует себя полным идиотом. И не уходила из мыслей последняя фраза Кима о том, что ему жаль, ведь Чонгук будет жалеть в итоге. И что это должно значить? Типа, это было так шикарно, что жалеть об этом глупо? Чон согласен, и уже даже не мог сказать, что жалеет. Больше бесится от того, что не может забыть, переступить, как переступал десятки раз через одноразовый секс. Этот раз был другой, был лучше, более страстный и дикий, а от этого еще хуже. ___________________________ Сегодня пятница, учебная неделя подошла к концу, и Чонгук полностью измотан. Учебой, беготней и мыслями о Киме и том, что произошло неделю назад. Они не отпускают, всегда в голове, и Чон устал от этого. Устал думать, вспоминать, устал от желания повторить. Хочется отдохнуть с друзьями, повеселиться и тупо напиться, в идеале еще и потрахаться. Встреча с Тэхёном в любом случае неизбежна, если он не собирается полностью отказаться от друзей. А он не собирается. Хватит уже бегать и прятаться, это все равно ничего не даст и не изменит. Поэтому Чон решает прийти домой, позвонить Джину и спросить о планах на вечер. По-любому друзья сегодня собираются отдыхать, и он будет вместе с ними. Они по очереди всю неделю доставали Чона вопросами, просьбами и угрозами. Это неудивительно, Чонгук практически на месяц выпал из их жизни, что даже по мнению самого альфы тупо и не имеет смысла. Даже Тэхён писал пару раз, спрашивал, приедет ли он к Джину, но Чонгук ничего не отвечал. Эти сообщения были странными, альфа никогда ему не писал до этого, с чего вдруг сейчас? Чонгук заходит в свой подъезд, двери лифта открываются практически сразу. Альфа нажимает кнопку с цифрой «8», поворачивается лицом к дверям, когда в проеме появляется Тэхён, рукой мешая им закрыться. Чон приоткрывает рот от неожиданности и смотрит на альфу, который пальцем нажимает на кнопку остановки лифта, поворачивается и практически вплотную подходит к Чону. На соблазнительных губах усмешка, глаза бегают, рассматривают лицо напротив. А у Чонгука от такой близости и такого желанного аромата мускатного ореха потеют ладони и сладко тянет внизу живота. — Привет, Чонгук, — тихо тянет Ким, смотря прямо в глаза. — Ты какого черта здесь делаешь? — К тебе приехал, хочу поговорить. — О чем нам с тобой говорить? — фыркает Чон. — А что, разве не о чем? — дернув бровью, спрашивает Тэхён. — Например, обсудить то, что было той ночью. Я тебе и писал, и у Джина ждал, но ты продолжаешь бегать от меня. — Я не бегаю, я был занят, — не моргнув глазом врет Чонгук. — И сегодня как раз собирался на вечеринку. А нам с тобой нечего обсуждать. — Да неужели? — усмехается Тэхён. — Знаешь, даже как-то обидно. После охрененной ночи мой партнер по сексу бегает от меня. Скажи, Чонгук, это из-за того, что я хуевый любовник и тебе не понравилось? Или наоборот, тебе очень понравилось, и ты просто струсил? Этот голос на грани глубокого шепота волнует и заводит, но напор и наглость Кима начинают раздражать альфу. — А с какого хрена я должен струсить, м? — щурит глаза Чон. — Это просто секс, мы оба удовлетворили любопытство. Почему я тебе вообще что-то должен объяснять? Тэхён стиснул челюсти, затем облизал губы. — Это может ты удовлетворял любопытство, Чон, — голос стал более грубым, взгляд тяжелее. — А я просто хотел тебя, как и говорил тогда, долго и очень сильно. И хочу до сих пор, только еще больше. Эти слова возбуждают и бесят в равной степени. Чонгук дернул шеей, скрипнул зубами и вперед чуть подался, шипел чуть ли не в губы Тэхёна: — А ты ничего не перепутал, Ким? Неужели ты подумал, что если я один раз отпустил свой контроль и подставил свою задницу, то теперь всегда буду это делать, когда тебе приспичит? Найди себе омегу и трахайся сколько влезет. — В том-то и проблема, мой кофейный мальчик, — шепчет Тэхён, его ладонь скользит по шее вверх, пальцы чуть сжимают пепельные пряди на затылке, Чон дергается, но альфа нажимает ладонью, удерживая на месте, — что я не хочу омегу. Я хочу тебя. — Пошел ты нахуй, Ким. — Ты вообще-то мне задолжал, — ухмыляется Тэхён. — Я?! Тебе?! После того, как ты меня трахнул… — Именно, — перебивает его Ким. — Ты должен так же мне отсосать и трахнуть, чтобы я стонал погромче того омеги. Ведь я так же, как и ты, иметь хочу тебя не меньше, чем быть подавленным. Чонгук тяжело сглотнул, смотря в прикрытые коньячные глаза, от взгляда которых он уже начал возбуждаться. — Хочешь? — прямо в губы шепчет Ким. — Выбор, как всегда, за тобой. От картинки в голове, где Чонгук в руках сжимает эту охуенную задницу и вбивается в это сильное тело, тяжелеет в паху, а член начинает наливаться кровью. — Ты ненормальный, — хрипло шепчет Чон. — Ты тоже. Поцелуй грубый и глубокий, Чонгук меняет их местами и припечатывает Тэхёна к стенке лифта. Пальцами путается в темных волосах, пахом трется о пах альфы. Ему не хватало этих губ, этих совсем не ласковых поцелуев, этого аромата, что мозг туманит и уже смешивается с его ароматом кофе. Из громкоговорителя звучит голос диспетчера, интересуется, все ли у них в порядке и почему лифт стоит. Чонгук обрывает поцелуй, отходит и нажимает на кнопку запуска лифта. Снова прижимается к Тэхёну, целует, в руках сжимает его ягодицы. Он точно не сможет отказаться от этого альфы сегодня. __________________________ Их отношения продолжаются, но, естественно, никому они об этом не говорят. Этого даже в мыслях не было. Они собирались в одной компании, все так же не обращали друг на друга внимания, либо подкалывали и огрызались. В общем, всем своим видом показывали, что их отношения ни капли не изменились. Разница была лишь в том, что после таких посиделок они проводили ночь вместе. Если они собирались к Чонгуку, то тот уезжал первым, потом к нему приезжал Тэхён. И наоборот, Ким сначала уезжал к себе домой, Чонгук приезжал в течение часа. Они оба тонули в диком и взаимном желании, брали и отдавались, совершенно не задумываясь ни о чем. Чонгук отбросил свои сомнения и просто наслаждался теми ночами, которые они проводили с Тэхёном. Он не забыл о них, не думал, что это нормально, понимал, что это противоречит их природе. Но когда смотрел на Кима, вспоминал как хорошо в его руках, и как хорошо в своих сжимать этого альфу, то затыкал сомнения и снова целовал, вылизывал шею и отдавался желанию. Его постель пахла смесью кофе и мускатного ореха после того, как утром Тэхён уезжал на занятия, и ему это нравилось. И если он ночью засыпал без Кима, то просто утыкался носом в подушку и вспоминал его. На вечеринках приходилось поддерживать имидж, быть теми, кого привыкли видеть их друзья и все остальные. А это значит, что омеги усаживались к ним на колени, терлись, пытаясь завести, шептали и руками гладили. Но запахи эти казались слишком приторно-сладкими, тела не соблазнительными, а голоса не достаточно глубокими. Они уже три недели оставались любовниками, и сейчас, сидя в гостиной Джина, у Чонгука лишь одно желание, закончить все это нахрен и свернуть шею Тэхёну. Потому что тот сидит в кресле напротив и целуется с каким-то омегой. Альфа запрокинул голову, омега чуть нависает сверху, тонкими пальчиками сжимая рубашку на груди Кима. Зубы скрипят сами по себе, Чонгук в секунду чувствует такую ярость, что хочется при всех этого блядского омегу скинуть с этих бедер, а Киму уебать так, чтобы он отключился. Злость туманит взгляд, а жгучая ревность сжимает сердце и кулаки. Эти губы целует он и никто не имеет права это делать. Но, видимо, Чонгук ошибался. Чон чуть ли не спихивает со своих коленей омегу и уходит на кухню, не хочет больше это видеть. Он даже ощущает, что его запах стал более густым от ярости. Чонгук мерит шагами кухню, пытаясь успокоиться. Какая ему вообще разница с кем целуется Ким? Они друг другу никто и ничего не обещали, и как оказалось, их секс подошел к концу. Жаль, Чонгука забыли предупредить. Тэхён заходит на кухню, щелкает замком, закрывая дверь. Смотрит на Чона, который стоит и упирается кулаками в стол, дышит часто и в ответ не отводит взгляд. — Почему ушёл? — с усмешкой спрашивает Ким. — Водички захотел попить, — фыркает Чон. — Ммм, — тянет Тэхён и начинает обходить стол. — Ну, что, сегодня к тебе или ко мне? Чонгук фыркает, не сводя взгляда с альфы, который медленно приближается к нему. — А я думал, что ты уже нашел планы на эту ночь, Ким. — Ким? — альфа лениво улыбается. — Уже не «Тэ» и не «самый лучший орех»? Чон кривит губы и выпрямляется, когда Тэхён подошел к нему. — Нет, уже «не». Трахай сегодня того омегу, а ко мне больше не подходи. Чонгук начинает отворачиваться, чтобы уйти, но Ким дергает его за футболку, сжимая сильно пальцы, не дает отойти. — Что, Чон, не понравился наш страстный поцелуй? Чон тихо рычит и дергается, но Ким только ближе сделал шаг. — То есть позволять омеге наглаживать свой член и закатывать глаза тебе можно, а мне целоваться нельзя? — Он сам… — Да, блять, сам, — рычит Тэхён, приближая лицо. — Они всегда сами, этот меня тоже сам поцеловал. Но я, как и ты, мог остановить это. А если ты не считаешь нужным это делать, то почему я должен? Или что, так хорошо наглаживал, что глазки закатывались? — пальцы второй руки сжимают член через ткань спортивных штанов. — Или я хреново наглаживаю, он лучше? Соскучился по сладостям и натуральной смазке? Они прожигают друг друга взглядами, их ароматы опять смешиваются, но в этот раз не от возбуждения, а от злости. — Видимо, это ты соскучился, — сквозь зубы говорит Чонгук, — иначе бы так не целовал в ответ. — Я бы и не целовал, если бы ты убрал его руку со своего члена. Мы играем для всех, позволяем им сидеть у нас на коленях, будто, блять, места больше нет. Но ты скажи мне, Чон, если ты захотел это прекратить. Скажи до того, как потащишь омегу на второй этаж. Рука сжимается сильнее, Чон шипит и отступает, но его все еще держат за футболку. — Я и не собирался, — более спокойно говорит альфа, он видит, как раздражен Тэхён. — Но по факту мы оба к этому и вернёмся. К омегам. Это природа и инстинкты. — Неужели? — фыркает Ким. — Выбор всегда за нами, а не за тем, как должно типо быть. И я не променяю тебя на очередную омежью задницу просто потому, что с тобой мне лучше. Чонгук сглатывает от серьезности в голосе альфы. Смотрит в красивые глаза, видит там уверенность, которой сам не располагает. Тэхён всегда кажется уверенным, в каждом своем слове и поступке. Ким отпускает футболку альфы, ладонь гладит смятую ткань, Чонгук чувствует ее тепло на своей груди. — Если ты хочешь все закончить, то говори прямо, — тихо сказал Ким. — Не надо мне в лицо тыкать тем, как тебе хорошо… — Тэ, я и не думал, он сам… — Тупая отмазка, — фыркает Ким. — Мы друг другу ничем не обязаны, ты сам не хочешь, чтобы кто-то что-то знал. Но это не значит, что не надо меня уважать. Что мне приятно смотреть на то, как мой любовник получает кайф от чужих рук. Так что, Чон? К тебе, ко мне или каждый своей дорогой? Чонгук понимает, что это тот момент, когда можно все закончить. Сколько они еще будут прятаться? Да и это ни к чему не приведет в итоге. Они же просто проводят время вместе, просто трахаются, они любовники, а не пара. Да и какая из них может быть пара? Но он не хочет. Смотрит сейчас на Тэхёна и понимает, что не готов отпустить и отказаться, потому что еще ни с кем не испытывал того, что испытывает с этим альфой. И он понял, почему так поступил Ким, он тоже приревновал, возможно, почувствовал то, что и Чон, когда смотрел на этот поцелуй. Чонгук за шею притягивает к себе Тэхёна и целует, лижет губы. Сладкий привкус бесит, он раздраженно рычит в чужие губы. Тэхён обнимает его за талию, ближе прижимает к себе, сразу отвечает на поцелуй. — От тебя пахнет им, — фыркает Чон. — От нас обоих, всегда, — шепчет Тэхён, — и это так бесит. Хочу, чтобы от тебя пахло только мной. Ты же знаешь, что нравишься мне, Чонгук. Поэтому я не хочу больше видеть подобное. — Я тоже… Снова поцелуй, глубокий и плавный. Чонгук останавливается только когда больше не ощущает чужого привкуса, его кофе быстро перебивает более слабый запах омеги. — Ко мне, — выдыхает Чон, — сейчас, сразу. Мой самый лучший орех достанется только мне. Руки сжимают ягодицы, мнут через тонкую джинсу, а запах мускатного ореха тяжелеет, оседает на языке. — Как скажешь, мой кофейный мальчик, — усмехается Ким. — Ненавижу когда ты так называешь меня. — А я ненавижу твои эти «орехи», мы квиты. Чонгук усмехается, одна ладонь гладит щеку альфы, тот усмехается в ответ, смотрит в глаза. — Я поехал. Буду ждать тебя, Тэ… __________________________ На следующих выходных Тэхён предложил съездить вместе в загородный домик его друга. Был уже конец октября, до конца учебы и экзаменов оставалось чуть больше двух месяцев, и эта подготовка нереально изматывала. Сначала Чонгук такому предложению удивился. Все же они никогда не проводили вместе столько времени наедине, их личное общение ограничивалось ночью с сексом и совместным просмотром фильмов. Они не разговаривали о каком-либо будущем, что и понятно. Какое у них может быть будущее? Чонгук не переставал так думать, но и заканчивать отношения с Кимом не торопился. Сам себе признавался, что привык, прикипел, этот альфа стал таким необычным явлением в его жизни, что отказываться от него Чон пока не собирался. Тэхён, как обычно, будто плыл по течению, не запариваясь ни о чем, и утягивал за собой Чонгука. Домик был небольшой на берегу озера. Октябрь не радовал погодой, мерзкий мелкий дождь моросил весь день. Тэхён взял машину у Джина, сказав, что планирует провести горячие выходные с каким-то омегой. Чонгук фыркнул, но промолчал. Сам отмазался, что его позвал друг детства на день рождения. Сложно отмазываться, когда все твои близкие друзья в одной компании, а с одним из них ты вообще учишься в одной группе. Но они выкручивались, прятались, потому что Чонгук просто не представлял реакцию друзей и их омег, если они узнают, что Ким и Чонгук любовники. Как бы отреагировал сам Чон на такое заявление друзей до того, как все это закрутилось между ним и Тэхёном? Он бы очень охренел и скорее всего не понял бы. Потому что вокруг столько сладких омег, зачем альфе альфа? Но вот он сам сидит в машине рядом с альфой, который является его любовником, и понимает, что друзья навряд ли это примут. Просто не поймут. У половины есть серьезные отношения с омегами, другие такие же любители омег, хотя в отношениях не состоят. Чонгук тоже таким был, пока не случился Тэхён. Ким об этом не говорил, Чонгук так же молчал. Они оба избегали каких-либо разговоров о них как о паре, что уже говорило о том, что оба этого не видят, но встреч своих не прекращают. Эти выходные стали другими. Совершенно не похожими на весь месяц, который они являлись любовниками. Альфы засыпали вместе, просыпались в обнимку, принимали душ, болтали, готовили, разделяли завтраки, обеды, ужины. Они гуляли по берегу озера, когда на следующий день погода стала не такой по-осеннему противной. Тэхён рассказывал о своей жизни в Европе, Чонгук рассказывал о семье, которая осталась в Пусане. Они сблизились именно морально, а не только физически, и от этого стало страшно и непонятно в груди. Они точно не походили просто на двух друзей-альф, которые выбрались за город, чтобы отдохнуть. Они обнимались, целовались, проходя мимо могли просто приобнять. Выходило все это рефлекторно, и Чонгук поймал себя на мысли, что со стороны это смотрится как настоящие отношения. Они ведут себя как пара, а не как любовники, которые ото всех прячут свою неправильную связь. Это испугало и ввело в ступор. Он смотрел на Тэхёна, но тот, как обычно, был спокоен и расслаблен, не похоже, что его что-то смущало. Ким сам предложил эту поездку. Зачем? Чтобы сблизиться? Опять же вопрос, зачем? Они просто любовники без будущего, Чон не прекращал так думать, хотя эта мысль уже почему-то не была такой легкой. Но он ни о чем не спрашивал Кима, не хотел уточнять, зачем эти выходные наедине, может, потому что не хотел знать ответа. Тэхён всегда говорил легко о своей симпатии и желаниях, казалось, для него все просто. И то, что Чонгук привыкает к этому альфе все больше и больше, напрягает очень сильно. Но сопротивляться не хочет, когда Тэхён подходит сзади, обнимает за талию сильными руками, запах муската уже такой привычный. Губы скользят по загривку, зубы чуть прикусывают, а Чон рычит тихо, потому что его за загривок кусать не должны. Альфа недоволен. Ким усмехается и горячим языком лижет шею, затем пахучую железу. Вот это лучше, Чон улыбается, откидывает голову на плечо Тэхёну, сдается. ______________________________ Они сидят в кафе после пар. Занятия у Чона закончились раньше, он пришел в кафе и ждал Тэхёна, чтобы перекусить и поехать к нему. Они выбрали это кафе подальше от их района, чтобы точно не попадаться на глаза друзьям. Чонгуку дольше до него добираться, Киму со своего универа всего десять минут пешком. Чон заказал только кофе и ждал Кима, листая конспект, бегло читая. Тэхён заходит в кафе и сразу направляется к столику, за которым они обычно сидят. Чонгук поднимает голову, улыбка застывает на лице, потому что взгляд коньячных глаз тяжелый и напряженный. Чон принюхивается, резкий запах муската забивает ноздри, альфа внутри напрягается, но Чонгук подавляет его. Тэхён нервно проводит рукой по волосам и смотрит на Чона. — Какого хрена ты здесь? — шипит Чонгук. — У тебя гон. — Нет, у меня не гон, — кидает Ким. — Но скоро начнется. Чон никогда не видел таким Тэхёна. Взгляд цепкий, давит, кажется даже скулы выделяются резче. Тело в напряжении, движения слегка нервные. Он ерзает на стуле, быстро облизывает губы. — Уезжай домой, — хрипло говорит Чонгук. — Я не могу рядом с тобой находиться. — И почему же? — дергает бровью Тэхён. — Потому что мой альфа чувствует альфу в гоне и напрягается. — Контролируй его. — Не могу, ты слишком сильный. Вали домой, а то я за себя не отвечаю. — И что же ты хочешь сделать? — усмехается Ким, сжимая кулаки. — Доказать, что я сильнее. — Ооо, — тянет Тэхён, — поверь, я тоже хочу тебе это доказать, только немного в другой плоскости. Чонгук скрипит зубами и сжимает кулаки. Феромоны Кима щекочут внутри, они в гон становятся слишком сильными, контроль буквально трещит по швам, а Тэхён еще не полностью в гоне. — Блять, найди себе омегу, Ким, — сквозь зубы говорит Чонгук. — Омегу? — шипит Тэхён, прожигая Чона взглядом. — Ты… Ким застывает на месте и медленно поворачивает голову, когда к ним подходит официантка, ее легкий аромат сирени шлейфом накрывает альф. Тэхён резко втягивает воздух, смотрит на нее в упор, его глаза буквально впились в ее лицо, пока она улыбалась и спрашивала, готовы ли они сделать заказ. Взгляд скользит по тонкой шее и груди, по талии, которая перетянута белым фартуком, ниже к ногам, которые прикрыты юбкой только до середины бедра. Омега моргает пару раз и переводит на него взгляд, бегло облизывает розовые губы. Тэхён дергает челюстью и ухмыляется, переводя взгляд на Чонгука. Тот, наблюдая за этой картиной, сжимал кулаки под столом, а сердце само сжималось от ревности, потому что Тэхён одарил эту омегу таким плотоядным взглядом. Как-то резко все внутри обрывается, и то, на что Чонгук перестал обращать внимания, вырвалось наружу. Гормоны, инстинкты, природа, положение вещей такое, каким должно быть изначально в их мире. Чон смотрит на Кима, тот сглатывает и хрипит официантке: — Мы еще не определились. Та кивает и быстро уходит. Ким смотрит на Чона, облизывает губы и начинает говорить: — Чонгук, я не… — Это не важно, Тэхён. Все так и должно быть. Неужели мы с тобой могли подумать, что сильнее природы? — Чон фыркнул. — Это все равно не могло продолжаться дальше. — Что за херню ты несешь? — шипит Ким. — Я не подросток, который будет кидаться на омег в гон. Я могу себя контролировать, и я хочу тебя, а не кого-то другого. — Что за бред, Ким? — усмехается Чонгук. — Ты хочешь омегу, тебе нужен омега, нужны его феромоны, чтобы успокоиться. А у нас секса в таком состоянии просто не получится, потому что ты раздражаешь моего альфу. — Получится, — кивает Тэхён, — потому что нам выбирать как поступать. И я не хочу никакого омегу, мне нужен ты. Альфе моему тоже нужен. Он к тебе привык, он хочет тебя, мне тебя достаточно. И ты сможешь быть со мной, ты сильный и тоже привык ко мне. Я смогу успокоить тебя. У нас все получится. Я просто представить уже не могу, что сейчас пойду и трахну кого-то другого. Ты мне нужен, Чонгук. Не бросай меня сейчас. От этих слов стало еще тяжелее. Да, Ким уже не чужой альфа, которому хочется доказать свою силу. Они знают друг друга очень близко, они привыкли к феромонам друг друга. — Тэ, я не знаю… — Пожалуйста, Гук, — Тэхён не моргает, смотрит прямо в глаза. — Я тебя выбираю. Чонгук облизывает губы и кивает. Они же могут попробовать, верно? А Тэхён снова такой уверенный, будто совершенно не сомневается в своих словах. — Мне надо в туалет, и мы можем ехать, — Чонгук берет свой рюкзак и встает. Когда он возвращается, то останавливается и смотрит на Тэхёна. Тот все также сидит за их столиком, провожая жадным взглядом задницу какого-то омеги, который проходит мимо. Ким облизывается и закусывает губу. Снова ерзает на стуле и напрягается, когда официантка возвращается. Она улыбается альфе, тот в ответ щурит глаза и соблазнительно усмехается в ответ. Омега придвигается ближе, чуть наклоняется, Чон видит, как Тэхён глубоко вдыхает и прикрывает глаза, и снова смотрит на девушку, которая в ответ судорожно выдыхает. Бумажка с номером телефона отправляется в карман куртки Тэхёна, а Чонгук разворачивается и выходит из кафе. Все это пора закончить, и он сделает это сегодня. Чон уверен, что Ким прекрасно справится без него. Это было делом времени, когда природа придавит сверху, посмеется над ними, заставит понять, как должно быть на самом деле. Чонгук уверен, что гон их сексом не утолить, ведь вспоминая себя в таком состоянии, все, о чем он может думать, это об омеге. Альфа не может представить, что их секс, каким бы он ни был охрененным, сможет утолить этот голод. Ведь это состояние — не просто желание секса. Гормоны сходят с ума, феромоны нуждаются в ответ в феромонах омеги, инстинкт размножения требует рядом того, кто сможет унять этот голод. Альфа с альфой не сможет сделать того, что сможет с омегой. Будет мало, будет не хватать, и они в любом случае сорвутся. Чонгук в этом уверен. __________________________ Через полчаса, как Чон вернулся домой и принял быстрый душ, его звонок просто разрывался, а в дверь настойчиво стучали, и похоже, с ноги. Чонгук скрипит зубами, он прекрасно понимает, кто пришел, терпкий запах муската чувствуется даже через дверь. Альфа прикрывает глаза и просто разрывается внутри, не зная как правильно поступить. Он уже все решил, внутри себя настроил, что не будет больше видеться с Тэхёном, но сопротивляться очень сложно. Ким не уходит, и возможно, не уйдет, поэтому Чонгук решает все сказать ему и закончить это официально. Как только дверь открывается, Тэхён толкает ее, заставляя Чонгука отступить. Ким раздраженно скидывает кроссовки, куртка летит на пол, а Чона прижимают к стене, сильно сжимая шею горячей ладонью. — Чонгук, ты испытываешь мое терпение? — глубоким голосом спрашивает альфа, смотрит в глаза. — Какого хрена ты свалил? — Не рычи на меня, — напряженно отвечает Чон, стараясь контролировать рвущуюся наружу в ответ злость. — Ты и без меня прекрасно справишься, просто позвони той официантке. — Не получится, та бумажка валяется в какой-то мусорке. — Другого найдешь… — Почему ты такой идиот, Чон? — шипит Тэхён, вплотную прижимаясь к телу альфы, которое наполовину обнажено, на Чонгуке только домашние штаны. — Я ясно сказал, что хочу тебя, хочу к тебе, мне другой не нужен. Меня достали твои сомнения, даже спустя столько времени ты тупо понять не можешь, что все зависит от нас. И я снова пришел к тебе, снова выбрал тебя и сегодня я отсюда не уйду. Горячие губы обхватывают сосок с пирсингом, посасывают, затягивая в рот. Влажный язык ведет дорожку по груди до шеи, подбородку, губы впиваются в губы жадным поцелуем. Тэхён подавляет, Чонгук на инстинктах сопротивляется, не может уступить альфе в гоне. — Я не могу, — хрипит Чон, разрывая поцелуй, — это слишком… — Можешь, Гук, — в губы шепчет Ким. — Ты меня знаешь и хочешь, я успокою твоего альфу и будет очень хорошо. Не отталкивай меня… _________________________ Уже глубокая ночь, скоро утро, альфы лежат на кровати Чона. Вся квартира пахнет смесью их ароматов, но сегодня мускатный орех преобладает. После первого захода они уснули оба, затем Тэхён разбудил Чонгука и опять по кругу. Они приняли душ и теперь отдыхали. Чон лежал на спине, закинув руку за голову и смотря в потолок. Тэхён рядом лежал на боку и медленно вылизывал свою метку, которую поставил во время секса. Он уткнулся в нее носом и сделал глубокий вдох. — Зачем ты меня пометил? — тихо спросил Чонгук и зашипел от небольшого жжения. — Ты слишком сопротивлялся, — в шею прошептал Тэхён. — Я не смог это контролировать. Зато ты немного поутих. — Естественно, — фыркнул Чонгук, — потому что я охренел, и альфа внутри тоже. Ким тихо рассмеялся и снова языком мазнул по метке. — Теперь от тебя пахнет мной, — шепчет Тэхён. — Они так приятно смешиваются на твоей коже. Хочу, чтобы так было всегда. Чонгук стиснул зубы и прикрыл глаза. Все неправильно, все так не должно быть. Их связь — ошибка в правильной расстановке природы. И гон это полностью доказывает. И пусть Тэхён сейчас расслаблен и удовлетворен, но это не тоже самое, Чонгук знает. Ведь он, как ни крути, не омега. — Всегда так не будет, — говорит Чон, открывая глаза. — Метка заживет, а твой запах подавится моими феромонами и исчезнет. — Значит, я могу обновить ее, — усмехается Ким. — Блять, что ты вообще несешь?! Чонгук вскакивает с кровати и натягивает быстро боксеры. Поворачивается к Тэхёну, который продолжает лежать на кровати и следит за ним напряженным взглядом. — Только опять не начинай… — Не начинай что, Ким? — со злостью говорит Чон. — Говорить правду? Метки твоей на мне не может быть, как и моей на тебе. Только омега может отметить альфу на всю жизнь, наш организм принимает их феромоны. А твои он подавит и они исчезнут, потому что так быть не должно. Я не могу проводить с тобой гон, потому что, уж извини, моя задница для этого не создана. Я уже тебя к себе не подпущу, потому что больно. Потому что гон — это не просто секс. У нас никогда не будет сцепок по той же причине, что наши организмы для этого не созданы. Мы по природе друг другу не подходим, по инстинктам не сходимся. И я не понимаю, зачем ты пытаешься продолжать цепляться за это, ведь ты не глупый и сам все понимаешь. Ты со мной не получишь того, что тебе надо. — Да откуда ты, блять, знаешь, что мне надо? — кричит Ким и садится на кровати. — Ты втираешь мне сейчас курс по биологии, спасибо, я все это прекрасно знаю. И я проводил гон с омегами, и был с тобой. Я заебался тебе говорить, что ты мне нравишься. Показывать, что ты для меня не просто секс. Но ты продолжаешь упорно этого не замечать, отправляя меня в отдел необычных увлечений и нестандартного секса. Тебе похуй, как нам хорошо друг с другом, ты молишься на свои инстинкты и думаешь лишь о том, что скажут другие. Что подумают родители и что внуков не дождутся. Что в дом не приведешь сладкого омегу, будешь не таким, как все. Да ты уже не такой, Чонгук. Ты называешь меня ненормальным, но сам же рядом со мной находишься. Я продолжаю ждать, что ты наконец поймешь, что не важно, альфа или омега, если нам хорошо. А тебе хорошо со мной, и не только в сексе. Ты спокоен, ты поддаешься, ты привык ко мне. У меня то же самое. Я как увидел тебя, понял, что ты для меня не просто альфа, друг друзей, внутри словно красный сигнал загорелся. Я понимал, что возможно, ничего не будет, но ты сдался своим желаниям, но мне сдаваться не хочешь. А я, блять, твой, бери меня, — Тэхён разводит руки в стороны. — Я прибежал к тебе даже тогда, когда ты меня бросил в том кафе, хотя мог найти омегу и трахаться сутки напролет. А если тебе больно, то прости, я не хотел. И мне все равно на этот гон, подрочу в душе, но к другому не пойду. Вот такой расклад, мой кофейный мальчик. Но тебе же похуй, тебе альфа не нужен, потому что со мной все не так. Я пришел к тебе, а ты ответь. Ты придешь ко мне в гон, Чонгук? Все эти слова сжали внутри и не отпускали. Тэхён был зол, а гон не способствовал контролю. Ким говорил все искренне, но Чонгук понять этого не мог, хотя и отпускать не хотел. Он этого альфу хочет и чувствует всем телом, но увидеть их вместе, всегда рядом и как пару не может. Не может представить знакомство с родителями, и сам в себе не уверен, что в один момент не сорвется и не поймет, что ему нужен омега. Чонгук слишком запутался в том, что происходит в его жизни. Простая связь для секса сейчас переходит во что-то сложное, когда Тэхён открыто говорит о том, что готов пройти и перетерпеть все, если Чонгук останется рядом. А Чон не уверен… — Я не знаю, Тэхён, — тихо отвечает альфа. — Вспоминаю свое состояние в гон и не уверен, что смогу. Омеги, они… — Они идеальны, чтобы потешить инстинкты, заложенные самой природой, — продолжил Тэхён, скривив губы. — Все понятно. Ты свой выбор сделал. Ничего не поменяется, меня всегда тебе будет мало. И ты даже не пытаешься думать головой, а просто носом уткнулся в свои гребаные инстинкты. Хотя, может и думаешь, просто ничего ко мне не чувствуешь. И очень жаль, что чувствую я. Тэхён встает с кровати, быстро одевается, собирая разбросанную по комнате одежду. Чонгук следит за ним пристальным взглядом, но альфа на него глаз не поднимает. Его скулы напряжены, желваки двигаются под кожей, движения нервные и злые. И Чон понимает, что сейчас Тэхён уйдет и они больше не встретятся наедине. И отношения, их связь закончится здесь и сейчас. Есть огромное желание остановить Тэхёна, его не хочется отпускать, но Чонгук сжимает кулаки, поджимает губы и молчит. Все должно закончиться. Ким, не смотря на альфу, выходит из комнаты, Чон слышит как он обувается, и вскоре дверь с грохотом захлопывается. Чонгук выдыхает, садится на кровать и запускает пальцы в пепельные волосы, сжимает их с силой. Внутри все это кажется неправильным, кажется, что он не должен был отпускать Тэхёна. Но умом он понимает, что так и должно быть. ___________________________ Чонгук бесится, Чонгук скучает, Чонгук места себе не находит. Спустя несколько дней альфа понимает, что привязан к Тэхёну намного больше, чем думал. Он больше не видит его, не получает от него сообщений, не слышит его голос в телефоне, не чувствует его запах. Мускатный орех полностью выветрился из его квартиры и с постельного белья. Чон рассматривал метку на своей шее. На третий день от запаха Кима на его теле ничего не осталось, его феромоны полностью избавились от того, чего не может быть в его организме. Если бы метка была от омеги, альфа бы принял ее, смешал со своим ароматом, и Чонгук носил бы его на себе. Но Тэхён так сделать не может, и от этого очень тяжело внутри, Чону нравится их смесь ароматов. Через неделю сошла и метка полностью, кожа стала гладкой, будто ее и не было совсем. Это злило и раздражало, Чонгук сам себе не мог признаться, что хотел бы носить ее. Ни от одного омеги не хотел, а от этого альфы она смотрелась на шее так, как надо. Чонгук не видел Тэхёна, тот перестал появляться в их компании. Хотя Чон ждал, сам не зная почему. Хотелось увидеть, хотелось снова почувствовать этот запах, и возможно, поговорить. Поговорить хотелось тоже, хотя альфа сам не понимал о чем. Тэхён был в такой ярости, просто вылил на Чонгука все свои чувства и, не получив на них ответа, ушел навсегда. Чимин как-то спросил Джина где Ким, тот ответил, что его брат зарылся в учебе и ни с кем не видится. Чон понимал, что альфа его избегает и не хочет видеть, а Чонгук хотел. Все чаще начал думать о том, что говорил Тэхён. О всех его словах и о том, что только им решать, как поступать, а не природе. Он прав, они оба ненормальные, и Ким смог это принять. Не стесняясь и не задумываясь, в их первый раз сам сказал, что Чонгук ему давно нравится, он хочет его и жалеть ни о чем не собирается. А интересно, сейчас жалеет? Чон думает, что да. Ведь до него дошло, что Ким с ним был не на одних желаниях, у него были чувства, которые он просто не открывал полностью. Легко и ненавязчиво делился ими наедине, шептал что-то в ухо, повторяя, что Чонгук замечательный и как с ним хорошо. Чон переводил все это в секс, не понимал тогда, что альфа говорит не о близости, а о чувствах. Или понимать не хотел, блок поставил, потому что не думал о серьезности их отношений. И те выходные Тэхён устроил им для того, чтобы вместе провести время. Не потрахаться, спрятавшись ото всех, а как обычные люди насладиться общением. Ему это необходимо было, да и Чон растаял от тех двух дней, когда альфа был полностью его. А в итоге оттолкнул. В итоге оскорбил и вывалил все, что внутри терзало и не давало покоя в их отношениях. Он не мог понять, как Тэхён так легко может говорить о том, что это им решать, ведь природу не переплюнешь, инстинкты не заткнешь, они внутри, глубоко и четко показывают, как надо жить и как правильно любить. Но они ли решают все, когда внутри так дерьмово без альфы? Когда скучаешь дико, когда тянет и не хватает так сильно, хоть на стену лезь. Чонгук понимает, что это уже не просто желания, не просто сексуальное влечение. Ему не секса не хватает, а Тэхёна рядом. Его улыбки и смеха, самого шикарного голоса и шуток этих дебильных, которые всегда бесили. Кофе с утра не хватало, крепкого и с ореховой крошкой. Когда Ким его впервые приготовил, Чонгук скептически поджал губы и посмеялся. Но потом попробовал и сказал, что да, есть что-то похожее. Но все же их натуральные ароматы в сотни раз лучше, и утащил Тэхёна в спальню. Оказывается, многого не хватает, когда теряешь человека. Вещи, на которые раньше не обращал внимания, сейчас кажутся действительно важными и необходимыми. А омеги все так же неинтересны, Чон о них совершенно не думает, ведь в голове постоянно Тэхён. Он так глубоко засел, что его не вырвать изнутри, да и не хочется, на самом деле. Тоска становится все глубже, и кажется, теперь альфа понимает, о чем говорил Ким. Что похрен на природу, когда ты не можешь не думать о том, с кем хочешь быть. Разбираться в себе было сложно, перекраивать стандарты и многолетние устои тоже. Проще телом было сдаться, там желания брали верх, чем в голове у себя сделать вывод о том, что все не так, как думалось. По крайней мере, у него. И у Тэхёна тоже. Да, они ненормальные, они вне устоев этого мира и им нужны альфы, а не омеги. Но если все было отлично у них полтора месяца, кто сказал, что и дальше не было бы так же. Они друг друга приняли и поняли, их альфы подавляли и подавлялись, Чонгук не ощущал сильного диссонанса от этого, он наслаждался им. Значит, они и правда неправильные, но только для общества, но не друг для друга. Чонгук звонил, Чонгук писал, но на его звонки не отвечали, а сообщения не читали. Чон не выдержал и поехал к нему. Они должны поговорить, Ким тот человек, кому хочется рассказать о том, к чему Чон пришел за эти две недели, пока не видел Тэхёна. Ведь тот является прямой причиной всех перемен в нем. Но дверь ему не открыли. Чон не знал, дома ли альфа. Он просидел под дверью три часа, но так ничего и не добился. На следующий день картина повторилась. Тишина в телефоне и за дверью, Чонгук злился, бесился и был полностью растерян. Он должен поймать как-то Тэхёна и заставить выслушать. Они должны поговорить, Чон должен увидеть этого альфу. ___________________________ Пошел завал, зачет за зачетом, Чон разрывался между учёбой и мыслями о Тэхёне. Увидеть его так и не получалось, времени не хватало просто на то, чтобы вырваться из квартиры, потому что со своими страданиями альфа сильно забил на учебу. Выпускной курс поблажек не дает, на носу диплом, и это сейчас должно быть в приоритете. День не задался с самого начала. Тело упорно не хотело вставать с кровати, альфа проспал и уже с опозданием явился на первую пару. Он был раздражен, любая мелочь бесила, а после обеда Чонгук ясно осознал в чем дело. Гон наступал на пятки, туманил мозг и давил на мышцы внизу живота. Сладкие запахи омег вокруг стали ощущаться еще ярче, альфы вызывали злость, Чон скрипел зубами и распихивал студентов локтями, когда спешил выйти из университета. А в голове один Тэхён. Чонгук оборачивался вслед каждому омеге, вдыхал поглубже, улавливая аромат, смотрел на задницы и скрипел зубами. Хотелось их остановить и к стене прижать, но в голове что-то щелкает и перед глазами Ким, его альфа, его сильное, шикарное тело, его стоны хриплые, которые срываются с губ, когда Чонгук входит в его тело. Вот чего хочется сейчас, вот кого хочется на самом деле. Инстинкты воют и кричат, что нужен омега и смазки побольше, а в идеале сцепка и узел. Но это не так прельщает, как глубокий шепот на ухо, который повторяет «Быстрее, Гук-и, сильнее…». Чонгук доходит до ближайшего парка и садится на скамейку. Проводит дрожащими руками по лицу и достает телефон. Ким не берет трубку, альфа рычит и еле сдерживает себя, чтобы не разбить смартфон об асфальт. Ему нужен Тэхён, он не хочет утолять гон в каком-то теле просто потому, что его инстинкты требуют этого. Он хочет Кима под себя, ему нужна именно эта близость. Чон набирает номер Джина и слушает гудки. — Да, Гук. — Джин, ты знаешь где Тэхён? Резкий и грубый вопрос вызвал тишину, потом альфа отвечает: — Знаю, а что? — Где он? — чуть ли не рычит Чонгук. — Он у меня, у нас тут… — Не говори ему, что я спрашивал, — перебивает Чон. — Я сейчас приеду. — А… Альфа сбрасывает вызов и сразу же вызывает такси. От мысли о том, что сейчас он увидит Тэхёна, руки подрагивают, и альфа как может игнорирует мысль о том, что Ким просто пошлет его и не поддастся в этот раз. Об этом думать совершенно не хотелось. Чонгук буквально бежит по дорожке, дергает дверную ручку и заходит в дом. Из гостиной доносятся разговоры и смех, Чон идет в ту сторону и заходит в комнату. — Ооо, а вот и наш друг, Чон Чонгук. В гостиной несколько человек, все поворачиваются и смотрят на него. Чон сразу же глазами находит Тэхёна, который смотрит на него, приоткрыв рот. Чонгук слегка скалится и начинает приближаться, злость внутри захватывает еще больше. Ким обнимает за талию какого-то парня-омегу, тот стоит рядом и улыбается. — Отошел от него, — тихо рычит Чон. Он дергает омегу в сторону, тот вскрикнул от неожиданности, с испугом смотря на альфу. — Чонгук, ты охренел? — со злостью говорит Сокджин. — Какого хрена?! — шипит Тэхён, но его хватают за запястье и тянут из гостиной. Чонгук закрывает дверь в комнате, в которой они провели свою первую ночь. Поворачивается к Тэхёну, ладонь сжимает чужую шею, он шипит в губы Кима: — Что, уже омегу нашел себе? — Отпусти меня, идиот, — со злостью отвечает Ким. — И уходи отсюда, тебе нечего здесь делать в таком состоянии. — А тебе есть, что здесь делать? — щурит глаза Чонгук. — Омежку соблазнять? — Это наш с Джином брат, к нам родственники приехали из другого города, а ты выставил себя настоящим дураком. Чонгук выдыхает, эта новость сразу успокаивает. Омега-брат не опасен и Тэхёна не заберет. Он смотрит в коньячные глаза и вздох пропускает. В них сейчас злость, раздражение и обида. Он так же в ответ смотрит, не отводит взгляда. Пальцы начинают поглаживать кожу на шее. Близость Тэхёна уже немного успокаивает, а мускатный аромат становится тяжелее рядом с альфой в гоне. Чон его вдыхает полной грудью, наклоняется и носом утыкается в шею. — Я скучаю, Тэ, я так скучаю по тебе, — шепчет альфа. — Мне не хватает тебя, очень сильно не хватает. Ты был прав во всем, я трус и идиот, но я понял и до этого, и сейчас, что инстинкты не все решают. Омеги притягивали меня сегодня, но в голове только ты. Это намного глубже, Тэ. Я прошу, поехали ко мне, ты нужен мне. Чонгук поднимает голову и целует приоткрытые губы, но Тэхён не отвечает. Он ладонями упирается в широкую грудь, хочет оттолкнуть, но чужие пальцы путаются в его волосах на затылке, ладонь нажимает, они до боли прижимаются губами. Ким в пальцах сминает толстовку на груди Чонгука, выдыхает, приоткрывая рот, отвечает на поцелуй. Альфа урчит и рычит ему в губы, второй рукой скользит по спине, ниже на поясницу, сжимает упругую ягодицу через тонкую ткань брюк. Чон не может оторваться от этих губ, он так соскучился по ним, и их вкус сейчас внутри заставляет задрожать не меньше, чем гон. Альфа внутри скрипит зубами, заставляет взять тело, которое тоже хочет, которое полностью знает и с которым так было хорошо. Ему нужно выпустить и утолить это желание, гормоны сходят с ума еще больше рядом с Тэхёном. — Ты нужен мне, Тэ, — Чонгук тяжело дышит ему в губы и жмурится. — Я не могу… — Для чего нужен? — тихо спрашивает Тэхён. — Для секса в гон? Найди омегу, Чон, мы с тобой давно все закончили. — Я сам пришел к тебе и я хочу тебя, — твердо говорит Чонгук. — Как и ты в тот раз пришел ко мне. Это нам решать, ты сам говорил, что выбор за нами… — И ты его сделал, Чонгук, — Тэхён отклоняется и смотрит в черные глаза. — Я не верю тебе и не хочу все это начинать. Не знаю, что привело тебя сюда, а не к сладкому омеге, но я в эти игры больше не играю. Ким хочет отойти, но Чонгук не пускает его и скалится, потому что тот, кого он хочет, ему сопротивляется. — Если бы ты хоть раз взял трубку или открыл дверь, то узнал бы, что я хочу быть с тобой. — Не неси бред… — Я здесь, Тэхён, к тебе пришел, и как ты любишь повторять, выбор за тобой. Я свой сделал. Тэхён сжимает его запястье, убирает чужую руку со своего затылка и отходит. Смотрит пристально, облизывает губы. Кажется, у него даже руки немного дрожат, когда он ладонью проводит по волосам. — Я тебе все сказал еще три недели назад, Чонгук, — тихо говорит Тэхён. — У тебя слишком много сомнений, а мне не нужен партнер, который не уверен в том, что не сорвется и не трахнет омегу, потому что так ему велит сама природа. А если тебе под нос сунут течного омегу? Что ты сделаешь? Побежишь вылизывать его, инстинктам поддаваться? Уходи, Чон, ты не в том состоянии, чтобы разгуливать по улице. Чонгук смотрит на Тэхёна, пытаясь обуздать гнев и боль, которые разливаются по груди. Гон не способствует контролю, и он понимает, что если сейчас не уйдет, то наговорит или сделает что-то такое, о чем потом пожалеет. Альфа фыркает, кривит губы в горькой усмешке и выходит из комнаты. Ну что ж, тут все предельно ясно, он полностью потерял того, кто в его голове 24/7, и не только в голове, но и до сердца добрался. __________________________ Тэхён стоит возле двери и не может позвонить. Когда он в последний раз выходил из этой квартиры, то думал, что выбросил Чон Чонгука из своей жизни навсегда. Пусть вместе с сердцем и здравым рассудком, но это было необходимо сделать, потому что альфа упорно не хотел принимать его никуда, кроме своей постели. Но вот он снова появился, хотя Ким избегал его как мог, потому что понимал, что нужно время чтобы забыть, а не сорваться и не наброситься на Чона снова. В итоге на часах четыре утра и он снова здесь. Тэхён как-то продержался на вечеринке с родственниками и даже уехал домой. Но перед глазами Чонгук и сверкающие желанием глаза, в ушах звучат слова о том, что он ему нужен, а вкус кофе, кажется, до сих пор на языке. И Ким снова сдается, снова поддается своей нездоровой тяге к этому альфе и огромному желанию быть рядом. Ким поднимает руку и настойчиво нажимает на кнопку звонка. Он прекрасно понимает, что эта идея ужасная, хуже не придумаешь, он опять кидается в этот омут с головой, но сопротивляться нет ни сил, ни желания. Гон Чонгука будоражит все внутри, умножает желание в десятки раз, подталкивает сделать этот опрометчивый шаг. Хотя он знает, что потом будет очень больно, опять невыносимо, но сделать с собой ничего не может. Он сопротивлялся эти несколько часов, но проиграл еще тогда, когда Чонгук поцеловал его в доме брата. Звонок за звонком, но дверь никто не открывает. Тэхён стучит по металлической поверхности, стиснув зубы. Аромат кофе чувствуется через дверь, он жадно вдыхает его, облизывает губы. — Уходи, Тэхён. Приглушенный рык слышен из-за двери, Ким прикрывает глаза и отвечает: — Открой дверь, Чонгук. — Не могу, я занят. У меня в планах еще один заход со сладким омегой, и я немного испачкан его смазкой, тебя здесь не ждут. Горечь в знакомом голосе вызывает чувство вины, а мысль о том, что сейчас с Чонгуком может быть омега, ревностью оплетает шею. — Я знаю, что ты врешь, — хрипло отвечает Ким. — Серьезно? — фыркает Чон. — Думай, что хочешь и вали отсюда. — Открой эту чертову дверь! — кричит Тэхён и с силой бьет кулаком по металлу. Щелкает замок и на пороге Чонгук. Он в одних боксерах, тело блестит от пота, а пепельная челка облепила лоб. Запах крепкого кофе волной накрыл Тэхёна, тот буквально поперхнулся его тяжестью. — Ты издеваешься надо мной? — рычит Чонгук. — Зачем ты пришел? Тэхён заходит в квартиру и закрывает за собой дверь. Смотрит на Чона, который полностью на взводе и готов, альфа дрожит мелко всем телом. Ким так соскучился по нему, что горло сжимает от тоски, а в паху начинает тянуть от желания. Его альфа принюхивается и скалится, он узнает Чонгука, но слишком сильные феромоны заставляют его злиться. Ким пытается успокоиться, пока стягивает пальто и разувается, ему нужен контроль, пока альфа не захочет быть подавленным в этот раз слишком сильным сегодня альфой. — Я пришел к тебе, как и всегда, — тихо говорит Тэхён. — Опять прибежал, как только ты появился в моей жизни снова. Я не могу отказать тебе, Чонгук, как и ты не смог меня прогнать из своей квартиры, когда я пришел к тебе в таком же состоянии. Потому что сколько бы мы не бегали, нас тянет друг к другу, потому что мы ненормальные. Ким грустно усмехается и подходит ближе, ладонями ведет по горячему торсу, кожа обжигает жаром, Тэхён сглатывает. — Я сейчас не в том состоянии, чтобы контролировать себя, Тэхён, — напряженно говорит Чон, смотря в чужие глаза. — И разговаривать не буду, просто нагну и трахну. Так что уходи, раз эти игры тебе надоели. — Так нагни, альфа, — усмехается Ким. Чонгук рычит, оскалив зубы, Тэхён не сдерживает ответного рыка, не успел остановить его. Черная радужка сверкнула красным переливом, и Ким вспомнил свой гон, когда внутри все взрывалось от желания подавить альфу, который сопротивлялся, не мог иначе. Это не то же самое, что с омегой, который сам хочет быть подчинен, сам требует. Это борьба между силами и феромонами, но при этом ты так этого хочешь, что остановиться не можешь. Они сталкиваются в поцелуе, Чонгук быстро подталкивает Тэхёна в сторону спальни. Там сразу же снимает с него рубашку, пуговицы летят на пол, бесшумно падают на мягкий ковер. Джинсы быстро стягиваются с крепких ног вместе с бельем, Чонгук ладонями ведет от лодыжек до бедер, встает на колени и берет в рот член, который уже в полном возбуждении. Ким мычит от удовольствия, смотрит вниз, видит как губы быстро скользят по его члену, язык плотно прижимается к напряженной плоти. Он руку запускает в пепельные пряди, нажимает на затылок и слышит в ответ злое рычание. Ким закусил губу, стараясь себя контролировать, пальцами легко ведет по волосам. Доминировать над альфой плохая идея и ему сегодня придется набраться терпения. Чонгук быстро двигает головой, в ладонях сжимает упругие ягодицы, подталкивает их, берет глубже. Привкус смазки и мускатного ореха на языке заводит все больше и больше, уже дышать тяжело от дикого желания, которое в гон точно не снимешь мастурбацией. А хриплые стоны сверху только подгоняют, их так не хватало. Чонгук выпускает член изо рта и поднимается. Сразу целует, кусает, в пальцах сжимает темные пряди до боли. Он не может остановиться, Тэхёна хочется всего съесть, под себя подмять, подчинить эту силу. Ким стягивает на бедра его боксеры, ладонью обхватывает горячую плоть, которая напряжена до предела. Чон шипит и разрывает поцелуй, Тэхён выдыхает ему в губы: — Гук, я хочу… — Я не могу, Тэ. Мне нужен ты, мне нужно быть в тебе. Он толкает Кима на кровать, альфа скрипит зубами и прикрывает глаза, чтобы сдержаться. Глухой рык срывается с губ, когда его переворачивают на живот и тянут бедра вверх, чтобы он прогнулся и выпятил задницу. Горячие ладони ведут от лопаток до поясницы, Чонгук тяжело дышит за его спиной, с силой сжимает сочные ягодицы, на что Тэхён опять рычит. — Не надо… Голос рокочет, Чонгук хочет сорваться, видит, как Тэхён быстро дышит, сдерживая себя. Чон опускается и разводит ягодицы Кима в стороны, языком мажет по сфинктеру, губами присасывается. — Ты охренел? — шипит Тэхён. — Я тебе, блять, что, омега, чтобы меня вылизывать? — А ты мне омега, чтобы тебя трахать? — громко рычит в ответ Чон. — Заткнись, Тэ! Ким стиснул зубы, ощущая горячий влажный язык, который кружит по входу. Он пытается расслабиться, пытается поддаться, альфу внутри хочет настроить на охрененный секс, настроить на Чонгука. Но феромоны давят и он не понимает, как Чонгук это контролировал в прошлый раз. Но постепенно язык между его ягодиц немного расслабляет, Тэхён выдыхает и прикрывает глаза, когда он скользит внутрь, лижет стенки. Альфа готовился, растягивал себя, потому что идти к альфе в гоне неподготовленным очень чревато. Это приятно и непонятно почему, когда язык глубже толкается, когда губы присасываются, пошло хлюпая слюной. Чонгук лижет, толкается языком и тихо урчит между его ягодиц. — Смазка… Подушка… Тэхён облизывает пересохшие губы и шарит рукой под подушкой. Кидает смазку Чону и вскоре чувствует ладонь на своем члене, которая скользит в быстром темпе, язык быстрее толкается внутрь. Сразу два пальца медленно проникают по костяшки, Ким выдыхает громко и мычит, Чонгук быстрее двигает рукой на его члене. Чон облизывает губы, смотрит на широкую спину, а у самого уже перед глазами все плывет от желания. С омегами проще, они сами текут, их подготавливать намного быстрее. Но это сейчас так неважно, потому что даже затуманенный гоном мозг понимает, что это Тэхён, это альфа, которого он хочет, и похуй на стандарты и принципы этого мира, если это бешеное наслаждение в его жизни приносит только этот человек. Чонгук сгибает пальцы, Тэхён стонет громче, двигает бедрами, глубже просит, вперед толкается, чтобы влажная от смазки ладонь быстрее скользила по члену. Он чувствует три пальца, которые начинают проникать в него, скалится в подушку, скрипит зубами, но старается сконцентрироваться только на удовольствии. И оно приходит, когда пах скручивает, пальцы гладят простату, а член сильнее сжимают в ладони. — Давай, Тэ, — рычит Чонгук, — Ты хочешь? Мычание переходит в стон, когда Тэхён кончает на постель под собой. Он весь дрожит от оргазма, чувствует как пальцы выходят из его тела. Смазка издает влажные звуки, когда ее размазывают по члену, горячая головка сразу входит полностью. Тэхён еще не отошел, его мозг плывет от наслаждения, но Чонгук входит полностью и рычит так громко, что Ким стискивает со всей силы зубы, чтобы не рыкнуть в ответ. Это невозможно, и это охренеть как заводит. Он уже более спокоен после оргазма, он принимает альфу, сдерживать себя становится проще. Ладони сжимаются на бедрах и Чонгук начинает двигаться сразу в быстром темпе, он больше не может сдерживать себя. Несколько часов он пытался удовлетворить сам себя, но это бесполезно. И вот рядом тот, кто нужен, а внутри него так горячо и плотно, что крышу срывает напрочь. Их запахи снова заполнили всю комнату, если уже не квартиру, Чонгук вдыхает глубоко, скалится и вбивается в Тэхёна несдержанно и резко. Ким глаза закатывает от такого темпа, головка проходит по простате раз за разом, заставляет стонать и вздрагивать. Чонгук его берет с жадностью, отпустив контроль, и Ким принимает это и только стонет хрипло в голос, потому что сам наслаждается каждым толчком. Рычание за спиной уже больше заводит, чем злит. Запах кофе забил глотку, но его так не хватало. Чонгук наклоняется и лижет его спину, прикусывает зубами кожу, мнет пальцами мягкие бедра. Звуки шлепков заполнили комнату, смешиваясь с тяжелым дыханием, стонами и рычанием. Чон тянет Тэхёна на себя, заставляет подняться, носом утыкается ему в шею. Ким стоит на коленях, принимает в себя быстрые толчки, чувствует, как сильные пальцы сжимают его ягодицы, разводя в стороны. Он дышит сквозь зубы и шипит от плотного трения внутри, стоны срываются с губ при попадании по простате. — Поцелуй… Ким открывает глаза и поворачивает голову, смотрит на Чона, в черных глазах которого сверкают красные переливы. Это так красиво, так заводит, но напрягает еще больше, Тэхён начинает быстрее дышать, хрипло шепчет: — Плохая идея… — Тэээ… Предупреждающий рык, Чон сам наклоняется и целует, одной рукой нажимая на чужой затылок. Тэхён рычит в поцелуй и кусает за губу, не сдержав себя. Чон отклоняется, облизывается, его глаза начинают сверкать еще больше. — Сука! Шипение слетает с губ, Чонгук фиксирует тело Тэхёна, одной рукой оплетает его талию, второй обнимает поперек груди и прижимает вплотную к себе. Нетерпеливо двигает бедрами, входит быстро и кусает в изгиб шеи, сжимая с силой зубы. Клыки протыкают кожу, Ким вскрикивает и дергается, но сильные руки держат крепко. Тэхён не знает как себя сдержать, он жмурит глаза, принимая удовольствие и боль от укуса. Тихо выдыхает, когда Чонгук зализывает рану, шепчет хрипло в ухо: — Квиты. Тэхёна отпускают, прогибают и в несколько резких движений доводят до оргазма, до синяков сжимая тонкую талию. Чонгук выходит и пачкает его бедра, опустив голову, стонет глухо, вздрагивая всем телом от оргазма. Они падают на кровать и пытаются восстановить дыхание, ощущая как расслабляются их тела, как их запахи становятся не такими густыми, а феромоны на время приходят в норму.  — Гон — это пиздец, — выдыхает Тэхён. Сердце готово пробить грудную клетку быстрыми, оглушающими ударами, а горло дерет от частого дыхания и стонов. Метка жжет и чешется, Ким морщится, когда поворачивает голову, а кожа натягивается. Чонгук хрипло смеётся и дышит так же быстро, он, кажется, сейчас не чувствует тела ниже пояса. — Прочувствовал всю прелесть гона со всех сторон? — с усмешкой спрашивает Чон. — Да пошел ты… — шепчет Ким. Чонгук двигается к нему ближе, поворачивается и наклоняется к шее. Язык осторожно лижет метку, Чон носом в нее утыкается и глубоко вдыхает. — Ты был прав, это очень приятно — ощущать свой запах на твоем теле, он сейчас внутри тебя. — Это ненадолго, — тихо говорит Ким. — Через три дня исчез твой запах и мне стало плохо от этого, — прошептал Чонгук и снова лизнул место укуса. Тэхён сглотнул и прикрыл глаза. Это приятно в равной степени как и причиняет боль, к сожалению, не физическую. — Ты специально это сделал? Отомстить решил? — Нет, Тэ, — шепчет Чон, поднимает голову и смотрит в лицо альфы, — я это сделал, потому что хотел. Потому что скучал, и потому что рядом с тобой у меня крышу срывает. Я никогда никого не метил. Чонгук чуть приподнимается и целует сухие губы, языком лижет, углубляет поцелуй. Тэхён отвечает, сейчас они оба спокойны и не сгорают в огне желания и феромонов. — Мне так тебя не хватало… Этот тихий шепот мурашки пускает по плечам, Чонгук трется щекой о щеку, будто еще больше хочет пометить, хотя больше уже некуда. — Мне в душ надо. Ким хочет встать, но его обнимают поперек груди, не дают уйти. — Нет, полежи еще со мной, Тэ. Неужели тебе не хочется? Хочется, и очень сильно, Ким поворачивает голову и смотрит на Чона. Его лицо сейчас расслабленно, он заглядывает в глаза, смотрит с такой нежностью, что в груди что-то сжимается. Ким усмехается, запускает пальцы в спутанные пепельные волосы, гладит легко. — Что, альфу после секса на нежности потянуло? Чонгук смеется тихо и качает головой, кажется, Ким никогда его не видел таким спокойным и расслабленным. Словно он сейчас полностью счастлив. — А тебе напомнить, как ты меня мял в своих руках, будто я мягкая игрушка, и сюсюкал? Тэхён сморщил нос и фыркнул. — А потом ты выгнал меня… — Тэ… — Мне в душ надо. Тэхён встает и, чуть пошатываясь, выходит из спальни. Чон сглатывает, не такого он ожидал после их близости. ___________________________ Чонгук делает кофе на кухне, когда Тэхён заходит уже полностью одетый. Сейчас три часа дня, они успели поспать и снова заняться сексом, и Чон планировал принести Киму кофе в постель, но тот уже сам встал, и почему-то оделся. — Я поехал, — говорил альфа, рассматривая свою рубашку, которая полностью лишилась пуговиц. — Куда? — Домой, — тихо отвечает Ким и поднимает взгляд на Чона. Тот поджал губы, смотря в коньячные глаза. — Я не хочу, чтобы ты уезжал, — напряженно говорит Чонгук. — Извини, — усмехается Тэхён, — но ты был прав. Наши задницы не предназначены для гона в три дня. — Да причем тут, блять, гон? — шипит сквозь зубы Чонгук. — Причем тут секс? Я хочу, чтобы ты остался со мной. Тэхён кусает нижнюю губу и смотрит очень серьезно. Его решительный взгляд не нравится Чону, он хочет чтобы эти глаза смотрели мягко, с интересом, игриво, соблазняли и щурились от улыбки, но точно не так, будто он ему никто. — Чонгук, давай кое-что проясним. Да, я сам приехал к тебе, сам поддался, сам опять сорвался, хотел провести эти часы с тобой, как ты их провел со мной. Это было замечательно, как и всегда, с этим спорить бесполезно. Но я не собираюсь возвращать то, что у нас было, потому что ты прав, это бессмысленно. Да, мы оба поняли, что мы точно ненормальные, но и продолжать все это нам не надо. У нас должна быть нормальная жизнь с омегами, детишками и чтобы все по стандарту. Мы все равно к этому придем, незачем нам мучить друг друга. — Ты так не думаешь, — отрицательно качает головой Чонгук, — ты просто повторяешь мои слова. Ким усмехается, складывая руки на груди. — Да, я так не думаю. Я с первой встречи поплыл от тебя, но понимал, что ничего не будет. Жил своей жизнью, наблюдал за тобой, иногда задаваясь вопросом, сорвет тебя или нет? Поддашься ты этой тяге? И я дождался. Я был влюблен в тебя, мой кофейный мальчик, и чем дольше мы были вместе, тем сильнее я тонул. Но ты смог переубедить меня, смог донести, что ты не думаешь так же, как я, не чувствуешь так же, и навряд ли прочувствуешь… — Нет, Тэхён, — резко перебивает Чонгук, — это не так. Уже не так. Я мучился без тебя и загибался, мне в жизни никто нужен не был так, как ты. Пусть неправильно и ненормально, но я принял это, когда остался без тебя. Я надеялся… Надеялся, что если мы опять проведем время вместе, поговорим, то сможем начать не просто быть любовниками, но и… парой. — Я не верю тебе, Чонгук, — твердо говорит Ким, и отворачивается, не может сейчас смотреть в эти прожигающие взглядом черные глаза. — Больше не верю. Раньше верил и ждал, но уже нет. Ты выгнал меня тогда, когда я нуждался в тебе, когда открывал себя и хотел, чтобы ты был рядом, носил мой запах. Готов был решать эти проблемы с инстинктами и нашей природой, но ты просто вылил на меня всю горькую правду, без права на обсуждение. Ты думаешь, я не чувствую свою природу? — Тэхён поворачивает голову и смотрит на Чона. — Думаешь, не понимаю, о чем ты говорил? Но с тобой я готов это побороть. А ты нет. И я не верю, что за последние три недели ты переломал себя так, что больше не думаешь о всей этой хрени. Что, готов нашим друзьям представить меня как своего парня, поцеловать при всех? Готов с родителями познакомить, признаться в том, что их сын не такой, каким должен быть? Я в это не верю, Чонгук, и в нас уже тоже. Чонгук дышал с трудом, слушая этот сухой, безэмоциональный голос. Его Тэхёна будто изнутри отключили, нет блеска в глазах, нет усмешки на губах, а лицо — будто маска, пустая и холодная. Внутри что-то крошится от этих слов, не принимает и верить не хочет. — Тэхён, послушай, — Чон быстро облизал губы. — Мы же можем попробовать, начать опять, ты правда нужен мне… — Я заканчиваю учебу и улетаю обратно в Европу. — Что? — выдыхает Чонгук, расширив глаза. — У меня последний экзамен во вторник, я раньше получаю диплом, потому что меня будут ждать в фирме, в которой я проходил стажировку. Я улетаю в конце недели. Билеты куплены и все документы подготовлены. Чона будто холодной водой окатили, он ушам своим не верит. Как это… Он не увидит больше Тэхёна? — Нет, — Чонгук быстро мотает головой, — нет, ты не можешь… — затем фыркает, смотрит в чужие глаза. — Ты от меня в Европу сбегаешь? Серьёзно? Ким поджимает губы, взгляд твердый и острый, как кончик ножа. — Не все в этом мире крутится вокруг тебя, Чон. У меня своя жизнь и планы на нее, я не хочу упускать такую должность. Поэтому опять покидаю Корею. — И меня, — шепчет Чонгук, от этих тихих слов у Тэхёна засосало под ложечкой. — А у тебя должность, — Чон кривит губы, складывает руки на груди. — Это замечательно. Поздравляю. — Спасибо. Прощай, Чонгук. Тэхён разворачивается и выходит с кухни. Чон опять слышит, как альфа обувается. Хочется рвануть за ним, к стене прижать, встряхнуть с силой и попросить остаться. Но он все это уже делал, и ему все ясно объяснили. И про жизнь, и про дальнейшие планы на нее, в которых нет Чон Чонгука. У альфы сложилось впечатление, что он сейчас разговаривал не со своим Тэхёном. Его Тэхён яркий и улыбчивый, с усмешкой и хитрым взглядом, на него смотришь и дух захватывает. Он никогда не был таким холодным и безразличным. Таким не был три часа назад, когда они вместе, кажется, умирали от наслаждения и задыхались. Сейчас перед ним словно был другой человек, и от этого очень больно. Дверь в этот раз за Кимом закрывается практически бесшумно. ________________________ Время идет, жизнь не стоит на месте, все поддается течению, не останавливаясь ни на миг. Хотя, Чону кажется, что его жизнь застыла на месте. Но это было не так, она шла своим чередом, это Чонгук внутри застыл, замер, заморозился. Он сдал все экзамены, получил диплом. К тому моменту Тэхён уже улетел в Европу, Чон не видел его больше после того разговора в его квартире. Было желание, были порывы поехать, найти, поговорить, но он останавливал сам себя. Внутри мучился и скучал, бесился и злился, но и навязываться больше не хотел. Да, он сглупил и сразу не признался себе в том, что без Тэхёна не может. Но он исправился и понял это, прямым текстом сказал, что хочет большего. А ему просто больше не верят, и вообще улетели в другую страну. Ну что же, это его выбор. Все провожали Тэхёна в аэропорту, кроме Чонгука. Он не представлял, как сможет смотреть на Кима, который улетает от него. Чон понимал, что не выдержит, прямо там начнет просить остаться, но унижаться не собирался, если это никому не нужно. Наступил новый год и новая жизнь, где ты уже не студент, а серьезный альфа, работающий в престижной строительной фирме. Ему нравилась его профессия, а как больше практик, чем теоретик по натуре, Чонгук своей работой наслаждался, брался за проекты с удовольствием. Это помогало отвлечься и не думать, ведь спустя месяц, два и три Тэхён из головы не уходил. Чон часто задерживался в офисе, чтобы не возвращаться в свою квартиру, где им с Тэхёном было так хорошо, где он сделал огромную ошибку, высказав свои сомнения, и где услышал о том, что они с Кимом не будут вместе. Злость, которая в начале бурлила внутри и заполняла все сознание, постепенно угасла, осталась тоска. Тоска по тому, что было, и по тому, чего уже никогда не будет. Чонгук часто вспоминал слова Тэхёна о том, что он влюбился в него. Давно и сильно, поэтому раз за разом приходил и не отпускал. Ведь если бы не Тэхён, у них ничего бы и не началось, Чонгук никогда бы не сделал первый шаг, зажатый в рамки из «должно быть так» и «природа возьмет верх». А ведь и Чон влюбился, только так можно было назвать те чувства, которые он испытывал к другому альфе, такого с ним еще никогда не было. Но все это бесполезно и нет смысла продолжать страдать, потому что уже закончилась эта история. Чонгук тонул в сомнениях и рубил с плеча, Тэхён устал от этих игр и поставил последнюю точку. Новый коллектив, новые знакомые, новые омеги… Они уделяли Чону знаки внимания, приветливо улыбались, строили глазки, открыто флиртовали. Чонгук улыбался в ответ, думая про себя, когда же его отпустит образ Тэхёна, когда все вернется туда, где было, и не останется чувства, будто он собирается изменить Киму, если запланирует все же секс. Это казалось полным бредом, но было так, как было. Когда в конце марта Джин объявил, что он сделал предложение своей девушке и у них в середине мая свадьба, первая эмоция — это небольшой шок. Вторая — радость за друзей, все дружно обнимали альфу и омегу, поздравляли, целовали. А вот потом пришла и накрыла паника, потому что в голове появилась мысль о том, что на свадьбу может прилететь Тэхён. Сокджин его брат, они довольно близки, и соответственно вся семья соберется. Осознание этого было более шоковым, чем новость о предстоящей свадьбе. Кима видеть не хотелось, и хотелось очень сильно. Но больше не хотелось, ведь тогда все снова внутри может проснуться, все то, что Чонгук так старательно усыплял эти месяцы. Несколько этих недель Чон жил в напряжении. Он вроде отвлекался, забывал, работал. Но в один момент накрывала мысль «Я скоро увижу Тэхёна», и все, снова ступор, Чонгук завис, ушел в себя, просто не представлял что это будет за встреча. В начале мая приезд Кима подтвердился. Чонгук это ясно увидел, когда смотрел на план рассадки гостей. Естественно, все близкие друзья, все шестеро со своими омегами, если таковые имеются, сидят за одним столом, который расположен недалеко от столика жениха и невесты. Джин хлопал Чона по спине, с улыбкой говоря, что помнит о неприязни к Тэхёну, поэтому тот будет сидеть не рядом, а напротив. Шикарно, лучше не придумаешь. Старший спросил все ли нормально, Чон кивнул, но хотел ответить, что нормально было бы сидеть вообще в другом зале, а не видеть Тэхёна напротив себя весь вечер. Но Чонгук прекрасно понимал, что не пойти на свадьбу друзей он не может, да и не собирался так поступать. Он их любит и ценит, а этот день как-нибудь переживёт, не переломится. __________________________ Погода была прекрасной для середины мая. Церемонию проводили на улице, все украшено в сливочно-белых и пурпурных тонах. Со вкусом, с любовью, вокруг счастливые лица, а Чонгука тошнит и душно ужасно, он расстегивает верхнюю пуговицу на своей темно-синей шелковой рубашке, пальцами оттягивает воротник. Рубашка заправлена в черные классические брюки, ботинки в цвет завершают образ. Пепельные пряди зачесаны назад, полностью открывают лоб и выбритые черные виски. Кольца в одном ухе, ряд гвоздиков в другом, пирсинг в губе и брови. Невеста, конечно, пыталась просить, чтобы Чон вытащил все это «железо», но мягко была послана в ответ. В итоге признала, что Чон хорош даже так, когда увидела его сегодня. Интересная она, хоть и бесит иногда немного, но это уже проблемы Джина. Они компанией стояли на улице, еще не все гости приехали, проходили последние подготовки. Уже хотелось выпить, а лучше свалить, но Чонгук только встречал каждую подъезжающую машину напряженным взглядом. Тэхёна еще не было. — Нахрен мы так рано приехали, — тихо спрашивает Чон, обращаясь к Чимину. — Джин так сказал, — пожал плечами Пак. — Ага, — кивнул Чонгук, — и теперь мы должны просто ждать, а мне не обязательно было так торопиться. — Задолбал ворчать, — фыркнул Чимин. — Что с тобой такое, ты-то чего дергаешься, будто сам под венец идешь. Чон лишь закатил глаза и промолчал. Действительно, чего это он? Но руки пришлось засунуть в передние карманы брюк, чтобы скрыть мелкую дрожь. Подъезжает очередная машина и из нее выходят четыре человека. Альфа и омега постарше, альфа лет тридцати и следом за ним Тэхён. Ким улыбается, что-то говоря альфе рядом с собой, а Чонгук, кажется в этот момент оглох, потому что звуки улицы, музыки и разговоров звучат будто из вакуума. На Тэхёне тоже черные ботинки и черные классические брюки. В них заправлена рубашка из шелка сочно-зеленого цвета. Такой цвет есть только у первой травы или первых листков на дереве. И как же этот яркий цвет идет к чёрным волосам и медовой коже. Темные пряди чуть вьются и прикрывают лоб, альфа шагает рядом с вновь прибывшими гостями, засунув одну руку в карман брюк. Чонгук резко отворачивается, он не хочет видеть Тэхёна, не может просто. Он должен пережить эти полдня и вечер, и всё, больше ничего не требуется. Внутри пустота заполняется опять тоской и болью, Чон думал, что прошел этот рубеж, все же почти пять месяцев прошло, но как оказалось, это не так. И снова злость накатила волной, Чонгук сжал кулаки в карманах. Сколько еще будет продолжаться этот пиздец?! Он как помешанный и точно ненормальный, с этим спорить бесполезно. — Я в туалет, — кинул Чон и сразу пошел в сторону большого крытого зала, в котором и будет проходить праздничный ужин. Надо просто пережить, перетерпеть, не думать и не задумываться. Не смотреть, не залипать, попытаться расслабиться и общаться с другими. Так себя настраивал Чонгук, стоя напротив зеркала, упираясь руками по краям раковины и смотря на свое отражение. Зрачки расширены, дыхание немного ускорилось, но необходимо взять себя в руки. Альфу опять начинала бесить эта ситуация, потому что он, как страдающий омега, прячется в туалете от альфы, который его бросил. Чонгук фыркнул, открыл воду, зачем-то помыл руки. Ну, лишним не будет. У него отлично получалось игнорировать Тэхёна почти год, поэтому один вечер проблемой не будет. Надо просто вести себя так, как было «до», вот и все. План прост, да и другого нет. Когда Чонгук выходит на улицу и идет в сторону их компании, то шаг немного сбивается, альфа стиснул зубы. Среди друзей стоит Тэхён, ярко улыбается и смеется, его с двух сторон обнимают Чимин и Намджун. — Гук, смотри, кто к нам прилетел. Пак ярко улыбается, а Чон встречается взглядом с коньячными глазами. Весь мир вокруг тормозит, замедляется, Чонгук как в прострации натягивает на лицо усмешку и протягивает руку. — Привет, Ким. Голос не ломается, уже хорошо. Тэхён смотрит на него во все глаза и медленно поднимает руку. — Привет, Чонгук. Хриплый, глубокий голос заставляет нервно облизать губы, их ладони сжимаются в рукопожатии. Зашибись, думает Чон, засовывая руку обратно в карман брюк, еще и запах этот вокруг. Поскорей бы закончился этот день… Красивая арка в цветах, красивый фон, красивые жених и невеста. Церемония проходит по плану, все улыбаются, любуются прекрасной парой, более сентиментальные прикладывают платочек к глазам. Чонгуку становится стыдно. Сегодня такой важный день для его близких друзей, а он сидит и думает, как бы поскорей свалить отсюда. Это неправильно, он должен с ними разделить этот день. Невеста шикарна в своем белоснежном платье, которое обтягивает ее изящное тело. Джин рядом выглядит красивым и сильным, смотрит на любимую светящимися глазами. Чон улыбается. Он должен о них думать сегодня, а не о себе. Клятвы трогательные, Лиса плачет, когда Сокджин говорит слова любви. А ведь и Чонгук когда-то будет так же стоять, напротив будет его омега, его будущий муж или жена. Найдёт ли он такого человека… И вот опять. Да, блять, сколько можно?! Опять эти мысли, а он же решил, что просто будет наслаждаться этим днем. Но причина его тяжелых мыслей сидит в противоположном ряду. Чонгук поворачивает голову и натыкается на пристальный взгляд красивых глаз. Тэхён смотрит, не моргая, и похоже, также не следит за церемонией. Чонгук отворачивается, переплетает пальцы и тихо выдыхает. Он здесь ради друзей, а не ради страданий. Фотосессия, кажется, длилась бесконечно. Сначала общие фото, потом очень долго фотографировали только молодых, потом отдельными компаниями. Работали два фотографа, и чтобы гости не скучали, пока уже муж и жена позируют, их тоже фотографировали. Чонгук изрядно устал улыбаться, обниматься, позировать. Они знакомились с родственниками, которых не знали, Чонгук закусил щеку изнутри, когда ему представили омегу, брата Кимов, которого альфа тогда оттолкнул от Тэхёна. Неловко вышло, и тогда, и сейчас. Омега посмотрел исподлобья, пробубнил приветствие и удалился. Чонгук усмехнулся, что же, невозможно нравиться всем. Тэхён всегда был где-то неподалеку, звучал его голос, ощущался такой знакомый аромат. Чонгук так отвык от него, и так соскучился. Но старался полностью абстрагироваться и сосредоточиться на свадьбе. Гостям показывают их столики и места, и это, блять, просто охрененно. Потому что прямо напротив, стоит поднять глаза, сидит Тэхён, сверкает белоснежными зубами, темными волосами и яркой рубашкой. Кусок в горло не лезет, но Чон пихает, стараясь выглядеть как можно спокойнее. И очень хочется знать, а Киму нормально? У него ничего в груди не давит и ладони не потеют? Чонгук не знает, но пристальные взгляды в его сторону реально уже напрягают. Взгляды тяжелые и внимательные, которые не скользят, а прожигают. Но Чон словно не обращает внимания, общается со всеми, кто сидит рядом, пальцами с силой мнет под столом льняную салфетку. Начинаются танцы, и танцуют все. Чон мог избежать быстрых мелодий, но медленные танцы упустить не мог, потому что омеги под шампанским хотели станцевать с друзьями своих племянника и племянницы, дочки и сына, и даже внуков. Против милых омег в возрасте Чон ничего не имел, с уважением отвечал на приглашение, как и все его друзья. Напрягали молодые омеги, те прижимались ближе, терлись и строили глазки, и это было странно. Отсутствие секса давило меньше, чем взгляд коньячных глаз, который следил за каждым движением. Но Чон альфа свободный, поэтому мило улыбался и щурил глаза, вспоминая, как у него раньше это легко выходило. Ким тоже танцевал, но Чон этого не видел, потому что сидел спиной к залу. Хуже было, когда танцевали оба. Взгляды спотыкались друг о друга, хорошо что ноги двигались на автомате. Чонгуку уже реально смешно было. Боже, когда уже можно уходить? Приближалась ночь, некоторые покинули праздник, а Чонгук допил виски и решил, что ему тоже пора. Уже поздно, время подходящее, молодожены не обидятся. Он подходит к паре, обнимает и целует их, поздравляет искренне, видит в ответ счастливые улыбки, и не может сдержать улыбки в ответ. Прощается с ними, желает жаркой брачной ночи, на что Джин довольно ухмыляется, а Лиса щурит глаза. Наконец-то свобода. Чонгук выходит на улицу, расстегивает еще пару пуговиц на рубашке, закатывает рукава. Хочется, наконец, напиться, на свадьбе он себя сдерживал, но сейчас можно. А еще не открытая бутылка «Джек Дэниэлс» дома явно в этом поможет… — Чонгук, постой. Чон застывает в шаге и закрывает глаза. Блять, почему это происходит? Альфа поворачивается и видит Тэхёна, который быстро идет в его сторону. Что ему нужно? Это просто издевательство какое-то. — Ты уже уходишь? Ким останавливается и смотрит в глаза. А Чонгук все силы собирает, чтобы продержаться еще немного. — Да, устал я сегодня. — Ясно, — кивает Тэхён. — Мы… Мы можем поговорить? Шок сменяется желанием заржать истерически или закричать от злости во все горло. Какого хрена ему надо? Какие, нахуй, разговоры? Чонгук весь вечер старался держать лицо, казаться беззаботным, и он устал. — О чем поговорить? — усмехается Чон, засунув руки в карманы брюк. — Мне есть что тебе сказать. — А мне нечего… — Гук, послушай, — Ким облизывает губы. — Один разговор, ладно? Это не займет много времени. Хочется отказаться. Хочется развернуться и уйти, больше никогда не видеть это красивое и до боли знакомое лицо. Но Чон понимает, что не может. Он потом будет постоянно думать о том, что же ему хотел сказать Тэхён. И так хочется еще немного побыть рядом, ведь неизвестно, когда в следующий раз он увидит Кима. Да, Чон Чонгук — мазохист, он сам это признает. — Ну, давай поговорим, — тихо отвечает альфа. Тэхён слабо улыбается и кивает. — Я сейчас попрощаюсь с нашей парой и вернусь. Чонгук кивает в ответ и отворачивается, достает пачку сигарет и закуривает. Пальцы мелко дрожат, он не понимает, что они могут еще друг другу сказать. Чону сказать хочется многое, но навряд ли это кому-то надо. Сказать, как скучал, как ему не хватало альфы, как больно до сих пор. Они были вместе всего полтора месяца, а болит уже в три раза дольше. Так быть не должно, когда это закончится? Они вызывают такси и едут в какой-то бар. Тэхён крутит в руке телефон и смотрит в окно, а хочется на альфу рядом с ним. Увидеть Чонгука снова было так прекрасно и так больно одновременно. Все такой же красивый, сильный, до жжения в груди родной и сейчас невозможно далекий. Тэхён не забыл, не смог просто оторвать его от сердца, думал изо дня в день и очень ждал этой встречи, надеялся, что еще не все потеряно, что его Чонгук все еще хочет быть рядом. Но надежда эта была очень слабой, расстались они на не очень приятной ноте. Альфы сели в отдельную кабинку в углу, Чонгук заказал виски, Тэхён хмыкнул и повторил его заказ. Они сверлили друг друга взглядом, Чон крутил в пальцах стакан, который скользил по лакированной столешнице, и ждал. Потом вздохнул и спросил: — О чем ты хотел поговорить? Я реально устал и хотел бы поехать домой. Тэхён покивал, сделал маленький глоток, облизал губы. — Как дела? Чонгук рассмеялся и покачал головой. — Тэхён, хватит. Мы сюда приперлись в первом часу ночи, чтобы ты спросил у меня как мои дела? Ким улыбнулся и склонил голову к плечу. — И правда, долой светские беседы. Скажи, Чонгук, у тебя есть сейчас омега? Есть отношения? От неожиданности Чон отклонился назад, спиной упираясь в спинку диванчика. — Серьезно? — фыркнул Чонгук. — С какого я должен обсуждать с тобой свои отношения и личную жизнь?  — Просто ответь на вопрос, — твердо сказал Тэхён. Чонгук смотрел в глаза Киму, взгляд у альфы напротив был напряженным, он ждал ответа, и, кажется, волновался. Чон вздохнул и сказал: — Нет, у меня сейчас нет никаких отношений. От этого как-то зависит наш разговор? — Напрямую, — выдохнул Ким. Он стучал пальцами по столу, опустил взгляд, разглядывая янтарную жидкость в широком стакане. Это молчание уже раздражало. Какого хрена он притащил его сюда и молчит? — В первую очередь, я хочу перед тобой извиниться, — Тэхён говорит тихо и спокойно, поднимает взгляд на альфу. — За наш последний разговор, за то, что наговорил… — Да ты издеваешься, — прошипел Чон, выпрямившись в спине и потирая ладони о бедра. — Нет, ты просто выслушай меня, — хриплым голосом сказал Ким, снова сделал глоток виски и продолжил: — Я не должен был так поступать, так говорить. Но, сука, я был так зол, ты не представляешь. Только когда я улетел, когда успокоил злость и обиду, я смог взглянуть на все адекватно. Понимаешь, — Ким отвел взгляд, будто слова подбирал, и снова посмотрел в напряженные черные глаза, — когда я впервые понял, что меня привлекает другой альфа, тоже был растерян. Потому что, блять, как так? Как это возможно? Ведь природой все определено, а я тогда был младше, чем мы с тобой сейчас. Тот альфа… Он учился со мной в Европе, был на курс старше. Знакомство на вечеринке, общие друзья, все как всегда. Но я понял, почувствовал, что он меня привлекает… в сексуальном плане. Тот парень это понял, увидел. Он сам был обычным альфой, любил омег, но так же иногда любил, чтобы его подавляли. У нас был секс несколько раз, никаких отношений, но это многое изменило во мне. От отрицания к принятию, все пять стадий я прошел. Терялся, злился, не понимал. Но в итоге пришел к выводу, что похуй мне на эту природу. Если мне хорошо, если лично меня это устраивает, то почему нет? Кому от этого плохо, если двум людям хорошо? Я просто решил, что выбор всегда за мной. Это моя жизнь и она одна, а я просто приму себя таким, какой я есть. И никому я ничего объяснять не должен. Тэхён выдохнул и допил одним глотком виски, махнул рукой, показав официанту, чтобы повторили. Чонгук сделал глоток, покатал на языке обжигающую жидкость и проглотил. Он пока ясно не понимал, к чему эти откровения, но сердце стучало тяжело, ведь не просто так Ким завел этот разговор. — Больше таких парней мне не попадалось, — продолжил Ким, смотря на темную столешницу. — Я подумал, что это был единичный случай, хрен знает, все возможно. Но потом появился ты, — Тэхён поднял глаза и посмотрел на альфу. — Я не врал тебе, когда говорил, что с первой встречи ты мне понравился. Я наблюдал за тобой, видел твою неприязнь и не понимал, что не так. Потом эти твои взгляды пристальные, в которых настороженность, растерянность и интерес. Тогда я и подумал, что возможно, ты тоже чувствуешь это, чувствуешь притяжение ко мне. Но как настоящий альфа ты его не принимаешь, или вообще не понимаешь. Я молчал и просто жил, наблюдая за тобой и понимая, что ничего не будет. Ты слишком в рамках, слишком в стандартах. Но потом одна встреча в ту ночь, затем мы остаемся наедине… Блять, Гук, я не мог не задать тот вопрос, не мог не попытаться. Понимал, что ты пьян, но это был шанс узнать правду. Знал, что ты будешь жалеть, но не мог упустить возможности, потому что… А вдруг получится? У нас с тобой получится. Я был уже влюблен в тебя, а секс и близость с тобой притягивали меня еще больше, я не мог отказаться. Ждал, когда ты поймешь, что может быть не только секс, а могут быть отношения. Но ты принимать этого не хотел, тыкал природой, инстинктами, всеми самыми очевидными фактами. Ты просто не задумывался о том, что кроме инстинктов у нас есть еще разум, наши собственные мысли и чувства. От нас все зависит. Я психанул и улетел. И только потом понял, какую ошибку совершил. Ведь я принимал себя постепенно, это не случилось сразу за один раз. Я повзрослел и смирился с тем, какой я есть. А тебе я этого шанса не дал, не поддержал, не убедил. В ответ кричал и обвинял, потому что не мог сдержать злости и обиды на то, что ты не видишь очевидных вещей, не понимаешь, что есть у нас шанс. Мне было больно от этого, и я думал только о себе. Не слушал тебя, когда ты говорил, что принял все это и хочешь попробовать, просто не поверил, слишком много в тебе было сомнений. Зато потом все эти месяцы я так жалел об этом, Чонгук. Прости, что не остался рядом и не поддержал. Дышать было тяжело, Чонгук не смотрел на Кима, взглядом прожигая свой пустой стакан. От этих слов стало легче, но и злость накатила по-новой. Он исподлобья посмотрел на Тэхёна и хрипло спросил: — Ты зачем сейчас все это говоришь? К чему все эти речи, я не пойму. — Чонгук, — Тэхён придвинулся на край диванчика, сложил руки на столе. — Я прилетел спросить тебя, мы можем опять попробовать? Если ты еще не отпустил до конца, как и я. Если все еще думаешь о нас, то давай вернем все и продолжим то, что начали. Чонгук моргает пару раз, откидывает голову и смеется, как-то неестественно и нервно. — Это шутка? — он смотрит на альфу, который поджал губы и взгляда от него не отводит. — Спустя столько времени ты заявляешься сюда и хочешь все вернуть? Ты думаешь, это возможно? Прошло не две недели, Ким, прошло почти пять месяцев… — И эти пять месяцев я продолжал думать о тебе… — Но рядом не был, — со злостью сказал Чон. — Бросил меня с моими чувствами, которые до сих пор меня не отпускают. Да, Тэхён, я все еще вспоминаю, все еще думаю, и сука, ты бесишь меня. Ненавижу тебя за то, что ты появился в моей жизни, показал, как может быть охуенно, а потом свалил. А теперь прилетел и извиняешься, потому что сразу головой не подумал, а злился и обижался. — Да что ты говоришь! — шипит Ким. — А ты, блять, не так поступал? Ты чувствам своим доверял или положенным стандартам, когда меня выгонял из своей квартиры, доказывал, что все равно мы вместе не будем. Ты мне больно этим не сделал? — Но мне не понадобилось пять месяцев, чтобы понять, что я ошибся, — в ответ шипит альфа, сжимая кулаки и наклоняясь ближе. — Я хотел с тобой поговорить, мне нужно это было, но ты сам бегал от меня. — Ох, ну извините, что я не милая омежка, которая поплывет от одного твоего звонка, — Ким усмехнулся, скривив губы. — Я поступал точно так же, как и ты, потому что это, мой дорогой, наша природа, которую ты так любишь. Мы бесимся и злимся, а потом думаем. И хватит меня тыкать моим ответом, я не мог вернуться раньше, потому что смогу прервать контракт только через месяц. — Хреново ты извиняешься, — фыркнул Чон. — А ты как всегда нихрена не слышишь. Они глубоко дышали и сверлили друг друга злыми взглядами. Тэхён прикрыл глаза и выдохнул, постучал пальцами по столешнице. Его ладонь скользила по поверхности, он осторожно сжал теплыми пальцами сжатый кулак Чона, тот не отстранился, рассматривая длинные пальцы на своей руке. — Гук, пожалуйста, — прошептал Ким, и Чонгук поднял на него взгляд, — пожалуйста, я не хочу больше ругаться. Просто ответь мне на мой вопрос о нас. Если тебе надо время подумать, хорошо, я подожду. Если ты сейчас готов ответить, то я хочу знать, стоит ли мне надеяться, стоит ли возвращаться в Корею. Потому что без тебя я не вижу смысла возвращаться обратно. Ты правда нужен мне. Как же Чонгук хотел услышать эти слова. Хотел тогда, и хочет сейчас, потому что тоже отпустить не может. То, что начиналось для него как просто интерес и что-то новое, переросло в такие сильные чувства, что он до сих пор отпустить их не может. Но альфа растерян, он совершенно такого не ожидал. Не ожидал, что в конце такого напряженного дня Тэхён скажет все то, что сказал, предложит начать все заново. Чон вздыхает, разжимает кулак и переплетает свои пальцы с чужими, сжимает крепко. — То, что я сейчас в шоке — это слабо сказано, — Чонгук усмехнулся криво. — Я правда уже и не думал, что ты появишься в моей жизни. Я хочу… Я правда хочу, я очень рад тебя видеть, — альфа бегает взглядом по лицу напротив, коньячные глаза смотрят в ответ внимательно и будто со страхом, — но я должен подумать. Не могу сразу сказать ничего просто потому, что голова сейчас не соображает. Тэхён слабо улыбнулся, поглаживая большим пальцем чужой палец.  — Я понимаю, — тихо говорит Ким. — Я улетаю через два дня. Если этого не хватит, то ты всегда можешь мне позвонить. И если ты решишь, что не хочешь быть со мной, то я не буду прерывать контракт и останусь в Европе. Чонгук кивнул, смотря на Кима, внутри буря эмоций, от радости до растерянности и неверия в то, что этот разговор состоялся, что его Тэхён сидит сейчас напротив него, а в руке он сжимает его руку. — Ты слышал про Юнги и Чимина? — тихо спрашивает Чонгук. Тэхён усмехнулся, блеснув белыми зубами. — Они решили признаться? — После нового года, — кивнул Чон. — Ты знал? — Знал. Как-то увидел как они целуются на одной из вечеринок. Потом Чимин поговорил со мной, просил никому не говорить. Я ответил, что меня это не касается, это их жизнь. Они начали общаться на одной вечеринке, как я понял, потом вы с ним влились в компанию моего брата, и они уже давно вместе. — Да, Пак мне рассказал. — Как остальные отреагировали? — Ооо, для них это был шок, — усмехнулся Чонгук. — Для меня меньше. Но ребята быстро приняли это, я даже не ожидал такого. — Неужели ты думал, что друзья откажутся от них? — фыркнул Ким. — Мы же с тобой не первые альфы в мире и за всю историю, которых потянуло друг к другу. Думаю, таких пар немало, просто никто не знает об этом, не говорит открыто, ведь все боятся осуждения. — Думаю, ты прав. Но я рад за них. — Я тоже, — улыбнулся Тэхён. Уходить не хотелось, но они не знали, как и о чём продолжать разговор. Этот день вымотал их обоих, не меньше вымотал разговор и переживания. Тэхён осторожно высвобождает свои пальцы из руки Чона и говорит: — Схожу в туалет и, думаю, можно ехать домой. Это был очень долгий день. Чонгук только усмехнулся и ничего не сказал, провожая взглядом широкую спину альфы. Тэхён влажными ладонями растирал себе лицо и посмотрел в зеркало. Он это сделал, все сказал и стало намного легче. Отпускать Чонгука не хочется, хочется прижаться к нему и не отпускать, снова оказаться в этих сильных объятьях, сжать в ответ еще сильнее, кофе пропахнуть с головы до ног, как когда-то. Ким поднимает ладонь и нюхает ее, на ней остался аромат Чона, такой приятный и родной. Альфа внутри тоже принюхивается, вспоминает вместе со своим хозяином. Чонгук заходит в туалет, разворачивает Тэхёна, прижимает ягодицами к раковине. — Поехали ко мне, — шепчет Чон, смотря в чужие глаза, которые сейчас так близко. — Блять, я уже думал, что ты не предложишь… Они целуются быстро, глубоко и влажно, не могут сопротивляться страсти, которая буквально разрывает изнутри. Порыкивают и урчат, упиваются друг другом и этим поцелуем, как же сильно этого не хватало. Руки гладят везде, сжимают, путаются в волосах, нетерпение и желание выражаются в их ароматах, которые тяжелеют и смешиваются, этого тоже не хватало. Они поворачивают головы, будто еще глубже хотят, Ким сжимает пепельные пряди, сильнее к себе прижимает, не может отпустить. Чонгук не отстает, обнимает крепко поперек спины, до боли сжимает в объятьях. — Я хочу тебя, Тэ… — Я сверху, — выдыхает в красные губы альфа. — С хуя ли? — Ты последний меня трахал. — А ты свалил от меня на пять месяцев. Наказан будешь. — А ты мне нервы трепал своей неопределенностью, должен мне. — Вот уж хрен. — Никогда больше не сомневайся во мне, в себе, в нас, — хрипло шепчет Тэхён. — Никогда больше не бросай меня, или я тебя к батарее пристегну. — Если еще раз позволишь какому-то омеге прикасаться к себе, я тебе член оторву. — Если еще раз будешь разговаривать со мной так, как в последний раз, будто я тебе чужой, найду себе сладкого, послушного омегу. — Смотри прошлый пункт — член оторву. — Я согласен, — шепчет Чонгук. — Я тоже. Они начинают смеяться, смотря друг на друга. Ким пальцами гладит щеку альфы, смотрит на широкую улыбку, в черные глаза, которые сверкают сейчас. — Как же я по тебе соскучился, — тихо говорит Тэхён. Он языком лижет пирсинг в губе, скользит по губам и целует, плавно и нежно, наслаждается кофе на своем языке. Чон так же отвечает, перебирая темные пряди своими пальцами. — Я сверху, — шепчет Чонгук. — На месте разберемся, — усмехается Тэхён. _______________________________ Эти два дня они провели вместе. Разговаривали, рассказывали о том, что произошло в их жизни за это время. Много говорили о своих чувствах, разбирались в них, все больше понимая, что хотят быть вместе. Может, и нужен был этот большой перерыв, чтобы понять, что они в итоге хотят быть парой. Но Чонгук продолжал бубнить, что Ким мог бы и пораньше сообразить, связаться как-нибудь. Тэхён смеялся и целовал своего альфу, чтобы успокоить. В этот раз Чонгук провожал Тэхёна на рейс. Они не могли поцеловаться у всех на виду, ведь там были и родственники, и друзья, а они решили все рассказать, когда Ким вернется в Корею. Но Чон долго не выдержал, взял отпуск за свой счет и улетел через три недели к своему альфе в Европу. Он там пробыл полторы недели, Тэхён прервал контракт и они уже вместе вернулись на родину. Вот так, в принципе, и узнали друзья об их отношениях, ведь они встречали одного Кима, понятия не имея куда свалил Чонгук. А то, что эти двое шли в обнимку и обменивались довольными взглядами явно наводило на мысли совсем не о вспыхнувшей вдруг дружбе. Чимин и Юнги смеялись и хлопали по спине, остальные парочки улыбались и закатывали глаза. Омега Намджуна сказала, что если тот решит свалить к какому-то альфе и не женится на ней, то она найдет их обоих и отрежет то, чем они так дорожат. Милая она, конечно. Тэхён думал снимать квартиру, но Чонгук лишь фыркнул и затащил его вещи к себе, сказав, что они прошли тот период притирки, и теперь он не согласен терять еще больше времени, проводить его без альфы. Ким был доволен. Сначала решили познакомиться с родителями Тэхёна. Оказывается, его папа был в курсе всей ситуации. Сын рассказал ему, когда тот прилетал к нему в Европу, и как ни странно, понял и поддержал. Поэтому на семейном ужине в шоке оказался только отец. Он, выслушав парней и поняв, что рядом с его сыном не друг, а партнер, просто встал из-за стола и вышел из столовой. Папа уверял, что поговорит с ним и все будет хорошо, альфы очень на это рассчитывали. Знакомство с родителями Чонгука прошло не лучше. Когда они услышали правду об их сыне, то мама начала причитать, что это неправильно и так быть не должно, она глубоко дышала, смотря на альф растерянными глазами, говорила на грани истерики. Отец сидел молча и просто смотрел на парней, так и не сказав ни слова. Ужин продолжать было бессмысленно. Чон не удивлен такой реакции, ведь именно эти люди всегда говорили, как надо, ждали от сына прекрасного омегу в их семью и не менее прекрасных детей. Чонгук еще перед встречей предупредил Тэхёна о том, что так и будет, на что альфа усмехнулся, ответил «Прорвемся» и крепко поцеловал. Парням оставалось только надеяться, что их родители примут и поймут, а не откажутся от своих детей из-за их выбора. Но у них есть друзья, они есть друг у друга, и никто из них не собирается отказываться от этих отношений только потому, что могут быть не приняты обществом. Конечно, не все было гладко. Двоим альфам не всегда легко вместе. Особенно тяжело было в гон, но они справлялись, потому что не хотели терять то, что имеют. Природа, естественно, давала о себе знать, но не стоило оно того, чтобы жить без любимого человека. Они свой выбор сделали и были счастливы, ведь выбор, как известно, всегда за тобой.