***
Сора волновался. Чайлд — а так звали того человека, на которого он засмотрелся в первое знакомство со столпами и главой — оказался сильно ранен после битвы с демоном третьей высшей луны. Чайлд мог погибнуть, если бы не вовремя наступивший рассвет. Сора впервые чувствовал облегчение из-за проигрыша. Конечно, они могли победить, но какой ценой бы это далось? — Простите за вторжение, госпожа Кэ Цин! — он ворвался в кабинет столпа насекомых бесцеремонно, совершенно не подумав о том, что нужно было постучаться. Женщина застыла, обескураженная нахальством мальчика, который до этого был слишком вежлив даже для того, чтобы повышать голос в повседневной жизни. — Аа, Сора-кун! — слыша как всегда громкий, полный энтузиазма голос Чайлда, внутри всё приятно скручивает, такое чувство, что в животе поселилась какое-то прелестное порхающее насекомое, не дающее покоя ни на секунду. Тембр у столпа пламени бархатный, хрипловатый, до мурашек в коленках приятный. — Ты решил навестить Кэ Цин? Похвально! — Сора потупил стыдливый взгляд и ненарочно поцарапал внутреннюю сторону вспотевшей ладони. Чайлд совсем не догадывался о его чувствах, ставшими очевидными после случая на миссии в поезде. — Не думаю, что он пришёл сюда из-за меня, — с искоркой игривости протянула молодая женщина, продолжая осмотр ран Чайлда, — Сора-кун пришёл к тебе. — Вот как! Проходи, Сора, я всегда рад тебя видеть. — мужчина добродушно улыбнулся, приглашающе кивнув головой. Мальчик что-то пробормотал себе под нос, хмурясь от стыда и неловкости, что пропитали каждое его движение. Это заметили как Кэ Цин, так и Чайлд, удивлённо взметнувший брови ко лбу. — Что-то тревожит тебя? — голос столпа пламени оставался ровным, но вот взгляд был беспокойным. — Я просто… — истребитель демонов застыл, не в силах продолжить свою мысль. Ему было стыдно. Стыдно потому, что он ничем не смог помочь Чайлду в сражении против третьей высшей луны, — Простите, что я не пришёл вам на помощь, господин Чайлд, — Сора сжал руки в кулаки, прикусив нижнюю губу от злости на самого себя. Глаза, хотел он того или нет, всё равно стали влажными. Однако пока слёзы не стекали по щекам, паренёк мог говорить, — Я должен был сражаться вместе с вами. И тогда бы вы… — он осёкся, устремив взгляд на глубокую рану старшего, туго замотанную бинтами. Чайлд был на осмотре у Кэ Цин, поэтому, пока на нём не было одежды, Сора мог лицезреть все увечья, полученные во время битвы. Но чувство вины вдруг покинуло его тело вместе с тяжестью, растворившейся в накрывшей тёплой волне. Чайлд ласково вплёл пальцы в его золотистые волосы, гладя так заботливо и успокаивающе, что вполне мог залечить давние душевные раны. — Я не злюсь на тебя. Даже если бы ты попытался помочь мне, я бы не позволил раненому человеку вступить в бой. В этом нет твоей вины. — он не переставал улыбаться так солнечно, способный растопить всё вокруг только с помощью своего очарования. Чайлд очень добрый и честный человек, готовый подвергать себя опасности ради жизней других людей. Сора точно такой же, но когда дело касается возлюбленного — становится больно от мыслей, что после сражения с демоном он может больше не вернуться. Юноша так и стоял, не вымолвив ни слова, глотая слёзы и хлюпая носом. Безграничная доброта столпа пламени слишком сильно его трогала, он не мог совладать со своими эмоциями. Сора очень чувствителен, может расплакаться из-за чего угодно, что сочтёт трогательным или до ужаса грустным. Чайлд увлечён поглаживанием волос мальчика, который совсем расклеился и лил слёзы из-за всего вместе сразу: из-за благодарности и из-за пережитого стресса. …Может быть, он плакал и потому, что грустил. Сора, наконец, взял себя в руки, улыбнувшись Чайлду в ответ. — Надеюсь, вы скоро поправитесь! До свидания, господин Чайлд, до свидания, госпожа Кэ Цин! — он махнул им рукой на прощанье, а затем поспешил убраться из кабинета вон, ощущая себя слишком странно, чтобы оставаться там хоть на мгновенье дольше. Юный охотник на демонов был перепуган тем, как громко колотилось его сердце. Всё тело от оглушительных стуков дрожало, не хотело слушаться и делало всё по-своему. Сора не знал, что делать с этими чувствами. Влюбляться впервые страшно, потому что не знаешь, что будет с тобой дальше. Он не знал, что будет с ним через месяц, два, год. Как долго можно притворяться равнодушным к тому человеку, которого любишь всеми фибрами души? Даже представить нельзя было, может ли он влюбиться в него ещё больше, чем сейчас. Сора стал преемником Чайлда после последней их миссии. Он не спрашивал, почему столп пламени выбрал его, потому что, если бы он знал причину, то, скорее всего, умер бы на месте от переполняющей влюбленности. Потому что Чайлд был благородным, и не выбирал преемников наобум. Он бы ответил честно, перехвалив Сору и даже не догадываясь о том, что тому от этого слишком радостно. Быть может, ему стоит поведать кому о своих чувствах. Гань Юй — столп любви, как казалось Соре, прекрасно могла понять его и помочь советом. Но, когда он всерьёз надумал потревожить её с этой нелепой просьбой, решил разобраться во всём сам. Это было глупо — беспокоить столпа с такими проблемами. У столпов много дел, и Сора не хотел, чтобы Гань Юй волновалась за него. — Сора, — голос позади него звучит так резко из-за долгой тишины, к которой мальчик успел привыкнуть, что оклик ассоциируется с криком в ухо. — Что случилось, госпожа Кэ Цин? — он немедленно оборачивается к ней, стараясь скрыть румянец. Видимо, Сора наивно полагал, что столп насекомых не заметит его пунцового лица, однако та не была ни глупой, ни слепой, чтобы не обратить на это внимание. — Давай поговорим наедине, — радушно улыбается старшая, изучая мальчишку взглядом. Юноша сильно дрожит и потеет, даже в глаза смотреть ей не может, чрезвычайно уж совестный он. Одна только мысль о том, что Кэ Цин может прознать о его чувствах к Чайлду, вынуждает бледнеть от испуга, — Не беспокойся. Мне просто любопытно кое-что узнать, ты не обязан будешь отвечать правдой. — Но как же господин Чайлд? Разве можно его так просто оставить одного… — встревоженно лепечет мальчик, не расслабляясь даже после того, как столп попыталась успокоить. Пугает то, что Кэ Цин не говорит, о чём именно она хочет узнать, но даже без этого Соре кажется, что разговор предстоит не самый приятный. По крайней мере, для него самого. — Я отправила его обратно, пусть отдыхает. Раны затянутся, если он не будет напрягать себя и слушаться указаний девочек. Тебе не о чем переживать, — ответила всё также отчуждённо женщина, склонив голову к плечу. Выглядя слегка задумчивой, будто колеблясь, сказать ли ей ещё что-то, она решила всё-таки облечь мысли в слова, — Это касается и тебя, Сора. Тебе не стоит делать резких движений и подвергать себя физическим нагрузкам, чтобы твоя рана на животе не открылась. — истребитель демонов с лёгким недоверием повёл плечом, ища подвох в приглашении на тет-а-тет. Что такого она хотела у него узнать? — …Хорошо. Давайте поговорим. — вздохнул, подсознательно жалея о своей решении довериться, Сора. — Как чудесно, — может быть, ему чудится, что её голос на секунду звучал лукаво, однако, пусть это и было, возможно, видением, он тут же поддаётся тревоге, а мышцы внутри его тела напряженно скрипят, — Ты всё ещё насторожен. Не до конца веришь мне? — Сора виновато отвёл взгляд, хотя она не могла увидеть его выражения лица, поскольку шествовала впереди, ведя его к уединенному месту. Он думал, что разгневал её своим дерзким недоверием, однако та сохраняла спокойствие, — Это правильно. Любой истребитель демонов должен быть начеку даже с тем, кто не вызывает подозрений. Никогда не знаешь, кем он окажется на самом деле. — она говорила верно, но Сора был уверен в том, что столп насекомых не может представлять для него опасности. По крайней мере, смертельная опасность ему вряд ли грозила. — Вы правы. — произносит юноша вопреки своим мыслям. Они вернулись в кабинет женщины, в котором уже не было столпа пламени. В какой-то миг Сору уколола несильная тоска, однако прошло это также быстро, как и появилось. — Присаживайся, — любезничает старшая, указывая на свободный стул. Мальчику было неловко от затянувшегося молчания, а также неотрывного взгляда столпа насекомых, желающего проделать в нём дыру, — Я позвала тебя поговорить по поводу Чайлда. Его как электричеством пронзило. Смяв ткань на форменных штанах, Сора нахмурился и поджал губы, надеясь на то, что беседа будет вестись не о его странном поведении, когда столп пламени находился рядом или же косвенно упоминался в разговоре, а о том, что Чайлд так быстро назначил своим преемником. Ведь нельзя исключать того варианта, что ей было любопытно узнать об этом побольше, ибо, как правило, столпы рассказывают о своей мотивации собственным последователям. — Тебе он нравится? Вопрос, что разрушил последние надежды на избежание подобных разговоров. Сора изумлённо раскрывает рот, пытаясь выдавить что-то стоящее в своё оправдание, а получается глупое заикание и двусмысленное мычание, словно он сам был не уверен, нравится ему этот человек или нет. — О чём вы? — притворяется дурачком мальчик, — Я питаю к нему уважение, но чувств, о которых вы спросили, я к нему не испытываю. — смущённо бормотал он, желая провалиться сквозь землю от стыда. Улыбка Кэ Цин была по-прежнему неизменная, словно она ему абсолютно не верила. — В таком случае, почему ты постоянно краснеешь рядом с ним? Это много кто заметил, думаю, что некоторые уже догадываются о твоей симпатии к столпу пламени. — она нарочно пропустила его слова мимо ушей, продолжая гнуть свою линию. Сора бы возмутился на подобное (***
На восстановление ушло не больше двух недель, но Сора ужасно соскучился по тренировкам. Чайлд вернулся в норму чуть позже, поэтому мальчику некоторое время приходилось тренироваться с другими столпами, впрочем, он был и не против. Со столпом воды, правда, поначалу не получалось сдружиться от слова совсем из-за его отстранённости, и всё же в конце концов тот сдался, открывшись Соре с новой стороны. Чжун Ли был приятным человеком, пусть несговорчивым и безынициативным, однако младшему нравилось то, как мужчина, сначала разговаривая совсем с трудом, через недолгое время становился более болтливым. Интересно, столп воды был таким со всеми, или только с ним? А вот со столпом ветра — Скарамуччей, они вообще не смогли поладить, зато Сора мог похвастаться тем, что умудрился ударить его, пока тот был дезориентирован. Из всех столпов только трое были больше всех предрасположены к нему: это Гань Юй, Чайлд и Чжун Ли. Остальные нисколько не скрывали своего пренебрежения, но Сору это совсем не обижало. — Привет, Сора! Я уж думал, куда ты делся, — радостный голос прибывшего столпа пламени пускает по коже приятные мурашки. Вместе с теплотой приходит и сильное волнение — настолько сильное, что он не может поздороваться с ним в ответ. Чайлд этому значения не придаёт, подходя ближе и опуская руки на его плечи, — Пока я восстанавливался, ты, как сказал Чжун Ли, упорно тренировался. Молодец. — старший снова впутывает пальцы в волосы мальчика, ласково ерошит и что-то заботливо мурлычет. Правда, Сора ничего не слышит от того, что старался справиться с нахлынувшей бурей смущающих эмоций. Стушевавшись, юноша смотрит на ноги, ощущая, как горят уши от стыда, но ничего не может с этим сделать. — Сора? Ты выглядишь больным, до сих пор ни слова не произнёс, — обеспокоенно вздыхает мужчина, прикладывая тыльную сторону ладони ко лбу мальчика. Горячая. Его кожа такая горячая, может быть, с этим жаром может сравниться только пламя. Сора жалобно хнычет, мозг на какое-то мгновенье отключается — он не знает, что творит, потому что утыкается лицом в грудь старшего, обнимая невероятно крепко, что кажется, будто Чайлд задохнется от этих объятий. — В чём дело? — столп пламени звучит тише обычного. Наверное, он просто растерян неожиданным действием, однако, даже если и растерян, всё равно опускает руки на спину преемника, принимая в неловкие объятия. — Не знаю, — шепчет Сора, окончательно запутавшись в своих мыслях, — Вы считаете это странным? — он боится услышать «да». Это ожидание томительно, настолько, что мальчик опять начинает нервничать. — Вовсе нет, — озадаченно отвечает Чайлд, — Но ты раньше не вёл себя так, поэтому я немного переживаю. — охотник на демонов вздрогнул, не ожидав услышать о том, что столп пламени будет переживать за него. — Аээ, нет! Нет, всё в порядке! — до него наконец дошло, что объятья, инициатором которых был он сам, были на редкость дерзкими и нарушающими границы личного пространства. Всё его лицо горело, а еще и Чайлд, наклонившийся к нему слишком близко с встревоженным видом, подливал масло в огонь, — Я-я просто думал… Думал что… — Сора судорожно пытался сообразить, что он думал, хотя на самом деле всё, о чём он думал — это то, как приятно Чайлд пахнет и какое тёплое у него тело. Только говорить об этом вслух — плохая идея, поэтому юноша искал другое объяснение своему странному поведению. — Не стоит, вижу, ты действительно не здоров! — какое счастье, что Чайлд освободил его от оправданий. — Нет, не думаю, что я болен… — всё ещё отнекивается младший, но под непоколебимым взглядом, пресекающим любые распри, у него отпадает всякое желание настаивать на своём. — Отдохни немного. Раз ты мой преемник, я должен тренироваться с тобой больше времени, поэтому, как только станет лучше, дай мне знать. — столп улыбается обворожительно, слишком ласково, и Сора опять тает, внутри него всё распадается на маленькие кусочки от распирающей любви, такой пылкой и горячащей душу. — Как скажете, господин Чайлд. — тихо прошептал мальчик, мнясь на месте. Мужчина смотрел на него с неким выжиданием, будто чего-то от него ждал. Когда его осенило, чего именно хотел от него старший, тот наклонился ближе, чем в прошлый раз, а затем, медленно, будто испытывая Сору на прочность, поднёс руку к его лицу. Как бы сильно истребитель демонов не лелеял в голове мысль, что сейчас Чайлд проведёт ребром ладони по его гладкой щеке, всё, что столп сделал — это щёлкнул по носу, да зашёлся громким смехом. И не то, чтобы Сора сильно обижался на него за это.***
Ночь наступила незаметно. Мальчик ещё днём, через два часа после того, как Чайлд отправил его отдыхать, изъявил о своей готовности тренироваться. Он всё ещё горел, и, как назло, столп пламени не мог оставить без должного внимания «простуду» своего подопечного. Конечно же, Сора не болел, однако, когда старший сказал, что хорошо позаботится о нём, мгновенно прекратил бессмысленный спор. Да, тренировки бы укрепили его тело, но, если Чайлд решает поухаживать за ним, то это всяко лучше сражения на деревянных мечах, в котором ни перекинуться словом, ни почувствовать лёгкого, совершенно случайного, касания не получится. Чайлд сказал тогда, что он не может оставить преемника один на один с болезнью, а потому — как очаровательно это было с его стороны — готов разделить с Сорой нагрянувшее ненастье пополам. — У меня есть младший брат, — поведал ему молодой мужчина после того, как разговор зашёл о родных, — Я не так часто вижусь с ним вследствие своих обязанностей столпа, однако мы переписываемся. Конечно, хотелось видеться с ним хотя бы раз в неделю, но по стечению обстоятельств я не могу навещать его больше, чем раз в месяц, — так необычно было лицезреть огорчённого Чайлда, наверное, тоска рыжего человека передавалась и ему тоже, поскольку душу тяготила душащая грусть и сочувствие. — Ну, в любом случае, сейчас мне не так одиноко, потому что у меня появился преемник! Ты очень похож на моего брата, такой же очаровательный и добрый. — он хрипло засмеялся и добродушно похлопал мальчика по плечу. Как хорошо, что ему было неведомо, о чем Сора думает. Он благодарил судьбу в миллионный раз за то, что никому из людей не дано прочесть мысли друг друга. Иначе это был бы провал. Чайлд назвал его очаровательным. Естественно, старший не говорил о нём в романтическом плане, да и вообще, по всей видимости, считал вторым младшим братиком, однако, пусть даже так, но на душе словно весна расцвела. Он так сильно заалел, что Чайлд не на шутку перепугался, думая, что истребитель демонов вот-вот потеряет сознание. На этот раз Соре, если так можно было выразиться, повезло, ибо он каким-то чудом смог придти в себя и пропищать «всё хорошо». И вот, наверняка уже через несколько часов начнёт светать, а он всё никак не уснёт, сверля потолок пустым взглядом. Ему было жарко. На этот раз жарко было не из-за огненного Чайлда, а из-за слишком душной летней ночи. Даже в тонкой юкате было трудно дышать, не говоря о том, каким мучением представляло из-за себя мягкое покрывало, переставшее охлаждать ещё поздним вечером. Сора поспешил избавиться от одеяла, откинув куда-то в ноги. Изнурённо вздохнув, юноша предположил, что сегодня у него уснуть вовсе не получится. От этого настроение было бы испорчено на весь день, так что мальчик, не чувствуя сонливости из-за адской жары, всё-таки закрыл глаза, силясь заснуть. Внезапно на лоб приземляется что-то влажное и холодное. Ему было настолько тяжело из-за духоты в помещении, что даже веки приподнял с трудом. Размытый силуэт человека игнорируется Сорой первые несколько секунд, но после, когда приходит осознание и очертания становятся более чёткими, он понимает, что над ним возвышается Чайлд. — Так ты не спишь, — изумлённо ахнул старший, вытирая мокрые ладони друг об друга. Его голос звучит хрипло спросонья, заставляя мальчишку мелко задрожать от восторга, — Тебе жарко? Сора не сразу разбирает речь мужчины из-за наваждения. — А? А… Да, здесь очень душно, — признаётся он, ощущая себя чуточку лучше от прохладного компресса, учтиво подготовленного Чайлдом, — И как вы ещё не сошли с ума от жары… — тихий смех столпа пламени подобен мелодичному бренчанию колокольчиков. Юный охотник на демонов невероятно счастлив, что в полумраке его горящих щёк не видно. — Тут нечасто бывают такие ночи, — в пол голоса молвит старший, повернув голову к окну, через который льётся серебристый лунный свет, — Обычно здесь прохладно. Сора молчит, глядя затуманенным взглядом на Чайлда. Тот будто и не замечает пристального разглядывания, озабоченный своими мыслями. — Скажите, — его пересохшие от обжигающе-горячего воздуха губы двигаются сами, и он совсем не думает о том, как странно прозвучит последующий вопрос: — Вам кто-нибудь нравится? — казалось, время остановилось, стоило неосторожным словам слететь с уст юноши. Чайлд не двигается — замирает, как статуя, и наконец переводит взгляд на преемника. — Я не знаю. — неопределённо качает головой мужчина, выглядя потрясенным после заставшего врасплох вопроса. — Не знаете? — шепчет на грани слышимости Сора, ошеломлённый неоднозначностью ответа. Может быть, Чайлд просто не хотел углубляться в этот разговор, поэтому ответил двусмысленно. Неопределённость столпа пламени могла говорить и да, и нет, что в какой-то степени пугало Сору. — Но разве ваши чувства не должны быть очевидн- — Это сложно, — младший затихает, испугавшийся гневных ноток в низком тембре мужчины. Тот, поняв, что дал эмоциям взять верх, тихо выдыхает и через пару секунд продолжает будничным тоном, — Сложно, поэтому я не хочу в этом разбираться. Впрочем, у меня нет уверенности, что в этом вообще нужно разбираться. — он шумно фыркнул и едва нахмурился. — А что насчёт тебя? Может быть, тебе кто-то приглянулся? — в его голосе не осталось и следа на былой гнев. Он показывает дружелюбную улыбку и наклоняется ближе. Они бы соприкоснулись кончиками носа друг с другом, но Чайлд замер, не имея право на большее. —… Нет. — лжёт Сора, не желая признаваться старшему о том, что у него действительно есть тот, кто ему нравится. Мальчику кажется, что, ответь он честно, стало бы совсем очевидным то, в кого он влюблён. — Вот как? Ясно, — может быть, Соре показалось, что в протяжном вздохе Чайлда пронеслась тень разочарования. — Как твоя рана? — мужчина прыгает с тему на тему так резко, что Сора испытывает лёгкий дискомфорт. — Почти затянулась. Госпожа Кэ Цин сказала, что мне не нужно слишком перенапрягаться, и тогда всё будет хорошо. Я больше беспокоюсь за вас, всё же, у вас раны куда хуже. — отмахнулся мальчик, не считая свои ранения такими уж тяжелыми, чтобы за них кто-либо волновался. — Ну, — он замолк, о чём-то задумавшись, — Может быть так и есть, однако я не могу быть спокоен, пока ты полностью не поправишься. Сора издал дрожащий вздох. Чайлд слишком милый. — Ладно, пора кончать разговаривать, иначе ты так и не заснёшь. — он по привычке ерошит волосы мальчика, а после поднимается на ноги, забрав и потерявший прохладу компресс. — Спокойной ночи. — рассеяно желает Сора. Чайлд останавливается, по-доброму улыбнувшись. Вскоре он оставляет его одного, скрывшись во мгле коридора.***
— У тебя крепкие руки, но всю силу почему-то вкладываешь не в них, а в ноги, — заключает Чайлд с задумчивым лицом, одновременно щупая твёрдые мышцы плечей, — Из-за этого удар может выйти недостаточно сильным, чтобы снести демону голову, — он мягко скользит с плечей на шею, касаясь горячими подушечками пальцев бледной кожи, — Ещё ты быстро выдыхаешься, это плохо, — Сора ощущает, как недоволен им столп пламени, однако последний никак не выказывает своё недовольство, голос остаётся ровным, и бодрая улыбка ни на секунду не исчезала с его лица, — Но в целом, ты довольно хорошо владеешь клинком. — всё же решил похвалить его Чайлд, думая, что будет нечестным указать только на ошибки. — Я приму к сведению ваши слова. — сбитый с толку, Сора не смотрит в глаза старшему, беспокоясь о том, что в таком случае все его потуги скрывать чувства окажутся напрасными. — Сора-кун, — Чайлд почти шепчет — тревожит ухо тёплым дыханием — и касается снова, заставляя запястье гореть огнём, — Ты покраснел. Устал от тренировки? — столп пламени либо слишком наивен, либо упрямо не хочет замечать влюблённости преемника, раз задаёт такие вопросы. — Нет, я… — он забывается, стоит старшему пробежаться пальцами по тыльной стороне ладони, яростно сжимающей катану, и провести по взбухшим от напряжения венам, — Ах! — удивлённо ахает мальчик, тут же стыдливо прикусив губу. Сора ненавидит себя в этот момент, когда, вроде как, простое прикосновение вынуждает издавать странные звуки — это отвратительно, и он хочет ударить себя. Пытаясь вспомнить отговорку, юноша только больше путается в мыслях, от страха побелев настолько, что стал казаться мертвецом. — Сора, — повторяет старший с лёгкой настойчивостью. Чайлд вдруг накрывает две вспотевшие и задрожавшие ладошки истребителя демонов, слыша громкий вздох, — У тебя ладони дрожат. Ты так катану выронишь, соберись. Он так донельзя близко. Настолько, что прохожий счёл бы эту близость интимной, предвещающей плотские утехи. Сора мог ощутить, как Чайлд жался телом к спине, мог почувствовать опаляющий жар кожи, и мог ощутить чрезмерно горячее дыханье, щекочущее то щёку, то ухо, то ещё что-то. — Господин Чайлд… — мальчик разрывает близость в одно мгновенье, не желая так позорно раскрыть себя. Он собирается духом, сглатывает, и смотрит на старшего серьёзно, заметив, как слегка изумляется названный внезапной смене настроения, — Вы ведёте себя странно. В чём дело? — его голос совсем не дрожит, но глаза выдают взволнованность. Сора боится ответа, который может его расстроить до слёз, но продолжает держаться спокойно. По крайней мере, ему хотелось, чтобы он выглядел спокойно. — М… — задумчиво мычит мужчина, пряча руки за спиной и глупо улыбаясь, — Будет неправильно перевести тему, поэтому я отвечу честно, — сердце Соры стучит непростительно громко, даже ноги подкашиваются, и мальчику кажется, что ещё чуть-чуть, и он отключится от сковывающего беспокойства. Оно клокочет в глотке, но ему каким-то образом получается сглотнуть, почувствовав облегчение на некоторое время, — В самом начале мне было просто интересно, что ты за человек, таскающий с собой демона. Я не испытывал ничего, кроме любопытства и доли отвращения оттого, что демону было позволено продолжать существовать с учётом того, что эти мерзкие существа без зазрения совести убивали невинных людей, — он потупился, словно испытывая вину за свою давнюю безосновательную злость на младшую сестру Соры, — Возможно, я думал так потому, что так было легче. Я не хотел вставать на твою сторону из-за того, что знал, что столпы станут порицать меня. Когда я узнал, что у нас совместная миссия, я был разозлён. Мне не хотелось иметь с тобой ничего общего, однако, стоило мне увидеть, как Хотару защищала пассажиров, я осознал, что был неправ. Ты очень добрый, Сора, к тебе все тянутся. Временами мне кажется, что я ревную тебя к остальным. Это мерзко и неправильно, но я ничего не могу с собою сделать. — Чайлд беспомощно нахмурился, впервые выглядя полностью потерянным и напуганным. — Подождите… — шепчет, не имея сил на большее, юноша, глядя большими глазами. Он густо краснеет, когда пламенный столп краснеет тоже, отводит взгляд в сторону, не испытывая ни малейшего желания пересекаться с подопечным взором, — Вы… То есть, я… Я вам нравлюсь? Вам хочется поцеловать меня или… Или вы любите меня, как младшего брата? — Сора пытался не давать себе ложных надежд, уверенный в том, что Чайлду он совсем не нравится в романтическом плане, но, сколько бы он сам себя ни остужал подобными мыслями, всё равно совсем чуть-чуть, но надеялся на ответные чувства. Ладно, он надеялся на это нисколько не чуть-чуть. Чайлд медлит с ответом, нервничая точно также, как юноша, а может быть, даже больше. Сора не знал, сколько времени прошло прежде, чем столп дал внятный ответ, однако же совсем не жалел о томительном ожидании. — Я хочу всегда быть с тобой рядом, я хочу… Чтобы ты был честен со мной и не боялся рассказать о том, что тебя тревожит. Я хочу защищать тебя, пока не погибну, — Сора был счастлив, но в то же время и обеспокоен одной мыслью, грозящей окрасить в чёрные краски столь тёплое событие: Что, если Сора не испытывает к Чайлду то же самое? Что, если он был совершенно не готов отдать жизнь за любимого человека в ответ? Что, если ему не было никакого дела до переживаний Чайлда? Но все сомнения покидают беспокойную голову мальчика, когда пламенный стоп заглядывает ему в глаза и трепетно сжимает маленькие руки в своих. — Прости, это было слишком внезапно, да? Ты, наверное, испуган. — Чайлд виновато поджимает губы, в огорчении заломив брови домиком. Сора чувствует, как что-то, сродне с ударом молнии, проходит через всё тело, пропитывая каждую клеточку невообразимо приятным ласковым чувством. Неправда, что ему нет дела до смерти Чайлда. Он впадает в неконтролируемую ярость, если представляет, как Чайлд погибает, пока он сам не может ничего сделать. Неправда, что ему всё равно на переживания Чайлда. Ему становится невыносимо грустно от мысли, что старшему может быть тяжело и одиноко. — Я… Я очень рад, — он задыхается от чувств, ощущая жжение в глазах, — Вы нравитесь мне очень давно, господин Чайлд. Я боялся сказать вам об этом, потому что думал, что вы будете чувствовать себя неловко. Мужчина замирает. Он, кажется, перестал дышать от переполняющих чувств, и Сора распреживался, напридумав себе всякие бредни. Чайлд наконец моргает, а после мягко тянет мальчика на себя, позволяя уткнуться лбом в грудь. У них нет сил на большее, оба так измотались от признания, что могут только невинно касаться друг друга. Столп впутывает пальцы в золотистые волосы на затылке юноши, мягко гладит и выбивает несколько прядей из длинной косы, закручивая волос между подушечками пальцев. Сора вспыхивает, но жмётся ближе, чувствуя себя невероятно хорошо от осторожных касаний. — Я люблю тебя, Сора-кун. — произносит он просто. — И я… И я вас люблю! — смущённо выдавливает мальчик, трепеща всем нутром от доброго взгляда Чайлда. Рука у него очень мягкая — это Сора заметил после того, как его щёку бережно погладили, задевая несколько прядей из челки. И губы у него тоже очень мягкие. Чайлд целует ненавязчиво, покрывая поцелуями всё лицо, но не обращая внимания на губы Соры, от обиды сомкнувшиеся в тонкую полоску. — Всему своё время, — тихо смеётся старший в ответ на возмущённый взгляд юноши, — Я бы хотел развивать наши отношения постепенно. Не огорчайся, Сора-кун. — он дует ему в ухо, слыша удивлённое ойканье. — Это нечестно! Почему вы не можете поцеловать меня? — всё никак не перестанет дуться Сора, встав на носочки, чтобы дотянуться до изогнутых в хитрой улыбке губ старшего. Но тот откланяется назад, не дав поцеловать себя. Если бы Сора был выше, то без проблем бы смог сделать то, что хотел сейчас. Если бы он был сильнее, то тогда бы не испытывал трудностей от того, что Чайлд сжал его запястья, не дав ему возможности притянуть себя за шею. Но Сора был маленьким и слабым по сравнению с пламенным столпом, поэтому всё, что ему оставалось — это обижаться и смотреть умоляющим взглядом. — Я обязательно поцелую тебя, когда ты будешь готов, — обещает ему Чайлд. Сора готов снова начать возмущаться, но он давится словами, ощутив ласковый поцелуй в нос. Охотник на демонов стремительно краснеет, а пристальный взгляд Чайлда — что ничуть не смутился — приковывал к месту и стеснял сильнее всего на свете. — Но сейчас ты даже от подобных поцелуев чуть ли не теряешь сознание. Что с тобой будет, если я поцелую тебя по-взрослому? — Ох… — голова плавится. Чайлд облизывает губы, да так развязно, что Сора едва ли не падает с ног. Жарко. Просто немыслимо. — Ну, — вся интимная атмосфера трескается, как только Чайлд выпускает его из своих объятий и принимает боевую стойку, — Вернёмся к тренировке, Сора-кун!***
Чайлд снова пострадал в бою. Соре тоже досталось, однако ему было всё равно. Он слишком волновался о своём наставнике, чтобы думать о себе. — Прости, Сора-кун, я был неосторожен, — виновато улыбается мужчина, гладя его по волосам, — Всё в порядке. Меня твоё состояние тоже беспокоит, — он озабоченно вздыхает, — Как твои раны? — Я полностью здоров, нет нужды волноваться! — Сора уверяет его в том, что проблем нет. Чайлд же не выглядит ничуть не спокойнее, всё еще сверлит его взглядом. Мальчик понимает его, поскольку сам во все заверения старшего, что с ним всё хорошо, вообще не верит. — Подойди ко мне, — зовёт его Чайлд, похлопав по свободному месту рядом. Сора тут же исполняет просьбу и присаживается на матрас, — Ты говоришь, что с тобой всё в порядке, но вчера на тренировке ты выглядел болезненно. Может, лучше сообщить об этом Кэ Цин? — мальчик хмурится и качает головой в знак отрицания. — Вы ошиблись, дело не в ране! Можете даже посмотреть, — он приподнял ткань юкаты, показывая столпу свой живот с множеством старых ран. Одна из них была свежей, поэтому была замотана бинтами, однако крови на них не было, а значит всё с Сорой в порядке, — Господин Чайлд? Старший притягивает к себе, заключая в объятиях, и скользит губами по каждому шраму, уродующему тело юноши. Истребитель демонов приглушённо стонет и жмурится, ощущая себя иначе, хотя раньше, даже когда Чайлд в первый раз поцеловал его с языком, было не так приятно. — Временами мне не хочется, чтобы ты сражался с демонами, — признается шёпотом старший, глядя на него с какой-то странной горечью, — Потому что я боюсь, что больше никогда не увижу тебя. — Сора жалостливо заломил брови домиком, решив утешить ответными объятьями. — Я понимаю вас, но не могу отказаться от этого. Мне тоже страшно думать о том, что вы можете погибнуть на задании, однако… Мы не должны бояться этого, наверное. — Сора не хотел задаваться вопросом, что с ним будет на самом деле, если Чайлд умрёт. — Возможно, — Чайлд вздохнул, соглашаясь вовсе не из-за одной точки зрения с мальчиком, а от нежелания вступать в спор, — У тебя точно не открывалась рана? Я ведь всё равно узнаю, даже если ты скроешь это. — он угрожающе нахмурил тёмно-рыжие брови. Мужчина врезался носом в нос мальчика и впился изучающим взглядом в лицо. Сора от накрывшего испуга не мог и пальцем двинуть — только таращился в ответ, ощущая, как быстро бьётся сердце. Нет, он не врал, ибо врать в таких вещах было бы очень глупым, однако от давления, исходящего со стороны возлюбленного, ему все конечности сводило: истребитель демонов волей-неволей стал считать себя виноватым. — Нет, — спустя долгую минуту шепчет тихо Сора, почувствовав теплоту чужой ладони на щеке. Чайлд касается кожи мягко, почти что невесомо — и юноша с удовольствием ластится, потираясь об неё с беззаботной улыбкой, — Может быть, вы посчитали, что я болен по причине моего странного поведения. Дело в том, что я не мог сосредоточиться на тренировке, потому что видел вас полуобнажённым. — честно признаётся мальчик, и, какое достижение — не испытывает стыда. — Вот как, — Чайлд безоговорочно верит ему, — Тогда хорошо. Прости, Сора, я не должен быть таким недоверчивым. — он солнечно улыбается, и даже если бы Соре захотелось обидеться — ничего бы не получилось. Чайлд чрезмерно очаровательный и милый, чтобы обижаться на него. Паренёк и не помнит, когда мягкие губы старшего накрывают его собственные. Пламенный столп ласково щекочет пальцами его уши, и они моментально вспыхивают, выдавая смущение. — Тебя это стесняет? — голос Чайлда невероятно тих, соблазнителен. Сора что-то в недоумении мычит, дрожа всем нутром от плавящих пальцев мужчины, что изредка касаются раковины уха, — Я могу остановиться в любой момент, ты только скажи. — нежный поцелуй в лоб — это всё, что необходимо мальчику. — В-вы собираетесь заняться со мной се- Его обрывают на середине слова, утягивая в новый сдержанный поцелуй. Сора мелко подрагивает, стоит обжигающему языку Чайлда втиснуться в рот и пройтись им по его собственному. Теперь пальцы старшего щекочут тонкую шею — там, где начиналась линия роста волос — покрывая кожу мурашками. — Может быть, — выдерживает интригу Чайлд, а затем хитро улыбается, — Посмотрим, насколько далеко мы зайдём сегодня. — столп тянет его на колени — будто бы случайно касается внутренней стороны бедра, но не задерживается надолго — обхватывает бледные запястья мальчика, трепетно поглаживает и выжидает. — Я… — Сора колеблется, сглатывая ком волнения. Он был неуверен, что был готов к этому на самом деле. Всё же, к сексу — так говорил Чайлд — нужно подходить ответственно, а потому мальчик нервничал, отравляя свой разум думами о том, что во время секса может налажать настолько, что столп пламени разочаруется в нём. Однако в то же время ему было интересно узнать, как это всё происходит, и насколько могло быть приятно. Могло ли это быть приятней, чем простая мастурбация? Сора любопытный мальчик, а посему ломать голову над чем-то так долго было просто невыносимым. Переступая через свой страх, Сора зажато кивает, стыдливо опуская взгляд, — Я готов заняться сексом с вами, но давайте, если нам не понравится, мы прекратим. Чайлд молчит. Сора боится, что тот разозлился, но, всё же взяв себя в руки и посмотрев старшему в лицо, встречает на нём только искреннее изумление. Он был потрясён тем, что Сора согласился? — Конечно, я и не собирался продолжать в этом случае, — столп улыбается до того ласково, что Соре перехватывает дыхание, — Тебе нечего бояться. Доверься мне, Сора-кун. — он осторожно валит его на футон, залезая рукой под юкату. Сора томно вздыхает, прикусывая костяшки на руке, когда рука пробирается дальше, касаясь головки члена. Непривычно. — Господин Чайлд… — юноша притягивает столпа к себе за шею, поспешив уткнуться носом оному в плечо, скрывая густой румянец и потяжелевший, полный вожделения, взор, — Это… — он не заканчивает свою мысль, позабыв о том, что хотел сказать после того, как большой палец старшего прошёлся по уретре, смазывая выступившую смазку. Сора издаёт странный шумный звук, от стыда кусая губы до крови. У него от накатившей волны острого, пронзившего насквозь, наслаждения, закружилась голова, вместе с тем перед глазами заплясала плеяда звёзд. Он пришёл в себя только тогда, когда Чайлд лизнул его в шею раскалённым языком, задохнувшись громким стоном удивления. — Всё в порядке, ты чувствуешь себя так, потому что раньше я не касался здесь, — улыбается тепло старший, сжимая руку на члене мальчишки в кулак. От жара кожи Сора возбуждённо ахает, толкаясь бёдрами на встречу конечности, — До чего же ты сейчас прелестно выглядишь, — умильно мурлычет мужчина, между тем освободив мальчика от только мешающей одежды. Поцелуй приходится на живот — то место, которое больше всего изуродовано шрамами — Сора от этого прячется в своих же растрепавшихся волосах, непонятно почему испытывая вину за боевые отметины, которые останутся с ним навсегда, — Пожалуйста, не прячься от меня. Я очень люблю смотреть на тебя. — Чайлд припечатывает вспотевшие руки юноши к матрасу, глядя с лёгким беспокойством, будто тревожась за то, что ему могли не понравиться прикосновения к чувствительным местам. — Простите, — скомкано извиняется младший, подавляя в себе желание закрыться руками вновь, стоит столпу спуститься витиеватой дорожкой вниз, немедля взяв в рот возбуждённый половой орган, — А-ах…! Г-господин Чайлд, что вы… — он стонет неожиданно для самого себя оглушительно громко, стыдясь несдержанных звуков, слетающих с уст. Но Сора просто не может сдерживать себя, пока наставник проводит языком по всему стволу, останавливаясь на блестящей головке. Чайлд не без улыбки облизывается, а после, окольцевав пальцами основание, заглатывает глубже. Словно зная, что от этого станет приятнее, мужчина сокращает горло, а взгляд от извивающегося юноши не отводит, буквально пожирая заживо, съедая до самого мозга костей. — А… Хнх, господин Чайлд, пожалуйста, я- Сора осекается, расширив глаза от огромной услады, свалившейся на него большим комом. Он только сквозь толстую пелену слышит собственный сладостный стон, содрогаясь в преддверии чего-то невероятно приятного и сковывающего каждый миллиметр тела. Яркий взрыв будто происходит прямо в нём, а искорки удовольствия доносятся даже до пальцев подрагивающих ног, оставляя острое покалывание на коже. Мальчик издаёт дрожащий вздох, глядя несколько секунд мутным от наваждения взглядом в пустоту, и только потом обращает внимание на выглядящего довольно встревоженным Чайлда. — Сора! С тобой всё в порядке? Ты не отвечал, я подумал, ты сейчас потеряешь сознание. — взволнованно оповестил его мужчина. Сора перевёл взгляд на руку старшего, которая была испачкана спермой. Белое семя медленно стекало с длинных пальцев, капая на простынь. Мальчик смутился, потупившись. — Всё в порядке, но кажется, я оказался более чувствительным, чем представлял, — пожаловался Сора, испытывая лёгкий дискомфорт из-за спермы, заляпавшей подтянутый живот, — Пожалуйста, продолжайте! — Чайлд улыбнулся, придвинувшись чуть ближе, чтобы было удобнее развести ноги подопечного шире. — Мне нужно растянуть тебя, иначе будет неприятно, — успокаивает его столп, подарив ласковый поцелуй в висок. Сора сглатывает, сжимая пальцами покрывало, вскоре скомкав его в кулаке. Чайлд потянулся за эфирным маслом — видимо, оно бы помогло облегчить проникновение — и в следующее мгновенье вылил его себе на пальцы, щедро смазывая каждый из них. Паренёк вздрагивает, когда холод обжигает колечко мышц, вынуждая сжаться сильнее, — Постарайся расслабиться. Сора слушает столпа, спустя небольшой промежуток времени сумев, пусть и немного, но расслабиться. Оба выдыхают облегчённо, но через секунду охотник на демонов болезненно шипит: палец Чайлда проник внутрь, доставляя малоприятную боль. — Я остановлюсь, если очень больно! — восклицает в беспокойстве мужчина, покрывая множеством поцелуев острые коленки мальчишки, дабы отвлечь от дискомфорта. Сора отрицательно качает головой, превозмогая неприятные ощущения, всё же находит в себе силы расслабиться. Чайлд в свою очередь в качестве награды вжимается в него, целует в губы и наконец проникает в рот языком, игриво посасывая, желая отвлечь его от раздирающей боли, которая усиливается по мере того, как палец проникает глубже. Сора в чужой рот болезненно мычит, смаргивая капельки первых слёз, да царапает ногтями ткань — вероятно, одеяло — беззаветно вытерпев острые ощущения внутри себя. В бою и не такую боль почувствуешь, поэтому это всего лишь пустяк! По крайней мере, он пытался так думать, чтобы стало легче. Его вдруг прошивает неведомая доселе волна блаженства, Сора застывает и протяжно стонет, глядя в тёмно-синие глаза Чайлда своими расширенными от неожиданности. Это так приятно. Настолько, что хочется рвать и метать от лишающего рассудка удовольствия, однако Сора лишь загнанно дышит, много раз моргая, пока Чайлд смотрит в ответ, совсем не понимая, как расценивать реакцию мальчика. Разум моментально затуманивается крепнувшим возбуждением, ибо это ощущение внутри ни с чем несравнимо, слишком восхитительно, слишком непостижимо. Юноша откидывает голову назад, наплевав на то, что исхитрился стукнуться затылком о пол, и всхлипывает, не обращая внимания даже на слюну, что потянулась тонкой линией к подбородку. Он жмурится до пьянящего головокружения, едва дыша через раз, тихо поскуливая, содрогаясь в подстёгивающем наслаждении. — Это… Э-это… — Чайлд уже понимает, что Соре приятно, а потому толкается пальцем дальше, давит на стенки специально, чтобы тот почувствовал больше неописуемой услады, возможно бы дошёл до оргазма, — А…а-аах! Ах, мх! — мальчишка изгибается до хруста позвонков в спине, хватая ртом раскалённый воздух, дробящий его лёгкие в крошки, и жалобно хнычет, не зная куда деваться от столь сильного возбуждения. — Сора-кун, — голос Чайлда сбивчивый, он, кажется, тоже возбудился из-за стонов младшего. Преемник мельком смотрит на него, отмечая то, насколько заметно покраснели щёки. В бездонных глазах мужчины читается желание, но он не спешит, продолжая уделять внимание одному лишь Соре, омывая его волнами острого наслаждения, — Ты выглядишь сейчас так очаровательно. — как же, всё-таки, столп любит смущать мальчика. — П-перестаньте! — комплименты старшего вгоняли Сору в краску, и порой это просто невообразимо раздражало. Истребитель демонов всхлипнул вновь, ощущая потребность прикоснуться к ноющему члену, однако Чайлд одной рукой схватил оба запястья преемника, прижав к футону и не позволяя пошевелиться. Мальчишка немного удивился, поскольку раньше столп никогда не был таким… Грубым? Однако, несмотря на резкость мужчины, ему это до безумия понравилось. Даже стыдно как-то, что он захотел, чтобы Чайлд причинил ему боль. Второй палец вошёл внезапно, но менее болезненно, чем первый, поэтому Сора только прикусил нижнюю губу, слегка нахмурившись. Взрослый толкнулся ими сильнее, расширяя стенки и вытягивая из паренька новые стоны вперемешку с криками. Он пытается возмутиться — мол, можно было бы и понежнее — но у него совсем нет сил на глупые беседы. Сора мычит от удовольствия, находя крайне странным то, что ему нравится ощущение заполненности вместе с притупленным чувством боли. Чайлд смачивает губы языком, по-хитрому щурится, заставляя мальчика снова сглотнуть от этого донельзя жадного взгляда, который с недавнего времени начал сводить с ума и заводить так, что едва можно было устоять на ногах. — Ты такой красивый, — шепчет он хрипло. Зубы царапают кожу шею, затем мужчина губами прихватывает и оставляет незаметный засос, тотчас зализывая покраснение с невозмутимым видом. Сора не может не прильнуть к огрубелой ладони, оглаживающей щёку, — Это сводит меня с ума. Глаза Чайлда полыхают голубым огнём ненасытности, властности, словно он по щелчку пальца стал совершенно другим человеком. Сору это не пугает, потому что знает, что Чайлд в любом случае остаётся всё тем же ласковым и любящим человеком, никогда-никогда не смеющим его обидеть. — Вы можете не сдерживаться, господин Чайлд, — мальчик целует ребро вспревшей длани старшего, встречаясь с опешившим взглядом, — Прошу вас. Я хочу этого. — в ту же секунду на него обрушились требовательным поцелуем, в котором не осталось и намёка на прежнюю нежность. Чайлд грубо расплетает его волосы и вплетается в них пальцами, оттягивает, чтобы он отклонил свою шею, а после кусает, оставляя глубокие укусы на бледной коже. Сора бьётся в наслаждении, плавится от горячего дыхания, от умелого языка, что вынуждает давиться слюной и возбуждаться ещё больше. Мужчина вынимает пальцы, отстраняется, в предвкушении облизнувшись. — Я даже не знал, что ты умеешь быть таким, — произносит, чуть ли не рыча от нетерпения, Чайлд. Пламенный столп сбрасывает с себя юкату, дав Соре несколько секунд на то, чтобы рассмотреть его тело повнимательнее. У него бесчисленное количество старых шрамов, которые смотрятся отнюдь не уродливо, наоборот — как единое целое, будто так было задумано с самого начала. У него такое же, как и у Соры, поджарое тело, однако шире и крепче.