Приёмный волк и мать драконов; и две волчицы

Винтерфелл. Замок, если быть точнее, то покои Джона Сноу и Дейнерис Таргариен, то есть, короля и королевы. Джон и Дейнерис состоят в браке, который их подданные считают мерзким что не волнует ни, Джона, ни Дейнерис, которая вопреки чужим ожиданиям стала королевой всего мира, а Джон её королём. Он любит в ней всё, начиная от её глаз, заканчивая характером и странностями. Она любит его не меньше, чем он её. Всё его напускное величие и холод пропадают, когда он остаётся наедине с ней, той, которую любит не как принято любить сестру одного из своих родителей, а как девушку. Сейчас ему хотелось бы забрать все её мучения себе, умереть вместо неё, ведь он любит её больше кого-либо и чего-либо, в том числе, жизни. Джону было невероятно больно смотреть на то, как она потихоньку умирает из-за яда, а он ничего не может с этим сделать, лишь сидеть рядом с ней на кровати, держа её руку в своей, и иногда прикасаясь к её оголённым плечам своими тёплыми и мокрыми из-за солёных слёз губам. Лишь рядом с Дейнерис он мог позволить себе показать собственную слабость и боль, ведь он не титан, не бог, а обычный, один раз восставший из мёртвых человек. Её холодная, как стена здания в его родном Винтерфелле зимой, рука лежала в его тёплой, даже горячей, как стена замка в Королевской Гавани, нагретая летним солнцем, руке. «Не оставляй меня. Я не справлюсь без тебя.» — прошептал Джон, после очередного поцелуя в плечо. «Ты… справишься.» — тихо произнесла Дейнерис, смотря на Джона. Её глаза были полузакрыты, а кожа бледнее, чем обычно. «Нет, я не справлюсь без тебя. Без тебя этот мир будет для меня неправильным.» — прошептал Джон, смотря Дейнерис в глаза. «Справишься…» — последнее слово Дейнерис, сказанное до того, как её глаза закрылись, а кожа ещё сильнее побледнела. Последняя из дома Таргариенов умерла… С ней и что-то внутри Джона, который сейчас истошно кричит из-за боли, откинув голову назад, прикрыв глаза. Сноу перестал кричать лишь тогда, когда его голос оказался сорван. После его подбило осознание того факта, что мир уже не будет прежним, и даже правильным для него, без их с Дени (так он чаще всего называл её) неправильных по мнению многих людей отношений. Он закрывает лицо руками, что находились на его коленях, при этом шмыгая носом, пока по его щекам и щетине текли слёзы. Сноу не заметил, как в покои зашла одна из его приёмных сестёр, а именно, Санса, которая закрыла его в объятиях, сев рядом, и поняв две вещи: 1) то, что Дейнерис не стало; 2) то, что Джон почти впервые на её памяти плачет. Она пыталась его успокоить, но в итоге оказалась в какой-то степени, отвергнута, из-за чего ей пришлось покинуть Джона. Санса ни за что не посмела бы ослушаться Джона, который теперь является не просто королём, а королём-вдовцом. Выйдя из покоев приёмного брата она вернулась в их с Арьей, что была ей не только, сестрой, но и женой, покои. Брак Сансы и Арьи был благословлён Дейнерис пару недель назад, за что сёстры были ей очень благодарны. «С Джоном всё хорошо?» — обеспокоенно спросила Арья, стоило Сансе зайти в покои, при этом сидя на кровати. «Неа.» — ответила Санса, смотря на Арью. «Дейнерис не стало.» — пояснила Санса, переведя взгляд на глаза Арьи. После полученной информации младшая из сестёр зависла. Арья не верила в это. Дейнерис в какой-то степени, заменила ей маму, заботясь о ней, её сестре и приёмном брате, не только следя за его самочувствием, но и любя его. Арья знала, насколько Дени была дорога Джону, из-за чего ей было страшно представить, насколько ему сейчас плохо в моральном плане. В один момент по её левой щеке покатилась слеза, а руки, что находились на коленях брюнетки начали дрожать. Санса ту же подбежала к сестре и начала целовать её, сначала в лоб, после в кончик носа, потом в щёки (сначала в левую, а после в правую), а после в губы, и так по кругу. Таким способом Санса пыталась отвлечь Арью, что удалось ей спустя три круга, который перерос в поцелуй, начатый Арьей, которая положила руки на плечи сестры. Санса в свою очередь, положила руки на талию сестры. Им было хорошо друг с другом. Хоть кому-то должно быть хорошо в день смерти любимой большинством подданных, и не только королевы.