нечисть.

сигма чувствует, что под его кожей плодится нечисть. маленькими жуками злости, червями отвращения, тараканами страха и сколопендрами ненависти разъедает плоть. его тело трясётся, забившись в тёмный угол холодной комнаты, глазные яблоки пересыхают, но юноша продолжает смотреть сквозь пространство, широко распахнув веки, надеясь, что насекомые покинут его тело хотя-бы так. крошечные лапки раздирают горло, не дают дышать, сидят в глотке комом, и сигма не знает, как сделать вдох. ему кажется, что кожный покров движется, возбухает волдырями, натягивается в тех местах, где собираются адские твари, чтобы отхватить себе кусок повкуснее. юноше противно, страшно настолько, что паническая атака по сравнению с происходящим кошмаром будет лёгкой, как пёрышко, и желанной, как глоток воды для умирающего от жажды. сигма сдирает ногтями кожу, кровь алыми ручьями стекает с его тела, оголённое мясо ощущает каждое дуновение воздуха вокруг, и парень прорывает ком в горле криком, выплёвывая горсть насекомых, что лишь заползают под кожу обратно, возмущённо копошась внутри, кусая больнее. сигма воет от адской боли, она в каждой клеточке его прогнившего тела, и это настолько плохо, что смерть кажется самым сладким плодом, который он может вкусить. в сознании вспыхивает воспоминание о голубых глазах и нежных руках, прижимающих к себе так мягко, что все ужасы мира отступают в один момент. сигме нужен гоголь. парень пытается подняться, но разодранные почти до костей ноги подводят, и он падает вниз, больно прикладываясь о холодный пол головой. мученический стон вырывается из горла, в глазах темнеет окончательно. он ползёт до стола уже на ощупь, чувствуя, как глаза заливает горячая кровь. твари под кожей паникуют, начиная рвать его с новый силой и яростью. сигма отчаянно извивается, бьётся в агонии на полу, кричит громко даже сорванными связками, оголяет кости, желая вырвать всё, что копошится внутри. боль вытягивает силы стремительно и быстро, слёзы жгут рваные раны на лице, с каждой секундой лишь ухудшая состояние. юноша отчаянно рвётся вверх последний раз, опирается о стол, стараясь стоять хоть малость ровно, и тянется рукой к телефону на верхней полке. гоголь на быстром вызове, и сигма даже слышит первый гудок. а потом болевой шок с ног проходит. сигма понимает, что медленно, но неизбежно падает. сил в нём больше не осталось, но и плодящихся насекомых, к удивлению, тоже. сигма слышит, что николай на той стороне провода берёт трубку, но звук чужого голоса уже не застаёт. он падает виском на острый край стола. тело касается пола уже без человеческих звуков, тишину разрезает лишь шлепок окровавленной туши о холодный кафель. гоголь что-то говорит взволнованным голосом, но сигма уже не способен ответить. сигма смотрит стеклянными глазами в никуда и не дышит. демоны наконец-то отпустили его.