Пап, а что такое любовь?

Перси сидел на диване в гостиной и как обычно читал газету. Хотя "читал" – громко сказано, из-за свойственной большинству полубогам дислексии, Перси скорее просто рассматривал картинки и старался разобрать заголовки статей. Аннабет срочно вызвали в офис для обсуждения её нового архитекторского проекта, так что Персей был в квартире один вместе со своим маленьким сыном. В гостиной был включен телевизор, по каналу шла триста пятьдесят вторая серия бразильского сериала. Но, правда, никто её не смотрел. Перси всё ещё упорно старался разобрать хоть что-то из заголовков «Нью-Йорк Таймс», а Лука, разложив на маленьком журнальном столике кучу цветных карандашей и фломастеров, вырисовывал каких-то монстров. Перси одним глазком наблюдал за действиями сына. Лука, казалось, был полностью погружён в своё занятие. Заглянув через его светлую макушку, Перси увидел уже готовый набросок кривоватого Минотавра. Перси про себя отметил, что у сынишки-то неплохо получается. Сам Перси в шесть лет не мог нарисовать даже цветочный горшочек. Неожиданно прозвучавший громкий вопль заставил Перси перевести взгляд на экран телевизора. Перси увидел, как Лаура бросилась на шею Хулио (да-да, Перси даже имена запомнил) и вся в слезах крикнула: «Я люблю тебя!!!». Перси усмехнулся такой неправдоподобной игре актёров и вернулся к газете. - Пап, а что такое любовь? – спросил вдруг Лука. Перси чуть не выронил газету из рук. Надо признать, вопрос сына застал его врасплох. - А почему ты спрашиваешь? – осторожно поинтересовался Перси. Лука пожал своими худенькими плечиками и также, не оборачиваясь, сказал: - Просто. Ну вот, например, эта тётя с большими сисями в телевизоре крикнула тому олуху, что его любит. Что это значит? - Слышала бы тебя Аннабет, то за такие фразочки она бы скормила тебя Церберу, - сказал Перси, стараясь казаться серьёзным и строгим. - А потом и меня, за то, что я такой плохой отец и учу сына каким-то непристойным словам. - Но мамы же здесь нет, - также невозмутимо отозвался Лука. – И к тому же, эти слова я услышал не от тебя, а от дяди Нико. - Тогда скормит его Церберу. - Не получится, - Лука покачал своей светлой головушкой. – Цербер не станет есть дядю Нико, потому что он – его хозяин. Перси фыркнул. Ему точно следует поговорить с ди Анджело, а то гляди, и не такому научит сына. - Пап, а ты не ответил на вопрос, - прервал его мысли Лука. - Какой вопрос? – опешил Перси. - Ну, про любовь! Вот ты, например, - Лука развернулся и указал на отца измазанным фломастером пальчиком, - любишь маму? - Конечно, люблю! – возмутился сын Посейдона. – Что за глупый вопрос! - А как ты понимаешь, что любишь? – Лука спрашивал абсолютно искренне, в его зелёных глазах, таких же, как у отца, читался нескрываемый интерес. - Ну, - Перси замялся, подбирая нужные слова, - иногда невозможно сразу понять, что ты влюблен. Должно пройти некоторое время, чтобы понять то, что ты чувствуешь. - То есть, - светлые брови Луки удивлённо сложились домиком, - ты полюбил маму не сразу? Перси отложил газету, понимая, что теперь сын точно от него так легко не отстанет. И к чему шестилетнему ребёнку разговоры о любви? Перси никогда не чувствовал себя спецом в объяснениях, наоборот, обычно как раз таки ему всё всегда объясняли и раскладывали по полочкам. «Боги бессмертные, лучше бы Лука меня попросил с ним в машинки поиграть!» - Да, - ответил Перси после некоторой паузы, - я полюбил твою маму не сразу. Поначалу мы были друг для друга всего-навсего «Рыбьими мозгами» и «Воображалой». Лука скорчил рожицу. - Да знаю я про это! – отмахнулся он. – Вы и сейчас так друг друга называете, ну, ей-богу, как дети! Перси изумленно уставился на сына. - Малыш, с каких это пор ты стал таким взро-о-ослым, а? - Пап, - начал Лука таким серьёзным тоном, словно объяснял что-то само собой разумеющееся пятилетнему ребёнку, - как говорит мама, умом я пошёл в неё. - Ну, спасибо, - иронично высказался Перси. – Раз уж ты такой умный, почему же тогда спрашиваешь у меня, что такое любовь? Мальчишка закатил глаза. - Я понял, - сказал он, - ты просто не можешь мне объяснить, вот и всё. - Я? Не могу? – возмутился Перси. – Ничего подобного! – он повелительно указал на свободное место рядом с собой. – Садись-ка, сейчас твой папенька объяснит тебе, что такое любовь. Лука охотно перебрался на диван и уселся рядом с отцом, продолжая всё так же выжидающе на него смотреть. Перси откашлялся, намереваясь вкратце рассказать сыну всю историю своих отношений: - Любовь – это когда не переживаешь, что выглядел морской свинкой в глазах любимой; любовь – это когда продолжаешь верить, что она жива, даже когда все вокруг твердят обратное; любовь – это когда готов нарушить правила ради неё; любовь – это когда не обижаешься на неё, даже тогда, когда она сделала тебя пленником во время игры в Захват флага. Перси остановился, чтобы набрать в грудь побольше воздуха и продолжил: - Любовь – это когда готов биться с ней бок о бок до самого конца; любовь – это когда отказываешься от бессмертия ради любимого человека; любовь – это когда продолжаешь помнить о ней, несмотря на то, что твою память стёрла высшая богиня; любовь – это когда готов отправиться за любимым человеком даже в Тартар. Закончив эту небольшую тираду, Перси, необычайно довольный собой, перевёл взгляд на Луку. Сын сидел с широко распахнутыми зелёными глазами и открытым ртом. Видно, даже он не ожидал ТАКОГО ответа от своего отца. Когда же шок наконец-таки прошёл, он выдавил из себя: - Ваааау… Перси не мог не согласиться с ним. Он-то и сам был немного в шоке. - Круто, па!!! Не знал, что ты так сильно любишь маму! – Лука широко улыбнулся и бросился на отца с обнимашками. Вдруг из прихожей послышался щелчок открывающегося замка. Хлопнула входная дверь, и через мгновение в гостиной показалась Аннабет, неся на руках целую стопку всяких документов и папок. - Ну, мальчики, можете меня поздравить! – торжественно сказала она. – Компания одобрила мой новый проект! Перси уже хотел было её поздравить, но Лука не дал ему этого сделать. Хитренько прищурившись, он спросил у своей матери: - Мам, а что такое любовь?