***
Вокруг было безумно красиво. Ветви елей, покрытые инеем, волшебно поблескивали, звезды этой лунной ночью сверкали над еловыми верхушками по-особенному прекрасно, а луна, пробиваясь сквозь ветви деревьев, отражалась в снежной, вытоптанной множеством пар ног, деревенской дороге. Казалось, весь мир застыл и заворожённо, как я, наблюдал за девушкой, бредущей по тропинке. Именно мне, простому парню, повезло гулять под руку с ней! В такие моменты вера в чудо в человеке невероятно крепнет. Удивительно, как я вообще заметил эту невероятную красу зимнего вечера, за всю прогулку ни на мгновение не оторвав взгляд от дамы моего сердца, так умилительно прятавшей от меня свой взор, направляя его в снежную тропу. В самом деле, ни разу за всё время, проведённое вместе, Влада не подняла на меня взгляд... Хорошо, что мне это не встало преградой на пути бесконечного любования этим сошедшим с небес ангелом! Эти белокурые локоны, эти длинные блестящие от инея ресницы, эти глаза... А какого они, кстати, цвета? Такое незнание вызвало на моём лице улыбку. В самом деле, вырваться из другого города следом за любимой девушкой - и не знать, какой цвет у её глаз. Я захотел немедленно исправить эту оплошность Почему-то Влада напряглась, сжав свои прелестные губки в тонкую линию, стоило мне отпустить её руку и развернуть к себе, взяв за локти. Мысль о том, что её так расстраивает лишь на мгновение отпущенная мной рука, приятно грела душу - Ты что делаешь, Саша? -промолвила она - Не волнуйся, сейчас я снова возьму тебя за руку! Просто мне необходимо знать, какого цвета твои глаза - Зачём? - проговорила она уже совсем настороженно. - Не бойся, я же здесь, с тобой. Я спасу тебя от любой напасти. Чтобы не встало между нами, я всегда буду рядом, пусть последняя искорка последнего теплого камина мира угаснет! Последнюю фразу мне продиктовал голос души, а перед глазами вместо растерянного и оттого ещё более милого лица Влады замелькали прекрасные картины уютной гостиной, наряженной елки, поблескивающих на ней игрушек, улыбающейся любимой, одетой в белый вязаный свитер, и чая - ароматного, лавандового, мятного... - Саша! Саша! - её милый голос вырвал меня из этого сладостного видения. Я увидел лицо Влады совсем рядом с моим, его выражение с задумчивого и настороженного сменилось на испуганное (вероятно, из-за моего витания в облаках, которое, похоже, со стороны выглядит как предобморочное состояние).Ох, её лицо прекрасно с любым из возможных выражений! А эти ресницы, на которых застыл иней... Не дав как себе опомниться от наваждения, так и Владе, не привыкшей к резвости моих движений, я немедленно обнял её, зарывшись носом в розовую, пахнущую лавандой, шапку. Этот запах, этот вестник лета! И, так как мне казалось, что обнял я её крепко, Влада, мгновенно высвободившаяся из объятий и увеличившая расстояние между нами, немало меня удивила. - Не нужно! Не нужно этого! Эти слова буквально пронзили меня насквозь - Чего не нужно, милая? Чего? - Не нужно звать меня милой. Не нужно провожать меня до дома. Не нужно бесконечно обнимать! Тут сердце пропустило удар. И прежде, чем я осознал, какую боль приносят эти острые, как колья, слова, она выпалила: - Что ты вообще здесь делаешь, Саша? Вот что ты забыл в этой деревне?! - Я? - вот и всё, что удалось из себя выдавить. Ответ же был очевиден! Почему она произносит слова, которые так ранят? - Ты! Ты здесь потому, что здесь Я, так? Ты проехал несколько сотен километров, потратив немалую сумму, наверняка не свою, а родительскую, для того, чтобы и здесь прилипнуть ко мне? Вот скажи, откуда деньги на билет? Этот шквал вопросов буквально пригвоздил меня к земле своей бесчувственностью. Зачем, зачем она спрашивает? Какие деньги? Разве значат они хоть что-то, когда речь идёт о любви? Почему такая причина приезда, как "я не мыслю жизни без тебя", не воспринимается ею всерьез? К чему эти пустые, меркантильные мысли?! Мой дивный, волшебный мир, состоящий из теплого пледа, мятного капучино и вечера у камина, рушился. Вот-вот по щекам покатятся слёзы. А она, тем временем, продолжала: - Я не хотела тебе говорить, Саша, не хотела портить новогоднее настроение, рушить дух праздника, сама желала, наконец, его почувствовать, а потому уехала сюда, в гости к бабушке, чтобы отдохнуть от бесконечного преследования, не сорваться, когда ты в очередной раз попытаешься застать меня врасплох и уломать на встречу. Но ты... Ты перешёл все границы, ВСЕ! Ты достал меня даже в богом забытой деревне! И если ты не ценишь мои чувства и желания, с чего мне ценить твои? Так вот, слушай, раз так хочешь! Я... Это было выше, чем могла вынести моя искалеченная бесконечными любовными стенаниями душа. Я проводил дни, вечера, ночи, попивая горячий латте и воссоздавая в голове бесконечные милые сердцу картины: Влада, которая, сидя на ковре в теплых шерстяных носках, наряжает елку, которая печёт шарлотку, пока я завариваю мятный чай. Картины, где мы валяемся в снегу, а потом отогреваемся у камина, завернувшись в плед... И вот мои воздушные замки рухнули в мгновение ока, а я вынужден был бродить среди их руин! Любимая, за что?! Рухнув на колени и прервав этим доставившую мне невыносимую боль речь Влады, я громко и прерывисто зарыдал. С этой минуты происходящее вокруг просто проходило мимо, не достигая сознания, и даже руки навечно любимой, что дотрагивались до лица и пытались поднять с холодного снега, не были способны вернуть в реальность. Последнее, что я увидел, прежде чем потерять сознание - переплетение шерстяных нитей пледа. *** Я открыл глаза - и увидел её, сидящей на краешке кровати, где лежал. Едва проснувшуюся, непричесанную, в завязанном наспех халате - и от того ещё более милую. Нет в этом мире вида, в котором она бы предстала и отпугнула меня. - Доброе утро - я сонно улыбнулся, глядя на предмет моей бесконечной любви, и окинул взглядом помещение, где проснулся. Нас окружала чарующая атмосфера деревенского дома: бревенчатые стены, скрытые коврами советских времен, кружевные салфетки на столе и тумбе, аромат дерева и хвои... И тут пришло осознание. Я у неё дома. Я дома у моей Влады! А значит, все те мысли, которые преследовали меня в сегодняшнем кошмаре, все сказанные ею ужасные слова - это не более, чем сон! Какое счастье! - Саша, ты помнишь хоть что-нибудь из того, что вчера произошло?, - спросила Влада, глядя на меня в упор - "Зелёные! Её прекрасные глаза - зелёные" - улыбнулся я в восхищении и бесконечно радуясь тому, что, наконец, выяснил, ведь вчерашняя попытка успехом не увенчалась. Оказалось, что фразу я произнёс вслух, потому что Владочка поджала губы, (точь-в-точь, как вчера, только вот причина вчерашней милой гримаски не вспоминалась), и, выдохнув в каком-то странном нетерпении, повторила вопрос, уже настойчивее: - Саша, ты помнишь хоть что то? Она жаждала ответа, а потому я не мог больше её томить: - Нет, Владочка, не помню. - и все же выдал свои опасения, почём зря - ведь эти дурацкие картинки в голове, где ты кричишь и произносишь те ужасные слова - это не более, чем сон, да? А теперь я лежу здесь, в этой теплой кровати, и все мои мечты о доме, камине, горячем мятном чае вновь со мной. Нет, не со мной, уже с нами, Влада! Ведь теперь мы можем превратить мечты в реальность вместе! Надо только... Почему-то моя Влада встала, и вышла, не дослушав. На мгновенье это смутило меня, но потом я понял - чай! Она услышала завуалированную просьбу о мятном чае и решила меня порадовать! Какая же она у меня все-таки хорошая! Спустя пять минут дверь в комнату заскрипела и я широко улыбнулся, уставившись в проём. Да, вот она, моя Влада, здесь! Сейчас мы, наконец, выпьем мятного чая, воплотив в реальность мечту! Но моя улыбка соскользнула, когда вслед за любимой в комнату вошел незнакомый мужчина, повеяв зимним холодом. И, окинув мня взглядом, отвернулся, шепча на ухо Владе (шепча довольно громко): - Уверены, что не буйный? На что моя Влада также прошептала, явно рассчитывая, что я не слышу: - Нет, он безобидный. Вы легко с ним совладаете, никаких трудностей. - Родителей уже оповестили? - Да. Мы их еле уговорили, чтобы они ехали не сюда, а сразу в больницу. Нельзя терять время, он серьёзно болен. - Владочка, кто это? Что вообще твориться? - в замешательстве спросил я Она вновь присела на краешек кровати - Саша, сейчас тебе лучше будет встать и потихоньку начинать одеваться. Твои вещи - возле кровати, на спинке стула. - А... Куда я еду? Зачем? - меня пронзила ужасная мысль - я еще увижу тебя?! - Конечно, Саша, мы обязательно увидимся. Ты пока одевайся, а я заварю чай и мы вместе его выпьем. Хорошо? Тепло её голоса немедленно меня успокоило. Конечно, я еду в хорошее место, по другому и быть не может, раз этого мужчину Влада привела сама. Я широко улыбнулся. И спросил: - А ты поедешь со мной? В глазах Владочки почему-то мелькнул испуг, будто она ждала этого вопроса и боялась его. Затем она выдохнула и проговорила, сохраняя спокойствие: - Не могу, Саша. Здесь некому ухаживать за бабушкой. Но я к тебе приеду, честное слово! Мне оставалось только грустно вздохнуть. Что ж, за бабушкой и вправду нужно ухаживать. Хотя бы раз в год... *** И вот я стою на пороге дома, уже одетый, а в руках - мятный чай. Невероятно, насколько же красиво деревенское утро! Ветви елей, покрытые инеем, волшебно поблескивают, небо этим морозным утром синеет над еловыми верхушками по-особенному прекрасно, а солнце, пробиваясь сквозь ветви деревьев, отражается в снежной, вытоптанной множеством пар ног, деревенской дороге. Моя любимая Владочка осторожно взяла меня за плечо и подтолкнула, подсказав, что нужно шагнуть с крыльца, навстречу калитке. За другое плечо меня взял тот мужчина, что внушил доверие своей договоренностью с любимой, и повел по протоптанной тропе к белой машине скорой помощи. Не сказал бы, что нуждаюсь в лечении, однако тот пункт назначения, что выбрала для меня судьба, мало меня волновал. Ведь этим утром свершилось то, о чем я грезил столько времени - мы с Владочкой пили мятный чай, сидя под теплым пледом! А что ещё нужно мне, простому парню, для счастья?***