Дальше только смерть

      Морейн чувствовала себя неполноценной, понимая, как привыкла к постоянному присутствию Лана рядом. Но сейчас рядом был лишь Ранд, и, хотя она знала, что поступила правильно, сердце сжималось от тоски. Она не смогла даже достойно попрощаться, причем ни с кем. Лишь одного человека она любила сильнее, чем своего Стража, но даже поцеловать Суан на прощание было бы роскошью, на которую Айз Седай не имела права.       — Это было тяжело?       Сначала внутри подняла голову паника, но женщина тут же ее отогнала. Он не может знать о них с Суан, никто не может, кроме Лана. И тем не менее ей хотелось в этом убедиться, и Морейн позволила себе, чтобы с губ слетел простой вопрос.       — Что?       — Оставить его.       Ранд говорил о Лане, и женщина вдруг осознала, что успела привязаться и ко всем ребятам. Но обсуждать это ей не хотелось, как и говорить о Лане, ведь каждое упоминание, любая мысль о нем причиняла боль. Словно он не находился в относительной безопасности, а мертв, и Морейн — этому вина.       Она не стала отвечать, а парень не посмел настаивать. Сейчас будто и не было бесконечных разногласий в дороге, не осталось страха перед Айз Седай. Он вдруг четко осознал, что доверяет Морейн, и верит всему, что она говорит.       — Я должен извиниться.       — За что? — она нахмурилась, и парень чуть не усмехнулся. Морейн ведь было так легко читать, как он раньше этого не замечал? Или все дело в том, что она опустила свою броню?       — За все. Ты могла убить нас всех, бросить поиски и нас бы убили за тебя троллоки, но ты не сделала ничего из этого. Наоборот, спасла не только наши жизни, но и жизни наших близких, рисковала собой, защищая нас…       — Что ты задумал, Ранд? — зеленые глаза смотрели пристально, и он в очередной раз поймал себя на том, что от такого взгляда у многих в жилах начнет стыть кровь. — Решил сбежать?       — Ты сказала, что любой, кто встанет между Драконом и Темным — погибнет. И ты тоже? — он знал, что прав, и все же часть его хотела, чтобы Морейн это отрицала, чтобы он ошибался. Но она молчала, лишь подтверждая его правоту, но продолжая пристально за ним наблюдать. — Останься. Не ходи со мной.       Морейн лишь усмехнулась и покачала головой, а Ранд осознал, что она готова к смерти. Что он вообще знал об Айз Седай, рискующей ради всех них? Они не могут иметь ни мужа, ни детей, но кого она любит? Лана? Или кого-то другого, кого-то, смерть которого поставит ее на колени, вырвет изнутри стальной стержень и сломает железную волю? Ради кого Морейн готова умереть?       — Если я задам вопрос, ты ответишь на него? — он понимал, что не имеет на это ни малейшего права, что всю дорогу он демонстративно ей не доверял и не стеснялся об этом сообщать, но сейчас Морейн шла с ним прямиком к смерти, не рассчитывая выжить. Если у него были шансы, то у нее — нет.       — Смотря, каким будет этот вопрос.       — Личным.       Ответом ему был пристальный взгляд, который он замечал, когда ей необходимо было принять решение. Морейн будто взвешивала на невидимых весах все «за» и «против», принимая верное решение. И Ранду было, с одной стороны, страшно, а с другой — удивительно, что он всецело восхищается хоть одной Айз Седай.       — Задавай.       — Ради кого ты готова умереть?       В ту же секунду, как вопрос сорвался у него с языка, Ранд пожалел, что задал его. Зеленые глаза опасно сузились, сейчас женщина напоминала волчицу, готовую к прыжку. Но атаки не последовало, а угроза во взгляде сменилась горечью.       — Как и многие другие. Ради тех, кого люблю.       — Разве Айз Седай могут любить? — он моментально осознал, какую глупость ляпнул и тут же затараторил. — Извини, я не то имел ввиду. Просто все знают, что Айз Седай нельзя выходить замуж и рожать детей. Вот я и подумал…ну, то есть, поэтому сказал…       — Я поняла, что ты имел ввиду, — ее тихий спокойный голос успокаивал, и Ранд пожалел, что не мог раньше просто вот так мирно с ней разговаривать. — Но это не отменяет того, что Айз Седай умеют любить и прекрасно знают, что это значит.       Больше они не говорили, и Морейн была за это благодарна. Несмотря на постоянные разлуки, что неизменно были в их с Суан жизни, только сейчас женщина ощущала болезненную тоску. Она понимала, что им больше не суждено встретиться, что этот день Темный не даст ей пережить, и сердце сжималось от противной горечи всех невысказанных слов, которые они оставляли на потом. Теперь же все, что у нее осталось — это смерть.