***
— Сереж, ну чего ты гнёшься как старуха Изергиль ? Костыля только не хватает для пущей картины. Горький бы написал про тебя! — шепнул Лёша куда — то в изгиб шеи меж легкими поцелуями одновременно нежно разминая затёкшую шею, он вошёл в кабинет тихо как мышь и подкрался на цыпочках к излишне нервному парню с лохматыми волосами, видимо с утра был настолько важный звонок с жирной тушкой курицы табака в лице какого — нибудь инвестора, что даже излюбленный гребень с блестящими камнями подаренный на первый месяц отношений, так и остался на прикроватной тумбочке и сутулился он над макбуком так, что сутулым его язык бы не повернулся назвать.
— Леша! Сколько сейчас времени? — рыжий дёрнулся так, что кофе чуть не выплеснулся на документы, видимо действительно испугался и представил как какой — нибудь наглец из университетского прошлого посчитал забавным напугать будущего миллиардера, а не собственный парень пришёл ласкаться.
— 4 часа дня, милый. — Лёша теперь уже мурлыкал на ухо и договорив тут же игриво прикусил за ушко, размашисто проходясь языком по всей ушной раковине
— Да? — Разумовский удивлено вскинул брови чисто для приличия, мол он не знал что парень подойдёт сзади и начнёт зацеловывать каждый участок кожи до которого дотягиваются его губы цвета пыльной розы и что он так не делает каждый раз пока тот работает в попытке отвлечь от важных дел.
— А я думал ещё утро, ведь я совсем недавно покинул спальню с до одури прекрасным тобой и перед своим уходом поправил твои разбросанные по подушке пряди. Такой красивый. Крылов бы точно написал с тебя картину, мой спящий мальчик.— он на секунду задумался, возвращаясь в сладостный утренний момент, что не заметил как парень уже восседал у него на коленях и сиял глазками, явно замышляя что — то.
— И что это за новости такие? — бровь вновь приняла изгиб на подобии радуги и рыжий тут же поместил бледные руки в крапинку на талию младшему и тут же сжал, чтоб тот не убежал в случае чего.
— Я хочу отвлечься, папочка. Я же у тебя молодец, решил 5 вариантов профиля полностью и притом, почти без ошибок. — Макаров мурлыкал как кот, который стащил у бабушки целый бутылёк валерьянки и облизнул пересохшие губы, положив руки на острые плечи продолжал сладостно шептать на ушко, чуть ерзая тканью домашних штанов по ткани рабочих брюк и продолжил свою сладостную речь:
— Скажи спасибо, что я не начал приставать с самого утра, думаешь я не чувствую твой стояк упирающийся мне в задницу, да? Такие размеры сложно не почувствовать, кхм. Интересно даже, как бы ты спросонья отреагировал бы на то, что я уже сижу на тебе и ерзаю от нетерпения, ну или как только ты откроешь глазки ты увидишь у себя меж ног то, как я зацеловываю бордовые следы наших прошлых игр и как потом этот юркий язычок обхватит твой член и начнёт ритмично натирать уретру, прям так как ты любишь. Или мне лучше как — нибудь незаметно залезть к тебе под стол во время онлайн совещания и поиграться зубами с молнией на ширинке? Меня таак заводит, когда ты пытаешься меня игнорировать и изнываешься от своей беспомощности, только и остаётся рычать сквозь зубы и сжимать мои волосы, а смотреть вниз нельзя. Интересно через сколько минут ты отключишься от звонка и начнёшь грубо трахать мой рот или же вытащишь из под стола и нагнёшь раком, м? — поняв, что заболтать парня получилось стягивает с себя и парня лишнюю одежду и начал тереться отчеканивая в слегка поплывшем мозгу каждое слово то слишком быстро притираясь возбуждением о возбуждение, то отвратительно медленно проезжался влажной промежностью о член.
— В одном ты прав, что я действительно бы грубо наказал одного непослушного мальчика за сорванное совещание. И это был бы действительно интересный опыт на проверку моей выдержки. Ставлю на свою победу и выдержку атланта. — приподняв таз дабы соприкоснуться с большим количеством чувствительных точек и вторит движениям парня, притираясь навстречу с тихим рыком и чуть ли не закатывая глаза от удовольствия.
— С чего это ты победишь, ба?! Ты вон мою талию как костыль хватаешь! Неслыханная наглость! — парень в подтверждении своего возмущения начал ерзать по парню агрессивнее и давить рукой на чувствительное местечко на пояснице.
— Мальчик мой, если ты ещё раз назовёшь меня старым, то я тебе точно обещаю, что доведу тебя чуть ли не до искр, но неожиданно резко передумаю и отправлю тебя дрочить. Восхитительное зрелище, твои красные щёчки и шея, которые так и хочется зацеловать, раздвинутые ножки и маленькая ручка на члене, так и хочется помочь, но я не буду этого делать и всего лишь буду пить абсент и буду смотреть на столь возбуждающее представление. Кстати, с чего это вдруг ты решил называть меня дамой преклонного возраста? — в противовес пылкому юноше скользит отвратительно медленно, тем самым вызывая у младшего тихий скулёж.
— Ну, это своеобразная месть за твои издевки. Ты же до сумасшествия заботишься о себе и переживаешь о своём внешнем виде. — он параллельно пытается отдышаться и говорить четко, возвращаясь в прежний ритм.
— Малыш, я бы действительно издевался над тобой, если бы положил тебе в такую позу, что ты не смог бы кончить сам ни трением о кровать, ни рукой. Было бы ещё хуже если бы я решил резко пережать твой член у основания, ох, по истине жестокая , но сладкая ласка, но как бы ты умолял меня позволить кончить или если бы я решил поиграть с тобой в шибари и резко решил выйти покурить, при этом оставив тебя с игрушкой на максимальной скорости внутри и упс, ты не смог бы ее вытащить без моего вмешательства и скорее всего своим ерзаньем по кровати вгонял её глубже. — Разумовский также еле дышал, но улыбался довольно предвкушая приятный вечер, быстро расстегнул белую рубашку и откинул её куда — то на пол и стянул с парня домашнюю футболку, стискивая талию того чуть ли не до красных пятен.
— Мне кажется, мы уже готовы. Я уже растянул себя, пока шёл к тебе в кабинет и конечно же думал только о тебе, мой папочка . О том, какой ты большой и как иногда с трудом входишь в меня. — перестаёт ерзать и ухмыляется, увидев сколько естественной смазки натекло от такой простой, но чувственной ласки, видимо сегодня без любимой согревающей смазки со вкусом кофе.
— Сученыш. Ох, я кажется забыл что подобные слова тебя заводят.
— А тебя заводят слова по типу «выеби меня папочка, моя тугая дырка пиздец скучает по твоему члену» — эти слова как катализатор для Разумовского и он подхватил парня под бёдра укладывая того животом на стол, хлопнув пару раз по ягодицам все же резко переворачивает парня как тряпичную куклу и сажает к себе лицом, раздвинув худые бледные ноги и как самый настоящий хищник любуясь юношеским пока все ещё угловатым телом и стоящим колом членом и резко устремляет взгляд на лицо юноши, тем самым смущая его ещё больше.
— Все же решил видеть как закатываются от очередного толчка в себя твои глазки как у Бэмби и ловить губами каждый твой стон иногда прихватывая за горлышко. — проводит пальцем по припухлым слегка приоткрытым губам, борясь с желанием засунуть пару пальцев и оттрахать ими до вытекающих слюней рот юноши, но пересиливает себя и продолжает говорить на подобии змеи. —Может сегодня я буду настолько хорош, что заставлю тебя кричать, а потом уже хрипеть, ты как думаешь, помидорка моя? Чего же ты краснеешь так? Тебя же первого потянуло на грязные разговорчики, а я всего лишь подхватил твою волну, радость моя. — но в ответ получил лишь молчание и ещё больший румянец.
Вдоволь налюбовавшись смущением юноши Разумовский продолжает говорить:
— Милый мой, даже не смей думать о том что я сомневаюсь в тебе и умениях твоих очаровательных пальцев, я просто в лишний раз хочу убедиться что моему мальчику не будет больно, игры с кровью конечно для кого — то особый разряд эстетики, но явно не в этот раз. Ещё у меня особая любовь к тому, как ты сжимаешься на моих пальцах, ей богу когда — нибудь я удержу себя в узде и подрочу тебе. Интересно, через сколько мгновений ты кончишь от одних только пальцев? А если я вдруг подключу язык чтоб ты точно сошёл с ума от такой стимуляции? Ммм, сладкая картина вырисовывается перед глазами, — парень в подтверждении своих слов о доверии вводит три пальца разом и разводит их ножницами, почувствовав, что они двигаются свободно вытаскивает их, но Лёша опять решил сыграть в рыбу на льду.
— Сладкий во всех местах, ну же, ответь своему папочке на вопрос. — произнеся последнее слово слизывает с пальцев соки чужого вожделения, игнорируя своё уже болезненное возбуждение, оттягивает момент и звонко шлепает по упругой заднице, нарочито оставляя красный след, который будет долго заживать.
— Ну же, детка, не заставляй собственного daddy доставать ремень и хлестать тебя им. Ты же хороший мальчик? — и вновь отвешивает пару звонких шлепков, нагло ухмыляясь.
— Может я только и хочу чтоб ты положил меня к себе на колени и отхлестал своим дорогим ремнём из настоящей крокодильей кожи, уверен, что он оставит много следов чтоб я не мог нормально сидеть недели две. Люблю знаешь ли ерзать по стульям и думать о том, из — за чьего члена я не могу нормально сидеть.
Даже если ты уедешь в командировку я спокойно могу прикрепить резиновый член к стулу и скакать на нем и может быть я буду представлять это новое воспоминание с ремнём, а на втором вираже буду представлять, что приятнее всего ощутить твой настоящий крепкий член когда ты приедешь, чем эту ебучую резину.
— Лёша, не отвлекайся от поставленного вопроса. — Разумовский даже забыл отвесить новый болезненный шлёпок, настолько стало сладко от осознания того, что ты занимаешь не только сердце и все возможные дырки в теле, но особо приятно становится когда о тебе ещё и думают во время дрочки.
В рыжей голове проносится мысль, стремительная как ураган:
«Знал бы ты мой родной, как часто я думаю о тебе в таком ключе. Как часто сбегаю в туалет от старых дяденек и расстегиваю деловые брюки..», но мысль обрывается до боли родным голосом:
— Разумовский, с тобой я готов ко всему, я же дал тебе пультик от своего карманного вибратора и позволяю тебе резко без моего ведома увеличивать скорость, когда я сижу на математике, а говоришь ты моего расписания не выучил! Но такую ласку я точно не переживу и ты получишь смущённого до предела ужа, который будет пытаться выскользнуть из твоих рук, а потом молить о большем, ведь язык у тебя пиздец длинный, как и все другое собственно кхм.
— Мне иногда кажется, что ты любишь мой член больше, чем меня. — ухмыляется и не дав ответить резко входит в разгоряченное тело на половину, замерев на пару секунд на всякий случай давая привыкнуть, получив одобрительный кивок и нетерпеливое ёрзание начал агрессивно вколачиваться в парня с пошлым хлопаньем и шлепками тело о тело, в противовес своим действиям двигал рукой на члене парня опять же играясь: если двигался отвратительно медленно в парне, то рукой проводил вверх — вниз агрессивно быстро и с нажимом, если же наоборот втрахивал Лёшу спиной в стол в бешеном темпе, то рукой не нажимал, а ласково гладил и двигал ей крайне медленно, тем самым не давая привыкнуть к частой смене темпа и выбивая из глотки громкие стоны.
***
— Блять, инвестор звонит, малыш, ты же потерпишь? Я должен завоевать его всеми способами.— Разумовский не дав ответить приложил ухо к телефону с гаденькой ухмылкой, на самом деле ему было плевать на седого индюка и ему можно было перезвонить потом, но представление о том как младший будет злиться и после разговора точно обильно изольётся от такой игры, замедлил движения внутри полностью, вторую свободную руку перемещая на член который вот — вот мог излиться и пережимая у основания.
Эти две минуты тянулись как мучительная вечность для обоих и парень отложив телефон облизнул пересохшие губы и вернул голосу прежнюю хрипотцу и томность, ей богу, ему нужно было идти не в айтишники, а в актёры, ведь он общался по телефону как обычный человек.
— Упс, я кажется не дал своему лисенку кончить. Мне теперь точно все дороги в рай закрыты. — он вышел из парня с хлюпающим звуком и принялся оставлять множество засосов на нежной коже внутренней стороны бедра и между делом не сдерживал себя и ненавязчиво полизывал дырочку, глядя в злобные глаза, которые так и хотят разорвать, они бы и разорвали, если бы руки парня не царапали руку Разумовского.
— Как нужно просить своего папочку, чтоб получить желаемое, малыш? — ему явно очень нравилась эта картина и как под ним извивается младший, скуля от нетерпения и чувства пустоты.
— Гад! Нет! Сволочь! — и впивает коготки в руку глубже, парню явно придётся замазывать тональником руки перед важными встречами, ну или говорить какая у него дома дикая кошка
— Совершенно не так, мой маленький. Подумай лучше. — хрипло шепчет на ушко и вновь розоватая истерзанная мочка получает клык.
— Папочка.. — Лёша кажется терял остатки своего самообладания и готовился произнести эту злосчастную фразу.
— Да, мой хороший? — Разумовский ухмылялся как довольная ворона своровавшая из ближайшего ателье красивую пуговичку и уже терся головкой об пульсирующую налитую кровью дырку, блестящей от предэякулята.
— Я хочу кончить, пока кричу твое имя, папочка, и чтоб ты своими толчками в меня сломал этот ебучий стол.
— Мне было достаточно одного словосочетания. — парень до упора врывается в парня и начинает несдержанно двигаться внутри, задевая чувствительные стенки и ослабляет хватку на члене парня, пальчиком мягко, но ритмично нажимая на уретру чтоб тот быстрее кончил.
— Серёжа.. — парень стонет его имя на предыхание и кончает чуть забрызгав какие — то важные документы, но рыжий вместо ответа глухо рычит и кончает следом и вытаскивает член.
— Вот это беспорядок мы учинили…Хочешь я поиграю в твою секретаршу и помогу тебе распечатать новые документы?
— Чувствую, если я представлю тебя в чёрной юбочке с подносом моего любимого кофе мой член снова нальётся кровью. Упс.
***
Все же отвлечь Серёжу от работы получилось и он зажимал Лешу во всех возможных углах кабинета и документы летали повсюду и к вечеру от мебели едва ли осталось живое место. Стол скрипнул и чуть окончательно не развалился. Трижды.
Все же от математики определённо есть какая — то польза и не стоило Леше так дразнить Разумовского, мало ли сердце прихватило бы от таких марафонов.
