Глядя на неё. Урок

Яркое солнце пробивалось сквозь преграду запачканного временем стекла. Пит сидел за партой в общеобразовательном классе школы Дистрикта 12 и отвлеченно крутил в руках ручку. Солнце падало на его руку, создавая длинную темную тень. Для ребенка 10 лет наблюдать за тенью было более увлекательно, чем слушать рассказы преподавателя о науке. Пит был грустен. Он часто поглядывал в окно, но не солнце привлекало его внимание. В классе все еще не было её и он с надеждой глядел на дорогу к школе. Мелларк уже давно отсчитывал часы, когда сможет вновь увидеться с ней. Поход в школу радовал его только из-за этих мимолетных встреч, но сейчас третья парта соседнего ряда была пуста. Пит бросил на неё мимолетный взгляд, и, тихо вздохнув, вновь обратился к игре с тенью. Вдруг в коридоре на деревянных скрипучих полах послышались шаги и отрывки слов. Раздался стук в дверь кабинета и, открывшись, показалась голова высокого мужчины. Pov: Peeta Я сразу узнал его и сердце мое встрепенулось. Это был ее отец. Мужчина с темными волосами, небольшой щетной и сверкающими серыми глазами крупной формы извинился перед учителем за внезапное вторжение, и попросил простить его дочь за опоздание, объяснив это совместной прогулкой в шахты. На самом деле в волосах мужчины виднелись еловые иголки. Я понял, что пришли они из леса, а не из шахт. В дистрикте все знали, что мистер Эвердин хороший охотник и что он тайком выходит в лес. По его возвращению в двенадцатом появлялось мясо дичи, и люди в тайне относились к его вылазкам благосклонно. И вот, появляется она. Мой взгляд как магнитом отслеживает сначала появление руки, потом неуверенно показывается голова, и затем все тело. — Китнисс, — слышится громкий голос учителя, она явно зла, но смотря на отца девочки, недовольно говорит, — чтож, садись, раз пришла. Мужчина в дверях тихо кивает знак благодарности и со скрипом уходит. Китнисс. Имя, произнесённое учителем, звонко повторяется в моей голове. Китнисс. Я никогда не произносил её имени. Она была так прекрасна, что я боялся опорочить её одним своим произношением. Я робею в её присутствии. Мой взгляд пробегается по её силуэту и я подмечаю небрежно собранные волосы, заплетенные в косу. Из них тоже торчала пара иголок. Мой взгляд жадно исследует миниатюрную фигуру темноволосой девушки. Её руки всегда были в ссадинах и мелких порезах, одежда несколько помята и преимущественно темных цветов. Но максимально большое внимание привлекало её лицо. Я никогда не видел, что бы Китнисс улыбалась или вдруг смеялась. Она не общалась ни с кем в классе, а после занятий бежала домой к семье. Я знал это, потому что слышал рассказы моего одноклассника, соседа Китнисс. Я бы так хотел увидеть её улыбку. Услышать её смех. В моей голове появились картинки, как мы с Китнисс играем на улице в мяч и как она счастлива. Я бросаю мяч ей, а она, смеясь, отбрасывает обратно. Потом мои действия повторяются, но в этот раз она ловит мяч и бежит от меня. Начинаются догонялки. Я бегу вслед за ней и чувствую озорство. Её коса в моих видениях развивается из стороны в сторону, а подол темной юбки красиво колышется от быстрого движения. «Как же я хотел бы бежать за тобой» — подумал я, не отводя взгляда от Эвердин. Должно быть, от моего долгого взгляда девушка обернулась на меня. Прямо на меня (!) Мое сердце пропустило удар в этот момент, а после я резко опустил взгляд на свою парту. Я не мог вынести её взгляда. Мое смущение, должно быть, выдавало меня с головой и мне стало очень стыдно. Я ощутил жар на щеках и неловко, исподлобья, вновь поднял взгляд на Китнисс, что бы убедиться, не смотрит ли она. Я хотел что бы смотрела. Что бы тоже рассматривала меня с неподдельным интересом. И улыбнулась мне однажды. Я взглянул и… Нет, Китнисс внимательно слушала учителя. Ей явно было не до меня. Толика грусти отразилась на моем лице. Вдруг меня осенило. Я тихо достал из рюкзака блокнот, недавно купленный мне отцом, и стал зарисовывать её. Единственную девушку, вызывающую во мне такие чувства. Я надеялся сохранить её изображение и смотреть на него перед сном… Утром… Перед школой… Возможно, хоть так мне удастся быть ближе к ней. Я улыбнулся от собственных немного наивных мыслей. Её нежные, детские черты были запечатлены на бумаге. Я с наибольшей для 10 летнего ребенка точностью передавал её черты, силуэт, заинтересованный взгляд. Внутри себя я чувствовал, что хотел бы, чтобы она увидела, что я рисую её. Чтобы догадалась, что она интересна мне… Но в тоже время мне было бы так неловко если бы она заметила… Я бы сгорел со стыда в тот же миг. И вот, рисунок был закончен. За окном светило солнце, но наиболее яркий свет для меня излучала Китнисс.