There is no tomorrow for us

Дорогая иномарка подъехала к воротам престижной сеульской старшей школы. Ученикам не привыкать к люксовым автомобилям, которые паркуются здесь каждый день, однако этот раз стал исключением. Эта машина еще не была выпущена на корейский рынок, а значит куплена за границей за приличную сумму. Владелец явно привык ни в чем себе не отказывать. — Папик приехал очередную сучку забрать на новом Порше, чтоб оттрахать в ближайшем отеле, — шутят между собой курящие ученики, наблюдая за черной иномаркой. — Разве это Порше? — Ты вообще, что ли, тачками не интересуешься? Это самая новая модель. Купить можно только в Штатах за два ляма баксов. — Хочется мне поскорее увидеть, что за блядь сядет в нее. — Думаешь, это за Сохи приехали? — Да нет, ее все еще подвозит тот женатый мужик, да и она не настолько хорошо ртом работает, чтоб на новеньком Порше кататься. — Может, за Джиен? — предположил кто-то из компании. — Не думаю, она уже месяц как в школу не ходит. Залетела, наверное, или за границу свалила. Компания и дальше продолжила бы обсуждать свои догадки, вот только они резко заткнулись, когда из того самого авто вышел молодой мужчина, одетый в строгий костюм под цвет своей машины. А навстречу ему бежал неприметный школьник среднего роста, держа в руках свой портфель. Мужчина притянул его к себе за талию и зарылся носом в мягкие кудри. Юноша обвил его шею, прижимаясь в ответ. — Это Ким? — Ким Тэхен? — Не может быть, что это тот самый Ким. Он ведь еще целка. — Уже нет, походу. Ты посмотри, как он жмется к нему, точно как течная сука. — Вот ведь похотливая дрянь, строит из себя недотрогу в школе, а сам дает взрослым мужикам. — Да ты просто завидуешь. Сам, наверное, хотел бы запрыгнуть на этого папика. — На его члене я бы не хотел оказаться, а вот от такой машины не отказался бы. Компания в недоумении направилась обратно в школу, ведь прозвучал звонок на очередной урок. — Чонгук-и, не могу поверить, что ты смог вырваться с работы и прилететь в Корею. Я так рад! Тэхен был настолько взбудоражен приездом старшего брата, что совсем не хотел отпускать его. Они продолжали стоять, не выпуская друг друга из объятий на глазах у всех. Внутри школы все прилипли к окнам, наблюдая за сценой, которая напоминала воссоединение возлюбленных в типичной приторно ванильной дораме. Кто-то восторженно пищал, а кто-то, наоборот, с завистью обсуждал, сколько нужно раз в день раздвигать ноги, чтоб такой состоятельный мужчина лично приезжал за тобой. — Как я мог не приехать к своему малышу на Рождество? — Чонгук ласково поправил разметавшиеся светлые волосы Тэхена, вдыхая приятный запах, который исходил от него. Для Чонгука Тэ всегда пах чем-то молочно-сладким и другим едва уловимым ароматом. Невинностью. Именно смесь этих запахов сводила мужчину с ума и заставляла сдерживать свои безумные порывы к этому светлому существу, которое так преданно и искренне на него смотрит своими большими и блестящими глазами. Как щеночек. — Мне исполнилось шестнадцать в этом году. Я больше не малыш. Не называй меня больше так, пожалуйста. Чон мысленно улыбнулся наивности этого ребенка, предвкушая свое падение. — Пошли в машину, Тэхен. На улице холодно, я не хочу, чтоб ты простыл и не смог счастливо отпраздновать Рождество. Мужчина уже знал, как только увидел несущегося со всех ног к нему подростка, что мальчику не суждено отметить Рождество с улыбкой на лице. Когда они сели в машину, Чонгук по-хозяйски уложил свою широкую ладонь на тонком бедре мальчика, который закутывался в одеяло на соседнем сидении. Мужчина чувствовал тепло юного тела сквозь тонкий слой тряпок, которые уже хотелось разодрать к чертям. Для Тэхена касания всегда были в порядке вещей, потому что его старший брат — очень тактильный человек. Мальчик никогда не замечал, что Чонгук был тактильным лишь по отношению к нему. Мужчине стало жарко находиться в закрытом помещении рядом с Тэхеном, который сам по себе был очень хрупким и в случае чего не смог бы защитить себя. Чонгук ослабил галстук и расстегнул верхние пуговицы на рубашке. Ему нравилась разница в телосложении, ведь его брат в свободное время занимался живописью, а он тягал железо, от того мальчик и казался совсем миниатюрным на его фоне. Да и разница в 10 лет давала о себе знать. — Тебе жарко, хен? — Не переживай, малыш, это все из-за смены климата. — Мы такие разные, Гук-и. Ты любишь холод, а я его ненавижу. В подтверждение своих слов Тэ сильнее завернулся в пушистое одеяло, которое Чон всегда держал в холодное время года в любой из своих машин. Ведь это Тэхен. Его малыш, который легко замерзает, тонкие ручки которого он всегда согревал своим горячим дыханием. — Мои пальчики такие ледяные. Согрей их, как в детстве. Тэхен вынул левую руку из мягкого кокона и поднес к губам брата. Чонгук беззвучно сглотнул, толкнув язык за щеку, и резко сжал бедро мальчика, на котором все еще лежала его ладонь. Быть вот так рядом, слышать дыхание и биение сердца, ощущать этот естественный запах Тэхена, который въедался в кожу, было слишком невыносимо и опасно для них обоих. Мужчина изо всех сил держал себя в руках, но эта с виду простая просьба согреть распалила его внутреннее возбуждение еще сильнее и заставила кровь течь в венах быстрее. Если бы он исполнил просьбу Тэхена, все закончилось бы где-то в ближайшем нежилом районе. Чонгук мог прямо сейчас накинуться на беззащитного мальчика, который ни о чем не подозревает, однако остатками трезвости он осознавал, что лучше сделать все дома. В мягкой постели и в тепле. В любом из исходов малыш будет заливаться слезами под ним. Это факт, и Чонгук это прекрасно знает, однако избавить себя от грязных мыслей о своем невинном мальчике не может, как бы ни старался. — Ты чего? Больно же. — Тэхен выгнул брови от неприятного ощущения на своем бедре, но руку не убрал. — Прости, Тэхен-и, засмотрелся на дорогу. Я повышу температуру в салоне, и твои пальчики быстро согреются. Тэхен насупился и отвернулся к окну. Чонгук моментально уловил смену настроения, но решил не испытывать собственную выдержку, поэтому убрал руку от мальчика и больше к нему не прикасался. От школы Тэхена до особняка семьи Ким было ехать пятнадцать минут, однако они доехали за двадцать пять, потому что Чонгук никогда не превышал скорость, когда рядом с ним находился Тэхен. Зайдя в родительский дом, в котором мужчина не был с прошлого года, он моментально уловил аромат свежей еды. — Пахнет вкусно, родители наняли нового повара? — поинтересовался Чонгук, сильнее втягивая аппетитный запах. — Нет, это все мама приготовила. Она взяла на работе выходной ради того, чтобы провести Рождество с нами. А вот и появилась ухоженная женщина средних лет и принялась обнимать старшего сына. Она начала расспрашивать его о жизни в Штатах, включая работу в филиале их холдинга, директором которого был Чонгук. — Мам, Чонгук голоден. Он из аэропорта сразу за мной заехал и совсем ничего не ел. Да, малыш, ты даже не представляешь, насколько я голоден. Прямо сейчас так и разложил бы тебя на диване в гостиной. Голод, который мужчина испытывал к Тэхену, был за гранью всего в этом мире. Он шел изнутри и поглощал весь здравый рассудок. Стирал все рамки дозволенности. Чонгук желал владеть каждым сантиметром этого нежного тела до боли в паху и тумана перед глазами. Чон был от рождения хищником. Он умело выжидал подходящего момента, чтобы усыпить бдительность своей добычи, а после накинуться и впиться клыками в теплую плоть, слыша ужасающие вопли. Чонгук резко вышел из своих раздумий и натянул на себя маску примерного сына и старшего брата. Семья принялась обедать в составе трех человек. Глава семейства приедет только вечером, поскольку его присутствия требовала встреча с партнерами из Японии. После приятной трапезы Чонгук подарил подарки своим близким. Госпоже Ким досталась сумка из эксклюзивной коллекции известного американского бренда, а Тэхену — кремовое кашемировое пальто и такой же шарф. Этот набор шили индивидуально под размер Тэхена. Вдобавок Чонгук вручил много сладких изделий, которые невозможно купить в Корее. Тэхен пошел в маму и тоже любил сладкое, о чем прекрасно знал мужчина. — Спасибо, милый, — сдержанно поблагодарила женщина и пошла примерять сумку с вечерним платьем, в котором она сегодня поедет на встречу с министром юстиции. — Спасибо большое, хен. Ты всегда знаешь, что мне нужно. Пользуясь тем, что они остались одни, Чонгук резко сгреб Тэ в свои объятия и зарылся носом в светлую макушку, отчего мальчик непроизвольно ахнул. — Пожалуйста, малыш. Я рад, что ты доволен. Тэ обнял брата за плечи, в ответ прижимаясь ближе. Его сладкий запах стал более отчетливым и ярким для Чонгука, отчего кровь резко прилила к паху и температура в теле начала подниматься. Он вовремя отстранился, поэтому Тэхен не успел почувствовать его эрекцию. — Я в душ, — немного грубо ответил мужчина. — Иди конечно, я принесу тебе полотенце. — Не нужно, я сам возьму. Оно у меня в спальне в шкафу? — Да, но твоя спальня далеко от ванной. Я мог бы принести, мне несложно, Чонгук-и. — Спасибо за заботу, малыш, но я сам. — Как скажешь. И не называй меня так! Тэхен провожает его удаляющийся силуэт и совсем не понимает, в чем дело. Однако Чонгук прекрасно понимает, что Тэхен был бы моментально вжат лицом в кафельную стену и грубо выдран, если бы зашел туда. Мужчина принимает контрастный душ и доводит себя до разрядки рукой. Он не чувствует совершенно никакого удовольствия от процесса. Он хочет, чтоб его толстый член был обхвачен не рукой, а тугой дыркой Тэхена. Чон хорош в самоконтроле, поэтому готов сдерживать свои животные потребности, сколько того требует ситуация. В скором времени день сменил вечер, и мать уведомила сыновей о том, что отец не успевает на семейный ужин. Он будет ждать ее на светском мероприятии, которое организовывает министр юстиции. Оно было перенесено на несколько часов, поэтому госпожа Ким уже должна ехать. — Чонгук-а, нас с отцом не будет до завтра, поэтому ты за старшего. Позаботься о брате. — Не переживай, мам. Старший брат позаботится о младшем как следует, — притворно сладким голосом заверил мужчина. Тэхен помахал маме на прощание и пожелал приятно провести время им с отцом. — Чем займемся? — поинтересовался мальчик. — А чем ты хочешь, чтоб мы занялись? — Давай посмотрим фильм какой-нибудь. — Хорошо, пошли к тебе в комнату. Там плазма больше. Чонгуку самому стало смешно от своих оправданий, но он сдержал ухмылку. Тэхен послушно пошел за старшим братом. Мужчина удобно устроился на кровати мальчика, который в свою очередь улегся рядом. На экране шел какой-то триллер, за которым увлечённо наблюдал Тэхен, а за ним самим наблюдали потемневшие от желания глаза Чонгука. Находиться на расстоянии менее одного метра и вдыхать сладкий запах было слишком для мужчины. Сам по себе Тэхен со своей ангельской внешностью был для Чонгука слишком. Последние цепи, сдерживающие животное внутри, надломились. Чонгук больше не контролировал себя. Он резко навис над Тэ, разводя в стороны его ноги коленом, и жадно прильнул к мальчишеским губам. Губы Тэхена были самой вкусной сладостью, что он пробовал в своей жизни. Желание Чонгука было настолько сильным, что он прокусил нежную кожу до крови. Тэхен ничего не успел сообразить, как оказался вдавлен собственным братом в кровать. Его отрезвили неприятное жжение в нижней губе и привкус крови во рту. Пока он начал осознавать, что творит Чонгук, тот уже ворвался своим языком в рот мальчика и принялся вылизывать его изнутри, словно Тэхен был опытной шлюхой. Чонгук даже не задумывался, что это первый поцелуй в жизни его малыша и это слишком грубо для ранимой натуры, которой обладал мальчик. Отойдя от первичного шока, Тэхен разорвал нежеланный поцелуй и отвесил пощечину Чонгуку. Он загнанно дышал. С непониманием и слабыми проблесками страха, который начал нарастать с каждой секундой, мальчик смотрел в глаза мужчине. — Хен, что ты себе позволяешь? Я твой младший брат. Это что, шутка какая-то? — хрипло выпалил Тэхен, пытаясь отдышаться. — Похоже, что я шучу, малыш? Чон демонстративно вжался сильнее пахом в бедро Тэхена, который растерянно смотрел на него. Мальчик вздрогнул, когда ощутил, как что-то большое и твёрдое опалило кожу своим жаром сквозь ткань домашних штанов. Он понимал, что это такое и к чему все может привести, однако в его светлой душе теплилась надежда, что брат, которого он любит и обожает, никогда не посмеет сделать ему больно. — Гук-и, пожалуйста, прекрати это все. Ты меня пугаешь. Тэхен не был трусом, однако пожирающий взгляд брата сейчас ему напоминал взгляд змея, который смотрит на свой ужин. Это не могло не вызывать мурашки по коже и дрожь в теле. — Не бойся, малыш, хен о тебе позаботится. Чонгук наклонился за очередным поцелуем, но Тэ резко отвернулся и принялся колотить его по широкой груди. — Отпусти меня сейчас же! Мне неприятно! Чонгук понимал, что младший под него никогда добровольно не ляжет, однако он надеялся, что Тэ хватит мозгов, и он вовремя прекратит свои жалкие попытки вырваться. Но мальчик все никак не унимался. Он вертел головой из стороны в сторону, когда мужчина пытался его поцеловать, извивался и всячески пытался оттолкнуть и выбраться из-под Чонгука, который удерживал его в своей стальной хватке. Глупый кролик не мог или не хотел осознавать, что будет разорван на части голодным змеем, как бы ни старался воспротивиться этой дикой жажде. — Тэхен-и, — Чонгук перехватил одной рукой запястья Тэ и завел их над головой, смерив перепуганного мальчика ледяным взглядом. — Либо ты сейчас же раслабляешься, и все будет менее болезненно, либо я применю силу, и тогда пеняй на себя. Это всё-таки твой первый раз, так что уровень твоего комфорта в большей степени зависит от тебя. Я постараюсь быть нежным, но когда смотрю в твои невинные глаза, начинаю сомневаться, что смогу. Тэхен практически не дышал. Он смотрел слезящимися глазами на мужчину и отказывался верить, что это все происходит с ним. Образ идеального старшего брата разрушился в считанные мгновения, оставляя за собой лишь горький осадок. Чонгук больше не являлся таковым, и они оба это понимали. Мужчина не считал себя идеальным старшим братом, с момента как захотел безгранично владеть Тэ. Мальчик замер. Повисла тишина. Чонгук подумал, что до глупого малыша дошло, что своими тонкими ручками, которые были в два раза меньше его, он не вырвет себе путь на свободу. Мужчина хмыкнул временной капитуляции и потянулся к резинке домашних штанов Тэхена. Как только его пальцы коснулись одежды, мальчик пришёл в себя и наконец смог разговаривать. — Ты ведь понимаешь, что я никогда тебя не прощу, если ты сделаешь это со мной? Чонгук, я буду ненавидеть тебя до самой смерти. Твоей или моей. Его голос звучал так убито, но Чонгуку было плевать. Он просто хотел поскорее ощутить жаркую тесноту на своем члене. — Я согласен на все, лишь бы ты был моим. А теперь будь хорошим мальчиком и громко не кричи. Мужчина резко накинулся на тонкую шею Тэхена и укусил, раздирая медовую кожу до крови. Мальчик лишь всхлипнул, и первые слезы, которые он усердно сдерживал, потекли по его щекам. Чонгук с широким оскалом на лице рассматривал место укуса. Он, как дикое животное, пометил свое, заявил свои полноценные права и власть. Чонгук не остановился на одном укусе. Он покрывал ими каждый изгиб тонкой шеи и сразу зализывал, видя, как сводит брови от боли его малыш. Запах крови и естественный аромат Тэхена заставляли член Чонгука набухать и течь больше. — Как я завтра в школу пойду? Все же увидят эти следы! Они подумают, что я доступный, — как маленький ребенок, начал рыдать Тэхен. — Не волнуйся, малыш, ты больше не пойдешь в эту школу. Я забираю тебя в Америку. — Что? Но я хочу остаться в Корее. Здесь вся моя жизнь. Я лучше убью себя, чем буду жить с тобой! Истерика Тэхена стала сильнее. Чонгук оторвался от его шеи и дал оглушительную пощечину. Голова мальчика мотнулась в сторону от сильного удара, и нежная кожа начала жечь огнем. — Не смей считать, что ты в праве распоряжаться своей жизнью, малыш. Ты шестнадцать лет жил в иллюзорном мире свободы. Отныне только я решаю, когда, как, где и с кем ты проводишь свое время. Нравится тебе это или нет — мне плевать. Даже и не думай сбежать или воспротивиться мне. Я везде тебя найду. — Но ты не можешь так поступить со мной, Гук-и. — Могу и сделаю. Родители дали свое согласие. Мужчина сдернул с дрожащего тела штаны вместе с нижним бельем. У Тэхена зрачки еще больше расширились, и сердце начало биться с удвоенной скоростью. Ко всему прочему появился жгучий стыд от липкого хищного взгляда, которым Чонгук осматривал его бедра и аккуратный член. — Тэхен-и, ты идеален, ты знал это? Но мне интересно, неужели и там тоже. Мальчик пискнул, когда Чонгук приподнял его бедра и развел их в стороны. Это было слишком унизительно для младшего. Он собрал все силы и вырвал свою руку из грубой хватки, незамедлительно прикрывая промежность. — Не надо! Не смотри, прошу тебя. Это неправильно. У мальчика еще больше выступили слезы из опухших глаз. Его колотило, как от сильной лихорадки. Он весь взмок, от чего футболка неприятно липла к телу. — Я все равно все увижу, просто расслабься и не усложняй. Убери ручку, малыш, или я тебе запястье вывихну. Тэхен ни капельки не сомневался, что Чон может это сделать, однако ни в какую не хотел сдаваться. Он предпочёл бороться до конца, но не отдать свой первый раз этому монстру, которого когда-то называл братом. Мальчик лишь отрицательно помотал головой. — Обойдемся сегодня без вывихов, это ведь твой первый раз, и ты сильно переживаешь. Я все понимаю, малыш. Чонгук отдернул руку Тэхена и наконец-то увидел его во всей красе. Младший прикрыл свое зареванное лицо освободившейся рукой, на которой уже виднелся свежий синяк. Чонгук потрогал чувствительную кожу. Член мужчины дернулся и начал источать больше смазки. Чонгуку неумолимо хотелось войти в эту тугую дырку, которая нервно сжималась в страхе быть порванной. Он не мог больше терпеть. Хоть животные инстинкты в нем сейчас преобладали, вытесняя все человеческое, он понимал, что нужно Тэхена растянуть. Иначе он просто не сможет войти до упора. Чонгук поднялся с кровати и вышел из комнаты. Тэхен поверил, что его молитвы были услышаны и зверь больше к нему не притронется. Мальчик натянул одеяло по самое горло и продолжил громко рыдать. Покой был недолгим, поскольку Чонгук вернулся. В его руках была смазка и пачка с презервативами. Тэ раскрыл глаза от шума приближающихся шагов и обомлел. Ад для него только начинается. Чонгук стянул одеяло и бросил его на пол. Младший попятился к изголовью кровати и вжался в него, словно там змей его не достанет. Он хотел возразить, когда Чонгук притянул его обратно и развел ягодицы, но не смог. Животный страх не позволил этого сделать. Мальчик оцепенел, словно добыча за секунду до смерти. Чонгук смазал свои длинные пальцы и приставил к сжатому входу. Тэхен смог вернуться в реальность, лишь когда ощутил внутри себя два пальца. Его мышцы словно одеревенели и никак не давали протиснуться больше, кроме как на одну фалангу. — Больно. Вытащи, прошу тебя. — Тэхен потянулся к руке Чонгука, чтоб убрать ее, но мужчина лишь оттолкнул его. — Я не ожидал, что ты настолько тугой. В любом случае, малыш, тебя нужно растянуть. Не зажимайся, Тэ. Не дожидаясь ответной реакции, он загнал два пальца внутрь и принялся раздвигать их. Тэхен взвыл сильнее и плотно обхватил пальцы Чонгука изнутри. — Если тебе так больно от одних моих пальцев, боюсь представить, какой крик поднимется, когда ты будешь принимать мой член. Чонгук добавил третий обильно смазанный палец и принялся растягивать девственную дырку, которая каждый раз сжималась, когда в нее входили влажные пальцы. Тэхен больше не унижался и не умолял его отпустить. Он закрыл свои глаза и отвернулся. Мальчик мечтал их открыть, только когда весь этот кошмар прекратится. Нет, Тэхен не смирился. Он сломался от жестокости, к которой никогда не был готов. Тэ осознал, что в этом мире действуют лишь животные законы. Либо ты, либо тебя. Чонгук задевал простату Тэхена и гладил его мягкий член, однако все было бесполезно. Он ни капли не был возбужден. Когда мужчина увидел, что отверстие стало более податливым, то решил, что этого достаточно. Чонгук полностью разделся и разорвал пакетик с презервативом. Тэхен раскрыл глаза на шум и только сейчас заметил, что член, по которому Чон раскатывал резинку, был ужасающим. Мальчик не мог поверить, что эта большая штука с вздувшимися венами сможет поместиться в нем. — Чонгук-и, если я для тебя хоть что-то значу, не делай этого. Я никому ничего не расскажу, клянусь, только не делай этого. Прошу тебя. — Малыш, если бы я не любил тебя, то не церемонился бы с тобой так долго. Ты даже не представляешь, как мне хочется оказаться внутри тебя. Просто позволь этому случиться. Тэхен истерично засмеялся от того, что только что услышал. — У тебя извращенное понятие любви. — Понимай как хочешь, но я буду у тебя первым и последним. А теперь будь послушным и не сжимайся. Хорошо, малыш? Я не хочу лишний раз смотреть на то, как ты страдаешь. Мальчик не удостоил его ответом и спрятал лицо в дрожащих ладонях. Чонгук раздвинул тонкие бедра и приставил член к промежности. Он еще раз посмотрел на нервно вздымающуюся грудь подростка и плавно, насколько мог в таком взвинченном состоянии, толкнулся вперед. Вошла лишь головка, а Тэхен уже выл словно раненый зверек, в которого вонзили острые клыки. — Прошу в последний раз, малыш, расслабься. Тэхен завопил громче, когда Чонгук продолжил загонять толстый член глубже в его девственное тело. Мальчику никогда еще не было так больно в жизни. Он кричал изо всех сил, пытаясь слезть с члена мужчины, но не мог. Чонгук влепил ему не сильную, но ощутимую пощечину и прижал запястья к кровати. Однако бьющегося в агонии Тэхена это не остановило. Он дергался и извивался, сильнее раззадоривая зверя внутри Чонгука, который желал разорвать эту добычу как можно скорее. Мужчина вышел из покрасневшей дырки и резко толкнулся вперед, входя на всю длину. Боль, которую испытал Тэхен в тот момент, запомнится ему на всю жизнь. Мальчик выгнулся, словно от удара ножом ниже живота. Его крик, наполненный нечеловеческим ужасом и отчаянием, было слышно во всем особняке. — Я ведь просил тебя расслабиться, Тэхен-и. Смотри, что твоя упертость наделала. Тэхен в страхе опустил глаза на член Чонгука. На презервативе были кровавые разводы. Мальчик зарыдал еще сильнее. — Не плачь, ты еще успеешь привыкнуть к моему размеру. У нас будет много времени для практики. — Нет, родители ни за что не отдадут меня тебе! Они любят меня и никогда так не поступят. — Ты бы в любом случае узнал, поэтому слушай внимательно, Тэхен, ты — не их родной ребенок. Им плевать на тебя. Тэхен от такого нелепого заявления застыл и даже перестал громко скулить, несмотря на то, что Чонгук полностью вошел в него. — Нет, не может быть! Ты лжешь! — Мои родители усыновили тебя, когда врач сказал, что они не смогут больше завести ребенка. Им нужен был второй сын, чтоб после смерти отца компания была в надежных руках. — Не верю. — Тэхен вслушивался в каждое слово Чонгука и никак не мог понять всю эту чушь. Он шестнадцать лет жил в идеальном мире, где у него есть все, чего его душа желает, включая любящую семью, а сейчас этот мир убивает Чонгук, как и все живое внутри Тэхена, утверждая, что это было ложью изначально. — Это правда, малыш. Когда ты с каждым годом все больше тянулся к искусству вместо финансов, родители поняли, что ты бракованный. А, как ты знаешь, брак выкидывают. Но не переживай, я позабочусь о тебе. — Чонгук стянул с дрожащего тела футболку. — Получается, ты не мой брат, а мама и папа вовсе не мои мама и папа? — одними губами прошептал бледный мальчик. — Дошло наконец? — Нет! Это не может быть правдой. Я никогда в это не поверю. Я сам у них спрошу. — Уже предвкушаю твою реакцию. Чонгук вновь по-звериному оскалился и укусил мальчика в шею, на которой не осталось ни одного живого места. Он ритмично трахал ослабевшего как физически, так и морально Тэхена под собой, оглаживая и стискивая до синяков его мягкое тело. Если у Чонгука каждая мышца была тверже камня, то у мальчика все было в точности наоборот. Его талия с плавными изгибами и худой живот идеально сочетались с кубиками пресса мужчины, как виски и лед. Тонкие руки и такие же бедра Тэхена образовывали приятный контраст с жилистыми руками и бедрами Чонгука, который в свою очередь восхищался таким изяществом, вбиваясь в растянутую до предела дырку грубее и быстрее. Тэхен вздрагивает и плачет при каждом проникновении, сдавленно кричит. У него жжет в легких, словно он тонет. Мальчик не может нормально дышать и втягивает воздух ртом. — Молю тебя, прекрати это быстрее. Мне так больно, — дрожащим голосом просит Тэхен. — Я уже скоро. Потерпи немного, малыш. Чонгук наклоняется и целует Тэ в лоб. Последний раз он это делал, когда мальчик учился еще в младшей школе. В тот день на Тэхена напал огромный, по меркам ребенка, доберман. Чонгук вовремя успел и отогнал животное от рыдающего брата. Он долго еще утешал маленького мальчика, но тот продолжал плакать от страха. Чонгук не придумал ничего лучше, кроме как поцеловать его в лоб. Малыш Тэ после этого затих и протянул свои ручки к брату, прося обнять. В тот день Чонгук поклялся защищать его ценой своей жизни. Судьба — та еще сука, ведь теперь единственный, от кого нужно защищать Тэхена, это сам Чонгук. От этого воспоминания в сердце Тэ разлился новый океан боли. Чонгука больше нет. Он навечно умер для него. Тэхен похоронил его в своем сердце. Мальчик теперь не видит смысла продолжать жить. Чонгук в очередной раз толкнулся до упора, сжимая худощавые бедра, и кончил с низким стоном. Он вышел из комнаты Тэхена, чтоб выкинуть полный спермы презерватив и покурить. Чонгук не хотел, чтоб его малыш вдыхал никотин. Тэхен смог полноценно дышать, когда ощутил, как тяжелое тело перестало давить на него. Он с болью в пояснице и между ног лег на бок. В хрупком теле не осталось сил даже чтобы накрыть себя. Он так и остался лежать обнаженный, с кровью на бедрах и убитым взглядом, пока мужчина вновь не пришел к нему. Чонгук сел рядом и с самодовольной ухмылкой принялся осматривать результаты своего зверства. Тэхен лежал полностью покорившийся перед ним. Он давно желал это тело и не собирался останавливаться на одном разе. — Ложись на живот, возьму тебя сзади. Тэхену будто сильную пощечину зарядили этими словами. Он непроизвольно дернулся и посмотрел на Чонгука в упор. — Тебе не хватило всего того, что ты сделал со мной? Прошу тебя, Чонгук, хватит. У меня там все болит. Я больше не выдержу. — Я сам решу, когда хватит. А теперь делай, что я сказал, или месяц сидеть не сможешь. Тэхен с обидой в глазах, словно ребенок, у которого отобрали любимую игрушку, лег на живот. Он не видел никакого смысла противиться желанию Чонгука. Мужчина всегда брал что хотел, не спрашивая разрешения. Чонгук подложил под него мягкую подушку и поставил на колени. Он хотел собственной плотью ощутить горячее нутро Тэхена, поэтому не надел презерватив. Дырка мальчика была хорошо растянута под напором его внушительного члена, поэтому потребности в дополнительной смазке не было. Чонгук грубо ухватился за бедра Тэхена и вошел по самые яйца. Шумный хлопок неприятно разрезал слух мальчика. Он свел брови к переносице и жалобно заскулил, прикрывая рот ладонью. Внизу все ужасно жгло от предыдущего раза, но он знал, что Чонгук плевать хотел на его комфорт. От осознания этого Тэхену становилось еще больнее. Мужчину заботило лишь удовлетворение своего внутреннего зверя, который требовал больше жестокости, грубости, слез и криков. — Без резинки в тебе еще лучше. Для Чонгука ощущать Тэхена вот так, голой кожей к коже, было слишком крышесносно. Мужчина схватил Тэ за волосы, оттягивая их назад, и укусил его в шею. Тэхен тихо всхлипнул от неприятного ощущения и начал умолять всех богов, чтоб этот кошмар поскорее закончился. В этот раз Чон драл его с удвоенной силой и страстью, с какой обычно хищники разрывают свою добычу. Вся спина мальчика была покрыта укусами, а на бедрах и ягодицах расцветали синяки от грубой хватки Чонгука. Звериные инстинкты нашептывали метить и подчинять. Он вылизывал шею Тэхена, кусал за ушко, гладил тонкие изгибы талии и с рыком насаживал на свой член. Каждое проникновение в этого желанного мальчика разносило жар по всему телу от кончиков волос до пальцев ног. Мужчина мечтал, чтобы это дикое блаженство никогда не прекращалось. Чонгук хотел брать Тэхена на завтрак, обед и ужин. Обладать им до конца своей жизни без остатка. Только им. Потому что Тэхен — это ось, вокруг которой вращается вселенная Чонгука. Мужчина это понял с момента появления этого мальчика в их семье. Тэхен почувствовал, как член внутри него принялся судорожно пульсировать. Это означало лишь одно — мужчина близок к разрядке. — Не делай это в меня, прошу тебя, Чонгук, — Тэхен обернулся через плечо и умоляюще уставился на него. — Не ной как девчонка, Тэхен-и. Ты не можешь забеременеть. Тэхен проглотил горький ком обиды и уткнулся в изгиб локтя. Чонгук сделал несколько финальных фрикций бедрами и излился внутрь мальчика. Мужчина полностью лег на него и обнял. — Только мой малыш, — Чонгук шумно выдохнул ему на ушко. Он продолжал выцеловывать влажное от пота тело и нашептывать слова о любви. Тэхен чувствовал себя самым грязным человеком в мире, когда по его бедрам растекалась любовь Чонгука. — Встань с меня, пожалуйста. Мне нужно в душ. — Хорошо, малыш. Я наберу для тебя ванну. — Не нужно, я сам. — Лежи здесь, я все сделаю. У мальчика не было никакого желания и сил спорить, поэтому он просто кивнул удаляющемуся образу Чонгука. Спустя пять минут мужчина взял Тэхена на руки и отнес в просторную светлую ванную. Все ранки между ног начало жечь от контакта с теплой водой. Отчего Тэхен начал стонать и хмурить брови. — Вставь в себя пальцы и раздвинь их внутри. Так ты вычистишь себя от моей спермы. Тэхен мысленно поблагодарил Чонгука за то, что тот позволил ему сделать это самому. За очисткой и рассматриванием синяков он не заметил, как мужчина покинул ванную. Чонгук вернулся с одеждой и мазью. — Это для того, чтоб у тебя там внизу все быстрее зажило, — объяснил Чонгук, когда увидел замешательство в глазах Тэхена. Когда похоть рассеялась перед глазами, и Чонгук увидел следы крови на постельном белье Тэхена, то сам разозлился на себя. Видеть своего малыша в крови и синяках не входило в его планы. Он пообещал себе на будущее быть нежнее и больше не допускать применения грубой силы, как бы этого ни требовала ситуация. — Не смотри, пожалуйста, я сам намажу и оденусь. — Буду ждать у тебя. Когда Тэхен оказался перед входом в собственную комнату, то не смог сдвинуться с места. В этом месте, которое он считал самым безопасным, из него вырезали все светлое и доброе, что было в его юной душе. Тэхен больше не сможет там жить. Он вообще больше не сможет жить. — Чего застыл, словно призрака увидел? — Это место мне омерзительно, как и ты. Я буду спать у родителей в комнате. Один. — Опять ты за свое, Тэхен-и. — Чонгук в два шага приблизился к мальчику и прижал его к себе до боли в свежих синяках. Тэхен вздрогнул, и его глаза вновь заблестели от слез, предвкушая новую порцию боли. — Ты носишь мою фамилию и живешь за счет моей семьи. Не смей быть таким неблагодарным и умей ценить хорошее отношение к себе. С сегодняшнего дня ты засыпаешь только со мной. Понятно? — Чонгук сжал дрожащий подбородок мальчика и заставил смотреть в глаза. У Тэхена от страха все внутри похолодело и казалось, что на сердце образовался слой льда. — Да, я все понял. Прости меня, пожалуйста. Только не делай опять больно. — Хороший мальчик. Чонгук погладил его по волосам и повел к себе в комнату. Мужчина сам уложил его у себя под боком и накрыл мягким одеялом. Ему казалось, что Тэ дрожал от холода. Но это был животный страх, который ни на секунду не покидал его. — Прости за то, что сорвался сегодня. Я больше не сделаю тебе больно, обещаю. Тэхен продолжал молчать. Они оба знали, что это ложь. Чонгук никогда не изменится. Утомленный жестким сексом мужчина быстро отключился, а Тэхен долго еще не мог сомкнуть глаз. Он думал над словами Чонгука о том, что он не часть семьи Ким. Но в конечном итоге стресс сморил ослабленный организм, и мальчик смог провалиться в сон. Тэхен проснулся от голосов на первом этаже в доме. Вторая половина постели была пуста. Это были его родители и Чонгук, который проснулся раньше него. Мальчик резко подорвался и побежал вниз, насколько это позволяла боль в пояснице. Тэхен хотел задать терзающие его вопросы, но был прерван по-деловому строгим голосом господина Кима. — Наш сын сказал, что все карты уже раскрыты, поэтому перейдем к сути. Тэхен-а, ты действительно не наш сын. — Госпожа Ким кивнула в подтверждение. — От тебя никакой пользы нашему бизнесу не будет. Я собирался тебя выставить за дверь после твоего совершеннолетия, но Чонгук решил не избавляться от тебя. Я все недоумевал, зачем ты ему нужен. Теперь я все прекрасно понимаю. — Мужчина презрительно указал на следы на шее, которые остались с прошлой ночи. Тэхену стало стыдно, и он прикрылся рукой. — Но ваш сын на меня напал вчера. Он взял меня силой! — мальчик немного повысил сорванный от криков голос, но он все равно звучал тихо. — Нечего ходить как блядь в коротких шортах и вертеть задницей перед молодым мужчиной. Тэхен пристыжено опустил глаза в пол и не смел их больше поднимать. Мальчик задумался над этими словами, и ему показалось, что он действительно виноват, что Чонгук так с ним поступил. — Отец, не называй так Тэхена. Это не его вина, — У Чонгука заиграли желваки на скулах от такой грубости в адрес его малыша. — Закрой свой рот, Чонгук-а, когда отец разговаривает, — в грубом тоне перебила его с виду миловидная женщина, которую Тэхен раньше называл мамой. — Мальчик мой, даже не думай попытаться написать заявление на моего сына. Это плохо отразится на моей репутации генерального прокурора Сеула. Да и перед отлетом в США вам не следует иметь проблемы с законом. — Я вас понял, госпожа Ким. Позвольте спросить кое-что? — Что ты там мямлишь? Говори громче, я тебя не слышу. Тэхен набрал полные легкие воздуха и осмелился спросить: — Что с моими биологическими родителями? — Они погибли в автокатастрофе, — ответил господин Ким холодным тоном. Вот только он не уточнил, что авария была подстроена его людьми, чтоб избежать конкуренции в бизнесе. Именно Чонгук настоял на том, чтобы утаить этот факт от мальчика. Когда Тэхен услышал, что его настоящие родители мертвы, то осознал, что никто его не спасет из этого Ада. Его спасение зависит только от него самого. — Когда вы улетаете, Чонгук-а? — Через неделю, мам. — Раз все вопросы улажены, вы свободны. — Мужчина одобрительно кивнул своей жене. Фраза через неделю отпечатась в голове у Тэхена. Он начал вести отсчет. У Чонгука было лишь две слабости: первая это Тэхен, а вторая — бессонница. Отчаявшийся мальчик решил использовать их одновременно. Всю неделю Чонгук заботился о Тэхене, не отходя ни на шаг. Он лично обрабатывал его раны, кормил, поил и мыл. Тэхен изображал подобие благодарности и приносил ему перед сном чай на травах, который доктор прописал мужчине от бессонницы. После чего ложился рядом и позволял себя обнимать. Все шло гладко. Чонгук паковал их вещи и строил планы на будущую совместную жизнь, а Тэхен мечтал поскорее встретить настоящих родителей. Наступил вечер финального дня. Тэхен как обычно принес чай и поставил его на прикроватный столик Чонгука и лег возле него. Мужчина нечитаемым взглядом смотрел на Тэхена. Мальчик испугался, что Чонгук раскрыл его и знает о снотворном, которое для страховки он добавил в чай. Тэ собрал все свои силы и мило улыбнулся, как только мог. — Что такое, Гук-и? — Мне приснился жуткий сон сегодня. — И что же там такого страшного было? — Я не смог спасти тебя. Ты тонул в океане, я пытался бежать к тебе, но тело меня не слушалось. Я не мог сдвинуться с места, а ты продолжал звать меня. Потом криков не было слышно, и ты исчез. — Не думай об этом. Это всего лишь дурацкий сон. — Он был таким настоящим. Я чувствовал, как теряю тебя с каждой секундой, но не мог ничего сделать. Это действительно страшно. Потерять тебя. Я не представляю свою жизнь без тебя. Ты ведь больше не злишься на меня? — Не злюсь. Ты меня не потеряешь. Я всегда буду с тобой, Гук-и. — Тэхена передернуло внутри от комка ядовитой лжи, которую он сейчас так старательно пытался выставить за правду. Он обнял мужчину для убедительности. — Пей чай и засыпай. Обещаю, сегодня тебе будут сниться только хорошие сны. Чонгук допил чай и в скором времени уснул под нежные поглаживания Тэхена. Мальчик аккуратно встал с кровати и оставил короткую записку возле пустой чашки. Стараясь лишний раз не шуметь, Тэхен тихо спустился на первый этаж особняка. Он взял кухонный нож и направился в ванную. Перед тем как войти туда, он встретил мать Чонгука. — Не прячь, я знаю, что ты собираешься сделать. Не бойся, останавливать тебя не собираюсь. Я хочу для Чонгука счастливую семью с женой и детьми. Подстилка вроде тебя не сможет сделать его счастливым. — Я понимаю, госпожа. Спасибо, что вырастили меня и теперь позволяете выбрать свободу. — Тэхен низко поклонился. Женщина лишь хмыкнула и ушла к себе. Мальчик набрал полную ванну теплой воды и опустился в нее, не раздеваясь. В памяти всплыл момент, как Чонгук принес его сюда на руках, и в глазах неприятно защипало. Однако Тэхен решил идти до конца. Он добровольно выбирает смерть в таком юном возрасте вместо того, чтобы быть игрушкой в руках этого безумного человека. Тэхен знает, что Чонгук со своими связями везде его найдет. Достанет из-под земли, но посадит на цепь возле себя. Мальчик не хочет терпеть надругательства над своими душой и телом всю оставшуюся жизнь, поэтому берет нож в руки и делает глубокий надрез вдоль от запястья до сгиба локтя. Это очень больно, но он вовремя зажимает рот маленькой ладошкой и плачет. Тэхену ужасно больно, когда мягкая кожа разрезана, и из живой раны вытекает кровь, унося за собой юную жизнь, но это не сравнится с болью, которую Чонгук оставил ему на сердце. Тэхен хочет, чтоб это все оказалось кошмарным сном, и они снова стали самыми близкими людьми друг для друга, но это невозможно. Судьба все решила до их рождения. В этой жизни им уготовано страдать, но Вселенная хранит множество секретов, и только она знает, как они проживут новые жизни в бескрайнем цикле перерождений. Тэхен тихо всхлипывает и делает более глубокий надрез. Кровь покидает его побледневшее тело быстрее, как и сознание. Перед тем как последняя слезинка коснулась окровавленной воды, и мальчик навечно закрыл свои глаза, он видит момент из детства. Чонгук целует его в лоб. Сердце Тэхена перестает биться. Искры его души погасли навсегда. В это время Чонгук ворочается во сне и тихо зовет Тэхена, но Тэхена больше нет в его жизни и никогда не будет. Раннее утро. Чонгук проснулся от острой головной боли и сразу же напрягся, когда не обнаружил своего мальчика рядом. Он спустился на первый этаж, но там было пусто. Мужчина начал нервничать и принялся выкрикивать имя Тэхена по всему дому. Сонная госпожа Ким вышла на громкие звуки и спросила, в чем дело. — Ты не видела Тэхена? — Нет. Я пришла с работы поздно ночью и сразу же уснула. — Женщина искусно врала, не моргнув и глазом. Она вернулась обратно к себе в комнату репетировать испуг и слезы на лице. Ведь только она знала, что Чонгук найдет лишь холодный труп, который остался от его ангела. Чонгук разозлился не на шутку и принялся обыскивать каждую комнату в огромном особняке. Отчаявшись, он решил проверить ванную комнату. Войдя туда, он застыл как в своем кошмаре. В ванной находился Тэхен, словно увядший цветок на кровавом закате. Медовое свечение кожи превратилось в бледно-синий оттенок. На левой ручке были уродливые алые полосы. Чонгук первый раз в жизни ощутил настоящий страх. Ему казалось, он сейчас обезумеет от ужаса, который расползался изнутри, пожирая сердце. Он подошел к ванне и коснулся ледяной щеки мальчика. — Малыш, ты опять замерз. Я согрею тебя. Мужчина достал бездыханное тело из ванны и завернул его в свою кофту. Голова Тэхена была на груди у Чонгука. Он принялся согревать его холодные, как снег пальчики своим теплым дыханием. Как бы ни старался Чонгук передать свое тепло Тэхену, тот продолжал оставаться ледяным. — Ты ведь просил согреть твои пальчики, малыш. Я стараюсь. Я правда стараюсь, но ты не открываешь свои глазки. Прошу тебя, Тэхен-и, очнись. Я больше никогда не сделаю тебе больно. Я всегда буду оберегать тебя, только умоляю, посмотри на меня еще хотя бы раз. Тэхен-и! Чонгук начал выкрикивать его имя в надежде, что мальчик сейчас проснется, но чуда не произошло. Буквально несколько часов назад он засыпал в его нежных объятиях, пропитываясь сладким запахом мальчика. Ванильного запаха больше нет, остался лишь металлический запах крови. Тэхен был мертв, но Чонгук отказывался в это верить. Если мозг мужчины принял этот факт, то сердце ни в какую не хотело. Чонгук сорвал бы голос, если бы не мать, которая пришла и привела с собой медицинских работников. Они оттащили Чонгука от бездыханного мальчика и положили его на носилки, накрывая белой простыней. Мужчина плохо соображал, однако когда тело Тэхена собирались выносить из дома, он одичал, словно опасный зверь, и принялся умолять не забирать его мальчика. Госпожа Ким испугалась, что ее сын умом тронулся, и приказала сотрудникам покинуть дом во избежание ухудшения ситуации. Чонгук моментально схватил тело на руки и унес к себе в комнату. Мужчина два дня не отходил от того, что осталось от его мальчика. Он уложил его на кровать и не выпускал тонкую кисть из руки на случай, если Тэхен проснётся. Чонгук не ел, не спал, не общался с родителями, которые переживали в сложившейся ситуации за репутацию их семьи. Физические потребности перестали его волновать. Ведь они нужны для людей, а Чонгук перестал себя считать человеком, когда прочел записку на тумбочке. «Я никогда не буду твоим». Этот аккуратный почерк принадлежал Тэхену. Он не сомневался в этом. — Тэхен-и, ты сделал это, чтобы наказать меня. Я понимаю. Я сделаю как ты хотел, малыш. Я не пущу сейчас себе пулю в голову, а продолжу жить и страдать, потому что моя жизнь, в которой нет тебя, не имеет смысла. Я заслужил это. Чонгук отложил пистолет и вышел из комнаты, чтобы договориться насчёт церемонии погребения. Мужчина решил не проводить кремацию, а похоронить Тэхена на фамильном кладбище семьи Ким. Отец был против этого, однако когда Чонгук поставил ультиматум, что не будет развивать бизнес, то господин Ким согласился. В день похорон стоял жуткий мороз, но Чонгук его совершенно не чувствовал. Холод въелся в него и теперь будет спутником на всю оставшуюся жизнь. В момент, когда гроб опускали в сырую землю Чонгук почувствовал, как вместе с Тэхеном уходит и часть его самого. Его душа. С того дня жизнь Чонгука, как и его самого, окутала беспросветная тьма, сквозь которую не было видно ни единого лучика света. Тэхен освещал жизнь мужчины, наполняя ее яркими красками, но теперь это солнышко больше никогда его не согреет. Собственный эгоизм сыграл с мужчиной злую шутку. Чонгук был мертв внутри и винил в этом только самого себя. Он был готов отдать собственную жизнь и вечно гореть в адском пламени лишь бы вернуть своего мальчика. Жизнь без Тэхена для Чонгука потеряла всякий смысл еще в день его смерти. Мужчина продолжал свое жалкое существование и был похож на мертвеца. Не только внешне, но и внутри. Его сердце продолжало функционировать, вот только оно обросло шипами и больше не чувствовало ничего. Каждый прожитый день был похож на предыдущий. Чонгук все свое время посвящал работе, пытаясь забыться и не видеть образ Тэхена перед глазами. Это получалось, вот только когда он приходил в пустую квартиру, то вновь видел перед собой мальчика в крови и слезах. Он не пугал Чонгука. Мужчина подолгу сидел и вымаливал прощения за то, что сотворил со своим ангелом. Чонгук всегда приезжал на годовщину смерти Тэхена в Корею, принося букет белых орхидей на могилу. Эти цветы напоминали ему о чистоте и невинности, которыми обладал мальчик. — Еще один год я прожил без тебя, Тэхен-и, — Чонгук опустился на колени перед его могилой. Снег начал оседать на одежде мужчины, обдавая холодом, но он его не чувствовал. Чонгук вообще ничего не чувствовал, кроме горячих слез, которые стекали по подбородку, падая на могильную плиту. — Надеюсь, тебе там не холодно, и ты встретился со своими родителями. Если та сторона действительно существует, я хочу, чтобы мы никогда не встретились. Ты был слишком чистым для этого мира, полного грязи и страданий. Я никогда не был тебя достоин. Я запятнал твою светлую душу, прости меня, малыш. Это только моя вина, и мне очень жаль. Я вижу в кошмарах, как ты умираешь на моих руках каждый день. Но я рад, потому что только так я могу еще раз взглянуть на тебя. Я люблю тебя… Чонгук так и не смог произнести имя Тэхена, потому что его сердце перестало биться. Мужчина замертво упал возле могилы Тэхена.