Безумие Ноя открывает очи

      Сложно точно сказать, откуда берется само начало этой истории. Если возвращаться к фактическому началу, придется окунуться в те года, когда передвижной цирк, название которого ни у кого особо в памяти не отложилось, колесил по всей Англии. Да и мало кто его стремился запомнить — здесь больше цепляются за воспоминания о номерах, о запахах, об атмосфере… Но в этом мире есть как минимум пара человек, которые вспоминают не только яркий свет софитов, рычание тигров, игру света на блестящих костюмах артистов и грохот музыки — они вспоминают запах крови, горечь слез, холод… Да, в тот день было невероятно холодно…       Для Аллена эта история началась в один осенний день. Было ещё тепло и наш молодой Экзорцист решил воспользоваться возможностью выбраться в город, чтобы немного развеяться после очередной миссии. С каждым новым делом он всё больше понимал, что ему необходим отдых. Нужно было как-то… успокоиться. Отвлечься. Аллен огляделся по сторонам и, вдохнув полной грудью, выдохнул и потянулся. — Что ж, этот день явно будет прекрасным! — улыбнулся молодой человек. Он прошелся по парку, сворачивая у статуи какого-то полковника. За его спиной расположился институт, который заинтересовал юношу. Конечно, пройти туда не получится, но можно посмотреть на само строение. А ведь оно правда было прекрасным! Ровная кирпичная кладка напоминала юноше шоколадные вафли — из-за цвета и самой фактуры. А заливка между рядами кирпичей — белая глазурь! — Охх, — Экзорцист приложил руку к животу, — из-за этих мыслей я проголодался… Интересно, здесь есть где-то поблизости кафе? — но от этих проблем его отвлек звонкий женский голос. Он, как и многие мимо проходящие люди, обратил внимание на открывшиеся ворота института. Только сейчас Аллен заметил, что на них была табличка, гласящая о том, что сегодня, оказывается, был экзаменационный день. «Но что это за ругань?» Он прошел чуть вперед и увидел следующую картину: двое крепких офицеров, которые, по всей видимости, работали здесь охранниками, вели под руки девушку, которая громко на них бранилась. — Сраные сексисты! Я вам эти заявления знаете куда затолкаю, сволочи?! Отпустите меня, гады! — кричала рыжеволосая девушка, пытаясь выбраться из захвата. Но отпустили её лишь тогда, когда она покинула территорию института. Чертыхаясь, девушка оттряхнула плечи и вновь послала к чертям «весь этот чертов институт и всех в нём гниющих!» — кажется, именно так она и сказала. В какой-то момент молодая леди уперлась взглядом в Экзорциста, который оказался перед ней. Аллен немного растерялся, но постарался собраться: — Мисс, Вы… Вы в порядке? — …твоя рожа… Аллен чуть прищурил глаза. — А? — Твоя рожа, — повторила девушка, касаясь его правой стороны лица рукой. — Эти белые растрепанные волосы, эта блямба над глазом… — Э? — только и смог выдать растерянный парнишка. — Аллен! Сукин ты… в смысле, пёсья ты тёзка! — девушка широко улыбнулась и бросилась крепко обнимать Экзорциста. — Охренеть! Спустя так много лет! — Откуда… откуда Вы знаете.? — пребывая в шоке, Аллен даже не мог толком ответить. Он пытался разглядеть девушку, стараясь подметить какие-нибудь знакомые черты, но особо ничего не узнавалось. Кажется… Незнакомка подхватила парня под руку и направилась куда-то в сторону. — Пошли, — скомандовала она, — я голодна. Зайдем в кафе, ладно? Заодно расскажу, как ты мне поможешь. — Помогу? С чем? ***       В кафе было довольно оживленно. Аллен заметил пару, которая покидала столик — и они с девушкой тут же его заняли. Им повезло — кафе было битком забито людьми. — Говорят, у них тут кухня шикарная, — с улыбкой протянула девушка, садясь за столик, — кстати, ты имя моё так и не вспомнил? А если так.? — она взяла салфетку и ловкими движениями пальцев сложил из неё розочку, которую затем приложила к лицу, закрывая правый глаз. Незнакомка сняла черный махровый берет и расправила волосы свободной рукой, собирая их с одной стороны. — Узнаешь? В сознании Экзорциста стала вырисовываться неясная картина, которая накрепко ассоциировалась со снегом, цирковыми шатрами, запахом сладкой ваты и чем-то соленым… может карамель? Или кровь… — Что-то смутно знакомо, но… Ау! — не успел он договорить, как сидящая напротив леди — с натяжкой её можно было так называть, да — ударила его по макушке. — Всё тот же фантик безмозглый, — выдохнула она, — каким был, таким и остался! «Фантик!» — и вдруг сознание Уолкера выдало ему несколько красочных воспоминаний, одно за другим, словно это были кадры из какого-то старого фильма. Девушка в белом платье танцует на огромной высоте, смело прыгая на канате и кружась под вальс. Она держит в руках зонтик и размахивает им, а зрители замирают от волнения — упадет ли она в этот раз? Но девушка продолжает кружиться в вальсе с самой Смертью, оставляя её в дураках. Затем она замирает посреди каната и кланяется. — В твою честь, Фернандо! — кричит она, поднимая блестящий зонтик над головой. — Пусть софиты освещают твоё место на небесах! Зрители поднимаются с мест и рукоплещут ей. Они выкрикивают имя этой бесстрашной канатоходки… — Каосу… — Аллен поднял глаза на девушку, на лице которой появилась улыбка. — Ну, слава богам, вспомнил наконец! — она усмехнулась, убирая салфетную розочку в сторону. — Глупый, всё тебя по макушке треснуть нужно, чтобы вспомнил наконец… Ну, да, внешность у меня непримечательная, в отличие от некоторых, но как же можно забывать близких? Чудилка, — Каосу улыбнулась. Аллен почувствовал себя немного сконфуженно от такого замечания. А ведь действительно, ему правда было стыдно, что он забыл ту, которую раньше звал своей сестренкой. Девушку, немногим старше его, которая всякий раз заступалась за него и поучала, которая любила с ним бедокурить и отвечала вместе с Алленом, когда они попадались на той или иной проделке. Но, наверное, из-за событий, связанных с Маной, он и не смог вспомнить её — всё же, сильная душевная боль была слишком яркой — настолько, что перекрыла воспоминания, связанные с Каосу и его жизни в цирке. — А откуда ты помнишь про мою метку на лице? — спросил Аллен, поднимая глаза на девушку. — Ведь в цирке у меня ещё её не было… Каосу поджала губы, с легким прищуром глядя на юношу. — В ту ночь, когда я видела тебя в последний раз, я стала свидетелем того, как ты получил эту метку. Я искала тебя, выбежала ночью на улицу и нашла тебя у могилы Маны. Потом этот… страшный гоблин с зонтиком, скелет… и странный мужчина, который забрал тебя… Эта ночь изменила нас обоих, верно? — она выдохнула. — После этого я… я не помню как, но каким-то образом я оказалась в городе. Цирк уехал, мы с тобой остались. Меня закрыли в чертовом приюте, откуда меня забрала одна чокнутая семейка, — она усмехнулась. — Только, видимо, вскоре они об этом пожалели. Видишь ли, глава семейства не то граф, не то лорд — я до сих пор плохо понимаю эти титулы — и семья у него соответствующая. А я вот в неё не вписываюсь совсем… Учиться-то я учусь, да, но подчиняться всем этим правилам… ну, не могу — и всё тут! Представляешь, — она вдруг немного оживилась, а на лице появилась улыбка, — утром, когда рара принимал гостей, я узнала, что сын какого-то министра положил на меня свой… глаз, да. Ну, и предложил стать его женой. Я ему отказала, само собой, говорю, мол, «охх, это всё так неожиданно!» и «мне нужно подумать!» — а сама, думаю, сбегу тогда с балкона своей комнаты — самое то, ну? — А куда ты..? Каосу шикнула: — Сейчас, потерпи — скоро расскажу. В общем, — продолжила она, — я собираюсь такая, оделась уже, канат привязала, а тут этот жених ко мне вбегает, на постель роняет, что-то там о чувствах лопочет — ну, я ему каблуком по роже — и в бега! Хах, дома меня прибьют, конечно, но мне плевать, — Каосу улыбнулась. — А сбегала я на экзамены в институт. Просидела там черт знает сколько, но сдала на «отлично»! — в её голосе читалась нескрываемая гордость за себя. Но вмиг девушка расстроилась или даже разозлилась, сжимая ручку в кулак. — Но эти сволочи, чертовы толстосумы заявили, что мне нужно разрешение от отца! Ха! Да он скорее сожрет своё жабо, запивая шампанским, чем разрешит мне учиться вне дома! Он… стремится во всём меня контролировать. Хочет, чтобы я была как его женушка — тихая такая, скромная, услужливая. Чтобы проблем со мной не было. А проблем полно, хех… Охох! Знал бы ты, что мы с братьями вытворяем, хах! Прямо как мы с тобой в детстве, — девушка улыбнулась, поднимая глаза на Аллена. Тот улыбнулся в ответ. — Ты говорила, что я могу помочь… Каким образом? — Напиши заявление от имени моего брата или мужа! ***       Уговорить Аллена не составило особого труда. Он понимал порыв девушки к науке и потому практически сразу согласился. Каосу продиктовала всё, что нужно было и, после их с Алленом хорошего обеда — девушка была рада, что каждый платил сам за себя, хех! — они вернулись к зданию института. — Время приема почти вышло, но… Идем. Парочка поднялась на второй этаж по мраморной лестнице, укрытой зеленым бархатным ковром. Девушка уже заметила вход в библиотеку и кабинеты, богато украшенные различными минералами, скелетами и баночками с анатомическим содержащим. От нетерпения Каосу стала потирать руки. Постучавшись в зал приемной комиссии, Аллен неловко улыбнулся, проходя с девушкой под руку. — Здравствуйте, уважаемая комиссия, — поприветствовал их Экзорцист. — Простите за задержку — я… только прибыл в город из… долгой командировки. Один из пожилых мужчин поднял глаза на юношу и, потерев свои пенсне платочком, нацепил их на картофелевидный нос. — А Вы, молодой человек, кем будете? — Я… сводный брат девушки, что сдавала у Вас экзамен. Видите ли, я хотел прийти с Каосу, но по долгу службы пришлось уехать и, — Экзорцист старался уверенностью толкнуть легенду, придуманную парой за столом меньше получаса назад, — потому не успел сопроводить сестру сюда. Но я здесь, принес заявление. — А почему Ваш отец, уважаемый министр Камелот, не написал заявление лично? — Он очень осторожен, — повторил отмазку Аллен, — и старается не ставить свою подпись не на государственных письмах и заявлениях. Сами понимаете, в какое время мы живем… Комиссия закивала, потрясывая своими беленым бородами. — Всё это чудесно, дорогой мальчик, — проговорил тот-с-пенсне, снимая их и кладя на стол перед собой, затем складывая руки в замок, — но вот в чем дело… Совсем недавно к нам зашел один человек, который искал, так сказать, Вашу сестру… — И могу с уверенностью сказать, что такого сына у меня ещё нет. Каосу замерла, услышав знакомый до боли голос за своей спиной. Когда рука мужчины легла на её плечо, девушка вздрогнула, прижимая к себе портфель. «Блядь!» — подумала леди.       Шерил Камелот стоял позади пары авантюристов. Он извинился перед Комиссией за «этот глупый спектакль» и сразу ушел, не выпуская руки Каосу из своих тисков. Выведя её на улицу и остановившись около кареты, Шерил ударил её по щеке. — Сначала ты позоришь меня перед Уоллтерсами, — с улыбкой продолжал говорить мужчина, — потом травмируешь лицо их сына, сбегаешь, а теперь и перед профессорами Института позоришь… Почему от тебя одним проблемы, Каосу? Почему ты приносишь сплошные беды Семье? Девушка опустила голову. Щека горела, но она сейчас не стала прикладывать к ней холодную ладонь — могла получить ещё. Тут ещё и Аллен подбежал. — Прошу, не ругайтесь на неё! — прокричал он, подбегая к карете. — Она ведь не желала зла! Просто хотела учиться! — Молодой человек, — выдохнул Шерил, — я весьма тронут Вашей заботой об этой неразумной девице, но это уже дела семейные… Хм? — он обратил внимание на повязку на лице Аллена, отмечая, что платок был весьма знакомый. И действительно — это они с Каосу прикрыли так часть лица Аллена, чтобы Комиссия лишний раз не цеплялась. Платок пах её духами и остался сейчас у Экзорциста. Всё, что он мог — лишь бессильно наблюдать за тем, как экипаж с Каосу уезжает вдаль, растворяясь в морозном гуле Англии.