с нг

«С нг» - горело уведомлением одно злополучное сообщение на экране старенькой семерки. Кинуть бы этот телефон с окна и забыть человека, решившего так неожиданно написать. А ведь всё так хорошо начиналось. После боя курантов Лена, обмотав бутылки с алкоголем своим пиджаком и пижамой, сразу же побежала к своей лучшей подруге «праздновать». Родители мягко намекали на то, что их дочери не следовало бы пить слишком много, но девочка уже считает своим любимым алкогольным напитком водку. Под «праздновать» у Лены с её лучшей подругой Женей всегда подразумевалось сначала выпить бутылочку белого полусладкого вина, потом перейти на коньяк, далее – на водку и закончить «празднование» либо лицом в туалете, либо утром с отвратительным душком изо рта. Бутылки приятно позвякивали в рюкзаке, вокруг люди уже начинали запускать фейерверки, стоял запах пороха и легкого опьянения русского народа. Типичный Новый год на окраине Санкт-Петербурга. Компания молодых людей, уже явно весёлых и поддатых, кричала всем поздравления, как будто следующий год будет действительно лучше предыдущего. Владимир Владимирович тоже обещает, и Саша тоже обещал. Только вот президент остался, а Саши больше нет. Точнее он есть, но уже не рядом. Физически не обнять, но его фантом как будто маячит рядом с Леной попятам. Вот на этой скамейке, на Площади Восстания, они прогуливали школу ранней осенью, попивая пиво. И Лене было так всё равно на то, что она в одиннадцатом классе, и на то, что классная руководительница будет её ругать на следующий день, а то и сегодня объявится звонком по телефону. А Саше было наплевать, что сегодня он планировал посетить уроки, ведь его классная уже не раз напоминала ему о пропусках. Просто они нашли друг друга в интернете, просто Лена решила написать Саше, что у него классная футболка (футболка была отвратительная, из синтетики и, кажется, рваная, но смешная), а Саша просто ей скинул промокод на скидку в этом магазине. И вот они пьют вместе пиво, смеются, прогуливают школу, едут ночью на батуты, покупают друг другу парные носки, сидят на Смоленском кладбище и рассматривают могилу какой-то знатной особы девятнадцатого века, катаются на лонгбордах, собирают последние деньги со школьных обедов и идут в «Бургер Кинг», потому что «мы не богатые, чтобы позволить себе «Мак», но кушать хочется, так что погнали». Помниться, Саша как-то раз ночью сидел в кустах с джин-тоником, пока Лена на повышенных тонах выясняла отношения со своим бывшим. «Были времена» - думает одиннадцатиклассница, проходя мимо этих самых кустов, как будто эти самые времена были лет десять назад, но на самом деле прошло только два месяца. Лёгкая ностальгия остается на душе, но мозг быстро прогоняет мысли о бывшем лучшем друге, завидев дом Жени. Жека как обычно торчала на кухне, когда Лена зашла в квартиру. Две маленькие чихуа-хуа начали лаять на вошедшую, поэтому гостье ничего не оставалось кроме как игнорировать их, снять обувь, поставив её повыше, иначе собаки обязательно оставят там неожиданные сюрпризы, и пойти на поиски хозяйки квартиры. - С Новым годом, уёба! – прокричала Лена прямо в ухо Жене и поставила бутылки коньяка и водки на барную стойку, - Тут Дедушка Мороз подарки передавал. Сказал, что бы я не блювала сразу, - произошёл понятный намёк на алкоголь, ловко пронесённый мимо родителей. Девочки обнялись и оставили мимолётные поцелуи друг у друга на щеках. - У Елены Андреевны не получится не блювать, так что деда придется расстроить, - парировала реплику Женя, - Я тебя жду уже несколько часов, подумала, что ты уже напилась и к Саше умотала. Голубого огонька бл_ть нет по «Первому», мне что смотреть то?! Где мой Филя Киркоров? Женя в свойственной ей манере перескакивала с темы на тему. Подруга, привыкшая к такому, уже не говорила «слишком много букв, больше трёх букв не перевариваю», лишь смеялась с этой странной особенности. Так же и сейчас. Всё так по-семейному, по-домашнему, словно эта квартира для Лены – второй дом, где её всегда ждут и любят. Вот Женя наливает в бокалы вино «для рывка», вот полностью изученная гостиная, где девочки обычно смотрят прохождения от Куплинова, вот любимая кружка Лены, слепленная в форме загорелых грудей, привезённая из Крыма. Всё родное, всё своё. Праздничный стол уже накрыт, если его можно таковым назвать: сет роллов, алкоголь и оливье. Единственное, что выбивается из их привычного набора, - это салат. «И что, что мы его не съедим? Мне бабушка передала, значит, надо есть!» - возмущалась Женя за день до праздника. Слово бабушки – закон, тем более Жекиной бабушки. Так же закон для них – посмотреть поздравление Путина, пусть даже и второй раз, зато с шампанским. Час ночи. Уже около получаса Лена орёт трек из нового альбома Кизару, а Жека допивает свой последний бокал шампанского. - Минус одна бутылка, Лен. Осилишь до самогона? – с иронией в голосе спросила девочка. Она знает, что подруга не переносит большого количества алкоголя, каким бы он не был: от легкого пивного напитка до отцовского самогона. Но пьёт с большим усердием. - Не знаю, честно. Но волосы держать будешь ты, - неоспоримый факт озвучен, - но мне еще не так плохо, как ты думаешь. Тащи штопор, сейчас мастер будет показывать свои умения. Что-что, а открывать вино – прерогатива Лены. Если в компании есть она и неоткрытая бутылка вина, то штопор будет возле сердца, а через секунду уже в пробке. Вторая бутылка алкоголя, как новый босс в игре, предстала перед девочками. И так же, как и в игре, они незамедлительно начали с ней расправляться. Разговоры о предстоящих экзаменах, промывание костей всех своих знакомых, ор популярных песен из «Тиктока» - всё это, как река, лилось из девочек. Концентрация алкоголя в крови позволяла им создать анкету на «ДайВинчике», чтобы найти каких-нибудь мальчиков с их района. Если уж и праздновать Новый год, так с большой компанией и без страха оказаться с ними в одной постели. Пальцы уже не слушаются хозяек, в тексте едва ли можно различить «ищем компанию на нг», но Женю с Леной это мало волновало. Сейчас весело, шумно и вседозволенно, значит, о последствиях можно подумать и тогда, когда они наступят. Три часа ночи. Вопрос «хватит ли тебя на самогон?» отпадает, когда эта самая бутылка самогона открывается после виски. Женя отходит в комнату, чтобы ответить своим родителям на звонок. Мир перестаёт существовать в этот момент. Есть только ты и родители на другом конце провода. Музыка отключается, звон бокалов перестаёт звучать каждые пять минут, а дышать страшно. Лена от греха подальше ушла на балкон. Просвежиться, проветрить мозги и проверить телефон, мало ли ей тоже грозит опасность. Но грех подкрался оттуда, откуда его не ждали. На панели уведомлений горит пламенем «санечка». Саша. Саша, с которым пройдено так много, с которым воспоминаний хватит до конца жизни, с которым хотелось в старости сидеть на той же лавочке с Площади Восстания и вспоминать былые времена. Кроткое «с нг» врезалось в глаза, словно заточенные самураями катаны. И, наверное, ими хотелось сделать харакири. Лена смотрела на это сообщение, пыталась сделать вид, будто не ждала этого, будто не опускала глаза от разочарования, когда в 23:59 от него не было поздравления. А сейчас, в три часа ночи, оно видимо дошло. И словно вся жизнь в одной фразе. Словно ещё вчера Саша серьёзно, глядя прямо в глаза, говорил ей всегда писать ему в случае опасности. В конце концов, Проспект Просвещения – это если и не такое страшное место, как Купчино или Девяткино, но Мурино переплюнуло. Лена лишь закатывала глаза и смеялась, мол, ничего из ряда вон выходящего не произойдёт, не нужно волноваться. А единственное страшное событие в их истории – это конец общения. Никакой Проспект Просвещения, вызывающий страх после двенадцати часов ночи, не переплюнет решение Саши прекратить их крепкую дружбу, разорвать любые канаты, тесно связывающие этих двоих. А сообщение читалось как тонкая нитка, которую он протянул по старой памяти или в дань уважения к старой подруге. Биение сердца отдавалось в висках, дыхание учащалось, а слёзы уже вот-вот подступали к глазам. «Держаться, боец! Ответь ему так же холодно, как и он!» - решила один раз за вечер трезво подумать Лена. Но руки не тянулись разблокировать телефон и написать такое же отреченное «и тебя». Невозможно, чтобы одно только имя приносило столько радости и боли одновременно. Перемотать бы время на четыре месяца назад, когда они стояли в метро на перроне, сделать вид, что не слышала его признание в любви, не отвечать взаимностью только из-за страха обидеть друга, быть умнее, объяснить ему ситуацию, а не играться чувствами, а потом не плакать в подушку после его «спокойной ночи» с сердечком. Ведь правда раскроется, и Лена будет плакать в подушку не из-за его чувств, а из-за их отсутствия. Сколько прошло времени? Пять минут? Тридцать? Час? Это неважно, когда на старом айфоне, пережившем и падение со второго этажа, и обливание водой, и соседство с ключами в кармане куртки, загорается уведомление о видеосообщении. Дыхание снова перестаёт существовать, снова сердце пропускает удар. Женя сзади смеется, рассказывает, как чуть не спалилась родителям, глядит в экран лениного телефона и понимающе обнимает подругу сзади. - Ответь ему. Ты же знаешь, он не написал бы в принципе, если был бы зол на тебя, - Женя как обычно говорила правду. И уже с темы на тему не перескакивает, знает, что Лена либо разозлиться, либо начнёт плакать. А Лена уже начала осуществлять второе, - а ну ка, сопли в кулак! Не смей плакать из-за этого. Да, твоя вина в том, что вы прекратили общаться, но не конец жизни то! Дай я ему тогда отвечу от твоего имени. Верная подруга пытается взять телефон, но Лена держит его слишком крепко. Так же, как и этот телефон, ей хотелось бы держать Сашу в своих руках и больше никогда и никуда не отпускать. Но это слишком несбыточная мечта. Сейчас хотя бы перекинуться парой фраз вживую, посмеяться, как раньше, и посидеть на лавочке возле его дома, наблюдая за падающим снегом. Вот бы этот снег оказался таким же тяжёлым, как то одеяло для крепкого сна, реклама которого Лене постоянно попадается, чтобы придавить этих двоих так сильно, что и встать, и вылезти из него было бы невозможно. - Лен, я знаю, что ты сейчас хочешь побыть одна. Я отойду, разолью пока. - Ага, спасибо тебе. - Люблю, - закончила маленький диалог Женя и, как обещала, ушла в гостиную. Взяв волю в кулак, Лена решилась ответить наверное самому дорогому человеку в своей жизни. Видеосообщение автоматически начало показывать столь родное и, как обычно, немного грустное лицо. Саша желал здоровья, которого Лене «в последнее время явно не хватало», надеялся, что она поступит на свой злополучный исторический факультет и утрёт нос своим родителям, которые однажды бросили душераздирающее «в тебе нет потенциала». Говорил, что верит в неё, что будет ставить свечки в церкви на удачу перед каждым экзаменом и встретит её девятого июня перед школой, чтобы снова выпить пива и отпраздновать конец учёбы в школе. Под конец прокричал «С Новым годом!» и показал всех их его друзей, с которыми Лена больше не может увидеться. После такого ни о каком холодном «и тебя» и речи не шло. Она не могла, не имела права отрезать что-то типа «с нг вас всех», даже если добавит «люблю вас до бесконечности и обратно и целую крепко», как всегда говорила. Около его имени в чате горело «в сети». Это означало, что медлить с ответом нельзя. Нужно сделать вид, что она так же не грустит и веселится вовсю. Лена нажала на «rec» и начала снимать. - С Новым годом!! – первым делом крикнула Лена и начала открывать забытую на кухне бутылку конька, - за вас всех, мои дорогие и дешёвые. Желаю квартиру, дачу, п_зды в придачу, чтоб х_й стоял, и деньги были! – выпивает полную рюмку залпом и продолжает, - чтоб у вас было столько же радости и счастья в новом году, сколько я выблюю за сегодня, - восприимчивость Лены к алкоголю и его же непринятие организмом стало уже всеобщим мемом, чем она и воспользовалась. Обижало ли её это? Нет, конечно! Если Саше и остальным будет смешно от её слов, то она готова каждый раз шутить про свою рвоту от алкоголя. Запись окончена. Минута прошла слишком быстро, Лена даже не ожидала, что сможет её вынести. Настроение резко поднялось и даже не важно, из-за чего: из-за резко выпитой рюмки коньяка или из-за того, что смогла хотя бы немного пообщаться с лучшим другом. Как и мечтала, перекинулась парой фраз. Но, как гласит тема «Потребности» в обществознании, потребности человека безграничны, и Лене хочется бОльшего: поговорить с ним вот на этой кухне, выпить, чокнуться, обняться и высказать наконец-то всё, что накопилось у них на душе за эти два месяца. Но Саши здесь нет. Он где-то на Проспекте Просвещения или лежит в снегу и смеется над тем, как его друг снял штаны и бегает в одних трусах, или идет за догоном, потому что вся выпивка уже закончилась, а вечер продолжается, и из его квартиры никто не собирается уходить, да и он никого не гонит. Лена выключает телефон и зовёт Женю покурить, чтобы немного проветриться. Последняя сразу же бежит к подруге, не забывая достать пачку яблочного чапмана из лениного кармана и взять бокалы, наполненные водкой с соком на балкон. Праздник продолжается, и Лене больше не грустно, хотя бы с виду. Она не знает, что по ту сторону экрана её сообщение уже просмотрено, и в ответ отправлено «ты как вообще? как жизнь?». Но через пять минут сообщение будет удалено, и Лена узнает о нём только из панели уведомлений, где сообщения не удаляются. Они скучают оба.