Ангелы миллениума

Предрассветный Лондон походил на себя же карикатурный. Серый и сырой, укутанный в туманную шаль, холодный, мрачный и неприветливый. Даже в ночное время пропахший запахом выхлопов и не замолкающий ни на минуту. Несмотря на ранний час, скудное с ночи движение по трассам оживало. Крупная дорога «Грэйси Инн» уже заполнялась вереницей автомобилей, человеческие цепи стекались к станции Чансери-лейн. Начинался новый день, сулящий новые хлопоты. Никто не обратил бы внимание на семьдесят пятый «ровер» без маркировки, не встань он рядом с полицейскими «вольво» и «фокусами», припаркованными у ворот сада «Грейс Инн». — Разве не Логан Макрай должен был приехать на вызов, инспектор? Тонкая шатенка, вскинув голову, с вызовом смотрела в лицо вылезшей из автомобиля женщине. Для этого ей пришлось отойти на пару шагов и запрокинуть голову. Увы, в такой позе выглядеть подозрительной и недовольной было крайне тяжело. Инспектор лишь мило улыбнулась, скидывая ботильоны, чтобы сменить их на белые резиновые сапоги. «Боже мой, зачем же при таком росте ещё и каблуки надевать»?! — Сержант задержался на ночной операции. При взятии той парочки наркодилеров пострадал член отряда. Вы лучше меня знаете Логана, доктор Макалистер. Макалистер, оправив капюшон защитного комбинезона, наблюдала, как Даяна облачается в такой же, и лишь после задала вертящийся на языке вопрос: — Кто-то в верхах решил, что это Ваше дело? — Суперинтендант решил перестраховать свою психику. Что ж, доктор, ведите. Пройдя в глубь сада, Даяна, вежливо кивнув сторожившему тело констеблю, который параллельно успокаивал нашедшую тело собачницу, приступила к исполнению своих служебных обязанностей. Красивая рыжеволосая девушка с крупными чертами лица полусидела на скамье, откинувшись на спинку. Увы, красавица не задремала после веселой студенческой вечеринки. Её платье и плащ были залиты кровью из ран на животе, наверняка нанесённых ножом, что лежал рядом на мощёной дорожке. Любопытной деталью был знак, что вырезали на груди жертвы. — А это, вероятно, причина, по которой вызвали меня. Красный король. Или символ совершенства. Универсальный защитный символ. Натянув нитриловую перчатку, Исобел недовольно цыкнула. — Не понимаю. Почему бы не создать подразделение магических правонарушений, а не пихать эти дела в подразделение негласной деятельности? — Хочешь расскажу анекдот? В конце прошлого века в одном из публичных домов полиция обнаружила двух девочек тринадцати и двенадцати лет. Начался судебный процесс. Девочки рассказывали о своих клиентах, а это все были важные господа. Одна из них едва открыла рот, дабы произнести имя одного из них, как прокурор с поспешностью остановил её: «Не марайте имя этого честного человека»! Господин, награждённый орденом «Почётного легиона», остаётся честным даже лишая девственности маленькую девочку, дитя; у него свои слабости, у кого их не бывает? — Даяна, ты можешь упростить? — Ой, прости. Маги для обывателя сродни высшему сословию. Конечно, у них своя иерархия, но у них свой, отдельный от мира людей, мир. Сейчас быть магом — равнозначно быть элитой. Кидаться голословными обвинениями, как обычно это происходит с магазинным воришкой или не раз попавшемся на распространении наркотиков местным забулдыгой, нельзя. Наверно, я опять всё усложняю. Маги стали элитным классом. Малейшая ошибка может стоить карьеры и репутации. И гласность. Маги её терпеть не могут. Если верить их словам. Доктор Макалистер повела подбородком в сторону кутающейся в плед собачницы, прижимающей к груди малютку-бульдога. — Мы живём в удивительное время, инспектор Смит. Во времена магии. И интернета. — Да, сохранить дела в тайне ныне тяжело. Что ж, разве сейчас не выход судебно-медицинского эксперта? — Я уже осмотрела тело. Без вскрытия и анализа я не имею права говорить, что орудием убийства был этот нож. Как и то, что, предположительно, символ был вырезан после смерти. Подобрав с земли сумку, Даяна принялась изучать её содержимое. Студенческое удостоверение Грешем-колледжа, что находился недалеко от сада. Если верить паспорту, то живёт она на Рэгби-стрит, да, через сад можно было срезать дорогу к дому. Немного, но срезать. — Ева Син, куда же тебя понесло в ночное время? Сокрушённо покачав головой, сожалея о женской беспечности, Даяна залезла в телефон девушки. — Ди, может, лучше в лаборатории? — Это не улики. И, честно, мне не терпится доказать, что это не моё дело. Сейчас любой дурак способен залезть в интернет, повторить алхимическую закорючку и с чистой совестью будет считать, что пустил следствие по ложному следу. Беда магов в том, что они почти никогда не оставляют следов. Реальное число правонарушений, совершённых магами, не достигает и одного процента. В списке её контактов в социальных сетях лидирует некая Кейт Гас. Наверняка подруга. Друзья порой знают о нас больше, чем родители. Ты так не считаешь? — У семейства Син сегодня определённо не доброе утро. — Да, надо сообщить им. И вызвать Кейт на допрос. На этом, я считаю, всё. На выходе из парка избавившись от защитной амуниции, женщина села за руль служебного автомобиля, намереваясь позвонить подруге погибшей. На экране телефона высветилось одно входящее сообщение от хорошо ей знакомого абонента. Сообщение содержало в себе довольно любезное приглашение на завтрак. *** Чуть больше года назад Даяна поражалась бедности квартирки на Друид-стрит; даже её скромное жильё на Кёнсингтон Парк-Роуд казалось более представительным, чем жильё лорда Эль-Меллоя Второго. Витражные окна расцвечивали маленькую обитель, заставленную книжными шкафами, пропахшую плесенью и пылью. Однако в хаосе маленькой квартирки с вечными немытыми чашками и тостами из заплесневелого хлеба чувствовался дух суетного лорда, сохранившего, несмотря на возраст и видимую статность, подростковую неуклюжесть. Однако его интеллект всегда был востребован. Вернувшись из Моря Бродяг и женившись, он обзавёлся новым жильём: пентхаус в Саутуорке, в паре шагов от Темзы и с видом за Глаз Лондона. Высокие потолки, панорамные окна, тёплые фарфоровые полы, немецкая кухня, выполненная по индивидуальному проекту, дорогая техника «Miele» не пойдёт ни в какое сравнение с её собственной из «Аргоса». Между гостиной и столовой располагался зимний сад. И вся эта роскошь обслуживалась дважды в неделю горничной и трижды в неделю шеф-поваром. К своему стыду, увидев в первый раз эту роскошную квартиру, Ди пробила жильё на рынке недвижимости. Было сложно представить заслуги перед Морем Бродяг, чтобы после купить и содержать квартиру стоимостью более двух миллионов фунтов. Впрочем, не этот ли изысканный тонкий мужчина с длинной косой и уставшим взглядом каре-зелёных глаз, прикрытых очками с оправой, как могла она определить, от Гуччи, в один момент закрыл долги Арчисортов и Вельветов? — Признаться, инспектор, я считала, что русские девушки как-то иначе выглядят. — Ох, простите, миледи, кокошник и медведя я оставила дома. Хмыкнув, Тосака Рин, не взявшая фамилию мужа, поставила кофейник на мраморную поверхность барной стойки. Уже опустела тарелка с поджаренным тостом с яйцом, равно как и блюдо с сырной лепёшкой с перцем, яйцом и зеленью, а разговор, который явно планировал лорд, так и не клеился. За целый час они перебросились десятком дежурных фраз. — Вы получили приглашение на свадьбу моей сестры? — Да. Мне приятно признание леди Райнес Арчисорт. — Она благодарна Вам за дело её ученицы. Это знак благодарности за поддержку семейства Малфуа. — Если бы это могло помочь Милене. Монике остаётся лишь утешать себя мыслью, что её обидчиков здоровые волосатые соседи угощают четырнадцатидюймовой колбасой после выключения света в камерах. Поморщившись, Рин села за обеденный стол, подальше от супруга и гостьи. Ей категорически не нравилась эта здоровенная тётка в возрасте далеко за тридцать. Мосластая и мускулистая, с маленькой грудью и накаченной задницей. Скуластое лицо с удлинённым подбородком, носогубные складки, тянущиеся к углам большого рта, разве что красивый разрез нереальных бледно-голубых глаз был приятен. Но это некрасивое лицо было невозможно приукрасить. В густых волосах, окрашенных в насыщенный золотой цвет, были видны нити седины. При этом Даяна либо не осознавала собственного уродства, либо специально его выпячивала. Неизменные каблуки — сегодня это были ботильоны из кожи, — узкие брюки с завышенной талией из чёрного костюма-двойки с пиджаком, словно были созданы, чтобы подчеркнуть мускулистые ноги и выдающийся круп женщины. Белая блузка без рукавов обнажала мускулистые плечи. Стоило похвалить её вкус к качественной кожаной галантерее — маленький реверанс к качественной, но не брендовой сумке из кожи. И несуразные для такой крупной женщины серебряные серьги в форме кельтского узла. Наверняка руководство Скотланд-ярда, глядя на инспектора, сожалели о том, что её звание и должность позволяют ей носить гражданскую одежду. Но самое неприятное — внешний облик соответствовал грубому характеру Смит. И надо же было случиться, что дурной вкус её супруга проявится в симпатии к этой женщине. — Я слышал, что в глубинах отдела негласной деятельности ведётся статистика, по которой видно, что число сексуальных преступлений на почве приверженности к магическому искусству растёт. Дождавшись утвердительного кивка, Вейвер продолжил: — Или эти события попросту обрели гласность. Такие практики, правда, раньше были распространены среди магов-мужчин. Когда маг не может позволить себе жену и официального наследника, он пускается в путешествие, в котором находит потенциально способных женщин и вступает с ними в связь, от которой рождаются дети. — А потом бастарда узаконивают и называют наследником рода? — Верно. — Но почему именно среди магов-мужчин? Прикрыв глаза, Вейвер посмотрел на свою собеседницу. Первое, что привлекло его внимание в Даяне, это её аура. Тёмная и рваная. — Что случилось с Вашими Магическими Цепями? — Я не помню себя магом, лорд. Какое это имеет отношение к разговору? — Самое прямое. Что Вам известно об организации Моря Бродяг? — Что Вы предприняли туда поездку. Свадебное путешествие, не так ли? Посмотрев на свою супругу, Вейвер утвердительно кивнул. — Ассоциация полна предрассудков. Рин Тосака в ходе Пятой Войны лишилась Метки, что сравнивает её с магом первого поколения. Метка — величайшая ценность мага. Под залог своей Метки мне дали кредит на сумму, которой хватило на откуп кабинета моего бывшего учителя. Второе, почему Ассоциация совершенно не подходит Рин — её расовая принадлежность. Здесь ненавидят азиатов. Как и магов из семей Основателей. Чтобы сберечь свою избранницу от насмешек, я пытался перевестись из Часовой Башни. Начали мы, правда, с Атласа. Но я урбанист. А Египет… — Понимаю. Пустыня, жара, непреодолимая жажда, нищие кишлаки. После классического блеска Лондона тяжело привыкнуть к чему-то иному. — Потому мы и отправились в Прагу. Забавно, что я ранее вспомнил про учителя. Будет к месту помянуть его супругу, сестру Брэма. Семья магов может иметь лишь одного наследника, ибо Метка неделима. Последующие дети могут даже не знать о мире магии. С поправкой на нынешнее положение вещей, могли бы. — Это глупо. Род, развивающийся по прямой линии, умрёт быстрее, чем род, имеющий побочные ветви. Подняв указательный палец вверх, Вейвер продолжил свою лекцию хорошо поставленным голосом. — Рождение Солы-Ю попустили как раз по этой причине. Она могла бы стать заменой брату. Видите ли, игры за власть допускают такой приём, как убийство наследников. Хотя, замечу, что Цепи Солы были качественнее Цепей Брэма. Однако семья поставила на первенца, ребенка мужского пола. Соле-Ю остался лишь договорной брак, со всех сторон выгодный для моего учителя. Причина проста — магический потенциал ребёнок наследует от матери. В Море Бродяг негласную власть имеет Совет Королев. Могущественные магички с разными Истоками и направлениями магического ремесла. Именно они подарят обществу магов выдающиеся таланты. И именно они решают, кто будет отцами их детям. То есть, общество Моря Бродяг признаёт их главенство над их будущим. Нетипичный подход для патриархального строя Часовой Башни и Востока. Каре-зелёные глаза стрельнули в сторону супруги. Покосившись на Тосаку, Даяна с умилением отметила нарочито прямую спину и высоко поднятую голову. При максимально нарочитом равнодушии к беседе её супруга. Про себя же Даяна задалась вопросом, не ради ли сильного потомства лорд Эль-Меллой взял в жёны женщину с такой разницей как в возрасте, так и в интеллектуальном развитии? — Неужели Ваши патриархальные взгляды оскорбили Совет Королев? Вейвер снял с руки кольцо, которое носил как обручальное. Приняв предложенное ей украшение, Ди всмотрелась в него. В простой, но платиновой оправе стоял почти прозрачный бледно-голубой камень, чем-то напоминающий цвет её глаз. При повороте камня цвет его менялся на сине-зелёный. Кажется, на рождение дочери Вейвер подарил Рин колье с похожими камнями. — Это грандидьерит. Камень в один карат стоит от ста тысяч долларов. Ойкнув, Даяна положила столь дорогую безделушку на стол. — Благодарность Королев была высока. Но и услуга чрезмерно велика. Так что, я бы сказал, что я был бы им неудобным напоминанием. Впрочем, как выяснилось, маги поклоняются не только магии, но и деньгам. Поэтому наше положение в Часовой Башне стало более чем терпимым. — М-да, как быстро меняются времена. Всего-то каких-то пять лет назад я удивлялась, сколько наркотиков может уместиться в мохнатке литовской проститутки, а сейчас меня удивляет мир, существующий внутри привычного мне мира. — Ну хватит! Грохнув чашкой об стол, Рин поднялась на ноги. — Пустой трёп. Дело об убийстве Иннокентия уже больше года не движется с мёртвой точки. Убили Наблюдателя! Где его Командные Заклинания? — Официально Церковь не заявляла, что клирик и миссионер Иннокентий должен был быть Наблюдателем в Войне Святого Грааля. — Тогда где его рука? Откуда-то из глубины квартиры послышался писк на самой грани слышимости. Сердито выдохнув, Рин вышла из-за стола. — Я успокою дочь. Жаль, что уже больше года дело дальше «преступник скрылся от погони» не движется. Лёгкое платье пепельно-розового цвета взметнулось от резкого движения Рин, обнажая хрупкие колени женщины. Уже три месяца спустя родов она была в превосходной форме. Жаль, что характер её остался столь же дурным. — Прошу прощения, лорд Эль-Меллой, но я надеюсь, что Валенсия не унаследует характер своей матушки. К удивлению Дианы, Вейвер кивнул, как-то испуганно глядя ей в глаза. — Я думал, что она назовёт дочь в честь сестры. Рин говорила, что очень любила Сакуру, что даже по отцу она так не скорбела, как по ней. Однако первым же предложенным именем, когда она узнала, что это не мальчик, было имя Аои. Странно, да, имя матери, что даже не стала защищать свою дочь? — Имя выбрали Вы? — Просто взял и записал её так. Пока супруга отдыхала после родов. Ассоциация — жестокое место. Не хочу подчёркивать японское происхождение дочери. А Вы, Диана, весьма прозорливы. Как Клайпеда стала вам домом? Дрогнув — звучание родного имени стало чем-то непривычным, — Диана плеснула себе кофе из кофейника. — В перестройку родители решили уехать из Рязани. Подальше от столицы живётся свободнее. — Вами там были довольны. Карьера складывалась успешно. — Но после смерти родителей стало слишком тяжело. Друзья — это одно. И совершенно другое — семья. Покосившись на дверь кухни, Вейвер достал из барной стойки картонную папку и протянул её Диане. — Не хотел давить на чувства. Прошу простить меня за бестактность. Это всё от нервов. Взгляните на это. Раскрыв папку, Диана пробежалась по распечаткам, после чего взялась читать документы более вдумчиво. — «Ангелы миллениума»? Вы серьёзно? — Маги пафосны сами по себе. Это претензия на уважение с первых букв, инспектор. Отодвинув документ от себя, Диана отпила кофе из чашки, уже порядком остывший. — Интеграция магов в человеческое законодательство? Не всем это понравится. — Маги нарушают законы так же, как и люди. Но получают за это порицание, если их род недостаточно влиятелен. Знание о магической подоплеке мира для некоторых магов равно индульгенции. Правовые законы им не писаны, а порицание ничуть не колеблет их статус. Нужна организация, что не будет бояться выступить против магов, нарушающих закон. На прошлой неделе я подал копию этих документов в парламент. — Значит ли это, что мистический вопрос снимут с подразделения негласной деятельности? — Наверняка. Но даже если мою инициативу подведут под ваш отдел, то это уже будет радикальное изменение в мире магов. История той же Сакуры Тосака никогда больше не повторится, ибо есть закон о защите детей. — Это замечательная идея, Вейвер. Я этого не ожидала, но, в целом, это отличная идея, да. — Да, на грани утопии. Но я бы предпочёл управлять всем этим не в одиночку, если дело выгорит. Нужен человек опытный и авторитетный. Не пасующий перед сложностями. Я желаю видеть Вас в руководящем составе.