И что теперь?
Что он должен сделать?
Разве всё должно было закончиться именно так, как началось?
А ведь он старался исправить всё. Хотел изменить судьбу: свою, семьи, Хранителей дав им выбор, тех кто дорог и тому в кого он влюблён. Но мир жесток, жесток по отношению к нему и милосерден к его брату Ёши. В глазах, уже бывшего Десятого Дечимо, потух огонёк надежды, который был так ярок. Он не мог поверить, что всё с самого начала было тщетно. Горькая ухмылочка, а затем нервные смешки. Смех психа разрывает его глотку, в тот же момент когда из глаз побежали солёные слезиники. Для него уже всё кончено, он уже ничего не хочет — лишь спокойно умереть. Он поднимает руку и прибирает упавшую на глаза чёлку. Пошёл дождь. Такой проливной, сильный и такой прохладный. Савада младший подставляет своё, так похожее на Тсунаёши, лицо под его капли и пытается скрыть свои слёзы.Он должен быть сильным. Сильным. Сильным до самого конца.
Ему дали шанс. Второй шанс, чтобы прожить более лучшую жизнь. — С самого начала боссом Вонголы должен был быть ты, Тсунаёши, — он пытается не дать голосу дрогнуть. Не подать виду, что он сдался. Его первое и самое главное правило. Его личное правило — Держи своё лицо до самого конца. Он пообещал себе, он это и будет делать. — О чём ты, Цукино? Делает вид, что не понимает ничего, покрайней мере так считает Цукино. Плохо, он скоро зайдется в истерике, если продолжит смеяться.Да за что ему это всё?!
— Давайте покончим со всем этим, ладно? Успокоившись, Цукино с вызовом смотрит на брата-близнеца и Хранителей. Он направил указательный палец на Тсунаёши, а затем на Мукуро. А затем прямо на своё сердце, большим пальцем тыкая в свою грудь. Его лицо озаряет едкая ухмылка, что злит всех Хранителей, как ему кажется. Кроме Тсуны на него никто не смотрит с сожалением, которое для него кажется не большим, чем жалость. — Ой, да брось, Тсунаёши! Твоя жалость стоит мне поперек горла! — вновь ухмылка на лице и дикий взгляд направлен в сторону старших. Этот взгляд пробирает до мурашек, Рокудо смотрит и находит в нём что-то… манящее. — Честно сказать, это ведь моя вторая… жизнь?.. Если это всё прожитое мной можно назвать ЖИЗНЬЮ!!! Ведь все всегда стремятся к тебе! Такому милому, беззащитному. Стремятся защитить тебя… От МЕНЯ!!!!! Хотя… Хотя ведь это не я всё спланировал, не я… И из глаз побежали горькие слёзы отчаяния. Он обессиленный, вспоминает свое второе правило — Уходи с достоинством. Он медленно подходит к Мукуро, в его глазу загорается фиолетово-синее пламя «отчаяния», — он назвал его после пробуждения в своей второй жизни, — смотрит не моргая в гетерохромные глаза Мукуро. Движением своей кисти руки, заставляя брюнета против своей воли вонзить в его живот трезубец. Все в шоке распахнули глаза, когда Мукуро чётко видел в глазах напротив чувство облегчения и свободы. И нежный направленный на него взгляд с тёплой улыбкой на лице Савады младшего. — Всё… закончиться… когда проль… ётся… моя кровь… Кха-ак… — после он отталкивается от Рокудо Мукуро. Все всё ещё неверяще смотрят на него, пока того шатает в стороны. И в конце концов он смотрит на Реборна. — Прошу… Отдай это когда всё закончится… Реборн лишь кивает в ответ. А после, Цукино замертво падает на землю, поднимая капли воды над ней. Из глаз пропали все последние частички его жизни, когда он испустил последний вздох. Никто не решился подойти к нему, кроме, на удивление всех, одного человека — Рокудо Мукуро. С одной стороны он был благодарен ему, ведь тот помог вернуть настоящее тело Мукуро. Он каким-то чудом смог уговорить Виндиче выпустить Мукуро, взамен на что-то другое. «Что-то более ценное, чем сам Мукуро», как выразился тогда Савада Цукино. И что-то ещё, что он не смог тогда разобрать… К нему подходит малыш Реборн и смотрит со скрытой печалью и разочарованием. Все гадали о том, что же Цукино имел ввиду под «вторая жизнь»? Гадали все кроме Реборна и… Мукуро. У него на сердце остался неприятный осадок, от которого так хочется избавиться. — Нужно похоронить его со всем должным, — на последок сказал сильнейший Аркаболено и прикрыл ручонками безжизненные глаза подростка.***
Спустя сорок дней после смерти Цукино, вся суть вскрылась. Всё, от чего пытался уберечь Цукино Ёши. Всё что касалось Цукино никто не хотел знать, а после того как Реборн настоятельно порекомендовал прочитать их письма от него… И то что тогда они прочли…Во всё это было сложно поверить.
Особенно Мукуро. Неужели он не заметил этого? Как долго? Сколько бы он скрывал? Все с провинившимся видом смотрели на его могилу. Такую крохотную, такую невинную и в таком тихом и спокойном месте. Он заслужил. Он по праву заслужил всё это после пережитого. CEDEF смогли достать неверных крыс и очистили от них ряды Вонголы. Перед могилой они все повинились. И последние кто остался на его могиле — это Тсунаёши Савада и Рокудо Мукуро. — Я правда не знал… Произнёс Тсунаёши смотря на могилу своего младшего брата. Даже не представляя, что душа его брата находится рядом… и наблюдая за ним просто улыбается паря буквально перед его плачущим лицом. [Такой плакса], — говорит в никуда призрак. Цена его перерождения и неудачи — это скитание в виде духа на всю жизнь… ну, то есть, навсегда? Призраки ведь не умирают… Тсунаёши не выдержал и ушёл с могилы. Оставив рядом с ним Мукуро. Тот сжимал уже потрёпанное письмо, что перечитывалось множество раз. Текст был потёрт и плохо различим, кроме одной единственной фразы.{Я правда рад, что смог встретиться с тобой ещё раз. Ведь моё сердце тоскует лишь по тебе.
Савада Цукино.}
— Как же теперь быть… Мне не нравится такое признание в любви… — шипит раздражённо Рокудо Мукуро смотря на могилу. И на миг ему кажется, что он видит его силуэт. С милой, теплой и такой приятной улыбкой… Сердце пропускает удар. Ещё удар. А потом из его глаз льются слёзы, от ощущения тепла, будто бы его обнимают. — [Ты тоже такой плакса…]