Он тот самый!

      — Попрошу не двигаться! — раздался за спинами ребят скрипучий голос, — Этот мальчик был прав, Алисочка. Тебе надо было сразу бежать, а не заниматься спасением чужих людей. Никогда не заботься о других – обязательно проиграешь. А теперь отдай миелофон, дурочка.       Наполеон Бонапарт, стоящий в дверях подвала заброшенного дома, держа в руках космический бластер – зрелище, конечно, весьма экзотическое. Но ребятам, замершим напротив, было не до зрелищ.       — Сюда, сюда, — Крыс поманил Алису пальцем. Наверное, у настоящего Наполеона не было таких длинных острых когтей. — Здесь никто не услышит ваших криков, непоседливые дети. Каждым выстрелом я могу прикончить троих. Я не жестокий… Но мне нужен миелофон. Ну! Долго я должен ждать?       — Попробуй, возьми, — Алиса краем глаза видела, как Коля Сулима осторожно, чтобы Крыс не заметил, заходит сбоку.       Крыс сделал шаг вперёд.       — Ну! — нетерпеливо повторил он.       И в этот момент Коля Сулима прыгнул на него. Увы, Крыс успел среагировать и схватить его за руку, притягивая к себе. Секунда – и он уже держал его перед собой живым щитом, нацелив бластер ему в висок.       Все замерли. Только пылинки летали в воздухе.       — Давай сюда миелофон. — спокойно и даже с улыбкой произнёс Крыс. — И никто не пострадает.       — Ты этого не сделаешь. — Алиса вдруг по-настоящему испугалась. — Ты ведь умный человек, Крыс. Ты не станешь этого делать.       — Ты так думаешь? — он вздёрнул тонкие брови. Палец на спусковом крючке дёрнулся, и Алиса вздрогнула следом.       — Да. — едва справляясь с дрожащим голосом, кивнула она. — Ты знаешь, почему этого нельзя делать.       — А если я решу, что ты блефуешь, и всё-таки пристрелю мальчишку?       — Значит, ты не умнее пускули. Тогда всё исчезнет!       — Тогда отдавай миелофон. Мне больше ничего не нужно.       — Я не…       — Или я всё-таки решу тебе не поверить.       Все остальные переводили взгляды то на расслаблено улыбающегося Крыса, то на готовую расплакаться Алису, и боялись лишний раз вздохнуть.       — Послушай. Это всё не просто так, это Время! Нельзя менять историю, и ты это знаешь. Подумай: если ты его убьёшь, то не будет ни меня, ни миелофона, ни тебя самого. Ничего не будет! Ты уничтожишь всю нашу вселенную!       — Это ещё почему?       — Я не могу сказать этого при нём.       — Ну, — Крыс усмехнулся, — у тебя есть два варианта.       Его палец снова дёрнулся. Алиса охнула.       — Ты правда о нём не слышал? Николай Сулима – первый, кто догадался объединить лучи Петрова и нуль-транспортировку!       — Вот как?       Алиса облегчённо выдохнула.       — А где доказательства, что это именно он? — продолжал Крыс, — Может, однофамилец? Я всё же рискну.       — Нет!       — Выбирай: миелофон или вся вселенная?       Алиса колебалась, прижимая к груди чёрную сумку.       — Да что такого в этих лучах Петрова? — не выдержав, воскликнула Катя Михайлова.       — Я отвечу. — Крыс взглянул на неё, и она внутренне поёжилась – его глаза, бесцветные, ледяные и нечеловеческие, пугали. — Этот мальчишка, возможно, в будущем станет изобретателем машины времени. Если, конечно, Алисочка не будет делать глупостей. Правда, Алисочка?       Алиса молчала, опустив глаза.       — Прости меня. — вдруг раздался хрипловатый голос Коли Наумова, — Это я во всём виноват. Я должен был отдать тебе прибор сразу.       — Нет, — Алиса покачала головой, — это вы меня простите. Вы все так старались ради меня, а мне придётся…       — Мы понимаем. — за всех ответил Наумов, — Вселенная важнее.       Алиса подняла голову и сделала шаг вперёд, протягивая Крысу сумку. Тот буквально выхватил её из рук, швырнув Колю на пол, делая шаг назад и вскидывая бластер. Сумка полетела в дальний угол. Крыс вертел прибор в руках, и в глазах его горел странный, жуткий огонь. И вдруг он с ухмылкой сжал миелофон в кулаке. Раздался хруст, во все стороны брызнули осколки и куски пластика, а на бледной ладони остался лежать чуть светящийся кристалл неправильной формы.       Крыс торжествующе улыбался, не замечая направленных на него изумлённых взглядов. Кристалл будто засветился ярче, освещая бледное худое лицо. Он вдруг тихо заскрипел, и кристалл отозвался мягким, спокойным белым светом.       — Мамаша мне за такой подарок должна будет пару планет, усыпанных бриллиантами… — пробормотал он. Свет кристалла отражался в бесцветных глазах, отчего они казались совсем белыми. — А впрочем, ну её к чёрту! Оставлю себе. А вы… — Крыс оглядел подвал и всех находящихся в нём и остановился взглядом на Алисе. Теперь он был настроен весьма доброжелательно, если о нём вообще можно так выразиться. — Давай договоримся. Вам пришлось уничтожить прибор, чтобы он не достался врагу, а я больше не суюсь в Солнечную систему, и о кристалле никто не узнаёт. Идёт?       Алиса кивнула. А что ещё она могла сделать?       Крыс развернулся, сунул кристалл в карман, а бластер – за пояс, и исчез. Вернее, превратился во что-то настолько маленькое, что нельзя увидеть невооружённым глазом.       Николай Николаевич, когда прибыл на место происшествия, обнаружил только шестерых испуганных школьников, неподвижно и молча смотрящих на обломки миелофона на полу. Им поверили. Отец Алису даже не ругал. Лишь посмотрел на неё странным, нечитаемым взглядом из-под очков и покачал грустно головой.