Al otro lado de las montañas

Знаете, какое чувство самое ужасное? Оно не оставляет после себя ничего, кроме боли и разочарования, пожирает душу человека изнутри. Кто-то скажет, что это жажда мести, кто-то — любовь. Они будут правы, но только насчёт себя самих, насчёт своего личного опыта и своих эмоций после пережитого. Некоторые люди спокойнее относятся к неразделённой любви, к утратам и прочим несправедливостям жизни… но кое-что может поставить на колени даже самого крепкого бойца. Надежда — вот самое жестокое из всех чувств, ибо оно приносит облегчение от боли, но лишь для того, чтобы страдалец, осмелившийся поверить, что боли больше не будет, вскоре вновь испытал новый её приступ. Бруно весь вечер и всю ночь вызывал видения, раз за разом наблюдая страшную картину. Как только он придумывал план по спасению Аниты, а затем заглядывал в будущее, чтобы проверить, получилось ли у него, она умирала в другом месте или время. Факт оставался фактом, лишь обстоятельства менялись. И она умирала. Снова. И снова. И снова. И снова. И снова. И снова… Раз за разом Анита получала пулю в спину, в голову или грудь, а затем медленно умирала мучительной смертью. Бруно ничего не мог сделать. Он пытался предпринять хоть что-то, чтобы поменять ход событий, но те упорно сопротивлялись. Под утро в башне скопилась целая гора зелёных табличек, на каждой из которых образ Аниты делал свой последний вдох, и видеть это было невыносимо… Предсказатель разбил их. Каждую, на мелкие кусочки, полный отчаянья и тяжёлого чувства, давящего на грудь. Он устал. Казалось, в глазах вот-вот потемнеет, и ноги откажутся нормально двигаться. В принципе, так и случилось. Мужчина словил мощный приступ панической атаки и отключился прямо посреди комнаты. Благо немцы не знали, что их сторож валяется в обмороке, а иначе бы точно воспользовались такой ситуацией... Ах да, вы же не знаете, что с ними сделала Пеппа, когда остальные отдыхали в городе! В общем, женщине надоело просто сидеть и смотреть на несколько орущих мужиков, и она облегчила себе задачу. Несколько часов назад бедных немцев заставили подниматься по лестнице на самый верх башни, где они были надёжно закрыты каменной дверью… и благополучно забыты. В первые минуты своего заточения в тёмной комнате они уже начали прощаться с жизнью, думая, что попали в газовую камеру. Когда же, спустя время, ни дыма ни запаха не появилось, мужчины поняли, что никто травить их не собирается. Вот так выглядит карма. Ближе к обеду Анита вспомнила о заключённых, и что их, вообще-то, нужно кормить. Женщина быстренько собрала с кухни несколько лепёшек и захватила кувшин воды, с которым направилась сначала в комнату Пеппы. — Мне нужна твоя помощь. Ничего сложного: просто постоишь возле двери, на случай, если что-то пойдёт не так. — Ох, ещё одного подъёма по этой лестнице я не выдержу… — Хватит строить из себя старушку. Ну же, они ведь там с голода помереть могут... Анита несколько раз подумывала над тем, что будет лучше устранить врагов, пока те что-нибудь не учудили. Саботаж, к примеру. Но тут же отбросила эти мысли… она ведь не убийца. Да и в конце концов, что могут натворить пять перепуганных немцев, надёжно связанных верёвками? — Хэй, Бруни, можно войти? — ответа не последовало, и тогда женщины открыли дверь. Неприятное чувство тревоги зашевелилось где-то глубоко внутри. Над Пеппой собрались серые тучки, выдавая её волнение за брата... Пройдя водопад, служащий в роли занавески, они должны были попасть в комнату, но на всякий случай Анита вновь выкрикнула: — Бруно?! Можно войти? — НЕТ! — его голос раздался с той стороны, очень встревоженно и даже с нотками паники. Мужчина, выдержав небольшую паузу, исправил свой тон на более спокойный, чтобы не вызвать подозрений. — Вернее, нет… я занят. — Чем? Что-то случилось? — Нет-нет, всё хорошо. Просто я… принимаю душ. — Но у тебя нет душа! Выходи, а не то войдём мы! — СТОЙТЕ! Я выйду. — почему-то и Анита и Пеппа ожидали увидеть что-то странное, но нет — к ним вышел обычный Бруно… голый. — Что за…?! Какого чёрта ты там делал?! — Я же сказал: принимал душ. Из песка. Говорят, это очень полезно для здоровья. Как грязевые ванны, только… — Мы поняли!... Прикройся уже… — Пеппа не сильно была потрясена видом брата, в отличии от мисс Кобальеро. Честно говоря, она уже видела мужское тело, ведь в Европе ей довелось побывать в роли невесты, однако позже женщина отказалась от замужества. Не для неё была эта скучная размеренная жизнь, по крайней мере в те годы. — Боже, как теперь с этим жить?... — но сейчас было трудно пересилить шок от увиденного, не смотря на то, что раньше ни какого-то влечения, ни смущения она при виде мужчины не испытывала. Даже начало тошнить от собственного поведения… Ей же не шестнадцать, чтобы так краснеть! Женщина пулей вылетела в коридор, стараясь отдышаться и не привлекать внимания Пеппы. Та вышла не так торопливо, и даже задала брату ещё пару вопросов, чтобы удостовериться в его здравии. Наконец, когда она вышла в коридор и заметила пустой взгляд Аниты, женщина поинтересовалась, едва сдерживая улыбку: — Что это с тобой? — Н-ничего… пойдём отсюда, а то мне что-то не по-себе. — Анита молилась, чтобы подруга не посчитала её реакцию слишком эмоциональной. Ощущение просто премерзкое, будто бы ты теперь будешь выглядеть в глазах других распущенной девкой, которой не уделили достаточно мужского внимания в молодости. А самое страшное то, что Анита теперь не сможет выбросить это из своей головы, как что-то позорное… Хоть иди и прыгай с крыши, лишь бы не чувствовать себя такой дурой... В это время Камило закончил своё представление. Ха, его даже не узнала родная мать! Он превосходно справился с ролью дяди, а затем вернулся в комнату к остальным… где по-прежнему без сознания лежал настоящий Бруно. Около пяти минут назад. — Долорес, напомни-ка мне, куда мы идём в такую рань? — Я не виновата, что ты спишь до обеда. Если ты не заметил, сейчас уже почти два часа дня! — Для меня это рано! Вчера был сложный день, а ты меня заставляешь куда-то идти… — Дурень, это действительно важно! Я не слышу дядю Бруно уже два часа, хотя до этого он был в своей комнате… Меня ещё беспокоит звук… Не знаю, что это, но он был похож на шум разбитого стекла или фарфора. Не к добру это. — девушка заметно нервничала, и это сильно напрягло Камило. Видать, дело и правда срочное... Тем более, что в комнату к дяде ломится кое-кто ещё. — О, вы тоже тут?! — у двери они пересеклись озадаченными взглядами с Мирабель и Луизой… Но это заставило заволноваться ещё больше. — Вы что-то знаете? — Мы — нет, а вот ты, Долорес… Может, были какие-то странные звуки? Просто я не могла найти дядю: он не пришёл на завтрак, пропустил обед и не отвечает на стук уже десять минут… А дверь заперта изнутри! — А, так вот зачем тебе Луиза. — Камило неодобрительно помотал головой, будто бы говоря: «Как всегда, ничего без меня не могут». — Вечно вы сразу прибегаете к физической силе. Нужно хоть немного подумать головой, найти лазейку… — парень вытащил из кармана две шпильки для волос, которыми обычно не пользовался, но иногда они пригождались во время обеда, когда волосы лезли в лицо, или чтобы вскрыть замок… Немного терпения, и вуаля! Через замочную скважину он ловко вставил в зазор между коробом и отжатой створкой тонкую шпильку и сдвинул замочный язычок. — Прошу! — вежливо пропустив дам вперёд, Камило прикрыл дверь, а затем пытливым взглядом осмотрел каждый уголок в небольшом помещении между дверью и песчаным водопадом. — Что-нибудь слышишь, Долорес? — Нет… Только писк крыс и шуршание песка… Дядя не двигается, хотя теперь я могу различить его тихое дыхание. — Что же случилось… — Мирабель первая прошла сквозь сыпучую дверь, но в этот раз уже не упала, а мастерски скатилась на ногах по дюне вниз. Остальные забыли об этом приколе комнаты Бруно, поэтому друг за другом кубарем покатились прямо на девушку, сбив её с ног и заставив снова попробовать на вкус песок... Мирабель уж думала, что больше не упадёт лицом в, не слишком приятную, сыпучую массу, но реальность распорядилась иначе. Остальные так же недовольно пытались стряхнуть с волос и одежды мелкие песчинки, которые попали даже в те места, до куда в принципе добраться очень сложно. Слух Долорес заметно притупился, очки Мирабель снова оказались грязными, а Камило просто расстроился из-за того, что его пончо стало похожим на какое-то полотенце, которым вытерли ноги после прогулки по пляжу. — Да вы издеваетесь! Сколько можно то?! — Тише! Давайте будем осторожнее, а то мало ли… — Мирабель, ты что-то скрываешь? — С чего бы мне… Стойте, я нашла его! Дядя Бруно! Дядя Бруно? — мужчина не подавал признаков жизни, что очень испугало присутствующих, однако Долорес их предупредила: — Всё нормально, он жив, но кажется без сознания… А иначе бы проснулся от того, как шумно Камило возмущался из-за какой-то одежды. — Эй, я между прочим согласился тебе помочь! Ну, не важно. Что это с ним? Может, снова напился? — Да ну, вряд ли. Повода ведь не было… Не было же, да? — Да вроде нет, но лучше бы он правда просто был пьян, а то выглядит очень истощённым… Эй, гляньте! Что за мелкие порезы? — Мирабель взволнованно вцепилась в запястье дяди, внимательно осматривая окровавленную ладонь. На второй руке было почти то же самое, но уже в двух местах. — Кровь свернулась, а раны поверхностные… Может, он что-то разбил и порезался? Какой-нибудь кувшин или вазу... — Нет. Я кажется нашёл то, что послужило причиной порезов… — возле стен слабо светились осколки видений, создавая жутковатый эффект… Казалось, что это был загробный свет, несущий с собой смерть и разрушения. — Это всё… Он сделал? Когда дядя успел?... — Чтобы вызвать столько видений нужен как минимум целый день! Зато теперь понятно, что его так вымотало… — Но что он пытался увидеть? Да ещё и разбил свои предсказания после стольких часов работы… Ну-ка, дайте мне тот кусочек. Камило и Мирабель живо собрали из осколков целый пазл, в то время как Долорес и Луиза пытались привести дядю в чувства. У них это не получилось, и тогда силачка перенесла мужчину на диван, заботливо укрыв пледом и положив под голову подушку. — Кажется, у него жар… Нужно позвать взрослых! — Стой! Нельзя никого звать! Если они увидят его предсказания… — А что с ними не так? Вы собрали целую картинку? — Луиза с любопытством осмотрела младшую сестру, но затем изменилась в лице, увидев, что Мирабель пустым взглядом упёрлась в песок… Рядом с ней стоял Камило, кажется не понимая, что вообще происходит, и лишь Долорес начала догадываться о содержимом всех этих видений, ведь она слышала о возможной гибели Аниты… Случайно. — Луиза, Камило, мне кажется, что пришло время вам кое-что рассказать… — Хэй, Бруни, можно войти? — из-за двери послышался звонкий голос мисс Кобальеро и настойчивый стук… Мирабель в шоке уставилась сначала на бессознательного дядю, затем на гору зелёных осколков, и в полной панике схватилась за голову. — О нет, нет, нет, нет, нет, нет!!! Только не сейчас! Нельзя, чтобы Анита нашла предсказания! … — Да что в них такого? Я думал, что она не верит в то, что видения приносят несчастья. — Да, так и есть! Но просто… Дядя Бруно увидел её гибель! И кажется все таблички отображают это! — Что?! Почему ты не сказала?! — Я думала, что Долорес это разболтает! — О, так и она в курсе? А как же я? Как всегда, Камило узнаёт всё последним. — и не важно, что помимо него была ещё и Луиза, которая вообще впервые слышит о какой-то Аните и о её печальной судьбе. Парень расстроился, но погрустить не дала старшая сестра, которая пыталась как-то спасти положение. — Надо придумать что-то! Есть идеи? — Что же делать… Что же делать… Придумал! Я прокопаю подземный ход ложкой, сбегу в город, и скажу, что я пастушка по имени Мария… Это выход! — Камило! — А, простите. Не тот фильм. — Не важно, что за бред ты там держишь в своей голове… Давай просто что-то быстрее придумаем! — Бруно?! Можно войти? — голос уже раздался ближе, и все поняли, что их незваная гостья стоит прямо за песчаным водопадом… И Камило не придумал ничего лучше, кроме как обратиться дядей и выкрикнуть его голосом: — НЕТ! Я занят… — Чем? Что-то случилось? — Вот, чёрт, кажется там ещё наша мама… Что мне сказать? — парень шёпотом обратился к Мирабель, но та и сама не представляла, что можно ответить, поэтому Камило громко выпалил: — Нет-нет, всё хорошо. Просто я… принимаю душ. — Душ?! Серьёзно?! Что ты несёшь?! — зашипела Долорес, крутя пальцем у виска, но сказанного не воротишь. Послышался недовольный голос Аниты, полный негодования и возмущений: — Но у тебя нет душа! Выходи, а не то войдём мы! — в этот момент Камило совсем обезумил. То ли у него отказал инстинкт самосохранения, то ли он совсем обнаглел. Стоит уточнить, что у лицедея было негласное правило: не снимать одежду с себя, когда он обращён кем-то другим. Однако сейчас ситуация была безвыходная, и он, по щелчку пальца, скинул все вещи. Хорошо хоть предупредил сестёр, и те поспешили отвернуться. — СТОЙТЕ! Я выйду. Дальше вы всё знаете. Небольшое шоу, на удивление, прошло удачно. Даже Пеппа ничего не заподозрила, что уж говорить об Аните. Камило, довольный своей работой, вернулся к сестре и кузинам, при этом ехидно смеясь. — Видели бы вы лицо сеньоры Аниты! Ха-ха-ха, не терпится рассказать дяде, когда тот очухается!... — Лучше не надо... Ты хочешь его в могилу свести? — С этим он и сам прекрасно справился… Что за саморазрушение? Я думал, что он знает предел своих способностей. — Знает, но видимо специально игнорировал это… — Мирабель грустно взглянула на мужчину, представляя, как ему было тяжело. У каждого был свой "потолок" в использовании своего дара: Луиза после тяжёлого дня жаловалась на боль во всём теле, у Исабеллы ныли руки от долгого использования способности выращивать растения, а Долорес страдала от головной боли, когда несколько часов подряд слушала чужие разговоры… У всего есть цена, за каждый дар приходилось платить. Но у Бруно эта цена была слишком уж высока: он буквально после каждого видения не мог находиться в светлой комнате или на улице — свет вызывал режущую боль в глазах, от которой выступали слёзы. Уже после двух-трёх использований предвиденья в час мужчина еле-еле различал цвета и предметы вокруг, и дальше этой линии он никогда не заходил… До этого дня. И раз это произошло, то перед ним наверняка стоял вопрос жизни и смерти. Это предположение Камило быстро обдумал и решил, что так оно и было. Да, так действительно было. После того, как «атака» на башню была отражена, Мирабель пришлось объяснять Луизе всё с самого начала… Её история звучала безумно, но остальные подтвердили правдивость сказанного, после чего наступила звенящая тишина. Кажется, девушка была слегка шокированна, но она не потеряла здравого мышления и холодного отношения к проблемам. Это же всё таки сама Луиза! Если кто и мог помочь с непосильными трудностями, так это только она. — Эй, Мирабель, ты не говорила, что вы поймали шпионов! Значит, мама теперь тоже знает о войне и упавшем самолёте? — Да, всё так. Прости, Камило, я как-то забыла тебе сообщить… — Ха, подумаешь… Сейчас над нашими головами всего-то сидит пять врагов, которые ждут подходящего момента, чтобы прикончить тут всех… — Ой, я как-то забыла, что они там… Наверно тётя Ани и тётя Пеппа приходили, чтобы проверить их. Думаю, они ещё вернутся. — Тогда давайте спрячем осколки и проследим за состоянием дяди… Лучше его перенести в другую комнату. — здраво рассудила Луиза, подняв мужчину прямо вместе с диваном. — Лучше всё таки оставь мебель здесь, а то мы можем создать много шума… — Долорес наконец-то вытряхнула из ушей весь песок, хотя ощущение заложенности всё ещё мешало нормально воспринимать окружающие звуки. Но теперь хотя-бы девушка могла сказать, где находятся все члены семьи и не собираются ли они выходить из комнат в ближайшее время. Благодаря этому Луиза, с Бруно на руках, без проблем проскочила в свои покои, а за ними и все остальные. Мирабель даже успела забежать на кухню и взять несколько исцеляющих лепёшек мамы, чтобы дядя быстрее восстановился. От одного его бледного лица становилось ужасно страшно, а если дыхание прерывалось хотя бы на секунду — Луиза уже была готова делать прямой массаж сердца… даже не зная, как, собственно, это происходит. Но опасения не подтвердились. Вечером Бруно очнулся, и даже смог встать на ноги… Правда потом сразу же плюхнулся назад на кровать. Всё тело ужасно ныло, будто бы он не сидел в своей комнате, а бегал где-то в горах марафон. Сильнее всего давала знать о ночном просмотре видений голова, да ещё и зрение упало в ноль… Даже вещи на стуле мужчина спутал с человеком, от чего здорово напугался. Сейчас он был в таком беспомощном состоянии, что даже шестилетний ребёнок, если захочет, сможет задушить его подушкой. Благо, малолетних маньяков в Энканто не было, и можно немного перевести дух после всей этой беготни… — Дядя, ты зачем сел?! Только не говори, что пытался встать на ноги! — мужчина даже не заметил, что рядом, в уютном кресле, сидит хозяйка комнаты. Поначалу он вообще не понял, где находится и почему мебель вдруг заговорила, но когда Луиза подошла ближе, отчитывая его за халатное отношение к своему здоровью, Бруно стал отчётливей понимать картину. Да, его наверняка нашли племянницы, а может быть и кто-то из старших, что было бы очень не кстати. Какой кошмар мог бы случиться, если бы, к примеру, Альма увидела все эти пугающие предсказания… — Л-луиза… Сколько времени? Я что, заснул? — Да... почти вечным сном. — из-за угла быстрым шагом вышел Камило с подносом в руках, на котором он конечно же нёс успокаивающий ромашковый чай и пару лепёшек тёти Джульетты. — Ты вырубился посреди своей комнаты! Мы кое-как открыли дверь… А если бы мы не нашли тебя? — Извините, что напугал вас…. Старый дурак… — провидец выругался шёпотом, но конечно присутствующие разобрали слова. Стало даже неловко ругать и стыдить его за произошедшее, тем более, что дядя делал это ради… — Эй, как там поживает сеньора Анита? Бруно поперхнулся чаем, однако постарался сделать как можно более спокойное лицо, чтобы никого не напугать. — Н-нормально! Ничего ей не угрожает, всё замечательно! А что? — Да просто я слышал, что она с мамой к тебе заходила… Вроде бы искали что-то. — Камило еле-еле сдерживал смех, когда дядя выпучил глаза, уже не скрывая своего волнения. К тому же тремор рук выдавал его с головой, и разлитый по подносу чай тому подтверждение. К сожалению, дар Джульетты не способен исправить некоторые проблемы со здоровьем человека, например генетически унаследованные особенности и болезни, душевные расстройства или переживания, а также физическое изнеможение и старость. У каждой способности есть свои ограничения. И из-за этого Бруно сейчас был чуть ли не парализован — лепёшки его сестры не оказали должного эффекта. — Она была в комнате?! И что сказала? Они что-нибудь нашли?! — Камило, хватит пугать дядю, ему сейчас и так плохо. — в их содержательный диалог вмешалась Луиза, дабы прекратить издевательство над несчастным больным… Она, между прочим, взяла большую ответственность! Не каждый сможет сидеть в кресле не смыкая глаз, чтобы следить за состоянием пациента. — Мы с Мирабель и Долорес первыми нашли тебя, и не позволили тёте Пеппе и женщине, упавшей с неба, обнаружить предсказания… — Ох, значит тебе тоже всё рассказали? Меня беспокоит расширение круга «осведомлённых», всё таки слухи — вещь опасная… Ты ведь знаешь, что горожане не должны ничего знать? — Ещё бы. Не волнуйтесь, я — как рыба. Ни слова не пророню… Я только немного взболтнула Исабелле, а так… — Ты… ЧТО? — Бруно и Камило в один голос проорали это, чем сильно озадачили девушку. — Когда ты успела?! — Ну, она заходила ко мне, чтобы забрать расчёску, которую я брала на прошлой неделе… и увидела вас без сознания… — Что именно ты сказала? — Ну… так… только про упавший самолёт и предсказания. Кажется, она вообще не поверила, так что всё нормально! — И впрямь, Исабела относиться ко всему скептически. Думаю, что пока о ней можно не беспокоится… но она умна, и может проверить факты. — Камило было неприятно признавать в кузине это качество, ведь зачастую та вела себя очень пренебрежительно к Мирабель, да и вообще… Но действительно, их «идеальная» Исабела, когда надо, могла проявить смекалку. Особенно если дело касалось того, что она хочет получить. — Тогда займёмся этим позже, но не стоит слишком тянуть. В любом случае настанет день, когда и она, и все остальные всё узнают… Примерно в то же время, в которое очнулся Бруно, Пеппа и Анита решились вновь попробовать подняться к пленными немцам, пока те не опухли с голоду. Женщины, на всякий случай, несколько раз убедились, что в помещении не было никаких сюрпризов, как в прошлый раз… Хорошо, что они не заглянули в шкаф, а иначе все спрятанные осколки видений выспались бы прямо им под ноги, и тогда уж точно Бруно бы пришлось объяснять эту странную ситуацию и длительное увиливание от правды. С одной стороны, он врал, чтобы защитить подругу, но с другой… может, он просто хотел защитить себя? Мужчина не представлял, как ему рассказать о предсказании, поэтому скрывал всё от Аниты, и даже не мог быть честен сам с собой. В любом случае, пока что видение не попалось ей на глаза. У женщины сейчас вообще были дела поважнее, вряд ли ей вдруг приспичит заглянуть в шкаф провидца, да и неприлично это. — А ты не можешь наколдовать какое-нибудь облако, чтобы оно подняло нас по лестнице?... — Очень смешно… Ты же знаешь, что это невозможно по законам природы. —Точнее, физики. Наука такая, я кстати неплохо в ней разбираюсь. Хочешь расскажу, как работает паровой двигатель? Или, например, электричество?... У вас очень отстал технический прогресс. — Не надо нам этих ваших штучек из внешнего мира. — Да ладно тебе, это же здорово. Вы сможете быстрее возделывать поля, не придётся эксплуатировать животных для верховой езды… Наука откроет вам новые возможности. Может, вам тут лифт установить? — Иногда мне кажется, что тебя подменили там, за горами. — Пеппа остановилась на очередной ступени, чтобы перевести дух. Сейчас она поняла, как ослабло её тело, а ведь в детстве она могла бегать хоть весь день! Очень жаль, что Альма не поощряла активный отдых дочерей, ведь это было «не для девочек». У Аниты же никаких запретов со стороны старших не было и в помине, и Пеппа иногда завидовала подруге… Быть сиротой не просто, но зато нет ограничений и правил. Никто не осудит тебя за «не женственное» поведение, за проделки и игры до ночи. Можешь хоть на земле спать — всем наплевать с высокой колокольни. Однако сама Анита думала иначе. Да, ей жилось свободно, но не хватало той заботы, той ласки и внимания. До сих пор не хватает. — Меня никто не подменял, просто… мы выросли и поумнели. Вот и всё. — Может и так, но в душе ты по-прежнему ребёнок. Я знаю, о чём говорю. Мои эмоции до сих пор сложно контролировать, как и погоду, вызванную ими. — У меня-то нет такого. — Согласна, плохой пример. А что насчёт… Бруно? Такое чувство, что ты ведёшь себя с ним также, как и двадцать лет назад. — То есть?... — Ну, в своём общении вы не изменились, кроме одного момента… У вас крепкая связь, ведь после стольких лет вы разговариваете, будто бы ничего не произошло. Однако мне иногда кажется, что твой сарказм больше походит на флирт. — В каком месте мой сарказм тебе напоминает флирт?! Это вообще противоположные понятия, ты что-то путаешь… Выпей валерьяночки, может это из-за твоих переживаний. — Ничего я… угх.. не путаю… Ты ведь не умеешь флиртовать, вот и компенсируешь это своими шуточками, потому и кажется, что ты не повзрослела… Чёрт, когда же эта лестница закончится? — Если будешь продолжать болтать ерунду, собьёшь дыхание и умрёшь тут… А я тебя спасать не буду после этого. — Пеппа видела, как её подруга состроила ехидную ухмылку, но не обиделась, ведь знала про эти странные жутковатые шуточки, которые иной незнакомец может принять слишком близко к сердцу. Прямолинейность — вот одно из самых ярких качеств Аниты, хотя та старается поменьше им пользоваться, ведь зачастую люди обижаются на правду. Даже самой себе было сложно признаться в некоторых неприятных моментах, поэтому лучше держать своих тараканов где-нибудь на привязи, подальше от адекватных людей. — Ну наконец-то! Боже, прошёл наверно целый год! — кто бы мог подумать, что окончание этого сложного, долгого и изматывающего подъёма сделает Пеппу счастливее, чем в свой собственный день рождения. Женщина чуть ли не целовала землю, даже позабыв, что ей ещё вообще-то предстоял такой-же долгий спуск вниз. Анита же не особо устала, хотя несла в руках еду и воду для пленных… но всё таки всерьёз задумалась о том, что надо бы в комнате Бруно установить лифт. Каждый раз взбираться вот так с едой она уж точно не планировала, поэтому нужно было или создать более удобный способ подъёма, или перенести немцев в другое место... Но, кажется, они с этим и сами прекрасно справились. — А где эти?... — Пеппа нервно начала приглаживать свои волосы, а над её головой уже собрались дождевые облака. Как бы это не переросло в грозу, которая тут только помешает… И так немцы куда-то делись, ещё и непогода. — Твою мать… Как?! Как они выбрались?! Не могли они открыть дверь! — Кажется, я знаю, куда они делись… Вернее, как. У Бруно есть несколько потайных проходов… Мы их не все видели, но наверняка есть такой тоннель, который может вывести наружу… — от осознания произошедшего к горлу поступил ком. Женщины, которые буквально пару мгновений назад мило общались, сейчас стояли в ужасе, не представляя, что сейчас лучше предпринять. — Почему ты мне об этом не сказала?! Да и вообще, зачем ты их сюда привела, если знала о тайных ходах? — Я думала, что они не додумаются искать кнопки в стенах… — Ну конечно… Люди, изобретающие огромные летающие машины, не додумаются осмотреть комнату, в которой их заперли! Гениально! — Ладно… Не злись, мы найдём их до того, как что-нибудь произойдёт. Надеюсь…

***

Комната Луизы сильно изменилась с тех пор, как Бруно заходил к ней в последний раз. Кажется, стало немного просторней... Раньше же стены вокруг до потолка были уставлены разнообразными спортивными снарядами: штанги, гири, гантели и прочее. Казалось, что у девушки нет своего места, где можно просто расслабиться и отдохнуть, ведь даже в её комнате всё намекало на постоянные тренировки и работу. К счастью, это позади. Сейчас у Луизы появился большой уголок отдыха, где было несколько удобных диванчиков и гамаков, а рядом стоял книжный шкаф с разнообразными сказками и фэнтези, которое она так любила читать в детстве. В этом же месте находился Бруно, слушая незамысловатые диалоги племянников и их рассказы о жизни. Странно, но ему было действительно интересно с подростками, а тем приятна компания дяди доставляла не меньшее удовольствие. Спустя столько лет он, наконец, может поговорить с племянниками... И они уже его не боятся! Прогресс! —… и тогда я сказал: «Не хочешь ли прийти к нам в гости?», а она такая: «О нет, у меня важные дела. Гораздо важнее тебя, Камило». — Вот прямо так и сказала? — Ну, не прямо так… Просто я говорю то, как понимаю слова Эли... Почему она не захотела прийти? Может, я сделал что-то не так? — парнишка заметно погрустнел. Заметив поникшую голову, Бруно решил немного подбодрить племянника, сказав что-нибудь смешное, но увы, он так не умел. Зато мужчина мог дать хороший совет, что он, собственно, и сделал, придвинувшись ближе к Камило. — Не думаю, что дело в тебе. Может, у неё и правда есть важные дела? У её родителей ведь есть целый яблоневый сад, за которым нужно внимательно следить… — Ну да… Но что же тогда делать, если она не может бросить работу? — А ты помоги Эли быстрее закончить с делами, тогда у её семьи появится свободное время. — Точно! Может быть они даже придут к нам в гости все вместе! — Камило благодарно улыбнулся дяде, от чего тот почувствовал небольшое облегчение. Конечно, он ведь столько врал, а сейчас ему удалось помочь близкому человеку… Наверно это хоть немного очистит его карму. — Кажется, нашу семью в скором времени ожидает попол… Мирабель?! Что-то стряслось? — мужчина уставился на запыхавшуюся племянницу, которая с грохотом влетела к ним в комнату, натыкаясь на мебель и роняя с полок книги. — К-касита…. уф… Что-то не так… — Что?! Снова трещины?! — Да нет… кх… с самим домом всё в порядке… но он нас о чём-то п-предупреждает… фуф… — Так, отдышись сначала. Присаживайся и расскажи спокойно, что там не так. — Мирабель протянули стакан воды, и тот быстро опустел через пару секунд. Промочив горло и приведя дыхание в порядок, девушка села напротив остальных, чтобы как можно понятнее растолковать ситуацию. — Вы не чувствуете это в своих комнатах, но в моей... Касита странно себя ведёт… Сначала она не давала мне выйти, затем сбросила все книги с полок и вырвала из них страницы! — З-зачем ей это делать? — У меня такое чувство, будто дом нас пытается нас о чём-то предупредить… Из вырванных страниц Касита сложила послание «берегись»! — Больше похоже на угрозу. Ты её ничем не обижала? — Да нет же, Камило. Речь не про нас! У меня плохое предчувствие… Давайте проверим комнаты остальных, пожалуйста! — Ладно, ладно! Успокойся, всё хорошо. Наверняка случилось что-то незначительное… — Бруно снова врал. Ежу понятно, что Касита не будет вести себя так по пустякам, а значит сейчас всей семье грозит опасность… Но какая? Откуда ждать подвоха? Это они и пошли выяснять, заглядывая во все комнаты. На улице уже почти стемнело, и это добавляло жуткой атмосферы, будто бы они герои какого-нибудь ужастика. И конечно, по закону жанра, эти идиоты решили разделиться, чтобы «быстрее найти источник проблемы». Мирабель и Камило отправились осматривать покои Альмы, Джульетты и Исабелы, а Бруно, придерживаемый Луизой, должен был проверить комнату Долорес, Пеппы и, напоследок, Антонио. В другие помещения Мира уже заглянула , так что они даже сэкономили немного времени. — Странно… Долорес нет в комнате. — Может, она что-то услышала и пошла посмотреть? — Луиза задумчиво скрестила руки, и даже забыла, что дядя ещё не может самостоятельно стоять. Бедняга упал бы, если б не ухватился за ручку двери, но та предательски выскользнула из руки. Приземления на плитку оказалось не столь жёстким, но почему-то перед глазами всё застелила белая пелена, а голос племянницы стал звучать как из под толщи густого-густого пунша. — Дядя?! Тебе плохо? Нам стоит вернуться! — Нет-нет, осталась ещё комната Антонио… Я… я ни за что не прощу себе, если с ним что-то случится. Нужно удостовериться в его безопасности… — Вы уверенны?... — мужчина постарался как можно более собрано ей ответить, но язык не слушался, так что он смог выдавить из себя лишь сдавленное «угу». Но даже после всех попыток убедить Луизу в том, что он в порядке, та не поверила дяде. — Я не допущу, чтобы ваше состояние ухудшилось… однако я очень беспокоюсь за Антонио. Думаю, мы успеем быстренько его проверить, а потом сразу же вернёмся назад, чтобы вы отдохнули. — мужчина решил уступить племяннице — всё таки она была права насчёт его скверного состояния. Что бы он сделал, находясь Антонио в опасности? Наверняка только мешался бы под ногами… — А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А!!!!!! — совсем рядом раздался крик, полный ужаса и отчаяния… и исходил он, как назло, из комнаты самого младшего Мадригаля! Будто бы страшный кошмар воплотился в реальность… Ноги подкосились, но их хозяин заставил себя сорваться с места и побежать в сторону криков, хотя секунду ранее он чуть ли не упал в обморок. Луиза удивилась такой прыти, но решила оставить свои эмоции на потом… Всё таки сейчас её младшему двоюродному брату, казалось, нужна срочная помощь. — А-А-Н-Т-О-О-О-Н-И-И-О-О-О!!! МЫ УЖЕ ИДЁМ!!! — девушка чуть не снесла дверь с петель и знатно погнула ручку, когда влетела в огромное светлое помещение, похожее на какой-нибудь супер-навороченный зоопарк или заповедник… Каждый раз комната мальчика вызывала восхищение, и даже сейчас огромное дерево и домашние водопады привлекали внимание больше, чем группа немцев с автоматами… Да, почему-то Анита и Пеппа решили, что спрятать оружие тут будет хорошей идеей. С одной стороны, комната Антонио действительно огромна в своих масштабах, в ней было куча мест для тайников. И всё же эти изворотливые гады как-то обнаружили своё оружие и другие вещи... Однако, тот истошный крик издал не Антонио… Это был один из немцев! Остальные тоже едва держались, чтобы не привлечь лишнего внимания, хотя у них это уже не получилось. В чём же дело? Всё просто: один из упитанных питонов обвился вокруг ног нарушителя порядка, а тот, по случайному стечению обстоятельств, до жути боялся змей. Следующаю атаку на незванных гостей совершили птицы, которые, налетев огромной статей, начали клевать их в самые болезненные места. Всю эту картину завершил большой ягуар, поваливший на пол сразу нескольких противников. — Кажется, тут наша помощь не нужна… — Луиза и Бруно просто стояли в шоке, наблюдая, как пятерых мужчин вывели из строя несколько любимцев маленького мальчика… Если подумать, так можно и целый город захватить. — Чёрт, у вас тут все чокнутые!?!?! Это же дитя демона!!! — немец, кое-как отбиваясь от птиц и грызунов, заметил знакомого ему любителя крыс. Он по началу сильно испугался, что Бруно выстрелит лазером из глаз или чего похуже, однако вдруг сильно расхрабрился и даже выразил своё негодование, на что получил насмешливый ответ. — Если ты про Пеппу, то тут я с тобой согласен… — предсказать знаком попросил Луизу остановить этот цирк, пока кто-нибудь из домочадцев не пришёл на истошные крики, но та сначала побежала к Антонио. — Сильно напугался, братишка? — Напугался? Почему я должен был напугаться? — Но у этих людей ведь было оружие… — И что? — после этих слов, полных искреннего непонимания, позади скрипнула входная дверь… Бруно сначала подумал, что это Мирабель и Камило решили их проверить, но в комнату неспеша вошла... Анита. Странно, но даже увидев немцев с автоматами она не изменилась в лице. Казалось, будто ей совершенно наплевать на то, что сейчас тут всем угрожает вероятность получить пулю в живот! Женщина просто спокойно подошла к Антонио, и тот, будто так и надо, отозвал своих зверюшек. Птицы расселись на ближайших ветках, ягуар и питон отпустили мужчин, и те быстро вскочил на ноги. — Ни шагу! Чёртовы демоны, вы ещё пожалеете, что связались с великим Рейхом! — И что же ты сделаешь? — Увидишь! — лидер группы шпионов оказался самым преданным своей миссии, и очень агрессивным по отношению к жителям города. Он первым наставил на Аниту автомат, но та даже бровью не повела, будто бы ей угрожали игрушечным пистолетиком. — Ты будешь первой, дрянная кошёлка. Не нужно было набрасываться на меня тогда! — О, так ты хочешь мне отомстить? Ну вперёд, нашпигуй меня свинцом… Бруно не знал, что вытворяет его подруга… Почему она так подставляет себя? Зачем провоцирует врага на стрельбу?! В груди всё сжалось, будто должно произойти что-то страшное… Его видение… Бруно вспомнил свои многочисленные видения, в которых происходит этот кошмар. Кажется, сейчас вот-вот он станет реальностью... — УБЕГАЙ!!! — он подался вперёд, но слабость ног не позволила предотвратить последующие события. Немец нажал на курок. Но вместо громкого выстрела последовал почти незаметный щелчок, а после воцарилась молчаливая пауза. Он попробовал снова… и снова… и снова! Но автомат ни разу не выстрелил. — Что за колдовство?! Ну, пристрелите уже её кто-нибудь! Бедняги раз за разом пытались произвести хотя-бы один выстрел, но спровоцировали лишь насмешливую улыбку у женщины, которая всё ждала расправы над собой. — Какого дьявола вы сделали?! Кто-то из вас способен выводить из строя нашу технику?! — Нет, это просто была маленькая хитрость… Что ж, думаю вы усвоили урок. А ты, Антонио, молодец. Смышлёный мальчишка. — Я просто сделал всё так, как вы сказали. — мальчик звонко рассмеялся, пока остальные молча стояли и пытались осмыслить произошедшее… Значит, у Аниты был какой-то план на подобный случай, или просто сам Антонио оказался не таким уж наивным и слабым, как они считали? На самом деле, и то и то сыграло большую роль. — Боже… я так… это было… Это конечно очень интересно, и я действительно впечатлён, но как ты это провернула?! — О, вот ты где, Бруно. Что, волосы на голове зашевелились? Расслабься, всё под контролем. Я же обещала быть рядом, помнишь?... — А как ты...? — Ну, я ещё вчера вынула из автоматов и другого огнестрельного оружия все боеприпасы, так что… — лица немцев искривились в гневе и разочаровании… Да уж, тут любому будет не по нраву, что его провели, как малого ребёнка. Даже забавно, что солдаты позабыли проверить оружие на наличие патронов, и тем самым они потратили своё драгоценное время на пустышки. Вскоре в комнату сына подоспела Пеппа, и после её появления немцы покорно сложили автоматы. Ничего против её контроля над погодой и многочисленными друзьями Антонио они противопоставить не смогли, да и Луиза своим ростом и телосложением внушила некое волнение. Пленных было решено держать в более видном месте, так сказать, под наблюдением. — Это настоящий кошмар!… Сначала нас бьёт молнией, затем какой-то мутный тип хочет просверлить лазерным взглядом, потом этот дом сошёл с ума… Мы столько времени потратили, чтобы добраться сюда: нас били половицы и пинали стены! А теперь ещё и этот зоопарк?! Кто вы, чёрт побери, такие?! Что за бесовщина творится в этом месте?! — Если мы расскажем, это вам ничего не даст. Скажу лишь одно: вам с магией не справится. — Анита, кажется, была зла. Такая перемена в настроении сильно обеспокоила предсказателя, но ему сейчас нужно было сделать важное дело — помочь сопроводить немцев обратно в башню, но на этот раз их не заставили подниматься по лестнице. Мужчин оставили на первом этаже, где было много песка, а возле стен стояла скромная мебель, вроде пары стульев и кровати. Это уже более комфортные условия, однако расслабляться не стоило… Теперь шпионы ожидали подвоха где угодно, даже от безобидных крыс, пытающихся обнюхать новых гостей. — Так, сидите тихо. Связывать мы вас полностью не будем, но на всякий случай я ограничу ваши движения, сковав ноги. Узлы вы развязать не сможете, даже не пытайтесь. — Анита завершила краткий инструктаж, и направилась к остальным. В это время как раз вернулись Камило с Мирабель, так что им теперь было известно о неудачном побеге от Пеппы и Луизы. — Так значит об этом меня предупреждала Касита… И она пыталась им помешать? — Да, но, думаю, немцы решили передвигаться в стенах, где ваш дом не мог особо что-то сделать. — А Антонио?! Он цел?! — Как видишь. — Пеппа мягко потрепала сыну кудрявые волосы, будто бы поощряя за проделанную работу. — Когда мы с Анитой думали, где бы спрятать оружие чужестранцев, я предложила комнату Антонио. В ней много мест, где можно без проблем что-либо укрыть, да ещё и достаточно животных, способных защитить это самое «что-либо». Поэтому, посоветовавшись, мы решили поступить следующим образом: сначала найти удачное место для хранения автоматов, а затем рассказать всё Антонио. — То есть как это ВСЁ? Вот прямо всё-всё?! — Бруно немного напрягся, будто сейчас над ним вот-вот пройдёт проливной дождь или град… Он даже вспотел. — Да, Антонио в курсе всего. — Но зачем? Он же ребёнок! Вы и про войну всё рассказали? — Анита утвердительно кивнула, а затем пояснила: — Послушай, Бруни… Знаю, что ты хочешь всех нас защитить, но так будет лучше. Я составила план, и в нём есть пункт: «Рассказать всей семье Мадригаль, что на Энканто могут напасть люди снаружи»… Это необходимо, чтобы все остались живы и здоровы. — Т-ты уверенна? И как вы хотите это сделать? — За общим ужином, но я ещё не решила, когда именно… Нужно, чтобы все знали об угрозе, и были готовы её отразить. Если мы будем работать слаженно, то получится избежать ненужных жертв… — Жертв? Ты всё таки думаешь, что войны не избежать? — Я не думаю… я знаю. Долорес рассказала, что слышит голоса снаружи. Думаю, что за горами разбили несколько нацистских лагерей, а это значит, что бежать некуда. Мы окружены, и в скором времени немцы попробуют пересечь горы. У нас есть максимум неделя на подготовку! Такое заявление поразило абсолютно всех, а Мирабель даже облокотилась на стенку, чтобы не бухнуться на песок. Немцы же в это время пытались вслушаться в разговор своих мучителей, но те встали в плотный кружок и говорили в пол-голоса, лишь изредка выкрикивая что-то вроде: «Ого!» или «Что?!». Так они стояли около восьми минут, перешёптываясь и решая какие-то важные вопросы между собой, пока наконец Пеппа не объявила окончание «собрания». — Что ж, так и поступим. Пока что ведите себя естественно, никого не пугайте. Антонио, твои животные должны будут последить за чужестранцами, а птицы — иногда вылетать на разведку. Остальные постепенно готовятся к ужину. Через два дня мы всё расскажем, а пока займёмся другими делами… Осталось лишь четверо человек из семьи, не знающих правды. Страшнее всего было убедить Альму в благих намереньях Аниты, да и в принципе её реакции на женщину опасалась даже Пеппа. Честно говоря, тридцать лет назад к дружбе своих детей с какой-то беспризорной девчонкой глава семейства относилась очень… своеобразно. Ладно, чего уж скрывать, Альма терпеть не могла, когда Бруно сбегал из дома в джунгли, а потом возвращался весь в ссадинах и синяках, и винила в этом конечно же его "дикую" подругу... А когда ещё и дочери начали таскаться с ним в эти опасные места, женщина решила ограничить их общение с маленькой Кобальеро, якобы из-за дурного влияния. На самом же деле такая гиперопека обусловлена болезненным опытом — потерей любимого мужа. Даже находясь в безопасном месте, вроде Энканто, Альму мучали ночные кошмары, в которых умирали её бесценные дети. Она была готова сделать для них всё, и кто знает, что предпримет сейчас, узнав о приближении войны. Надежды на мирную жизнь таят на глазах.