Влюбиться в мафиози

      Когда я впервые увидел Акутагаву, я был напуган её способностью. Боялся, что эти острые чёрные ленты проткнут меня и я никогда больше не открою глаза. А эти холодные стальные глаза, прожигающие всё тело насквозь? Одного её взгляда хватало, чтобы я испуганно замолчал. Но сколько бы раз она не пыталась убить меня, протыкая расёмоном всё тело, я не мог атаковать. Ударить девушку, пусть и опасную преступницу, я не мог.        Я помню, как мы стали постепенно сближаться, чтобы однажды стать новым сильнейшим дуэтом. Дазай-сан постоянно говорил нам о том, как важны взаимоотношения между напарниками, а она лишь фыркала и бросала мне колкие фразы. Акутагава постоянно грубила мне, не позволяя хоть как-то с ней пообщаться. Она была ужасно невыносимой. К тому же очень упрямой.       Помню, когда передавая бумаги заведующему одной престижной клиники, столкнулся на выходе с Акутагавой. Она швырнула в меня своей медицинской книжкой и убежала. Тогда ко мне подошёл парень и попросил отдать ему книжку. В тот день я узнал о том, что у Акутагавы есть брат* и что у неё проблемы с сердцем**. После того разговора с Гином, я стал больше думать о ней. В тот момент я ещё не осознавал, что начал влюбляться в неё.       Дазай-сан часто давал мне поручения, при выполнении которых я постоянно сталкивался с Акутагавой. И как я потом узнал от него самого, он делал это намерено. На одном из таких поручений, от меня требовалось поймать вора. И Акутагава тоже пришла за ним. Он был бывшим мафиозником, предавшим мафию. Мы тогда сильно разругались, ведь мне нужно было доставить его полиции, а Акутагава должна была его убить. Потом вор оказался сильным эспером, и нам пришлось объединиться против него.       Но что больше всего удивляло нас обоих, так это то, что в бою мы понимали друг друга без слов. Одного слова или взгляда хватало, чтобы мы начали действовать сообща. Мы доверяли друг другу свои жизни, постепенно сплетая пальцы алой нитью.       Дазай-сан часто хвалил меня, а вот Акутагаву нет. И в один день это расстроило меня больше обычного. Я никогда не забуду тот взгляд Акутагавы, когда сделал Дазаю замечание.       А потом уже, когда мы с Акутагавой прощались (у нас это как-то незаметно вошло в привычку), она немного смущённо поблагодарила меня и быстро ушла, не дожидаясь ответа. А я и ответить-то ничего бы не смог. Просто стоял в ступоре, не в силах пошевелиться. Несколько дней после этого инцидента у меня перед глазами всплывало это смущённое и очень милое лицо, заставляя мои щёки гореть красным цветом. Тогда-то я и влюбился окончательно.       Я не понял как это произошло, но мы стали часто пересекаться в обычной жизни. В магазине, парке или просто на улице. Порой такие встречи заканчивались ссорами, ведь Акутагава считала, что я специально за ней слежу, чтобы напасть в момент слабости. Я понимал, что нам будет очень сложно сладить в общении, чего уж говорить о каких-то чувствах.       А дальше на нашу голову свалилось много событий. Появление Гильдии и моё похищение, сражение с её членами. Но мои мысли были забиты лишь одним: всё ли в порядке с Акутагавой? Ведь мафия тоже была вовлечена в конфликт.       И вот наступил финальный бой. Перед нами с Акутагавой стояла очень сложная задача: победить главу Гильдии. Это был очень тяжёлый бой, мы были на пределе, а ему хоть бы хны! И именно в тот момент Акутагава сказала, что нам нужно объединить способности. Дазай что-то подобное говорил, и я не сильно удивился. Но когда расёмон лёг мне на плечи, соединился с моим тигром, я почувствовал невероятно мощную силу. Нам удалось победить Фицджеральда. Вот только из-за всплеска его силы, плащ, который я держал, улетел. А Акутагава мне даже ничего не сказала. Мы остановили Моби Дик от падения, но затем кто-то смог снова его запустить. Только помощь Кёки спасла город от уничтожения. Нам пришлось быстро спасаться с Моби Дика и в ту минуту возникла проблемка. Времени было мало и мы нашли лишь два парашюта, а нас было трое: я, Акутагава и мистер Герман, чьей способностью и был Моби Дик. Но в моей голове возникла мысль. Я взял девушку на руки и прыгнул, предварительно обмотав хвост вокруг ее талии, чтобы не упала. Она крепко ко мне прижималась, щурясь от сильного ветра. Но когда мы наконец были на земле, она чуть не оторвала мне хвост и произнесла целую тираду о том, как не нужно её бесить. Вот только в тот момент я думал о другом: во-первых, почему Акутагава такая лёгкая, будто и не ест вообще; во-вторых, думал о том, какая она милая и маленькая (я был выше её на полторы головы).       Но самым переломным моментом в моей жизни стало появление вампиров. Мы с Акутагавой сражались против командира ищеек — Фукути. И это было просто невозможно. Никакие наши атаки не могли даже задеть его, я был уверен в проигрыше. В какой-то момент меня ранили, отбросив от Акутагавы на несколько метров. Потом всё было как в тумане: мужчина занёс лезвие, намереваясь отрубить голову мафиози. Я бегу со всей скоростью, отталкиваю девушку, принимая удар на себя и теряю сознание.       Очнулся уже в неизвестном мне месте, поняв только, что нахожусь в квартире. Помню, как попытавшись встать с кровати, на шум прибежала Акутагава. Мы несколько секунд смотрели друг на друга, когда она вдруг крепко обняла меня. Рана на груди заныла и она так же внезапно отстранилась. Мне тогда показалось, что её глаза были влажными. Из её рассказа, я понял что нахожусь у неё дома (она не знала, где я живу), и что она спасла нас обоих, кинув дымовую гранату и скрывшись с помощью расёмона. В порыве восхищения этой девушкой я воскликнул: «Ты такая замечательная, Акутагава!». Мы оба в тот момент покраснели, а Акутагава впервые назвала мне своё имя. — Рюноскэ… Акутагава Рюноскэ… — Красивое имя, Рю-сан!       Она возмутилась такому сокращению и взяла с меня клятву, что ни один детектив и тем более полицейский никогда не узнает об этой квартире. И при том Рюноскэ провожала меня, плотно закрыв мне глаза расёмоном. Мне пришлось на ощупь передвигаться, поэтому запомнить адрес бы всё равно не смог.       Когда наконец вампиризм закончился, а Достоевский был окончательно побеждён, Дазай признал Рюноскэ. Их историю мне рассказал Гин, после чего я немного отдалился от Дазая. Было очень жаль Акутагаву.       После такой ошеломительной победы, агентство и мафия решили временно забыть некоторые разногласия, устроив совместный корпоратив. Тогда-то и случился наш первый поцелуй. Дазай собирался нас обнять, а по итогу столкнул нас лбами, из-за чего мы поцеловались. Рюноскэ от шока упала в обморок прямо мне в руки, а Дазай потом за это огребал от какой-то рыжей девушки-мафиози.       После той неловкой ситуации, я и Рюноскэ избегали друг друга несколько дней. Нет, я пытался как-то заговорить с ней, но это было слишком смущающе. И тогда передо мной снова оказался Дазай со своей «умопомрачительной» идеей, как он сам её назвал. А после того как озвучил её, я понял, что точно не справлюсь.       Два дня я честно пытался отыскать Акутагаву среди прохожих на улице, а на третий мой пыл подостыл. Я тогда сильно боялся, что ей вообще всё равно на меня и никакое признание в любви точно не нужно. Правда, потом я собрался с мыслями и на четвёртый день наконец заметил знакомую чёрную макушку. Не теряя времени, я схватил Рюноскэ за руку, затащил в тёмный переулок (причём это оказался тот самый, где мы впервые встретились), прижал к стене и… застыл. Все нужные слова выветрились из головы, стоило увидеть эти широко распахнутые от удивления глаза и яркий румянец на щеках. Она даже не пыталась вырваться или призвать расёмон, Рюноскэ просто ждала, что я скажу. До сих пор удивляюсь как не умер там же от смущения. Потом собрался кое-как с духом и громко выпалил три слова. Я ожидал насмешки, удара, даже смерти! Поэтому её тихое «Я т-тоже» было шоком для меня.       Второй наш поцелуй оказался не совсем удачным. Мы оба ещё не умели целоваться, поэтому даже не знали как это вообще делается. Но к первому свиданию я подготовился основательно: прочитал всю литературу о поцелуях и узнал о том, что нравится Рюноскэ (спасибо её брату). Мы вместе с Гином заставили Рю сходить к врачу, что выписал ей отличные таблетки, и теперь она не мучилась сердечными болями***.       Мы начали встречаться, у нас иногда случались ссоры, но мы едва ли ссорились по-настоящему. У нас были доверительные отношения. И, честно говоря, меня могла понять лишь Акутагава, а я понимал её. Мы знали друг о друге всё, не скрывая ничего. Было сложно и долго, но в итоге мы не только прекрасные напарники, но и хорошая пара. Дазай был прав, когда говорил, что мы созданы друг для друга.       Потом я переехал в квартиру Рюноскэ. После вампиризма ищеек расформировали, поручая всю работу нашему агентству. Увеличилось количество работы и зарплата, чему я несказанно был рад. А после нескольких месяцев я вполне мог купить отличную квартиру. Вот только сама Рюноскэ захотела остаться именно в своей, а я просто согласился. Да и та сковородка выглядела весьма красноречиво.       Эти воспоминания вызвали у меня улыбку. Как же я благодарен всем тем, кто привёл в мою жизнь это, иногда хмурое, солнышко, но у которого была самая красивая улыбка.       Я лежал на кровати, боясь лишний раз шевельнуться. На моей груди спало маленькое сонное создание, будить которое я бы не посмел. Сегодня выходной, а Рюноскэ и так редко нормально высыпается, очень часто работая по ночам. Пусть хоть сегодня нормально выспится.       И тут как гром среди ясного неба, громко звякнул мой телефон, уведомляя о новом сообщении. Рюноскэ зашевелились и мне захотелось выкинуть телефон в окно, вместе с тем, кто написал сообщение. А это, очень вероятно, был Дазай. Он один может написать мне в выходной день, даже если на часах нет хотя бы семи часов.       Рю подняла свою немного растрёпанную голову. И пока она протирала глаза, я ласково поцеловал её в лоб, после чего потянулся за телефоном. — Опять Дазай? Что у него на этот раз? — Хм… Ты не поверишь, Рю! Дазай женится! — До него наконец дошло, что спустя несколько лет отношений, пора наконец сделать Чуи-сан предложение? Она его не убила? — Не-а, всё у них отлично. Накахара-сан согласилась. — Вот и хорошо.       Рю встала с кровати, направляясь в ванную, а я отправился на кухню готовить завтрак. Сегодня мы с ней идём гулять. И Рю даже не подозревает, что я собираюсь сегодня сделать ей предложение (которое, я знаю, она ждёт). Как раз в тот момент, когда я раскладывал яичницу по тарелкам, в кухню вошла Рю. Уже окончательно проснувшаяся. — Ну что, Рю, идём сегодня гулять? — Конечно. Только давай зайдём в книжный: мне должны доставить мои книги. — С удовольствием!       Мы пили чай, иногда обмениваясь несколькими словами. Я улыбался, предвкушая её восторг. Рюноскэ даже не догадывается, что вместе с книгами ей придёт необычный конверт с кольцом внутри. Она удивится, потом обрадуется и наконец скажет заветное «Да!». Затем сыграем свадьбу, заведём ребёнка или двух и станем самой настоящей семьёй. Самой крепкой, что не разрушит ничто в этом мире. — Ты так улыбаешься, будто сегодня должно случиться что-то хорошее. — Рюноскэ сделала глоток и улыбнулась. Обожаю её улыбку. — Кто знает. А улыбаюсь от того, что у меня есть ты! — Бака! Не говори такие смущающе слова! — на щёчках Рю появился румянец и она попыталась скрыть улыбку ладонью. Вот только от моих зорких глаз не спрячешься.       Я крепко прижал её к себе, утыкаясь носом в тёмную макушку. Рю покраснела ещё сильнее, но обняла в ответ. — Люблю, — прошептал я. — Я тоже.