Всё, что ты мне дашь

      На что она надеялась? Что двигало принцессой Дориата, когда она ступила на проклятый мост Тол-ин-Гаурхота, вызывая своими песнями на бой всех обитателей вражеской крепости? Быть может, величайшая любовь? Слепая вера в победу добра над злом? Храбрый Хуан, перебивший целую стаю вражеских волков, всё же успел подарить своей хозяйке толику надежды на победу. Но когда из ворот крепости выскочило настоящее чудовище, истинный демон в зверином облике, то не устоял даже прославленный валинорский пёс. А что до самой Лютиэн, то её хватило только на одно. На позорное падение в обморок. И огромная клыкастая пасть стала последним, что несчастная принцесса запомнила в той бесславной битве, прежде чем её поглотила неумолимая тьма.

***

      Лютиэн пришла в себя от того, что кто-то вылил ей на голову целый ушат ледяной воды, а потом с силой тряхнул.       - Повежливее, Азрат, - злые и насмешливые слова заставили девушку распахнуть глаза. – Как-никак, перед нами дочь короля Дориата.       Обнаружив склонившегося над собой орка, эльфийская принцесса вскрикнула и попыталась отодвинуться подальше, но закованные в цепи руки и каменная стена за спиной не позволили этого сделать. Пленница сидела прямо на грязном полу мрачной и сырой темницы, освещаемой висевшим за дверью факелом. Убедившись, что она очнулась, орк отошёл в сторону, не забыв при этом недовольно буркнуть:       - Королей развелось… Как собак нерезаных. И чего они повадились к нам шастать?       - Сам удивляюсь, - голос его собеседника отдавал откровенным пренебрежением. - Быть может, наша гостья соизволит нам это объяснить?       Ещё одна фигура будто выплыла из окружающего мрака и остановилась прямо перед Лютиэн, заставив девушку замереть от внезапно накатившегося ужаса. Мужчина перед ней был высокого даже по эльфийским меркам роста и носил чёрную мантию. Но его лицо… Столь правильные и плавные черты лично ей доводилось видеть лишь у двух существ в этом мире – у собственной матери и у себя. Золотистые локоны рассыпались по плечам, тускло поблёскивая в свете факелов, а глаза мужчины сияли изнутри каким-то нездешним янтарным светом. С такой внешностью он вполне сошёл бы за одного из западных владык, если бы не чувство надменности и превосходства, отражающееся в каждом движении. Жёсткий и безжалостный взгляд был способен прибить прямо к стенке кого угодно.       - Наверное, я должен представиться… - как бы невзначай заметил мужчина, и тут же был перебит.       - Я догадываюсь, кто ты, Саурон, - процедила сквозь зубы девушка, сбросив первоначальное оцепенение и заставив взять себя в руки.       Услышав столь ненавистное ему ругательное прозвище, хозяин Тол-ин-Гаурхота печально вздохнул.       - Кажется, наша гостья совсем забыла о вежливости. Эй, Азрат, может преподать ей небольшой урок?       - Как прикажешь, господин, - орк с готовностью кивнул, но потом неуверенно добавил: - И всё же я осмелюсь напомнить о распоряжении нашего владыки. Если мы попортим его новую игрушку…       - Ах, да. Мелькор… - Саурон будто и впрямь что-то вспомнил. – Интересно, для чего она ему?       Рычащий гортанный смех орка явно отдавал чем-то похабным и заставил Лютиэн вжаться в стену ещё сильнее.       - Нет, я серьёзно, - хозяин крепости наградил свою пленницу жестокой ухмылкой. – Или ты забыл, Азрат, какого Мелькор роста? Для чего ему нужна такая маленькая, совершенно бесполезная, игрушка? Отдаст кому-то другому? Полагаю, она сдохнет при первой же попытке ею попользоваться, как это делают все эльфийки.       Медленно подойдя поближе, будто рассчитав каждое своё движение и тот эффект, которое оно производило, Саурон склонился над жертвой и с силой дёрнул за волосы, заставляя девушку смотреть ему в глаза.       - Ты действительно красива, дочь Тингола, - согласился он, внимательно разглядывая её испуганное лицо. – Даже с мокрыми волосами. Говорят, ты умеешь неплохо петь и танцевать?       - Точно! – поддакнул Азрат. – Будет танцевать нагишом на потеху всему Ангбанду! Хотя, кто его знает. Говорят, наш владыка весьма горазд на различные придумки.       Орк снова принялся противно гоготать, но тут же заткнулся под строгим недовольным взглядом своего хозяина.       - Чему ты радуешься? – удивился Саурон. – Мелькор решил порезвиться, а проблемы будут у нас. Как с теми проклятыми камнями. Ему светящиеся стекляшки в корону, а нам воевать с нолдор. С нолдор, которые вообще не явились бы сюда, если бы он их не разозлил! Представь, что случится, когда владыка и правда решит поиграть со своей новой игрушкой. Король Тингол объявит нам войну, и это станет для него вопросом чести. Синдар много лет скрывались в своём Дориате и ни во что не вмешивались. Но теперь они объединятся с нолдор и заявятся сюда.       - Уверен, мы их победим, - всё же не преминул заметить орк, хоть и было ясно, что он встревожен.       - Да, возможно, - согласился Саурон. – Полагаю, Ангбанд действительно устоит. Но Тол-ин-Гаурхот… Мелькор начал думать не тем местом. Когда я с ним встречусь, то поставлю вопрос ребром.       - К… как скажешь, господин… - послушно пробормотал орк, явно смущённый столь непочтительными словами о владыке. Хозяин Тол-ин-Гаурхота всегда позволял себе больше других, и никто не смел ему перечить. Никто, за исключением самого Мелькора.       - Осталось выяснить сущую малость, - тёмный майа снова обернулся к своей пленнице. – Скажи мне, принцесса, что всё же побудило тебя заявиться в нашу крепость?       Быстро уцепившись за последнюю возможность разузнать хоть что-то о судьбе любимого, Лютиэн вновь попыталась собрать свою решительность и гордо вздёрнула подбородок.       - Я ищу человека по имени Берен. Мне известно, что он направлялся к вам.       - Берен? – Саурон явно ожидал другого. – Эй, Азрат, как там у нас поживает сын Барахира?       - Да никак, - орк снова заржал. – Его сегодня утром волки сожрали.       - Что, уже?       - Так проголодались. А тут свежее мясо…       Азрат продолжал веселиться, несмотря на брезгливое выражение лица стоящего рядом хозяина. Зато Саурон наконец-то заметил внезапно остекленевший взгляд своей новой «гостьи».       - Что ж, принцесса, - с ухмылкой сообщил он. – Боюсь, нужного тебе человека у нас больше нет.       Но Лютиэн продолжала молчать, просто не в силах осознать весь ужас прозвучавших фраз. Сожрали?! Мясо?! Воспалённый разум по-прежнему отказывался в это верить, и только открывшаяся в сердце пустота буквально прокричала, что её тюремщики не врут. Берен… Её возлюбленный Берен был действительно мёртв! Ни единого осколка его сознания, ни единого обрывка человеческой души здесь больше не ощущалось. Неужели весь её побег из Дориата был напрасным?!       - Зачем тебе этот смертный? – преспокойно продолжил Саурон. – Я бы ещё понял, если б ты пришла за королём Фелагундом…       Но его расспросы внезапно были прерваны даже не воплем, а каким-то жалким воем, что вырвался из уст прикованной к стене несчастной девушки. Её тело заметно задёргалось, а из глаз хлынули слёзы.       Одна из бровей хозяина крепости удивлённо поползла вверх.       - Что это с ней? – так и не дождавшись ответа, тёмный майа обернулся к орку. – Ливани-ка ещё водички.       Но даже второй ушат с ледяной водой не дал никаких результатов. Эльфийка продолжала рыдать, не желая отвечать ни на один заданный вопрос.       - Ты что-нибудь понимаешь? – Саурон снова обратился к своему слуге.       - Похоже, этот человек был ей сильно дорог, - предположил орк, разглядывая их жертву.       - Дорог? Смертный для эльфийки? Да ладно! - хозяин Тол-ин-Гаурхота громко фыркнул. – Эти эльфы столь высокомерны, что на человека даже и не посмотрят! Люди для них – существа низшего сорта. Согласна, принцесса?       Насмешливый голос врага заставил Лютиэн стиснуть кулаки, наполнив темницу звоном цепей.       - Безумное чудовище! Будь ты проклят! Ты, и твоя кровожадная свора псов!       Впрочем, даже эти её слова быстро потонули в продолжающихся рыданиях. Янтарные глаза Саурона недоуменно мигнули.       - Э… Погоди-ка…– теперь изо рта майи вырвался удивлённый смешок. – Ты и этот человек… Вы, что, серьёзно?!       И прямо на глазах у прикованной девушки её главный тюремщик сложился от громкого хохота.       - Задница Моргота! Что творится в этом мире? Неужели он наконец-то сошёл с ума?       - Мелькора… - осторожно поправил орк. – Не Моргота, а Мелькора…       - Без тебя знаю, что Мелькора! – Саурон продолжал трястись от смеха. – Эльфийская принцесса и какой-то бродяга? Нужно непременно написать письмо королю Дориата! Сдаётся мне, что после смерти этого человека, Тингол очень сильно нам задолжал!       - Бесстыжая тварь! – смех врага породил в душе Лютиэн столь глубокую ненависть, что сейчас её едва ли узнала бы собственная семья. – Ты ответишь за это! Клянусь солнцем, луной, клянусь именем Элберет, ты ответишь! Судьба покарает тебя за все преступления!       Но даже это страшное обещание не вызвало у Саурона ничего, кроме очередной самодовольной ухмылки.       - Твои сопли начинают мне надоедать, - поняв, что причины появления тут эльфийки были самыми идиотскими и, как следствие, утратив к пленнице всякий интерес, майа направился к выходу, поманив орка за собой. – Кажется, тут всё ясно. Принеси мне вина, Азрат. Помянем лучше старика Драуглуина. Был он собакой по жизни и сдох как собака.       - И то правда, господин, - опять поддакнул довольный Азрат. – Прикажете отправить девку в Ангбанд?       - Нет. Пока что нет.       Обе зловещие фигуры скрылись во тьме, а дверь в темницу со скрипом закрылась. Какое-то время Лютиэн ещё слышала их шаги, где-то лязгнула вторая дверь, и всё затихло. Пойманная девушка вновь разрыдалась, но теперь единственным ответом на все её проклятия был весьма отдалённый волчий вой. Должно быть, именно этот звук и стал последним, что слышал её возлюбленный Берен в своей недолгой человеческой жизни.       Так уж вышло, что больше всего на свете нынешний хозяин Тол-ин-Гаурхота обожал порядок. И установленные им правила были одинаковы для всех. Никакой разломанной мебели, никакого дерьма на полу и обглоданных костей. Все провинившиеся получали наказание вплоть до смертной казни. И упаси Эру, то есть Моргот, устроить хоть кому-то попойку без повода. Этими порядками тёмный майа изрядно выносил мозги всем обитателям Ангбанда, за что в итоге и был сослан на границу под предлогом боевых действий.       Впрочем, тут, в отобранной у эльфов крепости, царила столь невыносимая скука, что повод для попойки владыка Саурон готов был искать сам. И сегодня он был. Гибель целой стаи волков от зубов Хуана просто требовала её отметить. В смысле, оплакать. Чувствуя некоторую путаницу в мыслях, майа опустошил очередную бутылку вина и откинулся на спинку рабочего кресла. Пить при всех в тронном зале оказалось как-то неудобно, зато в кабинете – самое то. Главное, что повод имелся, а значит, порядок был соблюдён.       Но вскоре внимание хозяина крепости привлёк настойчивый стук в окно. За стеклом, прямо на карнизе, висела огромная летучая мышь. Опять Тхурингвэтиль. В другой раз можно было бы и прогнать, но только не сегодня. Ведь Саурон прекрасно знал, что она летала в Ангбанд и должна была доставить весьма интересующие его вести.       Недовольно покинув своё кресло, майа вылез из-за стола, распахнул окно и позволил летучий мыши влететь в кабинет. Тут же обернувшись женщиной, Тхурингвэтиль подобострастно поклонилась и протянула своему хозяину запечатанный свиток.       - Приказ от владыки Мелькора, - пояснила она, состроив гаденькую улыбку. – Велено передать прямо в руки.       Смерив «мышь» подозрительным взглядом, Саурон сломал печать и развернул свиток. Такое поведение Тхури уже не сулило ничего хорошего. Янтарные глаза быстро пробежались по довольно неровным строчкам и тут же вспыхнули от ярости.       - Ещё сто лет?! Сто лет в этой дыре?! Я – его наместник, а не какой-то паршивый комендант! Моё место в Ангбанде, а не тут!       - Ты больше не наместник, Майрон, - Тхурингвэтиль картинно вздохнула. – Владыка Мелькор освободил тебя от этой должности. И мой тебе совет, постарайся не потерять хотя бы нынешнюю.       На секунду прикрыв глаза, Саурон попытался успокоиться, но получалось с трудом. Отменить приказ Мелькора он всё равно не мог. Зато мог добиться его отмены, разобравшись в причинах такого к себе отношения.       Неторопливо подойдя к слегка напуганной этим женщине, майа обошёл её и остановился прямо за спиной. Тхури всё ещё сохраняла способность принимать человекоподобный образ, но с годами он становился всё более отталкивающим и слегка звериным. Ощутив прикосновение его пальцев, плечи оборотня нервно дёрнулись. Склонившись к её слишком большому и широкому заострённому уху, Саурон тихонько зашептал:       - Я уверен, что тебе всё известно. Расскажи мне. В чём истинная причина подобного распоряжения?       - Нууу, не знаю… - женщина притворно задумалась.       - Оплата, как обычно. Но, предупреждаю, я сегодня пил.       - Кровь с вином? Мммм… - Тхури мгновенно оживилась и провела языком по губам, демонстрируя острые клыки. – Ладно, слушай. Говорят, это всё из-за Готмога. Предводитель балрогов рассказал Мелькору, будто в то время, пока владыка был в плену у валар, ты нахально сидел прямо на его троне…       - А где я должен был сидеть?! – в глазах Саурона снова вспыхнуло едва потушенное пламя. – Рядом на сломанном табурете?! Я – наместник! Я и должен был сидеть на его месте!       - Но это ещё не всё. Готмог намекнул, будто за все эти четыре тысячи лет ты не проявил ни капли расстройства.       - А он думал, что я обрыдаюсь?! Все четыре тысячи лет буду заливаться горючими слезами?! Нет, Тхури. Кто-то из нас должен был отбросить прошлое и полностью сосредоточиться на настоящем. А оно, если помнишь, было весьма хреновым.       - Я-то помню, - женщина с досадой отмахнулась. – Но Готмог… Он рассказал Мелькору про твои глаза. Что ты совсем их не прятал, а наоборот выставлял напоказ и глазел во все стороны.       - Да что вы прицепились к моим глазам?! – Саурон всё больше выходил из себя. – Я – всевидящий дух, следящий за порядком в этом мире! Мне положено всё видеть!       - Да, положено, - согласилась Тхурингвэтиль. – Положено, но кем? Мелькор прав, и предназначение таких, как ты, хорошо нам известно. Всевидящие духи должны показывать Эру всё, что происходит в этом мире. Все несправедливости, все беды, все искажения его замысла. Так ведь, Майрон? И где гарантия того, что Он не смотрит через эти глаза прямо сейчас? Именно поэтому Мелькор и велел тебе никогда их не открывать!       - А без меня Эру прям не знает, что тут происходит, - снова съязвил тёмный майа, упорно не желая признавать свою неправоту. – Или ты думаешь, что Он подсмотрит за нами и сообщит о чём-то Манвэ? Что-то не припомню ни одного подобного случая. Если такая связь и была, то она давно разорвана.       - Даёшь руку на отсечение?       - Рука мне ещё пригодится, - отпрянув от уха женщины, Саурон всё же задал ей новый уточняющий вопрос. – Так что случилось с Готмогом? Почему он решил поговорить с владыкой именно сейчас?       - А ты не догадался? - Тхури насмешливо хихикнула. – Это из-за той истории с Глаурунгом. Заставить предводителя балрогов убирать дерьмо за драконом и не ожидать ответных действий? Довольно глупо с твоей стороны.       - Ах, вот оно что… - хозяин Тол-ин-Гаурхота наконец-то понял. – Но мои порядки едины для всех. Готмог выгуливал Глаурунга в неположенном месте и получил по заслугам.       - Готмог – балрог, а не какой-то орк! – возразила женщина, продолжая удивляться глупости своего начальника. – Нельзя ставить всех под одну гребёнку! А если бы это был сам Мелькор? Ты отправил бы разгребать дерьмо даже его?       - Дерьмо за Мелькором разгребаю обычно я, - едко заметил майа. – На то я и наместник. Но разгребать его ещё и за вами я не собираюсь.       - Ты был наместником, - напомнила Тхурингвэтиль, сделав особый акцент на слове «был».       - Хорошо, был, - согласился Саурон. – Значит, ещё сто лет? Ничего страшного. Я никуда не спешу. Вот увидишь, без меня у них точно всё развалится, пойдёт не так, как надо и окончательно зарастёт дерьмом. А приказ Мелькора будет отменён.       Но в ответ на это Тхури лишь печально вздохнула. Всевидящий дух был иногда до странного слепым. Должно быть, слишком сильно привык жить в чистоте. Ей ли не знать? Чем больше в доме скапливается дерьма, тем меньше остаётся желания его разгребать.       - Как на счёт моей оплаты?       - Ладно, кусай.       Расстегнув застёжку на мантии, хозяин крепости послушно подставил обнажившуюся шею. Нетерпеливо прильнув к нему, женщина всадила в кожу острые зубки и принялась за свою трапезу. Кровь пьянила её сама по себе, кровь майар пьянила в двойне, а кровь майар вместе с вином… Уже второй раз за день Саурон брезгливо поморщился.       - Кто эрухини жрёт, кто кровь пьёт… С кем я вообще живу?       Но отталкивать Тхури он всё же не стал, позволив ей напиться вдоволь. Ведь свою часть сделки она полностью исполнила. Отцепившись, наконец, от чужой шеи, женщина-оборотень посмотрела на него осоловевшим взглядом и заулыбалась целым рядом ровных белоснежных клыков.       - Ма… Майрон! Ты… такой… кра… красивый! Я с… совсем не стою на ногах!       Сильно пошатнувшись, Тхурингвэтиль начала оседать на пол, но была ловко поймана своим господином. Подтащив её к выходу из кабинета, Саурон открыл дверь и громко крикнул:       - Эй! Азрат!       Орк появился как из-под земли.       - Отнеси госпожу Тхуригвэтиль в её покои.       - Как прикажете, - за время своей службы у хозяина крепости Азрат успел привыкнуть ко всему и поэтому даже не удивился. Забрав женщину, орк послушно взвалил её на себя.       - И ещё, - добавил майа. – Распорядись, чтобы нашу принцессу привели в порядок и доставили в мою спальню.       - П… принцессу? – испуганный орк тут же застыл на месте. – Но… но как же приказ владыки?       - Не волнуйся, Азрат. Твоё дело – выполнять мои поручения. А вопрос с владыкой я улажу сам.