***
— Осторожно! — Чанзи поймал его за руку, не дав ему упасть. — не сходи с тропы, я понимаю, что тебе интересно, но мы уже почти пришли. И нас там ждут. — да как с неё не сходить, если она непроходимая?! — ну… Да, немного заросла… к отцу последние полгода никто не ходил, из-за нападений Зверя люди вообще перестали путешествовать между поселениями. Ну, разве что члены Экспедиции, эти чудики... Вот, пришли, не ворчи. Совершенно неожиданно они оказались посреди поляны. Чёрные от недостатка света стволы деревьев остались за спиной, и перед ними вырос ухоженный домик. Мягким светом горели окна, внутри суетились тени. Чанзи поднялся на крыльцо, уверенно перешагивая предпоследнюю ступеньку и позвонил в дверь. Блэк так не сделал, и узнал, что предпоследняя ступенька жалобно скрипит. Чанзи с недоумённым взглядом обернулся — "что за звук?" Было написано у него на лице, но ничего сказать он не успел, потому что открылась дверь. — Чанзи, созвездие моё! — невысокая, но крепкая женщина с такими же дикими кудрями, как и у Чанзи, широко улыбнулась, крепко обнимая сына, который первее успел стиснуть её в объятиях. — привет, мам. Это мой Блэк, т-то есть, это Блэк, мой очень близкий… друг. — представил он своего спутника, как только выпустил мать из объятий. Блэк едва заметно усмехнулся. — здравствуйте, миссис Виз. — ох, брось, дорогой, это муж любит, когда к нему обращаются по фамилии, а меня зови Ликка. Очень рада с тобой познакомиться, Чанзи очень хорошо о тебе отзывался. Ах, ну что же вы на крыльце, проходите, тепло не выпускайте! — не переставая улыбаться, она пропустила их в дом и прикрыла за Блэком дверь. Чанзи взял у него из рук шарф и не глядя швырнул на полку над крючками для курток. Ликка проводила их в гостиную, где, сгорбившись над какой-то книгой, сидел и покусывал карандаш мистер Виз. Блэк не мог стереть с лица улыбки: когда Чанзи был крайне сосредоточен, он вёл себя точно так же. Впрочем, отец Чанзи тут же отложил это всё, как только увидел гостей. Блэк дал родственникам обняться — он был немного удивлён таким... Доверительным отношениям Чанзи с отцом, но промолчал: не ему судить о том, как должно быть в других семьях. Пожал руку мистера Виз после короткого представления от Чанзи — на этот раз он не запнулся, и слава богу. Мистер Виз оказался довольно высоким, атлетично сложенным мужчиной с гладкими темными волосами, собранными в небрежный низкий хвост, и лёгкой щетиной. На носу с горбинкой — ещё одна схожесть — поблескивали очки. В целом, он производил впечатление человека серьёзного и собранного. Блэк и Чанзи устроились на диванчике, пока миссис Виз отлучилась на кухню. — Мам, не суетись, мы ненадолго, правда. Заскочили к вам, по пути было. — А куда это вы собрались? — поинтересовался мистер Виз, пока его жена суетливо разливала чай по внушительного размера кружкам, из кроохотного заварочного чайничка. — так в святилище, полнолуние же. — О. Так может твой друг пока останется у нас?.. зачем заставлять его ждать, пока ты допишешь письмо? — глаза мистера Виз странно блеснули из-под очков. Блэк не особо понимал, что происходит, но чувствовал: ситуация вдруг стала чуть напряжённее. Он предпочёл молчать, делая вид, что ему безумно интересна собственная чашка. — Ты не понял, пап. Блэк не будет ждать снаружи. Он пойдёт со мной в святилище. Я хочу показать ему наши обычаи. Последовала пауза. Довольно... Тяжёлая пауза. Блэк тихо отпил из чашки и едва не подавился — было слишком горячо, даже для него. Изначальные со своим внутренним огнём…! — Ясно. — наконец констатировал отец, задумчиво пригубив свою чашку. Да что тут происходит?! — ммм, Луна моя, ты не мог бы помочь Чанзи вытащить печенье из духовки? Мне кажется, всё уже готово. Только не торопитесь, оно горячее. И поставьте чайник на огонь. Как раз в чай дольете кипятка. — миссис Виз, пристроившаяся рядом с мужем, бросила обоим выразительный взгляд. Мистер Виз покорно кивнул, взял заварочный чайничек и отправился на кухню. Чанзи пожал плечами и последовал за отцом. Как только оба скрылись за дверью, она вперила хищный взгляд прямо на Блэка. — Слушай, я не идиотка, и со зрением у меня пока всё нормально, так что не вижу смысла притворяться. Давай без обидняков: кто ты для моего сына? Если до этого Блэку просто было неуютно, то сейчас он почувствовал себя напряжённо. — что за допрос, миссис- — я попросила называть меня "Ликка". Не уверена до конца, что ты там сделал, но раз Чанзи готов притащить тебя в само святилище, он относится к тебе и вашей… дружбе… совершенно серьёзно. Раньше он и носа из своего дома не высовывал. Рассорился с Баки, другом детства. А потом произошла вся эта галиматья с Варнером. Ликка вдруг из яркой красивой женщины превратилась в суровую валькирию. Она вся подобралась, и смотрела на Блэка рубиновыми глазами серьёзно-серьёзно. — появился Ты, и он стал трещать о тебе без умолку. Блэк, ты не отсюда, ты из другого мира. И, может быть, ты не знал, но для нас привести в святилище чужого человека, тем более в полную луну — серьёзное пригрешение. Я не идиотка, и я вижу, как у него горят глаза, когда он говорит о тебе. Итак, Блэк, я хочу спросить тебя: если Чанзи действительно так сильно тебе доверяет, что готов показать нашим предкам… значит ли он для тебя то же самое, что и ты для него? Блэк, кажется, весь превратился в комок нервов за то время, пока Ликка засыпала его фактами. Чанзи рассказывал о нём родителям. Показать Блэку святилище — куда больше, чем просто "тур по традициям", как бы он ни старался выставить всё в таком свете. И что значит "показать предкам"?! Он осторожно наклонился над столом, чтобы быть ближе к Ликке, и ответил, понизив голос: — вы действительно очень сильно его любите. Не волнуйтесь, миссис Виз. Он правда значит для меня столько же, сколько я значу для него. А может и больше. Ликка даже не стала поправлять его. Она только вымученно, но счастливо улыбнулась и молча кивнула, смаргивая слёзы. Чуть сжав ладонь Блэка, шепнула одними губами: — спасибо за честность. Вы и правда очень хороший молодой человек. И очень воспитанный. Она вдруг отпустила его, быстро утёрла слёзы, и откинулась в кресло как ни в чём ни бывало. Через секунду в гостиную вошел Чанзи с заварочным чайничком в руках, и мистер Виз с тарелкой печенья.***
Мистер Виз с кряхтением выпрямился и поставил противень с горячим печеньем на плиту. Чанзи молча подал лопатку, а сам выключил воду в кране и поставил чайник греться. — Ну… и давно вы вместе? — со вздохом спросил мистер Виз. Чанзи удивлённо приподнял брови. — ой, ладно тебе. Мы с Ликкой не круглые идиоты. Итак, давно вы вместе? Чанзи смущённо прокашлялся. — ещё до того как вы устроили эти игры с фрагментом. — О. Оба ещё немного помолчали. Тихо булькала нагревающаяся вода. Мистер Виз переложил всю выпечку в тарелку и убрал противень обратно в духовку. — ты кольцо взял? — что?! Н-нет, я не планировал так скоро… хотя… Не знаю. Думаю, всё-таки в ближайшем будущем предложу ему. — ну слава Эребону. Своди его на Чёрное озеро, оно в полную луну особенно красиво. Там я сделал предложение твоей маме…— мистер Виз мечтательно улыбнулся. У Чанзи отчего-то сдавило горло. — пап? — м? — спасибо тебе. За то, что ты, ну… — да не за что. Главное, чтобы ты был счастлив. Если ты счастлив с ним — значит, пусть будет так. Чайник закипел, и Чанзи перелил воду в заварочный чайничек. Украдкой утёр слёзы нежности с уголков глаз. Он стал совсем сентиментальным в окружении людей, которых любит. И которые любят его.***
Они ещё некоторое время пили чай с печеньем, обсуждая всякие мелочи. Речь зашла о недавнем исследовании мистера Виз, и Блэк вдруг понял, что это именно та тема, в которой он разбирается. За дисскусией время пролетело незаметно, и на протяжении всего разговора мистер Виз в ответ на его рассуждения бросал одобрительные взгляды. Очевидно, и отцу Чанзи Блэку удалось понравиться. В конце-концов, они засобирались ближе к девяти вечера. миссис Виз — "Ликка", поправил себя Блэк — дала им с собой оcтавшееся домашнее печенье, заботливо завёрнутое в бумагу — Чанзи отпирался, но она настояла, что напечёт ещё, если захочет, — и чуть не забыла отдать им письма для предков. Блэк никак не мог перестать улыбаться одними уголками губ. Напоследок Ликка крепко обняла обоих и отпустила наконец в святилище. Оба снова скрылись в лесу, и вот уже вновь шагали по извилистой тропинке, ловко перешагивая корни деревьев. — чего загрустил? — Чанзи всё это время держал Блэка под локоть свободной рукой, чтобы тот снова не споткнулся. Он никак не переставал светиться счастливой улыбкой с момента, как они ушли из дома семьи Виз. Но чем дальше от гостеприимного дома они отходили, тем заметнее мрачнел Блэк. — Эхх… да так… Я тут подумал: твои родители, они… ну, знаешь. Идеальная супружеская пара? Как в книжках. — ты это к чему сейчас? — Чанзи вдруг стал серьёзнее, даже убрал в карман мантии печенье, которым только что увлечённо хрустел. Блэк снова вздохнул, натянул шляпу пониже и вперил взгляд вниз, под ноги. — ни к чему. Просто… я очень много лет не виделся с родителями. Ты… Даже не представляешь, какой ты счастливый. Ты в любое время мог придти к ним, рассказать, как дела у тебя, и узнать, как живут они. Я даже немного завидую. Всё ещё с очень серьёзным лицом Чанзи остановился прямо перед ним. Мягко и ободряюще сжал ладонями его плечи. — эй. Ну, посмотри на меня. Тише, не плачь, ради Эребона… Ох, Блэк. Прости, я не хотел тебя расстроить… всё, иди сюда. Родители Блэка всё ещё не пришли в себя — после взрыва в замке Варнера произошел обвал, и едва удалось расчистить его — Блэк тут же бросился к своим родителям. Правда, нашёл он их тела. Гектору едва удалось успокоить его истерику, заверив в том, что при надлежащей медицинской помощи они обязательно придут в норму. Сейчас оба его родителя были в арнирском госпитале, до сих пор без сознания. — слушай, я обещаю, мы вместе обязательно навестим их, как только сможем. Обещаю, слышишь? Блэк сиротливо уткнулся лбом в его плечо. Голос дрожал. — Я боюсь. Примут ли они меня? До того как я сбежал, я был глупым подростком. Они таким меня и запомнили… Знаешь, я постоянно их расстраивал. — он весь как-то поник, обмяк в объятиях. Чанзи погладил по голове — всё будет хорошо. Разумеется они примут тебя, моё затмение. И будут тобой гордиться. Блэк, ты же спас целые вселенные… Ты изменился, но, поверь мне, изменился к лучшему. А сейчас идём, я хочу, чтобы ты увидел наше святилище. Особенно сегодня. Как бы Блэк ни хотел постоять вот так, обнявшись, ещё немного, Чанзи утёр его слёзы, поцеловал в щёку и, крепко держа за руку, повёл за собой, рассказывая какую-то чушь, только бы отвлечь от плохих мыслей. Такой хороший. Такой родной. С ним Блэк действительно чувствовал себя в безопасности. Он, наконец, чувствовал себя Нужным и Любимым.***
До святилища отсюда было недалеко: сначала Блэк увидел какой-то холм, и мало что понял, но потом, когда Чанзи снял маскировочную иллюзию… — здесь мы храним письма, на случай, если предки захотят перечитать их — стены коридора при входе были уставлены ящиками по бокам, и все они были за стеклом, уж непонятно почему. Впереди был маленький зал, с чем-то вроде колодца посередине. Слева — шкафы во всю стену, забитые книгами до самого потолка. — а это что? — спросил Блэк, подойдя поближе к стальным ячейкам справа. Они были чем-то похожи на сейфы, но без панели ввода. Среди них выделялось нечто, похожее на почтовый ящик. — это… возможно, сбережения. Фамильные драгоценности. Артефакты. На самом деле, это просто хранилище, и всё. Мы не знаем, что находится во всех отделах, но предки собирали драгоценности именно сюда. Шифры спрятаны где-то в письмах… в общем, не забивай голову. Мы никому не рассказываем, где наши святилища в том числе из-за расхитителей — чёртовых богохульников…— Чанзи сквозь зубы прорычал что-то на примориданском, но быстро одернул себя. — в любом случае, мы здесь не за этим. Смотри. Под ногами, внутри "колодца" и над головой были размещены лампы. По восемь штук в каждом кругу. Чанзи сделал изящное движение кистью руки, вспыхнул огонёк, и фонарики зажглись один за другим. Наконец, все лучи света, разрезая темноту и витающую в воздухе пыль, устремились вверх — в огромное отверстие в потолке прямо над "колодцем". Выглядело это более чем эффектно. Блэк молча наблюдал за представлением, а потом с ухмылкой перевёл взгляд на Чанзи, наблюдающего за реакцией и скрестившего руки на груди. — выпендриваешься? — выпендриваюсь. — не стал отрицать он, и даже кивнул. — но тебе ведь понравилось. Блэк улыбнулся, сделал два шага навстречу и мягко поцеловал его в щёку. — понравилось. Это правда очень красивая традиция. Чанзи весь засиял. — мы делаем это для того, чтобы упокоенные души могли найти своё святилище, а утром — вернуться на звёзды. Один раз, когда я был маленьким, мы с мамой пришли писать письмо в полнолуние. Я так и не дождался полночи, и уснул. Папе пришлось нести меня домой на руках… Он по-доброму усмехнулся своим мыслям, и вытащил из-за пазухи конверты, которые ему отдала Ликка. И ещё один, видимо, его собственный. Скорее всего, он написал своё письмо ещё дома. — сейчас оставим письма и сходим в ещё одно место, последнее. Я обещаю, тебе Точно понравится.***
Тихо, темно и спокойно. Стрекочут какие-то ночные птицы. Звёзд в пылетопии не видно — сегодня вообще ничего не видно. Только луна, набирающая силу, горела сквозь полуночную дымку ярким серебряным диском. Чанзи обещал показать что-то красивое, но они сидят на тёмном мху в ночной тишине у самой воды, и чего-то ждут. Вдалеке, на том берегу озера, горят огни чужих святилищ. Блэк поплотнее кутается в мантию и прижимается к своему спутнику — Изначальные все горячие, буквально; они сами себя согревают в этом холодном измерении, и магия у них огненная, горячая... Он устраивает голову на чужом плече, и чувствует, как его приобнимают одной рукой, укрывая и своим плащом. Становится совсем тепло, и от этого даже слегка клонит в сон. Наконец, Чанзи пихает его в бок и молча кивает на Чёрное озеро. Сначала Блэк не понимает, что происходит.. а потом над водой вдруг зажигается пара золотых огней. Потом ещё, и ещё. Вскоре их становится так много, что в округе будто бы светлеет. — это скригги. Мы верим, что это и есть духи наших предков... Убить скригга — грех. Говорят ещё, что если один такой сядет на тебя, значит предки тебя поддерживают. Это к удаче на весь следующий месяц. — тихо поясняет Чанзи. Блэк слушает его вполуха. Он, как заворожённый, с приоткрытым от удивления и восторга ртом смотрит на, кажется, тысячу маленьких парящих огоньков золотого и синего цвета, перемешивающихся в странном танце. Стоит тихий скрежет и стрёкот — это именно они издавали его, эти маленькие насекомые. — так... Красиво. — тихо выдыхает он, боясь разрушить это волшебное мгновение. — да, ты прав. Чертовски красиво. — легко соглашается Чанзи, не сводя глаз с его лица. Блэк совсем этого не заметил, но всё это время Изначальный украдкой смотрел только на него. В его счастливые, горящие глаза. И не отводил взгляд. Точнее, ему пришлось в конце-концов запрокинуть голову, уставившись в чёрное-чёрное небо пылетопии: у него вдруг начали слезиться глаза. Изначальный пару раз глубоко вдохнул и выдохнул, чтобы успокоиться. Да, он совсем размяк… Они ещё долго сидели полуобнявшись, и грелись. Никто не хотел уходить — всё было так невероятно и так... Хрупко? Это было похоже на прекрасный зимний сон. Понемногу Блэк снова начал засыпать, вернув голову Чанзи на плечо. — Чанзи? — Блэк почувствовал, что его спутник слегка вздрогнул. Наверное, из-за нарушенной тишины. — спасибо, что привёл меня сюда... Тот тихо усмехается, и слегка подрагивающей рукой проводит по волосам Блэка. Они сидят в молчании ещё несколько минут. — Блэк... Ты спишь? — м? А, нет, нет, не сплю. Я... — выходи за меня, а? Он открыл глаза и сел ровно, серьёзно заглядывая Чанзи в глаза. Зрение было чуть замылено — он действительно не заметил, как вновь задремал, — но он ясно видел, как сильно глаза Чанзи блестят от... Слёз? — что ты сейчас сказал? неужели приснилось?! Чанзи медленно выдохнул, и всё ещё дрожащей, необычно холодной рукой, крепко взял ладонь Блэка. — Блэк, ты — моё лунное затмение. Ты для меня важнее, чем звёзды. Я безумно сильно люблю тебя, Блэк. Пожалуйста, стань моим… ох. Выходи за меня. Всё ещё не веря самому себе, Блэк касается его лица свободной рукой, выпутываясь из мантии. Вроде настоящий. Не сон. Мокрая от слёз щека, горячее дыхание чуть дрожит. Он осторожно, будто боясь спугнуть видение, подался вперёд, и мягко поцеловал любимого, поглаживая по щеке. Хороший такой. Обнимает, гладит по волосам, и целует в ответ — так, будто Блэк сам вот-вот растворится в воздухе. — это... Да?... — разумеется, счастье моё. Это "да". Чанзи не в силах сдержать тихого счастливого смеха. Он снова мягко проводит рукой по волосам любимого, но Блэк вдруг останавливает его, приказывая замереть. — у тебя светлячок на голове. — отлично. Предки не против нас с тобой. — в глазах всё ещё слёзы счастья, на лице улыбка от уха до уха. И взгляд у него нежный-нежный. — о Господи. Чанзи, как же я люблю тебя…