Страх и терпимость

Нарцисс замешкался, не зная, что сказать в ответ на мягкий смех спутницы. Но предводительница монстров, вдоволь развеселившись, опередила: — Я довольна тем, как ты себя показал перед незнакомым монстром. Думаю, ты быстро сможешь адаптироваться в Руинах. Но об этом попозже. Ториэль разложила листы отчета перед собой: — На протяжении всего пути сюда ты выглядел довольно растерянным. Понимаю, у тебя, должно быть, сейчас много вопросов. Мне нужно объяснить тебе всю ситуацию, — она посмотрела из-под стекол на парня. В чистоте и голубизне глаз женщины можно было утонуть. — Мы здесь живем не по своей воле. Нас сюда заточили много лет назад после войны с людьми. Они наложили на гору Эботт заклятие, создавшее барьер. И чтобы разрушить это заклятие, необходимо семь человеческих душ, но, сколько бы монстры ни пытались их собрать, у них это не получалось. Но тебе не стоит беспокоится, мы против лишнего кровопролития. Мы верим, что мы можем найти способы избежать убийства людей. К сожалению, не все были за нашу позицию. Когда-то подземелье было одним государством, в котором монстры объединились, чтобы выжить в темных пещерах. Это отчаяние, разочарование взрастили в моем народе ненависть к человеческому роду. И когда я взошла на трон с идеей мира с людьми, меня и моих последователей отвергли, из-за чего нам пришлось занять эти заброшенные катакомбы, называемые Руины. Но я не виню мой народ. Я уверена, что их прежде всего подтолкнул Рубиус Джемис. Именно он организовал армию, уничтожившую целое поселение, напавшую на королевский дворец. И теперь он хочет убить тебя, разрушить барьер и развязать войну против всего человечества. Именно поэтому мы называем ему подчиненные земли стороной Войны. Наша же сторона — сторона Мира. Мы хотим защититься и остановить ваше уничтожение. Вдруг раздался стук в дверь. На ответ «войдите» от хозяйки кабинета из-за двери появилась серая голова птицы. За ней возникло тело, которое казалось массивным из-за доспехов. Грозный взгляд грифона окатывал холодом. Выражение двух хищных зрачков стало еще строже, когда вошедший заметил Нарцисса. — Теперь же преступим к обсуждению твоей жизни в Руинах, — Ториэль сложила бумаги в стопку. — Так как мы запечатаны, тебе остается жить в нашем поселении с другими монстрами. Мы будем скрывать тебя от наших противников, так что здесь ты будешь в безопасности. Однако капитан Рим вызвался тебя обучить основам боя, чтобы, в случае чего, ты смог сам себя защитить. Тебя поселят в дом добровольцев, вызвавшихся выделить для тебя место жилья. Помимо обучения ты будешь участвовать в общих работах. Скоро тебя определят. В течение месяца я тебя буду вызывать на допрос — нам важно узнать, что же происходит за пределами Подземелья. Сейчас вы можете ступать, — она в задумчивости повернулась спиной, чтобы убрать отчет. — Миссис Ториэль, — начал Нарцисс. — Вы разве не знаете, что людей на поверхности почти не осталось? Они давно друг друга уничтожили. Женщина замерла. Рим только еще больше нахмурился, сжав лапы в кулаки. Спустя пару секунд Нарцисс услышал, как она ненавязчиво, слегка нервно хихикала, перебирая бумаги с отчетом. От смеха ее короткие белые волосы на затылке и массивные уши слегка подрагивали. — И разве ты не хочешь защитить оставшееся население? Своих родных, близких? — У меня их там нет. Хихикание прекратилось. Остался лишь расстроенный тон вместо него: — Ох, мне жаль, — в когтистой лапе появился белый листок с темными каракулями. Голос стал строже: — В любом случае, ты же не против, если мы все происходящее вне Подземелья сохраним в секрете? Как только лист оторвался от мягких розовых подушечек пальцев, бумага моментально зажглась. Ржавые языки пламени жадно охватили свою добычу, озарили весь кабинет и так же быстро, как и ожили, погибли, оставив после себя лишь небольшую горстку пепла от переваренной древесной пищи. До лифта Нарцисс и грифон прошли в полном молчании. Капитан явно не был настроен на разговор. Но как только железная коробка поехала вниз, он произнес: — Завтра тренировка начнется в 7. Буду ждать у лифта, так что запомни обратный путь. Юноша вежливо кивнул. Гул мотора напряженно мычал, пространство будто пронизал ток. — Тебе стоит поблагодарить Альфис. — Что? — спросил парень. — Доктор распознала в тебе человека прежде, чем мы тебя убили. В горле свернулся липкий ком. Нарцисс плавно перевел взгляд вниз — он не может быть уверен, были ли рядом с ним те ботинки, которые прижимали к полу и пинали его. Презрительный взгляд Рима, который чувствовался кожей на интуитивном уровне, заставил парня выпрямиться и внутренне сжаться. Гул затих, дверцы открылись. Они вышли в город, полностью выстроенный из фиолетового кирпича. В нем миниатюрные домики с плоскими крышами соседствовали с величественными зданиями, на которых красовались фрески, лепнины и колонны, похожие на те, что высились близ провала. Все казалось потрепанным и неухоженным, будто если дунуть на город, все рассыплется в прах. Среди узких улочек, по которым шли Нарцисс и Рим, затесались меланхоличные сухие деревья с красной россыпью листвы под ними. Периодически мимо проходили монстры, которые с большим любопытством засматривались на появившегося новичка. Нарцисс не знал, из-за глаз ли этот интерес или из-за того, что он человек, но парень предпочитал уводить взгляд от окружающих. Дорога не отличалась особой извилистостью, так что они вскоре добрались до небольшого домика, ничем не отличавшегося от остальных. На механический стальной стук лат из-за двери вышел низкий монстр в очках и элегантном костюме. Сложив две лапки на клюшку, кролик пригляделся к гостям. — О, так это вы, мистер Рим! Рад вас видеть. — Вам должны были доложить о новоприбывшем, — почтительно поклонившись, сказал капитан. — Да я уж вижу. Нарцисс, верно? Парень кивнул. Повертев одним целым ухом, хозяин радушно протянул лапу: — А я мистер Кэррол, — они обменялись рукопожатиями. — Приятно познакомиться! — Я должен идти. Не забудь о тренировке, — Рим ушел, оставив нового жильца с хозяином дома. — Проходи же, молодой человек! — радушно предложил мистер Кэррол. Они вошли в небольшую прихожую. Она чем-то напоминала закрытую коробку, в которой было темно и душно, вокруг лежало слишком много хлама. Но стоило шагнуть в арку, украшенную ширмой из бус, как они попадали в гостиную. Непривычно среди унылых фиолетовых красок оказаться в помещении, которое обволакивало лесным дружелюбием. Диван и кресло были расставлены у камина, как и тумба, на которой грудой лежали книги. Над огнём на массивном крюке повис чёрный котелок. Рядом с ним располагалась небольшая кухня в углу, на стенах рядом с которой были развешаны гирлянды из трав и корений. На обеденном столе, покрытом белоснежной скатертью, гордо распушился букет из сухоцветов. В воздухе пахнуло календулой. — Смотри, здесь ты можешь умыться, — показывал клюшкой хозяин дома на двери. — А тут ты будешь жить. Там я на постели оставил одежду. Иди, приведи себя в порядок, я пока займусь делами. Он зашел в отведенную ему маленькую комнату, где умещались только кровать, стул и тумба. Стены были покрашены в официальный белый цвет, как в больнице. Но это полотно хоть как-то разбавляет картинка в рамке, висевшая над кроватью. На ней было изображено какое-то прекрасное подземное место, где цвели голубые цветы. Нарцисс сел на хоть и не очень мягкую, но все-таки кровать. Только в тот момент, оставшись сам с собой, парень осознал, что теперь так будет проходить вся его жизнь, под землей среди неизвестных существ. Он больше никогда не увидит лес, никогда не сможет быть полностью уединенным, никогда не увидит закат. «Зачем? Зачем я это сделал?!» — кричало внутри. Та девушка разве просила его на такие жертвы? Она наоборот умоляла продолжать жить так, как он жил и прежде все эти три года. Нарцисс навсегда запомнил тот мандраж, когда он наконец спустя то томительное время поисков нашел пещеру. Эти ощущения. Они те же, что и когда он вышел из-под купола поселения — парень тогда освободился из тончайшей скорлупы в дикий агрессивный мир, полный неизвестности. Только когда он выходил из города, он горел, желал изучить досконально этот оставшийся мир, а сейчас… Подземелье на первый взгляд странное и чудное, а монстры — интересные, да и пока кажется, что от этих существ исходит столько же опасности, как и от людей: немного, но она совершенно непредсказуема. В любом случае, зачем ему Подземелье? Зачем оно возникло так резко? Лишь ради какого-то голоса, чьего носителя он и в живую никогда не видел? Нарцисс мог выдумать друга, а не искать общения с каким-то мутным звуком, он мог сойти с ума и продолжить счастливо участвовать в естественной гонке на жизнь до конца своих немногочисленных дней. Одна тонкая мысль кольнула в сердце. Что, если подруги уже давно нет? Неужели Нарцисс, манимый сыром благородства, оказался в капкане понапрасну? Раз он теперь в такой неоднозначной ловушке, нужно сохранять спокойствие. Если Ториэль не врет, и ему здесь ничего не угрожает, то нужно попробовать найти подругу. Только он ее имени даже не знает. Так странно, будто Нарциссу известно о ней все, но при этом — ничего! На покрывале лежала сложенная одежда, причем довольно добротная. Собрав всё в охапку, парень направился в душ. Холодные струи быстро смыли всю усталость. Выданные штаны оказались впору, а вот красный шерстяной свитер немного великоват. В зеркале Нарцисс вновь посмотрел на копию отца с мыслью попросить у мистера Кэррола бритву. Снаряжение забрали при поимке, так что рыться в своих старых вещах было бессмысленно. Но во внутреннем кармане жилета он случайно что-то нащупал. На лице Нарцисса блеснул лучик улыбки, он сунул руку и спрятал предмет у себя. В гостиной никого не было. Над камином висела рамка, в которой что-то было вставлено, чем-то напоминавшее поводок. — Я дома, папа, — вдруг раздалось из-за спины. На пороге стоял мальчик-кролик. Это был тонкий подросток с громадным рюкзаком наперевес. Под глазом из-под светло-коричневой шерсти виднелся фингал, зеленая футболка была грязная и измятая, будто ее топтали. Два коротких заостренных уха напряглись, как только мальчишка заметил незнакомца. — Кто вы такой? — напугано прошептал кролик. — Я здесь теперь живу, — ответил Нарцисс, обернувшись. — А где папа? — Мистер Кэррол? — Да. Вы ведь беженец? Нарцисс вздохнул: — Можно сказать и так. Меня поселили сюда к вам. Что с тобой случилось? — Не важно, — нахмурился парень, окинув рюкзак в угол. — Если что, вы меня в таком виде не видели. Он хотел скрыться в ванной, но бусины на занавеске зашуршали, и в комнате появилось знакомый белый халат Лиры. — Что с тобой стряслось, Санни? — подскочила крольчиха, не заметив гостя у камина. — Опять задирают в школе? — Не важно, — хмыкнул подросток. — Ты папу не видела? — Он, должно быть, в огороде, — она обернулась, и заметила человека. — Нарцисс?! Что ты здесь делаешь? — Он будет жить с нами, — сказал мистер Кэррол, только вошедший в комнату. — Меня настоятельно попросил Рим приютить этого малого. — Вот замечательно! — просияла Лира. — У нас будет жить человек! — Человек? Хмурая мордочка Санни на первый взгляд почти не изменилась, но Нарцисс смог уловить в ней легкий изгиб мышц, отражающий не то печаль, не то удивление, не то гнев. — Нам стоит это отметить, — заключил хозяин дома. — я достану из своих запасов варение к чаю. Лира, вы с Нарциссом пока приготовите ужин, а Санни пусть умоется. Кстати говоря, что с тобой? — О-ой, хватит! — раздраженно простонал он, хлопнув дверью ванны. Нарциссу было безумно неловко находится рядом с кем-то и что-то делать. Готовка чем-то напоминала перебор злаков, когда он подрабатывал в деревне с такими же ребятами в полном молчании. По самой Лире было заметно, что она тоже была не в своей тарелке, но ее два зеленых глаза горели, рассматривая нового соседа по дому. Нарцисс принял это за научный интерес, в конце-концов крольчиха была врачом. Неловкость разрядил появившийся Санни. Он вальяжно плюхнулся на стул, взял травинку из вазы и начал ее бесцельно жевать. — Помог бы лучше, — возмутилась девушка. — Чем? — хмыкнул он, шевельнув розовым носом. — Ну хоть бы приправ наколдовал, нам как раз не хватает… — Это к папе, — перебил подросток. — Сколько бы ни мучились, все равно хрень какая-то выходит. Причем в прямом и переносном смысле. — Что значит «наколдовать»? — не понял человек. — Вот кое-кому стоило бы последить за своим языком… — Учусь у старших, — съехидничал Санни и ловко увернулся от полетевшей в него ложки. — Тебе бы стоило потренировать атаки, сестренка! Вскоре у круглого стола собралась все домочадцы. На белой скатерти покоилась праздничная посуда с аппетитно поблескивающей в каминном свете овощной похлебкой, над которой торжественно возвышался букет с добавленными желтыми цветами. Казалось, Нарцисс видел их где-то ранее. Одна из тарелок пустовала. — Не могу понять, как в подземелье без солнечного света могут расти растения? — дивился Нарцисс. — Не все, — подметила Лира. — Лишь некоторые виды с поверхности приспособились к жизни в пещерах. Папа любит заниматься их выращиваем на пенсии. — Кем вы были? — Как и прочие многие монстры — воином. Будто по мне и не видно, — весело хмыкнул мужчина, стукнув клюшкой об пол. Юноша неловко перевел взгляд на рамку с таинственным предметом внутри. — Нравится поводок? — ухмыльнулся мистер Кэррол. — Вокруг него развернулась целая история знакомства с моей женой. Так вот, как-то раз в молодости, прогуливаясь по Сноудину, я встретил странную незнакомку, держащую на поводке крольчонка… Кто-то глухо постучал в дверь. Вскоре из коридора Лира вернулась с гостьей. — О, Альфис, как же давно не виделись! — воскликнул мистер Кэррол и вскочил со своего места, позабыв о клюшке. От падения спасла вовремя подхватившая ученая: — Боже, будьте аккуратнее! — Вот сколько лет прошло, а я все забываю! — ухмыльнулся кролик. — А мы вас как раз ждали, доктор! — О, Н-нарцисс! — Альфис быстро просеменила к столу. — Я тебя как раз искала! Как прошла встреча с Ториэль? Она в последние годы несколько сурова, но на самом деле очень хорошая. Она говорила о работах? Я уговорила тебя приставить ко мне в лабораторию, это поможет мне получить дополнительные данные о душе. О-ой, я же еще забыла тебе отдать телефон! — Доктор, вы всегда погружены в работу, — вздохнула Лира. В пустующую тарелку девушка гостеприимно налила похлебку, и ужин продолжился. Мистер Кэррол непринужденно болтал с приятельницей, Лира и Санни спорили о чем-то пустяковом, пока Нарцисс в растерянности наблюдал за ними. Он видел, как на него время от времени косилась Альфис, но она не рисковала давать комментарии. Иногда жалкие попытки семейства кроликов заставляли выводить его на разговор, но юноша тут же замолкал. Когда он был младше, Нарцисс любил иногда заглядывать в чужие окна вечером. Он видел, как едва знакомые люди садились за стол, ели, обсуждали свои дневные проблемы и радости, оставляя их гнет за порогом до следующего утра. Для них это было так буднично, самый обычный повседневный ритуал. Нарцисс помнил, как они делали с папой также, но за годы одиночества это стало так дико. Теперь Нарцисс находится на месте тех, за кем наблюдал, среди еще более незнакомых лиц, и не мог вымолвить и слова, не мог назад влиться в эту атмосферу, будто его с корнем вырвали из почвы сладких людских радостей. В ту ночь не спалось. Он никогда не был в такой всепоглощающей тьме. Как будто его тело запечатали в упаковку, даже огонь заката в груди не спасал. Ведь настоящий огонь для него уже потух.

***

На следующее утро в просторном зале стояли друг напротив друга Рим и Нарцисс. Оба они были одеты в легкую спортивную одежду. — Человек, прежде чем мы начнем тренировки, тебе следует знать некоторые особенности боя. Доктор тебе наверняка говорила о Решимости. О той вещи, в которой вы нас превосходите. Но тебе также следует знать, что у нас есть способы противостоять вам, которых у вас нет. Сзади пронеслось легкое дуновение. Нарцисс чувствовал, как затылок упирался во что-то прохладное. Развернувшись, парень в ужасе отпрянул. За ним возвышалось огромное крыло. Узорное лезвие, состоящее из сотен ледяных кусочков, на первый взгляд могло разрубить все, что угодно. — Это называется магия, — менторским тоном продолжал капитан. — Из нее мы и состоим. Ей мы в бое и пользуемся. В синтезе с решимостью она становится сильнее, атаки монстра становятся смертоноснее, защита укрепляется. Внезапно крыло-меч за мгновение рассыпалось на тончайшие острые белые перья, стремительно пронёсшиеся мимо. Стоял бы Нарцисс немного в стороне, все тело было бы исколото в мясо. — Поэтому если монстр поглотит душу человека, полную решимости, его сила станет настолько невероятной, что ее хватит на преодоление барьера, а с силой семи душ его можно и вовсе разрушить. Красивые, хрупкие узорные перья стали постепенно исчезать, оставляя за собой новые царапины на ободранном полу. — Но в случае нежелания сражаться, в случае подавленного духа… — монстр загадочно усмехнулся. — Даже решительный ребенок с легкостью одолеет отчаявшегося воина. Рим сделал глубокий вдох, осмотрев пространство вокруг. — Пока что проведём тест, прежде чем определим план тренировки. Приготовься! На груди зарделось маленькое красное сердечко, в которое были направлены десятки очинов. И в комнате начался хаос. Тонкие иглы концов перьев технично и стройно метнулись в цель. Поначалу Нарцисс был застлан врасплох, но каким-то чудом он увернулся от первой партии. Холодным вихрем снаряды пронеслись мимо, вонзились в пол и моментально растаяли, будто их и не бывало. Далее последовала еще более массированная атака. Перья летели в разнобой, намереваясь сбить с толку, но парень, не теряя духа, пытался уворачиваться от вездесущего пуха. Он летел со всех сторон: сверху, по бокам, даже от пола, но Нарцисс чувствовал от них лишь легкое дуновение, проносившееся мимо. И вот третий натиск. Большим потоком осколки крыльев пронеслись мимо. Но, как маленькая стайка рыбешек, они пугливо отпрянули от стены, в которую должны были вонзиться, и полетели назад к цели. Понапрасну расслабившийся ученик почувствовал холодок слишком поздно. Нарцисс в последний момент прижался к полу, но мазнуло опахало одного пера. Руку жгло чудовищным морозом, пробирающим до костей. Вдруг вместо перьев появилось два громадных крыла, которые друг за другом гребли в воздухе, стараясь захватить человека. Его гибкие ноги напряженно пружинили, будто Нарцисс скакал по камням вдоль реки. Но также внезапно, как и возникли, клинки пропали, позволив перевести дух. — Неплохо, — ухмыльнулся тренер. — Но, конечно, есть над чем работать. Сегодня проведём комплексную тренировку. Начнем с разминки. Яркое действо, происходившее вокруг, сменилось на будничные упражнения под резкий расчет строго голоса. Стандартное «раз-два, три-четыре», монотонные действия. Что-то такое происходило на улице при подготовке охотников или на уроке физкультуры в школе. Эта серость, этот изрубленный пол, потрескавшаяся краска на стенах, равнодушно прохладный свет цеховых ламп, отсчет напряжения и расслабления мышц будто пришли из другой жизни. Под конец уныния Нарцисс не чувствовал своего тела. Голова от скуки и усталости окунулась в туман. Не хватало воли, чтобы подняться и идти дальше. Пока гордая тень не закрыла свет лампы. — Ты мне казался более подготовленным учеником. Человек устало поднял взгляд. В нем бушевала злоба и отчаяние, будто монстр перед ним только что плюнул в лицо. Рим, ухмыльнувшись, сверкнул снисходительным прищуром, махнул лапой, и подул легкий ветерок. — И зачем ты полез на эту гору? Жил бы себе спокойно, наслаждался солнцем. Тебе здесь трудно придется, даже среди «своих», если это так можно назвать. Но своим ты никогда не станешь. Монстры не принимают чужаков. — Капитан… — обессиленно вздохнул парень. — Сил уже набрался. Иди, переодевайся, у меня скоро новая тренировка. — Капитан… Кто такой Обсис? Уверенная фигура дрогнула. Бровь тренера настолько резко изогнулась в дугу, что Нарцисс заметил, как перья на лице Рима вздернулись. Вертикальные зрачки стали тоньше. — Откуда ты знаешь это имя? Выпрямив плечи, монстр сложил лапы за спину в ожидании ответа. Будто учитель требует назвать имя хулигана. Но ученик молчал. Если все так же опираться на слова Ее Величества, капитан не имеет права как-либо ему навредить, как бы глубоко Нарцисс не ковырял информацию. — Значит так, — вкрадчиво выдохнул Рим. Но тут же голос молнией дрогнул. — Ты это имя никогда не слышал, понял? Обсис был правой рукой командования стороны Вояк. Все монстры, связанные с правительством Стороны Войны — наши враги. Но прежде всего — твои. Так что тебе бы не следовало лезть не в свои дела. И вот почему… Молния на костюме капитана взвизгнула. Легкая олимпийка болотного цвета скользнула на лапы Рима, оставив его рыжешерстую грудь в одной черной боксерке. Затем тренер повернулся спиной и слегка приподнял майку. Два темно-красных шрама трещинами шли меж лопаток среди белоснежного оперения. Траурная ткань стыдливо сползла на ороговевшую лавовую корочку. — Это сделали они. Вояки жестоки ко всем, кто против них. Бесчеловечно жестоки. Вдруг раздался шум, шедший со стороны раздевалки. Цокнув, Рим поспешил на звук, за ним последовал Нарцисс. Компания ребят с диким гоготом столпились в центре небольшой комнатушки. Разгребая в сторону детвору, тренер увидел мальчика-крольчонка с ведром на голове. Из-за мускулистого плеча Нарцисс узнал мордочку Санни. Два черных глаза, на один из которых наползал жестяной край, с дикой обидой смотрели на человека. Навернувшиеся слезы, сдвинутые брови, испачканные в краске, напрягшиеся веки приковали к себе Нарцисса. Он вовсе не замечал, как гогот начал утихать, как грозный скачащий эхом мужской голос ругательствами обсыпал учеников, как подростковые голоса вытекли в зал. На красное сердечко вылился деготь обиды. Нарцисс не понимал, почему ему стало так знакомо противно.